Предисловие составителя ни один обман в науке не вечен; в истории он возможнее, но
| Вид материала | Документы |
- Приходовская Екатерина Образ Дон Жуана в русской и западно- европейской литературе, 160.21kb.
- Предисловие от составителя, 2311.89kb.
- Е. П. Блаватской предисловие автора-составителя эта книга, 3795.58kb.
- Ольга Владимировна Григорьева От автора-составителя 1 Данное исследование, 949.99kb.
- Александр Щедрецов, 5180.06kb.
- О вере, 195.07kb.
- Саторин Игорь Сознание как причина реальности Предисловие, 1304.48kb.
- Е. П. Блаватской ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~ (пер с англ. Л. Крутиковой, 5151.33kb.
- И. Е. Барыкина, аспирантка. Проблема предмета и метода в исторической науке и философии, 118.65kb.
- Мошенничество со стороны кандидатов при поступлении на работу: виды, последствия, предупреждение, 209.48kb.
ПОЛОЦКИЕ КНЯЗЬЯ (АЛЬТЕРНАТИВНАЯ ГЕНЕАЛОГИЯ)
ВСЕСЛАВ
------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Борис Рогволод
-----------------------------------------------
Вячеслав Брячислав Звенислава Рогволод
------------------------------------------*...…………………………………………………………
Всеслав Борис Глеб Василий Иван Ростислав Ефросинья
(Параскева)
* Если Борис и Рогволод Всеславичи ─ одно лицо, то Василий, Иван, Ростислав и Ефросинья ─ дети Рогволода Борисовича. Если считать Бориса и Рогволода Всеславичей братьями, то Василий, Иван, Ростислав и Ефросинья ─ дети Рогволода Всеславича. Всеслав, Борис и Глеб при любом варианте ─ дети Рогволода Борисовича.
БОРИС ВЯЧЕСЛАВИЧ (ок. 1053-1078) — князь-изгой, сын Вячеслава Ярославича Смоленского от брака его с достоверно неизвестной знатной немкой {матерью Бориса ранее считалю Оду, графиню Липпольд, но за кого её только историки и романисты замуж не выдавали; В. Поротников в романе «Святослав II» в роли матери Бориса представляет Эмнильду, дочь маркграфа саксонского Отона}, внук Ярослава Мудрого. По смерти отца (1056), когда в Смоленск был переведен Игорь, Борис, вероятно, был увезен матерью в Германию, откуда появился на Руси только в 1077 г. В это время по смерти Святослава Всеволод и Изяслав спорили за великокняжеский стол. Явившийся Борис воспользовался смутами и занял Чернигов в отсутствие Всеволода, но мог держаться там только 8 дней и убежал в Тмутаракань, где княжил один из Святославичей — Роман. Вскоре за ним прибыл в Тмутаракань и знаменитый князь Олег Святославич. Но жить в Тмутаракани праздно и спокойно эти воинственные князья не могли. В следующем же году они набрали отряды половцев и с ними выступили на Всеволода. Последний встретил их на берегах реки Сожицы (Оржицы), между Золотоношей и Переяславом, и был ими разбит наголову. Борис и Олег заняли Чернигов: «мняше одолевша, а земле Русьскей много зла створше» (ПВЛ). Против них выступили помирившиеся Ярославичи: Изяслав с сыном Ярополком и Всеволод с сыном Владимиром (Мономахом). Олег заколебался и обратился к Борису: «Не ходиве противу, не можеве стати противу четырем князем, но посливе с молбою к стрыема своима». На что тот отвечал: «Ты готова зри, аз им противен всем». Началась битва. «Первое убиша Бориса, сына Вячеславля, похвалившагося велми» (ПВЛ). Об этих же событиях вспоминает в своем «Поучении» и Владимир Мономах: «То и пакы ходихом том же лете со отцем и со Изяславом битъся Чернигову с Борисом, и победихом Бориса и Олга». Произошла битва на Нежатиной Ниве 3 октября 1078 г. («Слово»).
Традиционно считается, что Борис Вячеславич, упоминаемый в рассмотренных статьях ПВЛ, — это сын Вячеслава Ярославича, племянник Всеволода и Изяслава (дядьями-стрыями называет их Олег от своего — и как бы и от Бориса — имени). Однако Б. И. Яценко обратил внимание на любопытные обстоятельства. Во-первых, Борис Вячеславич называется раньше, чем Олег, следовательно, он в представлении и летописца и Мономаха как бы старший по отношению к Олегу князь. Во-вторых, Яценко задает вопрос: как мог Борис Вячеславич претендовать на Чернигов, второй по значимости княжеский стол на Руси того времени? Это может быть объяснено только в том случае, если он был сыном Вячеслава Владимировича — брата Ярослава. Вячеслав мог быть Черниговским князем: в рассказе о разделе Руси между сыновьями Владимира Чернигов странным образом не упомянут, не упомянут в ПВЛ и Вячеслав, но его имя называет опиравшийся на неизвестный источник В. Н. Татищев (История Российская. М., 1964. Т. 2.). В летописной традиции, предполагает Яценко, имя Вячеслава, сына «чехини», впоследствии было изъято и заменено именем Вышеслава, бывшего в действительности, скорее всего, сыном Рогнеды. «Изъятие имени Вячеслава Владимировича из летописей, — пишет Яценко, — лучшее доказательство того, что этот князь не умер в безвестности, не исчез бесследно из политической жизни Руси». Эта гипотеза пока не встретила поддержки, но роль Бориса Вячеславича в русской истории и событиях того времени действительно оставляет много загадочного.
Исследователи анализировали сам эпизод с Борисом Вячеславичем в «Слове». Д. С. Лихачев пишет: «Летопись не говорит о том, когда произошла битва, в которой погиб Борис. Знал ли автор „Слова“ из каких-то дополнительных источников, что битва произошла тогда, когда росла трава, послужившая ему „зеленой паполомой“ (зеленым, а не черным, как обычно, погребальным покрывалом)? Я думаю, что никаких точных сведений о времени битвы у автора „Слова“ не было. Это чисто фольклорный образ. Вырос этот образ на основе фольклорных представлений о телах убитых, лежащих „на земле пусте, на траве ковыле“ («Повесть о разорении Рязани Батыем»), но, возможно, возбужденный ассоциацией под влиянием названия местности, где произошла битва, — на „Нежатиной ниве“». Анализируя слова «слава на судъ приведе», 141 Лихачев подчеркивает, что присущая летописи религиозная трактовка («Бог гордым противится») в «Слове» снята: «Не Бог, следовательно, приводит Бориса Вячеславича на суд, а сама „слава“, персонифицированная с тою же художественной осторожностью, с какой персонифицированы в „Слове“ „обида“ ... „беда“ ... „тоска“, „печаль“ ... „лжа“, „котора“...».
Иначе осмысляет этот эпизод в своей книге Г. Карпунин. По его мнению, ситуация 1185 «в точности повторяет ту, которая была на Нежатиной ниве: Игорь следует примеру своего деда Олега, в поведении же Буй Тура Всеволода (он, отмечает ранее Карпунин, возразил против предложения Игоря перед решающим сражением повернуть назад и убедил его заночевать в степи. — О. Т.) проступает линия Бориса Вячеславича». Однако параллель эта не представляется убедительной. \Лихачёв, 86, 113\.
Литература. Яценко Б. И. Кто такой Борис Вячеславич «Слова о полку Игореве» // ТОДРЛ. 1976. Т. 31.; Рапов. Княжеские владения.; Карпунин Г. Жемчуг «Слова», или Возвращение Игоря. Новосибирск, 1983.
О. В. Творогов \ССС\.
БОРИС ГИНВИЛОВИЧ (XII в.) — полоцкий княэь, памяти которого посвящены славянские надписи на Двинских камнях, которые находятся в русле Западной Двины: 1) ниже Полоцка и Дисны и 2) близ Ашерадена в Фридрихштадтском уезде Курляндской губернии. Двинские камни — древние исторические памятники славян в виде больших камней с крестами, выходящих из воды и имеющих, при вышине до 2 саженей. Из этого видно, что Ашераден принадлежал когда-то к Полоцкому княжеству. До ХХ в. сохранилось 4 больших камня из красного и серого гранита; кроме того, уцелело несколько камней меньших размеров. Как и отец, Борис был крещён в православии. (См. также Гинвил).
БОРИС ДавыдОВИЧ (?- после 1222) — русский князь (12 колено от Рюрика), княживший в Полоцке после 1215 года {возможно: 1186-1220}. Сын Давыда Всеславича, внук Всеслава Васильковича {по другой версии — князь друцкий, сын Давыда Ростиславича Смоленского, отец Василько Борисовича и Вячеслава (Вячко) Борисовича}.
Родословная Всеслава Васильковича довольно спорная. От него ведут линию к последним полоцким князям, которые существовали, но их родственные связи (Владимира и Давыда) с Всеславом гипотетичны.
| X колено | | | Всеслав | | | |
| | |  |  |  | | |
| XI колено | | Владимир | дочь | Давыд | | |
| | | | |  | | |
| XII колено | Борис | Константин | Глеб | Борис | | |
| | |  | |  |  | |
| XIII колено | Михаил | сын | | Василько | Вячеслав | Войтек |
| | | | | | | |
| XIV колено | | | | дочь | София | |
История Полоцкой земли в конце XII -- начале XIII века известна нам плохо. Ни летописи, ни немецкие хроники не сохранили о Борисе никакого упоминания. К величайшему сожалению, погибла Полоцкая летопись, принадлежавшая в начале XVIII века архитектору П. М. Еропкину. В. Н. Татищев выписал из нее интереснейшее подробное повествование о событиях 1217 года в Полоцке.
"Борис Давидович, князь Полоцкий, женился вторым браком на Святохне, дочери Померанского князя Казимира, женщине прекрасной и хитрой, которая хотя и должна была принять греческий закон, но не отпустила от себя латинского священника. Имея сына Владимира, или Войцеха, она ненавидела пасынков, Василька и Вячка, и через вельмож внушала им мысль проситься у отца в Двинскую область. Борис отпустил их с сожалением; а мачеха, пользуясь отсутствием молодых, добрых князей, начала гнать преданных им бояр и возводить своих единоземцев на степень высших чинов государственных. Недовольный народ требовал изгнания чужестранцев и возвращения старших сыновей Борисовых. Тогда Святохна от имени тысяцкого Симеона, посадника Воина и ключника Добрыни, ее главных врагов, сочинила письмо к пасынкам, убеждая их свергнуть отца с престола, казнить мачеху и младшего брата Владимира. Это письмо было вручено легковерному князю Борису. Призвали обвиняемых бояр: они клялись в своей невиновности. Но друзья Святохны, не слушая, убили их. Многие поверили клевете, но Васильке Борисович нашел способ обличить клевету мачехи. В день Спаса народ восстал при звуке вечевого колокола, взял Святохну под стражу, умертвил или изгнал всех поморян и, не сделав никакого зла князю Борису, отправил бояр за его сыном Васильком".
В. Н. Татищев держал эту летопись в руках очень недолго. Он отметил, что в ней "много о полоцких, витебских и других... князех писано; токмо я не имел времени всего выписать и потом... видеть не достал"».
Борис Жидиславич (ЖИРОСЛАВОВИЧ) — суздальский боярин-воевода великого князя Андрея Боголюбского, отличившийся в борьбе с Мстиславом Изяславичем и Ростиславичами. В первый раз он был послан Андреем Юрьевичем с сильным ополчением на Мстислава в 1169 году (1170 г.), вторично — в 1172 г., когда он "держал весь наряд" в войске суздальском. Борьба его с Ростиславичами относится к 1173 г. и началу 1174 г., борьба эта началась по поводу убиения Глеба Юрьевича, брата Андрея, и отказа Мстислава Ростиславича, занявшего Киев, выдать Андрею убийц. Суздальские войска дважды были побиты, особенно сильно было поражение, нанесенное Мстиславом у Вышгорода. Существует предположение, что Борис был сыном известного черниговского боярина Жирослава Иванковича и отцом боярина Всеволода III Михаила Борисовича, упоминаемого под 1207 г. Около 1174 г. Борис Жидиславич был новгородским посадником.
В 1174 г. был убит Андрей Боголюбский (Борис Жидиславич примыкал к заговору против князя). Ростов и Суздаль по совету рязанского князя Глеба призвали к себе племянников Андрея, Мстислава и Ярополка Ростиславичей, а Владимир — меньшого брата его Всеволода Юрьевича. Между этими городами началась борьба, окончившаяся в пользу Всеволода. Борис же Жидиславич принял сторону Ростиславичей и участвовал с ними в битве на р. Колакше, где Всеволод одержал победу и взял в плен Бориса Жидиславича (1177).
Борис Жирославич — новгородский боярин, а не посадник, как сказано у Татищева; его новгородцы посылали в 1195 г. к Всеволоду III Юрьевичу с просьбой отпустить сына на княжение в Новгород. Возможное тождество с деятелем из предыдущей статьи, предполагаемое Татищевым, сомнительно.
Борис ЗАХАРЫЧ — воевода Мстислава Ростиславича Храброго и Рюрика Ростиславича, кормилец Владимира, сына Мстислава Храброго. «По возвращении в Новгород Мстислав крепко занемог, потерял все силы, едва мог говорить; чувствуя, что должен скоро умереть, он взглянул на дружину свою, потом на княгиню, вздохнул глубоко, заплакал и начал говорить: "Приказываю дитя свое, Владимира, Борису Захарьевичу и обоих их отдаю братьям Рюрику и Давыду и с волостью на руки, а обо мне как бог промыслит". После этого распоряжения Мстислав поднял руки к небу, вздохнул, прослезился опять - и умер» (С.М. Соловьёв).
Борис Коломанович (†1156) — сын венгерского короля Коломана и Евфимии, дочери Владимира Мономаха: последняя, подозреваемая мужем в неверности, была отослана супругом на родину, где родила сына Бориса. Венгерские историки — Прай и Туроц — сомневаются в законном рождении Бориса. По возмужании Борис, соединившись с Владимирком Галицким и Болеславом Польским, стал оспаривать свои права на венгерский престол у Белы Слепого, но был разбит и бежал к французскому королю Людовику VII во время похода его в Палестину, но оттуда удалился в Константинополь, где вступил в брак с сестрой императора Мануила. Вместе с последним еще раз воевал с венгерским королём Гезой и был убит.
БОРИС МИРОШКИНИЧ – сын посадника Мирошки Незденича, брат посадника Дмитрия Мирошкинича.
БОРИС НЕГОЧЕВИЧ – новгородский тысяцкий, избранный взамен Вячеслава (1228) и вскоре изгнанный и разграбленный.
БОРИСЛАВ НЕКУРИШИНИЧ – новгородский (торжокский) боярин, захваченный в Торжке Мстиславом Удатным (1218). Вскоре был освобождён, но было ли ему возвращено захваченное поместье, вот в чём вопрос.
Борис ольгович — некий черниговский князь, существование которого под сомнением.
Он упомянут под 1191 в Густынской летописи, в которой говорится о князе Борисе Ольговиче.
А. П. Комлев и К. К. Белокуров отождествляют его, однако, со Святославом Ольговичем Рыльским, Борисом в крещении.
БОРИС РОМАНОВИЧ – князь псковский, сын Романа Ростиславича Смоленского, племянник Мстислава Ростиславича Храброго. \Карамзин\.
Борис Юрьевич — князь белгородский, а с 1154 г. и туровский, сын Юрия Долгорукого, известен своим участием в борьбе Юрия с Изяславом, от которого терпел не раз поражения. Про него летописец говорит, что он далеко уступал отцу в военных доблестях и во время походов предавался пьянству вместе со своею дружиною. По смерти отца должен был оставить Туров; умер в Суздале 2 мая 1159 г.
Борис — посадник новгородский, о нём летописи сообщают только то, что он прибыл из Киева в 1120 г., присланный Владимиром Мономахом. То обстоятельство, что он прибыл из Киева по желанию князя, подало повод к разного рода предположениям, из которых, кажется, самым несостоятельным будет то, что в это время посадники в Новгороде поставлялись без ведома граждан. Вероятнее думать вместе с Н. И. Костомаровым, что его знали и новгородцы или же он просто был наместником Владимира.
борич – очевидно, один из первых киевских бояр. В договоре 945 г. с греками он заключает перечень послов князя Игоря и входит в группу послов «от всех людий Русския земли». Имя Борич сопоставляется с топонимом «Боричев увоз», упоминаемым в ПВЛ под тем же 945 г.: древлянские послы к Ольге «присташа под Боричевым в лодьи». Это название бытовало в Киеве до конца XII в., т.к. он упоминается в заключительных строках «Слова». Боричев ввоз находился на склоне Старокиевской горы и являлся важной коммуникацией, которая связывала город на горе с устьем Почайны, речной гавани Киева. Он, безусловно, служил значительным источником боярского дохода. Видимо, здесь же находилась и старинная переправа через Днепр, тот самый «перевоз Киев», легенду о котором летописец отверг, но отметил, что «седяще Кий на горе, где же ныне увоз Боричев». Вероятно, здесь же, по соседству с княжеской резиденцией стоял и «Боричев двор». Древлянских послов в 945 г. предали мучительной казни в непосредственной близости от двора Борича. Вполне правомерно предположение, что и он принял участие в экзекуции: яму для древлян вырыли буквально у него за усадьбой. Наверное, Борич с другими знатными «киянами» принял участие и в руководстве карательной экспедицией Ольги в Древлянскую землю: не зря ведь две трети древлянской дани Ольга назначила Киеву, его боярам. \Лебедев, 247-248\.
БОЯН (≈1006-≈1101) — древнерусский придворный поэт-певец, сочинитель героических сказаний, любимец Олега Гориславича. Местом его деятельности, если верить весьма позднему сообщению «Задонщины», был Киев. В зачине «Слова» Боян назван «творцом песен». Семь раз вспоминает Бояна автор «Слова». Кроме «Слова» Боян упомянут в «Задонщине». В интерпретации имени Боян со времени открытия «Слова» обозначились две тенденции: 1) это собственное имя древнерусского поэта-певца; 2) это нарицательное слово, обозначающее певца, поэта, сказителя вообще. В Первом издании «Слова» Боян назван «славнейшим в древности стихотворцем русским». В первоначальном тексте этой страницы говорилось, что «при Рюрике иль Святославле гремела лира его, ни по чему узнать не льзя»; после ее перепечатки предположение о времени жизни Бояна было сформулировано еще более неопределенно: «...когда и при котором государе гремела лира его ни по чему узнать не льзя». Сходная с этой характеристика Бояна, но в сильно романтизированном виде, была дана Н. М. Карамзиным в «Пантеоне российских авторов» (1801): «Мы не знаем, когда жил Боян и что было содержанием его сладких гимнов; но желание сохранить имя и память древнейшего русского поэта заставило нас изобразить его в начале сего издания. Он слушает поющего соловья и старается подражать ему на лире». В примечаниях к «Слову» Екатерининской копии имя Бояна, с одной стороны, характеризовалось как собственное, но, с другой — тут же определялось и как нарицательное: «Сие имя Боян происходит, как думать надобно, от древняго глагола баю, говорю: по сему Боян не что другое, как разскащик, словесник, вития» (Дмитриев Л. А. История первого издания «Слова о полку Игореве». М.; Л., 1960.).