От редакторов русского издания

Вид материала

Документы

Содержание Ханна Арендт. Истоки тоталитаризма Тоталитарное движение 453 Ханна Арендт. Истоки тоталитаризма 455 Ханна Арендт. Истоки тоталитаризма Глава одиннацатая. Тоталитарное движение

Подобный материал:

• Предисловие редакторов русского издания, 732.37kb.
• Философия русского религиозного искусства XVI-XX вв. Антология, 6335.43kb.
• Автор, название, изд-во, год издания, 464.93kb.
• Концепция и специфические характеристики первого номера корпоративного издания для, 905.48kb.
• В. Н. Дёмин Гиперборея. Исторические корни русского народа, 1249.63kb.
• В. В. Зеленский От редактора русского издания 1929, 10660.27kb.
• Информационно-библиографические издания, 485.77kb.
• Национальное достояние русского народа, 99.7kb.
• Федеральный компонент, 401.39kb.
• Информационно-библиографический отдел Золотое кольцо России, 148.24kb.

Глава одиннацатая

^ Ханна Арендт. Истоки тоталитаризма

умственных и творческих способностей служит лучшей гарантией их верности⁶⁵.

⁶⁵ Большевистская политика, изумительно последовательная в этом отношении, хорошо известна и едва ли нуждается в дальнейших комментариях Пикассо, если брать самые известные примеры, не любим в России, хотя он и стал коммунистом Вполне возможно, что именно внезапный поворот в позиции Андре Жида после наблюдений большевистской действительности в Советской России (Retur de lURSS) в 1936 г окончательно убедил Сталина в бесполезности художниковтворцов даже в качестве попутчиков Нацистская политика отличалась от большевистских мероприятий только тем, что она все же не убивала свои первоклассные таланты

Стоило бы подробно изучить карьеры тех сравнительно немногих немецких ученых, кто вышел за пределы простого сотрудничества и добровольно предложил свои услуги, потому что был убежденным нацистом Указанное сочинение Вейнрейха — единственное имеющееся исследование, но оно запутывает, ибо не различает среди профессоров тех, кто принял нацистский символ веры, и тех, кто был обязан своей карьерой исключительно этому режиму, опускает ранние этапы карьер ученых и потому неразборчиво сваливает хорошо известных людей с большими достижениями и заслугами в одну кучу нацистских придурков Наиболее интересен здесь пример юриста Карла Шмитта, чьи чрезвычайно изобретательные теории о конце демократии и правового правления все еще обеспечивают интересующимся захватывающее чтение Уже в середине 30х годов он был заменен собственным нацистским выводком теоретиков политики и права, такими, как Ханс Франк, позже губернатор Польши, Готфрид Нессе и Рейнхард Хен Последним впал в немилость историк Вальтер Франк, который был убежденным антисемитом и членом нацистской партии еще до того, как она пришла к власти, а в 1933 г стал директором новообразованного «Reichsinstitut für Geschichte des Neuen Deutschlands» с его знаменитым Frschungsabteilung Judenfrage и редактором девятитомных «Frschungen zur Judenfrage» (19371944) В начале 40х годов Франк был вынужден уступить свое положение и влияние Альфреду Розенбергу, чей «Der Myths des 2U Jahrhunderts» определенно не обнаруживает никаких следов увлечения «ученостью» или «ученой схоластикой» Франк явно потерял доверие только потому, что не был научным шарлатаном

Чего никак не могли понять ни элита, ни толпа, с таким пылом принимавшие нацио налсоциализм, так это то, что «никто не может принять этот Порядок случайно Ир выше желания служить и независимо от него стоит неумолимая необходимость отбор i которая не знает ни смягчающих обстоятельств, ни милосердия» (Der Weg der SS, в пущенный SS HauptamtSchulungsamt, n d, S 4) Иными словами, при отборе тех, ^кг хотел бы принадлежать к ним, нацисты намеревались принимать свои собственные p шения, не считаясь со «случайностью» любых мнений То же самое, по-видимому, ^ве" для отбора большевиков в тайную полицию Ф Бек и В Годин сообщают, что работник НКВД призываются из рядов партии, не имея ни малейшей возможности доброволь избрать эту «карьеру» (Beck F, Gdin W Russian purge and the extractin f cnfessi⁰ 1951 P 160)

Только толпу и элиту можно привлечь энергией, содержащейся в самом тоталитаризме завоевать же массы можно только с помощью пропаганды. В условиях конституционного правления и свободы мнений тоталитарные движения, борясь за власть, могут использовать террор только в определенных пределах и, подобно другим партиям, вынуждены завоевывать приверженцев и внушать доверие публике, которая еще не полностью изолирована от всех других источников информации.

Давно известно и часто утверждалось, что в тоталитарных странах пропаганда и террор представляют две стороны одной медали¹ Однако это верно лишь отчасти Везде, где тоталитаризм обладает абсолютной властью, он заменяет пропаганду идеологической обработкой и использует насилие не столько для запугивания людей (это делается лишь на начальных стадиях, когда еще существует политическая оппозиция), сколько для постоянного воплощения своих идеологических доктрин и своей практикуемой лжи. Тоталитаризм не может удовлетвориться утверждением, что безработицы не существует, при наличии противоположных фактов в качестве составной части своей пропаганды он уничтожит пособия по безработице². В равной степени важен и тот факт, что отказ признать безработицу, воплотил, пусть даже до

См, напр KhnBramstedt E Dictatrship and plitical plice The technique f cntrl by fear L, 1945 P 164 ff Объяснение состоит в том, что «террор без пропаганды потерял бы большую часть своего психологического эффекта равно, как и пропаганда без террора не воздействует с полной силой» (р 175) В этом утверждении и в других, подобных ему, повторяющих большей частью одну и ту же мысль, упускается тот факт, что не только политическая пропаганда, но и все современные средства массовой информации содержат элемент угрозы, а террор, напротив, может быть вполне эффекти^ен и без пропаганды, покуда он не выходит за рамки политического террора, исходящего от тирании Как только к террору прибегают для насилия не только вовне, но, как ^т° бывало и внутри, когда политический режим жаждет большего, чем просто власти, ^гДа террор нуждается в пропаганде В этом смысле нацистский теоретик E Адамовски °г сказать «Пропаганда и насилие никогда не противоречат друг другу Использова₁^1е насилия может быть частью пропаганды» (Hadamvsky E Prpaganda und natinale Macht 1933 S 22)

ß это время было официально объявлено, что безработица в Советской России "ликНцирована" Следствием этого объявления была также "ликвидация" всех пособий по ^5езработице» (см Ctliga A The russian enigma L, 1940 P 109)


^ 453

Ханна Арендт. Истоки тоталитаризма

Глава одиннацатая. Тоталитарное движение


вольно неожиданным путем, старую социалистическую доктрину кто не работает, тот не ест. Или возьмем другой пример, когда Сталин решил переписать историю русской революции. Пропаганда его новой версии включала в себя вместе с уничтожением ранних книг и документов также и уничтожение их авторов и читателей. Публикация в 1938 г новой официальной истории Коммунистической партии была сигналом к окончанию сверхчисток, уничтоживших целое поколение советских интеллектуалов. Точно так же нацисты на оккупированных восточных территориях в первую очередь использовали антисемитскую пропаганду в целях осуществления более строгого контроля над населением. Они не нуждались в терроре и не использовали его для подкрепления этой пропаганды. Когда же они ликвидировали большую часть польской интеллигенции, то сделали это не потому, что последние были в оппозиции к ним, а потому, что, согласно их доктрине, у поляков не было интеллекта. И когда они планировали похищать голубоглазых и белокурых детей, в их намерение входило не запугать население, а спасти «немецкую кровь»³.

Пока тоталитарные движения существуют еще внутри нетоталитарного мира, им приходится прибегать к тому, что мы обычно называем пропагандой. Но такая пропаганда всегда направлена вовне — будь то не вовлеченный в движение слой населения внутри страны или нетоталитарные страны за границей. Эта внешняя сфера, к которой обра

³ Так называемая peratin hay [операция силок] началась с приказа Гиммлера, датированного 16 февраля 1942 г, «согласно которому [индивидам] немецкого происхождения в Польше» ставилось условие, что их дети должны быть отправлены в семьи, «желающие [принять их] безоговорочно, только из любви к их хорошей крови» (Нюрнбергский документ R 135, копированный в Париже в Centre de Dcumentatin Juive) В июне 1944 г девятая армия действительно украла 4050 тысяч детей с последующей транспортировкой их в Германию В сообщении об этих событиях, посланном в Генеральную ставку вермахта в Берлине человеком по фамилии Бранденбург, говорится о сходном плане в отношении Украины (Документ PS 031, опубликованный Леоном Поляковым См РоЬаkv L Bréviaire de la haine P 317) Гиммлер сам сделал несколько замечаний по поводу этого плана (см Nazi cnspiracy and aggressin ffice f the United States Chief f Cunsel fr the Prsecutin f Axis Criminality U S Gverment Washingtn, 1946 Vl 3 P 640 Здесь содержатся выдержки из речи Гиммлера в Кракове в марте 1942 г, см также комментарии к речи Гиммлера в БадШахене в 1943 г в книге KhnBramstedt & p cit P 244 ) О том, как проводился отбор, можно узнать из медицинских заключении, сделанных вторым медицинским отделом в Минске 10 августа 1942 г «Расовое исследование Наталии Харпф, рожденной 14 августа 1922 г, показало нормальное развитие Д^е вочки преимущественно восточнобалтийского типа с нордическими особенностями» «Исследование Арнольда Корнея, рожденного 19 февраля 1930 г, показало нормальное развитие мальчика двенадцати лет преимущественно восточного типа с нордическими особенностями» Подписано N We (Документ из архива Yiddish Scientific Institutin N

№ Осе Е За17)

Об уничтожении польской интеллигенции, которую, по мнению Гитлера, можно «сте реть с лица земли без сожаления» см Pltakv L p cit P 321, а также документ № 24

щается тоталитарная пропаганда, может сильно меняться даже после захвата власти тоталитарная пропаганда может направляться на ту часть собственного населения, чье поведение не подвергалось в достаточной мере идеологической обработке. В этом отношении речи Гитлера во время войны, обращенные к своим генералам, представляют собой блестящую модель такой пропаганды. Главным образом она характеризуется ужасающей ложью, которой фюрер удивлял своих гостей, пытаясь повлиять на них⁴. Внешняя сфера также может состоять из групп сочувствующих, еще не созревших для того, чтобы воспринять истинные цели движения. Наконец, часто случается, что даже некоторые члены партии рассматриваются близким кругом фюрера или членами элитных формирований принадлежащими той же внешней среде. В этом случае на них также необходимо распространить пропаганду, так как их нельзя считать окончательно вовлеченными. Не переоценивая важности пропагандистской лжи, можно назвать множество примеров, когда Гитлер был вполне искренен и грубо недвусмыслен в определении истинных целей движения, но эти случаи просто не осознавались общественностью, еще не подготовленной к подобной последовательной логике⁵. Таким образом, тоталитарная форма подавления стремится ограничить применение пропагандистских методов исключительно сферой своей внешней политики или заграничными отделениями движения в целях снабжения их подходящим материалом. Тогда же, когда тоталитарная идеологическая обработка внутри страны приходит в противоречие с пропагандистской ложью, предназначенной для заграницы (как случилось в России во время войны, но не тогда, когда Сталин заключил сделку с Гитлером, а когда война с Гитлером приве

Летом 1942 г он еще говорит об «[изгнании] самого последнего еврея из Европы» (см Hitlers Tischgespräche S 113) и расселении евреев в Сибири, Африке или на Мадагаскаре, в то время как на самом деле он уже решился на «окончательное решение» еще до вторжения в Россию, примерно в 1940 г и конце 1941 г приказал строить газовые камеры (см Nazi cnspiracy and aggressin Vl 2 P 265 ff, Vl 3 P 783 ff Dc ^pS 1104, Vl 5 P 322 ff Dc PS 2605) Гиммлер также знал весной 1941 г, что «евреи Должны быть уничтожены до последнего человека к концу войны В этом состоит недвусмысленное желание фюрера, его приказ» (Dssier Kersten Centre de Dcumentatin Juive)

" этой связи существует очень интересное сообщение, датированное 16 июля 1940 г ° поводу дискуссии в ставке Гитлера, которую Гитлер в присутствии Розенберга, Лам^еРса и Кейтеля начал с выдвижения следующих «фундаментальных принципов»

"ейчас важно не обнаружить перед всем миром наши окончательные цели следова^ельно, не должно быть очевидным, что [указы об установлении мира и порядка на окУпированных территориях] говорят об окончательной колонизации Все необходимые еры — пытки, переселения — могут и будут проводиться несмотря на это» После ^тих слов последовала дискуссия безотносительная к высказыванию Гитлера, в которой

^сам Гитлер уже не участвовал Вполне вероятно он не был «понят» (Dc L 221 Cent^е de Dcumentatin Juive)


^ 455
Ханна Арендт. Истоки тоталитаризма

ла его в лагерь демократии), внутри страны пропаганда объясняется как «временный тактический маневр»⁶. Насколько это возможно, различие между идеологической доктриной для посвященных членов движения, уже не нуждающихся в пропаганде, и настоящей пропагандой, предназначенной для внешнего мира, устанавливается уже в тот момент, когда само движение еще не пришло к власти. Взаимосвязь между пропагандой и идеологической доктриной зависит, с одной стороны, от размеров движения и от внешнего давления — с другой. Чем меньше размах движения, тем больше усилий оно тратит на простую пропаганду. Чем больше давление на тоталитарные режимы со стороны внешнего мира — давление, которое нельзя полностью игнорировать, даже находясь за железным занавесом, — тем более активно будет тоталитарный диктатор использовать пропаганду. Существенный момент состоит в том, что необходимость в пропаганде всегда диктуется внешним миром, и что само движение использует не пропаганду, а идеологическую обработку. И наоборот, внедрение доктрины, которое неизбежно соседствует с террором, прямо пропорционально силе движения или изоляции тоталитарного правительства, его защищенности от внешнего влияния.

Конечно, пропаганда — это часть «психологической войны», но террор — нечто большее. Тоталитарные движения продолжают использовать террор даже тогда, когда психологические цели достигнуты — когда реальный ужас царит над безоговорочно усмиренным населением. Там, где террор доведен до совершенства, как, например, в концентрационных лагерях, пропаганда полностью исчезает. Более того, она сразу была запрещена в нацистской Германии⁷. Пропаганда, другими словами, единственный и, может быть, наиболее важный инструмент тоталитаризма при общении с нетоталитарным миром. Террор, наоборот, истинная сущность данной формы правления. Его существование также мало зависит от психологических или других субъ

⁶ В отношении сталинской самонадеянности по поводу того, что Гитлер не нападет на Россию см. Deutscher L Stalin a plitical bigraphy. N.Y. L., 1949. P. 454 ff. и особенно сноску к р. 458 «Только в 1948 г. председатель Госплана и первый зампред Совета Министров Н. Вознесенский обнаружил, что экономический план на третий квартал 1941 г. предполагал мирное развитие и что новый план, рассчитанный на войну, был составлен, когда война началась». Позже оценка Дейчера была четко подтверждена в докладе Хрущева сообщением о реакции Сталина на вторжение Германии в Советский Союз (см. Речь о Сталине на XX съезде в пересказе Государственного департамента. New Yrk Times. June 5. 1956 [Хрущев Н. С. О культе личности и его последствиях. Доклад Первого секретаря ЦК КПСС XX съезду КПСС 25 февраля 1956 г. Известия ЦК

КПСС. 1989. № 3. С. 147.]).

⁷ «Образование [в концентрационных лагерях] состоит из дисциплины, а не в коем случае не из какихлибо инструкций, основанных на идеологическом базисе, так как заключенные в большинстве своем имеют рабские души» (Himmler H. Nazi cnspiracy. Vl. 4P. 616 ff).

^ Глава одиннацатая. Тоталитарное движение

ективных факторов, как существование законов в конституционно управляемых странах зависит от числа людей, нарушающих их.

Террор как дополнение к пропаганде играл большую роль при нацизме, чем при коммунизме. Нацисты не уничтожали важных политических фигур, как это делалось во времена первоначальной волны политических преступлений в Германии (убийство Ратенау и Эрцбергера) вместо этого, с помощью убийства мелких функционеровсоциалистов или влиятельных членов оппозиционных партий, они пытались внушить населению опасность даже простого членства в этих партиях. Этот вид массового террора, пока еще действовавший в сравнительно небольших масштабах, постепенно набирал силу, потому что ни полиция, ни суд серьезно не возбуждали дел по поводу политических правонарушений против так называемых правых. Примечательно то, что нацистские публицисты удачно определили как «силовую пропаганду»⁸ большинству населения стало ясно, что власть нацистов нечто большее, чем власть правительства, и что безопаснее быть членом нацистской околовоенной организации, чем лояльной республиканской. Это впечатление во многом усиливалось специфическим использованием нацистами своих политических преступлений. Нацисты всегда признавались в них публично, никогда не извинялись за «нарушение правопорядка» — такие извинения употреблялись только сочувствующими — и поражали население этим своим отличием от «пустых болтунов» других партий.

Сходство между подобным видом террора и обыкновенным бандитизмом достаточно ясно, чтобы о нем нужно было говорить особо. Однако это не означает, что нацизм и есть бандитизм, как иногда отмечается, но лишь, что нацисты, не осознавая этого, многому научились у американских гангстеров. Точно так же и их пропаганда, уже осознанно, многое позаимствовала у американской деловой рекламы.

Однако более специфическим в тоталитарной пропаганде, нежели прямая угроза и преступления против индивидов, является использование скрытого, завуалированного и опасного оружия против тех, кто не подчиняется ее учению, и позже массовое убийство как «виновных», так и «невиновных». Люди, которых коммунистическая пропаганда угрожала «сбросить с локомотива» истории как безнадежно отставших от своего времени и бесполезно растрачивающих свои жизни, были такими же как и те, которых при нацизме пугали прозябанием вопреки

Hadamvsky E. p. cit. Эта книга отличается от остальной литературы, касающейся тоталитарной пропаганды. Прямо не заявляя о том, Адамовски предлагает интеллигентную и откровенную пронацистскую интерпретацию собственно гитлеровской позиции, высказанной им в статье «Пропаганда и организация» (см. Hitler A. Mein Kampf. 1927 Или амер. изд. N.Y., 1939. Bk 2. Ch. 11 а также Six F. A. Die plitische Prpaganda der NSDAP im Kampf um die Macht. 1936. S. 21 ff.).


456


457

Ханна Арендт. Истоки тоталитаризма

Глава одиннацатая. Тоталитарное движение


вечным законам природы и жизни, необратимым и таинственным вырождением их крови. Назойливое настаивание на «научной» природе своих утверждений в тоталитарной пропаганде можно сравнить с определенной рекламной техникой, которая тоже направлена на массы. И действительно, колонки рекламных объявлений в каждой газете демонстрируют эту «научность», например, когда фабрикант с помощью фактов и цифр, полученных из «исследовательских» лабораторий, доказывает, что именно его мыло — «лучшее мыло в мире»⁹. Также верно и то, что существуют определенные элементы насилия в полных выдумки преувеличениях рекламных агентов, в которых за утверждением, например, что «девушки, не использующие особый сорт мыла, останутся на всю жизнь с прыщами и без мужа», кроется дикая мечта о монополии — мечта, что в один прекрасный день производитель «единственного мыла, предохраняющего от прыщей», сможеттаки оставить всех девушек, не пользующихся этим мылом, без мужей. Таким образом, как в деловой рекламе, так и в тоталитарной пропаганде явно просматривается суррогат власти. Одержимость тоталитарного движения «научной» достоверностью проходит, как только движение достигает власти. Нацисты уволили даже тех ученых, которые хотели служить им, большевики же использовали доброе имя своих ученых для совершенно ненаучных целей и заставляли их разыгрывать из себя шарлатанов

Но на этом кончается часто переоцениваемое сходство массовой рекламы с массовой пропагандой. Бизнесмены обычно не выступают в качестве пророков и не занимаются постоянно демонстрацией правильности своих предсказаний. Научность тоталитарной пропаганды характеризуется тем, что она почти всегда настаивает на научном предсказании, в отличие от более старомодной апелляции к прошлому. Нигде идеологические истоки социализма, с одной стороны, и расизма, с другой, не проступают так отчетливо, как в претензиях идеологов этих доктрин на открытие ими тайных сил, способных обеспечить им лучшую из возможных в фатальной цепи событий долю. В «абсолютистских системах, которые ставят все события истории в зависимость от великих первопричин, связанных фатальной предопределенностью, и которые устраняют человека из истории человеческой расы» (Токвиль), заключена, безусловно, великая сила притяжения для масс. Но не стоит сомневаться и в том, что нацистские лидеры действительно верили, а не просто использовали для пропаганды положения высоких доктрин, например «Чем с большей точностью мы узнаем и исследуем законы

⁹ Гитлер в главе «Военная пропаганда» (Mein Kampf Bk l Ch 6) выделяет предпр¹" нимательский подход к пропаганде и использует пример рекламы мыла Важность этого подхода была сильно преувеличена, тогда как более поздние позитивные идеи «ПроП^а" ганды и организации» были сброшены со счетов

природы и жизни, тем лучше мы сможем сообразоваться с волей Всевышнего. Чем лучше мы проникнем в волю Всевышнего, тем большим будет наш успех»¹⁰. Сразу видно, что требуется совсем немного изменений, чтобы выразить сталинское кредо в двух предложениях. Они могут выглядеть таким образом «Чем с большей точностью мы узнаем и исследуем законы истории и классовой борьбы, тем лучше мы сможем сообразоваться с диалектическим материализмом. Чем лучше мы проникнем в диалектический материализм, тем большим будет наш успех». Сталинское понятие «правильного руководства»¹¹ в любом случае вряд ли можно проиллюстровать лучше.

Тоталитарная пропаганда подняла идеологическую научность и свою технику производства лозунгов в форме предсказания до высот эффективности метода и абсурдности содержания, потому что, демагогически говоря, вряд ли существует лучший способ избежать дискуссий, чем освободиться от аргументов настоящего и утверждать, что только будущее сможет открыть его достоинства. Однако отнюдь не тоталитарные идеологи изобрели эту процедуру и не только они использовали ее. Конечно, онаученность массовой пропаганды действительно настолько универсально использовалась в современной политике, что этот факт истолковывался как более общий признак той одержимости наукой, которая характеризовала Западный мир со времен расцвета математики и физики в XVI в. В этом случае тоталитаризм представляется лишь заключительной стадией процесса, на протяжении которого «наука [стала] идолом, способным магически исцелить язвы существования и изменить природу человека»¹². Конечно, была какаято изначальная взаимосвязь между развитием науки и подъемом масс. «Коллективизм» масс приветствовался теми, кто надеялся на проявление «естественных законов исторического развития», способных исключить непредсказуемость индивидуальных действий и поступков¹³. Уже приводился пример Анфанте

См знаменательную докладную записку Мартина Бормана на статью «Связь националсоциализма и христианства» (Nazi cnspiracy Vl 6 P 1036 ff) Сходные формулировки можно найти в появлявшихся время от времени литературных памфлетах, изда^Ваемых СС в целях «идеологической обработки» новобранцев «Законы природы неиз^Нны, на них никто не может повлиять Следовательно, необходимо открыть эти зако^Ь1» (SSMann und Blutsfrage Schriftenreihe für die weltanschauliche Schulung der ^rdnungsphzei 1942) Все это — не что иное, как вариации определенных выражений, ^Зятых из «Mein Kampf» Одно из них цитировалось в качестве эпиграфа для только ^т° упоминавшегося памфлета «Если человек пытается бороться против железной лои природы, он вступает в конфликт с основными принципами, которым он единстНно обязан своим существованием в качестве человека»

_I2^stahn J Leninism 1933 Vl 2 Ch 3 [См Сталин И В Соч Т 12 С 338373] Vegehn E The rigins f scientism Scial Research December 1948 ^cm Hayek F A vn The cunterrevlutin f science Ecnmica Vl 8 (February, ^аУ, August 1941) P 13


459