Программа подготовки специалиста специальности 020800 «Историко-архивоведение» Для студентов очной формы обучения

Вид материала

Программа

Содержание 1. Индустриализация страны Источники и литература 1. Общественно-политическая жизнь страны

Подобный материал:

• Рабочая учебная программа для студентов очной формы обучения специальности 080115., 555.44kb.
• Программа специальной дисциплины Стандарт 020800 «Историко-архивоведение» Екатеринбург, 266.85kb.
• Программа дисциплины Стандарт 020800 «Историко-архивоведение» Екатеринбург, 546.64kb.
• Программа специальной дисциплины Стандарт 020800 «Историко-архивоведение» Екатеринбург, 244.89kb.
• Программа курса Стандарт 020800 «Историко-архивоведение» Екатеринбург 2006 Утверждаю, 326.87kb.
• Рабочая программа для студентов I, II и III курсов всех специальностей очной формы, 84.23kb.
• Программа курса Стандарт 020800 «Историко-архивоведение» Екатеринбург 2006 Утверждаю, 497.87kb.
• Программа по дисциплине Международное право Для студентов 1 курса очной вечерней формы, 695.92kb.
• Учебно-методический комплекс. Рабочая программа для студентов очной формы обучения, 745.04kb.
• Учебно-методический комплекс Рабочая учебная программа для студентов очной формы обучения, 916.91kb.

Лекция 5. Экономика СССР в конце 1920-х – 1930 годы

1. Индустриализация страны

2. Коллективизация сельского хозяйства

3. Укрепление обороноспособности накануне войны

1. Индустриализация страны Индустриализация — это процесс создания крупной, тех­нически развитой промышленности, и прежде всего отраслей, которые производят орудия и средства производства.

Курс на индустриализацию был принят на XIV съезде ВКП(б) в декабре 1925 г. Съезд поставил задачу превратить СССР из страны, ввозящей машины и оборудование, в страну, производящую их, и на этой основе добиться технико-эконо­мической независимости Советского Союза от капиталистиче­ских стран. Благодаря индустриализации предполагалось также I укрепить обороноспособность СССР, обеспечив Красную ар­мию современным оружием и боевой техникой. В ходе индуст­риализации планировалось оснастить сельское хозяйство трак­торами и комбайнами для перевода его на социалистический путь развития и интенсификации труда в земледелии. Индуст­риализация должна была способствовать значительному росту рабочего класса, который правящая коммунистическая партия постоянно называла ведущей силой советского общества.

В 1927 г. XV съезд ВКП(б) утвердил директивы по состав­лению первого пятилетнего плана, который впоследствии был разработан в двух вариантах — отправном и оптимальном. Со­ветское руководство отвергло более взвешенный отправной вариант и сделало ставку на оптимальный, ускоренный вари­ант, который был утвержден XVI партийной конференцией (апрель 1929 г.) и V съездом Советов СССР (май 1929 г.).

Первая пятилетка осуществлялась в 1928—1932 гг. Главной задачей было укрепить экономический потенциал страны, вы­теснить капиталистические элементы и построить фундамент социализма — тяжелую индустрию. И без того высокие темпы развития промышленности (в среднем 18—20% за год) в ходе пятилетки постоянно пересматривались в сторону значитель­ного повышения, что оказалось авантюрой.

Важнейшей проблемой пятилетки стало изыскание средств для индустриализации (проблема накоплений), поскольку основную массу машин и промышленного оборудования СССР ввозил из-за границы и одновременно вел огромное

строительство новых промышленных объектов. Средства были найдены в первую очередь за счет деревни — от продажи за границей зерна. Экспортировали также лес, уголь, руду, нефть и прочие сырьевые ресурсы. Внутри страны большой доход приносила продажа водки, хотя большевики после прихода к власти и вплоть до 1925 г. провозглашали, что социализм и во­дка несовместимы. Средства изыскивались также за счет доб­ровольно-принудительного размещения среди населения зай­мов на индустриализацию за счет эмиссии денег, т. е. путем выпуска денег, не обеспеченных товарными ресурсами, что вело к росту цен, а также за счет перекачивания средств из од­них отраслей в другие через государственный бюджет и т. д.

Важнейшими стройками первой пятилетки были Магнито­горский и Кузнецкий металлургические комбинаты, Сталин­градский и Харьковский тракторные заводы, автомобильные заводы в Москве и Нижнем Новгороде и многие другие. Всего за годы первой пятилетки было построено 1500 крупных про­мышленных предприятий, но многие из них не вышли на про­ектную мощность из-за низкой квалификации рабочей силы.

В январе 1933 г. на Пленуме ЦК ВКП(б) Сталин торжест­венно заявил, что первая пятилетка выполнена досрочно — за 4 года и 3 месяца. На самом же деле многие задания пятилетки не были выполнены из-за нереальных темпов роста. Тем не менее, первая пятилетка стала значительным шагом в реализа­ции курса на индустриализацию. Крупная промышленность, оснащенная современной техникой, была создана, техни­ко-экономическая независимость, и обороноспособность Со­ветского государства во многом обеспечены. Все это достига­лось за счет снижения уровня жизни народа, так как не уделя­лось должного внимания производству товаров широкого по­требления и строительству жилья. Возник дефицит на многие товары массового спроса, в том числе на продукты питания, и с 1928 г. в городах вновь была введена карточная система, от­мененная в годы НЭП.

Вторая пятилетка (1933—1937 гг.) была утверждена на XVII съезде ВКП(б) в 1934*г. Главной ее задачей было завер­шить создание современной технической базы во всех отрас­лях на основе овладения новой техникой и повышения производительности труда, окончательно ликвидировать капиталистические элементы и построить в основном социалистическое общество. Темпы роста промышленности были запланированы в среднем 16,5% за год, т. е. ниже, чем в первой пятилетке. Планировались более высокие темпы развития группы (отрасли легкой и пищевой промышленности) по сравнению с группой А (отрасли тяжелой индустрии). Важнейшие стройки второй пятилетки: завершение строи­тельства Урало-Кузнецкого комбината — основной уголь­но-металлургической базы на востоке страны; Уральский и Краматорский заводы тяжелого машиностроения и др. В Мо­скве в 1935 г. была открыта первая линия метро. Создавались новые промышленные районы в Поволжье, на Северном Кав­казе и в Закавказье, в Средней Азии и на Дальнем Востоке. Всего за годы второй пятилетки было построено 4500 крупных промышленных предприятий.

Во второй пятилетке началось стахановское движение, на­правленное на максимальное использование новой техники и повышение производительности труда. Инициатором движения был шахтер из Донбасса А. Г. Стаханов. В ночную смену с 30 на 31 августа 1935 г. он вырубил отбойным молотком 102 т угля, превысив сменное задание в 14,5 раз. Это был рекорд, который удалось установить благодаря правильной организации труда (вместе со Стахановым в забое трудились двое подсобных рабо­чих, ставивших крепежный лес) и максимальному использова­нию возможностей отбойного молотка. При непосредственной поддержке Сталина и наркома тяжелой промышленности Серго Орджоникидзе (Г. К. Орджоникидзе) достижение Стаханова по­лучило всесоюзную известность. Началось стахановское движе­ние не только в угольной, но и в других отраслях экономики. Последователями Стаханова стали: в автомобильной промыш­ленности — кузнец А. X. Бусыгин; на железнодорожном транс­порте — машинист П. Ф. Кривонос; в текстильной промышлен­ности — ткачихи Е. В. и М. И. Виноградовы; в сельском хозяйст­ве — трактористка П. Н. Ангелина и др.

Первоначально стахановское движение отражало искрен­ний энтузиазм трудящихся, но вскоре оказалось заорганизо­ванным и извращенным в условиях бюрократической командно-административной системы управления. На ряде пред­приятий стахановцам создавались льготные условия труда, не­редко им приписывались результаты труда других рабочих.

Официально было объявлено, что вторая пятилетка, как и первая, была выполнена досрочно — за 4 года и 3 месяца, но это не соответствовало действительности. Конечно, вторая пятилетка вывела Советский Союз на второе место в мире по­сле США и первое место в Европе по валовому объему про­мышленной продукции, но по ряду показателей она не была выполнена: по производству металла и энергетического обо­рудования, по добыче угля и строительству электростанций, и, что особенно важно, провалены, были многие плановые зада­ния по группе Б.

Крайне отрицательно на результатах пятилетки сказались массовые репрессии хозяйственных кадров, занимавших ру­ководящие должности в экономике.

Третья пятилетка (1938—1942 гг.) была утверждена на XVIII съезде ВКП(б) в марте 1939 г. Главные ее задачи — до­гнать и перегнать капиталистические страны по производству продукции на душу населения и начать переход от социализма к коммунизму — изначально оказались утопичными.

Реальными в годы третьей пятилетки стали ускоренное развитие химической промышленности, производство спец­сталей, приоритетное развитие оборонной промышленности в целом.

В результате индустриализации за годы довоенных пятиле­ток Советский Союз совершил промышленный рывок. Это позволило СССР стать мощной индустриальной державой, располагавшей практически всеми необходимыми отраслями производства. Было построено 9 тыс. крупных промышлен­ных предприятий. В конце 30-х гг. почти 60% промышленной продукции давала тяжелая индустрия.

Индустриализация способствовала значительному росту рабочего класса (с 9 млн. в 1928 г. до 23 млн. в 1940 г.) и инже­нерно-технической интеллигенции. На карте страны появи­лись новые города — Магнитогорск, Комсомольск-на-Амуре, Новокузнецк и др. Окрепла обороноспособность СССР. Осуществлялось оснащение Красной армии новыми видами оружия и боевой техники.

В то же время в годы индустриализации не произошло су­щественного улучшения жизни рабочих и служащих, несмот­ря на их честный и нередко самоотверженный труд. Уровень потребления и жилищные условия оставались низкими. В стране была создана огромная система принудительного труда в форме ГУЛАГа (Главное управление лагерей), заклю­ченные которого построили многие объекты первых пятилеток.

2.Коллективизация сельского хозяйства Коллективизация, проходившая в нашей стране в конце 20-х — в 30-е гг., — это насильственное форсированное объе­динение индивидуальных крестьянских хозяйств в коллектив­ные хозяйства (колхозы), подконтрольные государству. Кол­лективизация проходила одновременно с индустриализацией, так как изъятие хлеба через создаваемые колхозы и его прода­жа за рубежом давали возможность получить валюту на модер­низацию промышленности и промышленное строительство, а также дешевые рабочие руки за счет раскулаченных и членов их семей.

Курс на коллективизацию был взят на XV съезде ВКП(б) в декабре 1927 г. Первоначально предполагалось, что к концу первой пятилетки в колхозах будет объединено 18—20% кресть­янских хозяйств.

В конце 1927 — начале 1928 гг. возникли серьезные хлебо­заготовительные трудности, связанные как с небогатым уро­жаем, так и с нежеланием крестьян сдавать государству хлеб по низким твердым ценам. Это грозило сорвать политику ин­дустриализации и планы экспорта зерна с целью получения валюты, остро необходимой для закупок промышленного обо­рудования. По инициативе Сталина в деревне были введены чрезвычайные меры, которые позволяли применять к кресть­янским хозяйствам, не желавшим сдавать хлеб по твердым це­нам, статьи Уголовного кодекса о спекуляции с возможной конфискацией имущества.

В Политбюро возник раскол. Бухарин, Рыков и Томский выступили против чрезвычайных мер, за продолжение НЭП в деревне, за развитие простейших форм кооперации среди кре­стьянства, за добровольные и постепенные методы вовлечения крестьян в колхозы. Они полагали, что индивидуальные крестьянские хозяйства еще не исчерпали всех своих возможностей.

Напротив, Сталин, Молотов и Каганович настаивали на жестких мерах в деревне, на усилении борьбы с кулачеством, на ускорении объединения крестьян в колхозы. Своих оппо­нентов в Политбюро Сталин охарактеризовал как «правый, кулацкий уклон в рядах ВКП(б)». Ему удалось получить боль­шинство в Политбюро и в ЦК ВКП(б), а уже затем разгромить Бухарина и его сторонников в 1929 г.

В ноябре 1929 г. Сталин опубликовал статью «Год велико­го перелома», в которой он заявил, что крестьянство повер­нуло в сторону колхозов, что началась массовая коллективи­зация. Эти выводы были далеки от действительности, но они стали сигналом для ускорения процесса коллективизации и усиления натиска на крестьян, не желавших вступать в кол­хозы.

В декабре 1929 г. Сталин выдвинул лозунг ликвидации ку­лачества как класса на основе сплошной коллективизации. Все это подталкивало местные партийные и советские органы к ускорению создания колхозов и раскулачиванию.

5 января 1930 г. ЦК ВКП(б) на основе сталинской линии принял постановление «О темпах коллективизации и мерах помощи государства колхозному строительству». В нем стави­лись задачи завершить коллективизацию в основных зерновых районах страны (Нижнее и Среднее Поволжье, Северный Кавказ) не позднее весны 1931 г., а в Центральной чернозем­ной области, на Украине, в зерновых районах Урала, Сибири и Казахстана — к весне 1932 г. Постановление указывало также, что в колхозы запрещается принимать кулаков.

Началась безудержная гонка по проведению массовой кол­лективизации. Местные органы власти стремились скорее об этом отрапортовать. В деревню было послано более 25 тыс. ра­бочих-коммунистов для обеспечения партийных установок по сплошной коллективизации. Все это спровоцировало волну насилия над крестьянами, которых принуждали вступать в колхозы под угрозой раскулачивания. Для запугивания не же­лавших вступать в колхозы середняквв и бедняков широко ис­пользовался термин «подкулачник». К подкулачникам могли применять те же репрессивные меры, что и к кулакам: конфи­скация имущества, высылка вместе с семьей за пределы дан­ного района, ссылка в отдаленные и необжитые районы Ура­ла, Сибири, Казахстана, Дальнего Востока, тюремное заклю­чение и др. До коллективизации в деревне было 3—4% так на­зываемых «кулацких» хозяйств. В ходе кампании по раскула­чиванию в некоторых регионах было уничтожено 15—20% всех крестьянских хозяйств.

Насилие над крестьянством вызывало различные формы сопротивления и протеста: убийства партийных, советских и комсомольских работников, поджоги и потравы колхозного имущества, массовый забой скота в хозяйствах единолични­ков, вооруженные восстания и др. За короткий промежуток времени только с января до середины марта 1930 г. в стране произошло более 2 тыс. антиколхозных волнений.

Опасаясь общероссийского крестьянского бунта, Сталин 2 марта 1930 г. опубликовал статью «Головокружение от успе­хов». В ней он переложил вину за все «перегибы» в деревне на местные партийные и советские органы. Вслед за статьей в марте 1930 г. появилось постановление ЦК ВКП(б) «О борь­бе с искривлениями партлинии в колхозном движении». В постановлении подтверждалось право крестьян на добро­вольное вступление в колхозы, осуждались попытки созда­вать колхозы в форме коммун, осуждалось принудительное закрытие церквей и другие «искривления». В результате на­чалось массовое бегство крестьян из колхозов. Доля коллек­тивизированных крестьянских хозяйств упала с 55% в марте до 24% в июле 1930 г. Однако, как показала практика, это бы­ло лишь тактическое отступление власти, которое вскоре сменилось новым наступлением на крестьянство, новой вол­ной насилия и раскулачивания в деревне. В результате уже в 1931 г. в колхозах находилось 52% крестьянских хозяйств, а в 1932 г.-61,5%.

К концу первой пятилетки в стране насчитывалось 210 тыс. колхозов, 4300 советских хозяйств — совхозов (государствен­ных предприятий в земледелии), 2400 машинно-тракторных станций (МТС).

Трагической страницей в период насильственной коллек­тивизации стал голод 1932—1933 гг., охвативший ряд сельских районов Украины, Северного Кавказа, Поволжья, Дона, Юж­ного Урала и Казахстана. Голод возник в результате принуди­тельного изъятия хлеба в колхозах для его продажи за рубеж, чтобы на вырученную валюту выполнить нереальные задания по индустриализации. Это были годы мирового экономиче­ского кризиса, и хлеб за границей продавался за бесценок, так что эффективность от его экспорта была незначительной. Со­ветское руководство тщательно скрывало наличие голода, как от своего населения, так и от всего мира. По разным оценкам, от голода умерло от 3 до 6 млн. крестьян.

Коллективизация продолжалась и в годы второй пятилет­ки, к концу которой в колхозах находилось 93% крестьянских хозяйств и колхозам принадлежало 99% сельскохозяйствен­ных угодий.

Насильственная коллективизация привела к раскрестьяни­ванию страны. Крестьянин перестал быть собственником и свободным тружеником. Он превратился в колхозах в поден­щика, не заинтересованного в результатах своего труда из-за
его плохой организации, обезлички и символической оплаты.
При введении в 1932 г. в СССР паспортной системы крестьяне
не получили паспортов, т. е. были лишены права свободного
передвижения, выбора места жительства и профессии. Деревня стала составной частью социалистической экономики.

К отрицательным экономическим последствиям привел и массовый забой скота и снижение урожайности. В то же вре­мя, несмотря на сокращение валового производства зерна, его государственные заготовки благодаря колхозам увеличились в несколько раз. На ряд десятилетий у советского руководства прочно уко­ренился глубоко ошибочный взгляд на колхозы как на источ­ник дешевой сельскохозяйственной продукции и столь же де­шевой рабочей силы. С января 1933 г. были введены обязате­льные поставки колхозной продукции государству по симво­лическим ценам, в 10—12 раз меньшим, чем рыночные цены. Машинная техника вплоть до 1958 г. не принадлежала колхо­зам, а находилась в государственных МТС, которые обрабаты­вали колхозные поля за весьма высокую натуральную плату.

Колхозное производство жестко регламентировалось сверху партийными и государственными органами, вплоть до указаний, когда, что, на каких площадях сеять и убирать. Все это лишало колхозы самостоятельности и превращало их в бесправный придаток административно-бюрократического аппарата власти. Колхозы за годы советской власти никогда не могли досыта накормить страну.

Источники и литература

Документы свидетельствуют: Из истории деревни накануне и в ходе активизации 1927—1932 гг. — М., 1989.

Емельянов Ю. В. Сталин. Путь к власти. — М., 2002.

Журавлев С.В. Феномен «Истории фабрик и заводов»: горьковское начинание в контексте эпохи 1930-х годов. – М., 1996.

Иваницкий Н.А. Репрессивная политика советской власти в деревне (1928-1933 гг.) – М., 2000.

История России. 1917 — 1940: Хрестоматия. / Под ред. М. Е. Главацкого - М., 1994.

Куштерев P. M. Аграрная политика Советского государства. —М., 1997

Осокина Е.А. Иерархия потребления: о жизни людей в условиях сталинского снабжения. 1928 – 1935. – М., 1993.

Осокина Е.А. За фасадом «сталинского изобилия». Распределение и рынок в снабжении населения в годы индустриализации. 1927 – 1941. – М., 1999.

Письма во власть. 1928—1939: Заявления, жалобы, доносы, письма в государственные структуры и советским вождям. / Сост. А. Я. Лившиц и др.-М., 2002.

Политбюро ЦК РКП(б) — ВКП(б) и Европа: Документы «особой 1923-1939.-М., 2001.

Русское зарубежье. Золотая книга эмиграции. Первая треть XX в.: Энциклопедический биографический словарь. — М., 1997.

Симонов Н.С. Военно-промышленный комплекс СССР в 1920е - 1950е годы: темпы экономического роста, структура, организация производства и управление. - М., 1996.

Судьбы российского крестьянства. — М., 1996.

Роговин В. Сталинский неонэп. – М., 1994.

Трагедия советской деревни: Коллективизация и раскулачивание. 1927-1939: В 5 т. / Гл. ред. Данилов В. П. и др. - М., 1999-2002.


Лекция 6. Политическое и духовное развитие СССР в 1930 годы

1. Общественно-политическая жизнь страны

2. Советская культура

1. Общественно-политическая жизнь страны Тоталитаризм — государственный строй, осуществляющий контроль над всеми областями общественной жизни. Сталинский режим был разновидностью тоталитарного государства. Характерными чертами этого режима были личная диктатypa вождя и особая роль правящей коммунистической партии, которая своими структурами пронизала все государственные и общественные организации, подчинив и контролируя их. Господствовала единственная идеология — марксизм-ленинизм, преследовалось любое инакомыслие, проводились массовые репрессии против собственного населения, создвалалась атмосфера страха, подозрительности и насилия. Все ошибки и провалы в попытках модернизации страны, а так же во внутренней и внешней политике объяснялись происками многочисленных врагов, «вредителей» и «саботажников над которыми проводились открытые и закрытые судебные процессы.

В 30-е гг. в стране прошли многочисленные политические процессы, как правило, над выдуманными, мнимыми врагами Советского государства. Для оправдания репрессий Сталин на Пленуме ЦК ВКП (б) в июле 1928 г. выдвинул тезис об обо­стрении классовой борьбы в стране по мере строительства со­циализма.

В ноябре — декабре 1930 г. состоялся процесс над так на­зываемой Промышленной партией, обвиненной во вредитель­стве и подготовке иностранной военной интервенции против СССР. Восемь высококвалифицированных специалистов во главе с директором Теплотехнического института Л. К. Рамзиным, проходившие по делу о Промпартии, получили различ­ные тюремные сроки. Было объявлено также о разоблачении «Трудовой крестьянской партии» во главе с профессорами Н. Д. Кондратьевым и А. В.Чаяновым, которые якобы саботи­ровали курс на коллективизацию. Они были расстреляны. В 1931 г. состоялся процесс над 14 экономистами, которые яко­бы создали «Союзное бюро меньшевиков».

В 1932 г. группа партийных работников-большевиков во главе с М. Н. Рютиным распространила документ, в котором чрезвычайно резко оценивалась деятельность Сталина, и гово­рилось о необходимости отстранить его от власти. Все участ­ники группы подверглись аресту, а Рютин впоследствии был расстрелян.

Политические репрессии теперь осуществлялись преемни­ком ВЧК — Объединенным государственным политическим управлением (ОГПУ), а с 1934 г. — Народным комиссариатом внутренних дел (НКВД), реорганизованным под руководством Г. Г. Ягоды. Органы ОГПУ — НКВД находились под личным контролем Сталина и фактически подчинялись только ему.

В 1934 г. был принят Закон об «измене Родине», который предусматривал смертную казнь и устанавливал коллектив­ную ответственность членов семьи.

Новый виток массовых репрессий начался после убийства в Смольном 1 декабря 1934 г. руководителя ленинградских большевиков С. М. Кирова (Костриков). Оно было соверше­но, как стало известно совсем недавно из рассекреченных до­кументов на бытовой почве, но Сталину это убийство дало повод быстро расправиться со всеми, кто подозревался в по­литической оппозиции. Был принят указ, на основании кото­рого все дела о политическом терроризме рассматривались ускоренно и смертные приговоры немедленно приводились в исполнение.

С 1935 г. уголовная ответственность распространилась и на детей старше 12 лет: их тоже можно было приговаривать к смертной казни.

Летом 1936 г. в Москве прошел первый открытый процесс над 16 видными деятелями большевистской партии и Совет­ского государства. На скамье подсудимых находились Г. Е. Зи­новьев, Л. Б. Каменев и др. Они обвинялись в соучастии в убийстве Кирова, в создании «троцкистско-зиновьевского тер­рористического центра». Все 16 подсудимых были расстреляны в январе 1937 г. состоялся второй открытый московский процесс («Процесс 17»): 13 человек были приговорены к смер­тной казни, остальные — к длительным тюремным срокам. В июне 1937 г. газеты сообщили о закрытом процессе и рас­стреле видных военачальников, среди которых были М. Н. Ту­хачевский, И. Э. Якир, И. П. Уборевич и др. Началось пресле­дование командного и политического состава Красной армии. Было уволено из армии и арестовано около 40 тыс. командиров и политработ­ников. Среди расстрелянных оказались три маршала из пяти имеющихся, расстреляли 14 командармов из 16. Были репрес­сированы все командующие военными округами и командиры корпусов, почти все командиры бригад и около половины командиров полков, около трети комиссаров полков, многие преподаватели военных учебных заведений. Таких потерь командного состава (особенно высшего уровня) наша армия не имела даже в годы Великой Отечественной войны.

В марте 1938 г. состоялся третий открытый московский процесс («процесс 21»), по которому проходили Н.И. Буха­рин, А. И. Рыков, бывший глава НКВД Г. Г. Ягода и др. 18 че­ловек были расстреляны, троих приговорили к длительным срокам тюремного заключения.

Маховик репрессий конца 20—30-х гг. затронул миллионы людей. В системе ГУЛАГа в конце 30-х гг. имелось 50 лагерей, свыше 420 исправительных колоний, 50 колоний для несовершеннолетних. По официальным данным, только в 1937 - 1938 гг. по политическим мотивам было расстреляно более 800 тыс. человек.

После расстрела Ягоды новым наркомом НКВД стал Н. И. Ежов, но и его вскоре обвинили в шпионаже, созда­нии контрреволюционной организации в НКВД и расстре­ляли. В конце 1938 г. на пост наркома НКВД был назначен Л. П. Берия.

К концу 30-х гг. началось ослабление репрессий. 5 декабря 1936 г. VIII чрезвычайный съезд Советов утвер­дил новую Конституцию СССР. Она за­конодательно закрепила победу социализма в нашей стране. Формально Конституция выглядела очень привлекательно и демократично. Советский Союз провозглашался социалисти­ческим государством, которое строилось на основе союза ра­бочего класса, колхозного крестьянства и народной интелли­генции. Частная собственность, как основа эксплуатации че­ловека человеком, провозглашалась уничтоженной. Экономи­ческую основу СССР составляли две формы собственности — государственная (земля, ее недра, заводы, фабрики и т. п.) и колхозно-кооперативная.

Таким образом, Конституция зафиксировала в СССР пол­ную ликвидацию эксплуататорских классов и причин, порож­дающих эксплуатацию. Государственной основой СССР, по Конституции, были Советы депутатов трудящихся. Высшим органом законодательной власти становился Верховный Со­вет СССР, состоявший из двух равноправных палат — Совета Союза и Совета Национальностей. Верховный Совет утверж­дал Правительство СССР. Для избрания депутатов в Советы всех уровней, от сельского до Верховного, вводилось всеоб­щее, равное, прямое избирательное право с тайной подачей голосов. Следовательно, никто не был лишен избирательных прав по социально-политическим критериям, как в предыду­щих советских конституциях.

Конституция 1936 г. провозглашала широкие права и сво­боды для всех граждан СССР: право на труд, образование, от­дых, материальное обеспечение в старости; политические свободы, свободу совести. Однако, как затем показала реальная жизнь, Конституция 1936 г., сразу же названная сталинской, была формально-де­кларативным документом. За красивым фасадом ее скрывались тоталитарный режим с неограниченной властью Сталина, мощный репрессивный аппарат, огромная армия партийно-го­сударственных чиновников, не подотчетных и не подконтроль­ных трудящимся. Выборы в таком государстве превращались в пустую формальность, так как на одно место всегда претендовал только один единственный кандидат, заранее подобранный партийно-государственными органами. Любая оппозиция, лю­бое инакомыслие в СССР жестоко подавлялись.