Ю. А. Щетинов (гл. IX xix) Левандовский А. А., Щетинов Ю. А. Россия в XX веке: Учеб для 10-11 кл общеобразоват учреждений. М.: Просвещение, 1997. 384 с: ил. Isbn 5-09-007612-Х. Учебник

Вид материала

Учебник

Содержание § 11. Революция на подъеме Подполье и общественность. Революционное лето. Вопросы и задания

Подобный материал:

• Г. В. Английский язык за два года;[Текст] Учеб для 10 11 кл общеобразоват учреждений, 89.09kb.
• Учебник для 10 класса общеобразовательных учреждений, 5883.1kb.
• Учебник для 9 класса общеобразовательных учреждений, 5363.91kb.
• Безух Ирина Сергеевна 2010-2011 уч год пояснительная записка, 226.86kb.
• Данилов А. А., Косулина, 5424.85kb.
• «Производная. Применение производной», 24.17kb.
• Литература – 6 класс – 68 ч. Учебник, 175.76kb.
• Тема урока: Реформы Н. С. Хрущева: " Черное или белое?" Цели урока, 103.37kb.
• Учебно-методический комплекс Литература. 7 кл. Учеб для общеобразоват учреждений., 38.42kb.
• Тематическое планирование уроков алгебры и начал анализа 10 класс, 279.38kb.

§ 11. Революция на подъеме

«Революция уже началась». Кровавая безжалостная расправа с мирной, верноподданнической манифестацией вызвала гнев и возмущение в самых различных слоях населения. Но особенно сильной была, естественно, реакция рабочих, прежде всего петербургских. В течение первых трех дней после «кровавого воскресенья» в столице не работал ни один завод. Затем стачечное движение постепенно пошло на спад. Но и через неделю после расстрела манифестации в Петербурге бастовало более 40 тыс. рабочих.

Мощный резонанс петербургские события вызвали во многих промышленных центрах России. Более 50 тыс. рабочих бастовало в Москве; остановились заводы в Нижнем Новгороде, Самаре, Саратове. В середине января рабочее движение во всю силу развернулось на Украине, особенно мощная всеобщая забастовка была организована в Луганске. Даже в далеких сибирских городах проходили выступления в поддержку питерских рабочих.

Особенно значительными по размаху и в то же время крайне ожесточенными явились выступления на национальных окраинах, где политический и экономический гнет основной массы населения неразрывно переплетался с национальным. В крупнейших промышленных центрах Царства Польского — Варшаве и Лодзи — всеобщая забастовка переросла в уличные бои, продолжавшиеся несколько дней, со строительством баррикад, ожесточенными перестрелками, многими десятками убитых и раненых. То же происходило в Риге, всеобщей забастовкой был охвачен Ревель. Мощная волна революционных выступлений прокатилась и по Закавказью.

В своей борьбе российские рабочие сразу же получили ощутимую поддержку других слоев городского населения — ремесленников, мелких торговцев, интеллигенции. Особенно заметно было участие в революционном движении студенчества. Как правило, во время массовых выступлений рабочих в знак солидарности с ними занятия в высших учебных заведениях прекращались. Студенты являлись непременными участниками демонстраций и митингов.

Правительство было застигнуто врасплох этим революционным взрывом. С каждым днем оно все в большей степени теряло контроль над ситуацией. Традиционные меры борьбы со «смутьянами» — массовые аресты, ссылки, применение войск для разгона демонстраций — не приносили успеха. В правительственных кругах заговорили о необходимости уступок. 18 февраля на специальном совещании высших сановников об этом было заявлено самому царю. «Можно подумать, что вы боитесь революции»,— недовольно заметил Николай II. «Государь,— со вздохом ответил ему новый министр внутренних дел А. Г. Булыгин,— революция уже началась».

Под давлением своих министров царь подписал заранее подготовленный ими рескрипт (официальное обращение) на имя Булыгина. В рескрипте Николай II заявлял о своем решении созвать совещание, которое должно было определить условия создания при царе выборного органа для предварительной подготовки законопроектов. Этот крайне робкий шаг в сторону конституционных перемен не произвел никакого впечатления на противников самодержавия. Умиротворить бушующую страну с помощью подобных мер оказалось совершенно невозможно.

Однако при всем грандиозном размахе революционное движение в первые месяцы 1905 г. носило стихийный характер. Чрезвычайно сильные эмоции, вызванные кровавым расстрелом питерских рабочих, явно преобладали над разумом. Движению не хватало организации, четко поставленных целей. Серьезные проблемы возникали и в связи с чисто технической стороной дела: как ни рвались рабочие в бой, воевать им было почти нечем. Выступать же против регулярных воинских частей с обычным «оружием пролетариата» — булыжником — означало обрекать себя на неминуемое поражение.

Подполье и общественность. Превратить стихийное рабочее движение в организованную силу, способную свергнуть самодержавие,— такую задачу ставили перед собой социал-демократы. Они распространяли в рабочей среде агитационную литературу, налаживали контакты с революционно настроенными рабочими, создавали из них свои организации на промышленных предприятиях.

При этом разногласия в социал-демократической партии не утихали. Более того, после начала революции споры между большевиками и меньшевиками приняли настолько ожесточенный характер, что привели уже не только к идейному, но и к организационному расколу партии. Когда в апреле 1905 г. большевики собрались на съезд в Лондоне, меньшевики отказались на нем присутствовать и организовали свою конференцию в Женеве.

В своей оценке ситуации, сложившейся в стране, большевики и меньшевики вполне сходились: и те и другие считали, что русская революция носит буржуазно-демократический характер. Однако выводы из подобной оценки они делали диаметрально противоположные. Меньшевики считали, что пришло время лидерства буржуазии, которой предстоит сыграть решающую роль в преобразовании страны. Пролетариат же должен следовать в фарватере буржуазии, активно сотрудничать с ней, оказывать полную поддержку. Большевики в свою очередь настаивали: начавшуюся революцию должен возглавить именно пролетариат, с тем чтобы, победив в ней и последовательно проведя в жизнь буржуазно-демократические преобразования, как можно скорее перейти к преобразованиям социалистическим. Буржуазия была для большевиков лишь неприятной помехой на этом пути. Ее следовало отстранить от участия в революции, изолировать от народных масс. Ленин и его сторонники считали подобный ход событий вполне возможным — при условии, если рабочим удастся найти общий язык с многомиллионным русским крестьянством.

Враждующие стороны были вполне последовательны и в спорах о конкретной деятельности партии в условиях начавшейся революции. Меньшевики считали, что революционное и, прежде всего, рабочее движение должно развиваться «органично», в частности, ему нельзя искусственно навязывать «интеллигентскую» идею всеобщего вооруженного восстания. Большевики же, наоборот, призывали все силы партии бросить именно на пропаганду и разработку этой идеи в рабочей среде. С их точки зрения, партия вместе с пролетариатом должна решительно взять курс на вооруженное восстание и подготавливать его как организационно, так и технически.

Как показал дальнейший ход событий, найти общий язык при столь серьезных идейных разногласиях большевикам и меньшевикам было уже не дано. Все последующие попытки объединить эти течения носили, как правило, формальный характер и всегда кончались неудачей.

После начала революции заметно оживилась и деятельность социалистов-революционеров. Правда, в своем влиянии на рабочих эсеры заметно уступали социал-демократам. Зато среди интеллигенции и особенно студенчества их престиж еще более возрос. И обязаны этим эсеры были прежде всего новому теракту: 4 февраля 1905 г. в Кремле взрывом бомбы, брошенной боевиком Иваном Каляевым, был убит дядя царя, московский генерал-губернатор великий князь Сергей Александрович — признанный вдохновитель реакции. К подобным «подвигам» значительная часть общества склонна была относиться не только с одобрением, но и с восхищением. Каждый удачный теракт давал партии множество новых членов. Боевая организация пользовалась огромной популярностью. В это время по ее образу и подобию начинают создаваться боевые организации по всей стране при местных комитетах партии. Начинающие боевики вооружались, заводили динамитные мастерские и готовились развернуть террор против ненавистных представителей власти: генерал-губернаторов, полицмейстеров, прокуроров и пр.

Серьезные усилия прилагали эсеры для проведения пропагандистской работы среди крестьянства — главной, с их точки зрения, опоры революционного движения. Однако крестьянство гораздо хуже, чем пролетариат, воспринимало любую интеллигентскую пропаганду — слишком сложна, своеобразна и во многом иррациональна была психология русского мужика-земледельца. И все же в условиях общего революционного подъема эсеры добились здесь некоторых результатов, которые начали сказываться уже весной 1905 г.

Серьезное влияние революционные события оказали и на либеральное движение. Некоторые его представители в это время настроены были использовать революцию для достижения своих целей и, прежде всего, введения в России конституции. Насколько решительны стали либералы в своих устремлениях, показал съезд «Союза освобождения» в марте 1905 г., на котором было выдвинуто требование провозгласить в России политические свободы — слова, печати, собраний — и создать народное представительство на началах прямого, равного, тайного голосования. Кроме того, нуждаясь в массовой поддержке своей политической программы, либералы предложили и довольно серьезные социальные реформы: наделить крестьян землей — причем не только государственной, но и, в случае необходимости, конфискованной у помещиков; организовать государственное страхование рабочих; ввести 8-часовой рабочий день. Впрочем, подобных взглядов придерживались лишь наиболее последовательные представители русского либерализма. Большинство же либералов готовы были удовлетвориться и куда более скромными уступками.

Революционное лето. Продолжая свое развитие по восходящей, революционное движение в конце весны — летом 1905 г. выходит на принципиально новый уровень. Оно постепенно преодолевает свою стихийность, становясь все более организованным и целенаправленным — и тем самым все более опасным для самодержавия. Немалую роль в этом процессе сыграли профессиональные революционеры и, прежде всего, большевики, постепенно подчинявшие рабочее движение своему контролю.

Весна 1905 г. знаменовалась мощными первомайскими стачками, в которых приняло участие до 600 тыс. человек. С середины мая Иваново-Вознесенск, один из крупнейших центров ткацкой промышленности, оказался под почти полным контролем забастовщиков. Избранный ими Совет уполномоченных взял на себя обязанности охраны порядка в городе и наблюдения за торговлей. Местные власти поначалу были полностью деморализованы. Когда же они попытались начать репрессии, бастующие ответили вооруженным сопротивлением. Забастовка прекратилась только в конце июня, после того как хозяева текстильных предприятий пошли на серьезные уступки. Одновременно с иваново-вознесенской забастовкой ткачи в польской Лодзи подняли настоящее революционное восстание. В конце июня, на протяжении трех дней, в Лодзи шли ожесточенные бои. С огромным трудом власти навели в городе относительный порядок.

На борьбу поднялось и крестьянство. В январе — феврале 1905 г. было зарегистрировано 126 крестьянских выступлений, в марте — апреле — 247, а в мае — июне — уже 721. Крестьяне грабили дворянские усадьбы, захватывали хлебные амбары, запахивали помещичьи земли. Это движение было, как правило, стихийным, но настолько массовым, что у власти просто не хватало сил для наведения порядка. Казачьи сотни и драгунские команды постоянно совершали карательные набеги на бунтующие села, устраивали массовые экзекуции, но утихомирить крестьян не могли.

Особенно опасным для самодержавия было проникновение революционных настроений в армию и во флот. Ведь власть в это время держалась почти исключительно на солдатских штыках, между тем и солдаты, и матросы находились в положении не менее тяжелом, чем основная масса российского населения. В армии и во флоте царила палочная дисциплина; истязания нижних чинов, полное неуважение к их личному достоинству со стороны офицеров — все это было обычным делом. В июне 1905 г. вспыхнуло восстание на броненосце «Князь Потемкин-Таврический», находившемся на рейде недалеко от Одессы. Отказ матросов есть щи, сваренные с тухлым мясом, привел к столкновению с офицерами. Один из матросских вожаков, большевик Вакуленчук, был застрелен. Это послужило сигналом к восстанию. Матросы, захватив броненосец, подняли на нем красный флаг. Похороны Вакуленчука в Одессе, охваченной забастовкой, вылились в политическую демонстрацию, расстрелянную войсками. В ответ броненосец обстрелял административный центр города. Черноморская эскадра, высланная против «Потемкина», беспрепятственно пропустила его сквозь строй своих судов; на некоторых из них вспыхнули волнения. Восставшие матросы увели броненосец в Румынию.

В этих условиях 6 августа Николай II подписал, наконец, манифест об учреждении давно обещанного представительного органа — так называемой булыгинской Думы (по имени министра внутренних дел А. Г. Булыгина). Этот орган должен был избираться на основе довольно высокого имущественного ценза, причем рабочие вообще отстранялись от выборов. Но, главное, манифест провозглашал создание не законодательного, а всего лишь законосовещательного органа. Другими словами, царь по-прежнему должен был давать стране законы. Дума же могла лишь давать царю советы. Подобная «конституция» удовлетворила только самых умеренных либералов. Основная же масса населения приняла предложение большевиков бойкотировать выборы в булыгинскую Думу. Таким образом, уступка со стороны правительства явно запоздала и никакого стабилизирующего воздействия на катастрофическое положение в стране оказать не смогла.

Вопросы и задания

1. В чем заключалась слабость революционного движения в первые месяцы 1905 г.? Как оно изменилось впоследствии? 2. Дайте характеристику различным классам и социальным слоям, принимавшим участие в революции. Чем они были недовольны? К чему стремились? 3. На какие уступки вынужден был пойти Николай II и каковы были их результаты?