Природа никогда не заблуждается. Ненавистна природе всякая подделка, и всего лучше бывает то, что не искажено ни наукой, ни искусством
| Вид материала | Документы |
- «Мудрость никогда не бывает заимствованной, а заимствованное никогда не бывает мудростью», 405.54kb.
- Философия, ее предмет и сущность мировоззренческая природа философии, 5543.15kb.
- Философия, ее предмет и сущность. Мировоззренческая природа философии, 4643.79kb.
- Философия, ее предмет и сущность мировоззренческая природа философии, 1978.19kb.
- Л. Н. Толстой о критике писал: Один мой приятель, выражая отношение критиков к художникам,, 21875.14kb.
- Тема: «Живая и неживая природа», 43.13kb.
- Букварь вокала, 1380.32kb.
- Конспект развлечения на улице Тема: «Прогулка в лесу», 43.08kb.
- На доске слова и план конференции Любовь к природе, впрочем, как и всякая человеческая, 27.74kb.
- Примерный план Мировоззрение, его структура и основные формы. Философия как специфическая, 816.96kb.
Через несколько сотен километров с остановками, в основном, по человеческой нужде, мы подъехали к небольшому населенному пункту. На протяжении всего пути мы не встретили ни одной встречной или попутной машины. Так же не видели и людей. На некоторых придорожных стоянках у кафе мы все же видели автомобили. Но так же, как и в городе, они стояли в одиночестве без своих пассажиров, обдуваемые легким ветром. Терять время на остановки и изучение заброшенных кафе мы не стали. Шансы того, что внутри находятся живые люди, были очень малы в нашем понимании и поэтому мы решили ехать дальше. Один раз, правда, мы остановились, когда Серега закричал визгливым голосом. Ему показалось, что он увидел в лесу тень или силуэт человека, я точно не понял. И вот теперь мы стояли перед дорожным знаком синего цвета со словами «Верхние коняшки». Мы с Серегой улыбнулись и въехали на центральную улицу. Меня с детства радовало разнообразие названий деревень и сел. Порой даже не культурного сексуального характера. Вдоль дороги тянулись небольшие дома различных мягких цветов. У каждого находились металлические или деревянные калитка с забором, огораживающим внутренний двор. На улицах было довольно чисто, что крайне противоречило деревенским улицам из детских воспоминаний.
- Давай остановимся, зайдем в какой-нибудь дом, - предложил Серега.
- Да, можно. Ты просто так посмотреть хочешь? - отозвался я, высовывая голову через окно, чтобы лучше рассмотреть близлежащие дома.
- Может, просто так. Ну, посмотрим. Отдохнуть немного хочу, несколько часов за рулем уже. Хоть и не было машин, за дорогой все равно следить нужно.
Я не стал противоречить ему, а молча повиновался и вышел вслед за Серегой, когда мы остановились возле одного из домов. Да и причин противоречить у меня не было, из нас двоих только я отдыхал пока что в нашей поездке. Мы прошли мимо деревянной телеги и уперлись в высокий деревянный забор.
- Ну, ка? - тихо сказал Серега, открывая калитку.
Она оказалась не заперта и мы прошли во двор. Одноэтажный дом был побелен и покрыт шифером. Во дворе, по которому бегали куры, была пара маленьких сараев. Из одного из них слышалось хрюканье свиней. На деревянном крыльце голубого цвета спал большой серый кот.
Мы, быстро, осмотрев двор, прошли в дом. Везде порядок и чистые вещи. Холодильник наполнен едой. Конечно, она была скромнее, нежели столичная и производитель подозрительный, но зато свежая, если верить датам изготовления.
Серега отогнал машину с дороги, чтобы не мешать, вдруг проезжающим и запер ее на всякий случай. Повалявшись, на чьей-то мебели, обсуждая главного героя фильма «Умница Уилл Хантинг» и актера его сыгравшего, имя которого так и не смогли вспомнить, мы вышли на улицу и пошли под закатом солнца в магазин. Мы решили переночевать здесь, а потом если не передумаем, то поедем дальше. В магазине с одноименным названием «Продукты», мы взяли спиртного и замороженное мясо. Рубить порося, мирно живущего в своем сарае, мы не стали ввиду активного участия одного из страхов и лени. И было принято решение сходить в магазин. Жарили шашлык, когда уже начали появляться первые звезды.
- Антох, куда поедем после Тихого океана? - спросил Серега, поливая мясо водой.
- Не знаю, там видно будет. Можно в принципе, до Европы проехаться. Можно в ту же Европу, но уже через Америку как-нибудь.
- Не какаеш на руках, когда сидишь? Эту фразу, когда-то давно, произнес мужчина ребенку под моим балконом. Внешностей ребенка и мужчины я не видел, так как лежал на диване и читал книгу, но все слышал через открытую дверь. Теперь из-за того, что надолго запомнил его противный голос, я жалею, что тогда не поднялся посмотреть на его обладателя, - произнес Серега, разлив по стаканам водку и теперь смотрящий между углей костра.
- Книга интересная была? - спросил я, улыбаясь и выдержав маленькую паузу, чтобы не вырвалось из моих уст то, что придаст его рассказу оттенок неудачной истории.
- Интересная, - улыбнулся он в ответ и протянул стакан.
Пили мы, всегда чокаясь, но без тостов. Так, только если иногда. Мы были из категории тех людей, которые без обоснованных причин для других, не понимали смысла тостов. И были не очень хорошего мнения о людях, заставляющих сказать тост, когда сидишь с ними за столом. Поэтому, мы тупо пили не только в этот раз, но и всегда. В этот раз, когда все мясо было съедено, а спиртное выпито, мы ползли к дому, после того, как потушили костер и убрали за собой мусор.
Моя кровать была приятна, не смотря на свою жесткость. Через окно у нас в комнате светила луна, показывая в темноте Серегины ноги.
Через, до сих пор не известный промежуток времени, я пошел по дороге. Она была песчаная, с домами по обе стороны. По некоторым, уже знакомым признакам, я знал, что это была та самая деревня, в которой мы остались спать. Забыв про эту дорогу, которая отняла довольно много времени, я шел по аллее. Под ногами был качественный асфальт, а вокруг ухоженные высокие деревья, между которыми находились частные не большие домики. Эти домики были окутаны мглой. В том месте была ночь. Из-за отсутствия работающих фонарей и туч, которые заволокли небо, были видны, в основном, очертания всего окружающего. Но этого было достаточно, чтобы легко определить, что это была аллея. Я двинулся по ней вперед. Желания залезть в первый попавшийся дом и отсидеться там, у меня не было. Мало ли что там водится. На первом перекрестке, между многочисленными домами, я увидел высокую башню черного цвета. За этой башней начинали простираться небоскребы. На протяжении всех направлений обеих улиц, протянулись припаркованные автомобили в виде темных пятен разнообразной формы. Это было незнакомое мне место. В подтверждение этому, по дороге я стал замечать рекламные вывески, афиши и объявления на иностранном языке и не встречавшиеся мне ранее ни в одном из знакомых мест. По сочетанию букв, я предположил, что это английский. Вдали мне показалось, что увидел что то, что не вписывалось в окружающую картину. Пройдя два квартала, я разглядел, что это был маленький огонек. Дойдя еще ближе, я разглядел открытую дверь магазина, из которой выходил мягкий и тусклый свет. На витрине магазина не было товара, только вывеска «Нас нет». Названия магазина видно не было. С отсутствующим теперь во сне страхом, я заглянул внутрь. Тихо, чтобы не создавать любого и не только лишнего шума, я оказался в маленьком помещении. Вокруг меня находились не большие прилавки, с непонятным в темноте содержимым. Свет исходил из дальнего помещения. Внутри меня зажглась маленькая улыбка, когда все мои опасения, что сейчас кто-нибудь набросится со спины, не сбылись, и я увидел в той комнате человека. Он ковырялся в картонной коробке, повернувшись ко мне спиной. Похож был на 50-летнего мужчину в старом свитере и штанах. На голове короткие седые волосы. На ногах домашние тапки.
Я слегка постучал по дверной коробке, чтобы не напугать человека, но пошатнулся назад, когда он спокойно развернулся и пристально стал смотреть на меня. Последнее, что я запомнил, было его лицо, состоящее из лиц женщины, мужчины и их ребенка.
Вскочив на кровати, я уставился на лунный свет с бешено бьющимся сердцем. Переваривая по дороге увиденное, я сходил в туалет и попил воды. Лег на кровать и попытался успокоиться после очередного кошмара, которые в свою очередь были редкостью в моей жизни. Через несколько минут спустя, я оказался перед той же дверью. На этот раз идти туда у меня желания не было. Но, не отвергнув тот факт, что это неспроста, вошел внутрь. Существо в старом свитере стояло на входе, внимательно рассматривая входящего.
- Все-таки вернулся, - оттолкнулись слова от его тела.
Позже, я отметил про себя, что дальнейшие его слова больше не оказывали на меня подобного действия.
- Как видишь, - отозвался я без капли намека на агрессивное поведение.
Он молча увлек меня за собой. Мы прошли в ту комнату, в которой я первый раз его увидел. Там был стол, диван и пара стульев.
- Присаживайся, - сказал он.
Мы сели на диван.
- Как тебя зовут? - ненавязчиво начал я.
- А как хочешь, так и называй, - отозвался он, разливая в глиняные чашки горячий напиток темного цвета, но довольно сладкий по запаху.
- Можно просто на Вы? - я внимательно смотрел, как его три лица слились воедино и стали одним целым в виде незнакомого мне мужского лица, к которому подошли бы любые гримасы и сделали его прекрасным в любом случае. Седые волосы остались на месте, иногда осыпаясь на свитер.
- Разумеется, как я и сказал, - он пододвинул мне чашку.
Мои родители меня воспитывали так, что итогом стало отсутствие у меня желания пить не знакомые вещи с незнакомыми людьми. Но этот мой устоявшийся стереотип отступил перед приятным запахом напитка. Когда он добрался до моих внутренностей, согревая попутно поверхность горла, я почувствовал приход нового ощущения. При депрессии в котором, начинаешь разрывать себя на части и думаешь, что поступаешь правильно.
- Ну как? - улыбнулся он.
- Да вроде бы не плохо, - подобно отозвался я и сделал еще глоток. - Приятно так.
- Вот видишь? А ты не хотел, - он тихо засмеялся.
- Я хотел, но не сразу.
- Ну ладно, не стыдись, - он погладил меня по плечу, как делал это мой дедушка.
Я вопросительно посмотрел на него.
- Говорить, что шучу, я не стану. Надоело уже, - улыбнулся он в последний раз и разлил остатки напитка из железной посудины, напоминавшей банку из-под маринованных маленьких овощей.
- Ты зачем пришел сюда? - серьезно спросил он, когда убрал со стола.
- Я просто увидел свет и пошел на него.
- Я не про это, - перебил он меня.
- Ну а куда же мне еще идти было? - пытался я найти оправдания.
- Я не про это, еще раз тебе говорю. Ты зачем сюда вернулся после того, как я тебя вытолкнул? - продолжал он.
- Я не знаю, - первое, что пришло ко мне в голову. И потом понял, что я действительно не знаю.
- А куда ты попал? Знаешь?
Я помотал головой, как тупая собака.
- А хочешь узнать?
- А у меня есть выбор? - решился я на вопрос.
- Тебе не говорили в детстве, что не культурно отвечать вопросом на вопрос?
- Ну, я не отвечаю. Просто решил уточнить, надеясь, что ответ Вам предоставлю позже.
- Выбор всегда есть, - вымолвил он после недолгого раздумья.
- Покажете? - неуверенно спросил я.
- Хорошо, - он откинулся на диване и внимательно посмотрел на меня. - Можешь даже вопросы задавать.
- Идем, - произнес он после того, как о чем-то долго размышлял, а в итоге улыбнулся сам себе.
Мы вышли на ночную улицу уже, знакомого города и медленно пошли по ней.
- Признаюсь честно, я был удивлен твоему появлению. Не думал, что еще встречу таких же, как ты. Я буду по мелочам рассказывать, из которых, надеюсь, у тебя сложится определенная картина. Говоря простым языком и не вдаваясь в подробности, которые ты и сам потом увидишь, ваше появление в этом месте обусловлено вашей смертью. Можете называть это как хотите. Думаю, больше всего для начала подойдет, привычное вам, словосочетание «загробный мир». Вы умерли, вас нет. Но ваши искренние при жизни мечты, поспособствовали созданию вот этого всего и этим самым продлили ваше существование. Правда, уже в новом обличии. Иными словами, мечтами вы на протяжении своего, так называемого «плотского существования», создавали свое продолжение, но не могли увидеть это творение до тех пор, пока находитесь при жизни. Не стоит отрицать то, что возможно, это ваше творение перетащило сюда вас по завершении своего создания. Но как бы то ни было, теперь вы находитесь здесь. И решать, будет это рай для вас или ад, только вам.
На мгновение мне вспомнилось ранее прочитанное произведение Виктора Пелевина - Чапаев и Пустота.
- Я покажу тебе только некоторые моменты, но этого будет достаточно, чтобы ты все понял. Пока что я скажу только одно. Я нахожусь в одном из городов, который не вошел в ваш маршрут. Если захотите, приезжайте, гостям я часто рад.
- Куда ехать? - быстро вымолвил я, опасаясь, что не успею это спросить.
- На Запад. Вы потом вернетесь туда, куда сейчас собрались. У вас еще будет очень много времени.
После этих слов седой мужчина повернулся и пошел прочь от меня. Я пытался докричаться до него, нервничал из-за того, что стал вываливаться из черного городка. Но мой сон вновь остался не досмотренным, как и бывало это раньше. Хочешь уснуть - не сможешь, захочешь досмотреть сновидение - проснешься.
На улице вставало солнце, в соседней комнате умывался уже проснувшийся Серега, а во дворе на траве потягивался серый кот.
- Все в порядке? - спросил Серега во время завтрака.
- Да, все в порядке. Просто сон странный был опять, - без особого желания обсуждать это, отозвался я.
- Про что?
- Я не помню. Утром вроде бы помнил отрывки, а сейчас нет. Вставал ночью, плохо спалось.
Мой попутчик не стал доставать меня расспросами. Мы молча покончили с завтраком, взяли немного свежих продуктов с собой в машину и отправились дальше.
Когда наш автомобиль трогался с места, выезжая на сельскую дорогу, я заметил уже знакомого серого кота. Он лениво вышел на улицу и тоскливо смотрел вслед уезжающим гостям. Пока мы набирали скорость, я заметил еще кое-что. Вдоль дороги тянулись следы от человеческой обуви. По ним можно было прочесть, что шли рядом два человека сначала в одном направлении, а затем вместе обратно. Это была наша вчерашняя походка в магазин. Эти следы не внушали интереса. Намного интереснее было то, что я увидел вдоль обочины этой же дороги.
- Останови, Серег, - резко сказал я.
Он вопросительно посмотрел на меня и нажал на тормоз. Я вышел из машины и подошел к обочине. Вдоль нее направлялись еще одни следы. На этот раз это были следы одного человека и не вернувшегося обратно. Рисунок подошвы совпадал с одним из рисунков наших вчерашних следов на песке. Я повернулся и посмотрел на свои свежие следы от машины. Найденные одинокие следы в неизвестном направлении принадлежали моей обуви.
- Что ты нашел? - спросил Серега, вылезая из машины.
- Иди сюда, смотри, - указал я пальцем на свою находку.
Он подошел, внимательно осмотрел все сегодняшние и вчерашние отпечатки ног на дороге.
- Ты куда ночью ходил? - улыбаясь, спросил он.
- Да никуда я не ходил в том то и дело. Если бы я ходил и помнил это, то сейчас не удивлялся.
Я взялся одной рукой за голову, как делают это люди, пытаясь, что то понять и разобраться. Потоптался на одном месте. Обойдя машину, я увидел, что эти, похожие на мои следы, начинают свой путь от дома, в котором мы ночевали. Серый кот возле дома вышел на дорогу и внимательно наблюдал за нами, изучая наши действия.
- Серег, смотри, - я снова указал на следы. - Они из дома идут. Вряд ли это был случайный прохожий.
- Ну что, не вспомнил, где гулял ночью? - он подошел ко мне.
- Да нигде я не гулял. А ты не гулял в моих кедах? - я внимательно посмотрел на него, ожидая от него шутки или как минимум улыбки и отрицательного ответа на мой вопрос.
- Спятил что ли? - выражение его лица полностью совпадало со словами.
- Уверенно врет или на самом деле ни куда не ходил, - подумал я. - Ладно, проехали.
Мы еще немного постояли, разглядывая каждый след на дороге, и отправились дальше. Ехали медленно, чтобы рассмотреть, куда они нас приведут. Но они неожиданно оборвались посередине дороги. Как будто, человек их оставивший, дальше полетел или спрыгнул с дороги. Как первое, так и второе не укладывалось в нашем понимании и тем самым, заслужив статус «необъяснимого», это событие отправилось в одну копилку с моей Олей.
- Знаешь, Антох, - мы выехали на асфальтированную трассу без резких поворотов, проходящую в лесу, что позволяло Сереге расслабиться. - Ты можешь не стеснять меня. Если ты ходил куда-то ночью, то можешь не скрывать. Я не буду тебя осуждать. Мне, в общем, без разницы какие у тебя планы. Просто, если ты пропадешь, я должен хотя бы знать, где тебя искать и вообще искать ли.
- Я тебе еще раз говорю, никуда я не ходил.
- Может, ты не помнишь?
- Все я хорошо помню. Я встал всего один раз и сразу же лег. И все, ночью я больше не вставал и уж тем более, никуда не ходил. Да и ты, наверное, услышал бы, как я собираюсь.
- Да и то верно, - ответил Серега.
Какое то время мы ехали молча, рассматривая деревья по сторонам. Затем, выехали из леса и продолжили свой путь по полям, засеянным зеленой травой.
- Ты это, не сердись, если что, - попытался Серега завязать разговор, якобы без намека на мое странное поведение этой ночью.
- Да ну, брось ты, - отозвался я, продолжая смотреть за окно на дорогу, которая сливалась в одну сплошную разноцветную линию из-за большой скорости автомобиля. - Можно сказать, что мне не привыкать.
- В смысле?
- Да в детстве много подобных вещей происходило.
- Например, - Серега пытался включить какой-то диск. - Со сверхъестественными вещами знаком с детства что ли?
Я не видел, улыбается на этот раз он или нет. А поэтому продолжал равнодушно смотреть вдаль и вяло отвечать на его вопросы.
- Нет, мои друзья, да и родители тоже частенько не верили моим словам. Я не был лунатиком, надеюсь, что не был. Ничего такого не видел. Просто, когда речь заходила об обычных окружающих вещах, мои слова и мнение не принимались в серьез или вообще игнорировалось.
- Приведи пример, - продолжал он.
- Ну вот смотри, - после того, как я не нашел в памяти ничего подходящего для данного разговора, пришлось придумывать на ходу, чтобы хоть как то поддержать беседу. - Допустим, ты со своими друзьями гуляешь по заброшенной стройке.
- Почему по стройке? - спросил Серега, включив сборник иностранной музыки.
- Потому, что заброшенная стройка является неотъемлемой частью детства почти каждого человека. Но если ты хочешь узнать, почему именно стройка, мы можем поговорить об этом после. Так вот, гуляете вы, гуляете. Будь то игра в прятки или нюханье клея, украденного в родительском доме или купленном по дешевке в магазин, не важно. На одном из этажей вы находите человеческие вещи в виде одежды и бытовых принадлежностей. Что ты будешь делать?
- Не знаю, - ответил Серега, не успев погрузиться в эту историю вслед за мной.
- Хорошо, продолжим. Вот стоишь ты, не зная, что делать и смотришь за тем, как твои друзья начинают рыться в этих вещах. Просто так, посмотреть, ничего плохого. Когда твой малолетний ступор проходит, ты замечаешь свежие угли от костра и продукты питание, которые не имеют признаков отвращения и которые еще можно употребить. Что ты будешь делать?
- Наверное, осмотрюсь по сторонам, неуверенно ответил он.
- И все? - продолжил я. - Я же говорю, ступор полностью ушел, тебя отпустило. Объясню еще подробнее. По всем внешним признакам, ты понимаешь, что вы попали в чье-то не заброшенное жилище. Так как это стройка, то, скорее всего, это бомжи или наркоманы. Как ты будешь разговаривать с ними, когда хозяева вернуться и обнаружат, как ваша компания копается в их вещах, разбрасывают их по сторонам, а что-то даже украли?
- Не знаю. К чему ты клонишь?
- У тебя вообще друзья были? - спросил я.
- А я откуда помню. Спросишь тоже мне.
- Ну ладно, опустим, - продолжил я. - Когда ты понимаешь, куда попали, у тебя есть несколько вариантов поведения. Ты можешь присоединиться к своим друзьям, убежать и оставить их там, ничего никому не сказав, или же попытаться их уговорить покинуть это место. Предположим, что ты порядочный мальчик и не станешь к ним присоединяться и не сбежишь. Остается один последний вариант. Начинаешь их уговаривать уйти. Но они тебя не слушают или попросту насмехаются над тобой.
- Продолжай.
- После того, как все твои попытки отговорить их прекратить разносить в клочья чье-то жилище, провалились, что ты будешь делать?
- Уйду, предупредив их об этом. Думаю, что теперь, я не буду виновен. Пусть смеются дальше.
- Вот ты ушел. Побыл дома, поел, посмотрел телевизор. Через некоторое время встречаешь своих друзей и узнаешь, что после твоего ухода пришли хозяева и отобрали дорогие вещи у этих твоих друзей и нанесли им глубокую психологическую травму, путем разнообразных надругательств. Как ты будешь вести себя дальше?
- Ну, наверное, буду испытывать чувство определенного превосходства и радоваться тому, что ушел.
- А вот теперь, слушай меня внимательно. Твои друзья вместо того, чтобы признать свои ошибки яростно ведут разговор по поводу произошедшего и любыми словами пытаются оправдать свое поведение. На тебя внимания они вообще не обращают. А вот если обратят, пусть то будет случайно или намеренно, то виноватым сделают тебя. И из-за того, что их преобладающее количество, то и вариантов, как сделать тебя виноватым будет гораздо больше, нежели твое одинокое оправдание с желанием открыть им глаза. Далее, на протяжении всей жизни, таких ситуаций будет происходить большое количество. И анализируя каждую из них по отдельности и все вместе, приходишь к выводам на счет всего этого. Какие будут эти выводы? Наверное, в области низкой самооценки или признания окружающих полными идиотами? Ну, можешь добавить что-то свое, если есть желание конечно. Но ты не подумай, мол, что я все знаю. Я сталкивался с таким непониманием между людьми и находясь по другую сторону баррикад. Когда мне пытались объяснить разумные вещи, а я понимал их разумность, только совершив ошибку.
Серега молча слушал меня и управлял автомобилем. Выводы, которые он сделал для себя, по поводу рассказа или на счет моего неумения приводить примеры, меня мало интересовали. Этим разговором я достиг своей цели - он успокоился на счет тех следов. И надеясь, что он не вспомнит, почему я говорил именно про стройку, уставился в небо и плывущие по нему облака.
Через несколько часов мы выехали на широкую улицу попутного города. С виду он был как наш, за исключением большего количества высотных домов. Ну, а все, как и прежде, нам было знакомо. Пустые и ухоженные улицы. Нигде нет мусора и людей. В парках и дворах бегали кошки и собаки. Безжизненно на ветру тряслись рекламные растяжки. Множество пустых припаркованных автомобилей и автобусов возле магазинов и домов с открытыми дверями.
Задерживаться мы тут не захотели, всего этого уже дома насмотрелись. Единственное, это мы пару раз остановились в разных местах и сигналили. Но на наши звуки так никто и не вышел. Или, может, опоздал выйти.
За весь день мы проехали уже упомянутый город и пару деревень. Ничего интересного и людей нам по дороге не встретилось. Когда Серега начал уставать, солнце уже приготовилось к закату. Если верить карте и дорожным знакам, до ближайшего застроенного зданиями пункта оставалось больше пяти часов езды. Поэтому, никого не остерегаясь, мы съехали с дороги и устроились в лесной посадке на ночлег. Спали в машине. На улице похолодало к ночи, да и роскошный салон иностранного автомобиля позволял нам удобно расположиться в откинутых назад сидениях.
Чем занимался Серега, я не знаю, вроде бы тоже лежал. Легкая музыка и мои уже неоднократные размышления о том, откуда берутся здесь свежие продукты, отправили меня в мир сновидений. Я давно заметил, если мы брали в магазине продукты, то на следующий день пустое место на полке было занято более свежими продуктами. Если их никто не производит, так как некому, то откуда они берутся? И зачем? Для кого? Если никого нет. Кто следит за технологическим процессом? Продукты здесь качества на порядок выше, чем те, которые я знал в детстве. Пусть даже как то и налажен автоматический процесс производства, но как эти продукты попадают на прилавки магазинов? Единственное, что приходило на ум, это то, что все окружающее обновлялось через определенное время. Будто кто-то обновляет все, словно страницу в интернете. Идея, что мы являемся картинками на страницах разных сайтов, не заставила меня улыбнуться и поэтому была моментально выброшена насильно из моей головы.
Мне стало душно и перед тем, как уснуть приоткрыл немного окно. Выключил музыку. Наверное, Серега спал, раз никакой реакции не последовало. Сначала я разглядывал звезды на ночном небе и черные деревья, находящиеся по правую сторону от меня. Затем закрыл глаза и стал слушать сверчков.
Несколько продолжительных мгновений спустя, глубоко, на самом дне пения сверчков, я услышал звук, который не вписывался в эту чудесную природную мелодию. Этот звук стремительно нарастал и когда достиг своей критической отметки, пройдя которую он начинал раздражать, я узнал в этом скрежет по металлу. И не просто по металлу, а по металлу двери с моей стороны.
Я приподнялся и сидя, стал вслушиваться. Хотел разбудить Серегу, но его не оказалось. Его сиденье было пусто. Как будто он взял и испарился. Я же не видел, как он выходил из машины. Не видел потому, что он не выходил при мне из машины.
- Иди сюда! - зашипело что-то на улице и схватило меня за волосы рукой, через щель в окне для свежего воздуха. Я ничего не успел понять, как мое лицо влипло в дверное стекло, а холодная и влажная рука на затылке прижимала меня к стеклу все крепче. На улице я узнал хозяина руки. Это был мужчина из прошлой ночи, про которого я забыл днем. Он пытался вытащить меня за волосы через маленькую дырку и что-то бормотал себе под нос. Когда боль в носу стала невыносима, я открыл дверь и вывалился на траву.
- Вставай! Чего разлегся? - надзирательно сказал он.
Я вскочил на ноги, пятясь назад, осмотрелся по сторонам. Сереги нигде не было.
- Что ты с ним сделал? - крикнул я.
Мужик стоял, как ни в чем не бывало, спокойно положив руку на крышу машины. Затем сделал несколько плавных шагов и остановился передо мной.
- Да все с ним в порядке, идиот! - удар был настолько резкий, что я не успел на него отреагировать. – Бесишь уже.
Я стоял на месте, потирая, наверняка, красную от пощечины щеку и смотрел вслед мужчине, который уходил в сторону дороги.
- Иди за мной, - оглянулся он.
Осмотрев еще раз все вокруг, я направился за седым мужиком. Пока двигался по темной траве, небольшими отрывками в памяти всплывали фрагменты прошлой ночи.
- Может, тебя еще разок стукнуть? - послышалось вдали.
- Нет, спасибо, достаточно, - отозвался я.
Мы вышли на пустую дорогу. Лунный свет хоть и присутствовал, но его было недостаточно, чтобы разглядеть лицо мужчины. На данный момент здесь было еще темнее, чем в том городе, где мы встретились прошлой ночью.
- Знаю, что мы уже знакомы, только совсем не помню, о чем мы разговаривали, - скромно начал я. - Зачем Вы пришли?
- Ну, ты же хотел, чтобы я тебе все рассказал. Вот, получай, - отозвался он и повернулся ко мне спиной.
- На счет чего рассказали?
Мужчина тяжело вздохнул.
- Я просто все по-другому представлял себе? - продолжал я.
- Чего? Что ты там несешь?
- Ну, я думал, Вы ответите на мои вопросы и все.
- Замолчи. Антон, ты еще не успел ничего сказать или спросить, а уже заслуживаешь моего мнения о тебе, что ты зануда. Тебе не кажется, что это не есть хорошо?
- Что не есть хорошо? Почему зануда то сразу?
- М-да, - вздохнул мужчина. - Вчера ты был поспокойнее. Освоился уже что ли? Показываешь свою подлинную натуру без капли скромности?
- Я не понимаю о чем вы говорите.
- Не обращай внимания, просто будь спокойнее.
Я промолчал.
- Скромность - одно из положительных человеческих качеств. Если, конечно же, оно развито в меру, - сказал он мне шепотом, слегка наклонившись в направлении моего уха. - Но у тебя оно отсутствует, иначе ты бы стоял сейчас и краснел, если не на коже, то уж точно в глубине души.
- А с чего Вы взяли, что эта скромность уместна в данном случае?
- А потому что ты не у себя дома, молодой человек. Поистине скромные люди, не стесняются только у себя дома.
- А если он и дома стесняется? - спросил я.
- То, скорее всего, у этого человека кое-какие проблемы и ему стоит обратиться к врачу.
- Подождите, а почему Вы имеете право классифицировать людей? Вы кто такой? - я попытался изобразить на своем теле возмутительность.
- С каких пор тебе не по барабану, Антоша? - спросил он с нарастающей сердитостью в голосе и продолжил спустя мгновение. - Довольно. Хватит бестолковиться, разговор не о чем. Пошли.
И мы неспеша побрели по ночному асфальту. То, что сейчас было нельзя назвать разговором. Здесь больше уместно такое понятие, как развитие диалога, в корне зашедшего в тупик. Насколько я помню, когда я попадал в подобные ситуации, то винил всегда лишь себя. Никогда не осуждал людей, не способных поддержать или развить на определенную тему беседу. Возможно, самобичевание родилось на комплексе неполноценности, которых у меня с детства накопилось достаточное количество, чтобы просто повесится. Ну, по крайней мере, так думал только я. Надеюсь, что так думал только я. Я считаю, что разговорить можно любого человека, неважно какого он пола или возраста. Проблема заключается лишь в том, что интересно тебе будет разговаривать с этим человеком или нет. Параллельно всему этому, интерес возможно насильно родить внутри себя, на фоне которого ты и будешь разговаривать с человеком хоть о фильмах, хоть о настоящей бестолковой молодежи.
- Не надоело? - прервал седой течение моих бредовых мыслей, замкнутых в круг и от чего я моментально получил облегчение.
- Да, все нормально, - машинально ответил я, не понимая что, на что и кому я отвечаю.
Эта дурная привычка - обращать внимание за ходом собственных мыслей и выражением лица в зависимости от ситуации, с детства не дает мне покоя. Зато она познакомила меня с основами лжи. Скрывать которую я хоть и научился на примитивном уровне, но распознавать ее в других людях пока еще не способен.
- Смотри сюда, - мужчина указал ладонью на дорогу.
На асфальте, в пятне тусклого света без его источника, сидела большая черная ворона. Я не успел подумать ни единой фразы, как мой взгляд уперся ей в крылья. Пройдясь по упругим перьям, наткнулся на шею. Она состояла из большого количества мышц, способных выдержать достаточное количество нагрузки, относительно маленького размера птицы. Под оперением и окровавленными мышцами находились скелет и черепная коробка. Прохладного света, в сотни раз который был ярче самого горячего солнца, в этом черепе я вынести не смог. Поэтому остановился в глазах птицы, наблюдая через них, посмотрел на дорогу. Она уже не была так темна, как я ее помнил. Вероятно, это было связано с хорошим зрением птиц в полной темноте. По сторонам росли высокие деревья, под одним из них стояла наша машина. Мне не пришлось объяснять, что нужно делать. Маленькое пернатое тело, состоящее из сотни мышц, беспрекословно повиновалось каждому моему желанию. Сначала я прошелся по асфальту, царапая когтями камни. Затем расправил широкие крылья и отдался потоку ветра. Быстро набрав высоту в несколько метров, я сделал круг и подлетел к машине. Спустился на капот и заглянул внутрь салона через лобовое стекло. Там никого не было. Снова взмахнув крыльями, я полетел в сторону дороги. Мужчина по-прежнему находился там и внимательно наблюдал за моими действиями. Он вытянул руку перед собой. Я принял этот жест, как приглашение на посадку. Что собственно и сделал, приземлившись на его запястье.
- Ну как?
- Ничего особенного, - вымолвил я и покачал клювом.
- Это тебе так кажется, ты же ведь спишь, - ответил спокойно он. - Во сне все воспринимается как само собой разумеющееся.
Мужчина резко взмахнул рукой, от чего я взлетел в воздух и быстро стал набирать высоту. Плавно и ритмично махая крыльями, я поднимался все выше и выше. Лесные насаждения, дороги становились с каждым мгновением меньше и меньше. Находясь под облаками, уже нельзя было различить из общей массы ни автомобиль, ни тем более моего незнакомца. Вокруг простирался густой лес, затая в себе дорогу, по которой мы направлялись в неизвестном направлении. На окраине этого леса, граничившего с горизонтом, я увидел большой черный город. Он состоял из высоких зданий, окутанных таинственным телом ночи. Не снижая скорости, я поднялся над облаками.
- Поразительно, - подумал я. - Даже не догадывался, что вороны способны подниматься на такую высоту.
- А они и не поднимаются, - ответил уже знакомый мне голос седого мужчины, который исходил из вороны, летевшей рядом со мной. - Это ты поднимаешься.
Мы поднимались выше. Поле из белых пушистых облаков простиралось до бесконечности по всем направлениям, на которые возможно повернуть голову и накрыто оно было куполом из тысяч звезд. Ослепленный зрелищем, невиданного ни в одном сумасшедшем дне моей жизни, я понесся на огромной скорости по облакам, поднимая брызги облачной пыли черными крыльями. Ни о чем не рассуждая, а выкатив наружу глаза с косой улыбкой на губах. Мой попутчик несся рядом со мной, смотря вдаль. Затем резко нырнул вниз и скрылся в белой массе. Я уже хотел направиться вслед за ним, как он, словно ракетоноситель гигантской мощи, вырвался из бесконечной облачной поляны, схватил меня лапами за плечи и потянул ввысь. Поднимаясь к звездам, я увидел, как мое тело птицы камнем падало вниз. У меня не было ни рук, ни ног. Было одно сплошное Я, которое выносили за рамки понимания. Я закричал с чудовищной громкостью в голосе, пытаясь прекратить все это. Но у меня не было голоса и поэтому все, что я хотел вытеснить из себя, осталось внутри, расшатывая мою сущность. И чем громче я кричал, тем хуже мне становилось. Когда позади осталась атмосфера Земли, я осознал, что нахожусь в одиночестве. Невесомость в космосе в совокупности с одиночеством и невозможностью потрогать свое тело была сравнима с состоянием ребенка, находящегося в утробе матери. От страха я попытался сжаться в комок, как можно меньшего размера. Когда сжиматься стало все труднее и труднее, я вновь закричал, оглушая собственное сознание. И в момент, когда был готов разорвать себя на части, ударился головой о потолок в машине и сел на кресле, тяжело дыша и обливаясь теплым и липким потом.
Из-за резкой смены обстановки, я не сразу смог рассмотреть лобовое стекло, за которым было видно деревья и просыпающееся солнце. Когда в глазах немного прояснилось, увидел Серегу. Он сидел на кресле рядом и внимательно уставился на меня.
- Чего? - с хрипотой в голосе спросил я.
- Это я у тебя хотел спросить. Я полночи наблюдаю за тобой. Ты кричал во сне, а теперь чуть не сделал головой нам еще один люк на крыше.
Я сидел молча, приходя в себя, и пытался сообразить, что произошло. Затем, без лишних слов, вышел на улицу и стал изучать правый бок машины. Вдоль всей задней двери тянулась еле заметная царапина.
- Иди сюда! - крикнул я Сереге.
Он медленно вышел и с интересом смотрел не на то место, на которое я ему показывал, а на меня.
- Что с тобой?
- Все в порядке со мной. Смотри сюда, - сказал я и указал на царапину.
Он смотрел то на нее, то на меня.
- Наверное, это от ветки дерева. Когда парковались ночью. Ничего же видно не было.
Покажи мне эту ветку, - раздраженно сказал я.
Он покрутил головой и, не найдя ни единой подходящей ветки, так как деревья находились на достаточном расстоянии, чтобы не повредить автомобиль, покачал головой.
- Про что я тебе и говорю. Нет никакой ветки.
- Ну, мало ли что мы зацепили. Может, в траве что-то было, когда съезжали с дороги.
- Серег, в траве ничего не было. Ты бы первый обратил внимание на это. Если это конечно было.
- Подожди, Антох, ты откуда узнал про эту царапину?
- Во сне видел.
- Во сне? - подозрительно спросил он. - Опять гулял ночью?
- Нигде я не гулял. Слышал во сне, как кто-то царапает нашу машину, ну или приснилось. Не знаю.
- Кто и зачем это сделал?
- А я откуда знаю.
- Что тебе еще снилось?
- Мужик седой. Мы с ним о чем-то разговаривали.
- О чем? Не помнишь?
- Нет, - сказал я и после паузы продолжил. - Но такое ощущение, что уже видел его.
- Во сне?
- Не знаю. Да больше ничего и не помню. Не хорошо мне как то, живот сводит.
- Мне сегодня тоже бред снился, - заговорил Серега, когда мы проехали несколько километров от того места, где ночевали ночью.
- Что именно?
- Будто я находился за деревом в той посадке, возле которой мы стояли. Искал там зверей. Не знаю только именно каких зверей. Но что искал их, это я помню хорошо. Потом увидел тебя.
- Меня? - переспросил я.
Даже не знаю, испытывал я удивление или раздражение из-за подозрения в потенциальной шутке.
- Да, тебя. Ты стоял с мужчиной, лица которого я рассмотреть не смог. И, кажется, вы разговаривали.
- Странно, - вырвалось у меня вслух или про себя.
Этого я не понял, так как Серега перебил меня.
- Этот мужик показался мне довольно страшноватым. От этого я проснулся и увидел, как ты носишься по поляне и кричишь не человеческим языком.
Я уставился на Серегу, не зная, что ему ответить.
- Шучу я, - засмеялся он. - Мне просто приснилось, как ты бегаешь по траве и чего то орешь. Без вышеупомянутых прелюдий про твоего знакомого.
- Как мило, - прошипел я сквозь зубы и отвернулся в сторону своего окна, оставив Сережу наедине со своим истерическим смехом.
Остаток пути до следующей остановки мы ехали как обычно молча. Изредка обращали общее внимание, состоящее из нескольких фраз, на окружающее и перебивали этим Серегины извинения за его неудачную шутку, зла на которую я не держал.
По дороге нам встретилась только одна деревушка, которую окружали бескрайние поля, засаженные травой и не высокими деревьями. На улицах этой деревушки полностью отсутствовало асфальтное дорожное покрытие. Иногда, возле частных домов, попадались коровы и лошади. Они молча паслись и поднимали свои мощные головы, чтобы одарить нас своим вниманием, когда мы проезжали рядом. Поселок, состоящий из пустых домов, закончился магазином под шаблонным названием «Продукты», а наше ожидание встретить здесь людей перешло в сферу очередного, но безболезненного разочарования.
К началу заката, продвигаясь, весь день по надоедливым полям, мы выехали в город. Это был тот самый черный город, который я видел во сне, находясь в пернатом теле. Его название и наша карта подсказали, что мы находились в «Центральном Черноземье». В принципе, он был, как и наш, только зданий было больше по их количеству, этажности и плотности застройки.
Мы остановились в гостинице, расположившейся в центре города. Окна нашего номера выходили в парк с большим разнообразием видов растительности. Учитывая этаж, на котором был номер, его содержимое, купленное не на рынке и вид из него, можно сказать, что мы являлись очень ценными клиентами, раз решились на проживание в таком дорогом месте. Но, так как не было тех, кому пришлось бы заплатить, мы таковыми не стали.
Приняв душ после дороги и оставив одежду в химчистке на первом этаже, мы устроились в креслах нашего номера перед огромным телевизором, марка которого нам была безразлична до глубины души. Равно так, как безразлична была марка шампанского, стоявшего в ведрах со льдом у наших ног.
Наш выбор, после мучительной и продолжительной своей жизни, пал на картину «Астронавт Фармер». Наградой, которую я заслужил из-за своего активного участия в выборе фильма, и которое помогло нам остановиться, стал упрек об отсутствии у меня любви или хотя бы банального уважения к отечественному кинематографу.
На протяжении всего времени, за которое я помнил себя, во мне боролись несколько чувств. Основное, что выделялось из этой борьбы, было противостояние собственному отвращению к стране, в которой я жил. Это отвращение воспитывалось во мне с самого детства. И вовсе не родители были инициаторами этого. Неприязнь к Родине рождало и развивало во мне общество. Прочитав несколько книг и статей про интриги и масштабные заговоры, идея, что правительство участвует в борьбе с патриотизмом у населения, стала посещать меня гораздо чаще, чем в детстве. Я не хочу сказать, что отечественный кинематограф не заслуживает внимания, и не поддерживаю «критиков» из соседнего двора, которые достойны уважения только собственного, а не окружающих и считающих, что отечественные фильмы не пригодны для просмотра. Одной из причин данного поведения «кинокритиков» является их заблуждение в том, что они развиты достаточно хорошо, относительно режиссеров, создающих шедевры, на которых росли поколения. Просто я всегда выбирал для собственной коллекции фильмы, стимулирующие воображение, не важно, в какую сторону оно было направленно. Увы, отечественные картины на это не были акцентированы. Каждый выбирает вещи по своему вкусу, а талант не имеет национальности и «здравого» смысла.
Так же я не буду отрицать то, что высказывал свое негативное мнение в адрес отечественных режиссеров. Но это касалось лишь тех, кто пытался слепо подражать Голливуду, не имея за душой ни капли представления о красоте фильмов своей страны. Хотя, они, возможно, в этом и не виноваты. И возможно, в душе, когда то боролись подобно мне.
На экране подходила к концу сказка о человеке с мечтой попасть в космос.
Приятно было посмотреть на добрый и не замысловатый сюжет. И вовсе не потому, что наивная мечта человека обрела существование, а потому, что обладатель этой мечты был не одинок. Он обрел поддержку там, где она и должна в идеале рождаться.
Досмотрев фильм, я отправился в свою комнату.
- Я скоро к тебе присоединюсь, - послышалось позади, когда открывал большую стеклянную и не прозрачную дверь.
Обернувшись, я увидел улыбающегося Серегу с бутылкой в протянутой руке, который чокался с воздухом в моей стороне. Я вопросительно посмотрел на него в ожидании продолжения, объясняющего его странное поведение.
- За юмор, который не поймут! - он улыбнулся и сделал глоток.
Я молча махнул рукой и закрыл за собой дверь. Густую ночь в моей комнате разбавляло свечение с неба звезд. Окно шторой я закрывать не стал, а лег и принялся рассматривать город за окном. И, не найдя, в нем ни единого огонька, провалился в сон.
Я находился в незнакомом парке, освещенном лунным светом. Куда я направлялся, не знал, если, конечно же, вообще направлялся куда-либо. Оглядевшись по сторонам, увидел высокое здание, в котором узнал нашу гостиницу.
- Ты где? - тихо сказал я темноте.
- Я здесь, - послышался вдали знакомый голос.
От скамейки медленно отделилось темное пятно и направилось в мою сторону. Подойдя ко мне, я разглядел в этом пятне очертания седого мужчины, с которым я летал прошлой ночью.
- Пройдемся? - предложил он. - Я знаю здесь недалеко хорошее и тихое место.
- С удовольствием, - отозвался я и направился вслед за ним.
Выйдя из парка, мы оказались на небольшой площади, в центре которой возвышался памятник одному из знаменитых людей. Пересекли ее несколькими десятками шагов, и подошли к входу кафе под названием «Теремок», вывеска которого была украшена разноцветными лампочками с тусклым светом.
- Я не заметил этого света от кафе из гостиницы, - сказал я, указывая на название.
- Не мудрено, - отозвался мужчина и открыл передо мной парадную дверь.
Внутри кафе с мягким светом, стояли столики, накрытые зелеными скатертями. За барной стойкой стоял бармен с африканскими корнями.
- Он живой? - я схватил мужчину за рукав, не отводя глаз от чернокожего человека.
- Живой, успокойся. Это его кафе и он здесь хозяин. Ты против?
- Нет, я вовсе не против. Просто не ожидал увидеть человека, а тем более такой расы. Сколько я себя помню, видел таких только студентов в нашем институте.
Мужчина не одарил вниманием мою последнюю фразу и направился к одному из столиков. Через несколько минут спустя, на нашем столике стояли два свежих коктейля. Нам не пришлось долго ждать их приготовления. Как сказал бармен, они были готовы за пару минут до нашего появления в кафе и охлаждались в холодильнике, ожидая нашего прибытия.
- Ты когда-нибудь слышал о «Медвежьей книге»? - спросил седой, отпивая из высокого стакана.
- Нет. О чем она? Кто написал?
- Не важно, кто ее написал и кому принадлежит. В ней говорится о том, как бедный старик, не имеющий семьи, на закате своих лет, написал книгу о медведе, живущем в лесу. Так, в основном для себя, как он рассказывал потом своим соседям и возможно, так сам считавший. В этой книге говорилось об одиноком медведе, который спас раненного охотника в лесу. Несколько месяцев ухаживал за ним, а в итоге они, как бы подружились. Этот охотник продал дом в деревне и ушел жить в лес. Построил там шалаш и жил бок о бок с медведем, сидя вечерами у костра и смотря на звезды. Романтическое такое произведение получилось у деда. Затем, в этой книге повествуется о возросшем интересе в ближнем зарубежье как к самой книге о мишке, так и к ее автору. Заплатил кто-то денег старику и увез с собой его рассказ. Потом его книгу перевели на другой язык и стали распространять на территории государства, по соседству с которым и проживал пожилой автор. В течение следующей пары лет, на родину старика приезжали туристы и умоляли раскрыть тайну создания его книги. Впоследствии, дедушка, на пике собственного интереса к происходящему вокруг его персоны, направился за границу. Купил там переведенный вариант собственной книги, вернулся на родину и отдал ее на перевод местным умельцам.
Повисло молчание. Мужчина пил коктейль.
- И чем заканчивается эта история? - спросил я.
- А ни чем хорошим. По крайней мере, для дедушки. Он тронулся умом, когда целиком прочел полученный результат. И после неудачных попыток исправить положение, получил путевку в местный лечебный пункт для душевно больных. В книге, которая издавалась в соседнем государстве, говорилось о сексуальной связи животного и человека. Ну, ты понял, охотника и медведя.
- Понял. Бред какой-то, - подумал я.
В полнолуние эта пара ходила в ближайшие деревни и похищала людей. Что они потом делали с жертвами, умалчивалось.
- Больше в этой книге ничего не говорилось? В той, которая про старика, а не про охотника с медведем.
- Нет, больше ничего. Автор предпочел предоставить выбор продолжения читателю.
Мы допили и молча ждали, когда нам принесут еще.
- И зачем Вы мне это все рассказали? Мне тоже самому нужно делать выводы или что?
- А как хочешь, - на лице моего собеседника мелькнула еле заметная улыбка. - Просто я не захотел дожидаться пока ты начнешь разговор и уж тем более со своих вопросов «а это как?», «а это что?».
- Ну, Вы же сами разрешили мне задавать вопросы, - промямлил я, пытаясь незаметно стереть ладонью красноту со своего лица.
- Да, я помню. Но на счет именно этих вопросов давай сделаем исключение.
Я промолчал, поглядывая за движениями бармена, который возился с бутылками на своем рабочем месте.
- Но все же, - обратился я к мужчине, не намеревавшегося, рассказывать мне еще что-нибудь забавное. - Все из мелочей складывается и пусть, даже если я не так красноречив, как Вам бы этого хотелось. Кстати, мы сегодня никуда больше не пойдем или не полетим?
- Нет, Антон. Если ты не против, то давай ночь проведем в этом месте.
- Не против, - сказал я и сделал глоток холодной и кислой жидкости. - Что это было вчера? Как я оказался в космосе?
- Это был один из примеров, - ответил мужчина. - Примеров того, что в этом месте возможно все. Это место безграничных возможностей, о которых ты мечтал всю свою жизнь. Ты ведь погиб в автокатастрофе, о которой иногда у тебя всплывают воспоминания. Это не сон и не галлюцинации. Ты действительно попал в аварию. Тело твое похоронили, как и полагается. Но человек состоит не только из мяса и костей, но и из материи, которая движет твоим организмом. Тело твое обрело покой в земле, так как было сильно повреждено и просто не могло существовать в прошлом мире. Но вот эту материю уничтожить не так просто. По крайней мере, земные способы с этим не справятся. Назовем эту материю душой. Это понятие тебе уже знакомо, поэтому не будем тратить время на твое привыкание к новым словам и их новым или другим значениям.
В момент зачатия человека и животного, все силы природы собираются и концентрируются в одном месте. В результате этого может зародиться, а может и не зародиться отдельный вид энергии, которая не находится в природе в свободном состоянии. Как, например, цветы в лесу. Далее эта искра энергии развивается в утробе матери и обрастает тем, что необходимо для жизни в том месте, где она будет проходить. А именно, кости, мышцы, волосы, кожа и прочее.
На протяжении истории, природа и человечество преображались внешним видом. Существует легенда о том, что у человека раньше не было внутренних органов. Обо всем, что необходимо для жизни организма заботилась душа. Но с появлением лени и разума, организму пришлось адаптироваться и развивать в себе эти внутренние органы, чтобы хоть как то поддерживать собственное существование. Потому что душа больше не могла заботиться о теле. Лень и разум захватили власть над телом в свои руки, а душу за ненадобностью, как им это показалось, отодвинули на задний план. Но разум, а тем более в паре с ленью, не смог справится с организмом, а тем более заботится о нем. Все, что он мог, это находится в своих мечтах, идеях и как воплотить все это в жизнь.
В результате эволюции, человек получил смерть, так как тело изнашивалось из-за не вечных органов, пожизненные муки души, которая рвется к спокойному существованию и борьбу между разумом и душой.
Но душа не такая уж и беспомощная, как может показаться. Она тоже эволюционировала и нашла лазейки, по которым смогла обеспечить себе дальнейшее существование. И не просто существование, а без разума. По этим самым лазейкам, с помощью энергии плотского тела, которая еще осталась от прошлых времен, душа научилась создавать себе мир, в который она отправится после того, как сможет, наконец, разъединится с телом. То есть, после смерти. Это оказалось единственным выходом, чтобы душа смогла существовать отдельно от разума.
Чтобы ты не запутался Антон, легенда говорит только о том, что раньше человек был бессмертен. И обрел эту смерть только с появлением разума. Откуда он взялся и почему в легенде не говорится.
- Горе от ума?
- Можно и так сказать. Так вот, в момент зачатия в тебя вкладывается определенный инстинкт. Даже не инстинкт, а возможность. Возможность мечтать. Но мечтаешь не ты и не разум. Мечтает душа. Но эти мечты слышит и разум. И всячески пытается их подавить. Ну, конечно же, не каждый разум столь агрессивен, но все же. Как бы разум не старался и не пытался перекрыть лазейки, он не может уничтожить или остановить, запереть мечтания души, которые проникают в тело. Далее, мечты получают подпитку энергией в теле человека и по кирпичику складывают не видимый разуму мир, в который и отправится душа после того, как она сможет расстаться с разумом и бездыханным телом.
Что далее происходит с разумом не известно. Остается он в мертвом теле или испаряется, душа узнать не сможет. Она находится в параллельной плоскости, из которой нет выхода. Пока нет. Да, думаю, судьба разума и не интересна душе. Она и так натерпелась от него.
Далее. Тело человека является звеном, которое связывает загробный мир души и загробный мир разума. Вернее, не звеном, а перекрестком. На протяжении всей жизни ты являешься ребенком и наблюдаешь за противостоянием души и разума. По окончании жизни вы вместе подходите к этому перекрестку. И потом только от тебя зависит, с кем ты останешься. С разумом или душой.
Прошлой ночью я увидел твой выбор. Ты остался со своими мечтами. Я не хочу сказать, что альтернатива на счет дальнейшей жизни с разумом губительна. Возможно, что жизнь с разумом столь прекрасна, как и здесь. Возможно, даже и лучше. Но я про ту жизнь совершенно ничего не знаю, а поэтому и воздержусь от комментариев. Единственное, что могу тебе сказать это то, что в этом месте, то есть в мире огромного разнообразия душевной мечты, создать свой рай намного легче, нежели ад. И будет это рай или ад, решать только тебе.
Мы сидели молча за столом и смотрели через большое окно на улицу. Там было по-прежнему темно.
- Что дальше? - спросил я.
- А чего ты хочешь? - поднял седой мужчина на меня глаза.
Я посмотрел в сторону, не найдя в себе, что ему ответить.
Надеюсь, это наша не последняя встреча? - робко выдавил я.
- Все как ты захочешь. Здесь ты можешь делать все, что взбредет в голову. Просто я хотел показать на примерах, на что ты конкретно здесь способен.
- Каким образом?
- Ты должен приехать ко мне.
- То есть?
- Я уже как то говорил, что нахожусь в городе, который не вошел в маршрут вашего путешествия. Ну, если ты, конечно, не хочешь, я не буду навязываться.
- Каким образом мы тогда общаемся? Это же просто сон.
- Понимаешь, Антон. То место, в которое ты попал после своей гибели, имеет ряд особенностей. Думаю, ты не настолько еще глуп, чтобы допустить, что являешься единственной личностью, которой так несказанно повезло обрести жизнь после смерти. Душа каждого человека на Земле генерирует собственные загробные миры. И, так как все души имеют одинаковую природу происхождения, то и миры всех людей получаются, схожи друг с другом. Нет, это не значит, что каждый после смерти получает себе в пользование пустые города. Схожи эти миры тем, что находятся в одной плоскости, по ту сторону от плоскости загробного мира разума. Но, так как в загробный мир разума невозможно попасть все из-за той же природы души, то в загробный мир другой души забраться не проблема. Можно сказать, что миры, построенные на мечтах душ, существуют по соседству на одном берегу реки, а загробный мир разума на другом и что реку невозможно пересечь, находясь на одном из берегов. И когда твоя лодка жизни тонет, то у тебя есть выбор только одного из берегов. Так вот, когда ты, при жизни приходя домой с работы или вечеринки, ложишься спать, то попадаешь в пространство, именуемое сном. Живые люди видят не такие сны, как здесь. Находясь в сновидении, живые люди способны наблюдать за обоими берегами этой реки по отдельности или же одновременно. Так же они способны видеть несколько миров одновременно. Но особенно реалистичным получается сон, когда человек всю ночь проводит в одном мире и привыкает к нему. Когда же человек наблюдает несколько берегов, то незнакомые ему места в совокупности с невозможностью описать и понять происходящее, сливаются в одну сумасшедшую кашу. Иными словами, человек, находящийся при жизни, попадая в сновидение, не знает и не понимает куда попал. Он просто наблюдает за происходящим. А возможно, утром поделится своим восхищением или бредом с окружающими.
На самом же деле, сновидение является средством связи между загробными мирами. Но нельзя связаться с противоположным берегом. Можно, но, правда, это очень сложно, связаться с миром живых людей. Проблема заключается в том, что сложно попасть в сновидение человека, которого ты ищешь. Потому что очень трудно предположить, куда унесет человека ветер сновидений.
А вот в загробном мире все намного проще. Ложишься спать, представляешь нужного человека и попадаешь к нему сон. И продержаться в одном сновидении с этим человеком в загробном мире большее время проще, так как миры имеют одну духовную природу.
Вот сейчас я и нахожусь у себя в городе, лежу на самом деле в кровати и нахожусь в твоем сновидении. Город ведь твой за окном, не так ли?
- Как Вы меня нашли и зачем просите меня приехать?
- Наши мечты при жизни оказались очень схожими. Поэтому, твоя душа не стала строить все с нуля, а увидела уже готовый мир. Мир моей души. И, так как такое понятие, как «конфликт» в корне отсутствует в природе душ, то они объединились и стали создавать вдвоем один мир, взаимно дополняя друг друга. Если точнее, я раньше появился здесь и мой мир был уже готов. Поэтому твоя душа вносила лишь небольшие поправки. И в результате, твоей душе не потребовалась вся твоя земная жизнь, длиной примерно лет в пятьдесят, чтобы создать загробный мир. Как только твоя душа добавила к моему миру свои небольшие изменения, которые мне ни как не мешают, то сразу же и постаралась отправиться сюда. Этим и объясняется твоя смерть в столь раннем возрасте.
Лично я с таким еще не сталкивался, когда в одном загробном мире объединяются несколько душ. Это мне рассказал один знакомый. Он живет в лесу на озере неподалеку от меня, и каждый день ходит на рыбалку. Он смог протащить к себе в загробный мир любимую собаку, отправив ее под колеса автобуса. Зато ему есть теперь с кем поговорить. Пес у него знает много интересных анекдотов. Днем он с ним на рыбалке, а ночью, когда спим, вместе пьем чай то у него дома, то у меня.
Когда ты появился здесь, я сразу заметил волнения в окружающем. Поэтому и приглашаю тебя в гости. Если не понравится, то сможешь уехать. Здесь места больше, чем достаточно для двоих. А если понравится, то сможем жить по соседству.
- А как же Серега? Что он здесь делает? Он такой же, как и мы?
Я еще не все тебе рассказал. В подобные места можно попасть не только через сновидение и смерть. Доступ сюда еще имеют люди с психологическими заболеваниями. Души этих людей можно назвать заблудшими. Они с таким упорством создавали свои миры из грез и так сильно стремились попасть туда, что вырвались из мира живых вместе с разумом, совершенно забыв, освободится от своего тела. Вот теперь мучаются и разрываются между загробным миром и миром живых людей. Переносят свои баталии с разумом в загробный мир, обрекая человеческий организм на страдания до его смерти. Надеюсь, они обретают покой после нее.
Я думаю, Сережа лишь твой временный попутчик. Он не такой. Тебе с ним не по пути.
- Что-то мне не по себе, - выдохнул я.
- Понятно. Столько всего на голову за одну ночь.
- Можно я пойду? Отпустите меня.
- Да, конечно.
Я встал из-за стола и направился вялой походкой к выходу. Седой мужчина остался за столом. Он и чернокожий бармен смотрели мне вслед. На улице шел дождь, а где то далеко за городом вставало солнце. Я посмотрел под ноги, где вода собиралась в лужу, разгоняя внутри себя частицы песка. На поверхности лужи рождались и угасали круги на воде от падающего на нее дождя. Когда я поднял глаза, увидел перед собой свое тело, накрытое одеялом. Вокруг кровати был гостиничный номер.
- С ума сойти, - шепотом сказал я и закрыл глаза.
Я больше не спал, просто хотел еще поваляться в постели.