В. Е. Борейко Этика и менеджмент заповедного дела
Вид материала | Документы |
- Ф. Р. Штильмарк ИдеЯ абсолютной, 1350.79kb.
- Рабочая программа дисциплины (модуля) Основы заповедного дела, 348.21kb.
- Ю. В. Прикладная этика: Опыт университетского словаря. Тюмень, 2001 Борейко В. Е. Популярный, 214kb.
- Этика социальной работы профессиональная этика социального работника Этика, 1918.94kb.
- Статья специализированной инспекции государственного контроля за использованием и охраной, 53.59kb.
- Учебники по курсу Болошов Л. Е. Этика: учебное пособие. М., 2004. Гусейнов А. А., Апресян, 1123.01kb.
- Смирнов А. Мусульманская этика как система Всмысловом поле «мусульманская этика», 365.07kb.
- Учебной и научно-исследовательской работы студентов Этика и история этических учений, 170.52kb.
- Семинарские занятия по курсу "этика" Тема, 22.52kb.
- Утвердить прилагаемый план мероприятий по подготовке к празднованию в 2009 году установления, 215.64kb.
Выводы:
Необходимо:
1. Законодательное запрещение использования механических транспортных средств инспектирования в участках абсолютной заповедности и использование на всей территории заповедников гусеничного транспорта.
2. Популяризация идей экологической этики среди службы охраны заповедников и национальных, природных, ландшафтных парков.
3. Возрождение студенческого отряда (ДОП) «Заповедники».
10. Экологическая этика во внутренней _хозяйственной деятельности заповедников
По закону хозяйственная деятельность в заповедниках (как природной территории) запрещена, в национальных парках и других ОПТ строго ограничена. Вместе с тем заповедник, национальный парк, ландшафтный природный парк как государственные организации ведут определенную некоммерческую хозяйственную деятельность: здесь имеется свой автопарк, мастерские, усадьба, гаражи и т.п. Это направление работы заповедников, других ОПТ практически никогда не анализировалось, и особенно с позиции экологической этики. А.В. Волков совершенно справедливо пишет: «На сегодняшний день хозяйственная деятельность большинства наших заповедников и национальных парков крайне неэкологична и ресурсозатратна: в древних зданиях тепло через щели и дыры уходит в атмосферу, поэтому для их отопления ежегодно приходится заготавливать до 1000 и более кубометров дров, то есть вырубать до 10 га вполне жизнеспособных березняков и осинников; для подвоза этих дров тратятся тонны горючего, в то время как на пилорамах пропадают сотни и тысячи кубометров древесных отходов и т.д. На отопление одного кордона вырубается сухостой в радиусе нескольких километров от него, что, естественно, сказывается на почвах и кругообороте органики. Сплошь и рядом в заповедниках и национальных парках перевозки одного–двух человек или нескольких пудов грузов осуществляются тяжелой техникой, пожирающей по 30–50 л горючего на 100 км, а сами поездки совершаются из-за никудышней связи или ее отсутствия. Все эти траты на транспорт дают львиную долю в расходах на содержание основных средств в бюджетах заповедников и национальных парков. Поэтому их экономия — это и уменьшение воздействий на природную среду, и высвобождение средств на собственно экологическую реконструкцию хозяйства ООПТ. Усадьбы заповедников и национальных парков и поселки при них зачастую представляют собой социумы, по объему хозяйственной деятельности намного превышающие непосредственные нужды охраны и мониторинга ООПТ.
Понятно, что и эти неэффективные затраты, и неизбежная хозяйственная деятельность по обеспечению сотрудников и жителей продуктами питания, получаемыми от личного скота, выпасаемого на охраняемых территориях, — все это делается в силу того, что руководители заповедников и национальных парков вынуждены решать текущие проблемы теми средствами, которые у них есть. С другой стороны, до сих пор никто и не спрашивал с руководителей: «Какой ценой поддерживается деятельность коллектива ООПТ?» Ни в каких документах не указано, что деятельность служб ООПТ сама должна быть ресурсосберегающей и экологичной» ( и экоэтичной — В.Б.) (241).
Действительно, вся деятельность заповедников, национальных парков и других ОПТ (не только научная, охранная и экопросветительская), но и внутренняя хозяйственная должна быть этична и экологична. На дорогах в заповедниках и национальных парках должны устраиваться переходы для животных, электролампы снабжены защитными сетками для защиты насекомых, линии электропередач оборудованы специальными приседами и другими устройствами, защищающими хищных птиц и белых аистов от гибели на ЛЭП.
Заповедники и другие ОПТ должны переходить на пассивные солнечные коллекторы, альтернативную энергетику и технологии жизнеобеспечения типа проекта «Экодом» (241).
11. Этические критерии и принципы _при выборе и организации ОПТ
Создание заповедников и других ОПТ, согласно экологической этике, — одно из самых действенных компенсаций дикой природе за ущерб, который наносит ей человек, а также самая реальная защита ее прав на существование, свободу и процветание. Нельзя полагать, что человеческое существование есть наивысшее благо. Напротив, существование любого существа и любой экосистемы дикой природы есть благо. Значит, предоставление права безбедно жить этому существу или дикой экосистеме хотя бы на охраняемой территории — то же есть благо.
Исходя из таких соображений мы можем вывести следующие этические критерии при выборе охраняемых природных территорий.
^ 1. Прямая угроза уничтожения природного объекта.
Если ценный природный объект подвергается прямой, непосредственной угрозе уничтожения в результате застройки, вырубки леса или другой хозяйственной деятельности, то морально оправданным будет в целях его защиты добиваться охраняемого статуса.
^ 2. Наличие исчезающих видов или уникальных объектов.
Наличие в природном объекте значительного количества редких, исчезающих видов флоры и фауны, а также уникальность самого объекта (даже если ему в данный момент ничего не угрожает) является моральным основанием для его заповедания.
^ 3. Наличие любого участка дикой природы.
Катастрофическое исчезновение в последнее время на Земле последних участков дикой природы создает моральное основание для заповедания всех сохранившихся участков дикой природы. Этот принцип уже попал в Концептуальные основы развития заповедного дела в Украине (утвержденные Государственной службой заповедного дела Минприроды Украины) и звучит следующим образом: «Принцип сохранения дикой природы: охране подлежат все участки дикой, слабо измененной человеком природы» (34).
Этического осмысления требует и такой важнейший вопрос организации новых заповедников, национальных парков и других ОПТ как согласование с землепользователями и землевладельцами. Дело в том, что по современному законодательству для того, чтобы соответствующие органы приняли решение о создании новой охраняемой природной территории, необходимо получить согласование землепользователя или землевладельца данной территории. Как показывает практика создания ОПТ, землепользователи и землевладельцы идут на это крайне туго. Особенно, когда касается отвода площадей под новые природные заповедники, а также под заповедные зоны биосферных заповедников и национальных парков, которые по закону должны изыматься у прежних пользователей и хозяев и передаваться новым объектам природно-заповедного фонда. Да и те участки земли, которые удалось с большим трудом согласовать, отдаются прежними хозяевами и пользователями по принципу «на тебе убоже, что нам не гоже».
Более того, руководство Госкомлесхоза Украины, к примеру, в последнее время неоднократно заявляло, что вообще больше не отдаст ни одного квадратного метра земли гослесфонда под новые заповедники или другие ОПТ.
Подобная практика землеотвода крайне тормозит развитие заповедного дела, и к сожалению, практически никак не совершенствуется. С точки зрения экологической этики она не может быть признана правильной и справедливой, так как защищает интересы и права только человека. Вместе с тем Земля принадлежит не только людям, но и другим организмам. Они также имеют право на свою долю площади суши и вод.
Экоэтический Императив о равноценности и равноправии всего живого требует выделения под охраняемые участки дикой природы (в том числе под заповедники, национальные парки и другие ОПТ) до 50% территории земли.
Однако в настоящее время создание новых заповедников, национальных парков и других ОПТ в Украине, России и других странах СНГ очень затруднено. Согласно ч. 1 ст. 13 Конституции Украины, земля и все природные ресурсы, находящиеся на территории Украины, являются объектами права собственности украинского народа. От имени украинского народа права собственника осуществляют органы государственной власти и органы местного самоуправления на местах. То есть украинский народ, как основатель государства Украина, делегирует им свое право собственности. Поэтому право собственности государства или органов самоуправления является вторичным в отношении к праву собственности украинского народа. Это означает, что органы власти должны служить украинскому народу и обслуживать его интересы.
Украинский народ имеет интерес жить в экологически здоровой окружающей среде, что во многом обуславливается наличием ненарушенных или слабо нарушенных природных экосистем, охраняемых заповедниками, национальными парками и другими ОПТ. Однако, создание заповедников и других ОПТ как раз во многом тормозится органами государственной власти и местного самоуправления: Госкомлесхоз Украины, различные министерства, сельские советы не дают согласия на создание новых ОПТ, Министерство финансов не выделяет достаточных средств для содержания заповедников и национальных парков, процедура создания новых заповедников, национальных парков и других ОПТ необыкновенно тяжела и запутана. Получается, что органы государственной власти и местного самоуправления Украины действуют против интересов украинского народа, отстаивая свои ведомственные интересы (сдача земли в аренду богатеям, заготовка древесины, организация спецсафари для элиты и т.д.). На самом деле, государство и его органы центральной власти в интересах украинского народа на здоровую окружающую среду должны осущестлять целенаправленную работу по созданию в Украине новых заповедников и других ОПТ без каких либо согласований ведомств и органов местного самоуправления.
Н.Р. Сухомлинов, анализируя подобную российскую практику, пишет: «…В законодательстве имеются значительные пробелы, существенно осложняющие развитие научно-обоснованной системы ООПТ. Наиболее важно в этом смысле то, что законодательством не предусмотрено никаких эффективных способов решения проблемы при несогласии природопользователей или представителей власти с организацией новой ООПТ, а также то, что учреждение федеральных ООПТ осуществляется при условии согласия субъектов РФ и по представлению субъектов РФ.
Эти два недостатка настолько существенны, что способны свести на нет попытки формирования научно-обоснованной системы ООПТ. Совокупность ООПТ должна составлять систему как минимум национального, а правильнее — биосферного уровня. Поэтому она может быть построена только при условии централизованного планирования, которое должно координироваться и осуществляться на различных уровнях вплоть до планетарного» (273).
Это примерно как с армией. Представим себе, что каждая область, каждый район и даже сельсовет будет решать сколько и какого воинского контингента он разместит на своей территории, где и какие будут военные объекты и т.п. Что при этом будет с армией и обороноспособностью страны? Тоже самое, примерно, сейчас реально происходит с заповедниками. Они решают важнейшую задачу — обеспечивают экологическую безопасность государства. Однако руководство государством самоустранилось от решения вопросов экологической безопасности. Даже директора заповедников назначаются фактически местными властями (не назначает ведь сельсовет или губернатор командира находящейся на его территории военной части).
В связи с этим схема создания новых ОПТ должна быть значительно упрощена. Нам видится целесообразным отмена механизма согласования создания новых ОПТ с землепользователями и землевладельцами. Главное слово должно быть за государственной экологической экспертизой. Если экологические, эстетические, научные и другие ценности природной территории весомы и решение экологической экспертизы положительное, земля без всяких там разговоров или согласий землепользователей и землевладельцев должна переходить к заповеднику или другой ОПТ. Как компромиссный вариант законодательно должен быть предусмотрен выкуп земли у землевладельца, для чего государством должен быть создан специальный денежный фонд для покупки земель под заповедание. Что касается государственных землепользователей, то на них вариант с выкупом земли не распространяется, так как в данном случае они распоряжаются государственными землями, и государство просто передает эти земли другому государственному пользователю — заповеднику или национальному парку. Понимая под созданием новых ОПТ задачу первостепенной государственной важности. Создание новых заповедников, как и военных полигонов, должно осуществляться только из центра, без обращения внимания на противодействие местных властей или ведомств. «Крупнейшие охраняемые природные территории должны быть интеррегиональными или находиться в федеральном подчинении, как и военные спецтерритории», — считает известный российский географ Б.Б. Родоман (339).
Какие же охраняемые природные территории самые важные, какие требуют наиболее пристального внимания и охраны, какие нужно создавать в первую очередь? — Заповедники! «…Лучше иметь один подлинный заповедник, полностью изъятый из всякого пользования, чем обширную сеть псевдоохранных объектов, решающих «социально-экономические задачи», — справедливо полагает Ф.Р. Штильмарк (53).
Выводы:
Необходимо:
1. Значительно упростить правовой механизм создания новых заповедников, национальных парков и других ОПТ, полностью отказавшись от согласования с землепользователями и землевладельцами.
2. Создание государственного фонда выкупа земли под новые ОПТ.
3. Внедрение этических критериев в юридическую практику создания новых ОПТ.
12. Проблемы малых ОПТ
Говоря о высших категориях ОПТ — заповедниках и национальных парках, нельзя, хотя бы вкратце, не упомянуть о проблемах малых, низших ОПТ — заказниках, региональных ландшафтных (природных) парках, памятниках природы и т.п. К сожалению, в литературе о заповедном деле им несправедливо уделяется очень мало внимания. А вместе с тем в их менеджменте существует очень много нерешенных вопросов:
^ 1. Очень слабаЯ защита от угроз закрытиЯ или сокращениЯ площади
ОПТ местного значения, согласно законодательству России, Украины, Беларуси и многих других стран СНГ, создаются решением местных властей, и решением тех же органов могут быть легко ликвидированы. Например, в 2004 г. в России на Алтае были закрыты все пять природных парков (340), а в Украине — 34 объекта природно-заповедного фонда местного значения.
Чаще всего анулирование местных заказников и памятников природы происходит благодаря лоббированию различных хозяйственных органов, чаще всего областных управлений лесного хозяйства, заинтересованных в увеличении рубок леса.
Например, во Львовской области в 1999 г. под давлением лесников было закрыто 7 объектов природно-заповедного фонда местного значения, и еще у семи сокращена площадь. В 2004–2005 гг. в Ривненской области лесники добились расформирования 10 заказников и памятников природы, и еще у восьми объектов была сокращена площадь. В результате, общая территория малых ОПТ в этих двух областях уменьшилась более чем на 10 тыс. гектаров. В качестве мер по противодействию подобным тенденциям может быть законодательное закрепление проведения экологической экспертизы перед решением о закрытии малых ОПТ, а также согласование данного решения с Минприродой.
^ 2. Проведение охоты
С этической точки зрения на любых объектах природно-заповедного фонда, от заповедников до памятников природы местного значения всякая жизнь имеет особый статус и должна находиться под защитой. Поэтому особенно циничным выглядит практика уничтожения диких животных на ОПТ ради развлечения, например, во время спортивной охоты.
К сожалению, некоторые ОПТ местного значения, нередко под защитой своего юридического статуса, превращаются в места циничного истребления диких животных. Так, региональный ландшафтный парк Трахтемировский, созданный в 1990-х на территории Черкасской и Киевской областей, был превращен в частную царскую охоту И. Бакая, бывшего руководителя Государственного управления делами Администрации Президента Украины, где прикормленных кабанов пьяные охотники десятками расстреливали с вышек и потом добивали прикладами.
На мой взгляд, всякая спортивная охота, а также спортивная рыбалка должны быть запрещены в любых ОПТ, как национального, так и местного значения.
^ 3. Территории многих ОПТ местного значениЯ _не вынесены в натуру
До 90% объектов природно-заповедного фонда местного значения в Украине не вынесены в натуру, большой процент земель ОПТ до сих пор не переведен в категорию земель природно-заповедного фонда (284б). В результате, когда происходит незаконный захват территории ОПТ, скажем, под незаконное строительство, очень трудно доказать, что это земля заказника или памятника природы.
^ 4. В состав малых ОПТ нередко включены территории, не имеющие никакой природной ценности
В последнее время в заповедном деле развивается очень негативная тенденция увеличения процента природно-заповедных территорий за счет включения в малые ОПТ территорий, не имеющих никакой природной, экологической, эстетической или иной ценности. Например, в региональный ландшафтный парк «Меотида» в Донецкой области вошла часть территории промышленного города Мариуполя.
^ 5. Многие малые ОПТ существуют лишь на бумаге
Природоохранный режим на территории заказников, памятников природы, региональных ландшафтных парков не выполняется многими землепользователями, ответственными по закону за его поддержание. У органов Минприроды не хватает сил для контроля за его соблюдением. Поэтому малые ОПТ чаще всего существуют лишь на бумаге.
Поэтому здесь огромное значение играет роль общественности, которая может и должна многое сделать для защиты малых ОПТ.
13. «Антизаповедники»
Ряд авторов (В.В. Дежкин, Д.А. Криволуцкий, В.В. Мартюшов, В.И. Архиреева, В. Гайченко, В. Титар, В. Шуваликов и др.) высказывались в своих работах об отнесении к охраняемым природным территориям зон, разрушенных антропогенным воздействием и выведенным из постоянного хозяйственного пользования (радиоактивные пустыни, ирригационные пустыни, «лунные ландшафты» и т.д.) (124, 125, 322).
В.В. Дежкин подвел под это теоретическую базу, основанную на том, что территории экологических бедствий так же, как заповедники «исключены из хозяйственной эксплуатации и могут быть объектами стационарных научных исследований» (124).
В Беларуси уже пошли по этому пути и в 1987 г. создали радиоактивный заповедник в районе Чернобыльской зоны. Неоднократные попытки создать подобный заповедник имелись и в Украине, в печати высказывались соответствующие предложения (322). Так, в 2005 г. Киевское облуправление Минприроды Украины обратилось в Киевский эколого-культурный центр с просьбой подготовить научное обоснование на создание заповедника в Чернобыльской зоне.
На мой взгляд, отнесение радиационных зон и других территорий экологических бедствий к ОПТ является очень серьезной ошибкой. Да, у этих объектов в некоторой степени схожие задачи, но совершенно разные цели.
Цель заповедников и других ОПТ — охрана природы, что нельзя отнести к целям радиоактивных пустынь или «лунных ландшафтов». Так, цель Чернобыльской зоны — стабилизация радиоактивного загрязнения, защита жизни и здоровья людей — но отнюдь не охрана природы. По сути — это «антизаповедник».
В обращении участников Всесоюзной конференции «Заповедники СССР, их настоящее и будущее» (8–10 октября 1990 г., Новгород), подписанном 15 докторами и 138 кандидатами наук (в том числе и уважаемым В.В. Дежкиным), сказано:
«Предпринимаемые попытки объявить заповедными и приравнять по статусу и существу к государственным заповедникам территории, пострадавшие от радиации или разрушенные варварской бесхозяйственной деятельностью, грубо искажают представления о ситуации с территориальной охраной природы, могут создать лишь иллюзию благополучия развития заповедной системы» (314).
Участники Всесоюзной конференции требовали «исключить зоны экологических катастроф и радиационные пустыни из перечня заповедных территорий как противоречащие пониманию заповедников в качестве эталонов естественной природы» (314).
Причисление Чернобыльской зоны и прочих зон экологических бедствий к заповедникам и другим ОПТ, с точки зрения экологической этики — настоящий абсурд. Ведь в заповедниках, национальных парках права дикой природы и диких животных на жизнь, свободу и процветание защищаются максимально. Но о какой жизни, свободе и особенно процветании дикой природы и диких животных можно говорить в зонах экологического бедствия? Наоборот, диких животных, вслед за людьми, необходимо эвакуировать из Чернобыльской зоны и других территорий экологического бедствия, а не завозить туда лошадей Пржевальского, как это было сделано в Украине в конце 1990-х годов. Если людям запрещено жить в Чернобыльской зоне, то почему этот запрет не касается диких животных, на которых также негативно влияет радиация? Так, например, после аварии на Чернобыльской АЭС, поступление цезия-137 и стронция-90 в организм копытных через пищу в Кавказском заповеднике «вызвало поражение половой системы части самцов оленей, снижение плодовитости популяции и увеличение смертности оленят в 1988 и 1989 гг. в 2 раза, изменение ее пространственной структуры, гибель серн от отравления (с поражением кроветворных органов) в некоторых территориальных группировках, исчезновение нескольких видов хищных птиц в местах обычного обитания» (126). И это случилось за сотни километров от Чернобыльской зоны. Очень опасно, когда зону ядерной аварии предлагают включить в категорию ОПТ, хотя она должна носить статус могильника опасных отходов. Соответственно будет меньше внимания уделяться развитию нормальных ОПТ.
Чернобыльскую зону и прочие зоны экологического бедствия ни в коем случае нельзя относить к природно-заповедному фонду. Это опасно экологически, неправильно этически и грозит дискредитацией заповедному делу, ибо в этом случае есть опасность массового и легкого создания заповедников на терриконах, отвалах, свалках, мусорниках и прочих ненужных хозяйственникам местах.
14. Экологическая этика в правовых основах заповедного дела
В настоящее время правовые основы заповедного дела в Украине, России, других странах СНГ являются сугубо антропоцентрическими. Несмотря на то, что охраняемые природные территории в России или Украине соответствующими законами об ОПТ гордо именуется «национальным достоянием», на самом деле «населяющие» их животные или растения соответствующими законами о животном или растительном мире относятся к «ресурсам» (37). «Ресурсами» именуются находящиеся на территории заповедников полезные ископаемые, почва, леса, реки, горы, другие компоненты дикой заповедной природы.
В результате, с точки зрения современного права, заповедник является просто кладовой «ресурсов», которая закрыта на некоторое время, и которую периодически властные структуры, под воздействием промышленно-капиталистического (социалистического) лобби пытались и пытаются «открыть». Если «открытие» подобной заповедной «кладовой природных ресурсов» происходит в рамках закона, то юридически, а часто и политически защитить заповедную дикую природу от уничтожения не представляется возможным. Подобных примеров наша история знает множество, и самые впечатлительные из них — закрытие в 1951 г. Сталиным 88 советских заповедников, и закрытие в 1961 г. Хрущевым еще 16.
Пока законы о заповедниках будут рассматривать дикую заповедную природу с антропоцентрической точки зрения, как вещь, как ресурс — до тех пор будет сохраняться постоянная угроза закрытия заповедников и уничтожения последних остатков дикой природы. И выход из этой казалось бы безысходной ситуации видится лишь в одном: нужно вслед за моральными правами наделить дикую природу (как субъекта) правами юридическими, то есть сделать ее правоспособной. В таком случае опекун дикой природы (то есть природоохранная общественная организация, уставной целью которой является защита дикой природы), может подать иск в суд о защите данного участка дикой природы, приговоренного, даже пускай «законно», к уничтожению.
В 1974 г. американский юрист и экофилософ Кристофер Стоун опубликовал классическую работу по практике предоставления юридических прав животным, растениям и участкам дикой природы. Действительно, если экологическая этика предлагает относиться к природе как к моральному субъекту, наделяя ее моральными правами, то почему юриспруденция не может сделать второй важный шаг в сторону защиты природы, признав ее субъектом юридическим и наделив ее юридическими правами. Также как корабли, институты, корпорации, малые дети, старики и душевнобольные люди (все они обладают правоспособностью), могут защищать свои права в суде при помощи специально назначенных попечителей или опекунов (обладающих дееспособностью), то так же можно поступить и с частями природы (90). Эта идея была подхвачена многими природоохранными организациями. Так, пернатый обитатель Гавай палила могла исчезнуть, так как на склонах вулкана Килауэла должны были бурить скважины. В 1978 г. Сьерра-клуб и Одюбоновское общество подали в суд иск о защите маленькой птички от ее имени и выиграли дело. Федеральный суд заставил местные власти отвести для палилы специальные охраняемые территории.
В Японии окружным судом префектуры Кагошима был удовлетворен иск об аннулировании решения на вырубку леса, запланированного на острове Амами Охшима. Истцами по иску были названы представители местной фауны, в том числе амамийский заяц. Окружной суд Нагасаки удовлетворил иск, требующий остановить строительные работы в заливе Исхая. Истцами был сам залив и пять видов местной фауны, а также местные жители в качестве их представителей. Подобный же иск был подан в суд об остановке строительства туннеля в Дайсетсузанском национальном парке, и истцом стала обитающая там азиатская щука.
Этические принципы заповедного дела, войдя в наши традиции и привычки, должны постепенно получить правовой базис. К сожалению, пока часть этических принципов заповедного дела вообще не имеет правовой поддержки («соблюдай права природы», «природа знает лучше», «заповедай навсегда»), другая имеет частичную поддержку («не навреди», «не вмешивайся», «компенсируй ущерб»). Это же касается и классических принципов заповедности.
Впервые о принципе абсолютной заповедности было сказано в совместном постановлении ВЦИК и СНК РСФСР от 1925 г. В нем говорилось, что природные участки могут быть взяты под охрану «в неприкосновенном виде». С этой целью им может быть присвоена заповедность» (76).
В первом официальном «Типовом положении» о заповедниках Наркомпроса РСФСР, утвержденном в 1929 г, было записано, что заповедники «навсегда подлежат оставлению в неприкосновенном виде». Постановление ВЦИК и СНК РСФСР от 1930 г. трактовало заповедники как участки природы, «объявленные неприкосновенными» (76). К сожалению, в 1930–1950-х годах понятие об «абсолютной неприкосновенности» и «заповедании навсегда» было утеряно из правовых документов заповедного дела.
Очередной раз в российском законодательстве об абсолютной заповедности было упомянуто в ст. 16 Положения о государственных заповедниках Главохоты РСФСР, утвержденного в 1962 г.: «В государственных заповедниках должны выделяться участки, на территории которых исключается всякое вмешательство человека в природные процессы. Размеры этих участков должны определяться исходя из необходимости сохранения всего природного комплекса в естественном состоянии. В заповедниках с большими лесными площадями (более 100 тыс. га) общая площадь таких участков не должна превышать 10% территории заповедника» (58). Этот документ просуществовал до 1981 г, когда были разработаны и утверждены новые «Типовые положения» о заповедниках и других охраняемых природных территориях СССР. К сожалению, добиться внесение в них статьи об участках абсолютной заповедности не удалось. Ф.Р. Штильмарк с грустью вспоминал: «Именно при разработке «Типовых положений» автор книги (Ф. Штильмарк — В.Б.) убедился в безнадежности попыток восстановления принципов подлинной заповедности в нашем потребительском обществе, основанном на лицемерии и двоемыслии, когда сугубо практические и даже производственные интересы маскируются «обеспечением основных задач заповедника» (58).
Что же касается этического принципа «неприкосновенности навсегда», то вторично он был задекларирован в 1960 г. в статье 9 Закона РСФСР «Об охране природы в РСФСР», где говорилось: «(Земли) государственных заповедников, территории которых навечно изымаются из хозяйственного использования в научно-исследовательских и культурно-просветительских целях…» (50). Что, однако, не помешало Хрущеву закрыть через год 16 заповедников СССР, из них часть — в Российской Федерации.
Последний раз этический принцип заповедного дела «неприкосновенность навсегда» был задействован юридической практикой в «Типовом положении о государственных заповедниках», утвержденном в 1981 г. Госпланом СССР и Госкомитетом СССР по науке и технике. В статье 2 говорилось: «Участки земли, ее недр и водного пространства со всеми находящимися в их пределах природными объектами изымаются их хозяйственной эксплуатации и представляются в бессрочное пользование государственным заповедникам в установленном порядке» (цит. по: 74).
Экоэтическая идея абсолютной заповедности так же не находит твердой поддержки в правовых основах современного заповедного дела. Так, российский Закон «Об особо охраняемых природных территориях» гласит: «В государственных природных заповедниках могут выделяться участки, на которых исключается всякое вмешательство в природные процессы» (37). Как рассказывает в своих мемуарах Ф.Р. Штильмарк, при разработке этого Закона ему удалось, через знакомых депутатов, вставить в законопроект эту формулировку, в которой, однако, слово «выделяются» было заменено на неопределенное словосочетание «могут выделяться» (53). Что касается подобного украинского закона, то об абсолютной заповедности в нем нет ни слова (55).