От редакторов русского издания

Вид материала

Документы

Содержание 1. Так называемое тоталитарное государство Ханна Арендт. Истоки тоталитаризма 519 Глава двенадцатая. Тоталитаризм у власти

Подобный материал:

• Предисловие редакторов русского издания, 732.37kb.
• Философия русского религиозного искусства XVI-XX вв. Антология, 6335.43kb.
• Автор, название, изд-во, год издания, 464.93kb.
• Концепция и специфические характеристики первого номера корпоративного издания для, 905.48kb.
• В. Н. Дёмин Гиперборея. Исторические корни русского народа, 1249.63kb.
• В. В. Зеленский От редактора русского издания 1929, 10660.27kb.
• Информационно-библиографические издания, 485.77kb.
• Национальное достояние русского народа, 99.7kb.
• Федеральный компонент, 401.39kb.
• Информационно-библиографический отдел Золотое кольцо России, 148.24kb.

Глава двенадцатая ТОТАЛИТАРИЗМ У ВЛАСТИ

Когда движение, интернациональное по организации, всеохватывающее по идеологии и глобальное по политическим устремлениям, захватывает власть в одной стране, оно, безусловно, ставит себя в парадоксальное положение. Социалистическое движение обошлось без такого кризиса, вопервых, потому, что национальный вопрос, т.е. стратегическая проблема революции, как ни странно, остался вне внимания Маркса и Энгельса, и, вовторых, потому что оно столкнулось с проблемами правления только после того, как первая мировая война лишила Второй Интернационал власти над его национальными членами, которые повсеместно признали примат национальных чувств над интернациональной солидарностью, трактуемый в качестве неизменной данности. Другими словами, когда для каждого из социалистических движений пришло время захвата власти в своей стране, все они уже трансформировались в национальные партии.

Эта трансформация не коснулась тоталитарных движений большевиков и нацистов. В момент взятия власти движению угрожает, с одной стороны, «окостенение» в форме самовластного правительства¹ и установлении контроля над государственной машиной, а с другой — стеснение его свободы территорией, имеющейся в данный момент. Для тоталитарного движения обе опасности равно смертельны развитие в направлении абсолютизма заглушило бы его внутренний двигатель, а в направлении национализма — сорвало бы внешнюю экспансию, без которой движение не может существовать. Форма правления, выработанная двумя этими движениями или, скорее, почти автоматически развившаяся в силу их двойной претензии на тотальное господство и глобальное правление, самым удачным образом охарактеризована лозунгом «перманентной революции», провозглашенным Троцким (хотя теоРия Троцкого была не более чем социалистическим провидением ряда революций, от антифеодальной буржуазной до антибуржуазной пролетарской, которая должна была перекидываться из одной страны в дру

гую)². От явления «перманентности», со всеми его полуанархистскими импликациями, здесь присутствует, строго говоря, лишь некорректно употребленный термин. Однако даже Ленина больше впечатлила словесная оболочка, чем теоретическое содержание термина. Во всяком случае, в Советском Союзе революции в форме радикальных чисток стали перманентной системой сталинского режима после 1934 г.³ В данном случае, как и в ряде других, Сталин сосредоточил свои атаки на полузабытом лозунге Троцкого именно потому, что избрал его средством для реализации собственных целей⁴. Сходная тенденция к перманентной революции отчетливо просматривалась и в нацистской Германии, хотя у нацистов не было времени реализовать ее в той же мере, в какой она развернулась в России. Весьма характерно, что их «перманентная революция» также началась с ликвидации партийной фракции, которая осмелилась открыто заявить о «следующей стадии рево

² Теория Троцкого, впервые обнародованная в 1905 г, не отличалась, разумеется, от революционной стратегии всех ленинцев, с точки зрения которых «сама Россия была только первым плацдармом, первым оплотом интернациональной революции ее интересы должны подчиняться наднациональной стратегии воинствующего социализма Через какоето время, однако, границы России и победоносного социализма совпадали» (Deutscher I Stalin A plitical bigraphy NY, L, 1949 P 243)

³ 1934 год является важной вехой, поскольку на XVII съезде партии был оглашен новый партийный устав, предполагавший, что «периодические чистки должны проводиться с целью систематического обновления партии» (цит по Avtrkhanv A Scial differentiatin and cntradictins m the Party Bulletin f the Institute fr the Study f the USSR Munich, February 1956) Партийные чистки первых лет русской революции не имели ничего общего с их позднейшим тоталитарным искажением и превращением в инструмент перманентной нестабильности Первые чистки проводились местными контрольными комиссиями перед открытым собранием, на которое свободно допускались как члены партии, так и беспартийные Они задумывались как средство демократического контроля, проводимого с целью борьбы против бюрократизации и разложения партии, и «должны были служить заменой настоящих выборов» (Deutscher I p cit P 233234) Блестящий краткий обзор изменения характера чисток дан в недавно опубликованной статье Авторханова, где опровергается также легенда о том, будто убийство Кирова положило начало новой политике Радикальная чистка началась до смерти Кирова, которая была не более чем «удобным предлогом для придания этой кампании дополнительного импульса» Многие «необъяснимые и таинственные» обстоятельства, связанные с убийством Кирова, заставляют думать, что «удобный предлог» был тщательно спланирован и проведен в жизнь самим Сталиным (см Khrushchev N Speech n Stalin New Yrk Times 1956, June 5 [Хрущев H С О культе личности и его последствиях Доклад Первого секретаря ЦК КПСС XX съезду КПСС 25 февраля 1956 г Известия ЦК КПСС 1989 №3 С 138])

⁴ Дейчер характеризует первый выпад против «перманентной революции» Троцкого и предложенную Сталиным контрформулу «социализм в одной, отдельно взятой стране» как пример политического маневрирования В 1924 г «непосредственной целью [Сталина] была дискредитация Троцкого Роясь в его прошлом, триумвиры натолкнулись на теорию «перманентной революции», сформулированную им в 1905 г Именно в ходе этой полемики Сталин пришел к формуле "социализм в одной, отдельно взятой стране"» (см Deutscher I p cit P 282)



двенадцатая. Тоталитаризм у власти

люции»⁵, именно потому, что «фюрер и его старая гвардия знали, что настоящая борьба только начиналась»⁶. Здесь вместо большевистского понятия перманентной революции мы находим концепцию расовой «селекции, которая никогда не должна останавливаться», требуя тем самым постоянной радикализации критериев, в соответствии с которыми и осуществляется селекция, т.е. уничтожение негодных⁷. Фактически Гитлер и Сталин обещали стабильность единственно для того, чтобы скрыть общее для них намерение создать государство перманентной нестабильности.

Не существует лучшего решения проблем, неизбежных для сосуществования правительства и движения, тоталитарных устремлений и ограниченной власти на ограниченной территории, видимого участия в сообществе наций, где каждый уважает суверенитет другого, и притязаний на мировое правление, нежели приведенная формула, лишенная своего первоначального содержания. Ведь перед тоталитарным прави

⁵ Ликвидации фракции Рема (июнь 1934 г) предшествовал краткий период стабилизации В начале года Рудольф Дильс, глава политической полиции Берлина, мог доложить, что СА уже не производит незаконных («революционных») арестов и что прежние подобные аресты расследуются (Nazi cnspiracy U S Gvernment Washingtn, 1946 Vl 5 P 205) В апреле 1934 г рейхсминистр внутренних дел Вильгельм Фрик, давний член нацистской партии, издал указ об ограничении практики «предохранительных арестов» (Ibid Vl 3 P 555), ставший возможным благодаря «стабилизации национальной ситуации» (см Das Archiv April 1934 S 31) Этот указ, однако, так никогда и не был опубликован (Nazi cnspiracy Vl 7 P 1099, Vl 2 P 259) В 1933 г политическая полиция Пруссии приготовила для Гитлера специальный доклад об эксцессах в деятельности СА и предложила возбудить уголовные дела против названных в нем лидеров этой организации

Гитлер разрешил проблему посвоему без суда и следствия были убиты лидеры СА " отправлены в отставку все выступившие против СА офицеры полиции (см данное под присягой письменное показание Рудольфа Дильса Ibid Vl 5 P 224) Таким образом он совершенно обезопасил себя от любой легализации и стабилизации Из многочисленных юристов, с энтузиазмом служивших «националсоциалистской идее», лишь очень немногие поняли, что в действительности было поставлено на карту К последним относится прежде всего Теодор Маунц, чей очерк «Gestalt und Recht der Plizei» (Hamburg, 1943) одобрительно цитировался даже теми авторами, которые, подобно Паулю Вернеру, принадлежали к высшим фюрерским корпусам СС

Ley R Der Weg zur rdensburg (бг, опубликовано, вероятно, в 1936 г Под грифами «Специальное издание» «Для фюрерских корпусов партии» «Не для свободной продажи») См Himmler H Die Schutzstaffel Grundlagen, Aufbau und Wirtschaftsrdnung des ⁿatinalsziahstischen Staates № 7b) Непрерывная радикализация принципа расовой селекции прослеживается на всех этапах нацистской политики Так, первыми кандидатами на уничтожение были чистокровные евреи, за ними — евреи наполовину, затем те, в Ком была четверть еврейской крови, или же — сначала душевнобольные, затем неизлечимо больные и, наконец, все семьи, в которых были какиелибо «неизлечимо больные» "Селекция, которая никогда не должна останавливаться», не обходила стороной и самих Членов СС Указом фюрера от 19 мая 1943 г постановлялось, что все люди, связанные с Иностранцами семейными, брачными или дружескими узами, должны быть изгнаны из ^г°сударства, партии, вермахта и экономики, этот приказ затронул 12 лидеров СС (см Hver Library Archives Himmler File Flder 330)


512


513

Ханна Арендт. Истоки тоталитаризма

Глава двенадцатая. Тоталитаризм у власти


телем стоит двойственная задача, которая на первый взгляд кажется противоречивой и даже абсурдной он должен утвердить иллюзорный мир движения в качестве осязаемой действующей реальности повседневной жизни и, в то же время, не позволить этому новому миру установиться как новой стабильности, поскольку стабилизация его законов и институтов с необходимостью уничтожила бы само движение, а вместе с ним — надежду на конечное завоевание • всего мира. Тоталитарный правитель должен любой ценой помешать процессу нормализации достигнуть такой точки, с которой начнет развиваться новый образ жизни, — ведь со временем последний мог бы забыть о своей незаконнорожденности и занять свое место среди чрезвычайно различных и глубоко контрастирующих образов жизни населяющих землю народов. В тот момент, когда временные революционные институты стали бы национальным образом жизни (в этот момент заявление Гитлера о том, что нацизм не есть товар на экспорт, или же заявление Сталина о возможности построения социализма в одной, отдельно взятой стране были бы не просто попыткой одурачить нетоталитарный мир), тоталитаризм утратил бы свою «тоталитарную» сущность и стал бы подчиняться закону жизни народов, согласно которому каждый из них представляет собой совокупность людей, живущих на определенной территории и в рамках определенной исторической традиции, и который ставит его в [равное] отношение к другим народам, — закону множественности, ips fact опровергающему любое утверждение об абсолютной общезначимости какойлибо одной из возможных форм правления.

С практической точки зрения парадокс тоталитаризма, пришедшего к власти, состоит в том, что обладание всеми инструментами правительственной власти и насилия в одной стране не является для тоталитарного движения безусловным благом. Ему становится все труднее сохранить характерное для него пренебрежение к фактам, строгую приверженность правилам вымышленного мира, хотя эти установки остаются для него так же существенны, как и прежде. Власть означает непосредственное столкновение с действительностью, и тоталитаризм, придя к власти, должен постоянно отвечать на вызов реальности. Пропаганды и организации уже недостаточно, чтобы утверждать, будто невозможное возможно, неправдоподобное истинно и будто миром правит безумная логичность основная психологическая поддержка для тоталитарного вымысла — активное неприятие status qu, который массЫ отказываются признать единственно возможным миром, — более не существует каждая капля правдивой информации о фактах, которая просачивается через железный занавес, сооруженный для сдерживания все более угрожающего потока реальности с другой, нетоталитар"

ной стороны, становится более опасной для тоталитарного господства, чем контрпропаганда для тоталитарного движения.

Борьба за тотальное господство над всем населением планеты, игнорирование всякой противостоящей нетоталитарной реальности заложены в самой природе тоталитарных режимов если они не стремятся, как к конечной цели, к тотальному господству, то, скорее всего, утратят ту власть, которую смогли уже захватить. Даже абсолютное и прочное господство над конкретным индивидом возможно только в условиях глобального тоталитаризма. Следовательно, приход к власти означает главным образом установление официальных и официально признанных органов правления (или филиалов в случае государствсателлитов), подчиняющихся движению, и создание своего рода лаборатории для экспериментирования с действительностью или, скорее, против нее, для экспериментирования по организации народа в соответствии с конечными целями, пренебрегающих и индивидуальностью, и национальностью, — в условиях, по общему признанию, несовершенных, однако достаточных для достижения важных промежуточных результатов. Пришедший к власти тоталитаризм использует рычаги государственного управления для достижения своей дальней заветной цели — завоевания мирового господства и руководства всеми ответвлениями движения он учреждает тайную полицию, сотрудники которой служат исполнителями и охранниками его внутреннего эксперимента по непрерывному превращению действительности в вымысел и, наконец, он создает концентрационные лагеря — специальные лаборатории, позволяющие поставить полномасштабный эксперимент по установлению тотального господства.

^ 1. Так называемое тоталитарное государство

История учит нас тому, что приход к власти и связанная с ним ответственность оказывают серьезное воздействие на природу революционных партий. Опыт и здравый смысл с полным правом ожидают, что пришедший к власти тоталитаризм постепенно утратит свою революционность и утопизм, что дела повседневного управления и осуществление реальной власти умерят устремления движений и постепенно разрушат вымышленный мир их организаций. Такова, казалось бы, сама природа Вещей, личных и общественных, что крайние заявления и цели проверяются объективными обстоятельствами, и действительность в целом лишь ^в очень малой степени определяется склонностью к созданию вымышленного массового общества, состоящего из атомизированных индивидов.

Многие ошибки нетоталитарного мира в его дипломатических конТактах с тоталитарными правительствами (самые впечатляющие из

¹⁷—1028


514


515

Ханна Арендт. Истоки тоталитаризма

Глава двенадцатая. Тоталитаризм у власти


них — уверенность в мюнхенском пакте с Гитлером и в ялтинских соглашениях со Сталиным) были вызваны, несомненно, доверием к опыту и здравому смыслу, которые, как вдруг оказалось, утратили свою способность понимать реальность. Вопреки всем ожиданиям, важные уступки и чрезвычайно возросший международный престиж не способствовали реинтеграции тоталитарных стран в сообщество равных наций и не смогли заставить их отказаться от ложных стенаний, будто весь мир объединился против них. И дипломатические победы отнюдь не предотвратили, а лишь ускорили их обращение к насилию и привели к возросшей враждебности по отношению к державам, которые обнаружили стремление к компромиссу.

Эти разочарования в новых революционных режимах со стороны государственных деятелей и дипломатов аналогичны более ранним разочарованиям со стороны благожелательных наблюдателей и сочувствующих тоталитарным движениям до установления их власти. Они надеялись на установление новых институтов и создание нового свода законов, которые, сколь бы революционным ни было их содержание, привели бы к стабилизации обстановки и, таким образом, обуздали бы тоталитарные движения, по крайней мере в тех странах, где они захватили власть. В действительности же террор и в Советской России, и в нацистской Германии увеличивался обратно пропорционально силе внутренней политической оппозиции, так что политическая оппозиция, видимо, была не предлогом для террора (как хотели думать либеральные обвинители режима), а последней помехой его полному разгулу⁸.

Еще более настораживающим было отношение тоталитарных режимов к конституции. В первые годы после прихода к власти нацисты обрушили на страну целую лавину законов и указов, однако так и не позаботились официально отменить Веймарскую конституцию они даже оставили более или менее нетронутыми гражданские службы, и этот факт позволил многим наблюдателям в стране и за рубежом надеяться на умеренность партии и на быструю нормализацию нового режима. Однако, когда с изданием нюрнбергских законов эта эпоха закончилась, выяснилось, что нацисты не проявляли никакого интереса к собственному законодательству. Наблюдалось «лишь постоянное восхождение ко все новым и новым областям», так что в конечном итоге «цели и сфера влияния тайной государственной полиции», как и всех других созданных нацистами государственных или партийных институтов, «никоим образом не покрывались изданными для них законами и правилами»⁹. Перманентное беззаконие нашло практическое выражение в том факте, что «многие общезначимые правила уже не доводились до общественности»¹⁰. Теоретически ему соответствовало заявление Гитлера, что «тотальное государство не должно знать разницы между правом и этикой»¹¹ ведь если предположить, что общезначимое право совпадает с этикой, общей для всех и укорененной в совести каждого человека, то, действительно, нет дополнительной надобности в публичных указах. Советский Союз, где дореволюционные гражданские службы были уничтожены в ходе революции и в период революционного изменения режим не уделял практически никакого внимания конституционным проблемам,


⁸ Общеизвестно, что в России «подавление социалистов и анархистов становилось все более жестоким по мере восстановления порядка в стране» (Cihga A The Russian Enigma L, 1940 P 244) Дейчер полагает, что причину исчезновения «освободительного духа революции» в момент победы следует искать в изменившейся установке крестьян они поворачивались против большевизма «тем более решительно, чем больше уверялись в том, что власть помещиков и белых генералов сломлена» (Deutscher I p cit P 218) Это объяснение представляется весьма слабым ввиду тех масштабов, какие принял террор после 1930 г Оно также не принимает во внимание тот факт, что террор сорвался с цепи не в 20е, а в 30е годы, когда противодействие крестьян уже не было активным фактором политической ситуации Хрущев также отмечает, что «крайние репрессивные меры не применялись» против оппозиции в период борьбы против троцкистов и бухаринцев и что «репрессия по отношению к ним началась» гораздо позже их разгрома (см Khrushchev N p cit [Хрущев H С Указ соч С 132])

Террор нацистского режима достиг пика во время войны, когда немецкий народ был действительно «един» Его подготовка началась еще в 1936 г, когда всякое организованное внутреннее сопротивление исчезло, а Гиммлер планировал расширение сети концентрационных лагерей Характерной для духа подавления, не зависящего от действительного сопротивления, была речь, произнесенная Гиммлером перед лидерами СС в 1943 г в Харькове «У нас только одна задача продолжать расовую борьбу без всякой жалости Мы никогда не позволим, чтобы великолепное оружие — страх и ужасная слава,

шедшая перед нами в боях за Харьков, — постепенно поблекло, но будем постоянно обогащать его новым смыслом» (Nazi cnspiracy Vl 4 P 572 ff )

⁹ См Maunz Th p cit P 5, 49 Насколько мало нацисты задумывались о созданных ими же самими законах и правилах, которые регулярно публиковались (см Die Gesetzgebung des Kabinetts Hitler Hrsg W Hche B, 1933 ff ), ясно из замечания, оброненного одним из нацистских специалистов по конституционному праву Он понял, что, несмотря на отсутствие общего нового правового порядка, все же произошла «всеобъемлющая реформа» (см Huber E R Die deutsche Plizei Zeitschrift für die gesamte Staatswissenschaft Bd 101 1940 №1 S 273 ff)

⁰ Maunz Th p cit S 49 Насколько мне известно, Маунц — единственный нацистский автор, отметивший это обстоятельство и достаточно четко подчеркнувший его Только тщательное изучение пяти томов «Verfugungen, Anrdnungen, Bekanntgaben», которые были составлены и отпечатаны во время войны руководимой Мартином Борманом партийной канцелярией, приподнимает завесу тайны над законодательством, которым фактически управлялась Германия Согласно предисловию, тома «предназначались исключительно для внутренней партийной работы и должны были рассматриваться как конфиденциальные» Четыре из этих безусловно очень редких томов, по сравнению с которыми изданное Хохе собрание законодательных актов гитлеровского кабинета является лишь фасадом, имеются в Гуверовской библиотеке

¹ Таково было «наставление» фюрера, обращенное к юристам в 1933 г, цит по Frank H Natinalszialistische Leitsatze fur em neues deutsches Straf recht Zweiter Teil 1936 S 8


If




516


517

Ханна Арендт. Истоки тоталитаризма

Глава двенадцатая. Тоталитаризм у власти


в 1936 г. удосужился даже создать совершенно новую и тщательно проработанную Конституцию («завесу либеральных фраз и обещаний над гильотиной, отодвинутой на задний план»¹²) это событие приветствовалось в России и за границей как завершение революционного периода. Однако публикация Конституции оказалась началом Большой Чистки, которая примерно за два года ликвидировала существующее руководство и стерла все следы нормальной жизни и экономического восстановления, которое разворачивалось в течение четырех лет после ликвидации кулаков и насильственной коллективизации сельского населения¹³. С самого момента принятия Конституция 1936 г. играла в точности ту же роль, что и Веймарская конституция при нацистском режиме на нее не обращали никакого внимания, однако и не отменяли. Вся разница состояла в том, что Сталин мог позволить себе еще один абсурдный шаг — за исключением Вышинского, все участвовавшие в разработке никогда не отмененной Конституции были казнены как предатели.

Если что и поражает наблюдающего за тоталитарным государством, так это, конечно, не его монолитная структура. Напротив, все исследователи согласны, по крайней мере, относительно сосуществования (или конфликта) двух оплотов власти партии и государства. Многие авторы, кроме того, подчеркивали «бесформенность» тоталитарного правления¹⁴. Томас Масарик рано понял, что «так называемая большевистская система никогда не была более чем полным отсутствием системы»¹⁵ и совершенно верно, что «даже у эксперта помутилось бы сознание, если бы он

¹² Deutscher I p cit P 381 Попытки создать Конституцию предпринимались и раньше, в 1918 и 1924 гг Конституционная реформа 1944 г, согласно которой некоторые советские республики должны были иметь собственные иностранные представительства и собственные армии, была тактическим маневром, имевшим целью обеспечить Советскому Союзу несколько дополнительных голосов в ООН

¹³ См Deutscher I p cit P 375 Внимательное чтение речи Сталина, посвященной Конституции (его доклада Чрезвычайному VIII съезду Советов 25 ноября 1936 г), не оставляет сомнений, что она никогда не воспринималась как окончательная и безусловная Сталин ясно сказал «Это остов нашей Конституции в данный исторический момент Таким образом, очерк новой Конституции содержит резюмирующий итог уже пройденного пути, все уже существующие достижения» Другими словами, Конституция устарела в тот самый момент, когда была провозглашена, и представляла чисто исторический интерес То, что это не является всего лишь произвольным толкованием, доказывает Молотов, который в речи о Конституции подхватывает тему, начатую Сталиным, и подчеркивает ее условный характер «Мы осуществили только первую, низшую стадию коммунизма Даже эта первая фаза коммунизма, социализм, завершена далеко не полностью, создан лишь костяк» (см Die Verfassung des Szialistischen Staates der Arbeiter und Bauern Editins Prméthée Strasburg, 1937 S 42, 84 [Cp Молотое В M Об изменениях в советской конституции M, Партиздат ЦК ВКП(б), 1935])

¹⁴ «В отличие от Италии, конституционная жизнь Германии, таким образом, характеризуется крайней бесформенностью» (Neumann F Behemth 1942 Appendix P 521)

¹⁵ Цит по Sau.va.nne В Stalin A critical survey f blshevism NY, 1939 P 695

попытался разобраться во взаимных отношениях партии и государства» в Третьем рейхе¹⁶. Часто также отмечалось, что отношение между двумя источниками власти — между государством и партией — есть отношение между официальнопоказной и реальной властью, так что правительственная машина изображается обычно как немощный фасад, который скрывает и защищает реальную власть партии¹⁷.

Все уровни административной машины Третьего рейха характеризовались любопытным дублированием канцелярий. С фантастической последовательностью нацисты добивались того, чтобы каждая функция управления государством дублировалась какимто партийным органом¹⁸ веймарское деление Германии на штаты и провинции дублировалось нацистским разделением на Gaue, однако же, поскольку границы тех и других не совпадали, каждая местность принадлежала, даже географически, к двум совершенно разным административным единицам¹⁹. Дублирование функций не прекратилось и тогда, когда после 1933 г влиятельные нацисты заняли официальные министерские посты в государстве Фрик, например, стал министром внутренних дел, а Гюртнер — министром юстиции. Эти старые и испытанные члены партии, едва вступив на путь чиновнической непартийной карьеры, лишились власти и стали столь же мало влиятельны, как и другие гражданские служащие. Оба они подпали под фактическую власть Гиммлера,

¹⁶ См Rberts S H The huse that Hitler built L, 1939 P 72

¹⁷ Судья Роберт Г Джексон в своей вступительной речи на Нюрнбергском судебном процессе последовательно основывал описание политической структуры нацистской Германии на сосуществовании «двух правительств в Германии — реального и показного Обычные для государства институты в Германской республике сохранялись, и это было лишь выставленное на обозрение правительство Однако реальная власть в государстве не регулировалась законом, находилась вне права и над правом и сосредоточивалась в фюрерских корпусах нацистской партии» (Nazi cnspiracy Vl 1 P 125) См также проведенное Робертсом различение между партией и теневым государством «Гитлер совершенно явственно стремился везде, где можно, дублировать функции» (Rberts S H p cit P 101)

Исследователи нацистской Германии, видимо, согласны, что государство обладало лишь кажущейся властью Единственное исключение составляет Эрнст Френкель (Fraenkel E The dual state NY, L, 1941), который заявляет о сосуществовании в одном "нормативного и прерогативного государств», находящихся в постоянных трениях как «конкурирующие и не дополняющие друг друга части немецкого рейха» Согласно Френкелю, нормативное государство поддерживалось нацистами ради защиты капиталистического порядка и частной собственности и обладало всей полнотой власти в вопросах экономики, тогда как прерогативное государство, партия, имело верховную Власть во всех вопросах политической жизни

«Для тех ступеней государственной власти, которые нацисты не могли занять своими людьми, они создавали соответствующие "теневые канцелярии" в собственной партийной организации, строя таким образом еще одно государство помимо существующего » (Heiden K Der Fuehrer Hitlers rise t pwer Bstn, 1944 P 616)

¹⁹ cm Giles О С The Gestap xfrd Pamphlets n Wrld Affairs № 36 1940 (Здесь °писываются постоянные схлестывания партийных и государственных учреждений )


I



^ Ханна Арендт. Истоки тоталитаризма

набиравшего силу главы полиции, который в нормальной ситуации должен был бы подчиняться министру внутренних дел²⁰. Более широкую известность за границей имела судьба старой немецкой канцелярии иностранных дел на Вильгельмштрассе. Нацисты практически не тронули ее персонал и, конечно, не упразднили ее однако в то же время они учредили имевшее большую власть Бюро иностранных дел партии, возглавлявшееся Розенбергом²¹ и поскольку эта канцелярия специализировалась на поддержании контактов с фашистскими организациями в Восточной Европе и на Балканах, они учредили еще один орган, конкурирующий с канцелярией на Вильгельмштрассе, так называемое бюро Риббентропа, которое отвечало за иностранные дела на Западе и пережило назначение своего шефа послом в Англию, те инкорпорацию его в официальный аппарат на Вильгельмштрассе. Наконец, вдобавок к партийным институтам был создан еще один дубликат Министерства иностранных дел — канцелярия СС, которая отвечала «за переговоры со всеми группами этнических немцев в Дании, Норвегии, Бельгии и Нидерландах»²². Эти примеры доказывают, что нацисты считали дублирование канцелярий принципиально важным делом, а не

²⁰ Характерна докладная записка министра внутренних дел Фрика, который возмущался тем фактом, что Гиммлер, руководитель СС, обладает верховной властью (см Nazi cnspiracy Vl 3 P 547) В этом отношении следует обратить внимание также на замечания Розенберга о дискуссии с Гитлером в 1942 г до войны Розенберг не занимал никаких государственных постов, принадлежа к ближайшему окружению Гитлера И вот, занимая пост рейхсминистра оккупированных восточных территорий, он постоянно сталкивался с «прямыми акциями» других полномочных представителей (главным образом людей из СС), которые перестали его замечать, потому что теперь он принадлежал к показному аппарату государства (см Ibid Vl 4 P 65 ff) Та же самая участь постигла и Ханса Франка, генералгубернатора Польши Было только два случая, когда получение министерского портфеля совершенно не повлекло за собой потери власти и престижа речь идет о министре пропаганды Геббельсе и о министре внутренних дел Гиммлере Что касается Гиммлера, мы располагаем докладной запиской, относящейся, вероятно, к 1935 г, которая свидетельствует о систематичности и целеустремленности нацистов в вопросах регулирования отношений между партией и государством Эта записка, явно исходившая из непосредственного окружения Гитлера и обнаруженная среди корреспонденции Reichsadjudantur фюрера и гестапо, содержит предупреждение против назначения Гиммлера государственным секретарем Министерства внутренних Д^елпотому что в этом случае он «не сможет более оставаться политическим лидером» и «должен будет отдалиться от партии» Здесь мы находим также упоминание о техническом принципе регулирования отношений между партией и государством «Reichsleiter, высший партийный функционер, не должен подчиняться Reichsminister, высшему госу дарственному функционеру» (недатированная и неподписанная записка под названи «Die geheime Staatsplizei» находится в архивах Гуверовской библиотеки The Hv

Library File P Widemann)

²¹ См Краткий отчет о деятельности с 1933 по 1943 г возглавляемого Розенбергом БКР

иностранных дел партии (Ibid Vl 3 P 27 ff)

²² Во исполнение указа фюрера от 12 августа 1942 г См Verfugungen, Anrdnung⁶¹¹

Bekanntgaben p cit № A 5442

^ 519

Глава двенадцатая. Тоталитаризм у власти

использовали его как простую уловку, позволяющую обеспечить рабочие места для членов партии.

Такое же разделение правительств на реальное и показное развилось, совершенно из других корней, и в Советской России²³. Показное правительство образовалось из Всероссийского съезда Советов, во время гражданской войны утратившего свое влияние и власть, которая перешла к партии большевиков. Начало этого процесса относится к тому времени, когда Красная Армия обрела самостоятельность и тайная политическая полиция была переподчинена партии, будучи выведена из подчинения съезду Советов²⁴ он завершился в 1923 г., в течение первого года пребывания Сталина в должности генерального секретаря²⁵. С этого времени Советы стали теневым правительством, в среде которого посредством большевистских партийных ячеек действовали представители реальной власти, назначенные Центральным Комитетом в Москве и несшие ответственность перед ним. Решающим моментом последующего развития было не завоевание Советов партией, а тот факт, что, «хотя это было бы совсем нетрудно, большевики не упразднили Советы и исполь