С. Фелдман Ценности, идеология и структура политических установок*

Вид материала

Документы

Содержание С. Фелдман Ценности, идеология и структура политических установок Устойчивость и первичность ценностей С. Фелдман С. Фелдман

Подобный материал:

• Политическая идеология, 73.81kb.
• История политических и правовых учений, 1720.72kb.
• 4. 1 Современные идеологические концепции и доктрины, 424.3kb.
• Идеология как элемент системы культуры, 458.93kb.
• Программа формирования ценности здоровья и здорового образа жизни обучающихся     это, 219.2kb.
• Назва модуля: Котельні установки промислових підприємств, 88.57kb.
• Тематика семинарских занятий идеология и ее общественное предназначение, 37.07kb.
• Автор к и. н. Д. С. Жуков Обзорная лекция, 176.47kb.
• Литература Тема: Идеология современного белорусского общества, 167.17kb.
• -, 1150.38kb.

Ценности и политическая идеология

В предыдущем разделе дан обзор данных по взаимосвязи ценностей и специфических политических установок. Если большинство людей не думают о политике в терминах идеологии, ценности могут позволить людям организовать их поэтические оценки относительно непротиворе­чивым образом. Но также необходимо рассмотреть, как структура этих

264

установок связана с политическим конфликтом в обществе. Если бы людям надо было использовать большое число ценностей или если бы они зна­чительно отличались по своему использованию ценностей, получаемая в результате сложность сделала бы слабой взаимосвязь между обществом, партиями и политиками. На самом деле, в этом заключается привлека­тельность идеологического конструкта: он позволяет легко взаимодей­ствовать политикам и обществу и предоставляет основу для организации политических партий. Поэтому важно рассмотреть простые взаимоотно­шения между ценностями и установками, чтобы понять, могут ли ценно­сти повлиять на лучшее структурирование политических установок.

Несколько исследователей пытались связать человеческие ценности и политическую идеологию, аргументируя это тем, что именно различие ценностей формирует основу различия между идеологиями. Простая модель идеологии, основанной на человеческих ценностях, представле-на в книге: Рокича «Природа человеческих ценностей». Его главным Щ аргументом было то, что четыре главные идеологии XX в. — социализм, коммунизм, фашизм и капитализм — проще всего понять с помощью двухмерной шкалы. По Рокичу, неравное распределение власти в любом обществе приводит к возникновению конкурирующих между собой пла­нов по решению социальных и экономических проблем. Эти конфликты будут возникать на основе разных уровней свободы общества и на ос­нове неравенства в нем. Таким образом, главные отличия между идео­логиями должны определяться приоритетностью ключевых ценностей свободы и равенства.

На основе этой логики Рокич утверждал, что двухмерность, являю­щаяся основой современных идеологий, образована этими двумя ценно­стями. Эта двухмерная модель содержит 4 ячейки, образованные высо­ким и низким приоритетом каждой из ценностей. Социализм соответствует ячейке с высокой степенью свободы и равенства, фашизм — ячейке с низкой степенью свободы и равенства. Коммунизм занимает ячейку с высокой степенью равенства и малой свободой, а при капитализме ра­венства нет, зато свобода велика.

Для проверки этой модели Рокич в 1973 г. провел контент-анализ сочинений ключевых авторов-сторонников каждой из четырех идеоло­гий. Этот контент-анализ позволил оценить позитивные и негативные Упоминания всех терминальных и инструментальных ценностей, вклю­чая свободу и равенство. Этот анализ был хорошим доводом в пользу модели Рокича. Он классифицировал ценности в выбранных сочинени­ях, делая предсказания и прогнозы на будущее в каждом из случаев.

Вдобавок к контент-анализу творчества политических лидеров Ро­кич также измерил в американской выборке приоритет ценностей и

265

^ С. Фелдман

Ценности, идеология и структура политических установок


предпочтений в выборе президента в 1968 г. В отличие от контент-ана- j лиза ценностей главных фигур в каждой идеологии, ценности всех сто­ронников того или иного кандидата легко раскладываются на одномер! ной шкале право-левых предпочтений. Это результат того, что все группы избирателей высоко оценили свободу (с первого по четвертое место в списке из 18 основных ценностей). Главным отличием была их оценка важности равенства. Сторонники либеральных кандидатов, например Роберта Кеннеди, Юджина МакКарти и Хьюберта Хэмфри, расположили равенство в верху списка, тогда как сторонники консерваторов, Ричарда Никсона, Рональда Рейгана и Джорджа Уоллеса, дали равенству гораздо меньше баллов. На основе этих наблюдений Рокич утверждал, что двух^~ мерное идеологическое пространство может уменьшиться до одного измерения, если одно из значений неизменно (в этом случае свобода).

Открытие Рокичем влияния важности равенства на выбор кандидата I предвосхитило ряд исследований, показывающих важность этой ценно­сти для политических установок. Исследования в США показали, что равенство — главное условие в оценке социального государства [Feldman, 1988; Feldman, Steenbergen, 2001; Kluegel, Smith, 1986]; расовых пози­ций [Kinder, Sanders, 1996; Sears, Henry, Kosterman, 2000] и оценки кан­дидата [Miller, Shanks, 1996]. Verba и его коллеги (1987) показали важ­ность равенства в политике США, Швеции и Японии. Исследования в Европе показывает четко выраженное влияние право-левого измерения, которое часто интерпретируется (по меньшей мере частично) как отра­жение ценности равенства [см.: Knutsen, 1995а].

Несмотря на то что модель Рокича — это удобный способ объясне­ния современных политических идеологий, она содержит серьезные недостатки. Во-первых, значимость таких ценностей, как свобода и ра­венство, может изменяться от одной среды к другой. Свободу, например, сложно определить в общем. Для капиталиста, свобода — это отсут-ствие принуждения, особенно от органов власти. Для социалиста свобо­да означает способность достичь своих целей, а это предполагает уси­лия органов власти по устранению проблем, например, бедности и расизма. /Следовательно, сторонники этих идеологий могут оценить свободу толькТГ у в их собственном понимании.

Во-вторых, хотя Рокич получил утверждение своей модели и в контент-анализе политиков и теоретиков, классификация ценностей у сторонников этих идеологий не совпадает с его главными прогнозами. Открытие Рокича о том, что лишь при оценке важности равенства можно говорить о разли­чии в идеологиях, что верно для США, но без учета значительного вклада как коммунизма, так и фашизма, идеологические дебаты сводятся к обсуж­дению единственного направления — социализм против капитализма (в

266

США либерализм против консерватизма). Однако роль свободы должна быть выяснена в контексте коммунистической и фашистской идеологии. Это и было целью исследования, проведенного в Англии Cochraine, Billig и Hogg (1979). От местных активистов и сторонников лейбористской, консерватив­ной, коммунистической партии и «Национального фронта» эти исследова­тели получили классификации ценностей, используя систему 18 ценностей Рокича. В соответствии с прогнозами Рокича равенство распознавалось хуже всего и активистами и сторонниками этих партий. Однако свобода совсем не выделялась сторонниками, и отличия активистов этих партий не совпа­дали с прогнозами Рокича.

Брэйтуэйт (1982, 1994, 1997) предложила другой подход к соотно­шению ценностей и идеологий. Она начала с попытки исправить огра­ниченную двухмерную модель Рокича, однако пришла к совершенно другому подходу. После модификации модели Рокича с добавлением боль­шего количества социальных/политических ценностей Брэйтуэйт про­анализировала классификацию этих ценностей и получила два относи­тельно некоррелирующих измерения (два фактора). Первое, названное я «международная гармония и равенство», включает ценности «хорошая «£ жизнь для других», «правление народа», «международная кооперация», «социальный прогресс и социальные реформы», «мир во всем мире», «мир красоты», «человеческое достоинство», «равные возможности», «большее экономическое равенство» и «сохранение окружающей сре­ды». Второй фактор, «мощь национального государства и порядок», из­меряется «величием государства», «развитием национальной экономи­ки», «властью закона», «национальной безопасностью». Эти два фактора социальных ценностей были затем совмещены с дополнительными лич­ностными ценностями для создания двух несколько более широких из­мерений, «гармонии» и «безопасности» [Braithwaite, 1997].

Брэйтуэйт показывает, что эти два фактора относятся к разным лич­ностным ценностям и взаимно независимы (вообще-то некоторые поло­жительно взаимосвязаны). Однако, как отмечает Шварц (1994), отсут­ствие корреляции между факторами может быть методологическим ^артефактом. Поскольку почти все ценности оцениваются скорее поло­жительно, то существуют лишь очень малые негативные взаимосвязи между любыми парами ценностей. Поэтому все классификации, осно­ванные на рейтингах ценностей, будут иметь некоторую взаимную по­ложительную связь друг с другом. Они могут оказаться невзаимосвязан­ными или даже положительно связанными, если даже «истинная» связь между ними должна была быть отрицательной.

Существуют также другие проблемы с данными, которые Брэйтуэйт представляет по этим ценностным факторам. Один из самых интересных

267

j.

V

С. Фелдман

аргументов Рокича состоял в том, что сама структура идеологии требует двухмерной модели: идеологии нельзя разместить на одномерной модели Пока что все данные, представленные Брэйтуэйт, показывают связь обоих измерений с политическими установками и выбором при голосовании Измерение международной гармонии и равенства всегда негативно связано с консервативной позицией и поведением, а фактор мощи государства и закона — положительно связаны. На самом деле, эти два измерения ценно­стей всегда сводятся к одному идеологическому измерению.

Двухмерное представление Шварца представляет другой взгляд на политическую идеологию, который кажется весьма многообещающим. Кроме 10 типов ценностей, которые выделил Шварц, он также показал, L~ что для полной конфигурации ценностей хватит всего двух осей: на одной находится открытость к изменениям против консерватизма, на другой — самопревосходство против самоусиления. Шварц (1994) отме­чает, что эти два измерения отвечают двум измерениям идеологии. Пер-(вый, который назван классическим либерализмом, «говорит о том, должно ли правительство уделять больше внимания защите индивидов и спо­собствовать личным свободам и гражданским правам или же защите социального статуса кво путем контроля над отклонениями изнутри или защите от внешних врагов страны» [р. 39]. Это идеологическое измере­ние должно быть ближе всего связано с соотношением открытости^к изменениям консерватизма. Второе идеологическое измерение, эконо­мический эгалитаризм, «относится к тому, должно ли правительство уделять больше внимания установлению равенства путем перераспреде­ления средств или защите возможности граждан сохранять накопленные ими средства для большего и скорейшего экономического роста» [р. 40]. Соотношение самопревосходство — самоусиление нужно отнести к эко­номическому эгалитаризму.

Существуют некоторые основания полагать, что эти два измерения

ценностей связаны с другими логическими структурами, которысуже

1/ сильно привязаны к политическим установкам. Некоторые исследователи

[Altemeyer, 1998; Rohan, Zanna, 1996] обнаружили, что правый авторита-^ ризм сильно связан с соотношением,открытость к консервации. У сторон­ника авторитарного режима наиболее сильны положительные корреляции с конформизмом и наиболее четкие отрицательные корреляции с выбором собственных целей и стимулирующими ценностями. Также Альтмейер при­водит сведения, означающие, что ориентация на социальное доминирова­ние связана с измерением самопревосходства — самоусиления.

Двухмерная модель ценностей Шварца также предполагает некото-

^ Ценности, идеология и структура политических установок

родетельности. Несмотря на простоту во многих отношениях, универса-дизм имеет более широкие пределы по сравнению с более замкнутым _термином благожелательности. Проще говоря, Шварц определил, что на другом конце этого измерения ценности власти больше конфликтуют с ценностями универсализма и благожелательности, чем с ценностями достижения. Таким образом, небольшие изменения в ориентации этого двухмерного пространства могут привести к возникновению различных политических направлений и идеологических предпочтений. Основная двухмерная структура концепции Шварца может обеспечить полезную основу для размышления о политических и социальных конфликтах в обществе.

^ Устойчивость и первичность ценностей

Чтобы структурировать политические установки, ценности должны быть более устойчивыми, чем политические взгляды и установки, так как ценности обуславливают установки. Если ценности скоротечны и нестабильны, неустойчивы или если были бы факты, свидетельствую­щие, что на ценности значительно повлияли установки, то было бы трудно утверждать, что ценности играют главную роль в организации полити­ческих установок. Наше понимание взаимосвязи ценностей и полити­ческих установок было бы сильно осложнено. К сожалению, мы обла­даем слишком малой эмпирической информацией для качественного ответа

на эти решающие вопросы.

Все теоретики ценностей принимают, что ценности относительно стабильны. Полностью устойчивые ценности были бы дисфункциональ­ны для людей, делая их беспомощными в постоянно меняющемся мире. Решающий вопрос состоит в том, как сильно должна быть учтена вре­менная неустойчивость, пока ценности не потеряли свой статус устой­чивых стандартов, определяющих политические установки и поведение. Рокич в 1973 г. осуществил измерение устойчивости ценностей, вычислив изменения взаимосвязи ценности и ее места в списке для каж­дой из ценностей за период в несколько недель (в одном случае больше года). Идеальная взаимосвязь показала бы, что респондент выбрал бы '8 ценностей точно в том же порядке оба раза. Средние показатели составили примерно 0,7-0,8 для терминальных ценностей. Поскольку такие изменения вычисляются для каждого человека отдельно, можно ^выяснить распределение устойчивости среди людей. Тогда как большин­ство субъектов исследований проявили довольно высокий уровень ус­тойчивости, другие были гораздо менее стабильны. Конечно, есть воз­можность того, что часть неустойчивости обусловлена ошибками измерения

269

^ С. Фелдман

Ценности, идеология и структура политических установок


(даже наверняка). Однако Рокич отметил, что часть изменений устойчи­вости связана с характеристиками субъекта: полом, возрастом, инте5>> лектуальными способностями и либерализмом.

Эти результаты показывают, что существует существенный уровень устойчивости в общей системе ценностей. Что же насчет индивидуаль­ных ценностей? Рокич представил изменения каждой из ценностей за период с первого теста до второго, вычислив для каждой ценности кор­реляционные коэффициенты Пирсона для двух пакетов измерений цен­ностей. Эти изменения существенным образом отличались от 0,45 «от­ветственный» и 0,51 «чувство успеха, достижения» до 0,71 для «равенства» и 0,88 для «спасения». Единственным изменением свыше 0,71 был рей­тинг «спасения», а большинство изменений уложилось в диапазон 0,6. Индивидуальные ценности, таким образом, показывают гораздо боль­шую нестабильность, чем полный набор ценностей для большого числа людей. Эти результаты неудивительны, ибо для единственного измере­ния ценностей ошибка измерения больше. В таком случае, какой вывод можно сделать об устойчивости ценностей из таких результатов? Хоро­шим результатом было бы изменение в пределах 0,8. Или все же стоит удовлетвориться 0,6?

Сведения об устойчивости других измерений индивидуальных цен­ностей ограничены, особенно для национальной выборки. Такие сведе­ния требуют, чтобы измерения ценностей были включены в групповые исследования. Даже если эти данные будут получены, результаты навер­няка будут иметь большой разброс. Например, с использованием 4-уров-него инструментария Ликерта по вопросу о равных возможностях в американском национальном исследования выборов (NES) МакКанн в 1997 г. сообщил об удивительно низком стандартизированном коэффи­циенте устойчивости 0,41 за двухгодичный интервал (1990-1992). Коэф­фициент устойчивости измерения четырех характеристик «морального традиционализма» гораздо выше и равен 0,84. В статье 1995 г. Шенг, используя те же самые данные с включением двух дополнительных ха­рактеристик, отвечающих за равенство возможностей, сообщает о полу-, 1 чении нестандартизированного коэффициента устойчивости порядка 0,81⁴. Его оценка устойчивости морального традиционализма равна 1,00. Оба этих факта принимают во внимание ошибку измерения (случайную и систематическую).

Теперь ясно, что нам необходимо значительно большее количество эмпирических сведений об устойчивости ценностей. Также мы должны подумать получше о том, каковы должны быть устойчивые значения ценностей и что за тип измерений мы используем. Результаты Рокич*-"' показывают серьезные отличия между устойчивостью систем ценностеи_

270

_й устойчивостью отдельных ценностей. Каждое из измерений — это единственный объект с очень короткой фразой, характеризующей его. Вопросы, задаваемые в NES, являются утверждениями, с которыми рес­пондент должен либо согласиться, либо не согласиться, например: «То, _что некоторые люди имеют больше возможностей, чем другие, не явля­ется большой проблемой». Являются ли такие, состоящие из множества утверждений измерения ценностей более надежными, чем одиночные измерения? Или же содержание утверждений делает их более подвер­женным быстрым изменениям?

Меняются ли ценности систематически в течение большого периода времени? Рокич в 1973 г. уделил большое внимание этому вопросу. Используя метод, который обеспечивал обратную связь с субъектом и указывал на несоответствие между их изложенным приоритетом ценно­стей и их «Я-концепцией» (метод конфронтации ценностей), Рокич смог наблюдать систематические изменения а приоритете ценностей и поли­тических взглядов. Другие [напр., Rristiansen, Hotte, 1996] отмечают, что данный подход, похоже, производит довольно малые изменения в при­оритетах.

Сложно собрать хорошие данные о долговременных изменениях ценностей, так как это требует повторного опроса людей через продол­жительный временной промежуток. Гораздо проще сравнить приоритет ценностей через некоторое время, используя новые выборки, однако такая информация не будет точным отражением действительности. Например, Rokeach и Ball-Rokeach в 1988 г. обнаружили, что внимание к равенству значительно снизилось с конца 1960-х до начала 1980-х. Несмотря на их утверждения, что это результат изменения политической среды и дис­курса с элиты, эмпирически проверить эту гипотезу данными такого рода невозможно.

Некоторые сведения систематических изменений в ценностях можно увидеть у МасСапп (1997). Используя данные NES, он показал, что из­биратели, проголосовавшие за Билла Клинтона в 1993 г., стали активнее поддерживать равенство возможностей и, наоборот, меньше стали це­нить моральный традиционализм. Те, кто голосовал за Джорджа Буша, изменили свои мнения в противоположную сторону. При отсутствии Других сведений сложно говорить, насколько общий характер имеют эти сдвиги.

Вдобавок к устойчивости, ценностей также должны быть вне систе-<мы политических установок. Если ценности будут сильно подвергаться влиянию со стороны установок, то будет сложно рассматривать ценно­сти как основу их организации. А поскольку большинство исследований по влиянию ценностей на политические установки полагает, что именно

271

^ С. Фелдман

Ценности, идеология и структура политических установок



.

различие в ценностях вызывает различие в политических установках значительные сведения о внутрисистемности (зависимости от поли'ти ческих установок) ценностей заставляют сомневаться в выводах этих исследований. Как и в случае с устойчивостью, лучший способ опреде­лить причинно-следственную связь между ценностями и политйчёсТЩг-ми установками — это большое количество данных.

Изучение данных" МакКанном (1997) данных NEC представляет не­которое подтверждение первичности ценностей. Пренебрегая тем, что⁴⁴ поддержка равенства возможностей и морального традиционализма в значительной степени обусловлена предпочтениями при выборе прези­дента, МакКанн показал, что предпочтения по конкретным проблемам голосующих не сильно повлияли на эти две ценности. С другой сторо­ны, в 1992 г. было отмечено значительное влияние ценности на число голосований по проблемам, даже при сохранении неизменными ценно­стей двухлетней давности. Таким образом, хотя эти ценности подверга­ются влиянию предпочтений кандидата в президенты (или какого-либо другого аспекта избирательной компании), не существует сведений, что ценности первичны по отношению к политической позиции — конкрет­но в этом исследовании.

Другие исследователи больше склоняются к идее первичности цен­ностей. Seligman и Katz (1996) представляют свои данные в серии ис­следований, говорящие о том, что системы ценностей могут быть не так стабильны и устойчивы, как все полагают. Суть исследований такова. Субъект располагает в порядке важности ценности по Рокичу. Затем установки по отношению к той или иной проблеме (например, к абор­там или охране окружающей среды) оцениваются (вместе с некоторым дополнительным материалом), и субъект вновь ранжирует ценности по приоритету. Половине испытуемых были даны одинаковые общие инст­рукции по выбору приоритетов, тогда как другую половину попросили выбрать приоритеты на основе их ощущений по проблемам. Селигман и Кац получили, что взаимосвязь между этими двумя списками приори­тетов значительно ниже, если испытуемых просили выражать важность ценностей по проблемам, чем по общей инструкции. Связь между неко­торыми из ценностей и предпочтениями по проблемам на выходе была также выше, чем в случае обычного исследования.

Это исследование предполагает, что, вероятно, на приоритеты цен­ностей влияют определенные факторы в определенном контексте, и от­рицает устойчивость приоритетов. Однако сложно из этих действий определить, наблюдаем ли мы реальные изменения в приоритетах или изменения в приведенных значениях происходят из-за условий исследо­вания. Поскольку испытуемых просили расположить ценности на осно-

272

_{е и}х ощущений по проблеме, то список должен быть более непротиво­речивым. К тому же, Селигман и Кац добавили две или три ценности, близко связанные с проблемами из списка терминальных ценностей рокича. Эти дополнительные ценности наверняка были подвержены воздействию непротиворечивости, и существует предположение, что значительная часть полученных изменений ценностей — результат этих добавленных характеристик.

Существуют ■ причину, из-за которых нужно описать причинно-след­ственную связь между'ценностями и политическими установками. Как полагают Кристиансен и Занна (1994), при функциональном подходе уста­новки могут играть не только экспрессивную, но и эгозащитную функцию. Ценности могут являться важным способом объяснения людьми своих политических установок и поведения. С этой точки зрения, ценности могут быть в равной степени и следствием, и причиной политических взглядов. Эта область однозначно требует больше исследований. Большинство работ по изучению ценностей начинается с принятия того, что именно ценности влияют на позиции, но не наоборот. В данный момент существует весьма "малое число данных для подтверждения этой гипотезы.