Введение

Вид материала

Диплом

Содержание 100 Великих дипломат Густав штреземан 100 Великих дипломах! Густав штреземан 100 Великих дипломато! 100 Великих дипломат!

Подобный материал:

• Джон Р. Хикс. "Стоимость и капитал", 4314.44kb.
• Введение глава психологизм как особенность характерологии в рассказах Всеволода Иванова, 12.47kb.
• Лабунец Ольга Юрьевна мытищи 2009 г. Оглавление Введение 3 Использование видеофильмов, 263.17kb.
• Анализ и планирование трудовых показателей Аудит и контроллинг персонала Введение, 12.45kb.
• Программа курса. План семинарских занятий Методические рекомендации Новосибирск 1999, 340.75kb.
• Учебной дисциплины (модуля) Наименование дисциплины (модуля) Введение в спецфилологию:, 83.08kb.
• 1. Целеполагание в процессе менеджмента Введение, 49.78kb.
• Пояснительная записка. Особенностью курса «Введение в языкознание» является высокая, 305.75kb.
• Курносов Владимир Анатольевич Волжск 2007 Оглавление Введение 3-5 Глава I. Юродство, 355.39kb.
• Целевые программы и непрограммная деятельность Распределение расходов по целям, задачам, 396.48kb.

Коллонтай пришлось решать и финансовые вопросы. Правительство Керенского до революции поместило в шведских банках золотой запас России в 100 миллионов крон. Александре Михайловне, используя старые знакомства с ведущими политиками Швеции, удалось решить этот сложный вопрос. В июне 1933 года был подписан договор о возвращении Советскому Союзу золотого запаса. Незадолго до этого Александра Михайловна была награждена орденом Ленина.

Через два года Коллонтай добилась еще одного крупного успеха: было подготовлено, подписано и ратифицировано кредитное соглашение с Советским Союзом на миллиард крон. Но начавшаяся Вторая мировая война не позволила в полной мере освоить этот взаимовыгодный договор,

Александра Михайловна содействовала созданию в Швеции Общества дружбы с Советским Союзом. Она была избрана почетным членом Правления.

Коллонтай не раз вызывали в Москву для переговоров с иностранными политическими деятелями. В частности, она участвовала в переговорах, которые народный комиссар иностранных дел СССР Литвинов вел с министром иностранных дел Англии Антони Иденом. Советское правительство включило Александру Михайловну в состав делегации СССР на Генеральной ассамблее Лиги Наций в Женеве, куда она выезжала в 1935, 1936 и 1938 годах.

Известный английский общественный деятель Эндрю Ротштейн писал: «Когда во Дворце наций в Женеве сообщали, что будет выступать «мадам Коллонтай», это вызывало необычное оживление среди дипломатов и журналистов. Сотрудники Лиги Наций, побросав свои офисы, устремлялись в зал заседаний Пятого или Шестого комитетов. Там не оставалось ни одного свободного места... Надо было видеть эту пожилую женщину, как всегда элегантную и вместе с тем «большевичку до кончиков ногтей»,. Ясность мысли, логика, сила воли оставляли неизгладимое впечатление. А на следующий или в тот же день расхватывали газеты с выступлением Коллонтай, хотя швейцарская и другая пресса не стремилась полностью удовлетворить интерес читателей».

Зима 1939 года принесла военный конфликт СССР с Финляндией. Коллонтай сыграла важную роль в прекращении войны. Она знала, что в шведских общественных кругах росло стремление выступить посредниками в переговорах о будущем мире между Финляндией и Советским Союзом. Александра Михайловна передала шведскому правительству советские условия возобновления мирных переговоров.

В феврале 1940 года она вела переговоры с финляндским министром иностранных дел Таннером. Коллонтай встречалась с ним на Международном социалистическом конгрессе в Копенгагене в 1910 году и в Базеле, затем в Хельсинки (1917—1918). «Я напомнила ему, — рассказывала Алексан-

482


100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТ*


ГУСТАВ ШТРЕЗЕМАН


483


дра Михайловна, — что в Копенгагене и Базеле мы теоретически обсуд ли вопросы войны и мира, а сейчас на практике должны помочь найти I для мирного договора, протянула ему руку и призвала его действоват память боевых дней интернациональных конгрессов. Он привстал и поз мою руку». Вскоре мир с Финляндией был заключен.


У Коллонтай было много друзей в Швеции, ее постоянно кто-то нав щал, и она очень любила быть с людьми и на людях. В Швеции прожива в эмиграции и бывали не раз у Коллонтай Вилли Брандт, Бруно Крайскк Нильс Бор и многие другие. По свидетельству Ерофеева, «ее главный при цип состоял в том, что дипломатом может считаться лишь тот, кто спс бен завоевать новых друзей для СССР, не теряя при этом старых».


В марте 1942 года Коллонтай исполнилось 70 лет. К этому времени* разбил паралич, левые рука и нога у нее не действовали. Гостей она прищ мала сидя в кресле-коляске. Говорила Александра Михайловна с некоторЬ трудом, но старалась держаться бодро, улыбалась, была достаточно ожищ лена, ко всему проявляла большой интерес. В том же году она стала ду еном, то есть старшиной дипломатического корпуса в Стокгольме.


Финские государственные деятели особенно отмечали роль Коллоц тай во время труднейших дипломатических переговоров 1944 года, за; торыми последовал выход Финляндии из войны на стороне гитлеровскоЦ Германии. Президент Финляндской Республики У.К. Кекконен писа " «Искреннее стремление мадам Коллонтай помочь Финляндии выйти войны мы вспоминаем с большой благодарностью». Министр инострав ных дел Швеции Гюнтер признавал: «Счастье для Швеции, что имен» мадам Коллонтай была представителем Советского Союза в Швеции;| годы войны».


- Переговоры о выводе Финляндии из войны начались в глубокой тай* В первых числах февраля 1944 года Коллонтай встретилась с крупны шведским банкиром Валленбергом, лично знакомым с финляндскк президентом Рюти. 7 февраля 1944 года Валленберг встретился в Хельсин! ки с Рюти, после чего правительство Финляндии направило в Швецш| Ю.К. Паасикиви.


Их встреча состоялась в марте 1944 года под Стокгольмом. Коллонта передала Паасикиви условия прекращения военных действий. От Фишвд ди« требовался немедленный разрыв отношений с гитлеровской Германи ей, интернирование всех немецких вооруженных сил, признание советско финской границы, установленной после «зимней войны» 1939—1940 годов


В Финляндии далеко не все одобряли прекращение военных действий К давлению на Финляндию активно подключилась и Швеция, на котору в свою очередь, воздействовала Коллонтай. Последовали дальнейшие сов ско-финляндские переговоры в Стокгольме, а затем в Москве, 19 сентябр 1944 года соглашение о перемирии с Финляндией было подписано.


Дипломатическую службу Александра Михайловна считала неблагодар ной, нудной, вроде как «плести месяцами кружева, а потом свое же правл тельство или правительство той страны, где работаешь, возьмет да и дерне за ниточку из-за более важных целей, и весь узор идет прахом. Начинай < начала».


В марте 1945 года министр иностранных дел Молотов сообщил теле граммой в Швецию, что за послом прилетит специальный самолет. В аэре порту «Внуково» ее встречал внук Владимир.


Александра Михайловна Коллонтай не дожила трех недель до восьмидесятилетия. Ее похоронили на «аллее дипломатов» рядом с Чичериным и Литвиновым.


ГУСТАВ ШТРЕЗЕМАН


(1878-1929)


Германский государственный и политический деятель, дипломат.-Депутат рейхстага (1907—1912 и 1914—1929). Один из организаторов и лидеров Немецкой народной партии. Рейхсканцлер (1923), министр иностранных


дел Германии (1923—1929). Используя планДауэса (1924), Локарнские


договоры (1926), вступление Германии в Лигу Наций (1926), «Юнга план»


(1929), успешно добивался ревизии ВерсальскогЬ мирного договора.


Густав Штреземан родился 10 мая 1878 года в Берлине в протестантской семье (Густав был пятым ребенком). Его отец Эрнст Штреземан владел трактиром и несколькими доходными домами. Мать семейства, Матильда, занималась домашним хозяйством.


Уже в гимназические годы Густав проявил интерес к истории и «национальной идее». Большое впечатление на юношу произвели сочинения Гете и Шиллера. Его кумирами в политике были НаполеЬн и Бисмарк.


Поступив в 1897 году на факультет истории и литературы Берлинского университета, он вошел в студенческий союз «Новая Германия» и вскоре стал его руководителем. Поел» конфликта с полицейскими властями (Густав организовал возложение венка на могилу жертв революции 1848 года) Штреземан покинул Берлин и поступил в Лейп-цигский университет.


Получив степень доктора философии и права, Штреземан в Дрездене занял пост синдикуса — управляющего и юрисконсульта в «Союзе немецких шоколадных фабрикантов» (1901). В обстановке экономического кризиса 1900—1903 годов Штреземан выступил на защиту среднего предпринимательства, стал сопредседателем «Союза германских промышленников».


484


100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАХ!


В 1903 году он обвенчался с Кетэ Клеенфельд, дочерью принявше христианство еврейского фабриканта средней руки. Молодая семья жи в Дрездене на скромное жалованье Густава.


Вступив в Национал-либеральную партию (1903), Штреземан завоев расположение возглавлявшего ее Э. Бассермана. Вскоре он стал вторь лидером партии. В 1907 году Штреземан был избран в рейхстаг.


Накануне Первой мировой войны Густав поддержал агрессивные пр| тязания Германии. Это оттолкнуло от него большинство избирателей округа, и на очередных выборах в рейхстаг (1912) они отдали предпочтен кандидату социал-демократов.


С началом Первой мировой войны Штреземан примкнул к милитари стским кругам «аннексионистов» ив 1914 году вновь стал депутатом рейхст га. Освобожденный от военной службы по состоянию здоровья (базедо болезнь), Штреземан сменил ушедшего воевать Вассермана на посту щ седателя фракции нацибнал-либералов в рейхстаге.


Крах кайзеровской Германии в результате разразившейся в ноябре 1918 ] революции и поражения в мировой войне потрясли Штреземана. Он не при нял Ноябрьскую революцию, что, впрочем, не помешало ему поддерл основанную ею Веймарскую республику и ее президента Ф. Эберта. В декаб 1918 года Национал-либеральная партия была преобразована в Немецкую 1 родную партию, лидером которой Штреземан оставался до конца жизни.


В январе 1919 года его избирают депутатом Национального собрания, 1 становится председателем парламентской комиссии по иностранным дела В дни политических баталий вокруг подготовки и подписания Версальско мирного договора состояние здоровья Штреземана резко ухудшилось. Пс тяжелого сердечного приступа 5 июня 1919 года и трехмесячного лечения» возобновил публичные выступления, предпринял «ораторский марафон» ] всей Германии, подвергнув резкой критике Версальский договор.


Штреземан вырабатывал свою стратегию мирной ревизии Версальскс го договора. «Государственный деятель, — заявлял он, — должен защищат права своего народа, если он располагает силой». При этом Штрезема назвал три признанных им главных фактора «силы»: «силу армии», «идеал* ную силу объединенной нации» и «силу экономики». В сложившихся обет ятельствах он призывал сделать ставку на «идеальную силу объединенной нации» под руководством либеральной буржуазии и при участии в правитель стве народной партии.


Штреземан отстаивал курс на поддержку Веймарской республики мирную ревизию Версальского договора. Он убеждал депутатов рейхстага < том, что Франция сможет добиться получения репараций не «политике уничтожения», а «политикой соглашения».


По мнению Штреземана, интересы Германии заключались в следу щем: вернуть страну к состоянию до 1914 года, сбросить финансовое бре\ репараций, добиться военного паритета с Францией и Великобританией пересмотреть вопрос о восточной границе Германии и добиться объедине ния (аншлюса) Австрии с Германией.


10 мая 1923 года, в день своего 45-летия, Штреземан обратился просьбой принять его в масонскую ложу «Фридрих Великий». «Уже давно, -и писал он, — я желаю установить более тесные отношения с кругом одинаЦ ково мыслящих людей, которые в наше время, разрушаемое материализме!! суетностью и беспокойством, пытаются обрести царство всеобщей человеч*


ГУСТАВ ШТРЕЗЕМАН


485


ности, внутреннего созерцания и духовности. В немецком масонстве я надеюсь найти такое сообщество».

Летом 1923 года президент Эберт назначил Штреземана рейхсканцлером и одновременно министром иностранных дел. Но уже 23 ноября рейхстаг выразил недоверие правительству. По предложению нового рейхсканцлера, лидера партии центра В. Маркса, Штреземан остался на посту главы МИД.

В основу стратегии отношений с державами Запада Штреземан положил «политику взаимопонимания». Штреземан предложил вынести новый график репарационных платежей на рассмотрение международного арбитража, полагая, что международный форум будет не столь привередлив, как одна Франция. В результате был принят план американского банкира Чарлза Г. Дауэса, согласно которому устанавливался график платежей в ограниченных размерах в течение последующих пяти лет.

В течение этих пяти лет Германия выплатила примерно 1 миллиард долларов в виде репараций и получила около 2 миллиардов долларов в виде займов, главным образом из Соединенных Штатов. По существу, Америка оплачивала репарации Германии, а Германия использовала остаток от американских займов для модернизации собственной промышленности.

В конце 1923 года Штреземан отметил определенные успехи: «Все наши меры политического и дипломатического характера, а именно, заранее продуманное сотрудничество с обеими англосаксонскими державами, отчуждение Италии от ее соседа (Франции], а также колебания в Бельгии, создали в совокупности такую ситуацию для Франции, которую эта страна в течение продолжительного срока выдержать не сможет».

Выступая в рейхстаге 6'июня 1924 года, Штреземан призывал поддержать план Дауэса, чтобы добиться взаимопонимания с Францией, Англией и США, «перевести дело из сферы противостояния сил в сферу экономических отношений». 29 августа после бурных дебатов рейхстаг принял план Дауэса. Открылся путь к осуществлению главного замысла Штреземана в «политике взаимопонимания» — к созыву конференции по европейской безопасности.

В споре с Францией и в политике ревизии Версальского договора Штреземан мог рассчитывать на поддержку Англии и США, опасавшихся установления французской гегемонии в Европе, а также на сближение с советской Россией, что подвигало державы Запада к уступкам в ревизии Версальского договора.

Первый шаг к созыву европейского совещания по безопасности Штреземан сделал в сентябре 1924 года, когда в адресованном Совету Лиги Наций меморандуме выразил готовность Германии вступить в Лигу. 16 июня 1925 года в Берлин поступила согласованная между А. Брианом и Н. Чембер-леном нота о принятии германской инициативы. Вступление Германии в Лигу Наций, считал Штреземан, не должно привести к утрате ее роли моста между Востоком и Западом< «Мы не можем, — писал он, — ни стать прикрытием Англии на континенте, как думают некоторые, ни позволить вовлечь нас в германо-русский союз. Я предостерегаю от утопии кокетства с большевизмом». Вступая в Лигу Наций, считал он, Германия не должна и «продаваться Западу».

5 октября 1925 года в швейцарском городе Локарно открылась международная конференция. Штреземан сразу заявил о невозможности участия Германии в блокаде и тем более в войне против России. Бриан и Чемберлен

486


100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТО!


ГУСТАВ ШТРЕЗЕМАН


487


согласились с его доводами. Менее успешными для немецкого диплома были дебаты на заседании 8 октября. Его предложение снять с Герман* ответственность за минувшую войну было отвергнуто. Была также отклои на его инициатива поставить вопрос о возврате Германии хотя бы некс рых ее бывших колоний.


Локарнская конференция закончилась 16 октября принятием протоке о необходимости искать мирное урегулирование международных споров 1 заключением Рейнского пакта, гарантировавшего существующие грани! между Германией, Францией и Бельгией, а также «безгарантийных» дого! ров Германии с Польшей и Чехословакией. На заключительном заседаний Штреземан высказался за «развитие идеи европейского мира».


Штреземан оценивал конференцию в Локарно как «далеко идущий гер-< майский успех». «Время диктата Антанты миновало, — говорил он. — нужны для новой великой европейский экономической ориентации. Нель упустить возможность ухватиться за край одежды». Иного мнения приДер Живалась правая националистическая пресса, обвинившая Штреземана национальной измене.


29 декабря 1925 года, нарушив постельный режим, предписанный > врачами ввиду крайнего переутомления, Щтреземан явился на заседай» рейхстага, чтобы защитить Локарнский договор от нападок оппозиции. О» заявил, что этот договор открывает новый этап «возрождения германског суверенитета». Рейхстаг уполномочил правительство подписать Локарнск договор и ходатайствовать о принятии Германии в Лигу Наций.


1 декабря 1925 года в Лондоне был подписан Рейнский пакт и дру соглашения, сведенные в пакет Локарнского договора. С германской стор ны документы подписали Лютер и Штреземан. В Лондоне Штреземан узна о том, что выдвинут на соискание Нобелевской премии мира.


На пути к вступлению в Лигу Наций предстояло еще преодолеть серьЦ езные трудности в отношениях с Францией и Англией. Немалую роль в на* зревании «кризиса доверия» играли и германские притязания, неоднократ-1 но выражавшиеся Штреземаном, на ревизию германо-польской границы и| возврат Германии «неваллонской» части земель Эйпен — Мальмеди, принад* лежащих Бельгии, против чего возражали Чемберлен и Бриан.


24 апреля 1926 года Штреземан подписал с Крестинским «Договор 01 ненападении и нейтралитете». «Берлинский договор» встревожил державы; Запада. Выступая по радио 1 мая 1926 года, Штреземан заявил, что договор заключен «между двумя великими соседними державами и народами с наме-3 рением сохранить мир и дружбу и не поддерживать третьи державы, которые, предприняли бы агрессию против одной из них». Подписывая «Берлинский договор», Штреземан играл на страхе Лондона и Парижа перед германо*-советским сближением, стремясь склонить их к уступкам в ревизии Вер*-1 сальского договора.


10сентября 1926года на заседании Ассамблеи Лиги Наций в Женеве' Штреземан призвал объединить усилия всех наций для «беспрепятственно-* го экономического развития и защиты мира». Он сказал, что борьба между \ нациями противоречит «божественному мировому порядку» и «отбрасыва-1 ет назад развитие мировой культуры».


Вступление Германии в Лигу Наций стало триумфом «локарнской политики» Штреземана. Он не скрывал намерения использовать вступление 4 Лигу для достижения мирной ревизии Версальского договора. 17 сентября *


Штреземан и Бриан, уединившись в деревне Туари около Женевы, вели конфиденциальные переговоры. Бриан пообещал досрочное освобождение Рейнской области, возврат Саарской области, отмену военного контроля, Штреземан — содействие франко-германо-бельгийскому соглашению с германскими инвестициями в 1,5 миллиарда золотых марок. Однако встреча в Туари не стала торжеством «политики взаимопонимания» — она выявила серьезные разногласия и стоила немецкому дипломату тяжелого сердечного приступа. Ни одно обещание Бриана, кроме отмены военного контроля, выполнено не было. А в ноябре 1926 года Бриан заявил в парламенте, что «скорейшая реализация идей Туари разбилась о препятствия технического

характера».

Горечь разочарований после Туари несколько сгладило присуждение Штреземану, как и Бриану, Остину Чемберлену, Нобелевской премии мира за 1926 год, о чем было объявлено на декабрьской Ассамблее Лиги Наций. «Первый немец, удостоенный Нобелевской премии мира, — писал его сын, — был рад, ошеломлен и очень счастлив». В своей Нобелевской речи 29 июня 1927 года Штреземан назвал себя «убежденным приверженцем индивидуализма», который «не может недооценивать действий отдельных

личностей».

Весной и летом 1927 года нацистские лидеры обвиняли Штреземана в измене. Проблема репараций обострилась, зашла в тупик и проблема разоружения. Выступая 27 июня 1927 года в рейхстаге, Штреземан заявиЛ) что «отсутствие французского доверия» и «ответных действий» в Рейнской области подрывают «дух Локарно». «Спустя восемь лет мы хотим быть мирным и свободным народом на свободной немецкой земле. Мы не отказались гарантировать мир другим народам, но дайте и немецкому Рейнланду мир, на который он имеет законное право!»

В 1928 году состояние здоровья Штреземана значительно ухудшилось. Лечение в Бюлерхоэ, близ Бадена, не помогало, базедова болезнь прогрессировала. 6 августа 1928 года у Штреземана случился микроинсульт, и он на несколько дней лишился речи. Едва оправившись от удара, он продолжил работу, вел телефонные переговоры со своим министерством, германскими и иностранными дипломатами. 27 августа в Париже он участвовал в подписании пакта Бриана — Келлога, провозгласившего отказ от войны как орудия национальной политики, а за день до того был принят британским премьер-министром Пуанкаре и в течение часа вел с ним очень трудные переговоры. «Кризис доверия» усугублялся территориальными притязаниями Штреземана к Польше и к Бельгии.

В ноябре 1928 года Штреземан вновь был избран председателем Народной партии. С трибуны рейхстага он потребовал от оккупационных держав ускорить освобождение Рейнской области, а соотечественников призвал к проведению «единственно возможной германской политики... разумного мирного взаимопонимания на основе равенства».

19 августа 1929 года на международной конференции в Гааге, собравшейся для обсуждения нового репарационного плана О. Юнга, Штреземан вручил Бриану меморандум с требованием пересмотреть репарационную проблему и освободить Рейнскую область. В конце августа в Гааге был подписан протокол о полном выводе оккупационных войск из II зоны Рейнской области до конца 1929 года, а из III зоны — до 30 июня 1930 года; 31 августа план Юнга, предусматривавший уменьшение репарационного долга и

488


100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТ!


УИНСТОН ЛЕОНАРД СПЕНСЕР ЧЕРЧИЛЛЬ


489


увеличение срока выплаты, был в принципе одобрен. Оценивая резулы< конференции в Гааге, Штреземан писал председателю рейхстага Г. Л «В гаагских переговорах я вижу завершение определенного этапа внеин политики, что дает нам возможность в будущем проводить широкомасшт ную политику взаимопонимания свободно и независимо от вечной борь вокруг вопросов о репарациях и оккупированных областях».


Пренебрегая запретами врачей, Штреземан в сопровождении же! и старшего сына Вольфганга прибыл 4 сентября 1929 года в Женеву X Ассамблею Лиги Наций. Выступление Штреземана дважды откладывал из-за тяжелых сердечных приступов. 9 сентября в своей речи он приз отказаться от политики насилия и войн, заметив: «Войну можно предот,. тить не путем подготовки войны против войны, а только устранением причин». Поддержав идею европейской конфедерации, Штреземан рецй, тельно возражал «скептикам и пессимистам», отвергавшим «любую иде* если она не укладывается в обыденное нормальное мышление». -ц