Geum.ru

Литература 534

Вид материалаЛитература

Содержание


Карл Росси
Красота и гармония
Подобный материал:
1   ...   108   109   110   111   112   113   114   115   ...   129

Карл Росси 260


― Прекрасные снежные кружева, которые тебя сейчас восхищают, рас­тают через несколько часов… Мои здания из камня разрушатся через века… А гармония и красота — не перестанут быть!

Но есть также и То, что превыше всего прекрасного в Творении: это — Вечно Сущее Сознание Творца! Ищите все Его Любовь и Слияние с Ним — и тог­да — из Него — вы сможете творить Божественную красоту!…

― Расскажи, пожалуйста, о Своём пути к Божественному Совершенству! Как это было и когда?

… Росси показывает берег моря, белые портики храмов, беломраморные их колонны, множество ступеней, ведущих к зданиям на вершину холма. Пышная южная зелень. Мягкие лазурные волны тёп­лого моря ласкают берег у ног юноши в греческой одежде, ниспадающей мягкими белыми складками... Внутренняя тишина, созерцательный покой, гармония…

― Что это, Карл? Греция?

― Нет… Это Италия, Моя любимая Италия!…

… Когда-то Я был учеником великого Пифагора. Это было в Кротоне, на юге Италии.

Тогда Я прошёл многие ступени духовных посвящений…

Образование было многоступенчатым.

Высшие нравственные нормы, вегетарианство, освоение внутренней тишины — были начальными навыками, которые становились основой для дальнейшего освоения широчайшего спектра знаний. Изучались науки и ис­кусства, законы чисел и законы гармонии. Ученики могли, в итоге, стать фи­ло­софами, политиками, музыкантами, архитекторами… Ставились великие це­­ли морального преображения общества, создания высоконравственных за­конов и внедрения их в мировоззрение всех людей…

Но только самые достойные посвящались затем в именно высшие зна­ния ― знания о душе и Духе, включающие непосредственное познание Еди­ного Начала Вселенной ― Творца.

Тогда Я не успел совсем немного, оставалось чуть-чуть… Люди ненави­с­­ти сожгли строения Школы, Сам Пифагор и большинство Его учеников, вклю­чая и Меня, погибли…

… В последнем воплощении Я был сыном известной итальянской балери­ны, которая переехала жить и работать в Петербург.

Но в юности Я провёл годы снова в Италии, обучаясь искусствам.

Волны тёплого моря вновь ласкали Мои ноги. Восходившее над морем солнце, казалось, вот-вот пробудит спящие в глубине души воспоминания о таких же восходах, которые Я встречал каждый день, когда был пифагорей­цем. Но этого не произошло…

Именно Россия стала Моей второй родиной. Я полюбил просторы Балтий­ского моря, мощь Невы, этот город…

Став зодчим, Я творил новый облик Петербурга. Я создавал ансамбли, которые соединяли в единство, по законам гармонии, окружающее прост­ран­ство и здания. В сознании Своём Я вначале видел каждый проект в мельчай­ших подробностях, оставалось только проявить его в чертежах — а затем в камне!

Когда Я работал, состояние счастья переполняло Меня. Я был влюблён в каждое Своё архитектурное детище!… Идеи нового приложения законов гар­монии античного мира, казалось, били, как поток изнутри: как будто Моё прош­лое источником невероятной силы пробивалось наружу…

Я называл это тогда «увлечением античностью», но на самом деле про­исходило соединение с Атмическим потенциалом души261…

В том воплощении никто не мог Мне объяснить всего этого. Умом Я не осознавал природу Моих способностей. Но блаженство творчества — запол­няло всю жизнь! Я мог работать без устали, бесконечно черпая вдохновение, красоту и гармонию, которые жили внутри Меня!…

… Когда Я строил дворцы — Я мечтал о просвещённых правителях…

Когда Я строил здания для деятелей государства — Мне верилось, что внутри созданной Мной гармонии они будут творить мудрые законы…

Я создавал парковые ансамбли — и верил, что соединение рукотворных строений с красотой и величием природы создаст места, где люди будут на­полняться любовью к этой красо­те…

Когда у Меня были деньги — Я тратил их на помощь тем, кто в ней нуждались, никогда не думая о Себе…

Нравственные законы пифагорейцев оставались неотъемлемой частью Меня…

И Я был вовсе неприспособленным к жестоким законам мате­риаль­но­го мира…

… Когда Я получил отставку, то остался почти нищим… Мои творения — симфонией из камня — стояли в городе на Неве… Неблагодарные правите­ли жили в них… и властвовали, продолжая творить несправедливость…

… А Я — безвестный, забытый всеми — выходил к морю… и спрашивал, даже не зная, кого именно, из глубины души задавая вопросы:

— Зачем Я здесь жил?

Кому было нужно то, что Я делал?

Почему Я, никому не нужный, остался один?

Что Я делал неправильно?

Почему никто не являет и капли благодарности за всё то, что Я всю жизнь дарил другим?

И однажды Я услышал ответ:

— Смотри: вот — море, вот — солнце над ним, вот — земля, на которой ты стоишь…

Как часто ты благодарил Меня ― их Создателя ― за их красоту и гармо­нию, за то, что они есть?

Ты спрашиваешь, зачем ты жил на Земле?

Ты жил, например, затем, чтобы, наконец, спросить Меня об этом и услы­шать ответ.

Хотя, конечно, не только за этим…

… Я верил в бытие Бога. Я посещал храмы и молился… Я верил, но… совсем не в такого — живого и реального! — Бога, Который стал вдруг гово­рить со Мной как Друг и Учитель...

Я теперь ощущал Его! И юношеская лёгкость, радость, любовь и благодар­ность перепол­нили Меня!…

… В эти последние годы Моей жизни Бог помог Мне вспомнить Себя…

Мои руки ― руки сознания — были огромны! Я ведь держал на них про­сторы и ландшафты, когда со­з­давал Свои проекты…

И Мне не составило теперь труда научиться ласкать этими руками души — и море, и землю, и всё живое.

Я стал ощущать Себя огромным — наподобие пирамиды, состоящей из тончайшего Света. Я стоял над Землёй — и в глубине был Свет… И — можно погрузиться в тот Свет, Который вообще не имеет границ… И можно стать Им ― этим Великим Светом…

Когда Я освоил это, Он разрешил Мне войти в Него и стать с Ним Одно.

… Но Я был уже слишком стар телом, чтобы успеть сделать большее…

Благодарю вас за то, что вы возжелали рассказать всё это обо Мне — жи­вущим на Земле людям!… Пусть они, кто захотят, идут ко Мне, в Меня… Я их буду учить тому, как постичь Меня, как войти в Творца…

* * *

— Школа Пифагора… — а ведь вам предстоит создавать такие школы по всей Земле!

Если помнишь, Я касался темы духовного искусства. Она актуальна в де­ле служения людям, в воспитании подрастающего поколения. Экология и ис­кусство ― это два направления, с кото­рыми можно идти в широкие мас­сы.

Экология ― свобода и гармония природы, плюс анахата ― расширение, переполнение духовного сердца тонкостью и красотой!

И так же — искусство, которое способно подарить эти состояния людям, выделить, подчеркнуть красоту и гармонию, направить на это взгляд души. В том числе — парковые, ландшафтные пейзажи, создание гармоничной сре­ды в городах и культурных центрах. Можешь вспомнить ашрам Лао и то, что говорил Хуань о рукотвор­ной красоте…

Пусть замирает от восторга смотрящий, когда текущие струи, фонтанчики, отражения в глади прудов, строения, цветы, деревья, камни, даже направление лучей восходящего или заходящего солн­ца ― всё соединено по законам гармонии! Это знали и в Китае, и в Древней Греции, и в эпоху класси­ци­­зма…

Это можно развивать и поощрять в людях искусства, учить этому детей! Нужно развивать в людях умение видеть красоту истинную! Это проис­ходит «по чуть-чуть», начиная с малого ― с рукотворной красоты, которой учат любоваться. Это — то, что мо­жет быть поддержано даже в государ­ст­вен­ных масштабах!

― Но как такое осуществлять? Не начинать же мне вновь заниматься пар­­ковым дизайном?

― Нет. Это — дела для учеников ваших учеников и их после­дователей. Но заложить основы этих идей в умы человеческие и разжечь вдохновение в сердцах — должны именно вы! Слушай, смотри ― Я буду тебе помогать! В конце концов, ты же — Master of Art! Так вот и становись истинным Мастером!

― Ты просто издеваешься!… Прости…

― Прощаю, но Я — серьёзно!

Эти идеи нужно подарить профессионалам. Идеи — это удиви­тельная штука: они начинают жить и реализовываться людьми, которые даже не чи­тали ваши материалы! Светлые идеи могут распространяться так же интен­сивно, как вирус гриппа: они «витают в воздухе» и находят созвучные сознания! Так пусть же, наконец, на смену тёмным эпидемиям придут волны Све­та и Чистоты!

— Карл! Расскажи, пожалуйста, о Пифагоре.

— Я мало знал Его при жизни тела. Восприятие же Его как Сознания —об этом не расскажешь простыми словами… Он — Бог!

… Впрочем, могу рассказать то немногое, что было на земном уровне общения, остальное попробуй ощутить без слов. Слушай…

Я долго мечтал о поступлении в Школу, готовился. Ведь в храмах жре­цы по­клонялись и учили поклоняться «богам», наделённым — людской фан­тазией — лишь могуществом, и не лучшими человеческими качествами. Это было отголоском древних сказаний о падших духовно потомках Атлантов: людей, которые обладали силой сознаний и… человеческими страстями. Эти­ми же страстями людское невежество окрасило и память об Иных…

Философией аристократии был почти атеизм, который сочетал рассуж­дения и «изысканные высказывания» — с пустотой душ и оправданием поро­ков. Большая же часть знати усвоила мировоззрение потребления и наслаж­дения, которое называла «свободой» — в отличии от жизни рабов, которые сы­тую и пьяную жизнь этой «свободы» обеспечивали…

… Школа Пифагора… — только от этих слов Меня охватывало ощущение Чистоты и Света Истины! Я вознамерился поступить туда во что бы то ни стало!

В первый раз Я увидел Пифагора при вступительном собеседовании. Я тогда даже лицо Его как следует не запомнил от волнения. Обычно Он не присутствовал на приёмах новичков, это была неожиданность для всех, ког­да Он вошёл в зал и, сделав жест, чтобы не прерывалась беседа, сел чуть в стороне, на­блю­дая за ходом экзамена.

У Меня было ощущение, что, оказавшись в непосредственном присутст­вии Бога, душа лишилась всех защитных оболочек и вот такая обнажённая предстала пред Ним.

Я не мог блистать изысканностью риторики или театральностью движе­ний, хотя долго готовился... Всё, что не было подлинным во Мне, было сокрушено одним фактом Его присутствия. Наверное, не самыми лучшими бы­ли ответы Мои на вопросы, которые задавали ведущие беседу ученики Шко­лы.

— Что ты будешь делать, если не войдёшь в число принятых? — спро­сил вдруг Он мягко и негромко.

… Мне показалось, что это — приговор… Я с трудом произнёс что-то вро­де:

— Я буду готовиться и приду вновь…

… Я был немало удивлён на следующий день, когда юноша в белых одеж­дах, называвший избранных, произнёс и Моё имя…

Потом уже, как удивительное чудо, Я узнал, что Сам Пифагор предложил принять Меня в Школу.

Впоследствии обычно Я видел Пифагора лишь издали. Иногда — ког­да Он неспешно проходил по дорожкам сада для медитаций; но тогда мы все старались не мешать, не беспокоить Его попусту. Иногда Я видел Его и на общих беседах, когда мы все, погружённые в Свет Его Сознания, внимали Его урокам.

Само присутствие Пифагора освещало жизнь Школы неземным Светом. Каждый обретал осознание причастности к Целому, к осуществлению замысла Творца на Земле. Каждый ощущал себя участником Великого Дела — пусть малым ещё, но всё же вносящим свой вклад, подобно листику на огром­ном Дре­ве Жизни. Труд и развитие каждого имели теперь смысл и значимость для жизни Целого! Это было не только в стенах Школы, это было сутью Пифагорейского братства, члены которого сохраняли это состояние причастности, состояние действий от Единого. Это сделало жизнеспосо­б­ными и стойкими всех духовных детей Пифагора. И этот дух сохраняли Уче­ники столетия после. Можешь спросить у Некрасова, Он подтвердит.

— Карл! Расскажи о том, что Ты считаешь наиболее важным в искусст­ве воспитания душ.

— Самым главным качеством души является любовь! Это развивалось, в том числе, через дружбу, преданность, доверие между учениками Школы.

Наилучшим же способом развития способности сознания верно мыслить является творчество. Это могли быть и логика, и математика, и музыка, и ску­льптура, и архитектура. Главное было — «включить» творческий порыв ду­ши и направить поток отдавания, дарения. Так души соединялись с Атмана­ми самым естественным путём в процессе своего роста.

— А сейчас — как Ты помогаешь людям?

— Можешь вспомнить, как ты замирала от восторга на Дворцовой площади, когда школьницей, а затем и студенткой бывала здесь? Как иногда до слёз переполняло тебя восхищение простором и красотой твоего города на Неве? Это — Я так учил тебя любить! Это — тоже одна из граней воздействия на души людей, которые учатся любить рукотворную красоту…

Я и сейчас пытаюсь донести до творческих людей новые идеи развития города.

Карл показывает новые каналы и пруды, продолжающие традиции вод­ной симфонии Петербурга. Вырытый при строительстве карьер, канавы и ру­чейки — не прячутся под асфальт, а преобразуются и создают неповтори­мый облик каждого нового района. Большие пейзажные парки отличаются своеобразием в каждом таком квартале. В одних — сосны и гранит окружа­ют спокойную гладь вод, в других — берёзовые рощицы и поляны цветов жи­вут в обрамлении весёлых ручейков… Парки обжили не только утки, лебеди и белки, но и многие лесные птицы и даже зайцы, косули охотно знакомятся с гуляющими там людьми...

— Ты думаешь, люди сейчас захотят тратить деньги на то, что не прино­сит явной корыстной выгоды? Ведь раньше дворцы и парки строились по воле царей…

— Но ведь, если строить так, как Я предлагаю, — намного меньше нужно будет больниц и «защитников порядка»! Красота и гармония — воспитыва­ют здоровые души!… Конечно, этого не достаточно, но… это — тоже Мой мале­нький вклад. К сожалению, подарить великую медитацию «Пирамида» Я мо­гу лишь единицам за века…