Альманах "тамыр", №№1-2, январь июнь 1999 г

Вид материала

Содержание

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 14

Ербол КУРМАНБАЕВ

СПАСЕТ ЛИ КУЛЬТУРА МИР ?

Основатели ЮНЕСКО не думали о величии или вечности, но были полны конкретных опасений, порожденных ужасающей войной, когда в 1945 году записали исторгнутые сердцем литые слова: "Мир, основанный только на политических и экономических соглашениях правительств, не будет миром, гарантированным единогласной, продолжительной и искренней поддержкой всех людей, — такой мир должен быть установлен посредством интеллектуальной и моральной солидарности всего человечества..." Минуло более полувека, и вот уже Федерико Майор, действующий Генеральный директор ЮНЕСКО, человек глубокий и утонченный, делится нешуточной душевной тревогой, и тому есть веские причины, ибо мир так и не стал решительно безопасным: "Меня беспокоит молчание тех, кто может говорить. Почему интеллектуальное и научное сообщество так часто молчит? Если мы хотим перейти от культуры войны и насилия к культуре аргументов и диалога, мы должны просить ученых и интеллектуалов возвысить свой голос. Они это могут. И они должны отважиться на это."

Не стоит удивляться некоторой патетике Федерико Майора, даже зная о его горячем практическом соучастии работе Римского клуба — элитарного центра западных мыслителей, занятых поиском решений глобальных мировых проблем, — или работе Иссык-Кульского форума — детища Чингиза Айтматова, который всячески стремится уловить и сберечь ускользающую гармонию национального и глобального в культуре. Человек, одержимый идеей культуры мира, но ясно сознающий бессилие и призрачность излишних слов, Федерико Майор наверняка ведает, что даже могучие усилия лучших умов человечества недостаточны в предотвращении конфликтов. Важен прежде всего честный, страстный голос трибуна, способный пробудить нравственное, духовное начало в каждом мыслящем человеке.

Но когда год назад такой голос — узнаваемо ясный и чистый — зазвучал посреди занятой бесчисленными проблемами страны, он озадачил многих внезапностью избранной темы. Это был голос Олжаса Сулейменова, завораживающий, как прежде, знакомым тембром и отточенным пафосом — оказывается, мы еще не забыли ощущение его притягательной силы. А поразилон не совсем обычным для Чрезвычайного и полномочного посла отклонением от актуальной обыденности и текущих проблем. О чем же говорил тогда Олжас? Выступая и по телевидению, и на презентации своей книги, и на международном коллоквиуме, а также в интервью "Казахстанской правде" он 'не уставал повторять о роковой близости всеобщего кризиса бездуховности. Тезисно его доводы Растущий дефицит культурного иммунитета способен поразить человеческую цивилизацию в наступающем столетии. Но уже сейчас он бьет по таким слабым обществам, как наше. Деградация культуры порождает бескультурие во всех сферах. И тогда царствует бескультурная власть, бескультурная экономика, бескультурная политика... Стремительное техногенное развитие разрушает сегодня внутреннюю культуру человека, которой тяжело противостоять клиповой культуре конца XX века. В итоге нивелируются традиционные духовные ценности, под угрозой престиж Книги— величайшего творения человечества...

По зрелом размышлении, ничего удивительного в этой глубоко прочувствованной и выстраданной боязни за судьбу культуры — глобальной ли, национальной ли — нет. Олжас Сулейменов — большой и талантливый человек, харизма которого кажется безграничной. Но только близорукий ум может утверждать, что он разменял талант, свой божественный дар на почести миротворца, славу политика или на призрачное богатство и покой. Такое случается именно с невысокими личностями, которые в мечтах ровняют себя с самим небом. Неуспокоенность духа увела поэта в будущее, увиденное там омрачило душу. И вовсе неспроста он заговорил о сохранении и развитии культуры, без. чего невозможно полноценное экономическое развитие государства. Тревога Олжаса порождена незатихающей болью за свой народ, состраданием к родной земле, и сверх того — глубинным, скрытым опасением за судьбу этноса, ибо он уже понял, что только устойчивая культура способна вписаться в мировые интеграционные процессы и не исчезнуть без следа в третьем тысячелетии.

И голос Олжаса прогрохотал — с не меньшей силой, чем в былые годы — среди печального безмолвия соотечественников, живущих ныне в бесплодном ожидании перемен к лучшему. Контраст показался живительным. Страстный, рожденный терзаниями сердца зов мог бы лишить покоя немало пытливых умов. Олжас призвал интеллигенцию Казахстана включиться в международное движение интеллектуалов, развивающееся под эгидой ЮНЕСКО, и выступил с инициативой создания клуба "Культура третьего тысячелетия", основной задачей которого он определил формирование модели культуры третьего тысячелетия.

Логика его действий абсолютно ясна. Олжас последовательно стремится воплотить идею в нечто деятельное. И все же вернемся к истокам: откуда происходят страхи за судьбу культуры? От какого врага ее нужно спасать? Грозят ли нам роковые конфликты на стыке культур?

Сегодня, на магическом изломе летоисчисления приходит понимание того, что романтическая надежда на безбедное, умиротворенное существование народов в грядущем глобальном технократическом мире лишена оснований. Даже в среде самых безнадежных оптимистов ширится горькое прозрение. К сожалению, сильные мира сего, в соответствии с абсолютизированным экономическим стилем мышления, регулярно демонстрируют агрессивную суть мироздания, укореняя в своем избранном кругу порочную привычку тушить локальные конфликты все более совершенным вооружением — разумеется, ради грядущей спокойной жизни человечества. Насаждать свое видение мира оружием — что может быть глупее? Казалось бы, в истории цивилизаций миллионы людей, целые народы, выкошенные, как трава, в назидание потомкам, канули в небытие в столкновениях за территории, природные богатства или просто доказывая друг другу свое могущество и превосходство. Но люди не поумнели, нет... И летят "Томагавки" на самонадеянный Багдад.

Выходит, в самом деле судьба народов подчинена неким закономерностям, которые не приемлют размеренное, амебное существование, и которые имеют более обобщенный вид, нежели горделивые, но по большей части тщетные интеллектуальные упования на всеобщее благоразумие. И выходит, прав был проницательный и дотошный Лев Гумилев, когда выявил, что рождение и исчезновение этносов как коллективов людей, сложившихся на основе оригинального стереотипа поведения, — не случайность. И то и другое — составляющие естественного процесса — этногенеза, допускающего, по природе своей, противостояния - в той или иной форме - этносов. А поскольку этническая история человечества — по Гумилеву — не прекратится, пока на Земле есть люди, то опасения разума за безопасность бытия актуальны всегда, даже в обществе, демонстрирующем абсолютный материальный достаток.

Жителям Земли в грядущем тысячелетии будет непросто навсегда избавиться от конфликтов, имеющих скверную тенденцию часто перерастать в откровенные вооруженные столкновения благодаря исключительной живучести алчной и ядовитой составляющей в природе человека.

И все же диагноз современных планетарных мыслителей не смертелен. Человечество обречено искать путь к миру, и он есть. Существует только один выход, столь же труднодостижимый, сколь и достаточный: людям нужно учиться решать конфликты миром. Это совсем непросто хотя бы потому, что интересы этносов, а тем более отдельных личностей редко совпадают. Но мир тем и хорош, что люди такие разные. И вот тут-то на помощь приходит культура.

В самом деле, на что еще кроме несокрушимого жизненного опыта и здравого смысла просвещенных народов, а стало быть - на их культурные достояния, историю, традиции, вообще на способность разнородных культур к совместимости - можно полагаться в стремлении ограничить гибельную тягу этих же самых людей и народов к бездумным деяниям? Ведь страхи XXI века -не просто академические упражнения футурологов, они уже объяли планету, и достаточно только немного потрудиться воображению, чтобы увидеть их, сулящих сиротство и одиночество чудовищным ликом, у порога своего дома. Люди собственными руками породили глобальные экологические катастрофы, которые теперь болезненно ощущает на себе каждый тревожный житель Земли. Биосфера явно не выдерживает техногенную нагрузку в виде непрерывно растущих атмосферных выбросов, из-за которых идет перегрев поверхности планеты (парниковый эффект). Тают арктические льды, растет уровень мирового океана, вести об ураганах, засухах и наводнениях грозят стать рутинными в сводках погоды. Истощается защитный озоновый слой Земли. Вдобавок ко всему в XXI веке неизбежен взрывной рост народонаселения. На голубом шарике будет тесно. Согласно демографическим прогнозам, население мира увеличится с 6,1 миллиарда людей в 2000 году до 9,4 миллиарда в 2050 году. А что будет дальше?.

Все же отчасти людские греховные деяния, тяготящие планету, коррелируют с прогрессом. Перенаселение Земли стимулирует в грядущем тысячелетии лавинообразно растущее освоение космоса. Успехи превзойдут самые смелые и головокружительные грезы писателей-фантастов.

Не менее революционным станет глобальное высвобождение трудовых ресурсов вследствие безудержного технического совершенствования производства и услуг. Пока только в наиболее развитых странах малая часть населения, занятая в производстве, способна прокормить все общество. Но в будущем это явление может оказаться одним из определяющих социальных факторов, который не только приведет к всемирной безработице, экономической миграции, а также к регулярным стремлениям разделенных слоев общества к новому переделу сфер влияния и контроля за распределением продуктов производства. Сколь драматичны ни были бы потрясения в социосфере, они так и останутся составной частью естественного процесса — этногенеза, и человечество с ними как-нибудь справится, если конечно, не перестанет учиться решать конфликты миром. Однако существует еще одна примечательная во всех отношениях философема будущего, вытекающая из все той же перспективы безбедного существования людей при предельно сокращенной их занятости. Легко разгадать, что подобные обстоятельства прямиком ведут к невиданному интересу к гуманитарной сфере. Ведь такие же, в сущности, как мы, люди будущего, отходя от рационально-экономического мышления, оказавшись невольниками собственных мыслей и чувств, скитаясь в поисках себя в бесчисленных лабиринтах мироздания, никогда не согласятся утерять свободу духа. Не правда ли, это выглядит симпатичным контрастом духовному закабалению человека XX века?

И здесь самое время вспомнить, что деятельность внутренняя, духовная — присущая человеку вообще — на Востоке имеет глубочайшие истоки, мировоззренческое обоснование. В противовес рационально-прагматичной философии Западного мира, которая по сути есть апология индивидуализма и славит потребительную функцию, культура этносов традиционной восточной ориентации, тяготеющей к созерцательному осмыслению мира, изначально экологична, чиста по духу. И вероятнее всего, восприятие человека Востока психологически и социально лучше подготовлено к Человечество обречено искать путь к миру, и он есть. Существует только один выход, столь же труднодостижимый, сколь и достаточный: людям нужно учиться решать конфликты миром. Это совсем непросто хотя бы потому, что интересы этносов, а тем более отдельных личностей редко совпадают. Но мир тем и хорош, что люди такие разные. И вот тут-то на помощь приходит культура.

В самом деле, на что еще кроме несокрушимого жизненного опыта и здравого смысла просвещенных народов, а стало быть - на их культурные достояния, историю, традиции, вообще на способность разнородных культур к совместимости - можно полагаться в стремлении ограничить гибельную тягу этих же самых людей и народов к бездумным деяниям? Ведь страхи XXI века -не просто академические упражнения футурологов, они уже объяли планету, и достаточно только немного потрудиться воображению, чтобы увидеть их, сулящих сиротство и одиночество чудовищным ликом, у порога своего дома. Люди собственными руками породили глобальные экологические катастрофы, которые теперь болезненно ощущает на себе каждый тревожный житель Земли. Биосфера явно не выдерживает техногенную нагрузку в виде непрерывно растущих атмосферных выбросов, из-за которых идет перегрев поверхности планеты (парниковый эффект). Тают арктические льды, растет уровень мирового океана, вести об ураганах, засухах и наводнениях грозят стать рутинными в сводках погоды. Истощается защитный озоновый слой Земли. Вдобавок ко всему в XXI веке неизбежен взрывной рост народонаселения. На голубом шарике будет тесно. Согласно демографическим прогнозам, население мира увеличится с 6,1 миллиарда людей в 2000 году до 9,4 миллиарда в 2050 году. А что будет дальше?.

Все же отчасти людские греховные деяния, тяготящие планету, коррелируют с прогрессом. Перенаселение Земли стимулирует в грядущем тысячелетии лавинообразно растущее освоение космоса. Успехи превзойдут самые смелые и головокружительные грезы писателей-фантастов.

Не менее революционным станет глобальное высвобождение трудовых ресурсов вследствие безудержного технического совершенствования новому переделу сфер влияния и контроля за распределением продуктов производства. Сколь драматичны ни были бы потрясения в социосфере, они так и останутся составной частью естественного процесса — этногенеза, и человечество с ними как-нибудь справится, если конечно, не перестанет учиться решать конфликты миром. Однако существует еще одна примечательная во всех отношениях философема будущего, вытекающая из все той же перспективы безбедного существования людей при предельно сокращенной их занятости. Легко разгадать, что подобные обстоятельства прямиком ведут к невиданному интересу к гуманитарной сфере. Ведь такие же, в сущности, как мы, люди будущего, отходя от рационально-экономического мышления, оказавшись невольниками собственных мыслей и чувств, скитаясь в поисках себя в бесчисленных лабиринтах мироздания, никогда не согласятся утерять свободу духа. Не правда ли, это выглядит симпатичным контрастом духовному закабалению человека XX века?

И здесь самое время вспомнить, что деятельность внутренняя, духовная — присущая человеку вообще — на Востоке имеет глубочайшие истоки, мировоззренческое обоснование. В противовес рационально-прагматичной философии Западного мира, которая по сути есть апология индивидуализма и славит потребительную функцию, культура этносов традиционной восточной ориентации, тяготеющей к созерцательному осмыслению мира, изначально экологична, чиста по духу. И вероятнее всего, восприятие человека Востока психологически и социально лучше подготовлено к прогнозируемому в грядущих столетиях повороту от избыточного техногенного развития к культуре мира, к творческому, духовному созиданию. И вот тогда, быть может, и произойдет восход Азии как антитеза объявленному еще в начале XX века Освальдом Шпенглером закату Европы.

Как бы то ни было, глобальный культурный ренессанс - неизбежный эволюционный путь человечества. Поистине справедливы слова Олжаса Сулейменова: «Культура спасет нас, если мы спасем культуру». Но когда люди научатся-таки решать конфликты миром, то вследствие естественной наклонности этносов к противостоянию, экономическим и политическим войнам в третьем тысячелетии суждено смениться войной культур, что, к счастью, должно изолировать практику силового истребления людей, но с другой стороны, усилит угрозу безопасности собственно этносов, для производства и услуг. Пока только в наиболее развитых странах малая часть населения, занятая в производстве, способна прокормить все общество. Но в будущем это явление может оказаться одним из определяющих социальных факторов, который не только приведет к всемирной безработице, экономической миграции, а также к регулярным стремлениям разделенных слоев общества к прогнозируемому в грядущих столетиях повороту от избыточного техногенного развития к культуре мира, к творческому, духовному созиданию. И вот тогда, быть может, и произойдет восход Азии как антитеза объявленному еще в начале XX века Освальдом Шпенглером закату Европы.

Как бы то ни было, глобальный культурный ренессанс - неизбежный эволюционный путь человечества. Поистине справедливы слова Олжаса Сулейменова: «Культура спасет нас, если мы спасем культуру». Но когда люди научатся-таки решать конфликты миром, то вследствие естественной наклонности этносов к противостоянию, экономическим и политическим войнам в третьем тысячелетии суждено смениться войной культур, что, к счастью, должно изолировать практику силового истребления людей, но с другой стороны, усилит угрозу безопасности собственно этносов, для которых война культур поистине гибельна. И правда, в условиях взаимопроникновения культур, единого коммуникативного пространства сохранить этническую, а вместе с ней и территориальную обособленность будет гораздо труднее, ибо сила оружия, на которую привыкли полагаться сегодня, заботясь о национальной безопасности, - ничто по сравнению с силой культуры, которая в технократическом мире не знает границ, и которая в упрощенном виде предстает силой идеологии. А в таком понимании война культур уже идет, и давно. Как бы опережая грядущее кризисное противостояние культур, Западный мир на излете тысячелетия стремится заранее навязать народам мира излюбленную идеологию - победоносную либеральную демократию, эту своеобразную универсальную религию Западного мира, что ни в малой степени не может устроить слаборазвитые страны, ибо либеральная экономика ведет к их полной зависимости от огромных финансовых возможностей развитых стран, лишает политической независимости, отводя им роль мирового пролетариата. В этих безжалостных условиях единственно надежной гарантией безопасности этноса, предотвращения его ассимиляции будет только здоровое состояние культуры, хранящей традиционное мировоззрение, самобытность, глубокие традиции, национальные корни. Как в любой войне, в итоге выживут сильнейшие культуры. Сохранятся и усилятся только те этносы, которые уже сейчас устойчивы во всех отношениях: и экономически, и идеологически, и политически.

Вот о чем тревожится Олжас Сулейменов, создавая клуб «Культура третьего тысячелетия».

К О Р Н И И К Р О Н А

Едиге ТУРСУНОВ

АРЕОИ И САЛЫ

Классическим образцом завершающей стадии ритуальных тайных союзов является союз ареоев. В нем, как в фокусе, соединены особенности, отличающие тайные объединения в период их окончательного разложения. Это тайное сообщество существовало на островах Таити, Маркизских, Раротонга, Рапануи и др. На различных островах оно имело 12 центров. Имеющийся в нашем распоряжении материал позволяет предполагать, что происхождение такого своеобразного и не сохранившегося ни у одного из тюрко-монгольских народов, кроме казахов, типа носителей устно-поэтической традиции каковыми являются поэты-импровизаторы и эксцентрики, фокусники, певцы и затейники "сал", является следствием разложения ритуального тайного союза. Казахских салов многое сближает с актерствующими членами тайных сообществ на завершающей стадии их развития. При конкретном сопоставлении ареоев и салов эта близость станет еще более отчетливой:

I. Быть членом союза ареоев считалось привилегией. Ареоям разрешалось носить такую одежду, какую не могли носить другие люди; есть повседневную пищу, считавшуюся запретной для других, в том числе для вождей родов и племен; ареои не подчинялись обычаям общества, им было дозволено поведение, которое считалось зазорным для непосвященных.

Близкие к этому параллели наблюдаем у казахских салов. "Одежда которую надевает сал, такая, какую не носят другие люди. Если такую же станут носить другие, он оставляет ее и шьет себе одежду из грубого войлока с подкладкой из очень дорогой материи; к тому же одежда салов бывает такой просторной, что в одной штанине может поместиться человек" /РФИЛИ, п.120,180/. Так одевался, в частности, сырдарьинский сал Ешнияз Жонельдик-улы /1834-1902/. Один из очевидцев, наблюдавший выступление выдающегося казахского сала прошлого столетия Биржана Кожагул-улы /1834-1897/ отмечал: "Одежда, которая была на нем, совершенно отличалась от той, которую носили люди в то время". Порою, желая выделиться среди обычных людей, салы надевали даже девичью одежду.

Байтен-сал живший в прошлом столетии, носил одежду, целиком сшитую из ситца яркой, вызывающей расцветки и подпоясывался кушаком длиной в шесть аршин, конец которого волочился за ним по земле.

Его современник Кутпанбай-сал носил шубу из шкур хорьков, сшитую мехом наружу. Казахи раньше не шили одежду мехом наружу, поэтому костюм сала резко выделялся своей необычностью. На верхушках шапок салов красовались пучки филиновых перьев - элемент детской и женской одежды. Такие же пучки перьев они повязывали на челку и у основания хвоста своих коней. Известный сал Жаяу Муса носил широченный костюм из ярко-красной материи:

Дегенде ўздембай сал, ўздембай сал,

Салдыєєа жараспайды аз ¬ана мал.

°йiнде бес биенi¦ саумалы жоє,

јµр¬анша бЇйтiп салдыє, Ўдiрем єал.

Говорят: "Аздембай-сал, Аздембай-сал,

Не к лицу салу немного скота иметь.

В твоем доме нет надоя пяти кобылиц,

Пропади ты, чем вести образ жизни сала.

Яркое, необычных фасонов одеяние, преследующее цель как можно сильнее поразить воображение окружающих и выделить сала среди других людей, чрезвычайно напоминает странные, необычные, рассчитанные на зрительный эффект маскарадные одеяния членов ритуальных тайных союзов.

Свобода поведения салов была довольно широкой. Им было дозволено не соблюдать сложного этикета во время прибытия в аул, флиртовать с молодыми женщинами и девушками в присутствии их близких родственников и сородичей. За дастарханом салы сидели уперев руки в бока - жест, не дозволенный другим. Им отводилось почетное место выше старейшин-аксакалов, султанов, биев. Все люди уступали дорогу салу.

Недаром в песне Биржан-сала звучит нескрываемая гордость своим высоким положением, граничащая с бахвальством:

Баласы јожа¬µлды¦ Бiржан салмын,

Адам¬а зияным жоє жЇрген жанмын.

Адам¬а анау-мынау бас имеймiн,

¤зiм сал, Јзiм сылєым, кiмге зармын!

Жасым бар жиырмада, жасырмаймын,

Басымнан дµшпан сЈзiн асырмаймын.

Елiмнi¦ еркелеткен серiсiмiн,

Сен тЇгiл, патша¬а да бас µрмаймын!

Я сын Кожагула Биржан-сал,

Нет от меня никому вреда, я сам по себе.

Не склоняю головы пред всяким человеком!

Я - сал, я - красавец, от кого мне зависеть!

Мне двадцать лет, не скрываю,

Я не позволяю недругам повелевать мною.

Я - сэри, баловень народа,

Ни перед тобой, ни перед падишахом не склонюсь!

2. Празднества ареоев длились круглый год. Ареои обычно не имели постоянного места жительства и переезжали с места на место, проводя жизнь в постоянных празднествах и пиршествах. Приезда ареоев ждали с большим нетерпением. Всюду, куда они приезжали, для них готовили помещения. Жители были обязаны оказывать им гостеприимство и доставлять им фрукты, огромное количество свиней, кур, собак, рыбы. Когда ареои уезжали, после них оставались опустошенные поля, сады, сломанные фруктовые деревья. В каждом селении празднества ареоев длились по нескольку дней.

Таким же огромным почетом пользовались казахские салы. Они проводили жизнь в постоянных празднествах и пиршествах. Переезжали из аула в аул, останавливались в каждом на несколько дней, а то и недель. Их приезда ждали с нетерпением. Аульчане, к которым прибывал сал, брали на себя все хлопоты по угощению и размещению всех желающих посмотреть представления сала и стекавшихся в этот аул изо всей округи, а то из более дальних мест.

3. Ареои не ездили в одиночку. Их всегда сопровождали так называемые фанаунау, которые, в отличие от ареоев, могли сохранять потомство, то есть членами тайного союза не являлись. Они выступали в представлениях вместе с ареоями, однако исполняли лишь драматические сцены и танцы /обычно эротического характера/. Они составляли эротическую свиту ареоев. Ареои выглядели со своей свитой веселой толпой бродячих комедиантов, музыкантов и танцоров, увеселяющих народ.

Казахские салы также не разъезжали в одиночку. Их сопровождали акыны, вступавшие в айтыс, певцы-оленши, борцы, музыканты-домбристы, акыны-песенники лирического склада, фокусники и затейники. Они принимали участие в представлениях сала, разыгрывая шумные и веселые театрализованные представления.

4. Верховным божеством союза ареоев был бог войны Оро. Союз ареоев принимал участие в междоусобных войнах. Он был политической и военной силой, стремившейся подчинить своим интересам вождей и знать. В мирное время они отдавались бесконечным увеселениям и пиршествам, о которых речь шла выше.

У нас нет сведений о военной деятельности салов, ибо тайные союзы у тюрко-монгольских народов исчезли еще в древности. Однако, на былое воинское прошлое салов как будто бы намекает традиционное обращение к салу с просьбой начать представление: "Сал, ойыны¦ды кЈрсет, алды¦нан єыз таянды, арты¦нан жау таянды". /"Сал, покажи свое представление, спереди к тебе дева приближается, сзади враг надвигается"/. В этом обрашении, как представляется, охвачены две основные стороны деятельности "предков" салов на заключительном этапе разложения тайных союзов: война, а в мирное время - развлечения и пиршества с участием девушек и молодых женщин.

В самом деле, казахские салы пользовались большой свободой в обращении с девушками и молодыми женщинами. Занимался он /сал - Е. Т./ вот чем: какой-нибудь богатый молодой человек с молодых лет разъезжает в сопровождении молодежи и проводит время в увеселениях; цель его поисков - девушки и больше ничего... Когда ему говорят: "Сал, покажи свое искусство: спереди к тебе дева приближается, сзади враг надвигается", конь его пригибает голову и скачет. Проехав полверсты конь преклоняет передние ноги и, опустив голову, делает поклон девушке... Подъехав в сопровождении свиты из молодежи к одной из юрт, тот сал падает с коня, аульные девушки выбегают и, подхватив его, подняв, вносят в дом. В это время из штанин, карманов, из-за пазухи сала высыпаются шелк, китайский шелк и деньги; девушки подбирают их... Эти салы, если кто-нибудь попросит у них какую-нибудь вещь, обязательно отдают ее, а если не отдадут, то считаются нарушившими законы салства. Девушки и молодые женщины аула забирают себе собольи меха и деньги, которые находятся в его коржынах (хурджунах) и приторочены к седлу... Когда на следующий день он уезжает, все девушки аула садятся на коней и провожают его".

Вообще салам позволялись такие вольности в обращении с молодыми женщинами, какие были запретны для всех остальных мужчин. Так, рассказывают, что сал Ешнияз Жонельдик-улы даже в пожилом возрасте ставил юрту подальше от аула и устраивал молодежное увеселение кыз-ойнак, в разгар которого связывал попарно джигита и девушку и оставлял их одних в юрте.

Неудивительно, что в поэзии салов любовная лирика занимает ведущее место. Например, из 59 стихотворений, вошедших в самое полное собрание произведений Биржан-сала (издание 1967 года), 23 посвящены любовной тематике, в 9 встречаются мотивы любви и земных радостей бытия. Для творчества Биржана, как и всех других салов, типична следующая песня:

Ає тµй¬ын єµс єолымда сыр¬аєты ма?

Басып-басып алайын ыр¬аєтыма.

Бозбала, са¬ан айтар Јсиетiм,

Жаєын жЇр Ўлпештеген ардаєты¬а.

Жанып тµр¬ан жас Јмiр алєызыл гЇл,

Сипаттау¬а єызы¬ын жетпейдi тiл.

Жауєазын желбiреген жастыє шаєта

¤мiрдi¦ ма¬ынасына тЇсiне бiл.

На руке моей - не белый ли кречет?

Подхлестну-ка я своего иноходца.

Юноша, вот тебе мой совет:

Держись поближе к любимым девушкам.

Красным цветком полыхает молодость,

Описать ее не хватает слов.

В дни своей нежной молодости

Умей понимать, в чем сок жизни.

Причину широкого развития любовной тематики в творчестве салов следует усматривать в указанной выше относительной свободе отношений салов с девушками и молодыми женщинами. То, что Биржан-сал следовал древним традициям салов, видно из его стихотворения, в котором, в частности, имеются такие строки:

Мен Јзiм Жетiсу¬а барып єайттым,

Манабын жаєсыларды¦ кЈрiп єайттым.

јыздары Жетiсуды¦ сµлу екен,

Жи¬аным-тергенiмдi берiп єайттым.

Я из поездки в Жетысу вернулся,

Манапов и лучших людей повидав, вернулся.

Девушки Жетысу красивы, оказывается,

Все, что имел, раздарив им, вернулся.

5. Ареои по своему положению считались стоящими выше родовых и племенных вождей, не являвшихся членами тайного союза, "подлинными аристократами". Заниматься каким-либо физическим трудом считалось для ареоев зазорным.

Весьма заметные следы такого отношения к физическому труду сохранились в традициях салов. "Сверхаристократическое" положение их фиксировалось в их поведении в гипертрофированной форме. Салы не позволяли себе даже столь малого труда, как войти в юрту собственными ногами: девушки должны были вносить их в юрту на своих руках. "Пищу он сам не ест, а лежит, и девушки кормят его с рук; если пища жидкая, то одна из девушек поддерживает его голову, а другая ложкой вливает ему в рот... Если, подъехав к другому аулу, он падает с коня, то так и остается лежат, пока девушки не придут и не поднимут его" /РФИЛИ, п. 120/. Информатор, сообщивший А. Диваеву эти сведения, говорил также, что поутру сал не утруждал себя умыванием, а ждал, пока девушки придут и умоют его кобыльим молоком. Разумеется, все это воспринималось как игра и вызывало много смеха, шуток, веселой суеты, чрезвычайно оживлявших представления салов.

6.Репертуар ареоев был довольно сложным. В нем были представлены гимны, в которых восхвалялись божества и знатные ареои, песни, драматические представления мифологического, исторического и любовного

содержания, пантомимы. Заканчивались представления танцами и борьбой.

Репертуар казахских салов также был сложным. " Их репертуар отличался не только эпическими сказаниями, но и музыкально-артистическими выступлениями, в которых значительное место занимали шутки, прибаутки, иногда и костюмированные фокусы", - пишет академик А. Маргулан.

Основным качеством салов было то, что они обладали акынским даром. Биржан-сал Кожагул-улы, Ешнияз-сал Жонельдик-улы, Аздембай-сал, Шашубай Кошкарбай-улы и многие другие, - все они были замечательными акынами-импровизаторами. Наряду с этим они были великолепными певцами с сильным и мелодичным голосом. "Голос Биржана был слышен в аулах на расстоянии десяти-пятнадцати верст и гремел по степи... Такого сильного, могучего голоса нам не приходилось слышать: когда он пел тихим голосом, казалось, что все находившееся под небом и на поверхности земли начинало дрожать - шевелились земля и горы, озеро начинало волноваться"; "Голос его был таким сильным, что дрожали стекла в окнах, гул висящего подноса, медного кувшина и таза, стоявших у очага, сопровождал его пение"; "Когда слышалось пение Биржана, те, кто занимался доением, забывали о своем деле, и молоко в вымени перегорало". Таковы отзывы людей, которым посчастливилось слышать голос Биржан-сала.

Кроме того, салы были прекрасными актерами и затейниками. Проф. Е. Исмаилов, отмечая что в творчестве салов соединялось поэтическое импровизаторство, музыкальное и драматическое искусство, справедливо указывал, что одновременно с этим они были музыкантами-домбристами, фокусниками-жонглерами и замечательными исполнителями пантомим. Люди, наблюдавшие представления Биржан-сала, рассказывают, что он не просто пел песни, а широко прибегал к мимике, жестам, артистическим приемам, чтобы усилить впечатление от исполнения или развеселить слушателей. Когда он пел песню, шея его вздувалась, кожа на голове, лицо, рот - все приходило в движение, тюбетейка на голове начинала ерзать из стороны в сторону, казалась, что она пляшет. "Сал начинал песню с низких нот и, возвышая голос, сам поднимался вслед за мелодией, передвигался кругом и с окончанием песни возвращался на свое место".

Салы исполняли и цирковые номера. Их кони были специально выучены и танцевали, перебирая ногами, кланялись зрителям, благодарили их, махая головой, по приказу сала, изображали хромого, скупого, вертлявого и т.д. Агаш-аяк, автор популярной песни, названной его именем, был не только замечательным поэтом-импровизатором и очень артистичным певцом. Он развлекал посетителей Кояндинской ярмарки, выделывая различные цирковые трюки на ходулях и сыпля при этом остроумными шутками и каламбурами. Буранкул Абенов, бывший свидетелем выступления Шашубая, рассказывает, что тот демонстрировал свою ловкость, скача словно заяц по тесно уставленному угощением и посудой дастархану и не задел при этом ни один предмет, лежавший на скатерти. Профессор Д. Турсунов вспоминает, что в 20-ые годы он ехал на грузовой машине в "Балхашстрой". Среди прочих пассажиров находился Шашубай. Когда приблизившись к месту назначения, шофер стал собирать с пассажиров плату за проезд и очередь дошла до Шашубая, тот слегка ударил себя по щеке и кожа лица тут же переместилась на затылок. Ошарашенный шофер молча махнул рукой и поехал дальше. Стало быть, во время представлений Шашубай использовал и этот прием.

Указанные совпадения между салами и членами тайных союзов на завершающей стадии развития последних чрезвычайно тесны и предстают в системе, охватывающей все основные стороны их творческой практики и представлений, связываемых с их деятельностью, что свидетельствует против случайности таких совпадений. Это дает основание полагать, что генетические корни типа сала уходят в практику ритуальных тайных союзов, возникших в эпоху классообразования и трансформировавшихся в условиях сложившейся государственности и классового общества в артистические группы людей, ведших богемный образ жизни, посвятив себя целиком искусству. Здесь, нам кажется следует искать причину и того обстоятельства, что для салов, в отличие от других типов профессионалов-носителей устнопоэтической традиции искусство было не средством существования, а образом жизни: салы никогда не ждали вознаграждения за свое исполнение.

Blog

Альманах "тамыр", №№1-2, январь июнь 1999 г

Содержание