Динамика социокультурной адаптации личности

Вид материала

Автореферат

Содержание В третьем параграфе «Проблемы адаптации и смысла жизни в связи с динамикой возрастного статуса индивида на социокультурном и лич Вторая глава «Смыслообразующие компоненты социокультурной адаптации в зависимости от стадии жизненного цикла» В первом параграфе «Проблемы первичной социализации (до 16-17 лет)» Во втором параграфе «Вторичная социализация периода юности и ранней взрослости» В третьем параграфе «Проблемы социокультурной адаптации в период зрелости (акме)»

Подобный материал:

• Методические рекомендации по социокультурной адаптации, 1320.33kb.
• Динамика жизненных позиций молодежи в контексте социокультурной адаптации: региональный, 317.14kb.
• А. А. Налчаджян Социально-психическая адаптация личности, 204.24kb.
• К вопросу адаптации студентов-первокурсников к учебной деятельности в вузе, 99.08kb.
• Тюменский государственный нефтегазовый университет н. Г. Хайруллина, А. Р. Салихова, 1386.85kb.
• Психофизиологические основы адаптации и дезадаптации, 377.67kb.
• Многофакторный подход в исследова­нии особенностей социально-психоло­гической адаптации, 54.13kb.
• Театрально-педагогические технологии как средство социокультурной адаптации старших, 355.7kb.
• Программа курса по выбору глобализация и социокультурная динамика для студентов 4 курса, 85.84kb.
• Тематический план конгресса ребенок и семья: > семья и экономический кризис в аспекте, 97.45kb.

Во втором параграфе «Свобода и детерминизм в выборе индивидуального смысла жизни» анализируется соотношение свободы и детерминизма в выборе смысла жизни конкретного человека с учетом внешнего социокультурного контекста и внутренних детерминант его собственного развития. Здесь показано, что полноценная личностная адаптация невозможна без осознания смысла жизни.

Конкретные личностные смыслы каждого человека опираются на его фундаментальные представления (осознанные в большей или меньшей степени) о феномене жизни и ее смысле вообще. Они имеют несколько уровней, но все отвечают на вопрос: для чего. Для чего я живу? - это наиболее обобщенный смысл бытия конкретного человека. Над ним может надстраиваться вопрос о том, частью чего является моя жизнь, во что, в какое целое она входит. Здесь возникает также весьма разветвленная сеть различных систем. Жизнь человека является частью жизни его семьи, страны, эпохи, культуры, всего человечества, и наконец, земной жизни вообще. Если не считать своим призванием решение метафизических вопросов, то для личностной адаптации человеку необходимо искать смысл жизни конкретно для себя. Однако смысл жизни невозможно выбирать произвольно – он во многом задается самой жизнью каждого конкретного человека и вытекает из его личностной идентичности, общего ощущения себя в мире, своего места среди людей, представления о земной жизни вообще (для чего она нам дается, частью чего является), о людях (какие они, что они здесь делают).

В данном исследовании выделены основные аспекты жизненных ситуаций, которые могут определить смыслообразующие компоненты личности. К ним относятся: социокультурный и исторический контекст, в который изначально попадает появившийся на свет индивид; его биологические предпосылки; специфика родительской семьи; особенности первичной социализации; индивидуальная эмоциональная направленность; особенности когнитивной сферы. Поиск равновесия между внутренними стремлениями и внешними реалиями может стать важной составляющей жизненных смыслов индивида.

Большинство авторов, писавших о смысле жизни, обращали внимание на то, что человек может выбирать собственную позицию при любых условиях существования. Не отрицая важности выбора позиции, мы в данной работе ставим акцент на то, что сама позиция выбирается относительно заданных извне и изнутри условий. Сам жизненный сюжет человеку задается обстоятельствами, навязывается ему извне. И то, над чем одни бьются многие годы или десятки лет, других не затрагивает вовсе, и поэтому не может стать смыслом их жизни. Для того, чтобы занять конструктивную позицию, необходимо сначала осмыслить собственную идентичность, специфику условий своей жизни, свое место среди людей, и только исходя из этого, наметить для себя смыслообразующие цели и задачи.

В третьем параграфе «Проблемы адаптации и смысла жизни в связи с динамикой возрастного статуса индивида на социокультурном и личностном уровне» изучаются различные подходы к восприятию возраста и возрастного статуса индивида в разных социальных и культурных условиях, а также его собственное отношение к своей меняющейся идентичности. С течением времени неизбежны изменения как в состоянии и степени адаптированности человека к социокультурной среде, так и в его личностных смыслах, и то, к чему он стремился еще вчера, сегодня может либо оказаться достигнутым, либо осознается как недосягаемое или ненужное.

Процесс движения индивида по стадиям жизненного цикла большинству людей кажется естественным, мало зависящим от социальных и культурных процессов в обществе. Однако время жизни человека можно рассматривать не только с биологической, но и с социокультурной, а также психологической точки зрения. В данном параграфе анализируются циклический и линейный подходы к периодизации жизненного цикла человека, а также различные классификации, основанные на выделении отдельных возрастных этапов разными авторами.

Каждый из этих этапов имеет свои задачи. Людям всегда было свойственно связывать с возрастом определенные цели и соот­ветствующий образ жизни. С возрастными категориями связаны социокультурные представления о необходимых знаниях, навыках, умениях, желательном или хотя бы дозволенном поведении. То, в каком возрасте люди вступают в брак, рожают детей, достигают вершины своей карьеры, во многом определяется социокуль­турными нормативами. Большинство в той или иной мере стремится им следовать, и для многих они задают личностные смыслы в различные пе­риоды. Слишком большие отклонения от них обычно сопровождаются негативными переживаниями дезадаптации и падением самооценки. Практически во всех существующих культурах к человеку в различные периоды жизни предъявляются разные требования и ожидания, и он, зная это, часто старается вести себя соответствующим образом. Многие люди основывают свое социальное и личностное благополучие именно на этом соответствии. Хотя в разных культурных традициях и у разных авторов нормативный образ жизни и деятельность на определенных этапах жизненного цикла имеют свои особенности, между ними есть и общие черты. Прежде всего, это сам факт смены интересов и соответствующего им образа жизни, и такая возрастная динамика не вызывает сомнения. Если же этого не происходит или происходит с сильными временными отклонениями, то можно говорить о дезадаптированности индивида с неблагоприятными последствиями для него.

Помимо биологических и социокультурных детерминант представление о возрасте имеет существенную личностную составляющую. Восприятие отдельным человеком своего возраста и связанного с ним возрастного статуса во многом также опирается на культурные представления. А отношение к различным этапам человеческой жизни, ценность и значение отдельных возрастных периодов в общественном сознании значительно менялись от эпохи к эпохи, от культуры к культуре. Вообще дело обстоит таким образом, словно у каждой эпохи и у каждого народа всегда имелся свой привилегированный возраст. «Привилегированный возраст» в культуре не остается неизменным. В каждом периоде жизни можно найти свои преимущества и свои недостатки, и в зависимости от того, как расставлены акценты, их ценность воспринимается по-разному.

Неодинаковый общественный престиж различных возрастных перио­дов оказывает влияние и на отдельного человека. Некоторым людям не нравится свой возраст, но именно тот, кто поддается массовым представлениям о ценности того или иного периода жизни и смотрит на себя с этих позиций, становится дезадаптированным. Если в этом случае со стороны других людей и общественного мнения на индивида оказывается негативное воздействие, то возможно снижение его самооценки и даже отторжение самого себя. Люди послушные, привыкшие подчиняться внешним силам, восприни­мают в таком ключе и господствующие в обществе стереотипы и не могут им противостоять. Такое некритическое восприятие, с позиции покорности, без умения отличить, когда стоит подчиниться, а когда – нет, оказывает негативное влияние на их способность к адаптации. Те же, кто смеет и умеет отличить полезные для себя стереотипы от вредных, оказываются гораздо более адаптированными к жизни.

В современном российском обществе дифференциация по возрасту выражена особенно сильно. Тем не менее эта проблема на индивидуальном уровне может быть в значительной степени смягчена, если индивид не всегда будет оценивать себя в соответствии с негативными общепринятыми критериями. Это особенно относится к тем его личностным и социальным характеристикам, на которые он не в силах повлиять, и более адаптированными являются те люди, самооценка которых не падает стремительно вниз вслед за ухудшением социальной позиции. Если человек научится не слишком зависеть от оценки другими своих возможностей и не связывать напрямую свою самооценку и чувство собственного достоинства с внешними обстоятельствами, то вступление в «непрестижную» пору жизни не будет для него особенно болезненным. Невзирая на широко распространенное мнение о наиболее счастливой поре в молодости, можно смело утверждать, что любая пора жизни может быть счастливой. Это зависит не столько от количества прожитых лет и других формальных показателей, сколько от особенностей характера и мировосприятия личности.

Развитие человека на протяжении всей его жизни совершается не равномерно, а периоды постепенных, подспудных изменений сменяются резкими, скачкообразными трансформациями, сопровождаемыми качественным сдвигом; они получили название критических периодов или возрастных кризисов. В это время индивид по-старому жить уже не может, а по-новому еще не умеет. Эти состояния считаются настолько неизбежными, что даже получили название «нормативных».¹ Слова «норма» и «кризис» плохо сочетаются между собой, но в данном случае переживание относительно тяжелого периода неизбежно и необходимо и является вполне нормальным и статистически распространенным.

Развитие личности осуществляется не автоматически, а на основе целенаправленных усилий. При этом почти всегда существуют различного рода препятствия, неблагоприятные факторы – внешние и внутренние, которые тормозят «правильный» ход процесса. Поэтому переход от одной стадии к другой редко происходит, так, «как положено». То, что в науке называется нормой, правильнее было бы назвать идеальным типом.

Личностные смыслы человека, значимые для него на одном этапе, постепенно отмирают и заменяются новыми. Помимо индивидуальных, существуют типичные адаптационные проблемы и смыслы, связанные с различными этапами жизненного пути. Важной частью этого адаптационного механизма является осознание и принятие индивидом самого себя в изменяющемся времени.

Вторая глава «Смыслообразующие компоненты социокультурной адаптации в зависимости от стадии жизненного цикла» посвящена рассмотрению динамики адаптационных механизмов при переходе индивида от одного этапа жизненного цикла к следующему, наличия общих и индивидуальных характеристик в этом процессе, влияния первичной социализации на характер социокультурной адаптации личности в дальнейшем, возможности ресоциализации и формировании в связи с этим главных жизненных смыслов и целей.

В первом параграфе «Проблемы первичной социализации (до 16-17 лет)» речь идет о специфике социализации ребенка в зависимости от социального положения его семьи, морального и психологического климата в ней, особенностей микросреды и того социального слоя, к которому он принадлежит. В этом параграфе анализируются возможные варианты успешных или неуспешных элементов социализации, в частности, формирования первичного мироощущения доброжелательности или враждебности окружающей среды; уверенности в себе и способности влиять на события или, наоборот, беспомощности; типичных паттернов реагирования на различные ситуации; атрибуции достижений и неудач; условий развития любознательности, мотивации к познанию и обучению; овладения социокультурными нормами и умения их применять на практике. С первичной социализацией во многом связаны также личностные качества и характер человека, которые могут способствовать или препятствовать его адаптированности в дальнейшем. Автор обращает внимание также и на то, что некоторые факторы адаптации, считающиеся позитивными в детстве (например, послушание), становясь привычкой, могут стать препятствием для успешной адаптированности на других возрастных стадиях.

Неблагоприятные факторы первичной социализации часто становятся основой дезадаптационных механизмов в будущем, однако они же могут задать индивиду направление жизненных задач и личностных смыслов, связанных с преодолением деструктивных паттернов поведения. Сложность трансформации подобных паттернов состоит в том, что недостаточно принять решение на уровне сознания. Помимо этого необходимо найти и обосновать для себя новые позиции в отношении к окружению, к своему месту в нем, к людям и их взаимоотношениям, а также выработать и закрепить неизвестные ранее способы реагирования, модели поведения, привычки, образ жизни в целом, постепенно переводя все это на подсознательный уровень. Такая работа требует немало сил и времени, зато тем самым человек создает для себя реальные жизненные смыслы на многие годы и становится более адаптированным к социокультурной реальности. Если адаптация в целом или ее отдельные стороны оказались неудовлетворительными, то работа, связанная с частичной реадаптацией, может стать основой целей и личностных смыслов человека на дальнейших этапах его развития.

Во втором параграфе «Вторичная социализация периода юности и ранней взрослости» рассматриваются типичные проблемы, которые возникают в эти периоды жизни, и варианты адаптивного или дезадаптивного их решения. Юношеская напряженность и конфликтность, так называемый кризис юношеского возраста проявляются тем острее и чаще, чем сильнее выражены социокультурные различия между мирами детства и взрослости. Последнее свидетельствует о том, что юность следует рассматривать не просто как естественный возрастной этап в жизни человека, но и как определенное социокультурное явление в связи с тем значением, которое ей придают в обществе.

Резкие смены настроений, эмоциональные перепады, переходы от надежд к разочарованиям и обратно – все это очень характерно для юности и связано не только с гормональным взрывом, но и с юношеским максимализмом. Такие проявления столь значительны, что у взрослых считались бы невротическими состояниями. Даже юношеские нормы пиковых значений шкал в тесте ММРI значительно выше, чем для взрослых, и те значения, которые считаются еще нормальными для юношей, для взрослых людей квалифицируются как пограничные состояния.¹

Самооценка человека в этой фазе жизни также еще очень неустойчива и в значительной степени зависит от реакции окружающих на его действия и поведение. Причем, обоснованность реакций и оценок окружающих людей не всегда подвергается должному контролю со стороны самого юноши из-за повышенной уязвимости и недостаточно сформированных собственных ориентиров. Если это сохранится в дальнейшем, то такой человек неизбежно окажется дезадаптированным вследствие стремления соответствовать разноречивым мнениям и личностной зависимости как черты характера. И это негативно отразится на его деятельности и общении.

Как считает Э. Эриксон, многие проблемы в юности связаны с кризисом идентичности.² Последний обусловлен тем, что движение по возрастной лестнице, взросление приводит юношу в новую социально-демографическую группу. Социокультурное окружение требует от него выбрать конкретную профессию и найти свое место в обществе. Большинство людей не знает, какой вид деятельности мог бы стать их призванием, поэтому они часто ошибаются в выборе профессии, для которой у них нет необходимых данных. В дальнейшем они также действуют путем проб и ошибок, которые продолжаются далеко за пределами юношеского возраста.

Для некоторых юношей и девушек характерно нежелание или боязнь взрослеть, несмотря на широко распространенное мнение об обратном. Если на сознательном уровне большинство действительно стремится получить статус и права взрослого, то бессознательно многие не хотят и боятся этого. Ведь переход от зависимости детства к самостоятельности и ответственности взрослости имеет две стороны. Необходимость подчиняться неприятна, а ответственность пугает. Но некоторые молодые люди, привыкшие жить по воле старших, вполне примирились с таким положением дел и готовы терпеть его дальше, лишь бы не отвечать за собственные поступки. Эта альтернатива порождает различные типы людей, тяготеющих к одному или другому полюсу. Со всей остротой этот выбор на практике встает именно в юности, которую можно считать сензитивным периодом для такого выбора.

Для адаптации в юности требуется совершить психологический прорыв от послушания к самостоятельности и инициативности. Это предполагает значительные изменения как в системе ценностей, так и в реальных паттернах поведения. Если в ранние периоды жизни понятие самостоятельности многими детьми отождествляется со своеволием и именно поэтому кажется такой манящей мечтой, то при переходе к юности она становится реальной ценностью, включающей в себя не только свободу, но и ответственность. Для тех, кто преуспел в послушании в детстве, такая задача становится особенно трудной. Разрыв тождественных ранее понятий «послушный» и «хороший», эксперименты по нахождению конкретных форм собственной активности и социально одобряемой инициативы – все это оказывается на практике очень не легко и удается далеко не всем, особенно тем, кто привык ценить в себе способность повиноваться.

Самостоятельность в юности заключается, прежде всего, в самоопределении – выборе профессии и связанного с ней основного направления жизненного пути. Для этого необходимо, с одной стороны, осознание своей идентичности, своих интересов и способностей, а с другой – знание мира профессий, их распространенности, востребованности, престижа и оплаты. Однако такие требования являются скорее идеальными, чем реальными – в действительности многие люди, уже будучи взрослыми, не знают в достаточной мере ни себя, своих сильных и слабых сторон, ни постоянно меняющейся системы общественного разделения труда. Поэтому они не могут научить этому своих детей. Соответственно в тех семьях, где родители не удовлетворены своим родом занятий и работают только по необходимости, у детей большая вероятность повторить такую же дезадаптационную модель поведения. Адекват­ный, не приводящий к разочарованиям выбор может быть сделан только на пересечении внутренней и внешней реальности.

В данном параграфе рассматриваются и другие факторы, влияющие на дезадаптацию и ошибочный выбор: чрезмерное социально-экономическое расслоение общества и коррупция в условиях современной России, нереально завышенный уровень притязаний многих выпускников, ориентация на престиж ВУЗа и внешние признаки успеха, отсутствие квалифицированной внешней поддержки, неумение наметить резервные пути получения выбранной специальности.

Юность является также сензитивным периодом для осознания и принятия своей гендерной роли, влюбленности, вступления в романтические отношения. Автор считает фактором дезадаптации как избегание романтических чувств, страх перед ними, так и чрезмерное стремление к ним, поиски «идеального» партнера, приводящие к неизбежным разочарованиям. Кроме того, автор обращает внимание на то, что создание устойчивых отношений, а тем более семьи опирается не столько на влюбленность, сколько на реалистическую любовь и уважение друг к другу. Вместо идеализации партнера, такая любовь предполагает зна­ние его особенностей, в том числе и недостатков, умение понимать соб­ственные чувства и управлять ими, готовность преодолевать сложности в отношениях, а не считать, что любовь сама по себе все преодолеет, способность оказывать взаимную поддержку, а не разочаровываться при неудачах.

Но в то же время для счастливого брака необходима и некоторая доля романтики. Сочетание одного с другим требует знания жизни, муд­рости и дается не легко. Романтические иллюзии приводят к разрушению брака и частой смене партнеров, но их пол­ное отсутствие порождает скуку, рутину и неудовлетворенность браком. Установление равновесия в окраске чувства является настолько непростой задачей, что решить ее на юношеском этапе удается немногим, хотя социокультурные нормы побуждают большинство людей создавать семью на исходе юношеского периода.

Юность заканчивается переходом во взрослую жизнь, и следует найти конкретные пути для этого, которые значительно различаются у разных людей. Ответственность каждого шага в юности чрезвычайно велика, и любая ошибка может обернуться последствиями драматического характера (неправильный выбор профессии, неудачный брак). Человек вынужден осуществить самоопределение тогда, когда он чаще всего еще не готов к этому, но за свою неготовность ему придется расплачиваться в дальнейшем. Упущенные возможности служат источником последующих переживаний, но часто они же могут стать стимулом для самосовершенствования и наполняют жизнь смыслом, если человек готов к этому.

В третьем параграфе «Проблемы социокультурной адаптации в период зрелости (акме)» рассматриваются типичные варианты поведения взрослого человека, способствующие или препятствующие достижению его адаптации. Древние греки называли возраст тридцать с небольшим лет периодом расцвета или акме. Автор обращает внимание на то, что физическая и духовная зрелость, как правило, не совпадают во времени, и если органы чувств с годами действительно теряют свою остроту, то развитие личности может продолжаться гораздо дольше. Как считал еще Аристотель, тело достигает цветущей поры около 30 с небольшим лет, а душа – около 49 лет.¹ И действительно, чтобы следовать по пути духовного совершенствования требуется гораздо больше времени, причем, на этом пути происходит не один подъем и спуск, а множество восхождений и падений, временной потери жизненных ориентиров и нового обретения ценностей в других обстоятельствах. Эта парадигма гораздо более оптимистична и придает жизни индивида смысл на всем ее протяжении, поддерживая физические и психические силы в любом возрасте.

Главным достижением периода расцвета - акме можно считать состояние оптимального самоконтроля. И хотя в зрелости у индивида имеются наибольшие возможности для этого, все же сам по себе, автоматически, вместе с достижением определенного возраста он не появляется. Для его достижения требуется большая внутренняя работа, которую не все осуществляют одинаково успешно или не проделывают вообще из-за нежелания напрягаться или отсутствия навыков. Восполнить это в более поздние периоды жизни становится очень трудно.

Автор рассматривает и обосновывает необходимость выработки тех личностных качеств и умений, которые способствуют адаптации зрелого человека. К ним относятся: контроль и управление эмоциями, так называемая эмоциональная компетентность; готовность брать на себя ответственность, что по данным ряда исследований, имеет положительную корреляцию с наличием смысла жизни и позитивной самооценкой¹; высокая степень толерантности; способность к самореализации. Автор отдельно говорит о кажущейся противоречивости тех качеств, которые должны одновременно присутствовать у зрелой личности и обосновывает возможность их совместимости. Это такие на первый взгляд дихотомические пары, как высокое самоуважение, уверенность в себе и адекватная самооценка; настойчивость и гибкость; социальные достижения и личностное развитие; ориентация как на результат, так и на процесс деятельности.

Автор рассматривает возможные причины так называемого кризиса среднего возраста: недостаточная самореализация, снижение внешней привлекательности и страх ее полной потери в дальнейшем, разочарование в связи с несоответствием нормативному образу себя самого и близких людей, сужение социальных перспектив на будущее. Однако автор постоянно подчеркивает, что этот кризис может быть преодолен в деятельности, направленной на расширение горизонтов жизненного мира, нахождение своего места в новой социальной ситуации развития. Позитивная задача кризиса середины жизни заключается именно в переосмыслении своей прежней идентичности и определении реалистичных будущих целей. Ш. Бюлер доказывает, что достижение адаптации и смысла жизни зави­сит от способности индивида намечать такие цели, которые наиболее адекватны его внутренней сути.¹ Ее точка зрения подтверждается тем, что кризис среднего возраста может наступить даже у самых успешных людей, которые добились всего, чего хотели. Это – так называемый акмеологический кризис, когда человек дошел до предполагаемой вершины и дальше не знает, куда идти. Кризис здесь вызван именно исчерпанностью прежних целей и программой саморазвития.

Автор разделяет также точку зрения С. Хантер и М. Сандел, утверждающих, что знание о неизбежности кризиса значительно уменьшает отрицательные состояния в этот период. Такую подготовку они называют антиципаторной социализацией, которая позволяет заменить модель нормативного кризиса моделью перехода.²

Смыслообразующим направлением в период зрелости становится самореализация, профессиональная деятельность и социально-карьерное восхождение, воспитание детей и передача ведущих ценностей следующему поколению, ответственность перед ним. Смысловыми задачами этого периода являются избавление от иллюзий, неоправданных ожиданий, приобретение реалистического подхода к жизни. Недостаточно успешное разрешение возрастных кризисов способствует дальнейшей дезадаптации, преодоление которой может стать личностным смыслом и задачей зрелого человека.