Образ сибири в русской журнальной прессе второй половины XIX начала ХХ в

Вид материала

Диссертация

Содержание Окраины Российской империи

Подобный материал:

• История пенитенциарной политики Российского государства в Сибири второй половины XIX, 284.52kb.
• Жанр комической поэмы в русской литературе второй половины XVIII начала XIX вв.: генезис,, 872.49kb.
• Социальный универсализм в русской историософии второй половины xix-начала, 627.3kb.
• Вклад российских немцев в экономическое развитие поволжья второй половины XIX начала, 575.61kb.
• Тематическое планирование по литературе. 10 класс, 31.14kb.
• Эсхатологическая топика в русской традиционной прозе второй половины хх-начала хх1, 876.64kb.
• 1. 1 Русский пейзаж XIX века в оценке художественной критики, 185.46kb.
• Методологические и историографические аспекты в работе с источниками личного происхождения, 109.71kb.
• Традиции андрея платонова в философско-эстетических исканиях русской прозы второй половины, 867.93kb.
• Выдающиеся представители русской педагогической мысли второй половины XIX века (К., 149.23kb.

Данные таблицы 15 свидетельствуют о том, что для большинства авторов, писавших о Сибири, регион был местом рождения или жительства (Д.М. Головачев, И. Тыжнов, Н.М. Ядринцев) или адресатом исследовательских экспедиций (А.А. Исаев, В.И. Семевский). Политические ссыльные (И.П. Белоконский, С.П. Щвецов), хотя и были «сибирскими корреспондентами» издания, однако не составляли в числе журналистов, освещающих «сибирские» вопросы, большинства, в отличие от народнических изданий «Русское богатство» и «Северный вестник». Оставивший наибольшее число публикаций об исследовании Сибири и рецензий на литературу о регионе, А.Н. Пыпин не имел «прямой» биографической связи с сибирской провинцией, но его можно назвать, употребляя введенное им же в оборот словосочетание, «сибиряк по симпатиям».

Предпринятый нами анализ сведений о подписчиках журнала «Вестник Европы», которые были опубликованы в декабрьских номерах журнала за 1870–1904 гг., указывает на то, что подавляющее большинство адресатов сибирского журнального дискурса проживало за пределами Сибири. Несмотря на то, что в рассматриваемый период число читателей-сибиряков постепенно возрастало (от 179 в 1870 г. до 305 в 1904 гг.), наиболее читающая Иркутская губерния не поднималась выше 27 места по числу подписчиков среди других губерний империи. При этом максимальное число подписчиков в названной губернии доходило до 70 человек (1901 г.). За ней следовала Забайкальская обл., число читателей журнала в которой колебалось от 22 (1873 г.) до 63 (1903г.). Наименьшее число подписчиков проживало в Якутской обл. – от 2 в 1871 г. до 14 в 1899 г. Общий же тираж издания в 1890-е гг. ─ 7000 экземпляров. По подсчетам А. И. Рейтблата, в среднем номер толстого журнала во второй половине XIX в. прочитывало 13–14 человек, так что число читателей журнала, вероятно, доходило до 98 тыс. человек. Значительное расширение читательской аудитории журнала произошло после закрытия в 1884 г. журнала «Отечественные записки», подписчики которого частично перешли к «Вестнику Европы». Данное обстоятельство не случайно, многие авторы «Отечественных записок» считали данные издания не противоречащими друг другу «по направлению». Г.И. Успенский писал по этому поводу М.М. Стасюлевичу в апреле 1884 г.: «Закрытие „Отечественных записок“ вынуждает меня, как и других сотрудников этого журнала, навязывать свои работы другим изданиям. Я желал бы, по временам, помещать свои работы в Вашем издании, и не потому только, что «негде писать», а и потому, что отзывы, печатавшиеся в «Вестнике Европы» о моих книгах, дают мне некоторое право думать, что статьи мои не будут особенно противоречить общему направлению журнала»⁴⁶².

Сведения о распределении подписчиков в пределах сибирских губерний говорят о том, что журнал читали не только в губернских центрах, но и в селах, и в уездных городах. Информацию о сословном и профессиональном составе читателей «Вестника Европы» содержат многочисленные телеграммы сибиряков в честь юбилеев издания и его редактора–издателя, хранящиеся в Институте русской литературы. Среди отправителей – студенты Томского университета, врачи, учителя, сотрудники местных периодических изданий, главы органов городского самоуправления, женщины-общественницы, директора библиотек, ветеринары и другие представители провинциальной интеллигенции. Знаменательна оценка роли издания в формировании общественного мнения пореформенной империи, данная омскими поклонниками журнала: «Приветствуем в Вашем лице одного из лучших представителей печати, неустанно отстаивающего законность и справедливость во всех проявлениях общественной жизни и необходимости для России свободных учреждений»⁴⁶³. Среди известных поклонников «Вестника Европы», проживавших за пределами Сибири, можно упомянуть А.П. Чехова, писавшего о том, что «это лучший журнал из всех толстых»⁴⁶⁴. Судя по воспоминаниям А.Ф. Кони, журнал входил в круг чтения Николая II⁴⁶⁵.


«Эта огромная страна, так мало населенная»: Образ Сибири

в интерпретации земских либералов (по материалам журнала «Русская мысль»)

Выяснить общее и особенное в либеральном конструировании образа Сибири поможет сопоставление публикаций на сибирскую тему западнического «Вестника Европы» и «Русской мысли», номинировавшейся современниками как орган земского либерализма, с ярко выраженными славянофильскими симпатиями в первые годы существования издания.

Первым редактором журнала (1880–1884 гг.) был С.А. Юрьев, известный московский славянофил. Его неофициальным преемником с 1885 г. стал бывший доцент Московского университета, убежденный конституционалист В.А. Гольцев, подвергавшийся политическим преследованиям со стороны властей за связи с народовольцами. Долгие годы издателем журнала был В.М. Лавров, происходивший из купеческой среды, замечательный переводчик произведений польских писателей Г. Сенкевича и Э. Ожешковой, публиковавшихся на страницах издания.

В первом выпуске «Русской мысли» в качестве ключевых обозначены следующие задачи журнала: «Содействовать живому и плодотворному росту личности на Руси и отстаивать наше самоуправление»⁴⁶⁶. Уже упомянутый мною Ремизов в стихотворной форме так сформулировал мировоззренческое кредо своих соратников по журналу, образно названному «ладьей»:

В ладье везем мы груз запретный

Гуманных нравственных идей

И «Русской мысли» клич заветный

К любви и равенству людей⁴⁶⁷.

Спустя двадцать лет после начала издания журнала его редактор отмечал, что поставленные им в первом номере задачи «по-прежнему дороги и святы». В ответ на упреки критиков издания в эклектизме В.А. Гольцев писал, что, имея в виду условия русской общественной жизни, журнал сознательно не суживает своей программы исключительно взглядами редакторов⁴⁶⁸. На мой взгляд, именно благодаря такой редакционной политике, проявлявшейся и в подборе авторов «Русская мысль» входила в число наиболее популярных общественно-политических изданий последней четверти XIX в. В.Г. Короленко, сам принимавший в 1880-х гг. участие в журнале, не без оснований полагал, что в описываемый период «как по числу подписчиков, так и по литературному и моральному влиянию он занимал первое место в русской ежемесячной журналистике»⁴⁶⁹.

Однако при всем широком демократизме редакторских установок В.А. Гольцев был убежден в том, что в современной ему журналистике невозможна независимость настоящего публициста от того или иного политического направления. «Разные разгильдяи нашей печати тупо издеваются над направленством (и слово-то глупое) и хвастают своей независимостью в этом отношении, но в такой независимости отсутствуют общественный смысл и подлинное личное достоинство. Эти господа воображают, что неловко и стыдно считать себя нравственно связанными с людьми единомыслящими и принимать в своих поступках и словах во внимание интересы групп или направления»⁴⁷⁰.

Ведущие публицисты «Русской мысли» понимали зависимость общественного мнения от тех социальных сообществ, в которых оно формировалось. Н.В. Шелгунов писал, что общественное мнение – громадная контролирующая сила, подчиняющая себе поведение каждого человека всегда условно, зависимо от корпоративной принадлежности индивида: «Общество наше живет пока отдельными мирками и распадается на группы по роду своих занятий… Каждый такой отдельный мир, а иногда и мирок, живет своим корпоративным общественным мнением и своею собственной совестью. Между этими специальными совестями нет нередко ни малейшей связи»⁴⁷¹.

На представителей какого «мира» ориентировался журнал? На какую читательскую аудиторию он транслировал свои идеи? Предпринятый нами содержательный анализ разножанровых публикаций ежемесячного журнала за 1880–1904 гг. свидетельствует о том, что в качестве основных читателей журнал видел «здоровые силы русской интеллигенции», болеющей за судьбы родины и народа. Подписная компания 1886 г. дает основания утверждать, что редакция издания предпринимала попытки конструирования своей аудитории путем предоставления существенных скидок и рассрочки при подписке на журнал для студентов, слушательниц высших женских курсов, сельских учителей, воспитанников старшего класса средних учебных заведений⁴⁷². Одним из достижений редакционной политики В.А. Гольцева было понижение стоимости подписки с 16 р. – обычной цены годовой подписки на «толстые» журналы – до 12 р., что тоже повлияло на увеличение числа читателей⁴⁷³.

Структура издания была достаточно типичной для «толстых» журналов пореформенной эпохи: беллетристический отдел; информационные сообщения и аналитические статьи о российской жизни в отделах «Внутреннее обозрение» и «Очерки русской жизни»; научное и иностранное обозрения, а также обширный «Библиографический отдел».

В чем сходство и различие в образе известных популярных либеральных журналов, избранных мною, для выявления особенностей сконструированного ими образа региона? Как декларируемые изданиями ценности влияли на их восприятие реалий сибирской жизни?

Журналы выходили в двух столицах интеллектуальной жизни империи: «Вестник Европы» – в Санкт-Петербурге, «Русская мысль» – в Москве. В редактировании изданий принимали участие профессора ведущих российских университетов. Если в редакционном коллективе западнического журнала преобладали историки, то в «Русской мысли» сотрудничали преимущественно экономисты, например, С.А. Муромцев, А.И. Чупров и др.⁴⁷⁴ Несмотря на то, что данные журналы выходили без предварительной цензуры, их редакторы ощущали на себе всю тяжесть цензурного гнета и в своей редакционной политике вынуждены были учитывать требования цензуры. В.Г. Короленко, редактировавший народническое «Русское богатство», знавший не понаслышке о хитросплетениях цензурной политики, сравнивал своего коллегу В.А. Гольцева с опытным лоцманом, который проводил журнал «без особенно чувствительных административных крушений, мимо опасных подводных рифов» российской цензуры⁴⁷⁵. Письма Г.И. Успенского В.А. Гольцеву из «проклятой Сибири» свидетельствуют о том, что опасения цензурного вмешательства в определенной степени влияли на выбор сюжетов и авторские оценки даже таких мастодонтов пореформенной журналистики, как Успенский⁴⁷⁶.

Интересующие нас издания имели общий круг авторов, писавших на «сибирские темы». Среди них – сибиряк Н.М. Ядринцев, побывавшие в Сибири в исследовательских экспедициях В.И. Семевский, А.А. Исаев, политический ссыльный С.П. Швецов. Однако, несмотря на то, что большинство постоянных сотрудников «Русской мысли» так же, как и «Вестника Европы», не имело биографической связи с регионом, московский журнал сумел привлечь к сотрудничеству известных писателей и публицистов, творчество которых соотносилось читающей публикой с Сибирью – В.Г. Короленко, Г.А. Мачтета, Н.М. Астырева, С. Л.Чудновского, С.Я. Капустина. Именно на страницах «Русской мысли» увидели свет путевые очерки «по Сибири» классиков русской литературы Г. И. Успенского, А. П. Чехова, К. М. Станюковича.

Об актуальности «сибирской тематики» для публицистов рассматриваемого издания, в сравнении с другими окраинными регионами империи, свидетельствует данные таблицы 16.

Таблица 16

Количество статей, посвященных окраинным регионам России, в журнале «Русская мысль» (1880–1904 гг.)*

Окраины Российской империи	Кол-востатей	Число публикаций, посвященных окраинным регионам, %
Украина	10	12,3
Белоруссия, Литва, Северо-, Юго-Западный край	2	2,5
Царство Польское	10	12,3
Финляндия	3	3,7
Кавказ	12	14,8
Сибирь	27	33,4
Урал	7	8,7
Туркестанский край и Казахстан	10	12,3
Итого	81	100