«роковыми яйцами»

Вид материала

Урок

Подобный материал:

• Наименование, 154.13kb.
• Задачи урока: Воспитательные: воспитывать навыки культурного поведения; воспитывать, 54.26kb.
• Пасхальное яйцо известный русский сувенир. Пожалуй, только расписная матрешка более, 283.53kb.

Ленин и теперь живее всех живых.

В. Маяковский

«Ленин жил, Ленин жив, Ленин будет жить!», –
сказал Владимир Маяковский, поэт Революции,
которого мы не можем заподозрить в оппортунизме, глупости или коллаборационизме. Он же был
и поэтом Великого Вождя, иконы величайшей
авантюры ХХ века.

«Здесь

каждый камень

Ленина знает

по топоту

первых

октябрьских атак.

Здесь

все,

что каждое знамя

вышило,

задумано им

и велено им.

Здесь

каждая башня

Ленина слышала,

за ним

пошла бы

в огонь и в дым».


Или его стихотворение «Разговор с товарищем
Лениным», написанное 20 января 1929 года в связи
с пятилетием кончины Ленина.


«Грудой дел,

суматохой явлений

день отошел,

постепенно стемнев.

Двое в комнате:

я

и Ленин –

фотографией

на белой стене.

Рот открыт

в напряженной речи,

усов

щетинка

вздернулась ввысь,

в складках лба

зажата

человечья,

в огромный лоб

огромная мысль».

ХХ век был веком утопии, реализованной Владимиром Ильичем Лениным. Он был отцом-основоположником, «самым человечным человеком», который бдил ход вещей. И сколько бы уклонений не появлялось, нам было куда возвращаться. Он был символом, фундаментом, правдой, путем и собственно смыслом великих изменений. Не случайно и сегодня никто не осмеливается вынести его тело из Мавзолея в центре Москвы. Он символ или призрак, как говорит кое-кто, который все еще функционирует, все еще посещает нас, все еще очаровывает, все еще
раздражает и интригует нас. Личность Номер Один политического ХХ века.

Кем он был для нас? Для нас он был всем: другом, отцом, братом, дедушкой, товарищем, учителем и вождем. Ему мы позволили быть тем, кем может быть лишь демиург, светский бог. Он смог преодолеть время, возраст, географию, проблемы и быть
с нами на протяжении всей нашей жизни. Он был нашим одноклассником в начальных классах,
нашим современником независимо от эпохи, ему удавалось быть внуком и дедом одновременно.
С первой же страницы «Букваря», где он давал нам советы и напутствия, на нас смотрел Владимир
Ильич Ленин в качестве дедушки, а с октябрятского значка или других страниц букваря на нас смотрел голубоглазый, кудрявый, белокурый Володя.
В юности рядом с нами был молодой Володя
Ульянов, пример в учебе и поведении, в смелости
и отваге. И дальше по ходу жизни он становился
попутчиком, однопартийцем или товарищем
по работе, который присматривал за нами
и давал ценные советы. Всегда и везде он был
рядом с нами. Даже на наших кухнях, где мы
обсуждали все на свете, он был рядом в более
человечной форме советских анекдотов. В тех
анекдотах он был нашим собутыльником, у него были затруднения и наше, человечное, их решение, он был одним из нас и нашим. Лозунг «Ленин живее всех живых!», уверяю вас, был правдив. Ленин,
может быть, не считая Сталина и, отчасти,
Горбачева, был самой живой личностью в СССР.

Он был буквой закона. Если и случались реформы, периоды пересмотра стратегии, политики,
идеологии, они означали лишь попытки возвращения к «пути, начертанному Лениным». А позже,
в конце 80-х, когда мы впервые услышали внутреннюю критику в адрес Ленина, наше сознание
помутилось. Можно критиковать что угодно
и кого угодно, но не Ленина. В нашем сознании,
а особенно в нашем политическом самосознании, он был единственной чистой вещью, которая у нас была. Когда его раскритиковали, нас охватил странный внутренний страх. Наша интимность была
сокрушена с особым цинизмом. Нас поразили,
возможно, в самое чувствительное место. Нашего бесспорного героя начали обсуждать. Наш герой в любой момент мог превратиться в великого врага. Советское существо разорвалось пополам.
Одна половина нас понимала и принимала появившуюся критику, а другая, глубинная часть, отрицала и игнорировала эту критику. В нас существовал самый настоящий романтизм по отношению к образу и личности Ленина. Он был частью нашего существа, и не так просто было отказаться от него. Отречение от Ленина и ленинизма было подобно отречению
от части самого себя, что, если и возможно, то лишь со временем, и дается очень тяжело.

И даже если нам удавалось избавиться от этой части самих себя, даже если мы убивали и романтическую часть ленинизма в нашем существе, всегда оставалось искушение, из-за нашего воспитания, вновь повторить его. Жижек совершенно прав:
«Повторить Ленина означает, что <…> хотя его личное решение и потерпело крах, колоссальный крах, но утопическую искру стоит сохранить. Повторить Ленина означает увидеть разницу между тем, что
Ленин сделал в реальности, и пространством возможностей, которое он открыл. Повторить Ленина не означает повторение того, что сделал Ленин,
а того, что он не сумел сделать, возможности,
которые он упустил».


«Ява»


Чехи оскорбляли нас, когда им удавалось выиграть у наших в хоккей, и впечатляли, когда мы доставали их товары. Все их вещи и товары выглядели иначе. Но самым главным их товаром была «Ява».
Ее история начинается в 1928 году, когда чешский инженер Франтишек Яничек переоборудовал свой оружейный завод в мотоциклетный. Процесс, обратный тому, что происходило в СССР. У нас обычно
завод по производству швейных машинок за ночь мог превратиться в танковый завод, как в том
анекдоте: если ты запчасть за запчастью воруешь
с фабрики «Победа коммунизма», то в результате
соберешь танк или, на худой конец, автомат
Калашникова.

Базовой моделью для «Явы» был немецкий мотоцикл Wanderer, патент на производство которого был куплен, и так появилась «Ява», то есть Ja – от Janicek, и wa от Wanderer.

Во время Второй мировой войны мотоцикл, разумеется, оказался в распоряжении немецкой армии, а после 1946 года появилась первая «Ява-250»,
представленная на Парижской выставке, где она
впечатлила публику. «Ява-250» была любимой моделью и на много лет стала мечтой советского народа. Статистика говорит, что в 60-е годы в СССР каждый третий мотоциклист ездил на «Яве», и ежегодно покупалось более 100 000 штук. В 1976 году, представьте себе, чешское предприятие «Motokov» ввезло в Советский Союз миллион мотоциклов. Веничка
Ерофеев мог бы сказать: в СССР не знают, отчего умер Ленин, но каждый советский парнишка знает, что если пригнуться к рулю «Явы», то можно развить 130 км/ч, а если поехать в нормальной позе –
только 120 км/ч.

Много моделей мотоциклов знал советский
народ, от «Ковровца» и «Иж-Планета» до «Днепра»
и «Урала», но ни один их них не имел такой славы, как «Ява».


Любовница революционера


Только не говорите, что вы не знаете, кто такая
Инесса Арманд, эта «русская француженка»,
разбившая сердце революционеру номер один
Владимиру Ильичу Ленину и ставшая его другом,
а скорее любовницей. Говорят, что они познакомились в 1909–1910 гг. , когда Ленин вместе с Надеждой Koнстантиновной Крупской переехал в Париж.
Это была любовь с первого взгляда.

Жизнь Инессы была бурной. Она происходила
из семьи французских актеров, в 15 лет переехала
в Россию, где преподавала музыку и французский
в старинной семье Арманд. Выходит замуж за
отпрыска этой семьи, затем сбегает с братом своего мужа, который был приверженцем революционных идей того времени, и становится профессиональной революционеркой. Богатая, образованная, эмансипированная, революционная и красивая, она станет лучшим другом Ильича и неофициальной мечтой профессионального революционера.


В первые годы пребывания в Париже Надежда Константиновна заявляет, что когда «приходит Инесса, комната озаряется светом», но немного позже она станет утверждать, что те годы были «самыми тяжелыми годами ссылки». Для Владимира Ильича, однако, эти годы были очень счастливыми, и сколько бы раз ему ни нужно было переселяться, он никогда не упускал из виду и того, как близко жила Инесса. В парижский период Инессу часто видят в компании Владимира Ильича, а ресторан в Лонжюмо,
очень дорогой для революционеров тех лет,
эта влюбленная пара посещала достаточно часто. Крупская, которая очень хорошо знала, что
происходит, пыталась разорвать эту связь, но безуспешно. С другой стороны, и Ленин, будучи настоящим политиком, не хотел семейного скандала,
так что образовался своего рода «ménage à trois».
Этот «ménage à trois» породил одну из самых забавных серий анекдотов в СССР. Но не будем порочить память великих героев. Когда слухи об этой
связи стали нарастать, Ильич написал своей
сестре: «У меня нет времени, Аннушка, обращать внимание на каждую сплетню. Перед нами великая революционная цель, а ты ходишь с этими бабскими сплетнями». Хотя у Ленина было очень четкое
мнение обо всех женщинах: «Я не встречал
женщину, которая могла бы делать три вещи:
читать “Капитал”, играть в шахматы
и пользоваться расписанием поездов», –
все же Инессу он любил.


В годы революции она находится в гуще событий, рядом с Лениным, а после 1918 г. становится одной из самых влиятельных женщин нового государ­ства. Вовлеченная во множество дел, она быстро сдает
физически. Ленин отправляет ее в один из кавказ­ских санаториев, но уже слишком поздно. Рассказывают, что когда Инесса умерла, Владимир Ильчич
стал неузнаваемым: «По дороге на кладбище
(12 октября 1920 г.), Ленина невозможно было
узнать. Он шел с потухшими глазами, и казалось,
что вот-вот свалится с ног», – вспоминает Александра Коллонтай. Похоже, что, по словам многих близких, ее смерть ускорила и смерть Ленина. Один
из приближенных сказал, что «единственной женщиной, из-за которой плакал Ленин, была Инесса».

Секс в СССР (1)


О сексе в СССР не очень-то говорилось. Это было
скорее табу, а достойным примером и в этой области был Владимир Ильич, герой, чья жена была ему
не женой, а «соратницей». В жизни были вещи намного важнее секса, а секс был уделом капитализма.

Нашумевшая в СССР фраза, сказанная не знаю кем, гласила, что «в Советском Союзе секса нет». После развала СССР «Армянское радио» на вопрос: «Есть ли секс в СССР?» – отвечало: «Сообщаем,
что секс в Советском Союзе есть, но Советского
Союза, к сожалению, нет».

В 70-е, когда в фильме «Табор уходит в небо»
молдавская актриса Светлана Тома обнажила грудь, это воспринималось как чистая порнография,
и на те секунды, которые длились эти кадры, нам
закрывали глаза, взрослые смущались, и наступали минуты молчания. Когда во время перестройки
появился фильм «Маленькая Вера», разразился
грандиозный скандал. Во-первых, потому что там был показан достаточно полно половой акт, что,
разумеется, очень сильно раздражило сетчатку
советского гражданина, не привычного к таким
образам. И, во-вторых, миллионы советских
граждан, как членов партии, так и беспартийных, возмутило то, что героиня находилась на партнере во время полового акта. Это произвело сексуальную революцию.

Чтобы лучше понять, как обстояли дела у совет­ских с сексом, нужно обратиться к тому, что случилось в Октябрьскую революцию, потому что оттуда растут корни всех советских вещей. Вот те двенадцать заповедей половой жизни революционного
пролетариата, опубликованные в брошюре «Революция и молодежь» в 1924 г. , которые прекрасно
обобщают отношения Революции с сексом:

I. Не должно быть слишком раннего развития
половой жизни в среде пролетариата – первая половая заповедь революционного рабочего класса.

II. Необходимо половое воздержание до брака,
а брак желателен лишь в состоянии полной социальной и биологической зрелости (т. е. 20–25 лет).

III. Половая связь – лишь как конечное завершение глубокой всесторонней симпатии и привязанности к объекту половой любви.

IV. Половой акт должен быть лишь конечным
звеном в цепи глубоких и сложных переживаний, связывающих в данный момент любящих.

V. Половой акт не должен часто повторяться.

VI. Не надо часто менять половой объект.
Поменьше полового разнообразия.

VII. Любовь должна быть моногамной, моноандрической (одна жена, один муж).

VIII. При всяком половом акте всегда надо
помнить о возможности зарождения ребенка
и вообще помнить о потомстве.

IX. Половой подбор должен строиться по линии классовой, революционно-пролетарской целесообразности. В любовные отношения не должны вноситься элементы флирта, ухаживания, кокетства
и прочие методы специального полового завоевания.

Х. Не должно быть ревности.

XI. Не должно быть половых извращений.

XII. Класс в интересах революционной целесообразности имеет право вмешаться в половую жизнь
своих сочленов. Половое должно во всем подчиняться классовому, ничем последнему не мешая, во всем его обслуживая.


Фанни Каплан


Это имя можно было найти в любом учебнике
истории. Современница Ленина и великих событий начала ХХ века, Фанни, или, как ее переименовали «убийца Ленина», выстрелила в вождя революции.

Не думайте, что Фанни была капиталисткой,
нанятой силами, воевавшими против молодой
Советской республики. Фанни, по кличке Дора,
была анархисткой со стажем, побывавшей
во многих тюрьмах, и действовала она от себя.
Она была недовольна направлением, в котором
пошла Революция, а виноват в этом был, естественно, Владимир Ильич Ленин. Так что она действовала в самом что ни на есть русском анархистском
стиле. 30 августа 1918 г. на народном митинге тремя выстрелами был ранен Ильич. Обсуждались многие варианты. Она то была английским шпионом,
то немецким, то ее проплатили «белые». Скорее
всего, все это неверно.


Для нас она была самым главным врагом,
она была той, которая выстрелила во Владимира Ильича Ленина, «самого человечного человека»,
как учил нас Маяковский. Она была своего рода
Иудой совет­ского народа, и так как советский народ в отличие от христианского не прощал, три дня
спустя после ареста ее расстреляли прямо в Кремле, с тело положили в бочку и сожгли. На том уроке
истории мы очень страдали вместе с Владимиром Ильичем Лениным и всем советским народом.
Тогда мы поняли, что враг поджидает нас на каждом шагу и может принимать самый ангельский облик.
Это был грустный урок, но полный знания.


Сегодня мы знаем, что Фанни выстрелила потому, что «Ленин предал идеалы революции». И она
хотела сделать мир лучше всего несколькими
пулями.

Говорят, что Владимир Ильич был не согласен
со смертным приговором для Фанни и сказал:
«Оставим ее в живых, чтобы она дожила до коммунизма и поняла, как ошибалась». Если бы она
осталась в живых, к каким бы выводам пришла?

Школа, политвоспитание и другие занятия


Одними из самых очаровательных уроков в школе были уроки труда (ручного), которые мы проходили, кажется, в IV–VII классах. Своего рода причуда, но нас, детей, эти уроки очаровывали и зажигали
в нас неукротимый энтузиазм. Труд был раз
в неделю, и класс был поделен на две группы.
Эти уроки проходили в специальном зале, оборудованном в подвале школы. Tам были всякого рода рубанки, стамески, рашпили, станки, которые нам хотелось испытать. В них не было предусмотрено столько возможностей, сколько в нас было любопытства. Здесь мы учились работать по дереву, мастерить всякие механизмы или разбираться, как работают станки. И здесь же случались поразительные шалости, потому что пространство
и способ ведения урока позволяли перемещаться, уходить из-под наблюдения учителя и тех одноклассников, которых ты выбирал в качестве цели своих экспериментов. Чем занимались девчонки, мы
не очень себе представляли, нас слишком захватывали рубанки, чтобы успеть наведаться к ним.
Но мы замечали, что носятся они со всякими иголками, тряпками, нитками, рецептами и бог знает
чем еще. Искушение навестить их возникало только в моменты, когда доносились соблазнительные
запахи, сулившие, что нам может кое-что перепасть от набега на их половину. Везунчики возвращались с куском чего-нибудь вкусного оттуда. Да, и мы
еще должны были носить всякие нарукавники
и халаты для защиты.


Среди уроков, кроме военной подготовки
и классного часа, была еще и политинформация. Нужно было вычитывать из газет и конспектировать различные внутренние и международные новости, затем нужно было их пересказать, прокомментировать и высказать свое мнение. Классный руководитель или ответственный за политинформацию рассказывали нам, как обстоят дела и какие катастрофы происходили в капиталистическом мире.
Что их молодежь засматривается бог весть каким фильмом «Рембо», что есть настоящая мода на насилие, что у них проблемы с наркотиками, а дети
бедняков умирают с голоду. Скажу вам честно:
на фоне этих ужасов я чувствовал себя очень
счастливым. У меня было все необходимое, и когда собирали по пять копеек на помощь детям из бедных кварталов Америки или голодающим детям Африки, я давал деньги с удовольствием и даже участвовал
в сборе этих пожертвований.


Были еще тетрадки-вопросники (своего рода
оракулы), которые заводили девочки и которые нас
бесили, но не настолько, чтобы не отвечать на вопросы и не интересоваться ответами. Между девочками в классе и во всей школе было настоящее соревнование с этими вопросниками. Это были не простые тетрадки, ведь они хранили большие секреты, огромные тайны души других, которые ты мог только почувствовать и которые ты больше ниоткуда не мог бы узнать. Это была толстая общая тетрадь
за 48 копеек, красиво разукрашенная наклейками, цветочками и яркими побрякушками и другими
ослепительными вещами. В то же время в этих тетрадках было и множество запоминающихся афоризмов, мудрых цитат, наполненных знанием. Одна из анкет перепадала и тебе, и ее нужно было заполнять фломастером определенного цвета и рассказывать
о себе то, что ты бы никогда не хотел говорить.
Более того, у девчонок был озорной кураж спросить и вынудить тебя сказать о том, о чем ты до этого и понятия не имел. Мне кажется или действительно была десинхронизация между мальчиками и девочками в школьные годы между детством и юностью. Как бы там ни было, эти вопросники помогли нам перескочить несколько ступеней в нашем развитии. Они смогли сделать то, что не удавалось сделать
родителям и учителям с их способом воспитания. Интересно, кто-нибудь хранит еще такую тетрадку?


12 апреля 1961-го: «Поехали!»


Нам никогда не забыть тот весенний день, когда
Советы просто-напросто завоевали космос, запустив первого человека в межзвездное пространство.
Я расскажу вам об этом дне в самой настоящей
формулировке советского учебника: «Молодой
космонавт».


Был обычный день. Юрий Гагарин и Герман Титов проснулись в 5.30, а в 6.00 было совещание по поводу полета, оно шло очень недолго и закончилось ясным выводом: «Все готово». В 6.50 команда уже едет в автобусе по направлению к месту запуска. Затем подготовка. В 7.10 слышен голос Гагарина, транслируемый изнутри ракеты. В 8.30 Титову сообщают, что он
может выйти из ракеты. Полетит ГАГАРИН. Через несколько часов это имя будут произносить все
жители Земли.


В 9.06 Королев, начальник земной команды, объявляет минутную готовность. «Вас понял, – отвечает Гагарин, – к запуску готов». В 9.07 Королев передает: «“Кедр”, можете стартовать!» «Кедр» отвечает
утвердительно.

Ракета «Восток» стартовала, и тогда Юра Гагарин произнес самую знаменательную фразу, сказанную космонавтом. Это даже не фраза, а слово. Все те,
кого обрабатывали больше западные mass-media, чем советские, утверждают, что самую замечательную фразу сказал американский гражданин Нейл Армстронг, ступив на Луну : «That’s one small step for a man, one giant leap for mankind». Простите, звучит хорошо, я признаю, чувствуется высокий класс капиталистических копирайтеров и политруков из Белого дома. Но мы должны признать, что иногда и стертая формулировка Советов, даже порой сырая, звучала очень хорошо и имела свое очарование. Наш долг воздать первому должное, как в спорте, потому что между СССР и США шло великое соревнование, а второе место не очень засчитывалось. И Юра Гагарин, простой парень из народа, сказал очень просто в тот миг, когда ракета оторвалась от пусковой установки: «Поехали!» «Поехали!» осталось для советских граждан цитатой, и все знают, кому принадлежит это слово. Kогда ты в сложной ситуации, когда ты в великой дилемме: идти или нет пить с ребятами, и когда решаешься, естественно, пойти, –
ты говоришь: «Поехали!» Это слово дает тебе силу чувствовать себя хозяином важных жизненных
решений.


В 9.22 ракета покидает переделы Советского
Союза и входит в зону приема американских станций на Аляске. Дежуривший в ту ночь (в 1.30 по
вашингтонскому времени) позвонил доктору
Иерониму Вейснеру, советнику президента Кеннеди по науке. Вывод его доклада был прост: «Советы нас опередили». В 9.55 Советское агентство новостей ТАСС передает новость о запуске первого человека
в космос. В несколько минут агентства всех стран осадили телеграф в Москве, чтобы передать «новость века». Французская пресса пишет: «В 1957 г.
Советский Союз запустил первый искусственный спутник. Советы впервые послали в космос
животных, которые вернулись на Землю, а теперь дарят миру Христофора Колумба космического простран­ства».