Литературоведение как наука литературоведение и лингвистика литературоведение
Вид материала | Документы |
СодержаниеДекламационно-тонические стихи «свободное» стихосложение |
- Учебно-методический комплекс дисциплины Введение в литературоведение Специальность, 711.32kb.
- Учебная программа для поступающих в магистратуру по специальности 1-21 80 10 Литературоведение, 275.08kb.
- «Литературоведение и эстетика в ХХI веке», 102.44kb.
- Положение, 107.03kb.
- Учебно-методический комплекс по дисциплине дпп. Ф. 10 Литературоведение (уд-04. 13-002), 790.36kb.
- Литературоведение. Литературное произведение: основные понятия и термины, 7990.44kb.
- Сергею Георгиевичу Бочарову. Его научные труды полностью отражают его профессиональное, 6648.51kb.
- Введение в литературоведение, 577.95kb.
- V II республиканская научно-практическая конференция «Литературоведение и эстетика, 37.06kb.
- Литературоведение как наука, 993.43kb.
Элегические двустишия и александрийский стих, в которых стихи попарно срифмованы, заключают в себе еще не развитый принцип строфичности. При более сильном развитии этого принципа, которое происходило в основном в лирической поэзии, строфа (гр. strophe — круг, оборот) явилась эстетически ощутимым и важным проявлением ритмической заданности стихотворения, основанной на применении тех или иных разновидностей рифмовки стихов.
Классическим, наиболее распространенным видом строфы является четверостишие, в котором стихи могут рифмоваться по-разному: или попарно (aabb)1, или перекрестно(abab), или же по принципу «кольца» (abba). Вот примеры всех этих разновидностей рифмовки:
Одинаковые буквы обозначают одинаковые рифмы.
381
Итак, начинается песня о ветре, (а)
О ветре, обутом в солдатские гетры, (а)
О гетрах, идущих дорогой войны, (b)
О войнах, которым стихи не нужны. (b)
(В. Луговской)
Я нет-нет и потемнею бровью, (а)
Виноватой памятью томши... (b)
Ты прости меня своей любовью (а)
И своим величием простыл. (b)
(В. Козин)
И на гулких сводах мостов, (а)
И на старом Волковом поле, (b)
Где могу я плакать на воле (b)
В чаще новых твоих крестов, (а)
(А. Ахматова)
Но рифмы сами, как было показано, имеют разновидности, вытекающие из особенностей рифмуемых клаузул стихов. Сочетания различных размеров и разных видов рифм с разными принципами рифмовки могут быть разнообразными. Выбор того или другого из множества этих сочетаний предоставляет поэтам широкие возможности ритмической организации стихотворной речи произведений, наиболее соответствующей другим сторонам речи, их форме в целом и, далее, их идейному содержанию.
В меньшей мере, нежели четверостишия, распространены в силлабо-тонике строфы, состоящие из пяти и шести стихов. Традиционная форма пятистишия заключается в том, что при перекрестной рифмовке строфы рифма первого стиха повторяется дважды — в третьем и четвертом стихах, а рифма второго — в пятом (abaab). Например, у С. Маршака:
Давно стихами говорит Нева, (а)
Страницей Гоголя ложится Невский, (b)
Весь Летний сад — Онегина глава, (а)
О Блоке вспоминают Острове, (а)
А по Разъезжей бродит Достоевский. (b)
Шестистишия могут иметь различную традиционную форму. Иногда они строятся так, что в строфе срифмованы первый и второй, четвертый и пятый, третий и шестой стихи (aabccb). Например
Сижу задумчив и один, (а)
На потухающий камин (а)
Сквозь слез гляжу... (b)
С тоскою мыслю о былом (с)
382
И слов в унынии моел» (с)
Не нахожу. (b)
(Ф. Тютчев)
Другая, еще более традиционная форма шестистиший, по преимуществу ямбических, заключается в том, что четверостишие продолжается и заканчивается парным двустишием (ababcc). Такая строфа возникла в итальянской поэзии и получила название секстины (лат. sex — шесть). Например, у Н. Асеева, отказавшегося от чистого хорея:
Мне ль повадку не знать людскую, (а)
Обведешь меня словом ты ли? (b)
Люди больше меня тоскуют, (а)
Видишь — ветер винтом схватили. (b)
Видишь — в воздух уперлись пяткой, (с)
На машине качаясь шаткой. (с)
На том же принципе сочетания стихов основана и более крупная строфа, состоящая из шести перекрестно срифмованных стихов и, как в секстине, из двух продолжающих и завершающих их парных (abababcc). По своему метрическому заданию это — пятистопно-ям-бическая строфа. Она тоже зародилась в поэзии итальянского Возрождения и называется октавой (лат. octava — восьмая). Пушкин написал такой строфой всю поэму «Домик в Коломне». Вот ее начало:
Четырехстопный ямб мне надоел: (а)
Им пишет всякий. Мальчикам в забаву (b)
Пора б его оставить. Я хотел (а)
Давным-давно приняться за октаву. (b)
А в самом деле: я бы совладел (а)
С тройным созвучием. Пущусь на славу! (b)
Ведь рифмы запросто со мной живут; (с)
Две придут сами, третью приведут. (с)
Дальнейшим развитием такой строфы, в которой последнее двустишие создает интонационно-ритмическую законченность, явилась строфа пушкинского романа в стихах «Евгений Онегин» с его четырехстопными ямбами. В ней соединены три четверостишия с тремя классическими видами рифмовки — перекрестной, парной, кольцевой, а замыкается эта строфа парным двустишием. Схема ее рифмовки такова: abab/ccdd/effe/gg. Такое строение ямбической строфы делает ее очень емкой, интонационно очень гибкой, прекрасно приспособленной для ведения непринужденного, легкого по тону и разнообразного
383
по проблематике и пафосу романического повествования. Укажем еще на одну, традиционную, но ритмически более сложную форму строфического сочетания стихов. Это терцины (ит. terza — третья); они состоят из трехстиший пятистопного ямба, в котором средний стих предыдущего трехстишия рифмуется с крайними — первым и третьим — стихами последующего. Схема: aba/bcb/ /cdc/ded/efe и т. д. Терцинами написана на итальянском языке «Божественная Комедия» Данте. Некоторые русские поэты успешно применяли их как в эпических, так и в лирических произведениях. Пример из лирики В. Брюсова:
Да, ранят все, последний убивает, (а)
Вам мой привет, бесстрастные часы, (b)
Моя душа вас набожно считает/ (а)
Тот — острым жалом вдумчивой осы (b)
Язвит мечты; тот — как кинжалом режет, (с)
Тот грезы косит с быстротой косы. (b)
Что вопли, стоны, что зубовный скрежет (с)
Пред тихим вздохом, данником часоо/ (d)
Боль жизни ровно, повседневно нежит... (с)
На основе строфического сочетания стихов строятся также некоторые малые жанровые формы в лирике. Таковы две из них, наиболее четкие и распространенные: сонет и триолет.
Сонет (ит. sonare — звучать, звенеть) — лирическое стихотворение, состоящее из четырнадцати стихов пятистопного или шестистопного ямба, в которых первые восемь стихов, разделенные на два четверостишия, рифмуются перекрестно или по принципу кольца одной парой рифм, а следующие шесть стихов имеют три пары рифм, которые могут располагаться по-разному. Схема рифмовки сонета такова: abab/abab/ccd/eed; варианты рифмовки: ccd/ede или cde/cde. Сонеты также культивировались итальянскими поэтами Возрождения — Данте, Петраркой и др. Они нередки и в русской поэзии. Например, сонет И. Бунина «Могила в скале:
То было в полдень, в Нубии, на Ниле. (а)
Пробили вход, затеплили огни — (b)
И на полу преддверия, в тени, (b)
На голубом и тонком слое пыли, (а)
Нашли живой и четкий след ступни. (b)
384
Я, путник, видел это. Я в могиле (а)
Дышал теплом сухих камней. Они, (b)
Сокрытое пять тысяч лет хранили, (а)
Был некий день, был некий краткий час, (с)
Прощальный миг, когда в последний роз (с)
Вздохнул здесь тот, что узкою стопою (d)
В атласный прах вдавил свой узкий след. (е)
Тот миг воскрес. И на пять тысяч лег (е)
Умножил жизнь, мне данную судьбою. (d)
Сонеты возникли в медитативной лирике, которая и определила сложным движением своей эмоциональной мысли целостную, но внутренне подвижную стиховую интонацию этой жанровой формы. В лирике же описательной, в частности пейзажной, это движение интонации реализуется в слабой степени, и форма сонета для нее менее пригодна.
Триолет (фр. triolet — сочетание трех) — стихотворение из восьми стихов четырехстопного ямба, в котором развитие лирической темы, данной в первых двух стихах, приводит по принципу смысловых контрастов к полному повторению первого стиха на четвертом и седьмом местах, а второго — на восьмом. Отсюда вытекает и схема рифмовки — abaaabab. По своему происхождению это стихотворение шуточное и игровое по тону, но оно может с большим изяществом выражать и серьезное содержание. Вот один из триолетов Карамзина:
«Лизета чудо в белом свете, — (а)
Вздохнув, я сам себе сказал, — (b)
Красой подобных нет Лизете; (а)
Лизета чудо в белом свете, (а)
Умом зрела в весеннем свете». (а)
Когда же злость ее узнал... (b)
«Лизета чудо в белом свете!» — (а)
Вздохнув, я сам себе сказал. (b)
Таковы основные особенности строфики, обладающей наибольшим разнообразием и изощренностью в силлабо-тонической системе стихосложения.
ДОЛЬНИКИ
Но в силлабо-тонической системе стихосложения есть еще одна, очень важная ритмическая возможность, сильно расширяющая границы ее применения. Это соединение в одном стихе двусложных и трехсложных размеров.
Такую возможность осознали еще древнегреческие ли-
385
рики VI в. до н. э. — Алкей, Сапфо, Архилох и др. У них стихи, состоящие из разных стоп, получили название логаэдических (гр. logos — слово и ode — песня), т. е. полудекламационных — полупесенных, отличающихся этим от собственно песенных лирических стихов, более тесно связанных с хоровым пением.
Каждый из названных поэтов имел свое, излюбленное сочетание дву- и трехсложных стоп и в одном стихе и в целой строфе, состоящей из четырех «белых» стихов. Логаэдические строфы этих поэтов сохранились в древнегреческой, а затем и в мировой поэзии под их именами. Поэты других времен и стран иногда писали свои стихи «сапфической» или «алкеевой» строфой и т. п. Вот «сапфическая» строфа из стихотворения А. Радищева:
Ты кля/лася / верною / быть во / веки,
Мне бо/гйню / нощи да/ла по/рукой;
Север / хладный / дунул од/йн paз/ крепче
Клятва йс/чёзла. '
Каждый из трех длинных стихов этой строфы состоит из пяти стоп, из которых первая и вторая, четвертая и пятая — хореи, а третья, средняя — дактиль; последний, короткий стих строфы состоит из двух стоп — дактиля и хорея. Такое применение дактиля среди хореев делает стихи интонационно очень выразительными.
Более сложна по своему логаэдическому строению «алкеева», или «горациева» (ее употреблял также и Гораций), строфа. Вот пример из стихотворения В. Брюсова:
Надёж/дой выс/шей дух / мой возно/сйтся, Хочу / я вё/рйть, — боги по/зволйли, —
Что бу/дут зву/кй э/тйх гймнв
Некогда / слышны в без/вёстных / странах.
Здесь каждый из двух первых стихов состоит из трех ямбов и одного анапеста при дактилической клаузуле; третий стих — из четырех ямбов с женской клаузулой; четвертый стих — из двух дактилей и двух хореев. Такое сочетание четырех различных размеров при разных стиховых окончаниях создает в строфе еще более сложный и утонченный интонационно-ритмический рисунок.
Некоторые русские поэты, как видно из этих примеров, применяли метрические схемы «логаэдов» Алкея и Сапфо. Но в русской силлабо-тонике сочетания дву- и трехсложных размеров были найдены самостоятельно, вне древнегреческой традиции, затем развивались стихийно на протя-
386
жении второй половины XIX и особенно сильно в XX в. В поэзии Тютчева и Фета есть тому несколько примеров.
Русские поэты середины XIX в. применяли такие смешанные размеры редко, не осознавая их ритмического своеобразия и не применяя для них какого-либо особенного названия. В поэзии XX в., начиная с творчества символистов, а еще более в советской поэзии сочетания дву- и трехсложных стоп стали употребляться гораздо чаще, что обратило на них внимание стиховедов. Для их обозначения давно уже были предложены два термина: «дольники» и «паузники», из которых первый получил большее признание.
В сочетаниях дву- и трехсложных стоп, при их частом применении, легко обнаруживались два основных закономерных варианта. Один — это соединение ритмически нисходящих размеров—хорея и дактиля (— и — ); другой — соединение ритмически восходящих размеров — ямба и анапеста ( — и —). Амфибрахий, при своем срединном стоповом акценте, может участвовать в обоих вариантах.
Вот пример хорео-дактилического дольника из стихотворения М. Светлова «Рабфаковке»:
Двух бо/калов влю/блённый / звон Тушит / музыка / мену/ёта, —
Это / празднует / Трйа/нон
День Мар/рйй Ан/туа/нётты.
Здесь все стихи состоят в основном из хореев, которые, однако, во вторых стопах заменяются дактилями и, кроме того, иногда пиррихиями (в третьей стопе второго, третьего и четвертого стиха).
Вот более сложный пример дольника из стихов Есенина:
Я по/слёдний nо/эт де/рёвнй, Скромен / в песнях до/щатый / мост. За про/щалъной сто/ю о/ббдней Кадящих листвой / бе'рёз.
В этой строфе три первых стиха состоят из хорея, дактиля и еще двух хореев, причем в первой стопе третьего стиха ударение выпадает (вместо хорея стоит пиррихий); в четвертом же стихе размеры меняются: он складывается из ямба, анапеста и ямба.
Дольники — это, конечно, разновидность силлабо-тонического стопового стиха, но их довольно частое примене-
387
ние нарушало традиционную узаконенность силлабо-тонических «метров». Это подготавливало в эстетическом сознании русского общества восприятие новой для него системы стихосложения — декламационно-тонической.
ДЕКЛАМАЦИОННО-ТОНИЧЕСКИЕ СТИХИ
Эта система стихосложения в русской поэзии была создана В. Маяковским. Его стихотворения уже в ранний период творчества выражали глубокий и напряженный пафос демократического протестантства, приводившего поэта к очень активному и напряженному декламационному интонированию стихотворной речи. Ему сразу стало тесно в нормах и рамках силлабо-тонического стихосложения, он отказался от размеренного стопового чередования ударных и неударных слогов в стихах и обратился к собственно ударному, декламационно-тоническому стихосложению.
Это стихосложение на русской почве было художественным новаторством Маяковского, оно не имело никаких преемственных связей с песенно-тоническими стихами народной поэзии. В нем стихи ритмически тяготеют к равноударности, что создается не песенной мелодией, а одинаковым количеством слоеных ударений в каждом стихе. При этом неударные слоги, так же как и в тонических народных стихах, ритмически в расчет не принимаются.
Маяковский применял в своем творчестве обычно че-тырехударные тонические стихи. Вот особенно яркий пример:
Поэзия — та же добыча радия. В грамм добыча, в год труды. Изводишь единого слови ради Тысячи тонн словесной руды. Но как испепеляйте слов этих жжение Рядом с тлением слова-сырца. Эти слова приводят в движение Тысячи лёт миллионов сердца.
В каждом из восьми стихов приведенного отрывка по четыре словных ударения. Но количество неударных слогов между ударными различно. В стихах первой строфы оно таково: 2, 2, 1; 1, 1, 1; 2, 2, 1; 2, 1, 2. Во второй строфе иное: 3, 2, 2; 1, 2, 2; 2, 1, 2; 2, 2, 2. Найти в таких сочетаниях ударных и неударных слогов какой-либо порядок и тем самым разделить стихи на стопы, очевидно, невозможно. Отдельные стихи здесь могут напоминать доль-
388
ники, но в целом неударные слоги не имеют ритмической функции. Тем большее значение получают константные ударения в клаузулах. И Маяковский, сознавая, видимо, их важность, всегда подкрепляет их рифмами, обычно не точными, но богатыми. В приведенном отрывке обе строфы, по четыре стиха, срифмованы перекрестно, рифмы чередуются дактилические и мужские, кроме женской в третьем стихе.
Для ясности ритмического рисунка приведенных стихов они напечатаны здесь традиционным способом — каждый стих образует отдельную строчку с заглавной буквы в ее начале. Маяковский же печатал свои стихи иначе: строчки его в основном соответствуют речевым, декламационным тактам (группам слов или отдельным словам, разделенным логическими паузами) и заглавные буквы стоят только в начале предложений. Даже и этими способами напечатания стихов поэт стремился противопоставить свою поэзию традиционной.
Приведенные две строфы, состоящие из восьми длинных стихов, в печатном тексте Маяковского превращены в 18 коротких строчек, расположенных одна под другой, образующих текстовой «столбик». В других случаях поэт применял графическую «лесенку». Например:
Время —
начинаю
про Ленина рассказ. Но не потому,
что горя
нету более, время
потому,
что резкая тоска стала ясною,
осознанною болью. («Владимир Ильич Ленин»)
Здесь каждый из четырех четырехударных стихов строфы расчленен на декламационные такты, и они напечатаны не один под другим, а с отступами — слева направо.
Реже поэт создавал трехударные тонические стихи. Например:
Разворачивайтесь в марше!
Словесной не место кляузе.
Тише, ораторы!
Ваше
Слово,
Товарищ маузер.
389
Довольно жить законом,
Данным Адамом и Евой.
Клячу истории загоним.
Лёвой!
Лёвой!
Лёвой!
(«Левый марш»)
В печатном тексте стихотворения эти восемь стихов первых двух строф образуют у Маяковского 12 строк, расположенных «столбиком». Важно отметить, что Маяковский часто создавал синтаксические «переносы» предложений из одного стиха в другой. В последнем из приведенных примеров «перенос» создается из третьего в четвертый стих.
Ритмическое новаторство Маяковского не изменило, однако, основной традиции русского стихосложения. Подавляющее большинство русских поэтов и в предреволюционные годы, и в советскую эпоху продолжали и продолжают развивать в своих произведениях силлабо-тоническую систему, все чаще применяя различные виды дольников. Но некоторые поэты иногда шли вслед за Маяковским в применении декламационно-тонических стихов. Так написаны, например, поэма Н. Асеева «Маяковский начинается», некоторые части поэмы И. Сельвинского «Пушторг», поэмы и баллады Н. Тихонова, некоторые стихотворения В. Кириллова, М. Герасимова («Железные цветы» и др.), Я. Смелякова, А. Яшина и др.
«СВОБОДНОЕ» СТИХОСЛОЖЕНИЕ
Все охарактеризованные системы стихосложения имеют одно общее свойство: в них стихи имеют какую-то внутреннюю ритмическую организованность, усиливающую их соразмерность. Это или равенство акцентов внутри каждого стиха, или равенство слогов, или повторение по-разному организованных одним акцентом групп слогов — стоп. Но в разные эпохи развития русского стихосложения возникали и такие стихи, которые, отделяясь друг от друга константным ритмическим ударением на последнем слове и ритмической паузой, не имели при этом никакой внутренней организованности. Такое стихосложение принято называть свободным, а стихи — свободными.
В русском устном народном творчестве такими стихами создавались произведения или импровизации, исполнявшиеся на открытой сцене площадных театров, так
390
называемых «балаганов», или «раешников». Часто они имели комический, «прибауточный» характер. Вот пример из прибаутки балаганного «деда», по-древнерусски «скомороха»:
Уже и приданое мы ей, братцы, закатили:
Целый месяц тряпки собирали и шили:
Платье мор-мор,
С Воробьиных гор.
А салоп соболиного меха.
Где ни ткни рукой, то прореха,
Воротник — енот,
Тот, что лает у ворот... и т. д.
В этих стихах нет ни равенства акцентов внутри стихов, ни равенства слогов, ни деления на стопы. Количество словных акцентов колеблется от 5 (второй стих) до 2 (третий, четвертый, седьмой стихи). В таких стихах для большей ритмической ощутимости константных акцентов в клаузулах всегда применялась их рифмовка. В большинстве случаев, как и в приведенном примере, это рифмовка парная с чередованием женских и мужских рифм.
Пушкин, создавая свои стихотворные «сказки», написал свободными стихами в фольклорной, «раешной» форме «Сказку о попе и работнике его Балде». Вот ее начало:
Жил-был поп, Толоконный лоб. Пошёл поп по базару Посмотреть кой-какого товару. Навстречу ему Балда Идёт, сам не зная куда.
Здесь тоже нет внутренней организованности стихов и применяется парная рифмовка то мужских, то женских клаузул.
Но применение свободных стихов может и не иметь никакого отношения к старинным традициям народных представлений. Таково, в частности, применение их в поэзии В. Маяковского. Поэт писал стихи не только декламационно-тонические, обладающие равным количеством словных акцентов в каждом стихе, но нередко он допускал и неравенство акцентов внутри стихов, не имеющих к тому же стопового членения, и тем самым стихийно приходил к «свободному» стихосложению. Например:
Чуть ночь превратится в рассеет, вижу каждый день я:
кто в глав,
кто в ком,
кто в полит,
391
кто в просвёт,
расходится народ в учрежденья.
Обдают дождём дела бумажные,
чуть войдёшь в здание:
отобрав с полсотни —
самые важные! —
служащие расходятся на заседания.
(«Прозаседавшиеся»)
В этих стихах нет внутристихового равенства акцентов. В восьми стихах двух строф количество акцентов таково: 3, 3, 4, 3, 4, 2, 4, 3. При такой свободе количества ударений внутри стихов они в еще большей мере, чем декламационно-тонические, нуждаются в рифмах. В особенности потому, что Маяковский и такие стихи печатал «столбиком», исходя из соотношения речевых «тактов». Приведенные восемь стихов в печатном тексте стихотворения образуют 12 строчек.
Свободные стихи без рифмы вполне возможны, но употребляются очень редко.
Таковы системы стихосложения в русской поэзии. В поэзии других народов они имеют свои национальные особенности и другую историю.