Geum.ru

Юрий Собес

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   10
"Не стоит привлекать внимание" - решил генерал.

Осмотрев квартиру девушки Александр Иванович вошел в кухню, где Вера готовила ужин.

- Хороший у тебя вкус. Мебель, книги, электроника - все хорошо подобранно.

- Я рада, что Вам понравилось. Открывайте вино и коньяк. Я скоро уже закончу с закуской.

Герасимов посмотрел через стеклянную дверцу подвесного шкафа на ряд бутылок и выбрал себе армянский пятизвездочный коньяк.
  • Вера, ты белое вино будешь пить или красное?

- Скажем так, раз Вы подарили мне красные розы , то пить я буду красное вино. А если бы это были астры, то я бы предпочла белое.

Герасимов улыбнулся, взял бутылки и фужеры, и ушел в комнату. Вера вкатила складной столик с закусками вслед за генералом. Александр Иванович стоял посредине ковра с бутылками в руках и в нерешительности посмотрел на девушку.
  • Ни стола, ни стульев. Может вернемся в кухню и там поужинаем.

- Я сейчас все приготовлю, - с этими словами Вера убрала с журнального столика видеокассеты и журналы, пододвинула к нему мягкое кресло и предложила генералу сесть в него. - Вы садитесь здесь, а я на кровати. И удобно, и не тесно.

Они выпили за знакомство, потом за дружбу, потом за тех, кто улетел и не вернулся, потом пили за здоровье каждого из присутствующих и бутылки опустели.
  • Добавим? - спросила Вера.

- Мне, пожалуй, уже хватит, - сказал генерал и поднялся из глубокого кресла.
  • Вы куда собрались, Александр Иванович? Вечер только начинается.
  • Мне, наверное, уже пора? - сказал Герасимов и слегка покачнулся.

- В таком состоянии я Вас за руль не пущу. Вы и машину разобьете и сами, не дай бог, убьетесь.

Она отодвинула в сторону журнальный столик.

- Вы лучше ложитесь на кровать. А я Вам кофе сварю. Сейчас только девять часов вечера, если Вам за пару часов станет лучше, то поедите домой, а нет, то переночуете у меня.

Голова Герасимова кружилась. Бутылка коньяка выпитая им за неполный час тянула его в постель. Не снимая комбинезон он лег на покрывало кровати и закрыл глаза. Уходить ему категорически не хотелось.

В комнату тихо вошла Вера. Она успела принять душ и переодеться в подаренный Камероном махровый халат. Девушка села на край кровати рядом с генералом, и положила ладони на шею Александра Ивановича. Пальцы Веры прошли хорошую подготовку. Они перебирали каждую мышцу верхней части спины, забирались Герасимову в волосы на затылке. Недавно появившаяся у генерала легкая головная боль постепенно исчезла.

- Александр Иванович, снимите-ка Вы комбинезонную куртку. Я Вам настоящий массаж сделаю.

Герасимов снял куртку и майку, и лег на живот. Девушка села ему на спину и генерал понял, что солнце уже закатилось за горизонт. На его спине сидела голая попка, которой он еще недавно любовался на КДП. Почувствовав прикосновение теплого тела, Александр Иванович попытался перевернуться на спину, но Вера удержала его руками на животе. Она помнила советы Камерона. Если ему сейчас позволить взять её, то у генерала еще останется время протрезветь и уйти домой.
  • Не спешите, Александр Иванович.

Генерал расслабился, а Вера сняла с себя халат и легко провела сосками своей груди по спине Герасимова. По телу генерала пробежала легкая дрожь. Массаж продолжался долго. "Такой эрекции я давно не испытывал. Это становиться невыносимо. Стыдно будет, если я не сдержусь, как шестнадцатилетний мальчишка" - мысли прыгали в голове одна за другой. "Всё. Хорош. Больше не могу". Герасимов с силой развернулся на спину, снял брюки и посадил Веру на себя. Девушка уперлась руками в его в грудь и задвигалась над генералом всё быстрее и быстрее. Когда Александр Иванович выгнулся, и замер, Вера глубоко осела на нем и застонала. Генерал обмяк, а девушка легла на его грудь и обняла плечи руками. Некоторое время они лежали молча. Герасимов обнял Вера за спину и тихо сказал:
  • Извини, что так быстро все закончилось.
  • Ну, что Вы. Всё было прекрасно.
  • Вер, сделай одолжение, называй меня наедине Сашей. Хорошо?
  • Саша, - произнесла Вера. - Как это мило.

Под утро генералу приснился эротический сон: "Он стоял на коленях за спиной очаровательной блондинки и с силой подтягивал её за бедра к себе. Блондинка извивалась в его руках и мотала головой из стороны в сторону. Герасимов не выдержал опять. Что это со мной? Вторая молодость? Юношеские поллюции? К чему бы это?" Он провел рукой под одеялом. Вокруг все было сухо. Открыл глаза и увидел милое лицо Веры. Глаза её искрились, губы растянулись в озорной улыбке.

- А ты проказница, - сказал Александр Иванович

- Вам все равно пора было вставать. Уже половина седьмого. Так я решила, что лучше разбудить Вас таким способом, чем дребезжанием будильника. Вы понежьтесь еще в кровати, пока я Вам кофе сварю и завтрак приготовлю.

Она встала из постели, и генерал залюбовался красотой голой девушки.

В большую кружку крепко заваренного кофе Вера положила одну таблетку нового американского лекарства, которое регулярно принимал Камерон, проводя с Верой "тренировочные" занятия в постели.

Неделю назад девушка впервые увидела аптекарскую пластиковую баночку в руках у Маккея. Вид лекарства в руках у Камерона встревожил Веру. Она спросила его: "Здоров ли он?". Камерон объяснил ей, что он абсолютно здоров, а таблетки, которые он принимает, предназначены для повышения кровеносного давления. Их недавно разработали в лабораториях ЦРУ для сотрудников спецслужб. "Это возбуждающее средство, - сказал Маккей. - Она значительно улучшает выносливость организма. Как побочный эффект, оно резко повышает мужскую потенцию. Будешь кормить ими своего генерала. Только не мешай их со спиртным. Это может вызвать боль в мышцах, головокружение, а хуже всего диарею. По-простому, расстройство желудка. Особенно у тех, кому под пятьдесят. Герасимов нам нужен живой и здоровый". Впоследствии Вера убедилась, что лаборанты в ЦРУ зарплату свою получают не зря. Камерон, во время лекций, трудился над ней как кролик из штате Кентукки над своей крольчихой. По пять-шесть раз в день. "Не плохо ребята устроились. Ешь таблеточки и трахайся без передышки", - думала она, в очередной раз отправляясь в душ..

"Сейчас проверим, как эти таблетки будут работать на русских мужиках. - Вера резала бутерброды и разговаривала сама с собой. - Вчера давать было нельзя. Все таки он бутылочку «Армянского» один уговорил. А сейчас как раз. Трезвый и опустошенный. Абсолютно чистый эксперимент получится".

Генерал сидел на кровати с пультом дистанционного управления телевизора. Телевизор показывал новости на английском языке. Высокая стройная женщина в строгом костюме стояла у карты мира с указкой в руке и комментировала последние политические события. За её спиной горели неоновые буквы "Naked news studio". Вера поставила поднос с кофе на ноги Герасимова и села на кровать. Генерал взял в руку кружку и добавил громкость звука телевизора. Ведущая новостей сняла очки и сказала по-английски:

- Сегодняшние новости мы начнем с обзора политических событий в странах Восточной Европы, - закончив фразу, она сняла туфли и босиком подошла ближе к карте. - На огромном пространстве европейской части бывшего Советского Союза…- она расстегнула единственную пуговицу на пиджаке, -… недавно появились несколько новых государств. - Она сняла пиджак и повесила его на стул. - Запомните их названия. Белоруссия, - ведущая обвела указкой Белоруссию и медленно расстегнула юбку. - Украина, - она сняла её и положила на пиджак. - Грузия, - женщина сняла с себя белую, шелковую рубашку. - Азербайджан, - она расстегнула бюстгальтер и отвернулась к карте. - О, Армения, - она повернулась лицом к телекамере, показала свою прекрасную грудь и указкой ткнула в карту, где по её мнению должна была быть Армения. - Что же я забыла, - в задумчивости произнесла она, выпятила нижнюю губу, слегка побарабанила по ней указательным и средним пальцем и посмотрела на свои трусики. – Вспомнила, - улыбнулась ведущая и медленно потянула последнюю часть своего наряда вниз, полностью обнажаясь. - Молдова, - певуче произнесла она и распрямилась во весь рост, демонстрируя великолепную фигуру.

Оставшись у карты совершенно голой ведущая сказала:

- К сожалению, очень сексуальный мужчина, бывший президент СССР Михаил Горбачев, остался не у дел. А теперь коротко о спорте. Лейкерсы из Лос- Анжелеса выиграли у Кавалеров из Кливленда, Булзы из Чикаго проиграли Рапторсам из Торонто, Майджики из Орландо обыграли Кингов из Нью-Йорка, - перечисляя результаты последних игр национальной баскетбольной ассоциации ведущая новостей не спеша одевала свою одежду. Застегнув пуговицу на пиджаке она с грустью сказала, - а о погоде мы поговорим в следующий раз.

- Ты где это взяла? - спросил генерал и выключил телевизор пультом дистанционного управления.
  • Знакомая девчонка из Киева привезла. А что понравилось?
  • Понравилось. Интересные были новости.

Вера убрала с постели поднос и поцеловала генерала в губу.
  • Вы такой умный. По-английски понимаете.

Рука её заскользила по телу Герасимова. Генерал почувствовал, что опять хочет девушку. Сердце его билось как на первом свидании. "Что это со мной? Третий раз за неполные двенадцать часов. Неужели это чувство к молоденькой девушке просыпается?" Он стоял на коленях, держа Веру за бедра, воплощая в явь свой недавний сон. Вера подбадривала его словами:

- Хорошо. Ещё. Вот так. Сильней. Как здорово. Какой ты сильный. Ты просто сводишь меня с ума.

"А ты меня" - подумал Герасимов.


24 октября 1991 года. Узин


В секретной библиотеке штаба полка машинистка Петрова печатала под копирку секретные приказы командирам самолетов заправщиков Ил-78. Обитая железом дверь была закрыта на засов, на окнах висели темно-коричневые плотные шторы не пропускавшие не малейшего лучика уличного света. Начальник штаба подполковник Семенов стоял за спиной машинистки и диктовал ей сухие слова боевого приказа. В местах где, должны были стоять фамилии командиров кораблей и время взлета, Семенов приказал оставить пробелы.
  • Я впишу их рукой лично. Позже, - сказал он Петровой.

Людмила вынула из машинки отпечатанные приказы и передала их Семенову. Подполковник положил их на стол и засунул свою руку Петровой в разрез платья. Вяло помяв большую мягкую грудь Людмилы, он вдруг сильно сдавил пальцами сосок и сказал:

- Если узнаю, что ты кому-то сказала об этом приказе - отдам под трибунал.

Люда от боли сжала зубы и прошептала:
  • Отпусти.

Подполковник вынул руку из Людиного бюстгальтера и принялся расстегивать ширинку брюк. Петрова умоляюще подняла глаза на начальника штаба.

- Анатолий Сергеевич, я сошлась с старшим лейтенантом Поповым. Мы не плохо живем, планируем пожениться. Не хочу я этого больше. Не надо.

- Ты не хочешь. Зато я хочу, - ответил подполковник, взял Петрову за волосы на затылке и притянул к себе.

- Смирно, - пронесся по штабу голос дежурного по полку Игоря Попова.
  • Генерал пришел, - подняла вверх голову Люда.

- Слышу, ты не отвлекайся. Хоть он в секретку и не придет, но я ему могу вскоре понадобиться. Давай побыстрее.

- Попов, ты опять в наряде? - удивленно спросил генерал.
  • Так точно, товарищ генерал.
  • Только заступил или уже меняешься?

- Меняюсь, товарищ генерал. Ждем командира полка для доклада о приёме-передачи дежурства.

- Как только полковник появится, скажи ему пусть зайдет ко мне в кабинет. И начальник штаба тоже.
  • Начальник штаба в «секретке». Прикажете позвать сейчас.

- Нет. Пусть заканчивает свои дела не торопясь. Он мне без командира полка не нужен.


Генерал вошел в свой кабинет, осмотрел его, взял стоящий в углу дежурный чемоданчик и положил его на стол. Небольшой чемодан был почти пуст. Полотенце, пара носков, бритва, зубная паста и щетка. "Что еще нужно летчику, вылетающему по боевой тревоге? Да и зачем это летчику нужно вообще? Ведь в случае "настоящей" боевой тревоги, все самолеты полетят только в один конец. Не на радиус полета, как мы это отрабатывали на учениях, а на максимальную дальность. До сухих баков. С полной боевой загрузкой. Домой все равно возвращаться будет не зачем, и не к кому. Не будет на родной земле ни домов, ни взлетно-посадочных полос. Так что обратного пути ни у кого не будет. Негде будет сесть", - усмехнувшись своим грустным мыслям, генерал стал укладывать в чемодан вещи принадлежащие ему лично. Со стены он снял почетную грамоту, полученную им от министра обороны СССР, со стола две фотографии своих дочерей в рамочках. Затем он вынул из тумбочки стопку рабочих тетрадей. Две из них он, не задумываясь, бросил в мусорную урну. На титульном листе одной красивым почерком было выведено "Марксистско - Ленинская подготовка", на другой "Политико-воспитательная работа в авиационной дивизии". Уложив все вещи в чемодан генерал сел в кресло и задумался. Покидать кабинет было жаль. "Конечно, у меня будет ничуть не хуже и в Правдинске и в Ленинской слободе, и в Горьком, но маленького уютного Узина уже в моей жизни не будет. А Вера, эта чудная девушка. Жаль, что я не встретил её раньше. Что делать с ней? Посадить с техниками в Ил-78 и вывезти в Россию. А если она не захочет? "

Дверь кабинета открылась и командир полка с начальником штаба поздоровались с Герасимовым:

- Здравия желаем товарищ генерал-майор.

- Проходите и присаживайтесь, вместо приветствия ответил Александр Иванович. - Обрадовали своих близких секретной новостью?
  • В общих чертах да, - ответил командир полка.
  • Какова реакция? - спросил генерал.

- Моя сказала: "Лети, годик послужишь, демобилизуешься и вернешься домой", - ответил полковник.

- А моя, - сказал начальник штаба, - порекомендовала мне даже не возвращаться.

- Картина ясна. Я сегодня уеду в Прилуки, готовить штаб дивизии и бомбардировочный полк к передислокации, а вы следите за секретностью и не спеша готовьтесь.

Как только офицеры ушли из кабинета Герасимова, Александр Иванович позвонил заведующей летной столовой:
  • Семеновна, доброе утро.
  • Доброе утро, Александр Иванович. Как спалось?

- Хороший вопрос и спалось хорошо. Вот что, Семеновна, Веры пару дней не будет на работе, ты панику не поднимай. И скажи начальнику финансовой службы, что я приказал выписать тебе премию в размере одного оклада. "За отличный подбор кадров".
  • Большое спасибо Александр Иванович. Вы кушать придете?
  • Нет. У меня теперь есть и кормилица. и поилица.

Поговорив с заведующей столовой, генерал позвонил Вере. Девушка лежала на спине. Её длинные, стройные ноги сплелись за поясницей у Маккея. Услышав телефонный звонок, Вера замерла под Камероном. Майор отжался от кровати на руках, посмотрел на девушку и негромко сказал:

- Возьми трубку. Это явно тебе звонят.
  • Алло, - сказала Вера.

- Хорошо, что ты дома, - послышался приятный баритон Герасимова. - Я уже освободился и через час буду у тебя.
  • Я рада. Буду ждать, - ответила Вера.

Камерон лег на девушку и задвигался снова. Вера лежала под ним пассивно, не отвечая ему взаимностью.

- Ты чего? Уснула что ли? - недовольным голосом спросил Камерон. - Шевелись. Вращай бедрами. Это наше последнее свидание на украинской земле.
  • Он через час приедет, - вяло ответила Вера.
  • О-о-о-о-отлично - наконец-то закончил слово Маккей.


Отдыхая, рядом с Верой от трудов разведческих, Камерон давал ей последние инструкции.

- Я сегодня уеду в Москву. Дальше все будет зависеть от тебя. Я тебе оставлю пятьсот долларов. На расходы. Позвоню тебе, как только решиться вопрос с дивизией. По телефону я скажу тебе только номер поезда, которым ты должна будешь приехать в Москву, и день отправления из Киева. Ни вещей, ни документов с собой не бери. Я тебя на вокзале встречу и сразу отвезу в аэропорт.

- Как же я полечу без документов? - Вера голая сидела на кровати, сложив по-турецки ноги.

- Я отправлю тебя с дипломатической почтой. Без таможенного и пограничного контроля. В Штатах тебя встретят, выдадут деньги и новый паспорт. Я прилечу через пару дней после тебя и обустрою твою жизнь в лучшем виде. Главное, чтобы ты дожала генерала. Удержи его вместе с дивизией в Украине. А сейчас иди в душ, затем поменяешь постель и будь готова к "теплой" встрече.

Камерон собрался и ушел. Через двадцать минут после его ухода приехал генерал. Вера поцеловала его в прихожей, повесила летную кожаную куртку на вешалку и пригласила позавтракать в кухне.

- Верочка, - спросил генерал, рассматривая узор на чашке из чайного сервиза, - ты тайны хранить умеешь?
  • У меня их никогда не было. Так что я не знаю.
  • Я серьезно.
  • А какие: военные или личные? - игриво переспросила Вера.

- Девчонка, ты девчонка и есть. Ладно, скажу по существу. Меня должны перевести в Горький

- На повышение. Поздравляю, - притворно-безразличным голосом сказала Вера. На глазах её выступили слезы. Как только она убедилась, что генерал их заметил, девушка отвернулась к кухонной плите и взяла с неё чайник.
  • Нет. Не на повышение. Переводят всю дивизию и меня вместе с ней.

- Жаль. Я только подумала, что нашла мужчину своей мечты, как он тут же должен куда-то ехать. Чаю ещё добавить?

"Какой милый человечек. Прячет свои слезы. Не хочет меня расстраивать. Умница, красавица и большой души человек. Невероятное сочетание".

- Поехали со мной. Я все устрою. И должность тебе в штабе найду. Скажем, секретаршей. Моей секретаршей. Чтобы ты всегда была рядом. Не будешь больше с подносом бегать.

Вера стянула слезы обратно в глаза и натянуто улыбнулась.

- Я, в Горький? Ни за что. Название какое-то противное. Ну, был бы он, скажем, Сладкий, или Соленый, в худшем случае Кислый, я бы ещё подумала, а в Горький не поеду. И тебе не советую. Жизнь в нем будет горькая.

- Горький к вкусовым качествам не имеет никакого отношения, - серьезно сказал Герасимов. - Город назван в честь пролетарского писателя Алексея Максимовича Пешкова.

- Знаю я Максима Горького. В школе проходили. Мимо.

Вера встала из-за стола, лицо её приняло торжественную гримасу, брови слегка нахмурились, а губы и нараспев продекламировали:

- Над седой равниной моря, - она на секунду замолчала, и Герасимов подумал, что девушка вспоминает вторую стоку из "Буревестника", но Вера продолжила в неожиданном направлении, - Флаг американский реет.

Между тучами и морем пролетел ракетоносец, черной молнии подобный.


То крылом качнул он влево, то крылом качнул он вправо,

Запустил свою ракету, он по флоту, по шестому.


У проклятых супостатов пьянка шла, гульба большая.

Проморгали супостаты, ту крылатую ракету.


И пошел ко дну морскому боевой авианосец,

А красавец быстрокрылый полетел к родному дому.

Где встречала командира синеглазая блондинка.


Генерал беззвучно смеялся. Когда Вера замолчала, он взял её за талию и привлек к себе.

- Блондинка, ты моя, синеглазая, - Герасимов носом раздвинул Верин халат и поцеловал девушку в живот. - Ты когда стихи сочинить успела?

- Прямо сейчас. На ходу. Посмотрела на тебя Саша, и там мне грустно стало, хоть плачь. Вот душа и выдала эти корявые строки. На прощанье.

- Ты не спеши прощаться. Скажи лучше, откуда ты знаешь про шестой флот?

- Пару дней назад я впервые присутствовала на политических занятиях в штабе базы. Девчонки спали, пока замполит лекцию читал, а мне все в новинку было, вот я и слушала. Что смогла, запомнила.

- У тебя блестящая память. Столько талантов в одном человеке, генерал неожиданно сменил тему разговора. - А если я тебе замуж за меня предложу выйти, поедешь со мной в Горький? На законных основаниях, как генеральская жена.

Вера с удивлен6ием смотрела на Герасимова, если бы она сама его высмотрела и полюбила бы по настоящему, то этот момент был бы в её жизни кульминационный, но за спиной стоял Маккей, и Вера знала, что счастья с генералом ей все равно не видать. Камерон не выпустит её так просто в Россию, не для Вериного счастья он затеял всю эту возню с генералом.

- Спасибо тебе огромное, Сашенька, за твое гипотетическое предложение, но я, в отличие от других женщин, не стремлюсь стать генеральшей. Зачем мне разбивать чужую семью. У тебя уже есть жена. Да, она состарилась, я это понимаю, но она прожила с тобой всю жизнь, и выбрасывать её на свалку как поношенное пальто не справедливо. Это у людей искусства так принято, жениться на ученицах театральных вузов, на девочках которые им во внучки годятся. Так у них ведь ни стыда, ни совести нет. А ты Саша, Советский Генерал, с большой буквы. И я готова быть твоей любовницей, пока ты меня не прогонишь. Это, на мой взгляд, и честнее, и приятней. Так давай не будем превращать праздники наших встреч в будни повседневной супружеской жизни.

- Но я не хочу тебя терять. Ты это понимаешь?

- Ищи выход сам. Ты мужчина головастый. Посоветуйся с друзьями, которым доверяешь. Может и не стоит ехать то в Россию. Лично я своих родных и свою квартиру в Б.Ц. не оставлю. Ты, кстати, тоже свою квартиру в Киеве потеряешь, если переведешься. Ты об этом не думал? А Киев, это тебе не Горький. Вспомни Пушкина:

Толь дело Киев, что за край.

Валяться сами в рот галушки,

Вином хоть пару поддавай,

А молодицы, молодушки.


Генерал смотрел на Веру с нескрываемым восхищением.

- Я Пушкина люблю, - сказал он. - Прочитал почти всего, но это стихотворение мне не известно.

- "Гусар". Рекомендую, - ответила девушка.
  • Обещаю найти и прочесть.
  • Да хоть сейчас, у меня в шкафу восемь томов стоит.

- Нет, сейчас мы на минуту заскочим ко мне, я переоденусь, и мы поедем в Киев, посетим какой-нибудь приличный ресторанчик.

- Саша, могу я тебе сделать небольшой подарок?

- Интимный? Ты меня интригуешь.

- Интимный я тебе сделаю в любое время, сегодня я хочу сделать тебе материальный подарок. Пойдем в комнату.

Она подвела Герасимова к стенному шкафу, отодвинула скользящую на колесиках дверь и достала вешалку-плечики с отличным костюмом. Пока Александр Иванович рассматривал его и трогал ткань рубашки висевшей под пиджаком, Вера подняла с пола коробку с туфлями.

- Это тебе. И домой ехать не надо. Я все купила от носков до носовых платков. Иди, смой с себя аэродромную пыль и переодевайся.
  • А ты ко мне присоединишься?
  • Конечно, я же обещала интимный подарок.


В маленьком ресторане, у станции метро "Ярославов вал", была замечательная кухня. Так, во всяком случае, думал генерал. Чтобы не смущать своего кавалера Вера, на этот раз, воздержалась от комментариев. Она заказала себе бокал дорогого вина и овощной салат. Ни то, ни другое, по мнению девушки, повара испортить не могли.

- Саша, - обратилась Вера к Герасимову, после того как они слегка утолили голод, - что ты решил с Горьким?

- До утреннего разговора с тобой, у меня не было ни каких сомнений в том, что я должен подчиниться приказу. А сейчас я задумался. Что меня ожидает в России. Служебная квартира и пустота. Ни семьи, ни тебя, ни друзей, - он помолчал несколько минут. - Я собираюсь поговорить с одним моим бывшим подчиненным. Он служит в штабе авиации Киевского Военного округа. Послушаю, что он скажет. Морально я готов не подчиниться Москве, но хотелось бы иметь прикрытие Киева на случай не предвиденных осложнений. Тебя терять я не хочу. Но и сесть в тюрьму КГБ, тоже не хочется.

- Я уверена, такого генерала как ты, Украина не отдаст на растерзание военной контрразведке. Оставив дивизию на месте, ты мог бы рассчитывать не меньше, чем на должность командующего авиацией независимой Украины. А там и до министра обороны недалеко. В России министр обороны Шапошников - летчик. В штатах президент Буш - летчик. Сейчас наступило десятилетие пилотов. Так что судьба дает тебе шанс отличиться. Лучше оказаться в первом ряду украинского генералитета, чем потеряться в плотном строю российских лампасоносителей. Ты знаешь, сколько в Советской армии генералов?
  • Тысячи четыре, не меньше.

- Так вот, три из них останутся в Российской армии, а остальные четырнадцать республик с их армиями не насчитают и одной тысячи.
  • Это я тоже обсужу с моим бывшим начальником штаба.

- Я уверена, что если ты останешься, то этот поступок не останется не замеченным украинским руководством. Ты, Саша, главное прессу держи к своему штабу поближе. А лучше телевидение. Договорись с руководством Черниговского телевидения, пусть они у тебя в Прилуках дежурную бригаду держат. И когда на тебя москвичи наседать начнут, ты позови журналистов. При них, тебя ни только не арестуют, на тебя даже кричать не посмеют.

- Да тебя, Верочка, не в столовой держать надо, а моим первым заместителем. До чего светлая голова, генерал под столом положил руку Вере на ногу. - Поехали к тебе.

- Поехали. Только если за ресторан заплачу я, - ответила Вера.


25 октября 1991 года. Узин


Сдав суточный наряд Попов, пришел домой и лег спать. Он проспал пять часов. В три дня Игорь проснулся, нехотя повернулся с живота на бок и увидел Наташку. Девочка сидела к нему спиной, слушала музыку и смотрела телевизор.

- Как ты можешь смотреть сериал и слушать рок одновременно? - спросил Игорь.

- А как ты можешь спать с моей матерью, когда я на двадцать лет её моложе?
  • Бесстыдница. Тебе еще пятнадцати лет нет.

- Ну и что? Я физически давно уже взрослая и хочу иметь секс каждый день. Думаешь, мне легко за шкафом слушать по ночам как вы стоните и скрипите диваном.

Она сидела к Игорю в пол оборота, такая доступная и желанная. Он хотел взять её за талию и привлечь к себе, но страх перед Людой останавливал его от опрометчивого поступка. Он знал, что если он уступит своему влечению и Наташкиным уговорам, то от тюрьмы его ни кто не спасет. Как только Петрова-старшая узнает об этом, так за Поповым тут же закроется дверь тюремной камеры.

- Потерпи ещё пару лет, Наташенька, - сказал Игорь, - Если ты за это время не передумаешь, то будешь иметь меня хоть каждый день. А пока тебе нет шестнадцати, я с тобой спать не буду.
  • Ну и дурак, - обиделась девочка и ушла на кухню.

В пять часов вечера, домой вернулась Людмила. Она отправила дочь в магазин за продуктами и как только за дочерью закрылась дверь, сказала Игорю:

- Я сегодня печатала совершенно секретные приказы для каждого экипажа полка.

- Ну и что? Это твоя работа, - безразлично сказал Игорь, не отрываясь от телевизора.

- А то, что в этих приказах, всем вам предписывается одновременно взлететь и приземлиться на аэродроме Ленинская слобода Горьковской области.
  • Это обычные учения, - так же безразлично ответил Попов.

Людмила встала между ним и телевизором, закрыв своими широкими бедрами не только футбол, но и половину окна.

- Что ты заладил "ну и что? ну и что?" Ты подумай хоть чуть-чуть. В приказе нет даты взлета, а это значит, что командование ждет какого-то события.
  • Какого события?

- У нас референдум о независимости на носу и выборы президента. Вот чего они ждут. Ведь если мы отделимся от России, то наш полк по закону будет принадлежать Украине. А россияне хотят посадить вас под Горьким. Поэтому и приказ этот "совершенно секретный". Чтобы неожиданно было. Понял теперь?

- Понять-то понял. Только мне то до этого, какое дело? Послужил в Узине, послужу в Ленинской слободе.
  • А я?
  • Что ты?
  • А я как же?
  • Захочешь, поедешь со мной.

- Я в этом полку двенадцать лет в очереди на однокомнатную квартиру стояла. И получила её только потому, что я мать-одиночка. Мы с тобой не расписаны. Так? Так. Завтра ты сбежишь от меня с первой попавшейся смазливой блядью, и мы с дочерью останемся под Горьким в офицерской общаге одни. Ещё на десять лет ожидания новой квартиры. Нет, мне этого не надо.
  • Хорошо. Оставайся здесь.

- Значит, я тебе не нужна, - расплакалась Петрова. - Значит, ты меня не любишь, - рыдала она все громче и громче.
  • Люблю, люблю, только не ной, - сказал Попов.

- А если любишь, то не бросишь, - сразу перестав плакать, ответила Люда.
  • А что же мне делать? Не могу же я не выполнить приказ.
  • Что тебе делать? Я скажу что тебе делать . Тебе надо бороться.
  • С кем бороться?
  • С русскими.
  • Как я могу бороться с русскими, когда я сам русский и ты кстати тоже?

- С русскими, не в смысле национальности, а в смысле географического положения. Нужно организовать сбор подписей среди военнослужащих полка, под петицией о нежелании переходить на сторону России. И передать эту петицию в надежные руки. Так чтобы она попала на самый верх. Когда все Московские планы станут известны в Киеве, нас возьмут под защиту и ни куда не выпустят. Ни нас, ни прилукский полк.
  • Здорово. Пиши петицию. Я завтра же поговорю с мужиками.

Людмила села за стол дочери и быстро написала письмо-обращение к президенту Украины. Она могла с уверенностью предсказать, кто первого декабря будет выбран первым президентом, но, будучи женщиной, политически корректной, она не указала имени будущего избранника народа.


"Уважаемый пан президент.

Мы военнослужащие полка самолетов-заправщиков, считаем своим долгом, сообщить Вам, что нами получен приказ о передислокации на военно-воздушную базу Ленинская слобода Горьковской области. Приказ этот мы считаем незаконным, так как наш авиаполк находится на территории Украины и должен принадлежать независимому государству Украина. Просим Вас принять все необходимые меры для предотвращения перелёта нашего полка в Россию.

С уважением и поздравлениями военнослужащие авиационного полка самолетов заправщиков Ил-78."


- Коротко и сердито, - прокомментировал Игорь.

- Не умничай. Если не нравится, возьми и сам напиши, - ответила Петрова.

- Ты его завтра распечатай в трех экземплярах и мне отдай в штабе. В рабочее время. Я соберу на нем подписи.
  • Зачем в трех? - спросила Люда.

- В полку только летного состава больше сотни человек, где они подписи ставить будут? На одном листике?
  • Вот тут ты Игорек прав.


Собрав за рабочий день более восьмидесяти подписей, Игорь вернулся домой. Нужно было хорошо подумать, как доставить письмо с обращением в руки будущего президента.