Geum.ru

Б. С. Губаева ассистент кафедры государственного и муниципального управления виу

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
Б.С. Губаева

ассистент кафедры государственного и муниципального управления ВИУ


РОЛЬ ХРИСТИАНСТВА В СИСТЕМЕ ГОСУДАРСТВЕННОГО И РЕГИОНАЛЬНОГО УПРАВЛЕНИЯ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ НА СЕВЕРНОМ КАВКАЗЕ В КОНЦЕ XVIII – НАЧАЛЕ XX ВВ.


Работа выполнена при финансовой поддержки РГНФ 08-01-371004 а/ю


Распад СССР повлек за собой распад всей системы государственного и регионального управления Российской Федерации, правопреемницей Советского государства. Развернувшиеся на протяжении последних полутора десятилетий системные реформы в России обнаружили ряд проблем не только экономического и политического, но и теоретического характера. Относительно стремительный и легкий распад СССР потребовал ломку всей советской системы управления. При этом, на фоне социально-политической и экономической дестабилизации ситуации в отдаленных в географическом отношении регионах России, особенно в Северо-Кавказском регионе, не были учтены ошибки в национальной политике как Советского государства, так и Российской империи.

К проблемам северокавказского региона на постсоветском пространстве обращались многие исследователи (Тишков В.А.1 , Абдулатипов Р.2, Цуцив А.А.3, Белозеров В.С.4 Дзадзиев А.В.5, Хоперская Л.Л.6, Черноус В.В.7, Дзидзоев В., Кадилаев А.8, Ханаху Р.9 и др.). Однако все работы посвящены анализу сравнительно-исторического, социально-политического, экономического, социологического и этнополитического опыта решения проблем. Анализ же роли религии в процессах, происходящих на Северном Кавказе, сводится к освещению роли ислама в этих процессах. В итоге складывается мнение, что все негативные процессы, которые происходят в республиках Северного Кавказа, порождены исламским экстремизмом, в то время как религиозный экстремизм, наоборот, порождается нерешенными социально-экономическими и национально-политическими проблемами.

В то же время немаловажную роль играло и продолжает играть в этих процессах и христианство. Но, к сожалению, данный фактор никогда не рассматривался исследователями. Для понимания же роли христианства во взаимоотношениях центральных и региональных властей необходимо проанализировать систему государственного и регионального управления, которые начали складываться и развиваться в Российской империи в XVIII – начале XX веках.

Кавказа в XVIII веке, как важный стратегический район, привлекал к себе пристальное внимание крупнейших европейских стран – Англии и Франции, не желавшие военного, экономического и стратегического укрепления позиций России на Кавказе и выхода ее к южным морям. По этому поводу В.В. Дегоев в своей монографии “Кавказский вопрос в международных отношениях 30-60-х годов XIX в.” писал: “Перекрестком международных противоречий и театром войн Кавказ стал в XVIII веке в результате продвижения туда России, стремящейся обезопасить свои южные окраины от агрессии Ирана, Турции, Крымского ханства. С широким доступом к черному морю были связаны жизненно важные интересы Российского государства”. 10 Уже в XVIII в. политика России по отношению к Кавказу становится одной из важнейших в сфере ее внешнеполитической деятельности, т.к. через Северный Кавказ проходили важные торговые пути Восточной Европы и Ближнего Востока, которые связывали Север с Югом, Каспийское море – с Черным.

К моменту присоединения Северного Кавказа к Российской империи, здесь проживали многочисленные народы, раздробленные на феодальные владения, общины и союзы, которые придерживались различной политической ориентации, и зачастую враждовавшие друг с другом.

Не отличалась единством и религиозная ситуация. Народы Северного Кавказа большей частью исповедовали свои традиционные религии. Мусульманство было в основном распространено среди ногайцев и дагестанских народов, которые, впрочем, придерживались канонов Ислама слабо.

Еще слабее позиции Ислама были на Центральном и Западном Кавказе. В XVI веке Турция начала захватывать черноморское побережье, заселенное адыгскими племенами. Постепенно ей удалось укрепиться на протяжении всей береговой линии. Главной целью турков было продвижение к Каспию, захват Астрахани и Дербентского прохода. Для решения этих задач они стали привлекать крымских ханов, чьи набеги на Кабарду и другие районы Северного Кавказа становились все более частыми. В захваченных районах турки и крымские ханы для закрепления своего влияния старались насадить ислам. [11, 19] По утверждению А.А. Авксентьева, турецкое проникновение в приморские районы Северного Кавказа относится к концу XV, а в глубинные – к началу XVI столетия. Именно в то время, в середине XVI века, началась исламизация народов Северного Кавказа, адыгских и абазинских племен. И активными проповедниками этой политики в XVI – XVII веках здесь были крымские ханы. [12, 31]

Но даже среди адыгских племен процесс исламизации проходил в зависимости от политической обстановки. Центром распространения мусульманства была Анапа, до 1829 года находившаяся у Турции. Поэтому адыгские общества, жившие ближе к побережью, раньше попали под влияние ислама и турецкого духовенства. Так, по свидетельству путешественников, посещавших в то время Северо-Западный Кавказ, к середине XVI века ислам укрепился только среди адыгского племени жанеевцев, а проживавшие к востоку от них до самой Кабарды черкесские и абазинские племена были язычниками. Турецкий путешественник Эвлия, побывавший в этих краях в 1641 году, писал, что ислам медленно проникает к абазинам, черкесам и кабардинцам. Он отмечал, что черкесы-темиргоевцы, населявшие бассейн реки Лабы, были в то время лишь частично мусульманами. Абазины племени Атеми тоже не стали еще мусульманами, а их сородичи племени Бебирдкач (бибердуковцы) были ненадежными мусульманами.13

Хотя в адыгские племена ислам начал усиленно проникать с XVI столетия, но среди адыгейцев, кабардинцев и черкесов он укоренился окончательно только в конце XVIII столетия под влиянием турецкой экспансии, а кое-где даже к началу XIX века.12 ] В фундаментальном академическом труде “Народы Кавказа” по этому поводу прямо говорится, что “к адыгейцам ислам начал проникать с XVI века, но отдельные племена приняли ислам лишь в конце XVIII и даже первой половине XIX века под давлением турок” 14. Но при этом необходимо отметить, что многие элементы язычества и христианства среди абазин, адыгейцев, кабардинцев и черкесов сохранились и тогда, когда они уже считались мусульманами. Даже в XIX веке ислам у этих народов получил поверхностное восприятие. В “Очерках истории Адыгеи” приводятся слова свидетеля 60-х годов XIX века, отражающие тогдашнее состояние религиозных верований населения: “У нас одни муллы и кадии мусульмане, но они из Турции или из ногайцев; только два человека из тысячи нас читают Коран”.15 Еще к более позднему периоду относится распространение ислама среди карачаевцев. Ислам и мусульманское духовенство не успели пустить глубоких корней в Карачае до второй половины XIX столетия 16.

К балкарцам же ислам стал проникать в середине XVIII столетия. Но он окончательно укрепился только в середине XIX века. 12

Таким образом, к середине XIX века почти все народы Северного Кавказа столкнулись с исламом, хотя и восприняли его учение поверхностно. Ко всем этим народам мусульманство проникло извне: к одним – через арабов, к другим – турков и крымских татар. Только ногайцы переселились сюда после распада Золотой Орды уже мусульманами, а также, будучи уже мусульманами, на Северный Кавказ пришли еще и ставропольские туркмены. Теснимые хивинскими ханами, которые сгоняли их с плодородных земель и лишали воды, туркмены вынуждены были покинуть родные места и кочевать в поисках лучшей жизни. Через Мангышлак они попали в Астраханские степи, а в 1653 году – к берегам Маныча и Кумы. Здесь они первоначально кочевали по следам калмыков, а затем, оттеснив последних за Маныч, стали кочевать по течению рек Кумы и Калауса.

Такова религиозная ситуация на Северном Кавказе ко времени его присоединения к России.

Христианство, являвшееся государственной религией, и, соответственно, игравшей огромную роль во всех государственных структурах, не имело никакого влияния на народы Северного Кавказа. Остатки раннего христианство, проникшие ко многим народам Северного Кавказа, скорее всего, через алан, синкритизировались и стали составной частью традиционных верований этих народов. Воспользовавшись слабостью позиций ислама и пестротой верований, Россия начала вести на Северном Кавказе активную миссионерскую работу. Наиболее активная пропаганда в этом направлении велась в Осетии, занимавшей стратегически важный центр Кавказа. Желая привлечь на свою сторону осетин и обеспечить себе свободный проход по Дарьяльскому ущелью в Закавказье, самодержавное правительство стало принимать активные меры к христианизации осетин. Для этих целей в 1745 г. была основана Осетинская духовная комиссия, началось крещение осетинского населения. Еще более активно занималось распространением христианской идеологии в Северной Осетии "Общество восстановления православного христианства на Кавказе", учрежденное в 1860 году и действовавшее до 1917 года. Христианство внедрялось среди осетин больше административными мерами, чем церковными проповедями. Нередко дело доходило до репрессий. Но, тем не менее, население к христианской церкви оставалось равнодушным.17 В этой связи К.Красницкий, служивший на Кавказе в 60-х гг. XIX века в качестве царского администратора, писал: "Надо заметить, что осетины, исповедывающие православную религию, совершенно равнодушны к религии, следовательно, весьма слабы в ней.… Это видно хотя бы в том, что большая часть духовенства постоянно обращается с просьбами к местным властям о принятии полицейских мер для того, чтобы заставить народ ходить в церковь, соблюдать посты, говеть, крестить младенцев и прочее. Полицейские меры, само собой разумеется, не приносят пользы, а крайний вред делу религии. Часто оскорбленный наказанием туземец не задумывается и совершенно отступиться от церкви… Плохо дело, если приходится прибегать к принуждению" 18.

Христианство стало проникать и к кабардинцам. Кабардинские крестьяне, испытывавшие жесточайший гнет со стороны своих князей, стали массами убегать за Терек под покровительство русских.

Царская администрация на Северном Кавказе, столкнувшись с сопротивлением системе управления, непривычной горским народам, вынуждена была пойти на уступки и разрешить на местном уровне традиционные способы управления. В этой ситуации институты христианства оказывались тем инструментом, с помощью которых можно было безболезненно возместить управленческий инструментарий. Поэтому администрация стала придавать большое значение христианизации населения. Таким образом, царская администрация превратила христианство из духовного в идеологический и политический инструмент в системе государственного управления. Это не могло не отразиться на отношении местного населения к христианству, которое стали воспринимать как орудие насилия. Так как ни христианское духовенство, ни администрация края не принимали во внимание традиционные верования горцев, наметился массовый переход в Ислам, за которым стаяли мощные мусульманские державы. В итоге мусульманство стало на начальном этапе инструментом борьбы против христианской системы управления, но после окончания кавказской войны само стало частью этой системы.

Результатом же того, что царская администрация использовала христианский институт в роли управленческого инструмента, большая часть населения Северного Кавказа, отвергнув христианство, объявила себя мусульманами. В пестром по религиозным верованиям многосоставном обществе Северного Кавказа христианский сегмент выполнял огромную функциональную нагрузку: с одной стороны, христианство было носителем базовых институтов, функционирование которых интегрировало горское население в пространство “большого общества”, с другой стороны, христианство своей, порой агрессивной, активностью и непримиримостью к инакомыслию, представляло собой определяющий вектор социального структурирования системы управления на Северном Кавказе, выступая тем “иным”, по отношению к которому проявлялась общность кавказских народов.

После окончания кавказской войны, с середины XIX века, отношение к христианству, как к инструменту в системе государственного управления, кардинально меняется. Негатив сменяется позитивом. Этому способствовало, во-первых, то, что с окончанием войны социально-политическая жизнь в регионе стабилизировалась. Во-вторых, выросло поколение, для которого христианство перестало быть “иным”. В-третьих, после проведения аграрных реформ и развитием капиталистических отношений, возрастает роль образования среди горских народов. Система образования полностью передается под контроль христианского духовенства. Сеть школ, которые стали открываться в конце XIX – начале XX столетия, являлись церковно-приходскими. Развитие церковно-приходских школ дало толчок не столько к усердию исполнения христианских обрядов (как правило, дети горцев, приобретая знания по различным дисциплинам, оставались равнодушными к христианству), сколько к возникновению управленческих кадров из местных жителей. С появлением управленческих кадров в среде горских народов, система государственного управления начала работать более эффективно, полностью оттеснив народные адаты.

ПРИМЕЧАНИЯ:


1 Тишков В.А. Пути мира на Северном Кавказе / Независимый экспертный доклад под руководством В.А.Тишкова. М., 1999.

2Абдулатипов Р. Кавказская цивилизация: самобытность и целостность // Научная мысль Кавказа. 1995. № 1.

3 Цуциев А.А. Русские и кавказцы: очерк привычных восприятий. Ч. II // Научная мысль Кавказа. 2001. № 3.

4 Белозеров В.С. Этнодемографические процессы на Северном Кавказе. Ставрополь, 2000.

5Дзадзиев А.В. Отраслевой состав занятого населения Северной Осетии (1959-1989 гг) // Вопросы социологии Северной Осетии. Владикавказ, 1993.

6 Хоперская Л.Л. Современные этнополитические процессы на Северном Кавказе. Ростов н/Д, 1997.

7 Черноус В.В. Опыт национально-государственного строительства на Северном Кавказе // Стратегия национальной политики на Северном Кавказе. Ростов н/Д, 1995

8Дзидзоев В., Кадилаев А. В поисках национального согласия. Махачкала, 1992.

9Ханаху Р. Традиционная культура Северного Кавказа: вызовы времени. Социально-философский анализ. Ростов н/Д, 2001.

10Дегоев В.В. Кавказский вопрос в международных отношениях 30-60-х годов XIX в. Владикавказ, 1992.С.7.

11 Таказов Ф.М. Ислам в системе традиционной культуры осетин. Владикавказ, 2007.

12Авксентьев А.В. Ислам на Северном Кавказе. Ставрополь, 1984.

13 Очерки истории Карачаево_черкессии. Т. 1, Ставрополь, 1967.С.186.

14 Народы Кавказа. М., 1960. С. 213.

15 Очерки истории Адыгеи. Майкоп, 1957. С. 281

16 Труды Карачаево-Черкесского научно-исследовательского института истории, языка и литературы. Вып. 4, Серия историческая. Ставрополь, 1964. С. 81.

17 Магометов А. Х. Общественный строй и быт осетин (XVII – XIX вв.). Орджоникидзе, 1974.

18 Красницкий К. Кое-что об Осетинском округе и о правах туземцев его // Газ. “Кавказ”1865, №29.С. 334