Андрей тарковский и томас манн

Вид материала

Литература

Содержание Местный идиолект «Страна, Откуда Никогда Не Возвращаются»

Подобный материал:

• Томас Манн. Смерть в Венеции, 1115.46kb.
• Томас Манн. Смерть в Венеции, 1116.55kb.
• 3. П. Верлен, А. Рэмбо,, 7.01kb.
• Андрей Тарковский, 150.09kb.
• Международная конференция журнала, 154.76kb.
• 1937 году Томас Манн писал Карелу Чапеку: «Ядочитал ваш роман «Война с саламандрами»,, 102.32kb.
• [Происхождение и юные годы, 60.87kb.
• Анна андреева андрей Дмитриевич, 986.66kb.
• Горкина М., Мамонтов А., Манн И. Pr на 100%. Как стать хорошим менеджером, 69.93kb.
• Крайон. Книга четвертая путешествие домой майкл Томас и семь ангелов Роман-притча, 2806.34kb.

Местный идиолект

Как замечает переводчик С. Апт, ощущение другого мира для Касторпа в «Волшебной горе» начинается со специфических выражений, замеченных им в речи кузена Цимсена – его невольного «проводника», к которому он приехал погостить:

Цимсен очень уж упорно употребляет оборот "здесь наверху", и новоприбывшему становится как-то не по себе оттого, что… двоюродный брат по всякому незначительному поводу стремится провести некую различительную черту между тем миром, куда Касторп довольно беспечно явился для развлечения и отдыха, и тем, что он… оставил внизу. "Как странно ты говоришь!" - замечает Ганс Касторп, имея в виду выражение "мы здесь наверху", которое Иоахим употребил уже в третий или четвертый раз и которое чем-то поражало и удручало <…> "наверху" значит не просто "в горном санатории", а в кругу каких-то ещё неведомых читателю понятий и отношений. <…> Автор заставляет Цимсена, вдобавок к его озадачивающему рефрену, сказать без всяких обиняков: "Здесь смотришь на всё иначе"¹⁷¹.

Поначалу Касторп не хочет смириться с особым отношением Цимсена к местности, в которой они находятся.

Не сразу «акклиматизируются» и герои в фильмах Тарковского. Крису, попавшему на станцию Солярис, кажется, что его коллеги странно себя ведут и говорят. Обитатели станции называют фантомов, которые к ним приходят, «гостями».

В речи Сталкера некоторые места Зоны также имеют специфические названия – «сухой тоннель», «мясорубка». Но Писатель как новичок вначале не хочет «учить» местный идиолект. В ответ на предупреждения Сталкера, что Зона карает за легкомысленность, он отвечает: «"Карает"!.. Только попробуйте еще раз что-нибудь такое... У вас что, языка нет?».

«Пограничность» существования героев в «Волшебной горе» видна в образах Элли Бранд, девицы Клеенфельд, Иоахима Цимсена, – все они находятся как бы на границе жизни и смерти. Сеттембрини иронизирует над растянутым календарем санаторной жизни: «В наших исчислениях мы придерживаемся высокого стиля, больших масштабов, это привилегия теней. У нас есть и другие, но все они того же рода»¹⁷². Иначе говоря, все обитатели Берггофа – отчасти призраки.

В «Солярисе» это свойство присуще, в первую очередь, Хари, «воскресшей» жене Криса, которая покончила с собой много лет назад, и другим «гостям» (ср. с «тенями» «Волшебной горы»). Фантомы, порожденные Океаном, имеющие «нейтринную оболочку», приходят к астронавтам, когда те засыпают, и возвращаются даже в случае, если от них пытаются избавиться.

В то же время, Снаут недоверчиво спрашивает и у Криса, когда тот стучится в его кабинет: «А ты? Кто ты такой?», – очевидно, и его поначалу принимая за одного из «гостей»¹⁷³. Иными словами, в этот момент Крис воспринимается другим астронавтом как некий «фантом» или «тень».

При этом, предельная нравственная ситуация, в которой действуют герои на станции Солярис, вынуждает их пытаться понять границы человечности, гуманности. Это сравнимо с той духовной атмосферой, в которую попадает Касторп: автор расценивает Волшебную гору как своего рода «Гуманитарный факультет»¹⁷⁴.

«Страна, Откуда Никогда Не Возвращаются»

Манн показывает, что невозможно просто вернуться из «горнего» мира в «дольний», в частности, на примере Иоахима Цимсена. Герой мечтает о солдатской службе, но по роковому стечению обстоятельств вновь оказывается в санатории и, в конце концов, умирает.

О «необратимости» пространства свидетельствует и жизнь Сеттембрини на Волшебной Горе: «…его состояние для жизни не опасно, но болезнь упорно не поддается излечению, и процесс возобновляется вновь и вновь. Он болеет уже много лет, несколько раз уезжал отсюда, но приходилось опять вскоре возвращаться»¹⁷⁵.

История Ганса Касторпа доказывает, что попав «наверх», в любом случае, невозможно вернуться оттуда «тем же самым человеком» (ср. с одним из изречений, важных для Манна: «Познавая себя, никто не остается полностью таким, каким он был»¹⁷⁶).

Крис в финале «Соляриса» возвращается на Землю – но это иллюзия: в финале мы видим его у порога родного дома, который находится на одном из островов планеты Солярис. В «Сталкере», в ответ на вопрос Писателя «А как же мы вернемся?», главный герой отвечает: «Здесь не возвращаются»¹⁷⁷. То же самое он говорит и Профессору: «Здесь не возвращаются тем путем, которым приходят».

Но, быть может, ещё в большей степени, чем космическим Берггофом, станция Солярис и особенно Зона могут показаться новым воплощением страны Арам Нахараим, которую Манн описывал в «Иосифе и его братьях»:

…эта замкнутая меж двух потоков земля задерживала и, по-видимому, так и не отпускала того, кто в неё попадал… она действительно и буквально была Страной, Откуда Никогда Не Возвращаются. Ведь что значит "никогда не возвратиться"? Это значит не возвратиться до тех пор, пока человек хотя бы приблизительно сохраняет еще свое состояние и свою форму и остается еще самим собой¹⁷⁸.

Познаваемое пространство у Тарковского, как и в романах Манна, обладает сильнейшим «полем притяжения». Крис не может покинуть Солярис, Сталкер хочет жить в Зоне (каждое свидание с нею является для него сакральным опытом). Путь в пределах этого мира призван изменить души героев – и, по замыслу Тарковского, душу зрителя, который учится вместе с ними «ориентироваться на местности».