Geum.ru

Школьного и профессионально-технического образования Дона и Кубани в годы Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.)

Вид материалаКнига
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   10
Раздел 6. Образовательная политика на завершающем этапе войны: тенденции и перспективы развития


Коренной перелом в войне кардинальным образом изменил не только обстановку на фронте, но и оказал влияние на внутреннюю политику советского правительства. В образовательной сфере, как и в других областях жизнедеятельности общества, управленческие структуры провели серию мероприятий, ориентированных на перспективу развития страны после войны. Так, если на начальном этапе войны перед государством стояла задача сохранить систему образования, то с 1943 г. начинается ее качественное реформирование с целью повышения уровня грамотности населения. Среди конкретных шагов реализации этой цели намечалось: продолжить программу введения всеобщего семилетнего образования и развития средней школы, обеспечить максимальную социальную защиту детства, совершенствовать учебно-воспитательный процесс на всех уровнях образовательной системы. Учебные заведения Юга России функционировали в контексте сочетания общих целей государственной образовательной политики и задач, характерных для регионов, переживших немецко-фашистскую оккупацию.

После освобождения территории Дона и Кубани от немецко-фашистских захватчиков одной из первоочередных задач для работников системы образования и органов власти стало осуществление всеобщего обязательного обучения детей. Причем следует отметить, что трудности военного времени повлияли на принятие правительством решения об отсрочке повсеместного введения обязательного среднего десятилетнего обучения в городах и рабочих поселках и семилетнего - в сельской местности, намеченного в третьем пятилетнем плане. Временная образовательная программа советского государства предполагала: обязательное начальное обучение на селе и семилетнее в городах и рабочих поселках.

Проблемам реализации плана всеобуча в регионе было уделено большое внимание на IX сессии областного совета депутатов трудящихся, где был заслушан доклад зав. облоно Г.Н. Савина.1 Этот же вопрос неоднократно поднимался на бюро крайкома и обкома ВКП(б).1 В принятых ими постановлениях райкомы, горкомы партии, райсоветы депутатов трудящихся обязывались усилить контроль за работой районо, школ и других организаций, отвечавших за выполнение данного закона, а также изыскивать дополнительные средства для оказания помощи остро нуждающимся школьникам.

Вместе с тем к середине 1944-1445 учебного года на Кубани не посещало школу 12631 детей, учтенных на 1 сентября.2 На Дону перестало посещать учебные занятия 9036 человек, причем из них 90% по неуважительным причинам.3 Среди причин, по которым подростки не ходили в школу, прежде всего, следует выделить: отсутствие у детей одежды и обуви, отдаленность школы от дома, занятость в домашнем хозяйстве, работа в колхозах и на предприятиях.

Органами образования был проведен ряд мероприятий по возвращению детей в школы. Силами учителей проводились беседы о важности выполнения «Сталинского закона о всеобуче» на предприятиях, среди родителей, в домоуправлениях и уличных комитетах. Систематически педагоги совершали подворный обход прикрепленных к школе территорий с целью учета и выяснения причин непосещения подростками занятий.4

Важное социальное значение в деле сохранения ученических контингентов сыграли меры, направленные на решение бытовых и материальных проблем школьников. При районных и городских отделах образования открывались сапожные и швейные мастерские для изготовления и ремонта обуви и одежды учащихся. Повсеместно создавались денежно-вещевые фонды всеобуча, при школах открывались специализированные столовые, обеспечивавшие учеников бесплатными продуктами. Подростки производили посевы на пришкольных участках, урожаи которых предназначались для организации горячего питания.5 Отдельные школьники пропускали занятия по причине удаленности местожительства от объектов образования. В связи с этим в школах оборудовались пункты ночлега интернатного типа. К середине 1943 года стало практиковаться закрепление особо нуждающихся детей за отдельными классами. Так, в Зимовниковской средней школе 15 учеников старших классов взяли шефство над 15 ребятами из начальных классов. Они снабжали своих подопечных продуктами питания, школьными принадлежностями, приобретали для них одежду и обувь. В Таганроге учащимися и их родителями было одето и обуто 23 человека.1 В первую очередь помощь оказывалась детям военнослужащих.2

Большую заботу о снабжении учащихся одеждой, обувью, продуктами питания проявили предприятия, колхозы и совхозы. В 1944 г. труженики динского колхоза «Победа» Краснодарского края вынесли решение об отчислении каждым членом колхоза по три трудодня в фонд всеобуча. Их примеру последовали многие сельчане региона. Колхозы Курганинского района засеяли 10 гектаров «полосы всеобуча».3 Рабочие ростовской фабрики «15 лет Октября» одели и обули 8 учащихся. Администрация Ростсельмаша приобрела для школьников 50 пар обуви.4 И этот список можно продолжать бесконечно.

В результате совместных усилий региональных властей, работников образования и общественности более 49 % отсеявшихся учащихся начали посещать школьные занятия.5

Выполнение закона о всеобуче тесно переплелось с решением крайне обострившейся к 1943 г. проблемы детской безнадзорности и беспризорности. Мобилизация в армию, массовое вовлечение женщин в общественно-трудовую жизнь страны, увеличение рабочего дня трудящихся, сокращение сети детских учреждений, потеря родителей во время эвакуации усугубляли положение юношества в условиях войны.

Борьба с детской безнадзорностью и беспризорностью в годы войны фактически стала делом всей страны. Упорство, с которым велась борьба с безнадзорностью и беспризорностью, можно объяснить несколькими причинами. Во-первых, беспризорники представляли для общества опасность, поскольку являлись одним из источников пополнения преступных группировок. В целом по стране в 1943г. до 90 % уголовных преступлений, совершенных подростками, приходилось на долю несовершеннолетних, находившихся на попечении родителей или лиц их заменяющих.6 Во-вторых, недостаточная работа среди подрастающего поколения после войны могла отразиться на снижении уровня образованности населения, росте инфекционных заболеваний, сокращении прироста населения и т.д.

Работой по ликвидации безнадзорности в годы войны занимались различные ведомства и организации: партийные органы, профсоюзы, Наркомздрав, НКВД. Вместе с тем значительный вклад в решение этой проблемы внесли школьные работники. Их влияние на юношество в условиях ослабления института семьи значительно возросло.

В приказе Наркомпроса о проведении районных учительских совещаний от 20 июля 1943 г. среди основных задач школы в 1943-1944 учебном году одной из важнейших была названа ликвидация детской безнадзорности и беспризорности. 1Деятельность органов образования Дона и Кубани в этом плане велась по двум основным направлениям: предупреждение детской безнадзорности и непосредственно ее ликвидация.

Профилактические формы работы руководства школ и учительских коллективов дифференцировались в зависимости от учебного времени и каникулярного периода.

Особенно остро проблема регулирования свободного времени учащихся стояла во время летних каникул. В целях задействования свободного времени детей и рациональном его использовании в летний период местные власти в обязательном порядке привлекали учащихся старших классов к производственной деятельности. Под руководством учителей школьные бригады оказывали значительную помощь земледельцам Дона и Кубани. Не выехавшие на село подростки работали на предприятиях местной промышленности, в основном в мастерских промкооперации2.

Для детей младшего школьного возраста при школах были организованы детские площадки. Для этих целей исполкомы местных советов и правления колхозов выделяли определенные средства. Учащиеся 1-5-х классов находились на этих площадках в течение дня, поэтому для них было организовано горячее питание и оборудованы комнаты отдыха, открыты различные кружки.3 Отметим, что до 75% детей, посещавших площадки, были из семей военнослужащих.4

Во время учебного года эффективным средством предупреждения детской безнадзорности стало систематическое вовлечение школьников в общественно-полезную деятельность. Во внеучебное время старшеклассники собирали лом черных и цветных металлов, лекарственные растения, оказывали помощь семьям ушедших на фронт, шили и вязали теплые вещи для военнослужащих, дежурили в госпиталях и т.д.

Важную роль в деле организации досуга учащихся играли функционировавшие в школах кружки художественной самодеятельности, рукоделия, технические и другие. Широкое развитие получила внеурочная военно-спортивная работа.

Вторым важным направлением в деятельности учительских коллективов была работа по ликвидации детской безнадзорности. На первый план выдвигается работа учителя по усилению контроля за посещаемостью школьниками занятий, которая способствовала сохранению школьного контингента, что влияло соответственно на уменьшение количества безнадзорных.

Не менее важной стороной функционирования работников образования была совместная деятельность с правоохранительными органами по борьбе с детской безнадзорностью. Во всех городских и районных отделениях милиции, на крупных железнодорожных узлах были организованы специальные детские комнаты для сбора и последующего устройства детей, утративших связь с близкими. Ежедневно там дежурили бригады из учителей, комсомольцев и актива домохозяек.1

Распространенной формой ликвидации безнадзорности были рейды в общественных местах. Активное участие в них принимали преподаватели, старшеклассники.2 Задержанные несовершеннолетние доставлялись в детские комнаты, где учителя проводили с ними беседы, затем на них заполнялась анкета, и они отправлялись либо к родителям, либо в детприемники НКВД.

С ноября 1944 г. при школах начали функционировать посты охраны детства. В их состав входили директор, инспектор и представитель общественности. В работе этой организации самое деятельное участие принимали педагоги и работники домоуправления. Учителя посещали семьи безнадзорных детей, выясняли причины их бесконтрольного времяпрепровождения. В случае необходимости органы образования направляли детей в детские дома, определяли на опеку или усыновление.

Местные органы власти различного уровня держали под особым контролем решение проблемы ликвидации и предупреждения детской безнадзорности. Из протокола заседания исполнительного комитета таганрогского городского совета депутатов трудящихся: «…в городе имеются случаи озорства и непристойного поведения детей и подростков на улицах и в общественных местах (драки, оскорбление прохожих, курение, езда на трамвайных буферах и подножках, игры со взрывчатыми веществами, спекуляция на рынках и т д.…Все это является следствием недостаточного надзора за детьми со стороны родителей, школы и общественности, особенно в условиях летнего времени…»1. В результате работы этого заседания была разработана и принята целая программа, регулирующая поведение детей и подростков на улицах и в общественных местах г. Таганрога.
(см: Приложение 10)

Следует отметить, что в основу постановления был заложен сугубо командно-административный подход к решению проблемы. Вместе с тем регламентировать стопроцентно жизнь ребенка и просто одним постановлением запретить ему озорничать и проявлять другие формы неформального детского поведения было просто нереально. В то же время в решении содержалось и рациональное зерно: оно координировало работу различных ведомств, направленную на предупреждение и борьбу с детской безнадзорностью, устанавливало конкретные меры воздействия к нарушителям данного постановления. Все это способствовало обращению общественности к проблемам детей, заставляло семью и различные государственные структуры более внимательно относиться к подрастающему поколению, к его воспитанию и организации детского досуга.

В итоге совместные усилия местных властей, работников образования, милиции и других ведомств позволили на Дону и Кубани частично решить проблему детской безнадзорности в экстремальных условиях военного времени.

Организация учебно-воспитательного процесса в школах Дона и Кубани в 1943-1945 гг. подверглась реформированию. Основой школьной реформы этого периода стали: постановление СНК СССР 1943 года «О введении правил поведения учащихся»; «О приеме детей семилетнего возраста в школы»; «О введении раздельного обучения мальчиков и девочек в 1943-1944 учебном году в неполных средних и средних школах областных, краевых городов, столичных центров автономных республик и в крупных промышленных городах»; постановление СНК СССР от 10 января 1944 г. «О введении цифровой пятибалльной системы оценки успеваемости и поведения учащихся», постановление СНК СССР от 21 июня 1944 г. «О мероприятиях по улучшению качества обучения в школе» и др.2

Правила для учащихся стали стандартом формирования морально-политического облика советского школьника. В них определялись обязанности детей по отношению к школе, учителям, родителям, старшим, нормы поведения как в школе, так и за ее стенами (См: приложение 11). Учительские коллективы вели систематическую работу во время уроков и внеклассных мероприятий по объяснению, закреплению в сознании детей и выполнению каждого пункта, входящего в этот своеобразный кодекс школьника.1 Преподаватели русского языка использовали тексты правил на учебных занятиях в качестве примеров при изучении грамматики. Силами учащихся готовились и проводились тематические собрания по отдельным пунктам правил с элементами художественной самодеятельности.2

Учителя с целью выработки единых требований семьи и школы к ребенку проводили среди родителей работу по объяснению содержания правил для учащихся. В краснодарской средней школе № 8 на родительских собраниях был прочитан ряд лекций: «Единый фронт борьбы по внедрению правил для учащихся», «Школа и семья», «Досуг учащихся и режим их дня», «Внешний облик ученика». 3 В школах Аксайского района, г.Шахты, Ростова педагоги организовали родительский лекторий и делали доклады на темы: «Твердый режим и принуждение», «Труд школьника в семье», «Воспитание культуры поведения вне школы» и др. 4

Городские и районные отделы образования в процессе контроля за внедрением правил обобщали лучшие наработки педагогических коллективов и популяризировали их на учительских семинарах и конференциях. В Таганроге на январском совещании учителей 1944 года были заслушаны и одобрены методики увязки содержания правил с материалом, преподаваемым на уроках Л.М. Калашниковой (школа № 16), Т.Е. Баевой (школа № 2), Е.Д. Паевской (школа № 16).5

В целом введение правил поставило работу школы в плоскость единых требований к учащимся и закрепило авторитарный стиль работы педагогических коллективов. Вместе с тем однозначно негативно оценивать это мероприятие не вполне правомерно. В большинстве семей отцы были на фронте, матери работали на производстве. Отсутствие во многих школах необходимых условий для систематической внеклассной и внешкольной работы с детьми порождали безнадзорность, падение дисциплины, снижение посещаемости занятий и как следствие этого - массовую неуспеваемость. «Правила для учащихся» способствовали пресечению этих явлений. Таким образом, их введение было в годы войны объективной необходимостью.

Одним из экспериментальных мероприятий, проводимых руководством страны в сфере образования в период войны, стало введение в школах раздельного обучения мальчиков и девочек. В постановлении СНК СССР, принятом 16 июля 1943 г., говорилось: «Ввести с 1 сентября 1943 г. раздельное обучение мальчиков и девочек всех неполных средних и средних школ областных, краевых городов, столичных центров союзных и автономных республик и крупных промышленных городов, для чего организовать в этих городах отдельные мужские и женские школы…»1. СНК РСФСР конкретизировал данное постановление и обязал облисполкомы, крайисполкомы и Совнаркомы автономных республик до 5 августа 1943 г. утвердить сеть мужских и женских школ, количество классов в них и план распределения учебных помещений, не допуская размещения в одном здании мужских и женских школ2. Необходимость введения раздельного обучения объяснялась тем, что при совместном обучении не могли быть приняты во внимание особенности физического развития мальчиков и девочек, и в связи с этим были затруднения, связанные с преподаванием военного дела, школьной гигиены, трудового обучения и не обеспечивалась требуемая дисциплина.

Практика раздельного обучения мальчиков и девочек получила распространение в школах Краснодара, Армавира, Сочи, Ростова, Таганрога и других крупных городов региона. Сам процесс реорганизации устоявшейся системы школ за полтора месяца до начала нового учебного года вызвал немало трудностей и даже недоумений среди работников образования. Ни теоретически, ни практически школа к введению раздельного обучения подготовлена не была. В условиях неурядиц, вызванных военным временем, изменение структуры каждой школы, учет, перераспределение контингентов, пересмотр сложившихся границ микроучастков явились дополнительными проблемами в деле реализации закона о всеобуче.

В женских школах больше уделялось внимания изучению радиотелеграфии, санитарного дела, прививались навыки рукоделия и домоводства. В мужских учебных заведениях большое распространение получила организация занятий по огневой, строевой и физической подготовке, кружков электротехнических и радиолюбителей.3 В условиях военного времени раздельное обучения мальчиков и девочек имело ряд преимуществ, в частности, его введение позволило повысить качество трудового воспитания и военной подготовки подростков.

В то же время следует отметить, что принцип такого обучения не привел к повышению дисциплины, как это ожидалось в мужских школах. Дисциплина в них часто поддерживалась не авторитетом учителей, а угрозой наказания. Во-вторых, не было единства требований к учащимся: уровень знаний мальчиков и девочек оценивали по-разному. К тому же в условиях региона введение раздельного обучения было скорее формальной мерой. Оно затронуло не более 25% школьников. При этом в учебных планах мужских и женских школ не было принципиальных отличий.

В целом отрицательные стороны раздельного обучения были более очевидны, чем положительные. Таким образом, если в военное время принцип раздельного обучения еще имел известное обоснование, то в мирное время его эффект был гораздо менее очевиден, и в 1954 г. он был отменен.

В 1943-1944 гг. в рамках школьной реформы были осуществлены и такие мероприятия, как введение обязательного обучения детей с 7-летнего возраста, введение выпускных экзаменов на аттестат зрелости, ученических билетов и другие. Все эти мероприятия предполагали повышение качества учебного процесса. В то же время другой ключевой стороной проводимых преобразований, которая не всегда афишировалась, являлось усиление контроля за деятельностью школ и учителей. Именно эта задача и была в большей степени реализована в ходе реформ. В школьной жизни закрепился режим регламентации и унификации.

В меньшей степени образовательные реформы военного периода затронули систему профессионально-технической подготовки. Учебные заведения трудовых резервов в 1943-1945 гг. продолжали решать основную задачу планомерной подготовки квалифицированных кадров массовых профессий. Вместе с тем слабая материально-техническая база большинства училищ и школ ФЗО зачастую не позволяла преподавателям и мастерам давать учащимся подготовку, соответствующую стандартам и программам обучения.

В основном теоретические занятия в РУ и школах ФЗО проводились нерегулярно, что срывало выполнение учебного плана. В целом успеваемость учащихся по основным дисциплинам в среднем редко превышала 50% .1

Несколько лучше обстояло дело с производственным обучением.2 Учащиеся РУ и школ ФЗО обеспечивались производственными заказами в соответствии с учебными программами. Они занимались изготовлением различного рода слесарно-монтажного инструмента для собственных мастерских и нужд местной промышленности. Отдельные предприятия делали специальные заказы ремесленным училищам на изготовление деталей. Основная масса учащихся системы трудовых резервов проходила производственное обучение в мастерских училищ.1 Вместе с тем значительное количество РУ и школ ФЗО не имело собственных мастерских. Ученические коллективы этих учебных заведений обеспечивались рабочими местами на базовых предприятиях, частично на аналогичных производственных объектах. Зачастую выделенные в цехах рабочие места не соответствовали задачам производственного обучения. Иногда работа на предприятиях приводила к тому, что теория обгоняла практику или наоборот - теория отставала от практики, таким образом происходил разрыв между теоретическими занятиями и производственным обучением.2

Областное и краевое управление трудовых резервов строго контролировало руководство РУ и школ ФЗО на предмет соответствия заданий по производственной практике программному материалу и учебным планам.3 Повышенное внимание к профессиональной подготовке контингента системы трудовых резервов объясняется тем, что это был основной источник пополнения трудовых коллективов оборонной промышленности.

Среди характерных особенностей учебно-воспитательной работы школ и учебных заведений трудовых резервов Дона и Кубани в 1943-1945 гг. следует выделить то, что в этот период перед педагогическими коллективами наряду с определившимися еще в начале войны задачами патриотического воспитания, военно-физической и трудовой подготовки учащихся появились новые направления, характерные для регионов, переживших оккупацию. На захваченных советских территориях немецкие власти особое внимание уделяли идеологической обработке подрастающего поколения. Используя всевозможные средства, они старались вытравить из сознания молодежи идеалы советского воспитания, внушить ей отрицательное отношение к коммунистической партии и сделать послушным орудием в руках захватчиков.

В связи с этим работникам образования необходимо было, прежде всего, провести воспитательные мероприятия, ориентированные на преодоление влияния, оказанного немецкой пропагандой на духовную сферу подростков, их ценностные ориентиры. На уроках, в процессе производственного обучения и во внеклассной работе систематически в различных формах преподаватели объясняли человеконенавистническую сущность политики фашистской Германии, используя при этом и такие психологические приемы, как обращение к переживаниям подростков, которые они испытали в период оккупации. Так, большое распространение в школах получила форма написания письменных работ по русскому языку, освещающих трагические события, очевидцами которых были сами дети.1 В Апшеронской средней школе старшеклассникам было задано сочинение «Что я пережил в черные дни оккупации». Подобная работа была написана краснодарскими учащимися седьмых классов.2 Вот несколько строк из сочинения Осташко Елены, ученицы средней школы № 45 г. Краснодара, в которых заключен общий смысл всех детских работ: «Злодеяния немцев велики и так зверски, что сразу создается впечатление, что это не люди, а звери с человеческим обликом. Школы были закрыты. По улицам ходили дети-нищие. Не имея возможности эвакуироваться, мы вынуждены были остаться в городе и были свидетелями ужасного «хозяйства» немцев. Мы с нетерпением ждали Красную армию… Да здравствует наша доблестная и мужественная Красная Армия! Да здравствует наш вождь и учитель т.Сталин!» (См: приложение 12). Шестиклассники города Таганрога выражали радость по поводу освобождения от немецкого ига, раскрывая тему «Заря 30 августа 1943 года».3

Подростки под руководством своих наставников подбирали материалы и оформляли фотомонтажи о зверствах фашистов на захваченных ими территориях. Таганрогские школьники подготовили литературный сборник «Непокоренный Таганрог». В нем опубликовали стихи, рассказы, воспоминания и рисунки, отображающие борьбу молодежи против оккупантов.4 Учащиеся Самарской средней школы Ростовской области издали журнал «Фролески», на страницах которого дети поместили заметки, повествующие об их нелегкой жизни при фашистском режиме.5

В феврале 1944г. в Ростове прошла выставка «Школы Ростовской области в дни Отечественной войны», один из разделов которой содержал материал «Дети о фашистских зверствах в дни оккупации».6 Руководитель исторического кружка Роговской средней школы Краснодарского края на одном из занятий организовал обсуждение материалов о судебных процессах над фашистами и их пособниками, проходивших в г. Краснодаре.7 Учащиеся ЖУ № 2 оформили альбом «Освобождение Ростова», на страницах которого нашли отражение злодеяния немецко-фашистских оккупантов и героические действия Красной армии по их изгнанию из города. Во всех учебных заведениях трудовых резервов педколлективы провели беседы с учениками на тему «О зверствах фашистских захватчиков на захваченных ими территориях».1 В целом анализ содержания разнообразных сочинений, заметок и других работ детей позволяет констатировать переход на сознательном уровне подростков от образа-стереотипа врага, воспитанного пропагандой на первом этапе войны, к личностно-эмоциональному представлению о противнике, основанному на реальном жизненном опыте.

Параллельно с разъяснением преступных целей оккупантов партийное руководство страны поставило перед учительством задачу формирования общественного сознания учащихся в русле коммунистической идеологии. С этой целью педагогические коллективы вели регулярную разностороннюю агитационно-пропагандистскую работу. В ее содержании по сравнению с начальным периодом войны приоритет смещается от идей патриотизма традиционно российского к патриотизму советскому, социалистическому. Основной акцент при проведении различных учебно-воспитательных мероприятий делался на пропаганду преимуществ советского социалистического строя, показателей роста экономического и оборонного могущества СССР, руководящей роли Коммунистической партии, истории партии, революционных традиций и выдающихся партийных деятелей. При этом важнейшее место в идеологическом воспитании учащихся было отведено изучению книги И.В. Сталина «О Великой Отечественной войне Советского Союза».

ГУТР распорядилось ввести в учебный план РУ, ЖУ и школ ФЗО специально два часа для ознакомления с книгой вождя. Методика проведения этих занятий предусматривала, что на одном часе преподаватель будет зачитывать отрывки из текста и разъяснять прочитанное, привлекая дополнительную партийную и художественную литературу. Например, рассматривая вопрос о причинах отступления Красной армии в первые месяцы войны, рекомендовалось использовать материалы из романа М. Шолохова «Они сражались за Родину» и из статьи В. Василевской «Партийный билет».2

На втором часе занятий в форме беседы учитель, опираясь на материал, изложенный в книге, должен был объяснять учащимся проблемы военно-политического и международного положения Советского Союза, комментировать события на фронте.1

Получив указания ГУТР, администрации училищ и школ ФЗО провели собрания учащихся и распорядились поместить в стенных газетах статьи, посвященные книге.

Отделы агитации и пропаганды Ростовского и Краснодарского обкома и крайкома ВКП (б) разработали инструкции и планы проведения занятий по изучению книги вождя и разослали их во все учебные заведения области и края.2

Кроме того, партийные работники регулярно проводили для преподавателей семинары и консультации по каждой теме книги. Сотрудники парткабинетов райкомов ВКП (б) подготовили необходимый дополнительный материал и раздали его администрациям учебных заведений трудовых резервов и общеобразовательных школ.3

Занятия в школах по изучению труда И.В. Сталина проводились от 1 до

4-х раз в месяц.4 В старших классах были также организованы специальные кружки.5

В учебных заведениях трудовых резервов уроки по ознакомлению с книгой вождя начались с октября 1943 г. и проводились регулярно по два часа в неделю.6 Для тех подростков, которым трудно давался преподаваемый материал, были организованы дополнительные специальные кружки.7 Таким образом, в конце войны одним из приоритетных направлений идейно-политического воспитания школьников стало укрепление культа личности советского вождя.

Партийные органы и работники системы трудовых резервов уделяли большое внимание политико-воспитательной и агитационно-пропагандистской работе в РУ, ЖУ и школах ФЗО. К каждой группе прикреплялись агитаторы из числа политически грамотных учащихся-комсомольцев, мастеров и обслуживающего персонала. Они разъясняли воспитанникам важнейшие решения партии и правительства, увязывая их с конкретными задачами, стоящими перед ученическими коллективами, проводили обзоры периодической печати, доводили до учащихся факты героической борьбы на фронтах, примеры производственного энтузиазма на промышленных предприятиях. В качестве наглядной агитации в каждом училище, школе ФЗО один-два раза в месяц выпускалась стенгазета, в которой освещались ход восстановительных работ, учебно-производственный процесс, итоги социалистических соревнований, организация быта, досуга, помещались заметки об отличниках учебы и производства. В группах издавались специальные боевые листки, посвященные проблемам трудовой дисциплины, выполнения правил внутреннего распорядка. В отдельных училищах Краснодарского края оформлялась ежедневная газета «День училища», отражавшая материалы текущего момента.1

В целом политико-воспитательная работа, проводимая работниками системы трудовых резервов, была направлена на увязку практических задач обучения с привитием подросткам любви к своей профессии, а также на развертывание социалистического соревнования и мобилизацию учащихся на выполнение производственных заданий.

Правительство высоко оценило вклад подростков Дона и Кубани в развитие экономики страны и общее дело борьбы с агрессором. Осенью 1943 года 120 учащихся РУ и школ ФЗО г. Ростова были представлены к награде почетным знаком «Отличник государственных трудовых резервов».2 Коллектив Таганрогского РУ № 1 стал победителем Всесоюзного соревнования, в 1945 году завоевал переходящее Красное знамя ГКО СССР.3 Медалями «За доблестный труд в Великой Отечественной войне» был награжден ряд воспитанников РУ №2 Краснодара.4

Итак, на завершающем этапе войны учебные заведения трудовых резервов и общеобразовательные школы Ростовской области и Краснодарского края продолжали выполнять свои функциональные задачи планомерной подготовки квалифицированных кадров массовых профессий и осуществление всеобщего обязательного обучения.

Вместе с тем в условиях общего снижения уровня жизни в стране педагогическим коллективам приходилось заниматься не только образовательной и методической работой, но и решать вопросы материального обеспечения школьников. В этот период резко возрастает роль учебных заведений как институтов социальной защиты детей. В этом разрезе решение проблемы детской беспризорности и безнадзорности составило одно из основных звеньев работы школ послеоккупационного периода. Комплекс мер, предпринятых руководящими органами образования и учительством в 1943-1945 годах, не позволила этому явлению перерасти в общественное бедствие. Мероприятия по социальной защите подрастающего поколения были рассчитаны на перспективу и должны были смягчить демографические последствия войны.

Специфика работы педагогических коллективов школ и учебных заведений трудовых резервов Дона и Кубани после освобождения проявилась также в том, что перед ними встала задача преодоления идейного воздействия, оказанного немецкой пропагандой на мировоззрение подростков, и переориентации их сознания в русло коммунистической идеологии.

Стабилизирующее значение в развитии школы сыграли реформы 1943-1944 годов, направленные на повышение качества учебно-воспитательного процесса. Основным итогом этих реформ стало закрепление в сфере образования унификационных тенденций.