Которым мы обязаны своим здоровьем. Эти многочисленные эскулапы в течение многих веков бросали семена, плоды которых мы собираем и поныне
| Вид материала | Документы |
Содержание100 Великих врачей 100 Великих врачей 100 Великих врачей 100 Великих врачей |
- 0100000 продукция сельского хозяйства, 6204.05kb.
- Последнее обновление 10. 02., 84.33kb.
- Проблемы экологического права и экологическая ситуация в россии. О. В. Мосин введение., 1106.51kb.
- Пояснительная записка к программе «Ювелирное искусство», 52.25kb.
- Реферат по информатике: Работу выполнили: ученицы 11 класса, 256.61kb.
- Законодательство систематически, 438.22kb.
- -, 1024.87kb.
- Пояснительная записка к годовому отчету за 2005 год по ОАО «плоды приазовья», 52.62kb.
- Витамины в жизни людей, 537.08kb.
- Ко дню рождения Сахибкирана Амира Темура, 47.95kb.
Знаменитые профессора медицинского факультета лечили Людовика XIV так, что
только завидное здоровье удерживало его на этом свете. Можно себе представить,
как лечился простой народ! Как лечили врачи Людовика XIV, можно узнать из
летописи его болезней. Записи вели в течение более чем 64 лет (с 1647 г. до 1711
г.) трое выдающихся врачей: Антуан Валло, Антуан дАкен и Ги-Крессан Фагон. Это
уникальный случай столь продолжительных наблюдений, другого такого письменного
свидетельства история медицины не знает. "Ничего не может быть печальнее и
забавнее этого подлинного памятника медицине, - говорит историк медицины,
оценивая лечебную практику врачей Валло, д'Акена и Фагона - В нем узость и
шарлатанство врачей оттеняются еще более потешной формой изложения Читая его,
нельзя не посмеяться над медицинским факультетом, который представляли лечащие
врачи и не посочувствовать бедной особе короля, на мучения которого
расходовались поистине королевские суммы денег Несомненно, нужно было иметь
железное здоровье, чтобы выдержать это лечение коновалов".
рт '
186
^ 100 ВЕЛИКИХ ВРАЧЕЙ
Благодаря Валло, лечащему врачу монарха (он им станет в 1652 г.), который
ежедневно вел дневник-бюллетень здоровья короля, мы имеем возможность узнать,
как лечили монарха. Валло пишет, что спокойствие королевы и двора было "нарушено
внезапной и сильной болью в пояснице (область почек) и во всей нижней части
позвоночника, которую Его Величество почувствовал в понедельник, 11 ноября 1647
года, в 5 часов вечера", находясь в Пале-Рояле. Королева тотчас вызывает первого
врача короля Франсуа Вольтье (1590-1652). Во вторник у Людовика XIV была очень
высокая температура и ему пустили кровь. То же самое сделали утром. "Отмечен
хороший эффект, - пишет в своем дневнике Валло, - от второго кровопускания".
Однако в тот же день появились гнойнички на лице и во многих местах тела. Была
признана оспа. Хотя в то время эта болезнь была известна, она вызвала сильную
тревогу.
В четверг утром, на четвертый день болезни, Гено и Валло, самые известные врачи,
к которым чаще всего обращались в Париже, были вызваны к королю. Вольтье
председательствовал на консилиуме, который был представлен врачами Гено, Валло и
господами Сегенами, дядей и племянником, первыми медиками королевы. По традиции
сначала одобрили лечение, которое уже применялось. "Ограничились предписанием
продолжать использование сердечных лекарств, оговорившись, что надо понаблюдать
за развитием болезни и тем, как борется организм", - записал Валло. Но в тот же
день, от четырех до шести вечера, у короля начался бред. В пятницу мнения врачей
разделились. Валло, которого поддержал его собрат Гено, потребовал срочно
произвести третье кровопускание (парижская школа традиционно делала упор на
кровопускание, отчего жертв было больше, чем от болезней), но натолкнулся на
запрет Сегенов.
Выслушав противоречивые мнения и посчитав заболевание серьезным, требующим
незамедлительного лечения, первый врач Вольтье поддержал точку зрения тех, кто
был за кровопускание. Оно было тут же сделано, что прекратило дальнейший спор,
поскольку противники этого лечения с шумом удалились из комнаты короля и
выразили королеве свой протест, считая средство опасным, противоречащим
предписаниям медицины. К вечеру бред не повторился, но после третьего
кровопускания число гнойных прыщей увеличилось во сто крат, подтверждая диагноз,
который Вальтье поставил 11 ноября во время утреннего осмотра.
21 ноября температура поднялась и "все другие симптомы проявились с новой силой,
а гнойнички, казалось, подсохли, стали отвратительного цвета". Предположив, что
эти симптомы исключают четвертое кровопускание, читатель сделает
скоропалительный вывод. 22-го числа доктора пришли к единодушному мнению:
четвертое веносече-ние. Как только его сделали, сразу стала снижаться
температура. Но свя-
БРУССЕ
187
щенный союз знаменитых медиков был разрушен. Против своих четверых собратьев,
предписывающих пятое кровопускание - ввиду превосходного эффекта четырех
предыдущих, - выступил Валло, который теперь считал необходимым применение
слабительного средства. Он оказал столь сильное давление, что и другие временно
отказались от использования ланцета. Его Величеству предписывают "стакан
каломеля и александрийского листа" Итак, за двадцать шесть лет до "Мнимого
больного" мы услышали знаменитое предписание: дать клистир, потом пустить кровь,
затем очистить! Что поделаешь, у каждого времени свои пристрастия. Мода
существовала не только в одежде, но и в медицине, и будет существовать всегда.
Принцесса Елизавета-Шарлотта Баварская, вторая жена Филиппа I (мадам
Пфальцская), вспоминает: "Как-то в апреле 1701 года, когда Людовику XIV
исполнилось 62 года, ему с целью профилактики пускают кровь, беря не одну, а
пять мер крови. Короля сильно изменило то, что он потерял все свои зубы. Вырывая
его верхние коренные зубы, дантисты вырвали добрую часть его неба".
Перейдем к заключительной истории болезни Людовика, в которой доктор Ги-Крессан
Фагон (1638-1718) - член медицинского факультета, главный лейб-медик (с 1693 по
1715 г.) и друг Людовика XIV, сыграл роль могильщика своего монарха. Как уверяет
историк Сен-Симон, Фагон был, возможно, "одним из самых блестящих умов Европы,
живо интересовавшихся всем, что имело отношение к его профессии, он был великим
ботаником, хорошим химиком, даже математиком". Но был ли он хорошим врачом?
Елизавета-Шарлотта думает, что король прожил бы еще несколько лишних лет, если
бы "Фагон не делал ему столько промываний... часто доводя короля до кровавого
поноса". Безусловно, в промываниях необходимость была, Людовик был отменным
едоком и всегда страдал желудком. Принцесса Палатинская рассказывает, что во
время ее присутствия на обеде короля тот съел 4 тарелки разных супов, целого
фазана и целого глухаря, несколько блюд салата, огромный кусок баранины с
чесноком, 2 больших куска ветчины, коробку печенья и на десерт массу фруктов и
конфет.
Валло сообщает: "Всю пятницу, 30 августа, король пребывал в состоянии
прострации. У него нарушился контакт с реальностью. 31 -го состояние его еще
больше ухудшилось, проблески сознания были уже очень короткими. Смерть наступила
1 сентября 1715 года, в воскресенье, утром, ровно за четыре дня до исполнения
королю 77 лет. Доктор Генрих Лед-ран (1656- 1720), находившийся у смертного одра
Людовика XIV, в своих мемуарах сообщает, что король умер от старческой гангрены.
Однако тайная супруга Людовика XIV мадам де Ментенон считала иначе Она гово-
188
^ 100 ВЕЛИКИХ ВРАЧЕЙ
ЭСКИРОЛЬ
189
рит, что король всегда был крепок. В свои 77 лет он еще спал при настежь
раскрытых окнах, не боялся ни жары, ни холода, отлично себя чувствовал в любую
погоду, ел в большом количестве свое любимое блюдо - горох с салом. Самый
великий из французских королей обладал и самым крепким здоровьем вплоть до самой
смерти. Но даже организм Людовика XIV не выдержал, сдался врагу, оказавшемуся
страшнее болезни, - медицине. Духовник Людовика XIV отец Лашез (в честь него
названо самое большое парижское кладбище Пер-Лашез) негодовал, называя врачей
медицинского факультета "недоумками". Людовик XIVскончался в Версале. С балкона
выходящего из покоев короля в 8.15 утра было объявлено о его кончине; на тот же
балкон 74 года спустя выйдет король Людовик XVI, чтобы успокоить народ,
требующий его возвращения в Париж.
Ну что же, пожалуй, не стоит дальше всматриваться в это запыленное зеркало
истории медицины, доказывая, что кровопускание, являясь с седой старины
центральным пунктом всей терапии, приводило к печальным результатам!
Французский клиницист Анри Труссо (1801 - 1867) поднял борьбу против идей
Бруссе. "Если бы врачи знали естественное течение болезней, - говорил Труссо, -
то они применяли бы кровопускание гораздо реже, чем они это делают, и не
возобновляли бы его, раз оно уже было сделано". Ссылаясь на работы Луи (1787-
1874), непременного секретаря Парижской хирургической академии, Труссо говорил,
что, несмотря на временное улучшение, вслед за кровопусканием часто приходит
смерть.
ЭСКИРОЛЬ
(1772-1840)
Жан-Этьен Доминик Эскироль - один из основоположников научной психиатрии,
создатель научной школы, автор первого научного руководства по психиатрии "О
душевных болезнях" (1838 г.) и первый клинический преподаватель - профессор
психиатрии в современном значении слова.
Эскироль родился 3 февраля 1772 году в Тулузе, там же окончил медицинский
факультет. Дальнейшее медицинское образование продолжил в знаменитом
университете Монпелье. Эскироль в точности повторил путь своего учителя Пинеля.
Сначала он изучал богословие, намереваясь стать священником, но когда ему
исполнилось 18 лет, он оставил эту мысль, а вместе с ней и семинарию. Родиной
Пинеля и Эскиро-ля является Лангедок. Это тачасть южной Франции, которая в
прошлом была известна успешной борьбой городов за свои права. Вот откуда
происходит свободолюбивый дух Эскироля и Пинеля, расковавшего душев-
нобольных, столетиями сидевших на цепи, как дикие животные.
Доктор Эскироль приезжает в 1798 году в Париж, ведет полуголодное существование,
бедствует, слушает лекции знаменитого барона Кор-визора и однажды, посетив
Сальпет-риер, знакомится с Пинелем. Этот день становится знаменательным в его
судьбе. Вскоре, оценив по достоинству земляка, Пинель делает молодого врача
своим учеником и предлагает помощь в подготовке его "Медико-философского
трактата" (1802 г.) к печати. Ежедневное общение с Пинелем окончательно
определяет психиатрическую ориентацию Эскироля. В 1802 году Эскироль открывает
небольшую частную психиатрическую лечебницу для состоятельных лиц, а с 1811 года
он работает исключительно только в Сальпетриере - сначала как врач-наблюдатель
(medecin surveillant), а через год как врач-ординатор (medecin ordinaire).
Начиная с 1825 года и вплоть до самой смерти он занимал должность главного врача
психиатрической больницы Шарантон.
В противоположность обычно немногословному Пинелю Эскироль всегда охотно
рассказывал сопровождающим его врачам на обходе о признаках помешательства.
Демонстрации больных, лекции и знаменитые обходы больных Эскиролем вскоре
приобрели известность за пределами Франции и привлекли огромное количество
врачей, специализирующихся в области психиатрии. Громкое имя госпиталя
Сальпетриер как храма науки начинается с 1817 года, когда Эскироль начал читать
там свои знаменитые лекции. Из многих стран Европы в 1817-1826 годах на них
съезжались врачи-психиатры. Ученик Эскироля Жюль Бойярже (1809-1890) после ухода
из Сальпетриера учителя в течение 20 лет читает там лекции. Он является
основателем главного органа французских психиатров "Analles medico-
psychologiques", а также парижского Медико-психологического общества. С приходом
в Сальпетриер Шарко больница получила новый импульс. Одновременно с расцветом
больницы поднимался по служебной и научной лестнице и сам Шарко.
Надо сказать, что госпиталь Сальпетриер был всемирно известным центром
психиатрической науки, городом в городе или миром в себе. Он занимал огромную
площадь, 31 гектар; за высокой кирпичной стеной располагались сорок пять
отдельных зданий. В больнице постоянно находились шесть тысяч пациентов; сколько
коек было свободно, не
190
^ 100 ВЕЛИКИХ ВРАЧЕЙ
зналадаже старшая сестра. Здания были разделены лужайками, затененными старыми
деревьями и расчерченными гравийными дорожками. Некоторые здания имели крыши с
нависающими карнизами, наподобие швейцарских вилл. В Сальпетриере была сеть
улиц, дорог и дорожек, поэтому было несложно переходить из двора во двор, чтобы
попасть из одного отделения в другое. Но не было своей больницы, все заболевшие
какой-нибудь острой болезнью переводились для лечения в Отель-Дьё. С появлением
в 1780 году собственной лечебницы в этом нужда отпала. Что касается
душевнобольных, то хотя официально отделение для них было открыто только в 1802
году (переведено из Отель-Дьё), однако и до этого времени там находилось много
сумасшедших.
В 1817 году Эскироль представляет Парижской академии наук свой доклад "О
галлюцинациях у душевнобольных", в котором он дает первое определение
галлюцинаций как мнимых восприятий и отграничение их от иллюзий - ошибочных
восприятий. Если иллюзия - неправильное искаженное или ложное мнимое восприятие
предметов реальной действительности, то галлюцинация - это восприятие
несуществующего в данное время и в данном месте реального предмета. Термин
"галлюцинация", впервые введенный в психиатрическую литературу французским
психиатром Франсуа Буассье де ла Круа де Соваж (1706-1767), профессором
медицинского факультета Монпелье, означает "ошибку", "погрешность", "обман".
Деление таких обманов и ошибок восприятий на галлюцинации и иллюзии установил
Эскироль.
В этом же году Эскироль приступает к чтению курса клинической психиатрии,
который он ведет до конца своей жизни. Эскироль изложил такие важные
теоретические и практические проблемы клинической психиатрии, как классификация
психических расстройств, различие между иллюзиями и галлюцинациями, понятие о
врожденном и приобретенном слабоумии, о ремиссии и интермиссии.
Учитель Эскироля Пинель описал лишь три формы душевных болезней: манию,
меланхолию и безумие (demence). Как и многие другие авторы до него, он не
относит первопричину сумасшествия к мозгу, а ищет скорее, как раньше называли,
"симпатическое" воздействие: мозг поражается лишь вследствие заболеваний
пищеварительной области. "Вообще кажется, что первоначальный очаг душевных
заболеваний лежит в области желудка и кишок, и из нее, как центра, путем особого
рода иррадиации распространяется помрачение рассудка". Это воззрение Пинеля
является философским, как и его нозология.
Согласно Эскиролю психические болезни ни в чем не отличаются от других болезней.
Психозы имеют преходящие характерные симптомы, отличаются периодическим течением
и неопределенной продолжительностью. В анатомическом отношении это хронические
мозговые заболе-
ЭСКИРОЛЬ
191
вания без лихорадки. Выделяя пять форм психозов (меланхолия, мономании, мания,
спутанность и слабоумие), Эскироль считал, что один больной в течение своей
болезни может пройти через все эти формы психозов. Эскироль оказал влияние на
Гризингера, который соединил направление Эскироля с психологией Гербарта и
создал систему психиатрии.
В 1825 году Эскироль возглавил психиатрическую больницу в Ша-рантоне. В этом
знаменитом доме для сумасшедших (1'Hospice de St. Maurice) в городке Шарантон-
Ле-Пон близ Парижа, близ Сены и Вен-сенского леса, основанном в 1641 году, он в
течение 10 лет лечил от помешательства философа Огюста Конта, основателя
социологии и философского позитивизма. Закончив лечение, Конт без всякой причины
прогнал жену, которая своей нежной заботой спасла ему жизнь. Перед смертью Конт
объявил себя апостолом и священнослужителем материалистической религии, хотя
раньше проповедовал уничтожение духовенства. И что самое интересное, он
возвестил, что в будущем женщины смогут беременеть без помощи мужчин. Последнее
заявление поспешно отнесли на счет его психического недомогания, а он оказался
провидцем. Ученик Эскироля Жюст Луи Кальмейль (Juste Louis Calmeil, 1798-1840)
после смерти учителя занял директорское место в Шаран-тоне (1840). Его
капитальный труд посвящен истории средневековых психических эпидемий (вышел
посмертно в 1845 г.). Он ввел понятие "абсанс" (фр. Absence - отсутствие,
кратковременное (от 2 до 20 с) угнетение или выключение сознания с последующей
амнезией).
Жан Эскироль принимал активное участие в разработке закона об охране прав и
интересов душевнобольных. Почти все приюты для душевнобольных представляли собой
старые развалившиеся сырые помещения, в которых помешанные обычно содержались
вместе со стариками, калеками, слабоумными, проститутками и преступниками. В
ряде городов их содержали в тюрьмах, в условиях куда худших, чем те, в которых
находились заключенные. Не было ни одной тюрьмы, где бы не содержались
умалишенные. Непрерывная и целенаправленная работа Эскироля в области
общественной психиатрии завершилась созданием первого проекта законодательства о
душевнобольных, известного как "Закон от 30 июня 1838 г.". В нем были изложены
положения, защищающие права и интересы душевнобольных. Примечательно, что после
выхода 30 июня 1838 года первого в мире закона, охраняющего права и интересы
душевнобольных, по которому ни один больной не может быть лишен свободы без
медицинского освидетельствования, инспекция заведений для душевнобольных была
отменена.
Жан Эскироль указал на клиническое значение соматических нарушений при
психических заболеваниях, особенности ухода задушевно-больными. Он осветил ряд
вопросов социально-правовой психиатрии.
192
^ 100 ВЕЛИКИХ ВРАЧЕЙ
Его работы послужили основой для развития психиатрии как науки. Двухтомное
руководство "Душевные болезни с точки зрения медицины, гигиены и судебной
медицины", вышедшее в свет в 1838 году, подвело итог всей 40-летней деятельности
Эскироля. Но вот наступил трагичный день - 12 декабря 1840 года, когда
закатилась жизнь Эскироля и вместе с ней слава Сальпетриер как психиатрической
школы.
Гордость французской и мировой психиатрии являют собой ученики Эскироля: Э.
Паризи, Паршапп, Жорже, Л.Л. Ростан, Г. Вуазен, Ж.Г.Ф. Бойярже, Ж.Л. Кальмейль,
О.Б. Морель ввел в психиатрию понятие о вырождении, Ж.Р. Фальре-отец описал
маниакально-депрессивный психоз, А.Л. Фовилль - манию величия, высказал мысль,
что кора головного мозга является седалищем психических способностей, Ш.Э. Ласег
- манию преследования.
ВЕЛЛАНСКИЙ
(1774-1847)
Характеризуя состояние медицины на рубеже XVIII и XIX веков, Ф.К. Гартман писал:
"Через все помянутые системы... теория болезни и всей врачебной науки достигла
такого состояния, где она теперь нахо-
ВЕЛЛАНСКИЙ
193
Велланский лечил наложением рук
дится и где врачи от высочайшего умозрения готовы низринуться в глубочайшую
пропасть эмпирии", ...а... "наибольшее число практических врачей под видом
Гиппократовой медицины, натуральной философии, контрастимула, Бруссеева
раздражительного способа, магнетизма и гомеопатической системы лечат больного по
одной грубой эмпирии".
Книгу "Общая патология" (1825 г.) Ф.К. Гартмана, из которой взята эта цитата,
перевел Д. Велланский. Среди врачевателей начала XIX века в России Данило
Михайлович Велланский занимает совершенно особое место. Его влияние выходило
далеко за пределы физиологии и медицины и отразилось на общем ходе развития
философской мысли; оно распространилось не только в Петербурге, но и в других
городах. У Велланского друзей и последователей в Москве было не меньше. Он был
знаком с поэтом Жуковским и обсуждал с ним устройство во дворце класса
философии; он говорил Жуковскому: "Счастливы народы, где философы царствуют, а
цари философствуют". Велланский был тесно связан с видными философами-
шеллингианцами своей эпохи: князем и писателем, музыковедом Владимиром
Федоровичем Одоевским и профессорами Московского университета М.Г. Павловым и
И.И. Давыдовым. Об огромном влиянии Велланского и интересе к нему говорит хотя
бы тот факт, что кружок представителей московской интеллигенции предложил ему 20