Фсб россии огненная дуга : Курская битва глазами Лубянки
| Вид материала | Учебники |
- «Курская битва в стихах и на фотографии» Курская битва: историческая справка, 107.93kb.
- Маршал Жуков, его победы и поражения, 157.91kb.
- По данным фсб россии, в Белоруссии готовится "бархатная революция", 23.19kb.
- Курс лекцій з курсу «комп’ютерне проектування» для студентів всіх спеціальностей зміст, 296kb.
- Шульпина Ирина Юрьевна, старший преподаватель кафедры Калининградского пограничного, 5510.54kb.
- Т ойота центр, 26.77kb.
- «Курская битва», 225.8kb.
- Лабораторная работа 1 Ручная дуговая сварка штучными электродами, 173.93kb.
- Реферат по истории на тему: «Курская битва», 218.62kb.
- Реферат на тему: «Вторая Мировая война. Курская битва», 270.26kb.
Следствие продолжается.
31 июля 1943 г. Отделом контрразведки «Смерш« 70-й армии арестован староста Троснянского района Романов и полицейский Протасов, которые помогали немецким властям грабить мирных жителей, отбирали продукты, скот и сдавали немецкой армии.
В сентябре 1942 г. Протасов и Романов задержали партизана, последнего вместе с полицейским Голубевым на окраине этого села избили, а затем расстреляли. После этого вызвали из с. Троена жандармерию, устроили в лесу облаву, где задержали еще трех партизан, среди которых бьша одна женщина, и там же на месте жандармами партизаны были расстреляны.
Романов систематически среди населения проводил агитацию, восхвалял фашистский строй и клеветал на Советский Союз.
Так, 23 июня 1943 г. на митинге, созванном немцами по случаю двухлетней войны, Романов заявил: «...Мы освободились от советской власти, немецкая армия принесла нам освобождение от большевиков, теперь у нас стало много хлеба, а при советской власти голодали. Мы должны хорошо работать для того, чтобы помочь немецкой власти в окончательном разгроме нашего общего врага — большевизма...«
Предательская деятельность Романова и Протасова подтверждена свидетельскими показаниями.
Следствие продолжается.
Как пособник немецких властей, арестован староста Городищенской волости Губин, 1896 г.р., из крестьян, русский, б/п, образование 10 классов, который на следствии признался, что он, проживая на территории, оккупированной немцами, оказывал активную помощь немецким властям, отбирал хлеб и другие продукты у населения для германской армии.
Работая старостой в 1942 г., выдавал немецким властям коммунистов и партизан, активно участвовал в уводе населения в Германию.
Следствием также установлено, что с момента оккупации Свердловского района Орловской области германские власти вешали и расстреливали ни в чем не повинных граждан, угоняли все трудоспособное население — мужчин и женщин — на рабство в Германию, ввели телесное наказание для всех жителей за нарушение установленных немцами порядков,
О фактах расправ, чинимых гитлеровскими фашистами над советскими гражданами, арестованный, бывший начальник канцелярии Змиевской уездной полиции (Свердловского района) Тимонов, 1891 г.р., в прошлом псаломщик, на допросе показал: «...Полиция, в которой я работал, как мне известно, за год пребывания немцев истребила больше 50 человек ни в чем не повинных граждан Свердловского района из числа советского и партийного актива.
Особой жестокостью и зверством над советскими гражданами отличался приехавший в марте 1942 г. на должность ст. бургомистра
143
Змиевского уезда быв. белогвардеец, обер-лейтенант Шахов, по приказанию которого были расстреляны в марте 1942 г. жители дер. Кошелево — Таланов и его сын, как подозреваемые по связям с партизанами. Также расстреляны ни в чем не повинные жители пос. Змиевка — быв. нач[альник] политотдела МТС Свердловского района, член ВКП(б) Сучков Иван Константинович и быв. работник райисполкома, орденоносец Клейменов Борис Николаевич и др.
По приказанию Шахова немцы повесили дежурного на станции Кузьмина и путевого обходчика станции Вережнева за то, что они якобы сигнализировали ракетами советскому самолету...«
Продолжаем контрразведывательную работу на освобожденной от немецких захватчиков территории частями Красной Армии.
Начальник Управления контрразведки «Смерш«
Центрального фронта
генерал-майор
А. Вадис
ЦАФСБ России, ф. 40, on. 1,д.20,л. 161–!63об.
Подлинник.
№ 50. Спецсообщение УНКВД по Курской области Л.П. Берня о жертвах налета немецкой авиации на с. Иванииская Лисица Грайворонского района
/ 7 августа 1943 г. Совершенно секретно
7 августа 1943 г. в с. Иванинская Лисица Грайворонского района Курской области во время собрания, организованного на улице села секретарем Грайворонского райкома ВКП(б) т. Кирвер, был произведен налет вражеской авиации, в результате которого убиты: первый секретарь Грайворонского райкома ВКП(б) т. Кирвер, начальник райотделения НКГБ т. Жуков и 20 человек, участвовавших на собрании из числа гражданского населения. Тяжело ранен милиционер Грайворонского РО НКВД т. Федин.
Убитые 9 августа с.г. похоронены в г. Грайворон. Раненому т. Федину оказана медицинская помощь, после чего он положен на излечение в военный госпиталь.
Начальник Управления НКВД Курской области полковник государственной безопасности
Трофимов
ЦА ФСБ России, ф. 3, on. 10, д. 118, я. 49. Подлинник.
144
№ 51. Справка УНКГБ по Орловской области о политических настроениях населения г. Орла после освобождения его от немецко-фашистских оккупантов
17 августа 1943 г. Совершенно секретно
Как установлено проверкой, немецко-фашистские оккупанты за время своего хозяйничанья в г. Орле зверски замучили и истребили значительное количество населения.
Основную массу населения г. Орла угнали в рабство в Германию, а также угнали с собой в момент отступления.
Немецко-фашистские оккупанты, помимо прежних отправок населения в первые дни оккупации г. Орла, в феврале месяце 1943 г. провели массовую отправку мужчин в свой глубокий тыл. В мае месяце 1943 г. провели массовую отправку в свой глубокий тыл молодежи и в момент отступления из г. Орла пытались угнать почти все население, о чем неоднократно издавали приказы, и выгоняли население вооруженной силой.
При отступлении из г. Орла под натиском Красной Армии оккупанты на 90% подорвали, сожгли и уничтожили крупные и средние жилые дома и общественные здания, разрушили и уничтожили все коммунальные предприятия (водопровод, электростанцию, бани, пекарни и т.д.).
Оставшееся в г. Орле население с большой радостью встретило Красную Армию.
«Мы едва дождали[сь) прихода Красной Армии, при немцах нам не было возможности существовать, нам не давали работать, сидели голодные, холодные. Были вынуждены скитаться по деревням. Сейчас Красная Армия нас освободила, мы заживем счастливой жизнью« (ветврач Желябин).
«Вы вот сейчас просите разрешения войти в комнату или поселиться временно на жилье, а немцы врывались в квартиру, осматривали и выгоняли семьи из квартир в сарай или на улицу вместе с детьми. Жители города были бесправные пешки, с которыми немцы расправлялись, как хотели, насильно угоняли в Германию людей. При немцах заработать было невозможно. Цены на продукты были слишком высокие. Мы питались очень плохо и не имели никаких прав. Сейчас мы будем работать не покладая рук, помогать нашей Красной Армии в окончательном разгроме фашистов и устройстве личной счастливой жизни« (управдом № 15, ул. Ленина).
«Вот еще раз все население г. Орла убедилось в фашистском строе и в его «культуре«. Ведь он когда пришел в Орел в 1941 г., то на всех перекрестках кричал и писал в газетах о том, что большевики раз—
145
рушили город — это неправда. Вот сейчас фашисты разрушили город и главным образом жилые дома, оставив население без крова. Жители деревни тоже говорят, что немцы жгут села и угоняют людей в Германию, убивают и уничтожают, разрушают школы и другие культурные учреждения« (Зайкина Ксеня).
«Я очень рада приходу Красной Армии и освобождению нас от фашистского ига. Мы не будем себя чувствовать шакалами, как«это было у немцев. Мы свободно будем работать, помогать Красной Армии и Советскому правительству« (Волкова Вера).
«• «Я с нетерпением ждала Красную Армию. Думала, хватит ли мне до ее прихода моих платьев. Ведь немцы ничего из одежды не продавали. Вот сейчас пришли наши освободители, мы будем жить хорошо. В магазине на Ленинской ул. продаются по карточкам белые булки, а при немцах мы этого не видели. Сидели на 200 г хлеба« (Докукина Нина).
«При немцах за починку туфель частники-сапожники брали по 150 руб., нам за эту сумму нужно было работать целый месяц, чтобы заплатить за ремонт туфель. Пришла Красная Армия, и жить стало лучше. За такую же починку туфель с меня взяли в мастерской 13 руб. Немцы только в газетах много кричали о хорошей жизни в оккупированных областях. Я имею среднее образование, а меня агитировали ехать в Германию учиться няньчить ребят« (Докукина Ольга).
«Я ненавидела этих немтырей, стоял у нас Красный Крест, они замучили нас, заставляли производить уборку так, чтобы было все чисто, а хлеба или супа нам не давали, выливали его в помойку. Хотели наш дом сжечь, но Красная Армия им сделать этого не дала« (Семенова Любовь).
«Я ненавидела немцев. Меня никакая нужда не заставила бы не только жить с ними, но бросить ласковый взгляд в их сторону. Они пришли разорить нашу страну, убить наших родных и детей«.
«Я ежедневно ходила в церковь и молилась за Вас, мои родные бойцы. Спасибо Вам, что вы изгнали немцев из города. Мы снова будем жить счастливо«.
«Мы, цыгане, жили при Советской власти очень хорошо. Нас никто не притеснял и не обижал. Пользовались свободой наравне со всеми гражданами, а этот паразит-немец нас мучил. Он уничтожил все цыганские семьи. Несмотря на свой преклонный возраст, я ухожу со своим 16-летним сыном добровольно в ряды Красной Армии и буду жестоко мстить немцам« (Иванов Юзик).
Наряду с положительными настроениями жителей г. Орла нами установлены следующие отрицательные настроения, исходящие главным образом от враждебного элемента.
«Пришла Красная Армия, скоро придет мой муж и снова будут ревности. За эти два года хоть отдохнула. Правда, хоть ревновал меня
14а
капитан Эрих ко всем, но это меня только забавляло. Я с Эрихом работала в госпитале, он такой хороший человек, всех родственников моих устроил на работу, и благодаря ему не забрали их в Германию. Отремонтировал мне еврейскую квартиру и поселил меня туда. Из госпиталя дров привез« (Ефремова ~ жена летчика).
«На что мне учиться, выучишься и загонят в деревню работать. А нам теперь, да еще после немцев, когда мы повидали интеллигентное обращение, в деревню неохота ехать. При немцах хотя я и на кухне работала, а жила как инженерша. У меня самое лучшее питание было, и обращались со мной хорошо. Повар — простой парень, а культурный, никогда не кричал, а всегда только слышишь: «Сделайте, пожалуйста«. Всегда я в кино ходила, прекрасные картины видела. А сколько у немцев фото, и как хорошо они в Германии живут. У них хорошие дома, жены хорошо одеты. Они любят своих жен, хотя и гуляют с русскими девушками. Мне при немцах жилось лучше« (Ирыгина, 17 лет, дочь коммуниста, находящегося в армии).
«Немцы никаких зверств не делали и неправда, что они насилуют женщин и убивают людей. Каждый жил по своему усмотрению, кто хорошо вел себя, того не трогали. Я линию занимаю среднюю — ни за тех и ни за других« (Давыдова — отец ее, полицейский, ушел с немцами).
«Немцы от Орла далеко не уйдут, они скоро выгонят из Орла Красную Армию. Я тогда буду сам вешать советских активистов« (Петрищев, работал при немцах в городской управе).
«Я при Советской власти мучилась 20 с лишним лет и опять придется мучиться при советской власти« (Терехова — сотрудница банка).
«Мы забыли, что Красная Армия есть. Мы за два года разбогатели. Работать нас не гоняли, хлеб не отбирали, по праздникам не работали, в церковь ходили свободно, говорили все что угодно свободно, даже ругали немцев, и нас за это не сажали. А теперь опять будем собираться и стоять в очередях за хлебом« (колхозница, фамилия не установлена).
Начальник Управления НКГБ Орл[овской области] подполковник государств[еиной] безопасности
Домарев Начальник 2-го отдела УНКГБ 0[рловской] о[бласти] майор государств[еиной] безопасности
Столяров
Архив УФСБ России по Орловской обл., ф. 2, on. 1, д. 7, л. 456–459. Копия.
147
|№ 52. Из докладной записки 4-го отдела УН КГБ по Орловской области начальнику 4-го Управления НКГБ СССР П.А. Судоплатову | об агентурно-оперативной работе отдела с 5 по 15 августа 1943 г.
г. Орел 17 августа 1943 г.
Совершенно секретно
О режиме в г. Орле в период его оккупации немецко-фашистскими войсками.
В отношении административных распоряжений и документного режима в г. Орле не установлено никаких принципиальных отличий от режима других населенных пунктов освобождаемой территории. В основном все жители города имели советские паспорта с немецкими регистрационными отметками, а именно: вкладной лист, датированный осенними месяцами (октябрь — ноябрь) 1941 г., с печатью бургомистрата. Особенностью вкл[адного] листа здесь является только то, что в графе «внесен в регистр под номером таким-то« указывается не номер списка общины, а серия и номер советского паспорта. Кроме вкладного листа имеется прописка по одному из трех участков полиции города. Далее, в подтверждение имевшихся у нас по данным газеты «Речь« сведений о производившейся летом 1942 г. перерегистрации паспортов, советские паспорта имеют на вкладном листе штамп перерегистрации «...«', «перерегистрирован«, с датой преимущественно июля — августа 1942 г. Ряд паспортов, срок действия которых истек в 1942 г., имеют штамп продления на один год.
Немецкое «Врем[енное] удостоверение личности« («...«) желтого цвета почти не встречается, поскольку в Орле, как городе, все население еще до оккупации имело советские паспорта.
Вторым основным документом по Орлу был выдававшийся всем работающим стандартной формы «...«, или «рабочий пропуск«, со штампом «...« г. Орла. На этом пропуске указывалось место работы его владельца. Юридическое значение этого документа заключалось в подтверждении им факта работы, что освобождало его владельца от всякого рода мобилизаций и привлечения к иным работам; и кроме того, этот же документ служил основанием к получению хлебных карточек и карточек на получение пайка, в который входили продовольственные товары и предметы широкого потребления.
Третьим документом, который имеется, как правило, на руках орловских жителей, является продовольственная карточка, с печатью продовольственного ведомства.
Немецкие названия здесь и ниже не указаны.
148
Этот комплект из паспорта с немецкими отметками, рабочего пропуска и продкарточки достаточен для документирования легенды о проживании в г. Орле.
Помимо этих основных, встречаются еше отдельные документы, возникающие по ряду поводов, как-то: удостоверение о прохождении политкурсов для учителей, ремесленная карта для ремесленников, удостоверение о работе на жел[езной1 дороге и др. Образцы документов, кроме советского паспорта, прилагаются.
Режим, установленный немецкими оккупационными властями в г. Орле и области, в обшем, отражает политику немецких оккупантов на занятой территории и в других областях, как это выясняется из показаний населения. Этот режим позволяет установить два этапа отношения немецких оккупантов к гражданскому населению: первый этап — грубого и ничем не прикрытого ограбления и подавления населения и второй этап — при последовательно проведенной, по существу, системы выкачивания материальных ценностей из оккупированной территории, все же известная нормализация отношений с населением, заигрывания с ним, ограничение внешнего самоуправства, создание видимости законности и порядка, хотя, по существу, население продолжало оставаться под абсолютно жестоким гнетом германских властей. Этот второй этап отражает также процессы, происходившие в самой Германии, а именно острую нужду ее экономики в рабочей силе, которую фашистские оккупанты выкачивали из занятых областей. Под флагом добровольной вербовки в Орле и области происходил массовый и жестокий угон трудоспособного населения в Германию. Этот угон особенно усилился в самое последнее время, в период, непосредственно предшествовавший оставлению г. Орла. Повальная насильственная мобилизация населения на работу в Германию приводила к тому, что население пряталось в подвалах, убегало из г. Орла в окрестные деревни и т.п. В деревнях немцы при отступлении забирали с собой часто все население на повозках с тем, чтобы потом отобрать повозки и лошадей, варварски бросив ненужных людей где-нибудь прямо в поле.
Еще в мае месяце немцы предложили населению эвакуироваться из г. Орла (газ. «Речь« от 7.V-43 г., статья Михаила Октана), однако эта эвакуация не носила еще принудительного характера. Но незадолго до своего ухода из города немцы выпустили специальное объявление следующего содержания:
«Объявление. Орел объявляется боевой зоной. Гражданское население должно немедленно покинуть город в западном направлении. Покиданию гор[ода] в другом направлении будет воспрепятствовано силой оружия. Мужчины в возрасте от 15 до 55 лет, способные носить
149
оружие, будут, как и раньше, задерживаться. Они избегут задержания только тогда, если немедленно явятся в лагерь военнопленных на Казарменной улице. Каждое гражданское лицо, которое после наступления темноты будет встречено на улице, будет расстреляно. Военный комендант Гаман, генерал-майор«.
Для того чтобы избежать принудительного угона, население все последние дни скрывалось по подвалам, в ямах, во рвах, в убежищах и не выходило оттуда до вступления в город Красной Армии.
Решив, что г. Орел не будет удержан, немцы дней за 10 до ухода из Орла приступили к систематическому уничтожению путем взрывания всех общественных зданий города, водопровода, электростанции, мостов, а также лучших частных домов и педантично выполнили это до конца. Помимо того, огромное количество частных домов, улиц, проездов и т.п. оказалось минированными минами, авиабомбами и толом. Пространство минирования территории оказалось настолько большим, что работа по разминированию в значительной мере не закончена до сего времени, причем в ходе работы обнаруживаются новые очаги мин.
Начальник Управления] НКГБ по Орл[овской] обл[асти] подполковник государственной безопасности
Домарев Начальник 4-го отдела УНКГБ 0[рловской] о[бласти] майор государственной] безопасности
Сидоров
Архив УФСБ России по Орловской обл., ф. 1,оп. 1,д.30,л. J07–1I2об. Отпуск.
№ 53. Докладная записка УНКВД по Курской области Л.П. Берия о скоплении на территории области большого количества трофейной техники
19 августа 1943 г. Совершенно секретно
Выезжая в южные и северные районы Курской области для организации работы оперативных групп УНКВД по очистке освобождаемых от оккупантов районов, мною обнаружено огромное количество боевой техники: танков, автомашин, а также боеприпасов, черных и цветных металлов, валяющихся вдоль шоссейных и фунтовых дорог, идущих от Курска на юг (Белгород, Грайворон) и на север, и северо-запад (Фатеж, Троена, Дмитриевск-Орловский).
В числе боевой техники имеется большое количество танков как трофейных, а также главным образом отечественных, брошенных на
150
полях вдоль дорог. Судя по внешнему виду, значительная часть этих машин особых повреждений не имеет и, по моему мнению, может быть восстановлена.
Трофейные подразделения войск Центрального, Воронежского и Степного фронтов, видимо, не уделяют должного внимания сбору оставленной на полях боев техники, боеприпасов и ценных металлов, так как в очень редких случаях встречаются отдельные мелкие группы военнослужащих, занимающихся какими-то работами около брошенных танков, причем эти работы главным образом ведутся на снятие отдельных деталей с машин, т.е. их раскулачивание, тем самым [на] усложнение восстановительных работ.
Кроме того, в районах боевых действий имеется много брошенной металлической тары (бочки, немецкие баки для горючего и т.д.).
Считаю целесообразным поставить вопрос перед Наркоматом обороны об усилении работы по сохранению брошенной на полях сражений боевой техники, сбору ее и вывозу в тыл для восстановления.
Докладываю на Ваше распоряжение.
Начальник Управления НКВД Курской области полковник государственной безопасности
Трофимов
ЦА ФСБ России, ф. 3, on. 10, д. 118, л. 62. Подлинник.
№ 54. Спецсообщение ОББ УНКВД по Курской области С.Н. Круглову об аресте немецких парашютистов-диверсантов, с приложением списков планируемых к переброске агентов
г. Курск 20 августа 1943 г.
Совершенно секретно
В ночь с 15 на 16 августа с.г. в Черемисиновском и Советском районах Курской области противником была сброшена парашютная группа диверсантов в количестве 6 человек, из которых 4 задержаны, а 2, по предположениям, скрываются на территории Орловской области.
Задержаны следующие диверсанты:
1. Бураков, кличка «Чуракин«, 1920 г.р., уроженец г. Липецка Воронежской обл., из рабочих, быв. член ВЛКСМ, до войны проживал в г. Батуми, работал токарем, затем матросом Освода, в плену находился с 18 сентября 1941 г. (Явился добровольно.)
2. Волошин, кличка «Митрошин«, 1915 г.р., уроженец Кировоградской обл., из крестьян-бедняков, быв. член ВЛКСМ, до войны работал милиционером, в плену находился с 14 июля 1942 г.
151
3. Харицида, кличка «Мавридий«, 1914 г.р., уроженец ГрузССР, из крестьян-середняков, по национальности грек, быв. канд. [в члены] ВКП(б), до войны работал учителем начальной школы в Сухумском районе и последнее время учился в Тбилисском ветеринарном техникуме, в плену находился с 28 ноября 1941 г.
4. Зайцев, кличка «Лисицин«, 1901 г.р., уроженец Саратовской обл., из рабочих, русский, в 1933 г. судился по 162-й статье УК, до войны работал в колхозе, в плену был с 22 июня 1942 г.
У задержанных диверсантов изъяты парашюты, взрывчатые материалы, автоматические пистолеты, 11 700 руб. советских денег, выданных разведкой противника, и документы, сфабрикованные от имени 957-го стрелкового полка 309-й стрелковой дивизии, 1004-го стрелкового полка 305-й сд и 490-го отдельного саперного батальона.
Парашютисты были экипированы в форму военнослужащих Красной Армии и снабжены пропусками на переход линии фронта, зашитыми в различных частях одежды.
Задержанные парашютисты прошли 18-дневное обучение подрывному делу в Запорожской разведывательно-диверсионной школе и получили задание на разрушение железнодорожного полотна и искусственных сооружений на участках: Мармыжи — Становое и Черемисиново — Киев Южной железной дороги.
Задержанные назвали приметы одновременно с ними выброшенных двух парашютистов, которые сообщены для ориентировки при розыске УНКВД Орловской области.
Из показаний диверсантов видно, что Запорожская разведывательно-диверсионная школа в конце августа месяца с.г. предполагает передислоцироваться из хутора Андреевки (30 км от Запорожья) в Новое Запорожье (6-й поселок). В этой школе подготовлено для выброски в ближайшие дни 6 человек диверсантов, список которых прилагается, а также произведен новый набор диверсантов в количестве 20 человек, фамилии которых и приметы задержанным неизвестны.
Парашютист Бураков, давая показания об обстоятельствах своей явки с повинной в органы советской власти, рассказал о следующем возмутительном факте потери бдительности со стороны сотрудников Черемисиновского райвоенкомата, а именно: приземлившись на территории Черемисиновского района, Бураков, разыскивая органы НКВД, случайно якобы попал в Черемисиновский райвоенкомат, где заявил дежурившим двум сотрудникам о том, что он является вражеским парашютистом, предъявил им оружие, взрывчатые материалы и обратился с просьбой — принять меры к задержанию своего напарника Волошина. Вместо немедленного задержания и направления в органы НКВД, указанные дежурные возвратили Буракову оружие, взрывчатку
152
и предложили ему самостоятельно разыскивать органы НКВД. В результате указанного произошло промедление организации розыска Волошина в течение трех часов.
Приняты меры к проверке этого показания и выявлению сотрудников, дежуривших в Черемисиновском райвоенкомате.
Задержанные парашютисты доставлены в отдел по борьбе с бандитизмом Управления НКВД Курской области и после допроса будут переданы органам контрразведки НКО «Смерш«.
Учитывая, что все выброшенные на территории Курской области за последнее время парашютисты имели задание на разрушение железнодорожного транспорта, перед УНКГБ Курской области и находящейся в Курске оперативной группой Транспортного управления НКГБ СССР поставлен вопрос об усилении противодиверсионной работы на сети железных дорог в пределах Курской области.
Отделом по борьбе с бандитизмом УНКВД Курской области совместно с УНКГБ, оперативной группой Транспортного управления НКГБ СССР и транспортной милицией разрабатываются мероприятия по организации усиления розыска и противодиверсионной работы на железной дороге.
Нач[алъник] ОББ УНКВД Курской области полковник госбезопасности
Ежов
Приложение 1
Список вражеских диверсантов, окончивших Запорожскую школу и намеченных к переброске
1. «Бойко« Петр, 1919 г.р., русский, вьппе среднего роста, крепкого телосложения, шатен, лицо продолговатое, чистое, волосы длинные, зачесаны назад, усов и бороды не имеет, глаза карие, нос средний, прямой.
2. «Сорокин« Иосиф, 1918 г.р., украинец, среднего роста, крепкого телосложения, худощавый, шатен, голова бритая, лицо продолговатое, чистое, усов и бороды нет, глаза голубые, нос средний прямой, на одной из рук выколото имя «Иосиф« и год «1918«.
3. «Синебрюхов«, 27–30 лет, русский, ниже среднего роста, толстый, блондин, лицо продолговатое, белое, усов и бороды нет, глаза голубые, нос средний, прямой.
4. «Лапин«, 1918 г.р., украинец, выше среднего роста, крепкого телосложения, толстый, шатен, лицо полное, широкое, зачесывает волосы на пробор, глаза серые, нос курносый.
153
5. Виктор, примерно 30–33 года, украинец, выше среднего роста, крепкого телосложения, лицо продолговатое, чистое, волосы черные, зачесывает назад, глаза карие, нос средний, прямой.
Нач[альник] ОББ Управления НКВД Курской области полковник государственной безопасности
Ежов Приложение 1
Список выброшенных и не разысканных диверсантов-парашютистов
1. «Гаврилов« Михаил, лет 25, украинец, ниже среднего роста, худощавый, блондин, лицо круглое, маленькое, волосы длинные, курчавые, опущены на лоб, усы и бороду бреет, глаза серые, нос средний, курносый, во рту два передних зуба из белого металла. Одет в форму красноармейца, на гимнастерке погоны сержанта.
2. «Маслов« Николай, 1917 г.р., русский, среднего роста, плотного телосложения, широкий в плечах, грудь выпячена вперед, лицо продолговатое, полное, смуглый, волосы черные, со лба имеется лысина, глаза карие, нос длинный, прямой. Одет в шинель комсостава и летнее красноармейское обмундирование, в красноармейских сапогах, на голове пилотка, на гимнастерке погоны сержанта.
Нач[альник] отдела ББ Управления НКВД Курской области полковник государственной безопасности
Ежов
ДА ФСБ России, ф. 3, on. 10, д. 118, л. 63–66.
Подлинник.
№ 55.