Ф. М. Достоевский преступление и наказание
| Вид материала | Документы |
СодержаниеНекто крестьянин Душкин… Онеры (франц. Наука же говорит: возлюби, прежде всех, одного себя, ибо всё на свете на личном интересе основано. |
- Достоевский Ф. М. Теория Раскольникова (по роману «Преступление и наказание»), 27.45kb.
- Материалы к урокам по литературе в 11 классе Из цикла «Ф. М. Достоевский. Преступление, 74.26kb.
- Ф. М. Достоевский преступление и наказание, 12493.36kb.
- Урок по литературе в 10-м классе. Учитель Баранова Г. В. Тема: Ф. М. Достоевский: многоплановость, 43.74kb.
- Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание» конспект, 242.9kb.
- Леди Макбет Мценского уезда рассказ, 6.56kb.
- Список литературы для 10 классов, 6.19kb.
- Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание» «Ведь надобно же, чтобы всякому человеку, 43.24kb.
- А. Н. Островский «Снегурочка», «Гроза», «Бесприданница». И. А. Гончаров «Обломов», 9kb.
- Ф. М. Достоевский роман «преступление и наказание», 59.86kb.
57
С. 121. …о графине ничего не было сказано. — В этих словах можно видеть скрытый намек на «Пиковую даму» А. С. Пушкина (или на его же стихотворение «Паж, или Пятнадцатый год»).
58
С. 124. …сей пальмерстон… — Генри Джон Темпл Пальмерстон (1784-1865) — английский государственный деятель, глава партии тори, в 1855-1865 гг. — премьер-министр. Называя шутливо его именем шляпу Раскольникова, Разумихин намекает на ее ветхость и устарелость.
59
С. 125. …что значит у Шармера-то заказывать !.. — И. Г. Шармер — известный в то время портной в Петербурге, у которого писатель заказывал свое платье.
60
С. 127. …в «Пале де Кристаль» зайдем… — Ср. далее: «Ба! „Хрустальный дворец“! Давеча Разумихин говорил про „Хрустальный дворец“». Под этим названием в тогдашнем Петербурге (на Садовой, вблизи Сенной) существовал ряд трактиров. Но в названии этом можно усмотреть и иронический намек на лондонский Хрустальный дворец, который на Сейденгамском холме Достоевский видел в Лондоне в 1862 г. (ср. «Зимние заметки о летних впечатлениях» в т. 4 наст. изд.) и который Н. Г. Чернышевский в романе «Что делать?» (1863) изобразил как архитектурный прообраз здания будущей социалистической общины.
61
С. 130. ^ Некто крестьянин Душкин… — Среди кредиторов Достоевского был крестьянин С. М. Пушкин.
62
С. 130. …нашей губернии и уезда, Зарайского, потому-де мы сами рязанские. — Места, знакомые Достоевскому с детства. В Каширском уезде Тульской губернии находилось имение его родителей, состоявшее из сельца Дарового и деревни Черемошни, а смежная с их имением земля относилась к Рязанской губернии Зарайского уезда.
63
С. 132. ^ Онеры (франц. honneur) — почести.
64
С. 139. Жувеневские перчатки — от имени французского перчаточника К. Жувена из Гренобля, который изобрел колодки, придающие перчаткам форму.
65
С. 140. Это на Вознесенском ~ там два этажа под нумерами; купец Юшин содержит… — Номера на углу Вознесенского проспекта и Казанской (ныне ул. Плеханова), д. № 43/22 (примеч. А. Г. Достоевской).
66
С. 142. ^ Наука же говорит: возлюби, прежде всех, одного себя, ибо всё на свете на личном интересе основано. — Достоевский вкладывает здесь в уста Лужина отзвуки идей утилитарной этики английского экономиста и философа Иеремии Бентама (1748-1832) и последователя Бентама — Д. С. Милля (1806-1873), вскрывая буржуазность этих идей.
В то же время в словах Лужина содержится полемический отклик на рассуждения Лопухова и Кирсанова в романе «Что делать?» и на теорию «разумного эгоизма» Чернышевского. Возможно, что рассуждение Лужина о «кафтане», которого не следует делить с ближним, пародирует также и объяснение принципа личной выгоды в статье Д. И. Писарева «Исторические идеи Огюста Конта»: «Если каждый будет постоянно стремиться к своей собственной выгоде и если каждый будет правильно понимать свою собственную выгоду, то, конечно, никто не будет снимать рубашку с самого себя, но зато это добродетельное снимание окажется излишним, потому что каждый будет отстаивать твердо и искусно собственную рубашку, и вследствие этого каждая рубашка будет украшать и согревать именно то тело, которое ее выработало. Таким образом, если принцип личной выгоды будет с неуклонною последовательностью проведен во все отправления общественной жизни, то каждый будет пользоваться всем тем, и только тем, что принадлежит ему по самой строгой справедливости» (Рус. слово. 1865. № 2. С. 13).
67
С. 144. …в Москве, ловят целую компанию подделывателей билетов последнего займа с лотереей, — и в главных участниках один лектор всемирной истории… — Подобная «компания» была в 1865 г. действительно раскрыта в Москве. Материалы судебного разбирательства «Дела о превращении свидетельств внутреннего 5%-го с выигрышами займа из настоящего их достоинства в высшие» печатались в «Московских ведомостях», причем среди «главных участников» этой шайки оказался и «лектор всемирной истории» Александр Тимофеевич Неофитов, родственник писателя по материнской линии (см. выше с. 536). Как и Достоевский, Неофитов был одним из наследников А. Ф. Куманиной, богатой московской купчихи (ее муж А. А. Куманин был почетным членом Совета Московского коммерческого училища). Вопрос о куманинском наследстве долгие годы беспокоил братьев Достоевских. Несколько лет спустя А. М. Достоевский рассказывал писателю о Неофитове: «О существовании завещания, сделанного тетушкою А. Ф., я впервые узнал в декабре 1864 г. <…> В проезд мой через Москву летом 1865 г. я ничего не мог узнать за выездом тетки и бабушки в Киев. В конце 1865 г., когда я был в Петербурге по делам службы и виделся с тобою, я во время пребывания в Москве узнал, что вследствие арестования Неофитова по случаю подделки им свидетельства на 5%-е билеты и вследствие того, что он обманул и тетушку на 15 тыс. руб., — завещание переписано, что Неофитов вовсе исключен из числа наследников и что душеприказчиком назначен Александр Павлович Иванов» (письмо А. М. Достоевского Ф. М. Достоевскому, 30 сент. 1869 г.; см.: Ильин Н. Достоевский в споре за куманинское наследство // Звенья. М., 1934. Т. 9. С. 548-559).
68
С. 144. …там убивают нашего секретаря за границей, по причине денежной и загадочной… — Имеется в виду, очевидно, процесс А. В. Никитченко, отставного поручика русской армии, который, получив отказ в денежной помощи для возвращения на родину, совершил покушение на секретарей русского посольства в Париже.