Александра Блока «Двенадцать»

Вид материала

Поэма

Содержание Республика солнца

Подобный материал:

• Темы контрольных работ Утопия А. Блока (по материалам литературно-критических статей, 23.97kb.
• В музее Александра Блока, 89.1kb.
• «…К сожалению, Христос», 768.69kb.
• Святочного карнавала в поэме А. Блока «Двенадцать» // Гаспаров Б. М. Литературные лейтмотивы., 276.45kb.
• «Черный ветер. Белый снег. Ветер, ветер!», 26.89kb.
• К проблеме духовной революции, 632.3kb.
• Урок чтения в 4 классе ( урок портрет). Тема урока: Образ Александра Блока в его поэтическом, 42.4kb.
• Тема революции и ее воплощение в поэме А. А. Блока «Двенадцать», 27.14kb.
• Революции и её воплощение в поэме А. А блока «Двенадцать», 50.54kb.
• Тема революции в поэме а. А. Блока "двенадцать", 64.75kb.

РЕСПУБЛИКА СОЛНЦА


Действующие лица

к части шестой


Фрунзе Михаил Васильевич – командующий войсками Украины и Крыма, потом – нарком вооружённых сил СССР, тридцати девяти лет

Софья – жена Фрунзе

Таня – дочь Фрунзе

Тимур – сын Фрунзе

Гамбург – большевик

Троцкий – лидер компартии СССР

Сталин – генеральный секретарь ЦК компартии

Зиновьев – председатель Коминтерна

Каменев – председатель Совета труда и обороны

Бухарин – член политбюро компартии

Ворошилов – член политбюро

Тухачевский – маршал

Чапаев – комдив

Кантер – секретарь Сталина

Варнуха – секретарь Сталина

Бажанов – секретарь

Склянский – член реввоенсовета

Эйдеман – военачальник

Жуков СП – бывший надзиратель

Бог, Христос, Привратник – небожители

Харон – перевозчик душ

Разный народ: врачи, водители, матросы, агенты, чиновники, коммунисты.

1924 – 1925гг


СЦЕНА 1


В кленовой роще.

Фрунзе


Вождь Ленин умер! Лента телеграммы

Скользнула, горло захлестнув петлёй.

Телеграфист был потрясён. Слезами

Залился я. О, Боже! Боже мой!

И чтобы горе вылить в одиночестве,

Из штаба убежал и на коня.

Лесочек проносился за лесочком.

Устал мой конь. Дружок, прости меня

И отдыхай, здесь никого у белой

Кленовой рощи. Боже! Умер Он.

Что будет с нами? С нашей жизнью, целью?

Погиб наш капитан. Под пеной волн

Исчез, как будто мы по Магелланову

Проливу в бурю в темноте плывём.

Без опыта, все юнги, мальчуганы.

Достигнем ли иного океана

Или средь рифов под волной уснём?


Незнакомец (подходит в обтёрханной офицерской форме)


Вы – Фрунзе? Мгла в короне: уголовник!

Я вас узнал. Полковник Карамзин,

Вернее, бывший бравый штабс-полковник

И князь, владетель этих палестин.

Сражался я в составе войск Деникина,

Кампанию провёл у Колчака.

Смертельный враг ваш.


Фрунзе


Смелостью велики!

Что ж, уважаю. Вот моя рука.

Вчерашние хозяева России

Лицо своё скрывают.


Незнакомец


Смелый я?

Бесстрашен? Да с верёвкою на вые,

Готовый кануть в звёздные края.

Заполз на трон ваш Ленин, трон качался.

Нагрянула Гражданская война,

Держался Ленин за обломок мачты,

Лежать ему бы на кораллах дна,

Но вы явились, бурю заарканили,

На океане тишь и благодать.

На троне Ленин снова горлопанный,

И делу его служите опять.

Уж сколько раз висела жизнь Советов

На волоске, но появлялись вы,

Канатом становился волос этот

И вновь топор у нашей головы

Вздымался. Ловок и коварен Ленин

И Троцкий, но они же болтуны,

В их ножнах только языки отменные,

Их речи, словно ветерки осенние,

Но вы, но вы… подручный сатаны.

Вы антигений, солнце пожирающий,

Вы самый высший среди них злодей,

Вы словно кратер, лаву низвергающий.

Не лаву, нет, а огненных коней,

Что скачут, скачут по планете всей.


Фрунзе


А вы? Вы сплошь селенья выжигали!

Вы вешали детей и стариков!


Незнакомец


Мы – да! Мы далеки от идеала.

Казнили разбежавшихся скотов

И в стойло загоняли. Вы же, вы же

С идеями свободы, доброты,

Что людям дали, в небо кровью брызжа?

В цветы страну одели вы? В кресты.

Я, сударь, на дуэль вас вызываю!

Шаги (Довольно тридцать) отмеряю.

Барьер – пенёк. Ваш выстрел.


Фрунзе


Пусть, стреляю.

Былой сноровки и в помине нет.


Незнакомец


Я ранен.


Фрунзе


Уходите, оставляю

Трофей ваш – несчастливый пистолет.

(идёт к коню)


Некто в чёрном (появляется)


Полковник, догони! Ведь он уходит!

Убей его! В затылок пулей.


Незнакомец


Нет.

Я не могу, то не по-светски подло.


Некто в чёрном


За смерть его ты получил свободу.

Не выполнил, так получай тот свет!


СЦЕНА 2


В кабинете Сталина. Сталин перед зеркалом. Появляется Некто в чёрном, садится в кресло у стола, становится невидимым.


Сталин


Порепетирую, а чтобы было зримей,

Представлю будто столик этот – гроб,

Где почивает наш Ильич любимый.

Держаться крепко-крепко надо, чтоб

Забывшись, вдруг не кинуться в присядку,

Во всю горлань свою не заорать.

Хотя скорблю о нём, но скорбью сладкой.

Моих «спасиб» ему не сосчитать.

От взгляда его плавились и здания,

Снимал, как пробки, головы, шутя.

Мне отвалил страну по завещанию,

Отец духовный, я его дитя.

В ораторском искусстве должен с Лениным

Сравняться. С речью выступить простой

И улучшать цитатами, сравненьями

Её, как жирным мясом суп пустой.

Смачу я китель на груди. Потешно!

На рукава водицы я плесну,

Следы рыданий будто безутешных.

Меж двух ручьёв открою рот, начну.

Ушёл из жизни самый гениальный

И самый драгоценный человек.

Рабочие, крестьяне – все повально

Рыдают сутки, не смежая век.

Ревут (работать нету сил) заводы.

Простите, слёз не в силах удержать,

Они рванулись бурно, словно воды

С горы, лишь стало солнце пригревать.

Простите мне, что в голосе дрожание,

Никак не в силах справиться с собой,

Я в пасти крокодиловой страдания.

Ильич наш, генацвале удалой,

Кто он? Вы это знаете и сами.

Не будь его, то б мы, большевики,

Под этими кремлёвскими стенами

Не высились спокойны и ловки.

Под потолками этими дворцовыми,

Что слышали царей, императриц,

Мы б не ходили красные, здоровые.

Плевками бы теперь лежали ниц

На половицах. Как станки печатные,

В подполье все бы укрывались мы

Иль в хлебные поигрывали шахматы

В объятьях у какой-нибудь тюрьмы.

Великий Ленин! Не великий, мало,

Джигит чинарный, гений мировой,

Объединил все души из металла

И Партию отлил – топор стальной.

Им проломили Зимний и так далее,

Немало раздолбали черепов

У Колчака, Деникина, у Врангеля,

Юденича и у других врагов.

Был атаманом нашей шайки Ленин.

Нет, грубо. Был партийным главарём.

Нет, надо поприличней: был вождём.

Пёр танком иногда на население,

А где хитрил и пролезал ужом.

Был, поэтично выражаясь, солнцем,

Богато источал лучи любви.

Товарищ Ленин, мы тебе клянёмся,

Что все заветы выполним твои!

Он завещал нам, как зеницу ока,

Единство нашей Партии хранить,

Как пол казармы чистить от пороков,

Отскабливать и беспощадно мыть,

А несогласных, не жалея, бить

И, как тифозных, удалять из Партии.

Мы поклянёмся, вождь родной, и тут

Хранить единство Партии, как платье

Единственное девки берегут.

Нет, лучше: Будем партию беречь,

Как в сакле берегут жестянку-печь.

Нет, лучше так скажу. Была бы целой,

О, партия! Была бы, как заплот,

Плечо к плечу, доска к доске, без щелей,

Чтоб не проникли свиньи в огород!

В неисчислимых мудрых сочинениях

Товарищ Ленин говорил всегда

О прочной смычке с сельским населением,

Он о союзе говорил! Да, да!

Рабочих и крестьян. Покуда смычка

Меж нами, меж конём и хомутом,

То государство крепко, словно бричка,

И монолитно общество притом.

Хранить союз нам завещал настойчиво

Великий вождь, и верные во всём,

Товарищ Ленин, мы клянёмся, отче,

Хранить союз сей молота с серпом.

С энергией всегда товарищ Ленин

С оппортунизмом вёл борьбу всегда,

За дисциплину ратовал военную.

Без дисциплины партия – вода,

С морозом дисциплины крепче льда.

Болтами дисциплины если свинчена,

Сколочена уверенно она

Гвоздями беспощадной дисциплины –

Таран. Любая свалится стена

Перед такою партией бесценной.

И исходя из этого всего,

Завету твоему, товарищ Ленин,

Мы поклянёмся все до одного

Последовать и, как зеницу ока,

Хранить мы будем дисциплину все!

Товарищ Ленин – выше нет пророка!

Стремящийся вперёд на колесе

Товарищ Ленин, так ушедший рано,

Нам завещал ещё хранить союз

Между республик, дружбу постоянную.

Пускай таджик, якут и белорус,

Узбек не расторгают вечно уз.

Союз республик – это обруч, прочно

Соединяет клёпку в нашей бочке.

Нет, лучше уж сравнить союз с мешком.

Все нации пищат надёжно в нём!

Не устрашат нас интервенты с запада,

С востока, с юга, устоим в борьбе.

Мы сохраним союз, святую заповедь.

Клянёмся нескончаемо тебе,

Товарищ Ленин! Завещал он так же

Умы, интеллигенцию хранить.

Они, как вёрсты, нам дорогу кажут

И держат ариандовую нить.

Учителей несчитанные взводы,

Учёных роты и профессора,

Дивизии и техников с завода,

Газетчики, работники пера –

Вот наша гордость. И, товарищ Ленин,

Клянёмся тебе выполнить завет:

Хранить интеллигенцию бесценную,

(по себя)

Ха-ха, в могиле, в грудь вогнав стилет.

(громко)

Товарищ Ленин, уходя, заветовал

Крепить союз с рабочими всех стран.

Клянёмся, вождь наш дорогой, и этот

Наказ, который, как бинты для ран,

Мы выполним… И дальше в духе том же.

Колонный зал поди набит битком?

От горя натыкаясь на прохожих,

Пойду, сутулясь, словно под мешком.

Мякину от словесного зерна

Повыкину и будет речь сильна.

(Нажимает кнопку на столе. Появляется секретарь Кантер)

А ты звонки прослушивай, не дрыхни.

Кантер

Как можно? Всем, товарищ Сталин, вам

Обязан. Псом испитым, блоховитым

Бродил я по помойкам и дворам,

А вы мне угол дали, прикормили.

Поцеловать позвольте сапожок.

Его не щёткой чистить, а людскими

Усами толп.


Сталин

Целуй, целуй, дружок!


Кантер

Я коврик ваш для вытиранья ног,

Бумажка я, ваш носовой платок.


Сталин

Ну, я пошёл.

(уходит)


Кантер

Большое платит жалованье,

Ем каждый день рулеты, колбасу.

Целую пол я. Здесь стоял хозяин.

Его в душе, как кошелёк, несу.


(Кантер открывает стол Сталина, вынимает потайную телефонную трубку, сидит и подслушивает.)


СЦЕНА 3


В кабинете Сталина.


Сталин (паясничает)


Товарищ Ленин, вождь наш дорогой,

Ты завещал хранить единство партии.

Клянёмся тебе выполнить святой

Завет, как слопать всё, что есть на скатерти

В духане нашем. Ха-ха! завещал

Товарищ Ленин пить нам кахетинское.

Клянёмся вождь, не выпускать бокал,

Пить будем самолучшее грузинское,

Гурийское, чхерави. Я вспотел.

Как тесно тигру под овечьей шкурой!

Артист великий, как я славно пел

Над гробом утопившей царство Бури.

Я подправлял ему воротничок.

Себе слюною смазывал морщинки,

В воде обильно смоченный платок

Я вынимал и выжимал слезинки,

Бессвязно говорил и рукавом

Тёр веки, тёр я, чтобы покраснели.

Эй, Гришка!


Кантер (входит)


Я, хозяин, здесь.


Сталин

Верхом,

Сев на бутылку, доскачу до цели.


Кантер


Пожалуйте, армянский коньячок

И саперави.


Сталин

Дай повторный, ну-ка.

Сегодня выпью трёхсаженный рог.

Без кандалов теперь. Свободны руки.

Я – именинник. Счастье. Костыли

Отбросил тамада наш, добрый Ленин.

Сейчас он безобиднее пыли,

А шёл недавно и качал Вселенную,

Кора земная трескалась под ним.


Кантер


Товарищ Сталин, вот вам и крахунское.


Сталин

К мечте своей крадусь неуловим,

Вздымаюсь к пику по тропинке узкой,

К вершине царской. Без неё страдал.

Мне мир хорош, лишь только на коленях.

Его ботинок для меня – корабль:

Так мал я и так прегромаден Ленин.

Соперник мой, он и родитель мой.

Но я хитрей и приумножу опыт…

Позвал меня однажды и с кривой

Улыбкою сказал, сойдя на шёпот:

«Опасно очень через телефон

Секретные вести переговоры,

Подслушать может барышня-бутон,

На телефонной станции которая».

Киваю: «Да, товарищ Ленин, да,

Подслушивают важные секреты,

Поэтому урон, не иногда».

Он отвечает: «Не должно быть этого.

Необходимо нам установить

В Кремле автоматическую станцию,

Телефонисток чтобы исключить.

Ты, Коба, этим мог бы подзаняться?»

Я сразу же о выгоде своей

Смекнул, но говорю: «Товарищ Ленин,

Где отыщу я знающих людей,

Специалистов для установления?»

«Найди же, постарайся». Я ему,

Мол, трудно. Ещё долго я ломался

И трубкою дымил, держал в дыму

Вождя, ха-ха, он морщился, махался.

И ты не плох в том дельце был.


Кантер


Нашёл

Специалиста нужного из Чехии.

Он телефоны новые провёл,

Неделю не потративши. Умеха!

Пост живо сделал, поместил его

В столе у вас. Подслушивать вы стали

Руководящих всех до одного.


Сталин

Раскупори-ка, Гришка, цинандали.


Кантер


Пожалуйте, хозяин. Плов готов.


Сталин

Себе налей. Хотя ты чистокровный

Жидёнок (а я брезгую жидов),

Но понимаешь ты порой без слова…

Догадлив. Не приказывал тогда

Тебе того телефониста кокнуть…


Кантер


Я знал, что вы прикажете.


Сталин

Нужда.

Должны все тайны знать, чтоб не подохнуть.


Кантер


Ягоде нашептал я в телефон:

«Чехословацкий техник нам помеха,

По сведеньям проверенным – шпион,

Террористический готовит акт».


Сталин


Потеха!

Ягода к стенке. Пиф и паф его.

Ты чеху заплатил хоть?


Кантер


Обещаньями!

Пять тысяч обещаний.


Сталин

Го-го-го!

Джигит. Управлюсь с ними, как со щами.

Они по телефону говорят,

Цекистики, ослы, не сознавая,

Что в моё ухо через аппарат

Влезают ихни мысли-змеи. Знаю

Их планы, нанесут удар какой,

Куда, когда и кулаками чьими.

Я зрячий, а противник мой слепой,

На ринге я деруся со слепыми.

Конечно, на лопатки положу

И попинаю головы курчавые.

Дай срок и я им, гнидам, покажу

Интеллего, философам слюнявым.

С плевком смешаю их и разотру

Ногою по кремлёвской половице.

Как курицам орёл, не по нутру

Я им. Имею грубые мужицкие

Манеры я. Дворяне! Пачкуны!

«Что думает товарищ Сталин?» Сладко

Зиновьев усмехается, видны

Его мыслишки на мордёне гадкой:

«Что может Сталин умного сказать?»

Дают мне слово так, из деликатности.

Но в дураках оставлю их опять.

Всегда себе устраивал приятности…

Мы были в ссылке, жили впятером:

Я, Яшка Свердлов, слякоть остальная.

Дежурить назначали каждым днём,

Варить супы, картошку. Не желаю.

Я не дежурю, разве я ишак?

Бегу с утра к ребятам уголовным.

Глотаем водку и жуём табак.

Иду к своим я вечером багровым.

Они кастрюлю полную на стол.

Уже готовы разливать по мискам.

Я плюну в суп (характеры учёл),

Они соскочат с рёвами и писком.

Дворянчики брезгливы, не едят,

Голодные стоят, меня ругая.

А я к кастрюле с поварёшкой рад

И суп, ха-ха! до капельки сжираю.

Что говорили блохи образованные,

Покуда я отсутствовал?


Кантер


Да вот,

Товарищ Сталин, ихни разговоры

Подробно записал.


Сталин

Давай блокнот.

Глотками пьёшь! Ты что, интеллигентик?

Стаканом пей! Записано. Ага.

Бухарин про меня: «Не теоретик,

Плохой оратор». Нажил ты врага,

Бухарин. Томский про меня: «Железный

Притворщик Сталин». Этот не дурак.

Опасен. Всех их, умников, прирезать!

Хорош мне мир покорный, как ишак.

Зиновьев: «Козни строит нам усатый,

К единовластью лезет». Я усач?

Ну подожди, евреина порхатая,

Не вымолишь прощенья, плачь не плачь.

Под плетью, шомполами повизжишь ты,

Скотина, под руками палача.

Ещё налей. Пустой стакан! Не видишь?


Кантер


Лью, лью.


Сталин

Пока пусть злобствуют рыча.

Не теоретик я, пока. Допустим,

Лицеи, институты не кончал,

Не изучал я Маркса, Заратустра

И в бочке с Диогеном не трепал,

Но не глупец я, ни-ни-ни, товарищи,

И убедитесь вы однажды в том.

Имею я идеи поражающие…

Да, в небесах я не парю орлом,

Пожрать люблю и выпить вкусно тоже,

Тихохонько плетусь я по земле.

Вы великаны, а я крыса, может,

Что прячется в конюшне и во мгле.

Имею зубы, зубки лишь отточенные,

Настойчивость имея сверх того,

Грызут они, грызут и днём, и ночью

Ремни седла и прочего всего,

А грянет бой, солдаты вскочат сразу

На сёдла, но, обгрызенные мной,

Все свалятся со всадниками наземь,

И сразу же проигран ими бой!

И крыса в дамках. Дурачины взвизгивают,

В дискуссиях орут до хрипоты:

Возможна ли победа соцализма

В одной стране? Комолые мечты.

Налей ещё.


Кантер


Хозяин, лью.


Сталин


Хватающее

Винцо. Они страной руководят,

Уверены: я, ничего не значащий

Генсек, что стерегу я аппарат,

Бумагами шуршу, как мышь голодная.

Ха-ха! Подбором кадров занят я:

Секретарей сменяю неугодных

Горкомов и губкомов, трал-ля-ля.

Их маршалов на пешек заменяю,

Снимаю я надёжные полки

И вместо них свиней я загоняю,

Я ружья деревянные вручаю

И так же деревянные клинки.

Создам свою я, сталинскую партию,

Побольше уголовных вовлеку.

И бить, и пить – надёжные ребята.

Наверно водки целую реку

Я выпил в ссылке, быв их завсегдатаем,

Костей сломали – ух! подрались там,

Джигитовали – вспомнить ароматно.

А девок сколько превратили в мам!

Упрашивать не надо уголовников

Пришить кого-то, не чета слюням –

Большевикам. Налей ещё, жидёнок,

Себе и пей.


Кантер


Товарищ Сталин, пью.

Качаться буду, скажут: «Алкоголик».


Сталин


И что? Пускай, качайся по Кремлю,

Он мой духан. Хозяин. Разрешаю.

Варнуха где?


Кантер


В приёмной ждёт давно.


Сталин