Geum.ru

Школьного и профессионально-технического образования Дона и Кубани в годы Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.)

Вид материалаКнига
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   10
Раздел 5.Ликвидация последствий вражеского нашествия в сфере образования


В конце 1942 г. война вступила в новую фазу своего развития. Контрнаступление советских войск под Сталинградом положило начало изгнанию немецких орд с советских территорий. К середине февраля 1943 г. большая часть Северного Кавказа была освобождена. В конце августа после освобождения Таганрога немецко-фашистские войска были окончательно вытеснены с территории Ростовской области. В истории развития сферы образования Юга России начался новый период – ликвидации последствий военных действий и вражеской оккупации.

Восстановление системы образования региона являлось задачей государственной важности. Учебные заведения по-прежнему оставались важнейшими институтами социализации подрастающего поколения советского общества. Налаживание работы общеобразовательных школ позволило бы продолжить правительственную программу по всеобщему обучению и предотвратить рост неграмотности в стране. Очевидна была для управленческих структур и роль учебных заведений в решении социальной проблемы детской беспризорности и безнадзорности. При этом интенсивное воссоздание системы трудовых резервов дало бы возможность центральной и местной власти успешно решать кадровую проблему, обострившуюся в условиях восстановления всех отраслей государственной экономики в регионах, переживших немецко-фашистскую оккупацию.

Вражеское нашествие нанесло народному хозяйству Дона и Кубани огромный ущерб в 35 млрд. рублей.1 Значительным разрушениям подверглась и сеть учреждений народного образования. Из 5067 школ региона, функционировавших до войны, 2735 практически были непригодны для проведения учебного процесса.2 Как свидетельствуют документы, «выбитое стекло, вырванные рамы и двери, развороченные крыши и полы, груды обвалившейся штукатурки, крошево кирпича, обгоревшие остатки инвентаря» - такой вид имели большинство зданий системы образования области и края. Ростовское ремесленное училище №1 частью было взорвано, частично превращено в конюшню. Фашисты полностью разрушили РУ № 8, железнодорожное училище №1, школу ФЗО № 5 и другие.3 Были сожжены мастерские, литейный цех и общежитие Краснодарского РУ № 2.4 Уцелевшие здания системы трудовых резервов имели серьезные повреждения. Учебный и производственный инвентарь, инструменты и оборудование были уничтожены или вывезены оккупантами.5 Стоимость расхищенного и поврежденного имущества, бюджетные расходы на эвакуацию и реэвакуацию школ ФЗО и ремесленных училищ Дона и Кубани составили более 32 млн. рублей.6

Процесс восстановления региональной системы образования контролировали и направляли правительственные органы. ГКО, Совнарком СССР, отраслевые наркоматы разработали комплекс мер по возрождению сети учреждений системы образования в освобожденных от врага районов, в том числе Дона и Кубани.7 Наркомпрос в феврале 1943 г. составил и разослал на места «Инструкцию по восстановлению дела народного образования в областях, освобожденных от немецко-фашистской оккупации».8 В ней перед региональными властями ставились задачи проведения подсчета материального ущерба, подбора кадров для учебных заведений, подключения общественности к делу ликвидации последствий немецкой оккупации, разработке программы по борьбе с детской беспризорностью и безнадзорностью. На совещании, состоявшемся в Москве 8 марта 1943 г. под руководством заместителя наркома просвещения Г.И. Иваненко, обсуждался вопрос о возобновлении функционирования системы народного образования в освобожденных районах и был принят план строительных и ремонтных работ по регионам.1

Выполняя указания центральных органов власти, уже к середине лета 1943 г. руководство Ростовского и Краснодарского отделов народного образования осуществило следующие мероприятия: составили акты на разрушенные и подлежащие ремонту школьные здания и начали работу по их восстановлению, укомплектовали руководителями и инспекторским составом все районные и городские отделы образования, подобрали штат школьных учителей.

На интенсификацию ликвидации последствий вражеского нашествия в сфере профессионально-технического образования регионов были направлены приказы начальника ГУТР П.В. Москатова от 3 мая 1943 года. В них попунктно были расписаны действия местных управлений трудовыми резервами по расширению и организации работы сети РУ, ЖУ и школ ФЗО Дона и Кубани, указаны сроки выполнения и формы отчетности. В качестве первоочередных были определены следующие задачи: подбор педагогических кадров, ремонт уцелевших зданий и поиск пригодных помещений для возобновления учебно-производственного процесса, привлечение молодежи, ранее обучавшейся в школах ФЗО и РУ, проведение нового набора.2

По мере освобождения районов области и края местные органы власти брали под свой контроль работу по ликвидации последствий оккупации в сфере народного образования. На пленумах Ростовского обкома и Краснодарского крайкома ВКП(б), проходивших соответственно 26-27 февраля и 5-6 марта 1943 г., наряду с вопросами по восстановлению народного хозяйства поднимались и школьные проблемы, здесь же были обозначены меры оказания немедленной помощи учреждениям просвещения.3 В течение 1943-1945 гг. на заседаниях партийных органов края и области неоднократно рассматривались вопросы организации учебно-воспитательного процесса, создания в каждом учебном заведении работоспособных, квалифицированных педагогических коллективов, ремонта зданий, формирования их материально-методической базы и т.д.4 В партийных и советских документах этих лет особый акцент делался на важность налаживания деятельности объектов образования, на недопустимость срыва в них учебного процесса.

В постановлении Краснодарского крайкома ВКП(б) от 17 февраля 1943г. «О работе начальных, неполных средних и средних школ» краевому отделу народного образования было предложено спланировать учебно-производственную программу работы школ таким образом, чтобы обеспечить прохождение учебного материала за шесть месяцев. При этом подчеркивалось, что отсутствие школьных зданий не должно служить причиной срыва занятий и рекомендовалось в случае необходимости организовывать занятия в две-три смены, а также приспосабливать под школы отдельные дома и комнаты.1 Ростовский обком ВКП (б) в марте 1943 г. принял развернутую программу восстановления сети системы профессионального обучения и обязал региональные управление трудовых резервов в месячный срок возобновить деятельность РУ, ЖУ и школ ФЗО области.2

Важным политическим событием стало принятие 21 августа 1943 г. постановления СНК СССР и ЦК ВКП (б) «О неотложных мерах по восстановлению хозяйства в районах, освобожденных от немецкой оккупации».3 Это решение было программой возрождения разрушенного войной народного хозяйства, мощным идеологическим импульсом экономического и социального развития. Новый документ акцентировал внимание народов всей многонациональной страны на необходимость оказания максимальной помощи пострадавшим в войне районам. В нем предусматривались и мероприятия по устройству, организации обучения и воспитания детей воинов Красной армии и партизан Отечественной войны, а также детей-сирот, родители, которых погибли от рук фашистских оккупантов. Для них предлагалось в кратчайшие сроки открыть в Краснодарском и Ставропольском краях, Ростовской, Сталинградской, Воронежской, Курской и других областях РСФСР, а также в областях некоторых других союзных республик, подвергавшихся оккупации, девять суворовских военных училищ; двадцать три специальных ремесленных училища; специальные детские дома с общим количеством воспитанников 16300 человек; 29 приемников-распределителей. Областные и краевые комитеты партии и исполкомы Советов депутатов трудящихся, в том числе Дона и Кубани, на основе указанного постановления принимали соответствующие меры.4

Для того чтобы начать полномасштабные восстановительные работы и организовать процесс обучения в школах и учебных заведениях трудовых резервов региона, необходимо было сформировать педколлективы, которые непосредственно занялись бы осуществлением этих мероприятий. В условиях, когда часть бывших работников была призвана в ряды вооруженных сил, часть находилась в эвакуации, а оставшиеся на местах пережили немецко-фашистскую оккупацию, укомплектовать педагогическими кадрами восстанавливающиеся общеобразовательные школы, РУ, ЖУ и школы ФЗО было непростым делом. В соответствии со спецификой, в учебных заведениях трудовых резервов особенно важно было создать штат мастеров производственного обучения – основного звена во всем учебно-воспитательном процессе. Острый недостаток этой категории работников ощущался на протяжении всех заключительных лет войны.1

На начальном этапе первыми на работу вернулись учителя и мастера РУ и школ ФЗО, остававшиеся на оккупированной территории. Однако в последующем их стали освобождать от занимаемых должностей как скомпрометировавших себя работой на немцев. Городские и районные отделы образования составляли пофамильные списки, в которых указывалось место работы учителя в период оккупации и его должность после освобождения.2 Эти сведения направлялись в партийные организации и отделы НКВД.

Практика огульного недоверия властных структур к лицам, пережившим оккупацию, трагически отразилась на судьбах работников образования. Наказаниям подвергались не только те, чья вина была доказана, но и те, кто только подозревался в сотрудничестве с немецкими оккупационными властями. Дело каждого изучалось персонально работниками отделов госбезопасности, партийными органами, руководящими структурами системы образования. Учителя в течение нескольких месяцев могли находиться под следствием.3 Иногда было достаточно анонимного доноса, чтобы «запустить» следственную машину. Практически повсеместно снятию с работы подлежали учителя, исключенные из партии, комсомола, хотя компрометирующих материалов на них могло и не быть.4 Одной из распространенных причин лишения партбилета являлось невыполнение в 1942 г. приказа местных властей об эвакуации, а была ли возможность выполнить это указание у большинства рядовых работников образования, никого не интересовало.5

Как свидетельствуют архивные документы, порою для администрации законным поводом увольнения педагогов служило негласное распоряжение партийных органов отстранять от занимаемой должности «за работу при немцах». Учитель Отраднинского района Краснодарского края К.Н. Харламов был отстранен от должности за «содействие» немецко-фашистским властям в качестве инспектора народных училищ, хотя было известно, что он способствовал сохранению советских учебников, программ, оказывал поддержку партийным работникам в период оккупации. Одновременно из Отраднинской школы были уволены и две его дочери, таким образом ответившие за «провинности» отца перед властью.1 Исключались учителя из педагогического коллектива даже без приказа по устным заявлениям руководства: «за работу у немцев»2.

Значительное количество работников образования, пройдя эти своеобразные проверки, возвращались к исполнению своих обязанностей в учебные заведения, хотя клеймо «политически неблагонадежных» сохранялось за ними еще долгое время. Между тем, как мы указывали ранее, многие были вынуждены остаться на захваченных территориях в результате непродуманной государственной политики по эвакуации населения. Большинство работали на немецкий режим для того, чтобы как-то прокормить себя и свои семьи. При этом зачастую проявляли образцы мужества, стремясь сохранить советскую систему образования и ведя антифашистскую пропаганду.3

Перегибы органов власти в отношении гражданского населения (в том числе и учительства), пережившего немецко-фашистскую оккупацию, в условиях крайнего напряжения всех физических и духовных сил, на грани жизни и смерти, породили новые стрессовые ситуации. Люди, ждавшие освобождения от фашистских захватчиков, мечтавшие о восстановлении советской власти, оказались в роли «предателей», стали ненужными и почувствовали себя лишними в собственном социуме. Процессы выяснения властными структурами степени виновности или невиновности того или иного учителя, приводили к морально-психологическим конфликтам. Естественной реакцией людей на неопределенность своего положения в обществе и, в частности, в профессиональном коллективе становились душевные надломы, отчаянность, ожесточение и ощущение социальной несправедливости.4

На решение проблемы пополнения педагогических коллективов было направлено постановление Совнаркома СССР от 28 июля 1943 г. «Об отзыве на педагогическую работу учителей, работавших не по специальности».1 В соответствии с постановлением правительства в области и крае отделами народного образования были составлены списки педагогов, занятых в различных сферах народного хозяйства. Однако их перевод в школы был сопряжен с рядом трудностей, вызванных экономическими и социальными причинами. В итоге деятельность органов образования не дала желаемых результатов. В Краснодарском крае с ноября 1943 года по май 1944 года было выявлено 1020 человек, работавших не по специальности, вернулись на работу в школы -364 человек, то есть около 35 процентов.2

Широкое распространение получила разнообразная курсовая подготовка школьных учителей на базе региональных пединститутов и педучилищ.3 В 1943-1944 гг. в Краснодарском крае на курсах было подготовлено 2707 учителей различных специальностей, что составило 49% от общего количества педагогов, имевших среднеспециальное образование и работавших в этот период в школе. 4 В Ростовской области к августу 1944 г. потребность в учительских кадрах покрывалась на 39% за счет специалистов, получивших образование на учительских курсах.5 В основном на этих курсах из учащихся 9 и 10-х классов, из служащих готовили учителей для начальных и неполных средних школ.

Администрация учебных заведений трудовых резервов активно формировала штаты мастеров из числа выпускников- отличников.6

Параллельно с подбором новых кадров административные органы пытались повышать квалификацию уже работающих учителей и мастеров, используя для этого самые разнообразные формы. В этих целях областной и краевой отделы народного образования наметили и осуществили целый комплекс мер, которые дали положительные результаты. Институтом усовершенствования учителей выпускался методический бюллетень «В помощь учителю». Ценность его заключалась в том, что он был общедоступным. К тому же в нем освещались наиболее актуальные вопросы учебно-методического и организационно-воспитательного характера: работа военруков, правила для учащихся в действии, работа на пришкольном участке, самостоятельная работа учащихся, инструктивные указания о подготовке и проведении экзаменационных испытаний в школе и др.1

Одной из форм переподготовки кадров были семинары, организованные при ИУУ для заведующих районо, заведующих педкабинетами, директоров школ и учителей старших классов. Перед работниками образования с лекциями по педагогике, по общественно-политической тематике выступали ученые местных вузов, лучшие учителя-методисты.2

Важным направлением совершенствования педагогического мастерства учителей явились методические объединения и предметные секции, организованные при школах, районо, гороно. В соответствии с планами объединений и секций в школах проводились открытые занятия, показательные уроки с последующим обсуждением.3 Областное и краевое управления трудовых резервов регулярно проводили инструктажи– совещания и семинары по обмену опытом.4 В Краснодаре, к примеру, были организованы постоянно действующие 3-месячные курсы повышения квалификации.5 Безусловно, эти формы работы способствовали не только повышению профессионального уровня учителей и мастеров, но и распространению накопленного в экстремальных условиях опыта организации учебно-воспитательного процесса.

В общей сложности к концу 1944 года местным органам управления системами школьного и профессионального образования удалось сформировать дееспособные педагогические коллективы для решения задач восстановительного периода. Штаты учебных заведений трудовых резервов были укомплектованы на 70 %, основная масса работавших в них имела среднее образование. Количество учителей, имевших специальное образование, в 1944 г. увеличилось на 4 % по сравнению с довоенным, в 1945 г.- еще на 4 %, но в то же время 50 % из них получили его на краткосрочных курсах.6 (См: приложение 1,9)

Однако практика показала, что курсовая подготовка не решала главного вопроса обеспечения педагогических коллективов квалифицированными специалистами, а лишь увеличила приток в школы слабоподготовленных кадров. Таким образом, школьные штаты региона хотя и были укомплектованы к 1945 г. педагогическими кадрами на 90%, но по образовательному уровню учителя, работавшие и имевшие право преподавать в соответствующих типах школ, составляли около 70 процентов.1

Уже в марте 1943 г. функционировало большинство школ Краснодара, Кропоткина, Майкопа, а в Ростовской области к этому времени по 20 районам их действовало уже 524.2 В Армавире, например, через 40 дней после его освобождения открылось 4 средних, 2 семилетних и 13 начальных школ.3 В Таганроге уже через неделю после изгнания немецких войск из города начали регулярно работать 7 школ.4 В Матвеево-Курганском районе школьная сеть была восстановлена за месяц.5

Воссоздавать учебно-материальную базу школ и учебных заведений трудовых резервов пришлось в трудных условиях военного времени, когда в регионе испытывался острый дефицит строительных материалов, топлива, школьно-письменных принадлежностей, наглядных пособий, учебников, инвентаря и т.д. Средств, выделяемых правительством на ремонтно-строительные работы, было недостаточно для проведения полномасштабных восстановительных работ в сфере образования, военный бюджет страны не располагал большими возможностями. В то же время руководство страны надеялось на максимальное использование инициативы местных управленческих кадров по изысканию внутренних резервов освобожденных регионов.

Еще до войны партийные органы активно привлекали к решению задачи укрепления школьной учебно-материальной базы общественные организации и предприятия местной промышленности. В период ликвидации последствий немецко-фашистской оккупации метод народной стройки стал основным в деле воссоздания системы образования региона.

По инициативе региональных властей была развернута широкая шефская помощь школам со стороны предприятий различных отраслей народного хозяйства. Руководители заводов и фабрик, колхозов и совхозов создавали специальные ремонтные бригады и выделяли фонды строительных материалов для восстановления школьных зданий, изготовления мебели, инвентаря. Директор АртемГРЭС Романов выделил стройматериалы для двух средних школ г. Шахты и бригаду мастеров-специалистов для их ремонта.1 Председатель Самбекского сельсовета Сухомлинов организовал строительство двух школ.2 На помощь учительскому коллективу школы № 32 г. Таганрога пришло руководство завода им. Димитрова, выделившее средства на капитальный ремонт здания3. Колхозы Усть-Лабинского, Лиманского и других районов Краснодарского края взяли на себя обязательства отремонтировать местные школы и успешно справились с этой задачей. Средняя школа № 16 Новороссийска была заново отстроена рабочими завода «Красный двигатель».4 Колхозники Пластуновского района отработали в фонд местной школы 2187 трудодней, а правление колхоза им. Буденного Брюховецкого района приобрело оборудование для химического и физического кабинетов.5 Все школы города Армавира получили поддержку руководителей местной промышленности в деле подготовки школ к учебному году.6 И это только несколько примеров из множества. Таким образом, местные власти сумели организовать общественность на оказание всевозможной помощи школам в деле ликвидации последствий немецко-фашистской оккупации.

Вместе с тем, значительный объем восстановительных работ лег на плечи самих коллективов учебных заведений. Преподаватели и учащиеся городских и сельских школ создавали отряды по ремонту зданий, выполняли подсобные работы. Школьники Таганрога выработали при восстановлении своих школ 30000 человеко-дней.7 Администрация средней школы п. Хосты собрала из старшеклассников две бригады, которые побелили стены и покрасили полы в классных комнатах, починили крышу и выполнили другие строительно-малярные работы.8 Капитальный ремонт школы № 26 Краснодара был осуществлен в короткие сроки силами педагогов и учащихся.9

Подростки под руководством своих наставников не только успешно справлялись с ремонтно-строительными работами, но активно укрепляли учебно-материальную базу своих школ. Специальные бригады школьников собирали расхищенные в годы военного хаоса школьную мебель и инвентарь. Зачастую учащиеся приносили из дома всевозможные предметы быта. В результате классные комнаты комплектовались как партами, так и кухонными столами.1

Бригада Наркомпроса под руководством С.П. Котлярова в период с 11 января по 21 февраля 1944 г. осуществила проверку состояния народного образования в Ставропольском и Краснодарском крае, Ростовской области и Дагестанской АССР и отметила хороший процент восстановления школьной сети, указав на большую роль учительства в этом деле. Среди недочетов работники Наркомпроса, прежде всего, отметили несоответствие стандартам мебели, которой были оборудованы классные комнаты, и плохое обеспечение учащихся учебно-методическими пособиями. Высокую оценку в отчете С.П. Котлярова получил почин отдела народного образования Ростовской области по организации на летний период ремонтно-восстановительных бригад из учащихся старших классов для проведения ремонта школ, в которых они учатся. Их опыт было рекомендовано использовать и в других регионах.2

К концу 1945 года в основном методом народной стройки было восстановлено 4994 школы, что составило 98% от числа работавших на начало войны.3 В итоге можно сделать вывод о том, что если бы не трудовой энтузиазм школьных коллективов и бескорыстная помощь общественности в строительстве и ремонте школ, то вряд ли удалось бы наладить их работу во всех без исключения районах. Однако, несмотря на хороший количественный показатель, уровень материального и методического обеспечения этих учебных заведений был низкий.

Серьезную трудность в работе педагогических коллективов создавала нехватка учебников и письменных принадлежностей, оборудования и наглядных пособий. В связи со значительным сокращением издания учебников была организована закупка подержанных книг у населения. Учителя совместно со старшеклассниками развернули широкую общественную кампанию среди детей и их родителей с целью разъяснения необходимости продажи учебников. Они производили также подворный обход, скупая подержанную учебную литературу. Благодаря этим мероприятиям в Ростовской области в 1944 г. было собрано 403640 учебных пособий,4 в Краснодарском крае – 348000, что составило по 1,5 экземпляра на каждого обучающегося.5

Стремясь обеспечить надлежащую подготовку к занятиям в условиях, когда один учебник приходился на троих учащихся, а в сельской местности было лишь по два-три учебника на 35-40 человек, учителя организовывали небольшие классные библиотечки. В школах администрацией оборудовались специализированные комнаты для самостоятельной подготовки учащихся. Одними из первых создали подобную комнату педагоги школы №11 г. Таганрога под руководством директора К.Л. Криницкой. В этом своеобразном учебно-методическом кабинете находился полный комплект учебников, наглядных пособий, а также дежурили учителя, консультировавшие школьников.1

Централизованные поставки не удовлетворяли потребности региональных школ в учебно-методических пособиях. Существенную роль в обеспечении учебного процесса наглядностью играли школьные кружки. Более ста видов наглядных пособий изготовили юные натуралисты Засовской средней школы Упорненского района Ростовской области2. Дополнительные материалы по развитию речи, арифметике, зоологии, физике и другим предметам были изготовлены кружковцами школ Павловского, Брюховецкого, Приморско-Ахтарского, Геленджикского районов Кубани3. Таганрогским гороно был объявлен конкурс на лучшее изготовление наглядных пособий. В результате учащиеся представили, кроме множества различных таблиц по математике, географических карт и схем, также сложные физические приборы.4 Столярные мастерские, функционировавшие фактически во всех школах Дона и Кубани, осуществляли текущий ремонт школьной мебели, изготовляли указки, грифельные доски, наглядные пособия и т.д. 5

На протяжении 1943 г. ученические коллективы училищ и школ ФЗО под руководством своих наставников выполняли строительные работы, ремонтировали оборудование и инструменты, делали все, что было необходимо, для возобновления учебных занятий и проведения производственной практики. В частности, учащиеся Каменского РУ № 7 побелили классы, отремонтировали 200 кв. метров крыши, оборудовали производственные мастерские, электрифицировали помещения. Ученические бригады школы ФЗО № 13 Азова реконструировали учебный корпус, а в механической мастерской установили станочное оборудование на новые фундаменты.1 Силами учащихся были восстановлены здания РУ № 5 и школы ФЗО строительно-монтажного управления г. Таганрога2. Воспитанники РУ №2 г. Краснодара, возглавляемые мастером Е.И. Жабковым, отремонтировали литейный цех и дизель подачи электричества3.

Базовые предприятия не могли оказать существенной помощи пострадавшим от немецкого нашествия РУ и школам ФЗО, так как сами находились в подобном положении. Кроме того, учащиеся трудовых резервов активно участвовали в восстановительных работах на местных предприятиях.4

В 1944 г. внимание работников училищ и школ ФЗО было направлено на дальнейшее укрепление учебно-производственной базы: дооборудовались мастерские, улучшалась организация рабочих мест, изготавливались необходимые инструменты, классные кабинеты пополнялись инвентарем, учебными пособиями. Особенно большая работа в этом направлении была проделана в ЖУ № 1 Таганрога, в котором были хорошо оборудованы кабинеты общей и спецтехнологий. В РУ №8 Новочеркасска силами преподавателей под руководством В.И. Орурк было изготовлено большое количество плакатов-конспектов, иллюстрирующих материал курсов спецтехнологий для различных специальностей. 5 Учащиеся Краснодарского ремесленного училища № 2 в результате рейда по сбору инструмента у жителей города собрали 167 молотков, 206 напильников, 89 сверл, несколько слесарных станков и другой производственный инвентарь.6

Неотъемлемой частью восстановления материальной базы учебных заведений трудовых резервов стали ремонтно-строительные работы на объектах быта. Реконструкция общежитий была одной из сложнейших задач для руководства РУ и школ ФЗО. Отсутствие кровельного железа, стекла, леса и других строительных материалов не позволяло произвести к зиме 1944 года капитальный ремонт помещений, приспособленных под жилье для учащихся. В большинстве зданий окна были заложены кирпичом, что сокращало объем световой площади; кровля была отремонтирована при помощи латок из тряпья, мебель в комнатах практически отсутствовала. Нехватка помещений для жилья вынуждала администрацию общежитий размещать учащихся по два человека на одной кровати.7

Большинство бывших общежитий было занято воинскими частями и различными государственными ведомствами.1 В этой связи директорам учебных заведений трудовых резервов приходилось определять учащихся и на частных квартирах, находившихся на удаленном расстоянии от учебных корпусов, использовать под общежития неблагоустроенные глинобитные дома барачного типа.2

Санитарное состояние помещений, в которых проживали подростки, было крайне неудовлетворительным. Коменданты общежитий не обеспечивали регулярную стирку постельного белья и личных вещей учащихся. Грязь и скученность становились причинами распространения таких заболеваний, как педикулез и чесотка. В зимний период из-за плохой отапливаемости помещений, где проживали воспитанники системы трудовых резервов, среди них обычным явлением были обморожение конечностей, повальное заболевание гриппом, туберкулезом легких, малярией.3

Большие недостатки имела организация питания ученического контингента РУ и школ ФЗО. Утвержденные Главным управлением трудовых резервов страны нормы питания военного времени должны были удовлетворять потребности учащихся. Фактически же подростки недополучали свои пайки и недоедали. Вместо запланированного дневного рациона на 6-7 рублей реальный расход составлял в среднем 3 рубля. 4 С одной стороны, такое положение вещей было связано с продовольственным кризисом в целом по стране. Учебные заведения получали продукты не в должном ассортименте и количестве, поэтому рацион питания учащихся был крайне скуден. С другой стороны, в столовых, обслуживающих учащихся, незаконно питались сотрудники, повсеместно фиксировались случаи обвеса, нарушение норм закладки продуктов питания в котел.5

Значительные трудности испытывала администрация и при обеспечении учащихся промышленными товарами. Обувь и одежда по своему качеству и ассортименту не отвечала даже минимальным требованиям.6 Из пояснительной записки директора ФЗО № 20 г. Новороссийска в Крайком ВКП(б): «…я разрешил выдачу из имеющихся в наличии всем ученикам брюк, платьев и обуви: туфли парусовые на кожаной подошве и железных шпильках, после двухдневной носки подошвы оторвались…причем половина учеников обуви не получила, так как полученная обувь исключительно 35-36-37 размеров, а надо в основном 39-40-41, следовательно, давать нечего. Нет совершенно и теплой одежды…»1.

Проверка работниками сектора промышленных кадров крайкома ВКП(б) училищ и школ ФЗО Краснодара в 1943 году показала, что ни одно учебное заведение не решало всего комплекса проблем по созданию более или менее нормальных условий жизни для учащихся.2

Столкнувшись с бытовыми неурядицами, подростки, многие из которых были насильно оторваны от дома, стремились улучшить свое положение. Одни находили выход в побегах, тем самым записывая себя в дезертиры, другие пытались присвоить себе общественную собственность. В общежитиях повсеместно происходили кражи вещей и постельных принадлежностей, которые затем продавались на рынках. Среди типичных форм протеста следует выделить нарушение правил внутреннего распорядка, отказ употреблять в пищу недоброкачественные продукты. Когда в специальном РУ № 10 г. Ейска на ужин был приготовлен салат из подпорченных огурцов, ученик Войтенко, впоследствии бежавший из училища, подал команду: «Встать». Все встали, устроили битье посуды и покинули столовую с выкриками: «Долой комсоргов!», «Долой тухлые огурцы!», «Разбегайтесь, ребята!». И в этот день подростки не подчинялись руководству училища.3 Аналогичные случаи наблюдались и в других учебных заведениях области и края.4

Еще до войны в Указе Президиума Верховного Совета СССР «О государственных трудовых резервах СССР» от 28.12.1940 г. были обозначены меры наказания за побег или дисциплинарное нарушение. Рекомендации по усилению контроля за выполнением данного указа были обозначены Прокуратурой СССР в письме «О мероприятиях по укреплению дисциплины в ремесленных училищах и школах ФЗО», направленном в сентябре 1943г. областным и краевым прокурорам, наркомам юстиции союзных и автономных республик, начальникам региональных управлений трудовыми резервами.5 На них возлагались обязанности надзора за соблюдением правил проведения мобилизационных мероприятий, обеспечения своевременного расследования дел о побегах учащихся, привлечения к уголовной ответственности подростков и должностных лиц, пособствующих дезертирам. Руководство учебных заведений активно сотрудничало с районными отделениями милиции, куда посылались пофамильные списки самовольно ушедших. Под конвоем учащиеся возвращались к месту учебы.1 Над злостными нарушителями дисциплины проводились показательные товарищеские суды. В качестве мер профилактического воздействия руководство училищ и школ ФЗО организовывало беседы работников прокуратуры с учащимися по вопросам ответственности за самовольный уход, кражу общественного имущества и нарушение правил внутреннего распорядка.

Одним из главных условий снижения количества побегов из системы трудовых резервов было успешное решение бытовых проблем. Работники отдела кадров обкома и крайкома ВКП (б) регулярно проводили контрольные рейды по местным РУ и школам ФЗО, оказывали помощь в решении вопросов обеспечения подростков питанием, обмундированием, улучшения их жилищных условий.2 В ученических столовых был организован повседневный контроль за закладкой продуктов питания, осуществлявшийся мастером производственного обучения и представителем из среды учащихся. На лиц, виновных в воровстве продтоваров, правоохранительные органы заводили уголовные дела, и они наказывались по всей строгости законов военного времени.3

Правительство нашло частичное решение продовольственного вопроса в организации при ремесленных училищах и школах ФЗО подсобных хозяйств. Для этого местной администрацией выделялись специальные земли, которые обрабатывались силами ученических коллективов и сотрудников, полученные урожаи позволяли несколько разнообразить меню в ученических столовых.4

Усилиями центральных, региональных властей и коллективов РУ, ЖУ и школ ФЗО к 1945 г. удалось создать действенную сеть учебных заведений трудовых резервов, способную обеспечить профессиональными кадрами различные отрасли народного хозяйства Дона и Кубани. При этом надо отметить, что существовавшая до войны система профессионального образования была не только восстановлена, но и расширена.5 К примеру, до войны в Ростовской области была только одна школа ФЗО на базе организаций Наркомстроя, к началу 1945г. их было организовано три: в гг. Ростове, Каменске и Азове.1 Вполне закономерно, что с 1944 г. правительство начинает уделять больше внимания организации новых школ ФЗО, преимущественно готовящих механизаторов, комбайнеров и специалистов строительного дела, потребность в которых особенно остро ощущалась как в регионе, так и в стране, взявшей курс на возрождение мирной жизни. В начале 1944 г. в Ростовской области были созданы Морозовское ремесленное училище и Орловская школа ФЗО по подготовке трактористов и тд.

Вместе с тем не только мобилизация внутренних областных и краевых ресурсов позволила региональным властям энергично вести восстановительные работы. Тыловые области и республики оказывали посильную помощь районам, пострадавшим от немецко-фашистских оккупантов. Трудящиеся Свердловской области взяли на себя обязательство по оказанию помощи рабочим коллективам Краснодарского края в деле ликвидации последствий немецко-фашистской оккупации. Со Среднего Урала краснодарцам были отправлены сотни вагонов с машинами, инвентарем, оборудованием для больниц и учебных заведений. Пермский обком партии в сентябре 1943 г. принял решение о шефстве над районами Ростовской области. Трудящиеся Дагестана, Азербайджана, Казахстана отправляли на Дон посылки с наборами учебников, тетрадей, карандашей, ручек, детской одеждой и обувью.2

Таким образом, восстановление школ и учебных заведений трудовых резервов Ростовской области и Краснодарского края являлось составным элементом государственной политики ликвидации последствий немецко-фашистской оккупации и стало всенародным делом. Интенсификация восстановительных работ имела двойственный характер. С одной стороны, это был важный шаг в рамках демонстрации союзникам реальных возможностей СССР по реализации коренного перелома в ходе войны. С другой - данные меры оказывали идейно-воспитательное и морально-психологическое воздействие на общественное сознание как факт уверенности нашего народа в победе над врагом. Реконструкция системы образования осуществлялась преимущественно за счет местных ресурсов с опорой на централизованную и межрегиональную помощь.

Восстановительные работы приходилось вести в обстановке продолжавшейся войны, которая поглощала огромное количество материальных и людских ресурсов. В таких условиях важнейшим источником успеха процесса устранения последствий вражеского нашествия стал психологический фактор. Страстное желание приблизить победу, социальный и трудовой энтузиазм населения региона стали движущими силами возрождения как народного хозяйства Дона и Кубани в целом, так и сферы образования в частности. Воссоздание материальной базы учебных заведений осуществлялось преимущественно инициативным способом. Огромная доля ремонтно-строительных работ была выполнена педагогическими коллективами и учащимися. В итоге была восстановлена основная часть общеобразовательных школ и учебных заведений системы трудовых резервов, существовавших до войны. И хотя их материальное и учебно-методическое обеспечение значительно уступали довоенному уровню, но именно в это время была создана основа дальнейшего развития регионального образования в послевоенные годы.