КМ. Бутырина, В. В. Зеленского, А. Кривулиной, М. Г. Пазиной © H. F

Вид материала

Документы

Содержание Генри Ф. Элленбергер Генри Ф. Элленбергер

Подобный материал:

• В. В. Зеленский От редактора русского издания 1929, 10660.27kb.
• C Перевод, Н. Бутырина,, 5630.59kb.
• Методические указания и контрольные задания для студентов заочной формы обучения Составитель:, 672.87kb.

9. Карл Густав Юнг и аналитическая психология

разрыв, потому что это ведет к образованию сильных оппозиций в бессознательном, что приводит к серьезным расстройствам психики. Психиатр должен помочь пациенту сопоставить сознательное с бессознательным так, чтобы мог произойти желательный синтез. Всякий раз, когда содержания бессознательного слишком слабы или заторможены, психиатр будет стремиться помочь пациенту стимулировать их деятельность и заставить подняться наверх; в результате он поможет пациенту поставить эти содержания лицом к лицу с сознательным эго и повседневной жизненной обстановкой.

Как заставить всплыть на поверхность содержания бессознательного? Для этого требуется специальная подготовка, включающая в себя главным образом использование сновидений, непроизвольных фантазий и свободного рисования или изображений в красках. Ученые, изучавшие сновидения, например Эрве де Сен-Дени, знали, каким образом вызвать частые и изобилующие образами сновидения: начинают обычно с записывания сновидений сразу после пробуждения и иллюстрирования их содержания с помощью рисунков, черно-белых или в цвете¹⁷⁰. Тот же метод можно использовать применительно к непроизвольным фантазиям в бодрствующем состоянии, или же можно рисовать или писать красками, не определяя заранее, что будет изображаться. Лепка из глины и автоматическое письмо также могут быть использованы.

В юнгианской терапии сновидение, тем не менее, остается наиболее важным способом приближения к бессознательному. В то время как сегодня многие психоаналитики-фрейдисты абсолютно не пытаются анализировать сновидения своих пациентов, подобное было бы совершенно невозможным в юнгианской терапии. Юнговские идеи относительно сновидений и их терапевтического использования расходятся с теорией Фрейда почти в каждом пункте. В то время как Фрейд считает, что всякое сновидение является замещающим осуществлением вытесненного желания, обыкновенно имеющего отношение к инфантильной сексуальности, Юнг утверждает, что функции сновидений разнообразны. Они могут служить выражением страхов, так же как и желаний; они способны давать зеркальное изображение фактического положения дел сновидца; существуют сновидения, предсказывающие то, что ожидает нас (в том виде, как они описываются Адлером и Мёд ером); другие из них имеют творческий, предупреждающий или парапсихологический характер. Юнг не принимает фрейдовского различения явного и скрытого содержания сновидений, но утверждает, что явное в сновидении - это и есть само сновидение. Ассоциации, получаемые с помощью фрейдистской техники, приводят к имею-

-367-

^ Генри Ф. Элленбергер

щимся в данное время у пациента комплексам, которые можно было бы открыть с таким же успехом посредством ассоциативной работы с любым другим текстом. Для понимания символов сновидения совсем необязательно привлекать понятие вытеснения и цензора. Сновидения невозможно интерпретировать, если интерпретатор недостаточно хорошо знаком с жизнью сновидца и фактически существующим положением дел и если он не обладает хорошим знанием символов, а следовательно, мифологии и истории религий. Одна из основных особенностей юнговской интерпретации сновидений - это постоянное подчеркивание им важности серии сновидений: данное конкретное сновидение можно понять лишь в контексте тех сновидений, что предшествуют ему или следуют за ним, а иногда и всей серии в целом. Там, где Фрейд анализирует сновидения с помощью метода свободных ассоциаций, Юнг прибегает к методу амплификации. Это подразумевает тщательное изучение всех возможных коннотаций данного образа, среди которых многие, возможно, имеют отношение к прошлому пациента или к нынешним переживаниям, в то время как другие, может быть, прольют свет на важность архетипических элементов сновидения. Огромное значение придается архетипическим сновидениям; они должны изучаться особенно тщательно и в фактической последовательности, как вехи, отмечающие путь индивидуации.

Сходный метод интерпретации может применяться и к другим данным, полученным из бессознательного, особенно к непроизвольным фантазиям, рисункам и изображениям в красках. В оценке рисунков и изображений в красках не следует придавать чрезмерного значения ни содержанию, ни формальной стороне. (Например, пациенту совершено не следует задумываться над тем, художник он или нет.) Метод обращения к графическим и живописным изображениям используется не только для того, чтобы добыть из бессознательного определенные содержания, но для того, чтобы осуществлять контроль над ними. Когда пациент одержим каким-либо представлением, Юнг обычно настоятельно рекомендует ему рисовать или изображать в красках мучающий его образ -с тем, чтобы сделать его постепенно не столь устрашающим и, в конечном счете, приобрести полный контроль над ним.

Мы теперь вкратце обрисуем последовательные стадии обычной, не выше и не ниже среднего уровня, синтетически-герменевтической психотерапии.

Давайте сначала припомним, что Юнг обращается за помощью к анализу бессознательного только в том случае, когда все другие методы не имели успеха и только после того, как он располагает доскональным

— 368 —

анамнезом. Первое сновидение нередко очень прозрачно и иногда содержит в себе указание на то, как лечить заболевание. На первой стадии нам приходится иметь дело с персоной и, главным образом, с тенью. Пациент видит во сне отвратительного субъекта, который всегда не такой, как в прошлый раз, но вместе с тем сохраняет некоторые свои особенности на всем протяжении снов, а кроме того, демонстрирует определенные черты характера, имеющие сходство с чертами характера сновидца. В конце концов для пациента настает время понять, что данный субъект - не кто иной, как он сам, или, скорее, его тень, и это понимание дает ему возможность осознать те аспекты своей личности, которые он прежде отказывался видеть. Раз он полностью осознал свою тень, ему ничего другого не остается, как ассимилировать ее. Индивид не может отделить себя от своей тени, но он, конечно же, не имеет в виду, что ему следует теперь совершать открыто и сознательно то, что тень принуждала его делать все время до этого в состоянии незнания о ней. Следует, разумеется, принять тень, но в то же самое время от нас требуется сделать ее безвредной. В качестве иллюстрации этой процедуры в юнгианских кругах любили рассказывать историю о святом Франциске Ассизском и волке в Губбио¹⁷¹. Обитателей Губбио измучил своими нападениями волк, и они обратились в святому Франциску с просьбой помочь им. Тот пошел к волку - но не с целью убить его, а поговорить с ним. Волк добровольно последовал после разговора за святым Франциском в этот городок, где получил приют и оставался в качестве безобидного Гостя до самого конца своей жизни.

На второй стадии терапевтического процесса стихийно начинают манифестироваться проблемы анимы и анимуса. В случае мужчины последнего часто начинают посещать сновидения, в которых женщина появляется в различных аспектах и в разном настроении. Она может быть милой и обаятельной, странной и обворожительной, а иногда и угрожающей. Пациент видит, что все являющиеся ему во сне женские образы имеют нечто общее, и в конце концов он понимает, что она - не кто иная, как его анима. Теперь в центре дискуссий между врачом и пациентом оказывается проблема анимы. Пациенту необходимо осознать, что имея дело с женщинами, он всегда, в большей или меньшей степени, проецирует на них свою аниму. Теперь практическая задача пациента заключается в том, чтобы заставить себя видеть женщин такими, как они есть, - без вмешательства проекции анимы. В случае, когда пациент - женщина, проблемы, связанные с анимусом, лечатся аналогичным образом. После того как проблемы анимы и анимуса раз-

-369-

^ Генри Ф. Элленбергер

решены, они перестают вносить беспокойство в эмоциональную жизнь и общественные взаимоотношения; в терминах Юнга анима и анимус становятся «психологическими функциями».

На третьей стадии терапии на передний план выступают архетипы старца-мудреца и Великой Матери. Здесь архетипические образы тоже появляются в сновидениях, равно как и в фантазиях и рисунках. Тут возможны опасности, которых надлежит избегать; пациент способен спроецировать архетип старца-мудреца на своего психиатра или даже идентифицировать себя с этим образом, что уже являло бы собой пример психической инфляции.

Таким образом, юнговская терапия состоит из трех главных стадий, связанных, соответственно, с тенью, анимой или анимусом, старцем-мудрецом и Великой Матерью. Тем не менее, на деле очень часто все обстоит гораздо сложнее, поскольку великое множество других архетипов может появиться на различных стадиях терапии. И ими необходимо управлять, каждым только для него подходящим способом. Задача психиатра состоит в том, чтобы и способствовать появлению архетипов, и не дать им затопить собою сознание пациента. Каждый новый архетип должен быть истолкован и ассимилирован сознательным разумом, а то, чему пациент научился в процессе терапии, должно найти себе применение в его практической жизни. Мёдер подчеркивал, что в некоторых случаях исцеление наступает быстрее, если возникает архетип спасителя, который, кстати, можно было бы рассматривать в качестве разновидности архетипа старца-мудреца¹⁷².

Как правило, нормальная юнгианская терапия продолжается три года. Опыт показал, что можно уменьшить количество и частоту сеансов, однако не общую продолжительность лечения. Как уже упоминалось, прогресс, намечающийся в индивидуации, может быть ознаменован появлением особых архетипических образов, особенно мандалы или кватерных фигур, а иногда также появлением архетипа божественного ребенка. Цель лечения — содействовать осуществлению им завершения индивидуации, имеется в виду, что человек должен следовать старой заповеди: «Стань тем, что ты есть», - заповеди, которую иногда приписывают Ницше, но которая в действительности является цитатой из греческого поэта Пиндара.

Юнговская синтетически-геременевтическая терапия, разумеется, предприятие не из легких. Временами пациент чувствует себя ошеломленным тем жизненно важным для него содержанием, которое поднимается из бессознательного, а противостояние с арехтипами может иног-

-370-

9. Карл Густав Юнг и аналитическая психология

да показать, что ему просто страшно. Необходимо непрерывное усилие, чтобы сохранить прочную связь с реальностью. Вот также причина, почему юнгианский самоанализ, как правило, является опасным предприятием, от которого следует всячески предостерегать.

Среди терапевтических методов, используемых Юнгом, мы находим также перевоспитание. В то время как Фрейд заявляет, что психоаналитику не следует пытаться перевоспитать своего пациента, Юнг настойчиво утверждает, что пациенту необходимо оказывать помощь уже с начала терапии и на протяжении всех ее стадий, какая бы из терапий ни использовалась. Любой внезапный опыт лучшего понимания своего внутреннего мира (инсайт), приобретенный пациентом, должен немедленно переводиться им в более разумное поведение в повседневной жизни. Один из важнейших моментов такого перевоспитания состоит в том, чтобы отучить пациента от проецирования своих собственных проблем на людей, окружающих его; в этой связи уместно отметить, что Юнг определяет невроз как «больную систему общественных взаимоотношений» - это хорошо согласуется с идеями Жане и Адлера¹⁷³. Вследствие подобного проецирования невротик бессознательно манипулирует лицами вокруг себя (супругом или супругой, родителями, детьми и друзьями) и натравливает их друг на друга, так что скоро он запутывается в паутине интриг, жертвами которых становится как он сам, так и другие. Урегулирование и прояснение такого рода затруднений - одна из конечных целей психотерапии.

Одна из основных особенностей юнговской терапии - это усиленное внимание, уделяемое им с самого начала тому, что теперь называют контрпереносом. Юнг утверждает, что никто не способен вести кого-либо дальше того, к чему еще сам не пришел. Обычно признают, что принцип личного анализа для обучающихся на аналитика был введен Юнгом и что этот принцип является одним из его прочных вкладов во фрейдовский анализ. Но, пройдя через личный анализ, психотерапевт должен всегда оставаться начеку и наблюдать за собственным бессознательным - с помощью, например, анализа своих сновидений.

Работа Юнга: VII - Восточная и западная мудрость

До сих пор мы были заняты тем, что пытались набросать очень схематичную картину психологии и психотерапии Юнга. Однако круг его

-371-

Генри Ф. Элленбергер

деятельности и интеллектуальных интересов значительно шире. С самого начала рефлексия Юнга распространялась на историю человечества, этнопсихологию, современные проблемы, искусство и художественную литературу. В более поздние годы своей жизни он проявлял все более и более возраставший интерес к сопоставлению традиционных учений и священных книг Востока и Запада, к принципу «синхронии» и к религиозным проблемам.

Мы уже видели, как в период с 1914 по 1929 год Юнг страстно заинтересовался гностицизмом. Он приветствовал гностиков как людей, которые не просто веровали, но знали, и видел в них своих учителейв деле освоения бессознательного. Как и Юнгу, их мысли не давала покоя проблема зла. Позднее, в 1937 году, Юнг истолковал в соответствии со своей теорией архетипов видения Зосимы Па-нополитанского, гностика третьего века н. э., деятельность которого знаменовала одновременно и эволюцию гностицизма в алхимию¹⁷⁴.

Алхимия всегда являлась загадкой для историков культуры. С эпохи греко-римской античности и вплоть до восемнадцатого века огромное множество ученых людей посвящало свою жизнь практике псевдохимических операций - практике, подразумевавшей осуществление метаморфозы веществ согласно определенным правилам. Историк науки Марселей Вертело считал алхимию «полурациональной, полумистической наукой», основанной на ложных интерпретациях объективных' фактов»¹⁷⁵. Зильберер, по-видимому, был первым, увидевшим в алхимии наличие определенной последовательности символических операций, которые могли бы получить психологическую расшифровку. В одном алхимическом трактате, относящемся к восемнадцатому веку, он обнаружил символическое

* Термин, изобретенный Юнгом для обозначения осмысленных совпадений или соответствий между: а) психическими или физическими состояниями или событиями, не связанными между собой причинной связью. Такие синхроничные явления возникают, например, когда некое чисто внутреннее восприятие обнаруживает соответствие внешней действительности; б) сходными или идентичными мыслями, снами и т. д., возникающими одновременно в разных местах. «Я выбрал этот термин, ибо одновременность двух событий, выказывающих между собой осмысленную, но не причинную связь, представлялась мне существенным критерием. Итак, я использую общее понятие синхронии в специальном смысле, указывающем на совпадение во времени двух или более событий, не имеющих между собой причинной связи, но наделенных одним и тем же или сходным смыслом — в противовес термину "синхронность", означающему всего лишь одновременность двух событий» (СС. Т. VIII, с. 560))

372 —

9. Карл Густав Юнг и аналитическая психология

изображение убийства отца, инфантильных сексуальных теорий и пр¹⁷⁶. Юнг, в свою очередь, в серии операций, совершаемых алхимиками, видит проекцию процесса индивидуации. Подобно тому, как пациенты Юнга материализовали свои сны и фантазии в форме рисунков и картин, алхимики материализовали процессы собственной индивидуации в форме псевдохимических операций. И это также причина того, добавляет Юнг, почему описания видений нередко можно встретить в сочинениях алхимиков. По мере того, как годы шли, интерес Юнга к алхимии усиливался, и он уделял значительное количество времени и сил расшифровке и психологической интерпретации символов в старых алхимических трактатах¹⁷⁷.

Новое направление интересов Юнга - астрология и астрологические символы. Он не верил в каузальную связь звезд с судьбой индивида, но, как мы увидим, не отвергал возможности взаимоотношений между ними в форме синхроничности.

В годы Второй Мировой войны в Швейцарии возродился интерес к фигуре знаменитого и таинственного врача и философа, Пара-цельса. Юнг видел в нем первопроходца психологии бессознательного и психотерапии, но, по-видимому, Юнга более интересовала его личность, чем довольно темные писания. «Ничто не имеет более мощного влияния на детей, чем непрожитая жизнь их родителей», -заметил Юнг в своем докладе о Парацельсе. Он, помимо того, нашел в судьбе Парацельса хороший пример «поворота жизни»: философия Парацельса претерпела существенное изменение после того, как ему исполнилось тридцать восемь лет¹⁷⁸.

С юных лет свойственный Юнгу интерес к истории религий привел его к изучению священных книг Востока. Одна из них, «Тибетская Книга Мертвых», была переведена на английский в 1927 году¹⁷⁹. Юнг проявил особое внимание к этому произведению и написал вступление к переводу его на немецкий язык.

«Тибетская Книга Мертвых» - это описание того, что душа должна будет испытать от момента смерти до момента последующей реинкарнации, и в ней также сообщается душе, каким образом она может достичь окончательного просветления и, следовательно, избежать реинкарнации. Путешествие через Бардо Тодол, т. е. обиталище мертвых, разделяется на три периода. В течение первого, короткого, душа пребывает во сне, или, точнее, не сознавая смерти. Затем наступает пробуждение, вместе с первыми видениями. На этом этапе просветленная душа может попасть прямо в райскую область, но если душа упускает эту возможность, она продолжает оставаться в плену видений и гал-

-373-

Генри Ф. Элленбергер

люцинаций; в частности, в плену иллюзии, что она имеет тело из плоти и крови. Она будет верить, что видит другие человеческие существа, так же как всякого рода богов и фантастические создания. Но душе следует постоянно отдавать себе отчет, что все это - лишь продукты ее собственного ума. Подобные видения непрерывно сменяют друг друга, но постепенно, по мере того, как душа шаг за шагом отступает ко все более низшим уровням сознания, их силы истощаются. Когда душа достигает третьей стадии, она воспринимает мужское и женское в единстве. Если душе предстоит родиться мужчиной, она будет ощущать себя мужчиной и проникнется глубоким отвращением к отцу и ревностью и тяготением к матери. В результате она будет метаться между ними и, как следствие, реинкарнируется; а если ей суждено родиться женщиной, чувства ее изменятся на противоположные и она будет ненавидеть мать и любить отца¹⁸⁰.

Юнг восхищался психологическими познаниями неизвестных авторов «Тибетской Книги мертвых» и их пониманием феномена проекции. Он был поражен тем, что путешествие через Бардо Тодол, по всей видимости, обладало сходством с процессом индивидуации -только рассмотренным в обратном порядке. В 1929 году Юнг опубликовал в качестве введения психологический комментарий к немецкому изданию старинной китайской книги «Тайна золотого цветка». Перевод на немецкий был сделан другом Юнга, синологом Рихардом Вильгельмом¹⁸¹. В этой книге Юнг увидел эквивалент своему описанию самости и определенную аналогию между китайскими символами и теми, что спонтанно возникали у его пациентов, равно как и параллели между китайскими символами и символами некоторых христианских мистиков и алхимиков.

Рихард Вильгельм перевел на немецкий язык еще одну старинную китайскую книгу - «И Цзин», или «Книга перемен». В этой книге описывается способ получения предсказаний с помощью маленьких палочек или монет; говорится, что подобное предсказание обладает персональной соотнесенностью с человеком, который пользуется им, а также с моментом, когда он им пользуется. Рихард Вильгельм обучался практике таких предсказаний у китайского специалиста. Юнга заинтересовал не только символический характер магических формул, но и, прежде всего, сам принцип «И Цзин»: последний основывался на допущении, что все, что ни случается в данный момент, обязательно наделяется специфическим качеством этого момента'⁸². Эта идея стала одной из отправных точек юнговской концепции синхроничности.

Что касается дзен-буддизма, то Юнг указал на несколько параллелей между практикой дзен и некоторыми переживаниями западных ми-

- 374-

стиков, хотя и отмечал, что сам метод дзен крайне отличен от всего, что когда-либо было постигнуто западным миром и вошло в его духовный фонд¹⁸³- Насколько Юнг предостерегал от недооценки мудрости таких учений, настолько же не советовал западным людям практиковать их методы.

Юнг проявлял также немалый интерес к йоге и неоднократно приглашал немецких индологов, Й. В. Хауэра и Генриха Циммера, проводить семинары по йоге в Цюрихе в период с 1931 по 1933 год¹⁸⁴. Несмотря на сохраняющуюся на Западе нерасположенность к йоге, Юнг считал, что можно было бы извлечь много пользы из сравнения йоги с некоторыми западными учениями. Богатый символизм тантрической йоги предоставил Юнгу массу сравнительного материала для изучения символов коллективного бессознательного. Рассматриваемые в качестве тренировочных систем, некоторые разновидности йоги могли бы найти себе параллель в упражнениях Игнатия Лойолы, в аутотренинге Шульца и в методах динамической психотерапии Фрейда и Юнга.

В ряде комментариев к восточным учениям и особенно в своем исследовании, посвященном «И Цзин», Юнг выдвинул новую концепцию, которую ему предстояло развить только в 1952 году под именем синхронии¹⁸⁵. Он определяет ее как принцип каузальной связи и поражен тем, какое огромное значение имел этот принцип для китайской мысли. Однако что-то от него было также и в лейбницевской идее предустановленной гармонии, и в некоторых заметках Шопенгауэра, и в достаточно обычном случае так называемого закона серий. Внимание Юнга привлекли явления «значимых совпадений». Наглядным примером таких совпадений была история пациентки, анализ которой почти не продвигался вперед из-за ее сверхрационального анимуса. Как-то ей приснилось, что ей преподнесли в подарок золотого жука, и Юнг обсуждал с ней этот сон. Как вдруг настоящий жук ударился в оконное стекло. Юнг поднял жука и подал его пациентке. На нее это произвело столь сильное впечатление, что стена рациональности, мешавшая ее контакту с людьми, была опрокинута. Юнг свел вместе эти феномены с данными относительно экстрасенсорного восприятия, полученными экспериментальным путем Райном. В то время как Райн подчеркивал роль эмоционального фактора в случаях экстрасенсорного восприятия, Юнг пришел к выводу, что его «значимые совпадения» невозможны без участия в них архетипического элемента. В конце концов Юнг встал перед вопросом: а не сделала ли современная физика, дистанцируясь от

-375-