Сборник статей памяти академика Фщ И. Щербатского издательство «наука» Главная редакция восточной литературы

Вид материала

Содержание

Подобный материал:

1 ... 22 23 24 25 26 27 28 29 ... 32

ni

dak

ni

lak

(nin)

dak

(nin)

(lap)

(nin)

dak

Ночь hom ham от hum (hon) (dam) (dam)

Небо bin bon bon ban (fa) (fa) bon

Тигр kuk kuk kok kuk (si) (sla) (si)

Камень

Жир

Луна

rin

lao

(din)

hin

lao

hai

sen

(you)

(to kao)

tin

lao

hai

tin

lao

hai

(pho)

(you)

hai

(pia)

(Pi)

hai

Как можно заметить, язык каолан стоит ближе к языкам

северной группы, чем центральной, что и выражено в предложенной

выше классификации.

В книге В. Додда представлены материалы по языкам:

юнь на Севере Таиланда (отождествляется Доддом с языками

кын и лы); тай ныа из мыанг бо в Юньнани; тай йой

ч кон йай уезда Гуаньнань провинции Юньнань; то йен

области Наньнинфу в Гуанси; пу тай провинции Юньнань;

чин тай, живущих на реке Янцзы.

Ниже предлагаются списки слов, использованных при

сопоставлении:

Слова, совпадающие во всех сравниваемых языках:

1) белый, ветер, видеть, вода, глаз, голова, далеко,

два, день, дерево, дождь, есть, живот, звезда, знать,.

камень, красный, летать, мать, много, мужчина, мы,

мясо, огонь, отец, песок, приходить, птица, ребенок,

рыба, смеяться, собака, соль, толстый, тонкий, тот,

тяжелый, умирать, ухо, хороший, человек, черный, этот,

язык, яйцо; 2) лицо, плакать.

Слова, совпадающие во всех языках, кроме чжуаиского:

желтый, женщина, ночь, небо, трава.

Слова, не совпадающие в некоторых языках:

1) волосы, вы, земля, зуб, идти, луна, мало, нога,

нос, один, около, он, падать, плавать, плохой, рот, рука,

слышать, солнце, спать, фрукт, цветок, что, я; 2) вчера,

говорить, завтра, копье, сто, тысяча, холм.

Лексические соответствия между языками по материалам

Додда приведены в табл. 3.

Таблица

ю, ч. т. ч. т. ш. т. й. т. н. т. й. п. т. к. й. чжуанский

сиамский 13 17 22 22 20 21 21 22 22 30

юньчерные таи

8 13

13

13

11

13

11

13

14

17

14

17

18

16

17

26

29

чин тай

шан

то йен

тай ныа

10 14

11

14

11

12

13

16

12

11

17

17

14

17

16

16

14

13

26

23

23

26

тай йой

пу тай

кон йай

6 6

10

24

24

19

Анализ полученных данных позволяет сделать следующий

вывод:

Все языки, исследованные Доддом, входят в южную группу

(это видно по сравнительно малому числу совпадений с

чжуанским языком). В свою очередь южная группа делится

на четыре подгруппы, которые включают: 1) сиамский,

2) юнь и черные таи, 3) шанский, тай ныа, то йен, чин тай,

4) тай йой, кон йяй и пу тай. Язык юнь близок, с одной

стороны, к третьей группе, а с другой — к сиамскому.

Языкам четвертой подгруппы (особенно кон йай) свойственны

некоторые черты, сближающие их с северной и отчасти

с центральной группами. Слова со значениями говорить,

завтра, он, рука, цветок оказались общими только в

языках кон йай и чжуанском. Слово «луна» совпадает в

языках кон йай, тай йой и пу тай и в языках выделенной

ранее центральной группы.

Эта классификация согласуется с географическим распространением

языков (за исключением языка то йен: в районе

Наньнина мы ожидали встретить один из диалектов

чжуанского языка).

Все народы, говорящие на языках южной группы, живут

недалеко друг от друга. Самый удаленный из языков этой

группы, сиамский, показывает наибольшие отклонения. Язык

юнь, географически промежуточный между сиамским и шан

ским, является промежуточным и лингвистически.

Материалы обоих списков дают возможность составить

такую классификацию:

Тайская группа

Южна я подгруппа :

а) сиамский,

б) юнь, черные таи,

в) шанский, тай ныа, чин тай, то йен,

г) тай йой, пу тай, кон йай.

Центральная подгруппа:

тхо белые, тхо черные, нунг чыанг,

нунг ан.

Северная подгруппа:

чжуанский, зяй, каолан, чунг тя.

Это деление в целом соответствует классификации Ли

Фан-гуя. Однако, несмотря на то что в целом подгруппы

выделяются весьма отчетливо, существует несколько случаев

отклонения. Так, каолан показывает относительно высокий

процент совпадений с языком нунг чыанг, напротив, сходство

его с языком нунг ан сравнительно невелико. Нунг

чыанг, входя в центральную группу, демонстрирует относительно

высокий процент совпадений с чжуанским. Язык тай

йой, родственный пу тай, имеет больше общей лексики с

языком тай ныа. Кон йай ближе к чжуанскому, чем можно

было предполагать, исходя из отношений его с языками тай

йой и пу тай. Указанные отклонения объясняются, видимо,

контактами между этими языками.

Таким образом, классификация тайских народов по языку

не совпадает с их делением по культурным и религиозным

признакам. , ... ;

1 Г. М. Б о н г ар д-Л ев и н, Г. Ф. Ильин, Древняя Индия, М„

1969;

2 Е. В. И в а н о в а, Тайские народы Таиланда, М., 1970.

3 М. Сводеш , Лексикосгатистическое датирование доисторических

этнических контактов; ег о же , К вопросу о повышении точности в лек*

сикостатистическом датировании, — «Новое в лингвистике», <М., I960.

4 С. Е. Яхонтов , Глоттохронология и ; китайско-тибетская, семья

языков, М., Г964. v

5 Bonifacy , Etude sur les Tai de la riviere Claire au Tonkin'et dans

la Chine miridionale,— «T'oung Pao», 1907, serie II, vol. VIH, cfp. 77—98;

224

ег о

же, Etude sur les Caolan,— «T'oung Pao», 1907, serie II, vol. VIII;

W.

Dodd , The Tai Race. Cedar Rapids, Iowa, 1923, стр. 429—436.

Материалы по языкам шанскому и черных таев были заимствованы

из следующих источников: J. N. Gushing , Elementary Handbook of the

Shan language Rangoon, 1880; E. Diguet , Etude de la langue tai precedee

d'une notice sur les races des hautes regions du Tonkin; comprenant

grammaire, methode d'ecriture Tai et vocabulares, Hanoi, 1895. Материалы

по чжу а некому языку были предоставлены нам сотрудником ИВАН АН

СССР А. .А. Москалевым, которому мы, пользуясь случаем, хотели бы выразить

нашу признательность.

Учитывался также словарь «Чжуан Хань цихуй» (Чу гао), Наньнин,

1958.

7 A. G. H a u d г i с о и г t, La lange lakkia,— «Bulletin de la societe de

linguistique de Paris», t. 62, fasc, 1, 1967; R. S h a f e r, Bibliography of Sino-

Tibetan Languages, vol. II, 1963; Li Fa.ng-kuei , The Tai and the Kamsui

Languages, — «Lingua», vol. 14, 1965, стр. 148—179.

8 Под цифрой «1» даются слова из списка Сводеша, под цифрой «2»-—

слова, добавленные автором настоящей работы.

15 Зак. 807

A. E. Глускина

^ БУДДИЗМ И РАННЯЯ ЯПОНСКАЯ ПОЭЗИЯ

(по материалам «Манъёсю»)

Как известно, буддизм пришел в Японию через Китай

и главным образом через Корею в VI в. Традиционной да

тей его проникновения считается 552 г.1, хотя фактически

сведения о нем через китайских и корейских переселенцев

поступали и раньше2. Несмотря на сравнительно быстрое

распространение буддизма в Японии, он сначала с трудом

прокладывал себе дорогу и был встречен «огнем и мечом».

Первые статуи буддийских божеств и храмы были разру

шены и сожжены. Шла жестокая борьба между сторонника

ми и противниками нового вероучения. Хранителем нацио

нального культа синто выступали могущественные роды

Накатоми и Мононобэ, ревностным покровителем и последо

вателем буддизма был род Сога 3. Интриги и заговоры стои

ли жизни некоторым участникам этой борьбы. Но все же

буддизм стал официально признанной религией.

Горячим адептом ее был принц Сётоку, или Сётоку-тайси

(572—621), сын императора Ёмэй, член клана Сога, с именем

которого обычно связывают утверждение новой религии в

Японии. Считается, что под его влиянием в 594 г. был издав

эдикт, предписывающий членам императорского рода и са

новникам принять буддизм.

Во времена его правления в качестве принца-регента

сооружались буддийские храмы, монастыри, в частности

знаменитый Хорюдзи, был введен буддийский церемониал*

при дворе и стал отмечаться день поминовения умерших

о-бон. После его смерти (в 624 г.) в стране насчитывалось

почти 50 буддийских храмов, свыше 800 буддийских монахоь

и более 500 монахинь 4.

Усиленная популяризация буддизма отмечена в годы

правления императоров Тэндзи (662—671) и Сёму

(724—748). Царствование последнего ознаменовалось постройкой

известного буддийского храма Тодайдзи в Нара

ш установкой грандиозной позолоченной статуи Будды (Дайбуцу)

высотой около 16 м. Огромные средства, затраченные

на создание этой статуи, показывают, какое значение придавалось

тогда буддизму. Столица Нара становится религиозным

центром страны.

К этому времени в Японии было уже шесть буддийских

сект: Куся, Дзёдзицу, Санрон, Хоссо, Рицу и Кэгон5.

В 737 г. император Сёму вменяет в обязанность каждой

провинции строить буддийский храм. .

Указанный период характеризуется расцветом архитектуры,

скульптуры, живописи и прикладного искусства, поставленных

на службу буддизму. Высокого уровня достигают

техника литья, необходимого для изготовления храмовой

утвари, металлических украшений, бронзовых зеркал, колоколов,

скульптур буддийских божеств, а также резьба

по металлу и дереву. Среди сохранившихся памятников

архитектуры, искусства и предметов материальной культуры

VIII в.— буддийские храмы и пагоды, редкой выразительности

скульптурные портреты известных проповедников

этого учения, замечательное изображение Мироку

(Майтрея), настенная живопись большой художественной

ценности, свитки, содержащие буддийские тексты с иллю

страциями, курильницы, чаши, жаровни и т. д.6.

В условиях довольно широкого распространения буддизма

естественно, что и поэзия, интерес к которой в придворных,

и чиновничьих кругах был чрезвычайно велик (знание

стихов и умение сочинять их считалось признаком образованности),

не могла не быть затронута новыми веяниями,

лусть на первых порах и в незначительной степени. Памятник

японской поэзии «Манъёсю», охватывающий разные исторические

периоды (в нем помещены записи народных песен,

принадлежавших дофеодальной эпохе, произведения VI—VII

и преимущественно VIII в.), в основном отражает религиозномагическую

практику раннего синтоизма, однако в нем представлено

некоторое число песен, так или иначе связанных с

буддизмом. По мнению японских ученых, влияние последнего

начинает сказываться лишь в песнях позднего периода7. Во

вступительных статьях к комментированным изданиям памятника

исследователи (Сасаки Нобуцуна, Такэда Юкити,

Такаги Итиноскэ и др.) не уделяют особого внимания проблеме

воздействия буддизма8. В ряде работ она рассматривается

в общем плане иноземных влияний — даосизма и конфуцианства,—

отдельные элементы которых также встречаются в

«Манъёсю» 9.

В некоторых специальных работах, посвященных влиянию

15* 227

буддизма на японскую литературу, высказывается мнение,,

что «песни памятника рочти лишены буддийской окраски» 10.

И это верно, если брать его в целом. Достаточно сказать,,

что из 4516 песен примерно только в 300 видна связь с

новым вероучением, чтобы понять, как мало еще эта сфера

художественного сознания была затронута его представлениями.

Тем не менее указанные произведения разнообразны

и заслуживают внимания. Условно их можно разделить на

четыре категории: 1) песни, отражающие буддийские идеи

бренности земного существования (сёгё-мудзё) и другие;

2) свидетельствующие о проникновении буддизма в сферу

погребальной обрядности; 3) песни, в которых выражено его*

влияние на систему поэтической образности; 4) показываю

щие отношение народа и придворных к новой религии. При

чем часть этих песен была сложена буддийскими монахами.

Таким образом, данный материал представлен как бы на раз

ных уровнях: идеологическом, обрядово-бытовом, литератур

ном и социальном. Подобное деление, разумеется, нужно рас

сматривать только в качестве приема упрощения, позволяю

щего более наглядно обрисовать содержание песен, ибо все

они по сути внутренне тесно связаны и в конечном итоге

характеризуют одно и то же явление.

Значительное число песен первой категории относится к

плачам. Это в основном авторская поэзия, среди произведе

ний которой многие принадлежат известным поэтам VIII в.

То, что именно учение о бренности земного бытия получило

отклик в Японии, объясняется, на наш взгляд, в значительной

мере условиями жизни населения островов. Природные

бедствия — землетрясения, грандиозные штормы на

море, ураганы — и беспомощность народа в борьбе со стихиями

заронили мысли о непрочности, ненадежности существования.

Буддийское учение нашло здесь подготовленнуюпочву.

Поэтому, анализируя материал памятника, следует

различать песни, порожденные условиями жизни народа, независимо

от проникновения буддизма, и песни, отражающие1

восприятие мира, которое сложилось под влиянием буддийских

учений. Оно вызывает раздумья, но еще не становится;

глубоким осознанием бытия.

В «Манъёсю» подобные настроения выражены по-разному—

и в плане художественном и композиционном: подчас

мотив, бренности выступает главной темой всего поэтического

произведения, иногда только зачином или концовкой,,

иногда же воплощается в каком-либо образе.

В качестве особой темы данный мотив встречается, в

частности, в творчестве Яманоэ Окура и Отомо Якамоти

(VIII в.). Один из образованнейших людей своей эпохи,

Окура был воспитан на китайской литературе и поэзии. Он

жил одно время в Китае в составе японского посольства.

Естественно, новые веяния в области идеологии не могли

не коснуться его, как и других японских поэтов, принадлежавших

к придворной «интеллигенции».

Его произведение так и называется «Поэма сожаления о

быстротечности жизни» (V—804) и . Начинается она с общего

вступления:

Как непрочен этот мир, е-но нака-но

В нем надежды людям нет! субэнаки ,моно-ва

Так же, как плывут тосицуки-ва

Годы, месяцы и дни, Haraipypy готоси

Друг за другом вслед, торицудзуки

Все меняется кругом, оикуру моно-ва

Принимая разный вид... М'омокуса-ни...

Далее, говоря о поре расцвета в жизни человека, поэт

сокрушается по поводу бренности его существования:

Но тот расцвет ...токи-но сакари-о

Удержать нельзя. тодомиканз

Все пройдет: 'сугусиярадурэ

На прядь волос, мина-но вата

Черных раковин черней, кагуроки ками-ни

Скоро иней упадет. ицуномака симо-но фурикэму

И на свежесть курэнаи-но

Алых щек омотэ-но уэ-ни

Быстро ляжет идзуку но ка

Сеть морщин... сива-.га китариси

Той же теме посвящено лирическое произведение одного

из лучших поэтов «Манъёсю», Отомо Якамоти,— «Песня,

выражающая печаль о непрочности этого мира»

(XIX—4160), которую он создал не без влияния Окура.

С той поры, как в мире есть а'мэ цути-но

Небо и земля, токи хадзимз ё

Говорят, передают ёнонака-ва

С давних нор из века в век, цунэнаки IMOHO то

Что невечен этот .мир катаридути

Бренный и пустой. нагараэкитарэ

И когда .подымешь взор аманохара

И оглянешь даль небес, фурисака мираба

Видишь, как меняет лик тэру цуки мо

Даже светлая луна. митикакэ сикэр'И

И деревья среди гор асихики-но

Распростертых — неверны: яма-но конурэ мо

В день весны хару сарэба

Цветут на них ароматные цветы, ,хана сакиниои

А лишь осень настает, аки дзукэба

Ляжет белая роса... цуюсимо оитэ

И летит уже с ветвей кадзэ мадзири

В гроз HOLM вихре момидзи

Алый лист... тирикэри1

Так и люди на земле уцусэ.ми мо

(Краток их печальный век: каку номи нараси

Ярко-алый, свежий цвет курэна'И-но

Потеряет быстро блеск, кро мо уцурои

Ягод тутовых черней нубатама-но

Черный волос сменит цвет. курогами кавари .

..

И улыбка поутру, аса-но эми

Вечером уже не та... юбэ кавараи

Как летящий ветерок, фуку кадзэ-но

Что незрим для глаз людских, миэну-га готоку

Как текущая вода, юку мидзу-но

Что нельзя остановить, томарану готоку

Все невечно на земле... цунэ .мо наку

Все меняется вокруг... уцуроу..

Эти настроения Якамоти выражает в ряде песен антологии

(например, III—466).

Но в непрочном мире здесь уцусэлги-но

Жалок бренный человек, карэру м'И нарэба

Словно иней иль роса цую симо-но

Быстро исчезает он... кэнуру га готоку...

В одной из четырех книг своего лирического дневника

(XIX), в песне 4214 он опять возвращается к мысли о быстротечности

человеческой жизни:

Этот бренный жалкий мир Енонака-но

Полон скорби и тоски. укэку цуракэку

Ах, цветы, что в нем цветут, саку хана мо

Быстро свой меняют цвет, токи-ни уцуроу

Люди смертные земли — уцусэми мо

Жалок их недолгий век... цунэ наку арикэри

В несколько измененном варианте подобные мотивы звучат

в песнях XVII книги — 3963, 3969 и др.

Высказывания о непрочности земного существования

встречаются также в произведениях неизвестных авторов, в

частности в песне 2756 книги XI:

Ведь ты лишь человек цукигуса-но

С непрочною судьбою, карэру иноти-ни

Как лунная трава цукигуса. ару хито-о

О, что ты можешь знать, мне говоря: ика ни сиритэ ка

Мы после встретимся с тобою. ноти мо аваму то ю

Или в других песнях:

Ах, каждый год цветутЦветы на ветках сливы,

Но для тебя,

Живущего в бренном мире,

Весна не возвратится никогда

госи-но ха-ни

умэ-ва сакздохмо

уцусэми-но

ё-но хито кими си

хару накарикэрн

((X—1857)

Когда проходит зимняя пораИ дни весенние повсюду наступают,

фую сугитэ

хару си китарэба

230

Blog

Сборник статей памяти академика Фщ И. Щербатского издательство «наука» Главная редакция восточной литературы

Содержание