И. Вольская Вмире книг Тургенева Москва,2008 г Аннотация Великие писатели всегда воплощали в книгах
| Вид материала | Книга |
- И. Вольская Вмире книг Толстого Москва,2008 г Аннотация Великие писатели всегда воплощали, 3107.25kb.
- Урок по литературному чтению в 3 классе Гринько О. И. Тема урока «Обобщающий урок, 51.42kb.
- Патриотическое воспитание младших школьников на уроках английского языка, 119.99kb.
- И. Вольская Начало Москва 2010 г. Содержание, 2811.01kb.
- Здравствуйте, мсье флобер, 39.46kb.
- Механизм воздействия инфразвука на вариации магнитного поля земли, 48.07kb.
- Для меня большая честь писать предисловие к сборнику «100 запрещенных книг: цензурные, 3478.49kb.
- АРима ббк 86,42 удк 21 а 81 сотвори благодать, 11621.4kb.
- Можно ли наказывать детей вопрос о строгости воспитания всегда волновал родителей., 26.55kb.
- Указатель книг и статей «Вмире экономики», 339.03kb.
Зато Сипягины... — эти теперь наверху могущества и славы!.. Говорят, у них в доме такой высокий тон! Все о добродетели толкуют!!
— Что Соломин? — спросила Машурина...
— Соломин! — воскликнул Паклин. — Этот молодцом. Вывернулся отлично. Прежнюю-то фабрику бросил и лучших людей с собой увел. Теперь, говорят, свой завод имеет — небольшой — где-то там, в Перми, на каких-то артельных началах. Этот дела своего не оставит! Он продолбит! Он молодец!.. А главное: он не внезапный исцелитель общественных ран. Потому ведь мы, русские, какой народ? Мы все ждем: вот, мол, придет что-нибудь или кто-нибудь — и разом нас излечит, все наши раны заживит, выдернет все наши недуги, как больной зуб!
— Ну, а та девушка, — спросила она, — я забыла ее имя, которая тогда с ним — с Неждановым — ушла?
— Марианна? Да она теперь этого самого Соломина жена. Уж больше года, как она за ним замужем. Сперва только числилась, а теперь, говорят, настоящей женой стала. Да-а.
23
«С тех пор как Паклин вернулся в Петербург, он видел очень мало людей, особенно молодых». Проявлял осторожность, да и ему подчас не доверяли. Он так рад был, что подвернулась хотя бы Машурина и «заговорил, заговорил...».
«Досталось же Петербургу, петербургской жизни, всей России! Никому и ничему не было ни малейшей пощады! Машурину все это занимало весьма умеренно; но она не возражала и не перебивала его... а ему больше ничего и не требовалось.
— Да-с, — говорил он, — веселое наступило времечко, доложу вам! В обществе застой совершенный...»
Они пили чай.
— Ну так вот что я хотел вам сказать, — продолжал Паклин изливать душу. — Вы вот о Соломине отозвались сухо. А знаете ли, что я вам доложу? Такие, как он — они-то вот и суть настоящие. Их сразу не раскусишь, а они — настоящие, поверьте; и будущее им принадлежит. Это — не герои; ...это — крепкие, серые, одноцветные, народные люди. Теперь только таких и нужно!.. Помилуйте: человек с идеалом — и без фразы; образованный — и из народа; простой — и себе на уме... Какого вам еще надо?
— И вы не глядите на то, — продолжал Паклин, — ...что у нас теперь на Руси всякий водится народ... Не глядите на все это... настоящая исконная наша дорога — там, где Соломины...
— Я хотела спросить у вас, Паклин, нет ли у вас какой-нибудь записки Нежданова — или его фотографии?
Он подарил ей фотографию. «Машурина быстро, почти не взглянув на нее и не сказав спасибо, но покрасневши вся, сунула ее в карман, надела шляпу и направилась к двери.
— Вы уходите? — промолвил Паклин. — Где вы живете по крайней мере?
— А где придется.
— Ну, скажите, пожалуйста, хотя одно: вы все про приказанию Василия Николаевича действуете?
— На что вам знать?..
— Или вами распоряжается безымянный какой?
— А может, и безымянный!
Паклин долго стоял перед закрывшейся дверью.
— Безымянная Русь! — сказал он наконец.
Этот Паклин — болтливый, робкий, смешной, все же многое понимал. И героя нового времени сумел заметить.
Но реален ли Соломин?
Не слишком ли он «положительный»,
«правильный»? Может быть, долго еще
надо было над ним работать, чтобы он стал вполне живым, чтобы выразить
с его помощью смысл и суть человеческой жизни на все последующие времена.
Итак, о чем эта книга? Зачем она?
Новь — поднятая плугом целина. Роман «Новь» — попытка изобразить народничество и «хождение в народ», раскрыть эту тему «глубоко забирающим плугом», а не «поверхностно скользящей косой». Еще не раз его, быть может, следовало переписать, отсекая все лишнее, углубляя суть. Но... не удалось.
Так о чем этот роман?
Народничество — идеология и движение разночинной интеллигенции во второй половине XIX века.
Разные задачи виделись тогдашним народникам и вообще разночинной интеллигенции.
Свержение самодержавия путем крестьянской революции! Возникали организации «Земля и воля», потом «Черный передел», «Народная воля...». Членом «Земли и воли» и потом «Народной воли» была, например, Софья Перовская, организатор и участница покушения на Александра II, повешенная в 1881 году.
И наряду с террористами — либеральное народничество... «Теория малых дел», которая вместо революционных, насильственных методов борьбы призывала интеллигенцию работать в земстве, школах, на предприятиях — в реальной повседневности способствовать улучшению нравов и всей жизни.
«Я не верю в нашу интеллигенцию... — писал впоследствии Чехов. — Я верую в отдельных людей, я вижу спасение в отдельных личностях, разбросанных по всей России, там и сям — интеллигенты они или мужики, — в них сила, хотя их и мало». Один из таких людей — Соломин, еще не сумевший стать характерным, типичным для своего времени, но предвосхитивший нечто важное для всеобщего спасения. Он скромно и ненавязчиво, в меру своих сил делает жизнь окружающих светлей, приносит им несомненную пользу. Когда такие люди, а не знаменитые «кумиры толпы» будут в почете, в центре всеобщего внимания, — приблизится земное Царство Божье.
1876
Об ушедшем, о днях минувших
Как хороши, как свежи были розы...
«Где-то, когда-то, давно-давно тому назад, я прочел одно стихотворение. Оно скоро позабылось мною... но первый стих остался у меня в памяти:
Как хороши, как свежи были розы...
Теперь зима; мороз запушил стекла окон; в темной комнате горит одна свеча. Я сижу, забившись в угол; а в голове все звенит да звенит:
Как хороши, как свежи были розы...
И вижу я себя перед низким окном загородного русского дома. Летний вечер тихо тает и переходит в ночь, и в теплом воздухе пахнет резедой и липой; а на окне, опершись на выпрямленную руку и склонив голову к плечу, сидит девушка — и безмолвно и пристально смотрит на небо, как бы выжидая появления первых звезд. Как простодушно-вдохновенны задумчивые глаза, как трогательно-невинны раскрытые, вопрошающие губы, как ровно дышит еще не вполне расцветшая, еще ничем не взволнованная грудь, как чист и нежен облик юного лица! Я не дерзаю заговорить с нею — но как она мне дорога, как бьется мое сердце!
Как хороши, как свежи были розы...
А в комнате все темней да темней... Нагоревшая свеча трещит, беглые тени колеблются на низком потолке, мороз скрыпит и злится за стеною — и чудится скучный, старческий шепот...
Как хороши, как свежи были розы...
Встают передо мною другие образы... Слышится веселый шум семейной деревенской жизни. Две русые головки, прислонясь друг к дружке, бойко смотрят на меня своими светлыми глазками, алые щеки трепещут сдержанным смехом, руки ласково сплелись, вперебивку звучат молодые, добрые голоса; а немного подальше, в глубине уютной комнаты, другие, тоже молодые руки бегают, путаясь пальцами, по клавишам старенького пианино — и ланнеровский вальс не может заглушить воркотню патриархального самовара...
Как хороши, как свежи были розы...
Свеча меркнет и гаснет... Кто это кашляет там так хрипло и глухо? Свернувшись в калачик, жмется и вздрагивает у ног моих старый пес, мой единственный товарищ... Мне холодно... Я зябну... И все они умерли... умерли...
Как хороши, как свежи были розы...»
1879
А вот о светлой душе, о помощи ближнему — печальное стихотворение
Два богача
«Когда при мне превозносят богача Ротшильда, который из громадных своих доходов уделяет целые тысячи на воспитание детей, на лечение больных, на призрение старых — я хвалю и умиляюсь.
Но, и хваля и умиляясь, не могу я не вспомнить об одном убогом крестьянском семействе, принявшем сироту-племянницу в свой разоренный домишко.
— Возьмем мы Катьку, — говорила баба, — последние наши гроши на нее пойдут, — не на что будет соли добыть, похлебку посолить...
— А мы ее... и не соленую, — ответил мужик, ее муж.
Далеко Ротшильду до этого мужика!»
Многим до него далеко, не только Ротшильду. Величина милостыни определяется тем, какую часть имущества она составляет, каких усилий требует.
1879
И вселяющее надежду
Мы еще повоюем!
«Какая ничтожная малость может иногда перестроить всего человека!
Полный раздумья, шел я однажды по большой дороге.
Тяжкие предчувствия стесняли мою грудь; унылость овладевала мною.
Я поднял голову... Передо мною, между двух рядов высоких тополей, стрелою уходила вдаль дорога.
И через нее, через эту самую дорогу, в десяти шагах от меня, вся раззолоченная ярким летним солнцем, прыгала гуськом целая семейка воробьев, прыгала бойко, забавно, самонадеянно!
Особенно один из них так и надсаживал бочком, бочком, выпуча зоб и дерзко чирикая, словно и черт ему не брат! Завоеватель — и полно!
А между тем высоко на небе кружил ястреб, которому, быть может, суждено сожрать именно этого самого завоевателя.
Я поглядел, рассмеялся, встряхнулся — и грустные думы тотчас отлетели прочь: отвагу, удаль, охоту к жизни почувствовал я.
И пускай надо мною кружит мой ястреб...
— Мы еще повоюем, черт возьми!»
1879
Перелистываем страницы...
Мелькают отдельные строчки
из «стихотворений в прозе».
«Когда меня не будет, когда все, что было мною, рассыплется прахом, — о ты, мой единственный друг, о ты, которую я любил так глубоко и так нежно, ты, которая наверно переживешь меня, — не ходи на мою могилу...
Но в часы уединения... возьми одну из наших любимых книг...
И образ мой предстанет тебе — и из закрытых век твоих глаз польются слезы... о ты, мой единственный друг, ты, которую я любил так глубоко и так нежно!»
«Я встал ночью с постели... Мне показалось, что кто-то позвал меня по имени... Там, за темным окном.
Я прижался лицом к стеклу, приник ухом, вперил взоры — и начал ждать, но «там, за окном, только деревья шумели — однообразно и смутно, — и сплошные дымчатые тучи, хоть и двигались и менялись беспрестанно, оставались все те же да те же...
Ни звезды на небе, ни огонька на земле».
«Настали темные, тяжелые дни...
Под гору пошла дорога.
...Уйди в себя, в свои воспоминанья, — и там, глубоко-глубоко, на самом дне сосредоточенной души, твоя прежняя, тебе одному доступная жизнь блеснет перед тобою...»
Вдруг возникает в памяти известный романс на слова Тургенева. Там не «стихотворение
в прозе», а просто стихотворение.
Но тогда в его словах было меньше
безысходности; печаль там была светла,
и на фоне окружающей красоты давняя разлука воспринималась
с улыбкой примирения.
Утро туманное, утро седое,
Нивы печальные, снегом покрытые,
Нехотя вспомнишь и время былое,
Вспомнишь и лица, давно позабытые.
Тогда не было автобусов, самолетов, поездов. Ездили на лошадях. Кучера, ямщики, постоялые дворы... Зима. И не просто равнина или поле, а «нивы печальные, снегом покрытые...» утро — «туманное», «седое...». И пока продолжается этот долгий путь на санях, возникает в памяти прошлое. У каждого есть где-то в душе давно позабытые лица, только наш современный транспорт обычно не способствует воспоминаниям.
Вспомнишь разлуку с улыбкою странною,
Многое вспомнишь, давно позабытое,
Слушая говор колес непрестанный,
Глядя задумчиво в небо широкое.
Стихотворения в прозе. И среди них великое:
Русский язык
«В дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей родины, — ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык! Не будь тебя — как не впасть в отчаяние при виде того, что совершается дома? Но нельзя верить, чтобы такой язык не был дан великому народу!»
1882
Жизнь, люди, сознание XIX века.
Мы на это издали взглянули
из сегодняшнего дня.
Летит время. И почти незаметно
продолжается всеобщее развитие путем проб, ужасных ошибок, их осмысления
и мучительного преодоления в соответствии
с ориентирами, выстраданными,
освещающими далекий путь.
Рассказы об охотничьих скитаниях
по родному краю. Вот некоторые из них.
Встреченные люди, их нравы,
образ жизни, главные проблемы.
Представим себе, что мы вместе с Тургеневым совершаем поездки. Каковы впечатления?
Попробуем передать их кратко,
по возможности — суть.
Просмотрим некоторые из пьес Тургенева.
Он их назвал комедиями. О чем они?
Кто главные действующие лица?
Какие картины в основном возникают
перед мысленным взором читателя
и что остается в его сознании
после прочтения?
Мы в театре. Сидя в удобном кресле,
смотрим из темного зала
на освещенную сцену...
Повесть о несостоявшейся, горестной,
странной любви. Повесть очень короткая.
А мы ее еще значительно сократили.
Но как выявить в ней главное?
Где там отражена суть
не только этой конкретной истории,
но какой-то большой жизненной проблемы?
Попробуем покороче передать
содержание и выделить отрывки,
таящие в себе неведомый заряд.
Печальные или радостные,
иногда трагические.
Вот лишь несколько таких стихотворений.
Список литературы
Белинский В. Г. Полн. собр. соч. В 13 т. М., 1956.
Блок А. Избранное. М.: Панорама, 1995.
Боборыкин П. Д. Воспоминания. В 2 т. М.: Художественная литература, 1965.
Богословский Н. Тургенев «Молодая гвардия» (Серия: Жизнь замечательных людей), 1964.
Горький М. Собрание сочинений. М.: Гослитиздат, 1950.
Зиновьев А. Собрание сочинений. В 10 т. М.: Центрполиграф, 2000.
Мопассан де Г. Полное собрание сочинений. В 12 т. М.: Правда, 1958. (Б-ка «Огонек»).
Некрасов Н. А. Полное собрание сочинений и писем. В 15 т.; АН СССР. Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом). Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1982.
Полное собрание сочинений Ф. М. Достоевского в авторской орфографии и пунктуации. Издательство ПГУ, 1995.
Толстой Л. Собрание сочинений. В 20 т. М.: Художественная литература, 1963.
Тургенев И. С. Собрание сочинений. В 12 т. М.: Наука, 1978.
Фет А. Воспоминания. В 3 т. М.: Культура, 1992.
Хайям О. Рубаи. М.: Орбита-М, 2003.
Цветаева М. Сочинения. В 2 т. М.: Художественная литература, 1988.
Чехов А. Полное собрание сочинений и писем. В 20 т. М.: Художественная Литература, 1951.
Содержание
Краткий биографический очерк
3
Записки охотника
27
Хорь и Калиныч 29
Льгов 32
Бежин луг 35
Бурмистр 41
Контора 46
Бирюк 53
Два помещика 57
Певцы 60
Свиданье 65
Лес и степь 71
Муму
75
Рудин
87
Пьесы (1848–1857)
127
Завтрак у предводителя 129
Месяц в деревне 132
Ася
137
Дворянское гнездо
155
Накануне
191
Первая любовь
215
Отцы и дети
229
Дым
257
Степной король Лир
307
Вешние воды
325
Новь
353
Из стихотворений в прозе
403
Как хороши, как свежи были розы... 405
Два богача 407
Мы еще повоюем! 408
Русский язык 411
Список литературы 413