Geum.ru

Авторские права на роман "Крик в ночи" принадлежат Владимиру Ридигеру

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   ...   4   5   6   7   8   9   10   11   ...   35


***

Дорогой читатель! Технический прогресс глазами пентагоновского спутника-шпиона открыл доселе неизвестный материк в экваториальной широте Титанического океана. Пентагон совместно с ЦРУ снарядил экспедицию в составе 14 вышколенных сотрудников. Для мистера Робертса это было первое морское путешествие такого рода. Тринадцать вышколенных сотрудников после высадки на материк были смыты в океан огромным цунами. Робертс, ухватившись за раму портрета доктора Уикли, каким-то чудом уцелел...

- Войдите! - сказал Филдс.

Скала у входа в Филдсовы апартаменты сдвинулась и перед Главным Схоластиком предстал мужчина в отрепьях с физиономией, заросший щетиной.

- Вы помещали объявление в "Ханыга ньюс"?

- Да, - ответил Филдс. - Мы.

- Вам нужны новобранцы для регулярной доисторической армии?

- Да.

- С месячной ставкой 57 съедабельных улиток плюс один червячок?

- Да!

- Дубина и шкура высылаются по почте до востребования?

- Да! Да!

- Так вот, - заключил щетинистый, - я пришел сказать, чтобы здесь на меня не рассчитывали.

Мужчина в отрепьях зашаркал к выходу.


- Постойте! - окликнул Филдс. - Вы уронили портрет! Разрешите, я вам помогу...

- Благодарю вас. Это доктор Уикли.

- Да, я вижу. Что-о-о??!! Повторите, что вы сказали?!!

...К Джону Филдсу постепенно возвращалась способность мыслить большими категориями. Как мог он, агент 6407, не узнать в отрепьях скотину Робертса?! Вот к чему ведет полный разрыв с любимой профессией! Робертс болтал без умолку, как счастлив видеть сослуживца живым и невредимым, как он скучал по Филдсу, как истерзался в раздумьях о незабвенном образе лучшего друга. И вот те на! Какая встреча!

- Скажу по секрету, я в Ханыгии не первый месяц, и мне у вас чертовски нравится. Народ уж больно приветливый. Правда, хлебом их не корми, любят восставать против законного правительства; ну, это, как мне сдается, национальная доисторическая черта всех ханыг. Только попрошу ничего не говорить обо мне вашему, как его, Тайному Репрессору - точит зуб еще с Африки: мол, сунул его Робертс в третий класс парохода, а ему первый подавай. Ишь, звезда Эр-Рояля!


- Послушайте, одиозная фигура, - не очень дружелюбно изрек Филдс, - с какой такой стати вы околачиваетесь в Центральной Ханыгии? У нас, между прочим, со шпионами долго не чикаются: суровая дубина законодательства свершит правосудие, опустившись на вашу лысину.

- О! Да вы еще и пламенный оратор! А насчет шпионов - правильно: ату их, злопыхателей, ату! Не привык лебезить, но скажу честно, что узнаю хватку настоящего разведчика, агента 6407.

Робертс порылся в карманах штанов, вернее, в том, что от них осталось, вытащил грязный носовой платок и осторожно его развернул.

- Ах, облом! Пусто... Не иначе, как потерял.

Встав на четвереньки, он принялся ползать вокруг Филдса и что-то вынюхивать.

- Старая лиса Робертс взял след советского агента! - вскричал Филдс.

- И взял бы, черт меня побери! Да только нет их у вас. Пока.

Распрямившись и тряхнув лохмотьями, он торжественно произнес:

- Приказом директора ЦРУ за № 6407 вы награждаетесь Крестом Филера! За неимением Креста Филера позвольте вручить вам, дружище, скромный носовой платок, в котором тот содержался некоторое время.

Робертс, кончиками пальцев ухватив платок, бросил его, как мокрицу, на грудь Главного Схоластика.

- Примите мои искренние поздравления, коллега!

- Должен вас огорчить, Робертс, - сказал Филдс, перекинув платок на лысую макушку цереушника, - насморком я не страдаю.

Робертс взял "гостевую" кость антилопы и с умным видом поковырял в зубах.

- Никак не возьму в толк - вы агент ЦРУ или прибалдевший диктатор допотопной общины?

- Разве это настолько несовместимо, Робертс? Чем я хуже Аль-Абд Гамаси?

- Система, которую вы здесь насадили, в вашей аранжировке не звучит. Вы - угнетатель. Это очевидно. Крах не за горами, прошу учесть. Куча рваных калош - все, что от вас останется!

- Ха-ха-ха!!

- Прохиндеи сбросят оковы, вступят в ООН и сожгут ваше чучело на глазах у русских корреспондентов. Конечно, для доктора Уикли, который, кстати, души в вас не чает, это будет удар ножом в спину. И от кого? От несравненного Филдса!

Насупившись, он замолчал, соскребая ногтем комочки краснозема с портрета босса.

Филдс не устоял, чтобы не задать давно терзавший его вопрос:

- Как там Швайковский?

Робертс оживился:

- Ваш протеже подался в малый бизнес. Не берусь судить о достоинствах его пера, но то, с каким вдохновением он начищает башмаки на Пенсильвания-авеню, уже само по себе говорит о том, что перед вами незаурядная личность.

- Похоже, в Советах не очень-то жалеют о Швайковском?

- Смею вас уверить, русские отлично понимают, для чего он нам нужен: Америка нуждается в постоянной рекламе - сгодится любая бездарь, любой освистанный или зажравшийся талант, лишь бы с советским гражданством. Как это у них говорится? - дурную траву с поля вон. Славянам традиционно присуще чувство ненависти к предателям. Такой космополитичной нации, как американцы, этого не понять...

- Что вам от меня надо? - спросил Филдс.

- Если бы вся Россия схватила чемоданы и пожаловала в Штаты - мы упразднили ЦРУ. Однако даже ребенку понятно, что этого не случится. Вот почему ЦРУ сегодня, как никогда раньше, нуждается в таких парнях, как вы! Вот почему Америке и Западу, как никогда раньше, необходимы швайковские, очаровашки мери, коли курчавые, хмыри и глухие графини тулуповы!.. Джон, ваше место сейчас там, в логове Северного Медведя, а не в тропическом захолустье. Постарайтесь это понять.

Вдруг, как бы со стороны, Джон Филдс услышал свой ответ:

- Кажется, вы меня убедили, Робертс.

- А насчет Центральной Ханыгии не волнуйтесь. Здесь ни один шпион не останется безнаказанным! Олл райт?!


Весть о том, что Тайный Регрессор и Знаменитая Поэтесса намерены сочетаться законным браком, не сходила с уст жителей Центральной Ханыгии. Поговаривали, что Другом Семьи в рабочем порядке станет Главный Схоластик. Все это хоть как-то отвлекало доисторических ханыг от повседневных нужд и треволнений.

- Я счастлив, - сказал Филдс Онанге, - что твоя затяжная сексуальная атака на поэтическо-музыкальную крепость блестяще завершилась. Как бы там ни судачили злые языки, вы подходящая пара!

- Она - само совершенство, изящество! И следует отметить, интересно трактует Баха!

- Слов нет, пушинка обворожительна и до шкодливости смазлива, будто дикая лань. О свадебном путешествии я уже позаботился. Не возражаешь, если мы проведем его втроем? Ну-ну, ревнивец, уже и скуксился. Я буду наставником молодых, не более того.

- Что за путешествие, экселенс?

- По морям и волнам в туманную даль. Прощайте, цивильные ханыги! Эй, трикотажная фабрика, ракеты и профессор Тарантулов, встречайте свадебный кортеж!

Онанга Мананга чуть не проглотил собственный язык:

- Экс... экс... экселенс, кто же тогда станет управлять государством?

- Нет ничего проще! Всегда найдется сотня-другая пробивных дураков, которые не прочь вкусно есть, сладко спать и разъезжать по стране на бесплатных буйволах с целью поднятия духа доисторических трудяг.

Негр с полуострова Кактусячий запричитал:

- Скажите мне правду, экселенс, кто он, этот аноним, свернувший набекрень ваши светлые мозги с большими категориями?

"Сказать, что ли?" - думал Филдс.

- Так велит мне долг солдата, - соврал он. - Упрись я или заартачься, меня расстреляют.

- Расстреляют вас?! Кто?!

- Угрызения совести. Насмерть.

И свадебное путешествие началось. Сначала друзья и молодожены вплавь на рояле добрались до мыса Георгия Первообразчика, затем, гонимые бореем, проплыли вдоль континентального шельфа Республики Берег Курьезной Фурии и, плутая в географических названиях, обогнули выступ имени Битвы-за-Свой-Угол, прироялившись в бухте Льва Самойловича Обетованного. А дальше, вспомнив опыт воздушных перелетов, аннексировали самолет межбейской авиакомпании "Милок, Сизиф и Козий пуп", взяв курс на Черное море. Нарушив государственную границу, Филдс принял решение катапультироваться всем вместе, дружным скопом, не считая рояля.


Известная Шарабано-Алкашская обсерватория, затерянная в труднодоступном скалистом массиве, устремив в утреннее небо недремлющее око телескопа, вела наблюдение за летающей тарелкой, пикирующей по заданной траектории со стороны пищеблока высокогорного санатория "Магнолия". Тысячекратное увеличение телескопа позволяло различить на тарелке золотистый ободок с надписью "Общепит", а также следы соуса "Южный".

Старший научный сотрудник обсерватории Илья Мовсисянович Кук, проглотив слюну, продолжил наблюдение. В дневнике "Опознанные и неопознанные космические объекты Шарабано-Алкашского автономного округа" появилась запись: "Вслед летающей тарелке обнаружена летающая вилка. Суммируя эти сложные космические явления, можно сделать вывод, что причиной, их породившей, были возмущения в системе, условно обозначаемой нами Гермесовой (по имени мифологического бога-снабженца Гермеса)". Илья Мовсисянович Кук, как, впрочем, и все сотрудники обсерватории, работал в белых тапочках, дабы вовремя узреть пылинку под ногами, чтобы она, случайно попав на окуляры телескопа, не привела к досадной ошибке, подобно той, когда открыли "космическое бревно".

Илья Мовсисянович, припав к окулярам, еле выдавил одно слово: "Инопланетяне..." Падающий конгломерат состоял из парашюта и рояля, где в немыслимых позах копошились живые существа. Рука астронома выводила в дневнике: "Спускаемый аппарат чем-то похож на концертный рояль фирмы "Блютнер". Инопланетяне, застряв в ветвях тополя, предпринимают отчаянные попытки достичь Земли. Различаю члены, отдаленно напоминающие людские. Свершилась вековая мечта человечества! Мы на пороге эпохального открытия! Да здравствует крепнущая дружба между Шарабано-Алкашским автономным округом и представителями внеземных цивилизаций!"

Не выдержав чрезмерного эмоционального напряжения, Илья Мовсисянович Кук под радостные возгласы младших научных сотрудников выскочил из обсерватории и устремился на помощь инопланетянам.

- Я Илья Мовсисянович Кук! - тяжело дыша, приветствовал он космических пришельцев, висящих вниз головой на древесном суку. - Добро пожаловать на хлебосольную Шарабано-Алкашскую землю!

Однако смекнув, что инопланетяне не знают земного языка, Илья Мовсисянович принялся жестикулировать, играть мимической мускулатурой лица и издавать нечленораздельные восклицания, убежденный, что космические пришельцы должным образом оценят его межгалактические языковые способности.

- Что за ахинею несет внизу этот кретин в белых тапочках? - спросил Онанга Филдса.

- Откуда такой разлюбезный кривляка? - не выдержала няня.

- А вы, конечно, ожидали увидеть духовой оркестр и школьников с букетами, - сострил Филдс. - Чудак принял нас за посланцев Аэлиты, желает войти в контакт и выяснить намерения.

- Не беспокойтесь за наш земной язык, приятель! - крикнул Филдс астроному. - Мы им владеем так же свободно, как своим собственным.

Илья Мовсисянович, зачарованный, не сводил глаз с пришельцев.

- Многоуважаемые инопланетяне! - голосом, вибрирующим от волнения, начал Илья Мовсисянович Кук. - Мы верили и ждали, надеялись и уповали, сомневались и не сомневались (лично я не сомневался), что где-то вы существуете, развиваетесь, размножаетесь, внося тем самым свой посильный вклад в науку о Вселенной, раздвигая ее горизонты. Мы представляли вас то чудовищами, то роботами, а то и вообще сплошной кашицеобразной жижицей, способной растолковать многие наболевшие вопросы. Но вы, сломав все прежние представления, свалились на нас простыми, незамысловатыми существами с ногами, руками и, если так можно выразиться, кумполом. Бесспорно, вы далеко скакнули в своем развитии - ваше межпланетное фортепиано говорит само за себя. Наверное, вы ухихикаетесь, когда увидите земную прикорнувшую науку, в бессильном оптимизме грызущую чудеса мироздания. Человечество покажется вам неидееспособным. Но, как говорится в книге "О чем поведал телескоп" (И.М.Кук, изд-во "Высь"): "Нам нечего ждать пряников от Вселенной. Взять их руками партийных, советских и профсоюзных организаций - наша задача". Приветствуя желанных небесных гостей, мы, поденщики науки, не останавливаясь на достигнутом, заверяем вас, посланцев других миров, что приложим все силы и знания, чтобы оправдать ваше высокое доверие!

Филдс долго раскачивался па суку, прежде чем нашел подобающий ответ:

- Уважаемый собрат по маразму, простите, по разуму Илья Мовсисянович Кук! Дамы и господа! Не покривлю душой, если скажу, что межпланетные контакты доставляют мне огромное удовлетворение, приводят в состояние вселенского экстаза. В нашей далекой неспокойной Черной Дыре есть мнение, что планета Земля, и в частности хлебосольная Шарабано-Алкашия, является тем идеальным закутком в безмолвной Вечности, где формируются новые, восхитительные отношения между членистоногими продуктами генетических катавасий - людьми. Вы, земляне, еще не дознались, откуда взялось мироздание, а мы, чернодыровцы, считаем сей вопрос перелопаченной третьестепенной ерундистикой. Нас волнуют действительно глобальные проблемы, в частности квадромонополифоноактивные всплески в квазимодопивоводоконкретных субстанциях. И мы найдем решение этих задач, вот увидите!

Несколько слов о культурном уровне. Представляете, за каких-то семь-восемь миллиардов световых лет он у нас, я бы даже сказал, несколько возрос. Наша славная женщина-мать эмансипированна. (Филдс ткнул пальцем в рядом висящую няню.) Расовые предрассудки завуалированны. (Филдс ткнул в Онангу.) И в Черной Дыре нет места рафинированному сюсюканью, расхлябанности и перлюстрации.

Приветствуя землян, мы отмечаем, что наши встречи были полезными и конструктивными. Такие астрофизические сходки устраняют недоверие и подозрительность между галактиками, укрепляют национальную безопасность как хлебосольной Шарабано-Алкашии, так и неспокойной Черной Дыры. Позвольте выразить надежду, что наши межпланетные взаимоотношения послужат примером для невмешательства во внутренние дела других галактик!

- А сейчас, - сказал Филдс, - нам необходимо сбегать за космическими аксессуарами - дельтагаммашифермамо-структурами - и уж потом ознакомиться с планетой.

Илья Мовсисянович расплылся в улыбке:

- Могу достать отличный шифер. Мама будет в восторге. О цене договоримся сразу или после знакомства с планетой?

Тут сук, на котором висели пришельцы, не выдержал и с хрустом обломился. На плечах Ильи Мовсисяновича, как виноградные гроздья, повисли Филдс, няня и Онанга Мананга.

- Расслабьтесь! - прикрикнула на астронома няня. - Если вы будете тужиться, то не сможете перенести нас через горный массив.

Фиддс сжалился над Куком:

- Решено! Вы с нашей межзвездной няней подождете здесь. К дереву с галактическим роялем никого не подпускать.

- Даже правоохранительные органы?

- Их-то как раз в первую очередь. И не надо анонсировать наше появление из глубин Вселенной. Любопытным скажете, что рояль вместе с массовиком-затейником (Филдс показал на няню) выбросили отдыхающие санатория. Уяснили?

- Можете на меня положиться!

И тогда двое космических пришельцев, сделав ручкой счастливому астроному и растерянной няне, стремительно понеслись по крутым склонам скалистого массива, превосходя в ловкости горных архаров.

- Ну, дружище, - прыгая с отвесного уступа, на лету кричал Филдс, - как тебе нравится такое свадебное путешествие?

- Пусть я и без ума от няни, - твечал Онанга Мананга, балансируя над пропастью, - но, как учит старая мудрость, лучше с умным потерять, чем с дураком найти. Разве я не прав, экселенс?..


***

Линда Грейвс - шпионка? Да кто бы мог предположить? Это какой-то бред сивого мерина! Ведущие телеграфные агентства мира смакуют сенсационный провал: "Кто вы такая, миссис Грейвс, чтобы вмешиваться в чужие дела?" (Агентство Монте-Карло), "Скандальное разоблачение дамы сомнительного свойства" (Франс пресс), "Доколе Советы будут третировать безвинных представителей нашего посольства?" (ЮПИ), "Линда Грейвс: мне до обидного грустно расставаться с полюбившейся Россией" (Телеграфное агентство Центральной Ханыгии) и т.д. и т.п.

Однако ж маска сброшена. В течение 24 часов миссис Грейвс обязана упаковаться, с тем чтобы впредь не мозолить глаза ни коллегам по посольству, ни кое-кому еще.

...Она ждала Филдса инкогнито на квартире знакомого бразильского дипломата в надежде поболтать перед дорогой. Обследовав комнаты на предмет наличия "жучков", Линда, кроме сливовой косточки с мини-магнитофоном, ничего не обнаружила и несколько успокоилась.

- Хелло, Линда!

- Хелло, Джон! Здесь недурно, правда?

Он подошел к бару:

- Коньяк, мартини?

- Лучше водку. Ты слышал о Робертсе?

- Я два дня как в Советах.

- Наш ловкач заделался генерал-губернатором какой-то Центральной Хламидии, живет в свое удовольствие, раздает интервью, в общем, устроился по-царски. Я видела негатив, где он, выпятив челюсть, лыбится на фоне звездно-полосатого флага и собственного обгорелого чучела.

Филдс пригубил коньяк:

- Между нами говоря, Линда, ему преподнес Центральную Ханыгию... угадай, кто? Простофиля Джон Филдс.

- Отдать лавры этому фанфарону?! - воскликнула Линда. - Сэм терпеть его не может.

- Какой еще Сэм?

- Ты мне только не завирай, что не знаешь Сэма Уикли. Он же мой семнадцатый по счету любовник после Фрэнка Синатры, Генри Киссинджера и других выдающихся американцев.

- Прости, я не в курсе столь пикантных нюансов.

- Старикан немощен и слаб, но что поделать - нравится ему Линда Грейвс, хоть ты удавись. "Детка, - говорит он мне, - чем я хуже очкастого жирдяя Киссинджера?" "Мой седенький резвунчик, - отвечаю я, - Кис тебе и в подметки не годится. Единственное, на что способен Генри в постели, - это зудеть по поводу советского экстремизма. А ты у меня настоящий мужчина и джентльмен". Ну, что касается первого, то не приведи господь женщине хоть раз иметь дело с такой разновидностью измочаленных ловеласов, как бедняга Сэм. В остальном он вполне приемлемый клиент.

- Да, если не считать, что он мой босс, он и для меня в остальном вполне приемлем.

- У тебя с ним проблемы, Джон? - спросила Линда, забросив недвусмысленный крючок.

"Вот оно, долгожданное всевластие! - подумал Филдс, он же Хихиклз. - Стоит клюнуть на крючок красавицы Линды - и старикашка Уикли в моих руках!"

- Мне как-то неловко говорить с тобой на эту щекотливую тему... - скромно заметил Филдс, повалив Линду Грейвс на бразильскую софу из крокодиловой кожи...

Когда они встали, Филдс развил свою мысль:

- Босс подобен флюгеру. Стоит Робертсу напустить ветер на Филдса, как старикан тут же поворачивается по ветру.

- Если у тебя есть какие-то проблемы с боссом, я, наверное, смогла бы помочь, - сказала Линда, недвусмысленно взглянув на Филдса.

"Да что она, не понимает, что ли?"

- Конечно, кое-какие проблемы существуют... - ответил Филдс, вторично повалив Линду Грейвс на софу из крокодиловой кожи...

Когда они встали, Филдс продолжил начатую мысль:

- Босс как флюгер. Но почему от этого должен страдать именно я? Правда, страдает еще и наше общее дело, однако, по-видимому, это обстоятельство его мало волнует.

- Насколько я полагаю, у тебя все-таки есть проблемы с боссом?

"Умнейшее животное! Нет, она просто невыносима!"

- Линда, что за дьявольщина! Проблемы, разумеется, есть!.. - вскричал он, в третий раз повалив ее на софу...

...Когда они встали в девятый раз, Филдс хотел было поймать вконец утерянную мысль, но Линда его опередила:


- Вот теперь я действительно убедилась, насколько серьезны твои проблемы. Я все улажу, не горюй. Но при одном условии...

"С тобой, пожалуй, станешь измочаленным кочетом, - подумал Филдс. - В этом аспекте старикану можно лишь посочувствовать".

- Ты ставишь условия? И это после того, что между нами было?

- А разве между нами что-то было?

- Послушай, Линда, - сказал Филдс, - я, конечно, не Френк Синатра и не Генри Киссинджер, но если ты надеешься, что во время любви я способен еще и петь о советском экстремизме, то, право, не слишком ли многого ты от меня требуешь?

(Авторская ремарка: через шесть часов фонограмма их разговора будет прослушана доктором Уикли.)

Линда Грейвс сделала несколько торопливых глотков и глубоко затянулась сигаретой.

- Что правда, то правда! Тебе до них далеко. Предлагаю сделку. Хочешь сесть на место Сэма Уикли?

- Предположим, что хочу.

- Без "предположим".

- Хочу!

- Ты должен меня убить.

- С большим удовольствием, но как бы не ошибиться креслом.

- То есть?

- Вместо кресла старины Уикли не очутиться на электрическом стуле.

- Очень просто. В убийстве Линды Грейвс обвинят Сэма Уикли.

- А в некрологе напишут: "Пуля, пущенная Сэмом Уикли из окна кабинета штаб-квартиры ЦРУ, настигла несчастную миссис Грейвс, когда та пила водку в компании Джона Филдса на квартире бразильского дипломата в СССР". Я как очевидец засвидетельствую, что пуля влетела через форточку и, срикошетив от крокодиловой кожи бразильской софы, напрочь укокошила невинную женщину.

- С тобой не соскучишься...

Филдс усмехнулся:

- Когда из нормального человека делают круглого идиота, это всегда интересно. Кстати, каким образом ты собираешься "все уладить", будучи на том свете?