Geum.ru

Ежегодный доклад о соблюдении и защите прав и свобод человека и гражданина на территории Челябинской области Уполномоченного по правам человека в Челябинской области Алексея Михайловича Севастьянова

Вид материалаДоклад

Содержание


Право на судебную защиту
Подобный материал:
1   ...   9   10   11   12   13   14   15   16   ...   34

3.3. Право граждан на справедливое судебное разбирательство. Процессуальная справедливость


Право на судебную защиту (англ. Right for Legal Defence) гарантирует гражданам защиту прав и свобод в судах. Это одно из основных прав человека. Судебная защита — один из важнейших государственных способов защиты прав, свобод и законных интересов субъектов права, осуществляемый в форме правосудия и гарантированный государством.

ссылка скрыта, рекомендованная для всех ссылка скрыта, - ссылка скрыта, принятый на третьей сессии ссылка скрыта резолюцией 217 А (III) («Международный пакт о правах человека») от ссылка скрыта ссылка скрыта во ссылка скрыта в ссылка скрыта. Ее текст был переведен на 375 языков и диалектов и является первым глобальным определением ссылка скрыта, которыми обладают все люди, состоит из 30 статей и является частью Международного билля о правах человека наравне с ссылка скрыта, ссылка скрыта. ссылка скрыта предусматривает, что каждый человек имеет право на эффективное восстановление в правах компетентными национальными судами в случаях нарушения его основных прав, предоставленных ему конституцией или законом (статья 8) и что каждый человек для определения его прав и обязанностей и для установления обоснованности предъявленного ему уголовного обвинения имеет право на основе полного равенства на то, чтобы его дело было рассмотрено гласно и с соблюдением всех требований справедливости независимым и беспристрастным судом (статья 10).

ссылка скрыта предусматривает, что каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях или при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона (пункт 1 статьи 6).

Помимо государственных способов защиты прав, свобод и интересов, в современных правовых системах допускаются и другие способы защиты прав, например, такой как ссылка скрыта права (ст.14 Гражданского кодекса Российской Федерации). Однако только наличие в правовой системе института судебной защиты права, основанного на принципе «всякое нарушенное право подлежит судебной защите», является необходимым условием признания такой правовой системы подлинно демократической.

Кроме этого, в современных правовых системах должна быть гарантирована ссылка скрыта судебной ветви государственной власти. Эта независимость, обеспечиваемая мерами правового, организационного, политического, идеологического характера, есть непременный атрибут нефиктивного института судебной защиты нарушенных прав, в котором судебная защита нарушенных прав субъекта гарантируется в том числе и в случаях посягательств на права и свободы человека со стороны государства.

Право на судебную защиту декларировано в ссылка скрыта (ст. 46 п. 1.): «Каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод». Таким образом закрепляется реализация этого права для всех и для каждого. Кроме того, это право также распространяется на юридических лиц, поскольку последние представляют собой объединение физических лиц.

В п. 2 ст. 46 закрепляется право гражданина на обжалование действий (бездействия) органов государственной власти: «Решения и действия (или бездействие) органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц могут быть обжалованы в суд».

П. 3 ст. 46 закрепляет право гражданина РФ обращаться в международные суды (ссылка скрыта), в случае если исчерпаны все варианты решения вопроса внутри государства: «Каждый вправе в соответствии с международными договорами Российской Федерации обращаться в межгосударственные органы по защите прав и свобод человека, если исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты».

Правоприменительная деятельность, осуществляемая судом при разрешении социальных конфликтов, непосредственно определяется правами и свободами человека и гражданина (ст. 2, 18 и 46 ссылка скрыта).

Необходимость надлежащей защиты этих прав требует специальных гарантий в самом судопроизводстве, и названные конституционные нормы не только указывают на целевую направленность судопроизводства, но и закрепляют основу для контролирующей деятельности суда в сфере правосудия.

Анализируя обращения граждан, в которых содержится неудовлетворение процессом и результатом, можно отметить, что, несмотря на состязательность в уголовном процессе сторон обвинения и защиты, которые равны перед судом, решения судов выносятся с обвинительным уклоном, доводы обвинения судом по уголовным делам принимаются во внимание, а доводы защиты отвергаются, несмотря на презумпцию невиновности, которая, в частности, все сомнения в виновности обвиняемого толкует в его пользу.

Так, по жалобе гражданина Республики Азербайджан И. стало известно, что он неоднократно на протяжении длительного времени заявлял аргументированный отвод адвокату Б., назначенной ему судом, которой он не доверяет и которая даже не ознакомилась в полном объеме с материалами уголовного дела, о чем последняя сама неоднократно заявляла в ходе судебного процесса. Данное нарушение уголовно-процессуального законодательства представляется наиболее существенным в связи с тем, что с 23.12.2008 г. и до окончания процесса И. решением суда был удален из зала и процесс в отношении него проводился в заочном режиме. И. был лишен такого основополагающего права обвиняемого, как право на участие в судебном разбирательстве, на участие в прениях сторон.

По коллективному обращению № 24-У/2011 жителей г. Сатки Челябинской области в защиту своих сыновей, бывших сотрудников милиции Ф., В., К. и Х., осужденных Саткинским городским судом к длительным срокам лишения свободы, проверкой установлено, что в соответствии с приговором осужденные сотрудники милиции, находясь в помещении дежурной части ОВД по Саткинскому муниципальному району, в период с 3 часов 30 минут до 4 часов 22 ноября 2008 года, действуя группой лиц, применяя физическую силу и спецсредства – наручники, совершили действия, явно выходящие за пределы их полномочий, нанесли не менее пяти ударов обутыми в форменные ботинки ногами по спине и в правую часть туловища лежащего на полу потерпевшего У., причинив многочисленные телесные повреждения, от которых наступила смерть потерпевшего.

Так, предварительное следствие по делу не проверило доводы защиты о получении травмы погибшим У. в ресторане «Емельян». В дежурную часть ОВД по Саткинскому муниципальному району последний был уже доставлен избитым.

Конфликт в ресторане «Емельян» произошел между двумя пьяными компаниями: погибшим У. и его ранее неоднократно судимыми друзьями Ч., Т. и У. с одной стороны и сотрудниками ГИБДД ОВД по Саткинскому муниципальному району В. и О. с другой. На предотвращение драки первыми приехали сотрудники ГИБДД. В ходе предварительного следствия следователями СК при прокуратуре г. Сатка проводился осмотр места происшествия у ресторана, где имелись бурые пятна, похожие на кровь, свидетельствующие о факте драки, однако кровь следователями не изымалась. Кроме того, свидетели (жители соседнего дома Щ. и персонал ресторана «Емельян» - администратор З.) видели драку и показали, что У., избитого и в бессознательном состоянии, выволокли из ресторана прибывшие на конфликт сотрудники ГИБДД, которые отомстили ему за избитого сослуживца В. То, что У. не мог самостоятельно передвигаться, было зафиксировано на видеозаписи ресторана «Емельян». При этом запись прерывается с момента падения У. с рук сотрудников ГИБДД и возобновляется, когда его волокут сотрудники ППС к автомобилю, которые и доставили последнего и его друзей Ч., Т. и У. в дежурную часть ОВД.

О получении У. тяжелой травмы головы в ресторане свидетельствует лужа крови, обнаруженная в машине ППС, которая доставила его в дежурную часть ОВД.

На место драки к ресторану «Емельян» выезжала бригада скорой помощи в составе фельдшеров, которые оказали первую медицинскую помощь сотруднику ГИБДД В.; по компьютеру скорой помощи зафиксированы: время приезда на место – 03 часа 03 минуты и время отъезда от ресторана в 03 часа 35 минут. Свидетели – фельдшеры пояснили, что при их отъезде от ресторана работники ППС с машиной еще оставались на месте и осуществляли погрузку погибшего У. и его друзей в автомобиль. Т.е. их показания не совпадают со временем совершения преступления, указанным в обвинении: 3.30 и 3.35, а еще затрачено время в пути до ОВД. Однако следователем данный факт по непонятным причинам не отражен в протоколах допроса свидетелей – фельдшеров, как следствием в полном объеме не исследовался факт драки и причинения телесных повреждений у ресторана потерпевшему У. А материалы дела по факту причинения телесных повреждений сотруднику ГИБДД В. следствием незаконно приостановлены за неустановлением лиц, подлежащих привлечению в качестве обвиняемых, т.к. лица, избившие В., являлись потерпевшими по делу о смерти У. в помещении дежурной части ОВД. Как указывалось выше, свидетелями драки между В. и О. с одной стороны и погибшим У. и его друзьями с другой стороны были персонал и посетители ресторана.

При осмотре места происшествия в качестве понятых присутствовали свидетели С. и Ш., которые содержались в камере административно задержанных. Свидетель С. пояснил, что он не видел драку в помещении дежурной части и не слышал звуков ударов, подтверждающих факт избиения доставленных, хотя помещение камеры с решетчатой входной дверью находится на расстоянии одного метра от места происшествия. Понятой Ш. был доставлен в дежурную часть ОВД в состоянии сильного алкогольного опьянения и спал в момент доставления погибшего У. и его друзей. Хотя, по показаниям трех последних, в помещении дежурной части их и У. сотрудники ППС Ф., В., К., Х. и осужденный по этому же делу условно Т. избивали смертным боем. Со слов Ч., ему были нанесены ботинками с высоким берцем 17 ударов, из них 7 ударов в голову, 10 ударов по телу, хотя медицинской экспертизой установлено только повреждение пальца руки. У потерпевшего Т., который показал, что ему сломали нос, судебно-медицинским экспертом было установлено, что перелом носа ему был причинен за год до описываемых событий.

Исходя из показаний Ч., Т. и У. о нанесении им и погибшему У. многочисленных ударов, помещение дежурной части ОВД должно было быть залито кровью, но при осмотре места происшествия никаких пятен, похожих на кровь, не обнаружено, что свидетельствует о ложных показаниях потерпевших, но следствием и судом оценка их ложных показаний не дана, и процессуальное решение не принято.

По факту смерти У. в помещении дежурной части ОВД г. Сатка СК при прокуратуре было возбуждено уголовное дело № 313430 от 22.11.2008 г. по п. «а» ч. 3 ст. 286 УК РФ, и были арестованы сотрудники милиции Ф., В., К., Х. и Т. Установлен факт, что в ходе предварительного следствия оказывалось психологическое давление на сотрудников ППС с целью оговора и указания в факте избиения потерпевшего У. сотрудника милиции Ф. - он не находился на службе, что отражено в протоколах судебного заседания.

В ходе предварительного следствия сотрудники ГИБДД, первыми приехавшие на драку у ресторана для защиты своего коллеги В. и помещавшие в машину ППС с телесными повреждениями потерпевшего У., проходят по уголовному делу свидетелями и не были привлечены к уголовной ответственности, несмотря на показания вышеуказанных свидетелей, видевших, как сотрудники ГИБДД вытаскивали из «джипа» потерпевшего У., избивали его и впоследствии в бессознательном состоянии волокли от ресторана до автомобиля ППС.

На необъективность следствия и суда указывает то, что не принимались во внимание показания других свидетелей защиты: оперативного дежурного К., помощника оперативного дежурного М., командира взвода ППС К., участкового уполномоченного милиции К. и других, которые находились в момент несения службы или заходили в дежурную часть ОВД при доставлении потерпевших, т.к., по мнению суда, эти сотрудники милиции являются заинтересованными лицами.

По заключению судебно-медицинской экспертизы, проведенной экспертами Челябинского ОБСМЭ, причиной смерти У. явился травматический шок, развившийся от совокупности причиненных телесных повреждений в период времени, исчисляемый от нескольких десятков минут до нескольких часов. Хотя при внешнем осмотре трупа У. этими же экспертами не были выявлены телесные повреждения на теле погибшего, а установлены повреждения только на его голове. В заключении экспертов ЧОБСМЭ указан в качестве эксперта врач-рентгенолог, заведующий кафедрой диагностики и лучевой терапии Челябинской ГМА В.М.И., который не включен в комиссию экспертов, не предупреждался об уголовной ответственности за заведомо ложное заключение и не расписывался за указанные им в заключении выводы. Что является нарушением требований Федерального закона № 73 «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ» от 30.05.2001 г. (с изм. от 31.12.2001 г.).

Исходя из неясности исследования и выводов экспертов ЧОБСМЭ о причине смерти У., сторона защиты на предварительном следствии и суде заявляла ходатайства о проведении повторной судебно-медицинской экспертизы для выявления причин его смерти, но и следствие, и суд при большом наличии противоречий в заключении экспертов необоснованно отказывали в удовлетворении ходатайств, т.к. обвинение ограничилось доказательством – показаниями потерпевших Ч., Т. и У., ранее судимых и негативно относящихся к сотрудникам милиции.

Предварительным следствием также был укрыт и не приобщен в ходе следствия акт № 948п от 25.02.2009 г. медико-криминалистического исследования, проведенного на основании направления заведующего отделом сложных экспертиз ОГУЗ ЧОБСМЭ судебно-медицинским экспертом Д.В.В., входящим в состав комиссии экспертов по заключению ЧОБСМЭ по исследованию трупа У., в соответствии с которым на представленных на исследование костных препаратах трупа У. механических повреждений не обнаружено. Что вновь ставит под сомнение объективность в расследовании дела и рассмотрении его судом.

Стороной защиты были проведены две независимые медицинские экспертизы:

- заключение № 06/05/09 специалистов Челябинского ООО «Научно-исследовательская лаборатория судебных экспертиз – СТЭЛС» в составе кандидата медицинских наук, доцента В.А.Ю, заведующего кафедрой ЧГМА, доктора медицинских наук профессора П.Ю.И., врача-невролога Челябинского областного госпиталя ветеранов войн К.В.И.;

- заключение специалиста ЗАО ЭКБ «Гарант» (г. Москва), старшего судебно- медицинского эксперта Л.С.В.

Данные заключения экспертов полностью опровергают заключение экспертов ЧОБСМЭ о причиненных телесных повреждениях, времени и причине наступления смерти У. и невозможности причинения ему телесных повреждений, повлекших смерть в помещении дежурной части ОВД г. Сатка. Однако предварительным следствием и впоследствии судом полностью проигнорированы данные экспертизы, несмотря на противоречия, судом не назначена повторная экспертиза, что свидетельствует о неполноте расследования и рассмотрения данного дела.

И вот при наличии неустраненных противоречий в судебно-медицинской экспертизе, при наличии свидетелей избиения У. в ресторане и неустраненных противоречий этих показаний с показаниями ранее судимых Ч., Т. и У. суд, даже не давая оценки, т.е. не объясняя почему, отдает предпочтение показаниям последних, а не показаниям сотрудников милиции, посвятивших себя служению государству, охране законности и общественного порядка, многократно проявивших себя на этот поприще, имеющих многочисленные награды и поощрения за безупречную службу, в том числе и за участие в зоне боевых действий, исключительно положительно характеризующихся как по службе, так и в быту, занимающих активную гражданскую позицию в повседневной, помимо службы, жизни, людям, которые всей своей жизнью доказали право на гораздо большее доверие со стороны государства, которому служат, чем то, которое оно получили по данному делу.

Все вышесказанное позволяет усомниться, что подсудимые совершили те преступления, за совершение которых осуждены, во всяком случае, по делу не представлено достаточных и убедительных доказательств, на основании которых можно было бы осудить подсудимых по предъявленному обвинению и назначить столь суровые наказания.

По обращению № 493-У/2011 в Аппарат Уполномоченного по правам человека в Челябинской области адвоката-защитника гражданина Г., осужденного приговором Челябинского областного суда к 15 годам лишения свободы, и результатам проведенной по заявлению проверке установлено следующее: в основу обвинительного приговора положены поддельные показания свидетеля. Так, гражданин Г. - один из главных свидетелей, который заявил, что слышал, как осужденный заказывал убийство Н. Протокол его показаний был приобщен к делу, однако в ходе проверки появились сомнения в подлинности данного документа. Сам свидетель Г. после «дачи показаний» исчез, его не могли найти вплоть до заседания суда. Выступая перед присяжными заседателями, свидетель несколько раз слово в слово повторил изложенные в протоколе показания. Но при этом возник ряд вопросов, которые в рамках судебного процесса не были разрешены. Наверное, самая серьезная проблема - это возможная подделка дополнительного протокола свидетеля Г., по которому было проведено независимое исследование по ходатайству адвоката. Вот что отражено в заключении специалиста от 17 августа 2010 года: «Подписи от имени свидетеля Г. в представленной фотокопии протокола допроса свидетеля от 26 января 2010 года выполнены с применением технических средств и приемов – методом передавливания с последующей обводкой или срисовыванием «на просвет»…», другими словами, протокол подписан через перевод. Это очень важный документ. Понятно, что, кроме следственных органов, его никто подделать не мог. Почему в судебном процессе не была сделана экспертиза и вынесено частное определение по этому документу – большой вопрос. Несмотря на то, что в предварительном заседании защитник в соответствии со ст. 236 УПК РФ просил исключить данный протокол допроса свидетеля Г. из доказательств как полученный с нарушением уголовно-процессуального законодательства, суд ходатайство отклонил, решив рассмотреть его в процессе допроса самого свидетеля Г. в ходе судебного заседания. Но этого уже достаточно, чтобы говорить, что следствие прошло с нарушением действующего законодательства и, соответственно, некачественно. Выносить при таких обстоятельствах приговор как минимум спорно.

Далее, в ходе предварительного следствия, защита обращалась с ходатайством провести экспертизу по детализации телефонных звонков с определением местности с участием оператора сотовой связи. Однако это ходатайство тоже незаконно было отклонено, хотя данная детализация имеет существенное значение для объективного расследования уголовного дела. Т.к. при анализе детализации телефонных переговоров осужденного Г. выясняются явные несовпадения с показаниями исполнителя убийства. Так, по словам «киллера» Ч., 20 октября 2009 г. днем возле здания КБО в г. Бакале осужденный Г. лично передал ему деньги за совершение убийства. Однако, согласно данным оператора сотовой связи, 20 октября 2009 г. Г. совершал телефонные звонки, находясь в г. Сатка, причем достаточно часто – каждые 3-5 минут. Кроме того, в этот день у него на приеме находились люди, и они подтвердили это. В другие предполагаемые даты, фигурирующие в деле, – 18, 19 октября 2009 г. - Г. тоже не мог днем передать деньги, так как в один из дней находился в Екатеринбурге, в другой – на похоронах. По словам адвоката Г., защита запросила детализацию телефонных звонков соучастников преступления М. и Ч., однако ее требования не были удовлетворены.

Из обращения адвоката усматривается, что Г. были предъявлены два обвинения в заказном убийстве – 17 февраля и 12 мая 2010 года.

В первом постановлении в качестве мотива фигурировала история с финансовыми нарушениями при закупке больницей лекарств, из-за которых Г. якобы решил «заказать» Н. Однако мотив преступления «рассыпался». Дело в том, что деньги на лекарства являются муниципальными и не принадлежат Челябинскому областному ФОМС. Торги проводил не Г., а муниципальное управление материальных ресурсов. По версии следствия, Н. через главу района Х. передал Г. сведения о нарушениях. Но, как сообщил на суде и следствии глава района, такого разговора у него с Н. не было, торги проводились без нарушений.

Далее, по словам адвоката, в первом постановлении о предъявлении обвинения Г. фигурировали три даты – 26, 27 и 28 октября 2009 г., когда якобы он договаривался с исполнителем о совершении убийства. На протяжении шести месяцев соучастники преступления М. и Ч. указывали именно на эти сроки. Однако, согласно телефонной детализации, в эти дни «киллер» был уже в Челябинске, откуда совершали звонки и вел слежку за Н., то есть договоренность об убийстве произошла значительно раньше. Впоследствии даты сдвинули – на 18,19, 20 октября 2009 г.

Первоначально в ходе допроса от 26 января 2010 года свидетель Г. заявлял следствию, что наблюдал встречу осужденных Г. и Ч. в середине октября на даче у другого участника преступления М., где якобы Г. предложил будущему наемнику «работу на миллион». Однако в январе у следствия фигурировал конец октября. Середина октября всплыла гораздо позже – в конце апреля – начале мая 2010 г. В марте на очной ставке свидетель Г. уже заявил о том, что встреча на даче проходила в конце октября. Следователь должен был устранить противоречия. В январе свидетель Г. не мог говорить о середине октября, т.к. эта дата появилась позже.

Следствием не проверялся мотив совершения преступления, связанного с хищением денежных средств. Так, 5 декабря 2008 года погибший Н. подготовил обращение на имя Губернатора П. Сумина о нарушениях, обнаруженных им в деятельности прежнего руководства фонда, на общую сумму более 600 миллионов рублей. Данная проверка проводилась по требованию контрольно-ревизионного управления Федерального ФОМС. При этом существует переписка Н. со страховой компанией «Астра Металл», в которой он требует вернуть в ФОМС деньги. Последнее письмо отправлено за два дня до его убийства. Арбитражный суд области признал незаконной сделку фонда с СК «Астра Металл». Не установлено, было ли движение по обращению Н. По словам родных, незадолго до гибели Н. был очень подавлен. Брат убитого заявил, что незадолго до смерти Н. звонили по телефону из Магнитогорска. Примечательно, что в суде и в следственных материалах вышеуказанные факты не фигурировали вообще. Почему? Объяснить причину ни следствие, ни суд не смогли.

Ни одна из ветвей власти не способна оказать такого мощного воздействия на формирование правовых, гуманитарных ценностей в обществе, особенно в обществе переходном, как власть судебная. Однако при всех реверансах в адрес этой власти со стороны представителей других государственных институтов судебная система в России пока еще далека от того, чтобы с полным основанием именоваться самостоятельной и независимой властью.

Анализируя обращения граждан, в которых содержится неудовлетворение процессом или результатом судебного разбирательства, могу отметить, что перспективность и успешность судебной реформы во многом определена доверием обычного человека к суду, которого невозможно добиться без открытости со стороны судебной системы и ее готовности к диалогу.