Geum.ru

В. И. Глазко В. Ф. Чешко «опасное знание» в «обществе риска» (век генетики и биотехнологии) Харьков ид «инжэк» 2007 удк 316. 24 Ббк 28. 04 Г 52 Рекомендовано к изданию решение

Вид материалаРешение

Содержание


Биоэтика и евгеническое движение
Подобный материал:
1   ...   14   15   16   17   18   19   20   21   ...   35

Биоэтика и евгеническое движение


XX век стал эпохой глубоких технологических преобразований затронувшие практически все области человеческой деятельности. Генетика на протяжении всего своего существования (более ста лет) остается наиболее динамично развивающейся областью биологии, ее теоретическим фундаментом и яблоком раздора для любого общества, начиная с работ Гальтона и кончая современным соматическим клонированием. Генетика - катализатор технологических инноваций в медицине, сельском хозяйстве, фармацевтической промышленности и других бурно развивающихся областях затрагивающих все стороны современной жизни.

Над всей генетикой издавна висит призрак евгеники — сознательного выведения людей с определенными свойствами используя методы селекции. Сам термин введен Фрэнсисом Гальтоном, двоюродным братом Чарльза Дарвина. В конце девятнадцатого — начале двадцатого века финансируемые правительством евгенические программы получили неожиданно широкую поддержку, и не только среди расистов правого крыла и социал-дарвинистов, но и среди таких прогрессивных деятелей, как социалисты Беатрис и Сидни Вебб и Джордж Бернард Шоу, коммунисты Дж. Б. С. Хэлдейн и Дж. Д. Бернал и феминистка и сторонник контроля над рождаемостью Маргарет Сангер. В США и других западных странах были приняты евгенические законы, позволяющие государству в принудительном порядке стерилизовать людей, объявленных «слабоумными», при этом поощряя людей с желательными характеристиками иметь как можно больше детей. Говоря словами судьи Оливера Уэнделла Холмса: «Нам нужны люди здоровые, добродушные, эмоционально стабильные, сочувствующие и умные. Нам не нужны идиоты, слабоумные, нищие и преступники».

Евгеническое движение в Соединенных Штатах начисто прекратилось с открытием правды о евгенической политике нацистов - «расовой гигиены» , включавшей в себя уничтожение целых категорий людей и медицинские эксперименты над теми, кто считался генетически низшим.

Фундаментом доктрины «расовой гигиены» в Германии были: теория естественного отбора Ч. Дарвина, трансформированная, применительно к человеческому обществу, в концепцию социал-дарвинизма; евгеника в ее менделевской интерпретации; расовые теории.

Содержательно термин «расовая гигиена» наделяется более широким смыслом, по сравнению с евгеникой, и подразумевает любые меры по улучшению наследственных свойств расы, а также увеличению ее численности (относительной и абсолютной). Нацистская идеология предусматривала «создание нового человека» арийской, нордической расы как результата своеобразного глобального евгенического эксперимента: (а) очищении генофонда германской нации от чуждых ей примесей; (б) увеличении частоты позитивных генов за счет создания благоприятных условий для размножения их носителей; (в) завоевании жизненного пространства, необходимого для развития нордической расы. Генетика человека рассматривалась руководителями НСДАП как практический идеологический инструмент . Она стала процессом массового уничтожения и насильственной стерилизации: лиц, среди предков которых были евреи и цыгане; всех, кто страдал наследственными болезнями и/или имевших наследственную компоненту их возникновения; так называемых носителей «криминальной наследственности» и т. п.

Необходимо помнить, что на первых порах меры по стерилизации умственно отсталых, слепых и глухих от рождения, больных хореей Гентингтона, шизофренией и маниакально-депрессивным психозом не встретили резко выраженного, негативного отношения со стороны научного сообщества. Положение изменилось лишь в 1935 году, когда вновь принятый закон запрещал браки между немцами, имевшими среди предков евреев, и «чистокровными арийцами».

Масштабы геноцида и массовых убийств с началом Второй мировой войны стали непрерывно возрастать, уже без всякого рационального политического оправдания. В 1942 году О. Фишер, например, заявил, что евреи и арийцы принадлежат к разным биологическим видам.

Только после Второй мировой войны были пересмотрены упрощенные, однозначные представления о соотношении генетического и средового компонентов в формировании человеческой личности и механизмов наследственного контроля интеллекта. В частности, представления об их преимущественно моногенном наследовании. Совершившийся перелом повлек за собой соответствующие изменения в политических, идеологических и юридических доктринах.

Континентальная Европа получила тогда действенную прививку от любых попыток возродить евгенику и даже стала негостеприимной территорией для многих видов генетических исследований, особенно это отразилось на генетических работах в Германии. Реакция против евгеники была не всеобщей. В Японии, несмотря на то что эта страна во время Тихоокеанской войны проводила медицинские «эксперименты» без согласия подопытных, движение против евгеники было куда слабее, чем в большинстве других стран Азии. Китай (как и другие страны азиатского региона) активно преследовал евгенические цели своей политикой в области здравоохранения и контроля роста населения.

Против ранних евгенических программ выдвигались два возражения, которые скорее всего не будут применимы ни к какой евгенике будущего, по крайней мере на Западе. Первое состояло в том, что евгенические программы не могли достичь поставленных целей при существующих в те времена технологиях. Многие дефекты и аномалии, против которых евгеники, как они думали, боролись путем селекции, проводя принудительную стерилизацию, являлись продуктом рецессивных генов — то есть генов, которые, чтобы выразиться явно, должны быть унаследованы от обоих родителей. Многие с виду нормальные люди останутся носителями этих генов, и соответствующие свойства сохранятся в генофонде, разве что этих людей можно будет тоже выявлять и стерилизовать. Многие другие аномалии вовсе не являются собственно генетическими дефектами либо имеют своей причиной негенетические факторы, с которыми можно бороться улучшением здравоохранения. Например, во многих странах в некоторых деревнях сплошь живут дети с низким интеллектом, и это результат не дурной наследственности, а дефицита йода в питании детей.

Второе главное возражение против прежних форм евгеники состоит в том, что она находится на содержании у государства и носит принудительный характер. Конечно, нацисты довели это до ужасающих пределов, убивая «нежелательных» людей или проводя на них эксперименты. Но даже в Соединенных Штатах суд имел власть объявить некое лицо имбецилом или дебилом (термины весьма растяжимые, как часто бывает с определениями психических состояний) и распорядиться, чтобы это лицо было в принудительном порядке стерилизовано. Из-за распространенной тогда точки зрения, что целый ряд видов поведения наследуется, например алкоголизм или преступные наклонности, государство получало власть над репродуктивными возможностями значительной части своего населения. Некоторые наблюдатели считают, что главная проблема прежней евгеники — содержание за счет государства..

В настоящее время антропогенетика и евгеника продолжают оставаться наиболее политизированными областями исследований наследственности. При этом предметом политического противостояния выступают, прежде всего, вопросы: «Является ли определяющей (по сравнению с внешними факторами) роль наследственности в развитии интеллекта?» и «Возможно ли с помощью генетики оценить и точно диагностировать подобные различия с помощью так называемого «коэффициента интеллектуальности». Утвердительный ответ на поставленные выше вопросы ассоциируется у их противников с неизбежностью последующего тезиса о более высоком значении межрасовой наследственной изменчивости в развитии интеллекта, по сравнению с внутрирасовой, что влечет за собой последующие обвинения в «научном расизме». Отрицательный же - служит основанием для обвинения в ламаркизме и коммунизме. Сложившиеся в 50-60-е годы прошлого века в общественном сознании США ментальные и идеологические стереотипы характеризовались негативным отношением к проведению евгенических манипуляций с генофондом, а также и к существованию таких наследственных межрасовых различий, которые определяются измерениями величины интеллекта. При этом качество интеллекта в массовом сознании достаточно прочно ассоциируется с определяющей ролью наследственности в его становлении и развитии. Работы подобного рода и до настоящего времени публикуются достаточно регулярно, постоянно вызывая ответную волну критических выступлений.

Концептуальное ядро этой модели включает три взаимосвязанных постулата: в ходе эволюции в каждой популяции формируется «эволюционно-стабильная стратегия» поведенческих реакций, которая не может изменяться за счет спонтанного появления редко встречающихся мутаций, не затрагивающих большую часть популяции; интегральная приспособленность популяции определяется не только репродуктивно активной ее частью, но и также носителями тех же генов, не оставляющими потомства, если их поведение способствует выживанию и размножению популяции; и, следовательно, альтруистическое поведение эволюционно оправдывается тогда, когда оно способствует выживанию носителей тех же генов, что и «жертвующая собой» особь (даже если она не вносит своего вклада в генофонд следующих поколений).

Основная методологическая установка генетико-эволюционной модели - социальную и биологическую эволюции человека следует анализировать как равноправные, взаимосвязанные и взаимообусловленные элементы целостной системы Соответственные социальные и культурные особенности человека обусловливаются сложной цепью событий, исходным моментом которой являются все же генетические детерминанты.