Издательский Дом «Риф-плюс»

Вид материала

Содержание

Во сколько обходятся слуги народу
Обоснованы ли обвинения, выдвинутые против Б.Н. Ельцина инициаторами импичмента?

Подобный материал:

1 ... 22 23 24 25 26 27 28 29 ... 50

Во сколько обходятся слуги народу^⁴⁴

О зарплатах, льготах и квартирах депутатов «АиФ» писал много раз. Не так давно редакция даже получила официальное опровержение Комитета по регламенту Госдумы, смысл которого  депутаты беднее, чем мы себе представляем (см. «Аиф» № 2).

Нам показалось любопытным мнение на этот счет не стороннего наблюдателя, а одного из народных избранников  депутата Олега Гонжарова:

 Избирателям внушают мысль, что депутат получает в месяц только 6 тысяч рублей. Да, таков оклад депутата без надбавок, но реальные расходы на его содержание в 10 раз больше! В прошлом году на обеспечение деятельности одного депутата в месяц было потрачено из федерального бюджета 58 300 рублей (планировалось 75 620 рублей). Таковы официальные данные Управления делами Госдумы.

Кроме оклада самого депутата в эту сумму входит зарплата помощников  всего около 14 тыс. рублей. Командировки и другие разъезды съедают более 3,5 тыс. в месяц. Среди крупных статей расходов  обеспечение деятельности депутата в округах (оплата аренды помещения, услуг связи, транспорта). Это почти 28 тыс. рублей в месяц. 19 620 рублей проходят по графе «прочие текущие расходы на закупку товаров и оплату услуг» (каких  непонятно).

Но это еще не все. В общую сумму не включены расходы на коммунальные услуги, пожарную охрану, фельдсвязь, а так же средства, потраченные депутатами на приобретение в собственность жилья.

На мой взгляд, существующая система финансирования Госдумы неразумна потому, что в ней отсутствуют какие-либо ограничения на депутатские расходы. Например, никак не лимитируются услуги связи: можно каждый день звонить хоть в США, хоть на Канарские острова. Не ограничиваются расходы на служебные командировки в избирательные округа и в целом по стране. По Закону о статусе депутата Госдумы мы имеем возможность ездить столько, сколько хочется. Можно каждый день летать самолетом, да еще первым классом  все будет оплачено.

Сегодня не учитывается «специфика» конкретного депутата: далеко ли от Москвы его округ, есть ли у него здесь собственная квартира или автомобиль (благодаря чему можно было бы сэкономить на служебных).

Все помнят летний «бумажный кризис», когда думцам не на чем стало даже законы писать. Знаете, сколько всевозможных писем, запросов, обращений размножает каждый депутат? Почему-то считается, чем больше он бумаг наплодит, тем эффективнее работает. Хотя все идет в макулатуру... Кстати, есть у нас и такие деятели, которые вообще на заседания не ходят, а деньги получают. Рублем пока никого не наказали.

Вот почему я и некоторые мои коллеги выдвигаем предложение  перейти на совершенно другую систему финансирования депутатов. Смысл ее заключается в том, чтобы каждому думцу, с учетом, скажем, удаленности его региона от Москвы, ежемесячно переводить строго определенную сумму на лицевой счет. В пределах этого лимита надо разрешить ему перераспределять средства между статьями. К примеру, сэкономив на дорогостоящем перелете, можно будет приобрести более современный компьютер или заказать правовую экспертизу. Электронная почта дешевле телефонных переговоров  это тоже резерв экономии.

Как и вся страна, депутаты должны научиться жить по средствам. И если, скажем, сокращается госбюджет  урезаются и расходы на народных избранников. Смысл новой системы  не заставить депутатов трястись над каждой копейкой, а побудить его осмысленно распоряжаться бюджетными деньгами.

Обоснованы ли обвинения,

выдвинутые против Б.Н. Ельцина

инициаторами импичмента?^⁴⁵

Предисловие

Анализировать вопросы, связанные с отрешением Б.Н. Ельцина от должности Президента Российской Федерации, чрезвычайно трудно: возник громадный разброс суждений  от обвинения его в государственном перевороте до признания реформатором, дела которого Россия оценит лишь в будущем. И вместе с тем анализировать надо, поскольку без уяснения всей палитры событий, связанных с именем Президента РФ (далее кратко  Президент), затруднено вынесение справедливого вердикта.

Статья 93 Конституции РФ (далее кратко  Конституция) определяет два основания отрешения лица от должности Президента: а) совершение государственной измены; б) совершение иного тяжкого преступления.

Иными словами, отрешение от должности выступает как следствие совершения лицом тяжкого преступления, понятие которого исчерпывающим образом закреплено ст. 15 УК РФ. Одновременно указанная конституционная норма (ст. 93 Конституции) устанавливает сложный алгоритм действий по отрешению лица от должности Президента^⁴⁶. Следует заметить, что необходимой предпосылкой развития процесса по отрешению от должности является заключение Специальной комиссии Государственной Думы Федерального Собрания РФ, в котором выдвинутые против Президента обвинения должны быть либо подтверждены, если члены комиссии сочтут, что в действиях Президента обнаруживаются признаки тяжкого преступления, либо опровергнуты, если члены комиссии согласятся в том, что в действиях Президента таковые признаки отсутствуют. Таким образом, чтобы разобраться во всех нюансах обвинений инициаторов импичмента, следует обратиться к содержанию заключений Специальной комиссии Государственной Думы^⁴⁷. Что касается документа, на основе которого «готовились» Заключения Специальной комиссии, именуемого «Обоснование постановки вопроса об отрешении Президента РФ Б.Н. Ельцина от должности в связи с совершением им тяжких преступлений»,  то в данном анализе мы редко обращались к нему, поскольку существенных расхождений между точкой зрения инициаторов импичмента и Специальной комиссии по большому счету нет^⁴⁸.

Необходимо оговорить еще одно предварительное замечание. Статья 49 Конституции закрепляет презумпцию невиновности гражданина в совершении преступления, поэтому любые обвинения в адрес Ельцина Б.Н., содержащиеся в Заключении Специальной комиссии Государственной Думы, даже если палата большинством голосов одобрит вердикт Спецкомиссии, носят предположительный характер: их должен подтвердить Верховный Суд РФ. Именно предположительный характер этих выводов дает нам право подвергать их сомнению, высказывать суждения, отличные от официально провозглашенных^⁴⁹.

I

В заключении Специальной комиссии Государственной Думы, руководимой опытным специалистом в области уголовного права В.Д. Филимоновым, пунктом первым зафиксировано: «Признать, что в действиях Президента Российской Федерации Б.Н. Ельцина, направленных на подготовку, заключение и реализацию Беловежских соглашений, имеются достаточные данные, указывающие на признаки тяжкого преступления, предусмотренного статьей 64 УК РСФСР (275 УК РФ)».

Итак, Б.Н. Ельцину инкриминируется измена Родине. Обвинение сильное, но оно скорее покоится на эмоциональной и психологической оценке событий, чем на взвешенном суждении юриста. При анализе событий, предшествующих подготовке, заключению и реализации Беловежских соглашений, действия Б.Н. Ельцина необходимо будет оценивать с учетом обстоятельств, которые указаны в ст. 13 (Необходимая оборона) и ст. 14 (Крайняя необходимость) УК РСФСР. Важно также подчеркнуть, что не установив цель захвата государственной власти, ни один правоприменительный орган, не говоря уже о Специальной комиссии Государственной Думы, не вправе вести речь о наличии в действиях лица признаков преступления, предусмотренного ст. 64 УК РСФСР.

Оценивая действия Б.Н. Ельцина, направленные на подготовку, заключение и реализацию Беловежских соглашений, важно исходить из того, что это были действия по осуществлению полномочий главы государства, избранного народом России, а значит, реализующего его волю. Во внимание должна приниматься и та конкретно-историческая обстановка, в которой действовал Президент России: смена общественно-экономической формации, разрыв со старыми источниками права, децентрализация государственного управления, обострение межнациональных отношений, распад КПСС. Всякая попытка анализировать с уголовно-правовой точки зрения деяния того или иного политического деятеля без учета этого исторического контекста будет, вне всякого сомнения, юридически ущербной.

Как глава российского государства Б.Н. Ельцин, вместе с другими союзными и республиканскими руководителями того исторического периода, безусловно, несет свое долю политической и моральной ответственности за распад СССР. Однако развал Советского Союза явился следствием не злонамеренных действий политика. Это  результат объективных исторических процессов и ряда серьезных политических просчетов нескольких поколений партийного руководства.

Процессы, приведшие впоследствии к распаду СССР, начались задолго до событий декабря 1991 года, подписание Беловежских соглашений стало их логическим завершением. К концу 1991 года de jure CCCР перестал существовать, так что Беловежские соглашения никоим образом не могли инициировать процесс распада государственности СССР; они лишь подвели черту под теми объективными процессами, которые имели место в нашей стране на рубеже 80-х - 90-х гг. Судьба СССР была подготовлена социально-экономическим, политическим и идеологическим кризисом советской системы, истинные масштабы которого всегда тщательно скрывались от народа руководством страны, что в конечном итоге создало эффект неожиданности.

Действия Б.Н. Ельцина должны оцениваться и с позиции процесса разрушения государственности СССР, инициированного республиками Балтии. Достаточно вспомнить, что принятая 16 ноября 1988 г. Верховным Советом Эстонии Декларация о суверенитете (в ней, в частности, было заявлено о верховенстве законов Эстонской ССР на территории республики) положила начало параду суверенитетов республик. В апреле 1989 г. общественностью Грузии было выдвинуто требование о выходе Грузии из состава СССР, произошло кровопролитие при разгоне демонстрации силами внутренних войск. Уже весной 1990 г. две прибалтийские республики  Литва и Латвия  фактически вышли из состава СССР.

Что касается России, то юридически Советский Союз остался без нее 12 июня 1990 года, когда Первый Съезд народных депутатов РСФСР принял подавляющим числом голосов (907 – «за», 13 – «против», 9 –«воздержались») Декларацию о государственном суверенитете РСФСР, которой республика объявлялась суверенным государством и устанавливалось верховенство Конституции и законов РСФСР на ее территории. Вслед за Россией декларации о государственном суверенитете и независимости были приняты парламентами других союзных республик: Молдовы  23 июня 1990, Украины  16 июля 1990 года, Армении  23 августа 1990, Казахстана  25 октября 1990 года, Грузии  9 апреля 1991 года.

Проведенный в марте 1991 года референдум о сохранении СССР не мог служить, несмотря на полученный положительный результат (76 % принявших в нем участие высказались за сохранение Союза), прочной основой для сохранения союзного государства, пусть даже и в обновленной форме. Ссылка членов спецкомиссии на результаты референдума малоубедительна. Вопрос, вынесенный на референдум, был сформулирован (по принципу – «три в одном»): «Считаете ли Вы необходимым сохранение СССР как обновленной федерации равноправных суверенных республик, в которой будут в полной мере гарантироваться права и свободы человека любой национальности?». Никто не смог бы возразить против равноправия субъектов или гарантий прав и свобод граждан любой национальности, но многие возражали бы против «сохранения СССР». Совмещение трех вопросов в одном не давали возможности ответить гражданам развернуто и реально на практически три разных вопроса. Ответ мог носить только «закрытый характер»: «да» или «нет». (Кто же будет против соблюдения прав человека?). Даже в социологии такого рода вопросы называются некорректными, и при оценке их результатов ответы на них считаются недостоверными. Этот референдум не имел юридической силы, а носил рекомендательный характер, как было объявлено в средствах массовой информации. Кроме того, в соответствии с ч. 2 ст. 1 Закона РСФСР «О референдуме», на Всероссийский референдум не могли выноситься вопросы о территориальной целостности. Следует также отметить, что ссылка обвинения на проигнорированное Б.Н. Ельциным волеизъявление советского народа, высказавшегося на всесоюзном референдуме в марте 1991 года за сохранение Союза, неправомерна, так как и до, и после августа 1991 года по стране прошла волна республиканских референдумов о независимости, и к моменту подписания Беловежского соглашения в составе СССР оставались лишь немногие республики.

После 12 июня 1990 года союзные власти безуспешно пытались определить новый юридический статус СССР, поскольку Союз ССР еще продолжал существовать фактически благодаря наличию иерархии государственных органов, единых Вооруженных Сил, единого экономического пространства и единой банковской системы. Руководители органов власти союзных республик настаивали на подготовке в Ново-Огареве текста нового договора о союзе суверенных государств, который не устраивал центр (см.: Заявление Председателя Верховного Совета СССР А.И. Лукьянова от 18 августа 1991 г.). Поскольку неспособность союзной власти к сохранению полноценного Союза ССР партийно-военной номенклатурой связывалась с личностью М.С. Горбачева, замещавшего должность Президента СССР, то высшие советские руководители предприняли 18 августа действия, направленные на незаконное его отстранение от исполнения обязанностей Президента СССР (Указ Вице-Президента СССР Г.И. Янаева от 18 августа 1991 г.). В Заявлении Советского руководства от 18 августа 1991 г. было объявлено о введении чрезвычайного положения в отдельных местностях СССР и об образовании Государственного комитета по чрезвычайному положению в СССР (ГКЧП СССР) в составе высших должностных лиц советского государства.

На заседании 22 августа 1991 г. Комитет Верховного Совета СССР по законодательству и правопорядку, проведя юридическую оценку предоставленных Вице-Президентом СССР документов ГКЧП СССР, пришел к выводу о том, что постановления ГКЧП не имеют юридической силы с момента их принятия (п. 4 Заключения Комитета Верховного Совета СССР по законодательству и правопорядку на документы Государственного Комитета по чрезвычайному положению). Таким образом, неконституционный характер деятельности ГКЧП, квалифицированный не только органами власти союзных республик, но и большинством местных органов власти как государственный переворот, поставил перед советским обществом вопрос как о легитимности органов власти Союза ССР, так и о легитимности самого СССР.

Нет сомнения, что ГКЧП СССР был создан, прежде всего, для нейтрализации деятельности органов власти РСФСР. В Заявлении ГКЧП от 20 августа 1991 г. отмечалось, что «диссонансом в этот критический момент, когда требуется общенациональное согласие, прозвучало обращение, подписанное утром 19 августа сего года руководителями РСФСР Б. Ельциным, И. Силаевым, и Р. Хасбулатовым. Оно выдержано в конфронтационном духе. Есть в этом обращении и прямое подстрекательство к противоправным действиям, несовместимое с установленным законом (?) режимом чрезвычайного положения... В очередной раз в российском руководстве возобладали амбициозность, а ведь народ ждет внесения таких коррективов в политику, которые отвечали бы коренным интересам россиян».

Реакция российского руководства на действия неконституционных органов власти была резко отрицательной. В Указе № 59 от 19 августа 1991 г. Президент РСФСР постановил считать объявление ГКЧП антиконституционным и квалифицировать действия его организаторов как государственный переворот, все решения, принимаемые от имени ГКЧП, признать незаконными и не имеющими силы на территории РСФСР. Справедливо отмечая, что в результате действий лиц, вошедших в ГКЧП, деятельность законно избранной исполнительной власти Союза ССР оказалась парализованной, Президент РСФСР своим Указом предпринял меры, направленные на переход (до созыва внеочередного Съезда народных депутатов СССР) всех органов исполнительной власти СССР в непосредственное подчинение республиканским органам власти. В сложившейся чрезвычайной ситуации, когда высшие должностные лица СССР предприняли действия, направленные на захват власти в СССР и ликвидацию законно избранной власти РСФСР (отстранение от должности законно избранного Президента СССР; приостановление деятельности Совета безопасности СССР; угроза, в соответствии п. 1 и п. 3 Постановления № 1 ГКЧП приостановления деятельности органов власти РСФСР, автономных республик, краев, областей, городов, районов, поселков и сел в республике; введение чрезвычайного положения в Москве; попытка установления контроля над СМИ и ограничения выпуска газет), действия Президента РСФСР  вышеназванный Указ и другие акты  следует квалифицировать не только как оправданные складывающейся в республике неординарной обстановкой, но и как прямо вытекающие из обязанностей высшего должностного лица и главы исполнительной власти РСФСР в соответствии с пунктом 11 статьи 5 Закона РСФСР «О Президенте РСФСР», который предписывает Президенту страны принимать меры по обеспечению государственной и общественной безопасности РСФСР и от имени РСФСР участвовать в обеспечении государственной и общественной безопасности Союза ССР.

Важно отметить, что Верховный Совет РСФСР, собравшийся на основании Постановления Президиума Верховного Совета РСФСР от 19 августа 1991 г. на внеочередную сессию, не только не отменил изданные Президентом РСФСР Указы, но, напротив, одобрил решительные действия Президента РСФСР по защите конституционного строя, признал Указы Президента РСФСР № 59, 60, 61, 62, 63, 64, 67, 68 действующими на всей территории России с момента их подписания (п. 2 Постановления от 22 августа 1991 г.) и наделил Б.Н. Ельцина дополнительными полномочиями по обеспечению законности деятельности Советов народных депутатов в условиях ликвидации последствий попытки государственного переворота в СССР (Постановление от 21 августа 1991 г.). Следует особо подчеркнуть, что указанное выше Постановление Верховного Совета РСФСР «О политической ситуации в республике, сложившейся в результате антиконституционного государственного переворота в СССР» осудило антиконституционный заговор ГКЧП и осуществленный им государственный переворот. С этого момента все меры, которые центральные органы власти РСФСР предприняли в отношении союзных органов власти  стали абсолютно легитимными. Если к этому добавить, что к 22 августа в высшем союзном и главное  в партийном руководстве не осталось людей, обладающих надлежащей политической волей к противодействию идущим по всей стране деструктивным процессам,  решительные действия российского руководства должны быть оценены как полностью адекватные складывающейся обстановке.

В Заключении Специальной комиссии Государственной Думы по оценке соблюдения процедурных правил и фактической обоснованности обвинения, выдвинутого против Президента Российской Федерации, в качестве доказательства наличия целенаправленного характера действий Президента РФ по «организации заговора с целью захвата союзной власти» перечислены ряд президентских Указов, выходящих за рамки его конституционных полномочий: Указы о переподчинении союзных органов республиканским (Указы № 66 от 20.08.91; № 74 от 22.08.91), о передаче союзных средств массовой информации в ведение Министерства печати и массовой информации РСФСР (Указы № 69 от 21.08.91; № 76 от 22.08.91), о передаче всех видов правительственной связи СССР в ведение КГБ РСФСР, а также банков, почты, телеграфа СССР в ведение РСФСР (Указ № 85 от 24.08.91). Обращает на себя внимание тот факт, что в Заключении Специальной комиссии приводятся только те Указы Президента РСФСР, которые в силу тех или иных причин, главные из которых  их очевидность и издание в целях реализации ранее принятых актов, не получили специального одобрения Верховного Совета РСФСР, но которые и не были им отменены впоследствии. Очевидно, однако, что и Президент РСФСР, и Верховный Совет РСФСР действовали в тот период времени в одном и том же русле, а именно: предпринимаемые ими меры были направлены, во-первых, на ликвидацию последствий государственного переворота, совершенного в СССР в ночь с 18 на 19 августа антиконституционными органами Союза ССР, во-вторых, на реализацию принципов, заложенных в Декларации о государственном суверенитете РСФСР.

Переподчинение союзных органов республиканским было осуществлено Президентом РСФСР вовсе не для того, чтобы присвоить союзную власть (основные акты Президента сопровождались оговорками: «до созыва внеочередного Съезда народных депутатов СССР», «до восстановления в полном объеме деятельности конституционных органов и институтов государственной власти и управления Союза ССР»), но как ответная мера, направленная на устранение угрозы общественным и государственным интересам и обеспечение государственного суверенитета России.

В любом случае, даже если бы в действиях Б.Н. Ельцина в августе 1991 г. можно было обнаружить признаки преступления, эти действия охватываются статьей 14 УК РСФСР, согласно которой «не является преступлением действие, хотя и подпадающее под признаки деяния, предусмотренного Особенной частью настоящего Кодекса, но совершенное в состоянии крайней необходимости, то есть для устранения опасности, угрожающей интересам Советского государства, общественным интересам, личности или правам данного лица или других граждан, если эта опасность при данных обстоятельствах не могла быть устранена другими средствами и если причиненный вред является менее значительным, чем предотвращенный вред».

Здесь нельзя не упомянуть и о том, что крах коммунистических режимов в странах Восточной Европы, демонтаж несостоявшихся административно-командных систем, отказ от однопартийности и идеологических догм катализировали сходные процессы и в СССР. А поскольку КПСС выполняла в нашей стране не только функцию государственной партии, но и цементирующей силы многонационального государства (сравните с СФРЮ), распад КПСС после августовского путча не мог не спровоцировать процесс распада СССР.

Августовский путч стал той чертой, за которой процесс продолжающегося распада СССР стал необратимым. Союзная власть оказалась не в состоянии не только осуществлять эффективное руководство на территории Союза ССР, но и сохранить самое себя. Союзное законодательство фактически действовало лишь в той мере, в какой оно не препятствовало процессу суверенизации союзных республик. После августовского путча о своей независимости заявили  Эстония (20 августа 1991 года Верховный Совет Эстонской ССР принял Постановление «О государственной независимости Эстонии», а несколькими месяцами ранее  признал незаконной государственную власть Союза ССР в республике), Белоруссия (25 августа 1991 года), Азербайджан (30 августа 1991 года), Киргизия (31 августа 1991 года), Узбекистан (31 августа 1991 года), Таджикистан (9 сентября 1991 года), Казахстан (16 декабря 1991 года).

Руководители трех союзных республик  России, Украины и Белоруссии  приступили к решающей стадии: денонсации союзного договора 1922 года. Необходимо подчеркнуть, что право выхода республик из состава Союза было зафиксировано в Договоре об образовании СССР (ст. 26)^⁵⁰, и сохранялось во всех союзных Конституциях (1924, 1936, 1977) гг. Договор об образовании СССР носит учредительный характер; его подписали первоначально Россия, Украина, Белоруссия^⁵¹ тогда как остальные республики к Договору присоединились, они не являлись учредителями союза и, следовательно, их участия в денонсации не требовалось.

В Политико-правовом комментарии к Конституции СССР, в главе 8 (автор  А. И. Лукьянов), говорилось: «Норма о праве выхода законодательно закрепляет принцип добровольности не только в отношении объединения республик в Союз ССР, но и в отношении их нахождения в нем. Это право союзной республики безусловно. Для его осуществления не требуется согласия высших органов государственной власти ни Союза ССР, ни других союзных республик». При этом не было предусмотрено даже проведение референдума.

Еще до подписания Беловежских соглашений страны-участницы СССР провозгласили себя независимыми и суверенными государствами. Проведенные в течение 1991 г. референдумы о независимости во всех этих государствах подтвердили стремление к государственному суверенитету^⁵². В данном случае подписание президентами России, Украины и Белоруссии соглашений о создании СНГ шло в соответствии с волеизъявлением большинства населения этих государств.

Верховный Совет РСФСР Постановлением от 12 декабря 1991 года денонсировал Договор об образовании СССР 1922 года и ратифицировал Соглашение о создании Содружества Независимых Государств (как следует из стенограммы его 4-й сессии, большинством в 188 голосов из 201), подтвердив таким образом легитимность действий Президента РФ. Что касается вопроса о ненадлежащей ратификации Постановления о денонсации Договора об образовании СССР и Соглашения о создании СНГ, то, как правильно заметила член Спецкомиссии Е. Мизулина, это «свидетельствует лишь о том, что депутаты Верховного Совета РСФСР нарушили Конституцию РСФСР...» Но кто в тот момент, когда Россия наконец освободилась от советского тоталитаризма (так, по крайней мере, многим казалось), думал о таких «мелочах», как необходимость ратификации Беловежских соглашений Съездом народных депутатов. Ясно ведь, что Беловежские соглашения  логический венец принятой ранее Декларации о суверенитете.

Подведем итоги анализа по первому пункту обвинения.

Во-первых, инкриминирование Президенту РФ измены Родине в форме заговора с целью захвата власти (ст. 64 УК РСФСР ) не соответствует действительности, так как у Президента не было и не могло быть цели захвата союзной власти, он осуществлял ее и до и после подписания Беловежских соглашений только на территории России, но СССР. Своими действиями Б.Н. Ельцин реализовывал принципы, заложенные в Декларации о государственном суверенитете РСФСР, которая фактически выступала в качестве учредительного документа, определявшего принципы построения нового демократического федеративного российского государства.

Во-вторых, нельзя говорить о преднамеренном совершении Б.Н. Ельциным действий, причинивших большой ущерб внешней безопасности Российской Федерации. Очевидно, что при подписании Беловежских соглашений Президент РФ не мог предвидеть наступления подобных неблагоприятных последствий для нашей страны.

В-третьих, абсолютно несостоятельным выглядит обвинение Президента РФ в «оказании помощи иностранному государству в ущерб внешней безопасности РФ» (данное деяние подпадает под действие 275 статьи УК РФ), не говоря уже о том, что оно противоречит действующему в уголовном праве принципу, «закон, устанавливающий наказуемость деяния ... обратной силы не имеет» (ст. 6 УК РСФСР).

В любом случае, в действиях Президента РФ Б.Н. Ельцина по подготовке, подписанию и реализации Беловежских соглашений трудно обнаружить состав преступлений, предусмотренных ст. 64 УК РСФСР (ст. 275 УК РФ).

Blog