Geum.ru

Григорий Самуилович Фельдштейн: краткие заметки о его научном творчестве

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   ...   28   29   30   31   32   33   34   35   ...   44

В конечном результате и опыты эклектизма не могли привести к систематизации действующего права, уяснению его основ и созданию надлежащих директив для его усовершенствования.

Неудача всевозможных попыток обобщения нашего действующего права при помощи использования общих философских конструкций, проникнутых единством начал или собранных из самых разнообразных систем и иногда сопоставленных с историческими чертами отдельных законодательств, не могла не привлечь внимания к исследованию права в духе германской исторической школы. На этом пути русским криминалистам не удалось, прежде всего, подвергнуть изучению имевшийся материал на сколько-нибудь значительном пространстве его развития. Опыты наших историков-криминалистов сосредоточивались, по общему правилу, на истолковании только наиболее ранних моментов в истории нашего уголовного законодательства. Очень часто притом они подходили к разрешению намеченной задачи при помощи масштабов и понятий, выработавшихся в западной философской доктрине. Наиболее ощутительным результатом усилий представителей русской исторической школы могло явиться при этих условиях только формулирование задач исторического изучения и собирание самого материала для будущей обработки. Только эта сторона их деятельности и представляется в действительности наиболее ценной и не потерявшей значения и для нашего времени. Но в этих скромных результатах, несмотря на общий рост исторического изучения, всего меньше можно было усмотреть разрешение задач, поставленных на очередь потребностью в догматической обработке для целей преподавания права, практического его применения в судах и творческого развития на национальных началах.

Естественным последствием малой производительности разнообразных попыток подойти к изучению права с философской и исторической точек зрения должны были явиться вообще незначительные успехи научной догмы нашего уголовного права. Но последнее явление имело и другие, более непосредственные причины. Нельзя было ждать сколько-нибудь серьезных успехов науки права при режиме, больше всего опасавшемся за колебание основ, нашедших свое воплощение в Своде законов уголовных и Уложении 1845 г. Только к тому моменту, когда изменяются взгляды на непререкаемость догм, суммированной из отживших и случайных постановлений нашего права, становится возможным изложение последнего, освещенное критическим к нему отношением. В самом конце николаевской эпохи, с началом ее падения, появляется у нас свободная оценка начал, извлеченных из нашего действующего права, и становится вместе с тем возможной творческая научная обработка нашего права на почве критериев, уцелевших под ударами философской критики и доказавших свою жизненность в процессе развития западного права. Но работники на этом поприще еще только начинают свою деятельность, и результаты ее выпадают на долю позднейшего времени.

Научно-догматические труды, как построение существующего права, критика определившихся форм и очертание более совершенных, к которым предстоит перейти, предполагают в качестве естественного дополнения разрешение ряда вопросов о том, какими путями могут быть достигнуты сознанные, но не осуществленные еще цели. Для ответа на эти трудные, главным образом, практические задачи приходится считаться с самыми разнообразными сторонами жизни человека в обществе, не стесняясь тем, что не всегда при данных условиях то или другое стремление может быть непосредственно воплощено в определенную юридическую формулу и получить очертание юридического института.

Современный опыт свидетельствует, что дело отыскания практических путей борьбы с преступлением подвигалось наиболее успешно вперед под влиянием роста дисциплин, освещающих вопросы преступления и наказания с точки зрения соотношения их с самыми разнообразными явлениями, оказывающими на них влияние. Сознание этого возможно далеко не на всех стадиях развития науки уголовного права. Тот простор, тем не менее, который предоставлен был исследующему уму в нашем обществе конца XVIII и начала XIX в., позволял ему подходить к критике существующих уголовно-правовых порядков и искать ответов на уголовно-политические проблемы. Режим николаевской эпохи делал решительно невозможным обсуждение тех сторон законодательства, которые соприкасаются с политической жизнью страны и предусматривают определенные границы и формы уголовной репрессии, и вместе с тем почти в корне уничтожил эту ветвь юридической литературы. Возрождение уголовно-политической мысли наблюдается у нас только тогда, когда ликвидируется хоть в некоторой степени тяжкий гнет, тяготевший над страной. Уже при первых шагах раскрепощения духа подымаются вопросы о том, какую организацию целесообразнее всего придать отдельным наказаниям, какими путями достигается лучше всего предупреждение преступлений и какие новые критерии для измерения преступности могут быть выставлены вместо тех, которые предусмотрены в действующем праве. Некоторое развитие получает и изучение связи преступления со степенью образованности, обеспеченностью отдельных классов населения и алкоголизмом. На все эти вопросы даются, однако, только ответы, далеко не исчерпывающие поставленных проблем и пригодные только в качестве исходных пунктов.


Фельдштейн Г.С.


—————————————————————————————————————————————————————————————————————————

*(1) Известный историк А. Пыпин, говоря о характере общественного движения в России при Александре I, хотя и признает, что "в общем историческом ходе русского образования и общественной жизни этот период не представляет никаких особенно заметных изменений", отмечает в то же время, что "в том движении понятий, которое: совершалось в образованном слое: этот период представляет большую своеобразность характера и направления" и что "русское общество стало в особо тесные связи с жизнью западно-европейской: глубоко подействовало на умы и в первый раз сообщило им политические стремления": Пыпин А. Общ. движ. в России при Александре I. СПб., 1908. С. 1. Тот же автор признает отличительной чертой Александровского периода известное консолидирование стремлений общественной мысли. Указ. соч. С. 11.

*(2) Эта мысль развита уже в эпоху, непосредственно следующую за появлением Свода законов, видным юристом начала XIX ст. проф. Г. Гордеенковым. В своем труде "В чем должно состоять ученое уголовное законоведение в России в настоящее время?" Харьк., 1838. С. 13 и сл. он писал: ":составляемые и издаваемые вместе при собраниях законов алфавитные регистры оным, в коих собиратели старались разобрать узаконения по материям: в позднейших собраниях доведенные до значительного совершенства, были всегда важным пособием к приисканию и обозрению многоразличных узаконений: и они то, пополненные и усовершенные II отд. Канц. Е. В., послужили основанием при составлении Свода законов".

*(3) Ср.: Аристов Н. Состояние образования России в царствование Александра I. Изв. ист.-филолог. института князя Безбородко в Нежине. Т. III, 1879. С. 58.

*(4) Ср., напр.: П. С. З. N 19042. 20 июля 1799 г. О уведомлении пограничных начальников при выдаче паспортов для въезда в Россию через которые места получившие таковые паспорты проезжать могут.

*(5) Аристов Н. Указ. соч. С. 61.

*(6) Ср., напр.: П. С. З. N 19681. 10 дек. 1800 г. О запрещении продавать печатные календари кроме издаваемых Академией наук.

*(7) Ср.: Пыпин А. Общественное движение в России при Александре I. СПб., 1908. С. 106 и след.

*(8) П. С. З. N 19904 5 июня 1801. г. О управлении Ком. сост. зак.

*(9) Ср. прекрасное освещение этой стороны русской уголовной практики в труде М. Липинского. К истории русского уголовного права XVIII в. в Журн. гражд. и уг. права, 1885. Кн. 10. Дек. С. 4 и сл.

*(10) Липинский М. Указ. соч. С. 12.

*(11) 5 ноября 1804 г. учреждаются университеты Харьковский (П. С. З. N 21499) и Казанский (П. С. З. N 21500) и преобразуется Московский (П. С. З. N 21498). Ср. Выс. утв. доклад Главн. училищ правления 5 ноября 1804 г. П. С. З. N 21497 об уставах Московского, Харьковского и Казанского университетов. О каф. русского права, именуемой судопроизводственной, ср.: Выс. утв. уст. И. М. У. П. С. З. N 21498, _ 24; Выс. утв. уст. И. Х. У. П. С. З. N 21499, _ 22; Выс. утв. уст. И. К. У. П. С. З. N 21500, _ 22. - 8 февр. 1819 г. учреждается университет Петербургский. П. С. З. N 27675.

*(12) 28 янв. 1805 г. утверждается устав Демидовского высших наук училища в Ярославле, П. С. З. N 21606 с кафедрой "права естественного и народного" (_ 4). В 1804 г. учреждается при Комиссии составления законов Вышнее училище правоведения, занятия в котором продолжаются до 1809 г. и упразднение коего состоялось 29 февр. 1816 г. П. С. З. N 26170. Высоч. утв. доклад Главноуправ. Комиссии составления законов об упразднении Вышнего училища правоведения. Несколько позднее возникает Царскосельский лицей. П. С. З. N 24325, 12 авг. 1810 г. Выс. утв. постан. о Лицее, _ 49, 70 и N 24328, 19 авг. 1810 г. о приведении в действие Выс. утв. постанов. о Лицее. Здесь имеется в виду преподавание права, "начиная с самых простых понятий", и предполагается изъяснение "права публичного, права частного и особенно права Российского". В 1819 году преобразовывается Главный педагогический институт в духе введения в нем усиленного преподавания юридических наук. П. С. З. N 26573, 23 дек. 1816 г. Выс. утв. новое образование Главн. педагогич. инст., и, в частности, преподавание уголовного права (_ 39). В 1817 году появляется Ришельевский лицей в Одессе. П. С. З. N 26827, 2 мая 1817, ср. также: Период. соч. о успехах народного просвещения. N 44, 1819. С. 38-116 и 87 и сл.

*(13) Высшая школа в Вильне возникает еще в XVI в. (7 июля 1578 г.) по привилегии польского короля Стефана Батория и на основании буллы папы Григория XIII от 29 окт. 1579 г. В 1781 г. известная Эдукационная комиссия обратила на него свое внимание, выработала для него новый устав - Ustavy komissyi edukacyi oboyga narodow dla stanu akademickjego i na szkoly w. krajach R.P.P. przepisane. Ср. о Виленском университете. Улей, 1811. Ч. II. С. 197 и сл. В своей истории, предшествующей концу XVIII в., Виленский рассадник высшего просвещения развился под влиянием привилегий польских королей, был нерусским учреждением и известен под именем Виленской академии, а затем Главной школы великого княжества Литовского. 6 февр. 1797 г. в рескрипте управляющему Литовской губернией князю Н. В. Репнину она названа университетом, а "в 1797 г. 17 мая: Имп. Павел I, удостоив сей университет своим посещением, повелел оставить его на таком положении". Там же. С. 195. Управляясь в конце XVIII в. на основании устава, выработанного Эдукационной комиссией, Виленский университет наряду с факультетами физическим и медицинским располагал отделением "моральным" или "нравственных наук", на котором преподавались "право естественное, народное, гражданское и церковное". Там же. С. 195 и след.

*(14) Ср. текст Акта в Периодич. сочинении о успехах народного просвещения. N 1. СПб., 1803. С. 35 и сл. П. 3. С. 37.

*(15) П. 4. С. 38.

*(16) Устав Вил. унив., напеч. в Периодич. соч. N 2. СПб., 1803. Гл. II и III. С. 121. П. С. З. N 20101, 18 мая 1803 г.

*(17) Императорский Юрьевский, бывший Дерптский, университет за сто лет его существования (1802-1902). Историч. очерк Е. В. Петухова. Юрьев, 1902. С. 403. Исторические сведения о Дерптском университете, касающиеся преимущественно внешней его истории см. в труде М. Хотинского "Очерк истории имп. Дерптского университета со времени основания его в 1802 г. Ж. М. Н. Просв. 1853. Ч. 77. Отд. 3. С. 35-48 и ч. 79. Отд. 3. С. 13-28. Сведения, даваемые М. Хотинским, заимствованы им из книги Die Kaiserliche Universitat Dorpat wдhrend der ersten fьntzig Jahre ihres Bestehens und Wirkens, 1852. Ср. с. 40 и сл., а равно 20 и сл.

*(18) Периодическое сочинение о успехах народного просвещения. N 4. СПб., 1804. С. 415, _ 84.

*(19) Существовавшую с 1808 г. в Варшаве юридическую школу по образцу французских факультетов Александр I преобразовал 7/19 ноября 1816 года в университет. Юридический факультет его был разделен на чисто юридическое и камеральное отделения. Ср. по этому вопросу Fr. G. v. Bunge. Versuch einer Geschichte des Studiums und der Literatur des russischen Rechts und der Rechtwissenschaft in Russland ьberhaupt, напеч. в Kritische Zeitsch. fьr Rechtwiss. und Gesetzgeb. des Auslaudes, II B. Heid, 1830. S. 448 и сл., а также Macieiowski W. A. Ueber das juridische Studium in Polen in F.C.K. Schunsk's Jahrbucher der juristischen Literatur, B. VIII, Erl. 1828, 8. S. 343-354.

*(20) Из окраинных университетов наименьшее влияние на подъем юридических знаний в России оказал университет Гельсингфорсский, преобразованный 10/22 февр. 1811 г. Александром I, в котором, по-видимому, никогда не разрабатывалось русское право. Ср. данные об университете в Або, основанном в 1640 году, и расширении в нем преподавания юридических наук после 1811 года у Bunge F. Op. cit. S. 448.

*(21) Ср.: Устав 5 ноября 1804 г., напечат. в Период. соч. о успехах народного просвещения. N 10. СПб., 1805, _ 22. С. 231 и 345.

*(22) Периодич. сочин. о успехах народн. просвещения. N 12. С. 459, _ 4 Устава.

*(23) Акад. М. Сухомлинов пишет: "нельзя не отметить связи между трудом Мейнерса и первоначальным устройством русских университетов :от свободы преподавания до положения попечителей, которые, по мнению Мейнерса, должны быть желанными гостями, но не постоянными и докучливыми жильцами университетов, и до студентов, которых университет не может считать совершенно посторонними для себя лицами, но и не должен держать взаперти и водить на помочах". Исследования и статьи по русской литературе и просвещению. Т. 1. СПб., 1889. С. 46.

*(24) Ср. интересную характеристику этого кризиса миропонимания в Европе и России и его влияние на судьбы русского просвещения у акад. М. Сухомлинова. Исследования и статьи по русской литературе и просвещению. Т. 1. СПб., 1889. С. 160 и след.

*(25) Ср. по этому вопросу: Пыпин А. Общественное движение в России при Александре I. СПб., 1908. С. 345 и сл.

*(26) Ср. ряд интересных данных о деятельности И. Магницкого по устранению преподавателей и преобразованию преподавания естественного права в Казанском университете в статье Н. Попова. Общество любителей отечественной словесности и периодическая литература в Казани с 1805 по 1834 г. Русск. вестн. 1859. Т. 23. С. 52-98. В одном из своих обращений к профессорам Казанского университета после устранения большинства преподавателей М. Магницкий писал: "каждый из вас заменил с избытком выбывших преподавателей, комитеты и даже целые факультеты. Рассматривая дела ваши, преподавания и экзамены, я забыл число ваше: Взоры империи, а может быть и внимание Европы устремлены на вас". Указ. соч. С. 86. Взгляд М. Магницкого на преподавание естественного права изложен, между прочим, в его Мнении о науке естественного права. Чт. в Моск. общ. ист. и др. росс. 1861, 4. С. 157 и сл. Ср. также: Феоктистов. Магницкий. Русск. вестн. 1864. Т. 52. С. 14 и сл. и Фельдштейн Г. Гав. Ил. Солнцев в пред. к Росс. уг. праву Г. Солнцева. Яр., 1907. С. XIX и сл.

*(27) Ср. по этому вопросу: Сухомлинов М. Указ. соч. С. 202.

*(28) Сухомлинов М. Указ. соч. С. 214 и сл. Ср. там же о проекте курса естественного права графа Лаваля. К этому курсу очень близко подходило то, что читалось, напр., в эту пору в Демидовском училище высших наук Герасимом Покровским. В духе программы Главного правления училищ был составлен курс естественного права казанского профессора Г. Городчанинова. Изложение естественного права в обличительном смысле, по вопросам и ответам. Каз., 1823.

Во что превратилось преподавание естественного права в Казанском университете в результате деятельности М. Магницкого, можно судить из речи последнего, сказанной 15 сент. 1825 г., в которой он с гордостью отмечал, что "воспитанники: твердо изучили все возражения на нелепые положения естественного права и с улыбкою презрения к возмутительным его бредням изощряют природное свое остроумие на счет славнейших его апостолов": Попов Н. Общество любителей отеч. слов. и периодич. литерат. в Казани с 1805 по 1834 г. Русск. вестн. 1854. Т. 23. С. 90.

*(29) Ср.: Описание экзамена по естественному праву в 1821 году в попечительство Д. П. Рунича в Записке проф. М. Плисова. Прил. к цит. выше труду акад. М. Сухомлинова. С. 337-345.

*(30) 23 апреля 1833 года появляется по этому вопросу особое Высоч. повеление. В нем санкционируется мнение, что преподавание естественного права "едва ли даже возможно, доколе наши университеты не будут снабжены от Правительства особым на сей конец руководством" и предлагается "для начертания руководства по части естественного права, с общим обозрением энциклопедии и литературы юридических наук, составить особый комитет из профессоров, под председательством г. Статс-секретаря Балугьянского". Составление такого руководства было возложено на профессоров Главного педагогического института Бессера, Фишера и Штекгардта. Одновременно, озабочиваясь тем чтобы в преподавание сего предмета: не могло вкрадываться что-либо несоответственное существующему в Государстве порядку вещей, Управляющий Министерством предписал попечителям учебных округов: приостановить преподавание естественного права впредь до издания надлежащего по сей части руководства". Комитет для составления такого руководства был упразднен только 8 октября 1835 г. на том основании, что по силе устава университетов 26 июля 1835 г. уничтожена вообще кафедра естественного права. Ср.: Сборник постановлений по Мин. нар. просв. Т. 2. Отд. I. С. 369.

*(31) В общем количество трудов, изданных Комиссией составления законов, весьма значительно. Ср.: Труды Комиссии составления законов. Т. 1. 2-е изд. СПб., 1822, где в "Обозрении" упоминается о томе "Свода существующих законов о уголовном праве" и 3-м томе Трудов, содержащем в себе Проект Уголовного уложения законов. СПб., 1813.

Комиссия составления законов издавала, кроме того, начиная с 1801 года в течение 20 лет "Журнал законодательства", который был, в сущности, сборником законодательных постановлений, с хронологическими и азбучными к ним реестрами.

Главная масса трудов, изданных Комиссией, относится, однако, более к гражданскому праву.

В период с 1801 по 1821 г., по словам проф. А. Коровецкого. Историч. обозр. росс. гражд. и угол. права. Сын отеч. и Сев. арх., 1829. Т. 8. N 48, вышло 25 книг Систематического свода существующих законов и в том числе по уголовному праву "одна только, объемлющая преступления против веры и государственные". С. 101. Ср. также: Гордеенков Г. В чем должно состоять ученое уголовное законоведение в России в настоящее время. Харьк., 1838. С. 9 и сл., где он пишет: "существовавшая при Господ. сов. Комиссия составления законов, по требованию оного, начав в 1815 г. Систематический свод существующих законов, издала 15 частей или тетрадей по гражданскому праву, и одну часть в 1821 г. по уголовному праву "О государственных и общественных преступлениях", - заключающую в себе правильный свод изданных до того года узаконений только о наказаниях за преступления против св. православныя веры и против первых двух пунктов, с помещением в конце подлинных узаконений. К сожалению, полезный труд Комиссии на сем и остановился". О трудах Комиссии составления законов по уголовному праву сообщает некоторые сведения и П. Майков. О своде законов Российской империи. СПб., 1906. С. 6.

*(32) Ср.: П. С. З. N 19904, 5 июня 1801 г. О управлении Комиссии составления законов.

*(33) В числе членов Комиссии в эту эпоху мы видим председателя графа Завадовского и членов Ананьевского, Пшеничного, Прянишникова, Радищева и Ильинского. Ср.: Сухомлинов М. Исследования и статьи по русской литературе и просвещению. Т. I. СПб., 1889. С. 615.

*(34) Ср. статью Gesetzgebung in Russland unter Alexander dem Ersten, в Arch. fьr die Gesetzgebung und Reforme des juristischen Studiums von N. Th. Gцnner. II B., Landshut, 1809. H.1. Мы находим здесь перевод Memorial'a des Justizministeriums ьber die Errichtung einer neuen Kommission zur Redaktion der Gesetze, und ьber den Plan und die Grundlage der Gesetzgebung, представленного Александру I кн. Лопухиным и Новосильцевым. Ibid. S. 1-58; ср. табл. раздел, преступл. на классы. S. 43-48.

*(35) Законы уголовные согласно Выс. утв. докладу 28 февр. 1804 г. должны были составить самостоятельную четвертую часть книги законов; часть эта, в свою очередь, должна была распасться на два отдела, из которых первый должен был содержать "Устав уголовный", второй - "Устав благочиния и все, до полиции относящееся". Труды Ком. сост. законов, 1822. Ч. I. 2-е изд. СПб. С 33. "Устав уголовный" предполагалось разбить на два отделения, соответствующие как бы частям общей и особенной. Первое должно было затрагивать вопросы: 1) о преступлении и наказании вообще, 2) отличительные свойства разных злодеяний и преступлений, 3) нравственное и законное исследование всех степеней преступления: явное намерение, винность, неосторожность, а остальные девять рубрик вопросы покушения, соучастия, наказания и проч. Труды Ком. С. 60 и след. Отделение второе предусматривало распорядок преступлений и наказаний. Особенностью распределения в этой части служило то, что преступления разбивались на две категории: 1) против благосостояния государства и 2) против благосостояния частного лица. Первая группа делилась на три степени: 1) преступления против веры, против особы государя и злоупотребление против государства и имп. фамилии, 2) преступления против внешней безопасности государства, против внутренней тишины, сопротивление властям и 3) против частных прав государства, против государственных чиновников и вины чиновников в отправлении должностей, на них возложенных. Труды Ком. С. 61. Вторая группа "преступлений против благосостояния частного лица" разделялась на деяния "общеопасные" и такие, "когда нарушаются оными права частных людей, без возмущения общей тишины". Труды Ком. С. 63. Общеопасные разделялись, в свою очередь, на три степени: 1) "зажигательство, разбой, ночное воровство, воровство со взломом и похищением и смертоубийство"; 2) "подлог или злоумышленный обман в отношении к обществу", "угрозы, подвергающие опасности жизнь многих" и "возмутительные слова, порицание мер правительства, с оскорбительными выражениями для Государя императора и Власти" и 3) "всякие недозволенные деления, производящие в обществе смятение", "нарушение общей тишины при отправлении богослужения", "сопротивление полиции" и "умышленное банкротство". Труды Ком. С. 64 и сл. Случаи, "когда нарушаются: права частных людей, без возмущения общей тишины", в свою очередь, разделялись на три степени: 1) "повреждение физических и нравственных качеств, насильствование, бой и увечье, поношение": 2) "злоупотребление домашней власти, многоженство, прелюбодеяние, подлог или лживые поступки, лишение собственности плутовством и коварством" и 3) "мошенничество и преступления, стремящиеся к развращению нравов". Указ. соч. С. 65 и след. Наказания должны были определяться по соображению со степенями преступления, причем при соответственных статьях проектировалось не только указание наказания, но и изложение "судебных обрядов". Под этим термином подразумевалось, по-видимому, указание подсудности, так как для правил судопроизводственных предполагался особый отдел в "полицейском уставе".