Посвящается моим сыновьям — Никите, Артему и Валерию
| Вид материала | Документы |
СодержаниеВеликолепное, державное Светило В несчетной тьме времен ты стройно восходило Испепеляя цепь неверных наших хроник, — Мы дети Космоса. И наш родимый дом И жизнь — повсюду жизнь в материи самой |
- Тест: Долговечен ли ваш союз? Что в жизни даёт нам любовь… Библиотерапия и кинотерапия, 319.02kb.
- Синельников Валерий Сила Намерения, 1085.33kb.
- Синельников Валерий Владимирович - "Сила Намерения" оглавление, 751.87kb.
- Другая повесть о полку Игореве, 3529.9kb.
- Противники строительства в М. Козихинском переулке вручили протест Никите Михалкову, 213.77kb.
- Митсуги Саотоме, 1634.36kb.
- Посвящается моим любимым малышам: маленькому умному и доброму сокровищу Полннке, домашнее, 670.84kb.
- Ш. Ботеах Кошерный секс Рецепт страсти и близости, 1674.44kb.
- Л. Е. Морозова ответ моим критикам, 180.5kb.
- Рекомендации по проведению собрания, 61.37kb.
Аналогичная ситуация описана в хорошо известной апокрифической “Книге Еноха”, где рассказывается об “ангелах”, посетивших праведного библейского патриарха и показавших ему “иные миры”. Однако наиболее известными и показательными фактами общения с ноосферой, зафиксированными историками, следует считать внутренние “голоса”, которыми руководствовались Сократ и Жанна д’Арк. Сократ называл таинственный голос, сопровождавший его на протяжении всей жизни, демоном (daimon, daimonnion). Судя по всему, именно этот без всякого сомнения ноосферный “демон” и внушил величайшему мудрецу античности его самое знаменитое утверждение: “Я знаю, что ничего не знаю”. Действительно ноосферная истина!
Ксенофонт — один из ближайших учеников Сократа и автор воспоминаний об учителе — свидетельствует: внутренний “даймон” постоянно давал Сократу указания относительно того, что ему следует делать и чего не следует. По данному вопросу исписаны кипы бумаги, но мало кто приблизился к правильному пониманию загадочного феномена. Одни считали его обыкновенной метафорой, другие — неким шестым чувством, третьи — интуицией, четвертые — психической аномалией. И т. д. Но уже современники Сократа разводили руками, когда возникал вопрос, что же это за “демон” такой. Похоже, сам Сократ также затруднялся с ответом на данный вопрос. Он лишь констатировал, как про то рассказывает Платон в “Апологии Сократа”: “Началось у меня это с детства. Возникает какой-то голос, который всякий раз отклоняет меня от того, что я бываю намерен делать, а склонять к чему-нибудь никогда не склоняет. Вот этот-то голос и возбраняет мне заниматься государственными делами”.
На самом деле здесь речь идет о типичном (и в данном конкретном случае — регулярном) контакте с ноосферой. Аналогичным голосом (точнее — голосами) руководствовалась и Жанна д’Арк (ок. 1412—1431). На ее процессе судьи впоследствии запишут в протокол: “Ей было тринадцать лет: и был ей голос Божий, явившийся, чтобы помочь и направить ее. И в первый раз она сильно испугалась. А явился этот голос в полуденный час, летом, в саду ее отца”. Глас ноосферы не только предрек Орлеанской Деве ее героическую миссию, но и предсказал неминуемую гибель на костре после неправедного суда. Так и случилось. Спустя чуть больше года после триумфальной победы под Орлеаном инквизиторы осудили экзальтированную девушку именно за услышанные ноосферные “голоса”, признав их дьявольскими.
Но, как мы уже занем, “демон” ноосферы вещал не только в Афинах V века до н.э. или во Франции XV века, но и в ХХ веке в Калуге. Окружение калужского Сократа — Циолковского (семья, попечители и большинство посетителей) оценивали его чудесный внутренний дар очень просто: дескать, сбрендил старик, окончательно из ума выжил. Конечно, вслух и публично такой оценки общепризнанному основоположнику теоретической космонавтики и отечественного дирижаблестроения старались не давать. Но “за глаза” и в неформальной обстановке выражались еще похлеще. Лишь один из всех, кто знал Циолковского близко, относился ко всем его видениям и откровениям всерьез. Это был молодой калужанин, впоследствии прославленный ученый Александр Чижевский. Впервые они познакомились лично накануне Первой мировой войны, когда Чижевскому — в то время выпускнику Калужского реального училища — было четырнадцать, а Циолковскому пятьдесят семь лет. Однако сороколетняя разница в возрасте не помешала возникновению (а в дальнейшем и укреплению) плодотворной творческой дружбы двух корифеев отечественной науки*.
По скрупулезному подсчету Чижевского они встречались минимум двести пятьдесят раз, беседуя с глазу на глаз по многу часов — либо прячась от ненастья в знаменитой светелке Циолковского, либо совершая в погожие дни длительные совместные прогулки в окрестностях Калуги. Чижевский, пожалуй, был первым, кто по достоинству оценил своего старшего друга не только как основоположника мировой космонавтики, но также как гениального философа и мыслителя. В мемуарах, написанных уже на склоне лет, создатель гелиобиологии вспоминал о своих первых юношеских впечатлениях: “Он открылся мне с какой-то оглушающей, космически страшной силой, и я увидел то, чего просто не предполагал даже увидеть, ибо считал его эрудированным, даже талантливым человеком, а столкнулся с каким-то огромным монументальным знанием и необычайной, пронизывающей интуицией, потрясшей всего меня, как небесный гром”.
* * *
Судьба самого Чижевского ярка и незабываема, как утренняя или вечерняя звезда, на бескрайнем небосклоне. Путь к ней был тернист и долог. Основатель “солнечной науки” гелиобиологии — науки о неразрывной связи Жизни и Солнца, он также один из плеяды тех русских мыслителей-энциклопедистов, кто закложил фундамент науки XX века и мировоззрения будущих эпох. Поэт, художник, историк и, конечно же, естествоиспытатель, он в сорокалетнем возрасте был выдвинут зарубежными единомышленниками на Нобелевскую премию с мотивировкой “Леонардо да Винчи двадцатого века”, но вместо этого получил у себя на родине пятнадцать лет лагерей и ссылки, где ни на один день не прекращал творческой работы. (Для некоторых современных интеллектуальных геростратов замечу в скобках: Леонардо ХХ века до конца дней своих считал себя учеником и последователем Циолковского, а философию Учителя называл сверхгениальной).
Научное наследие Чижевского огромно, но на сегодня опубликована лишь малая часть. В частности, до сих пор остается в рукописи, доступной в архиве лишь немногим специалистам, капитальная монография “Основные начала мироздания. Система космоса”, написанная в начале 20-х годов, как раз в разнар интенсивных контактов с Циолковским, и охватывающая всю проблематику космизма. Тогда же была издана знаменитая работа “Физические факторы исторического процесса”, наделавшая столько шума в ученом мире, что повторно ее отважились переиздать лишь спустя 70 лет. Через десять лет после смерти автора и через тридцать лет после первой публикации на французском языке вышла на родине и самая известная книга Чижевского “Земное эхо солнечных бурь”.
В центре внимания и исследований Чижевского находятся явления жизни в их космическом появлении и разносторонние биосферные проблемы:
“…В науках о природе идея о единстве и связанности всех явлений в мире и чувство мира как неделимого целого никогда не достигали той ясности и глубины, какой они мало-помалу достигают в наши дни. Но наука о живом организме и его проявлениях пока еще чужда расцвету этой универсальной идеи единства всего живого со всем мирозданием”.
На вопрос: возможно ли изучение живого организма обособленно от космотеллурической среды, ученый отвечает однозначно: нет, ибо живой организм не существует в отдельности вне этой среды и все его функции неразрывно связаны с нею. Живое связано со всей окружающей природой миллионами невидимых, неуловимых связей — оно связано с атомами природы всеми атомами своего существа. Каждый атом живой материи находится в постоянном, непрерывном соотношении с колебаниями атомов окружающей среды - природы; каждый атом живого резонирует на соответствующие колебания атомов природы. При этом живая клетка является наиболее чувствительным аппаратом, регистрирующим в себе все явления мира и отзывающимся на эти явления соответствующими реакциями своего организма. Кредо ученого: “Жизнь же <...> в значительно большей степени есть явление космическое, чем земное”. Сказанное практически конкретизирует то, что неоднократно говорил и писал Циолковский: “Вся Вселенная жива. Смерть всякого существа совпадает с его возрождением, или новым возникновением”.
И, конечно, решающее значение применительно к явлениям биосферы имеет Солнце: "…Жизнь на Земле обязана главным образом солнечному лучу". Лучистая энергия и другие излучения дневного светила обуславливают не только жизненные ритмы на Земле, но и исторические циклы. Ученый доказывает это на основе обширнейшего фактического и статистического материала, заложенного в фундамент новой науки — гелиобиологии. Полноту космического чувствования и космопричастности создателю гелиобиологии удалось выразить и в нескольких ёмких поэтических строфах сонета “Солнце”:
Великолепное, державное Светило,
Я познаю в тебе собрата-близнеца,
Чьей огненной груди нет смертного конца,
Что в бесконечности, что будет и что было.
В несчетной тьме времен ты стройно восходило
С чертами строгими родимого лица,
И скорбного меня, земного пришлеца,
Объяла радостная, творческая сила.
В живом, где грузный пласт космической руды,
Из черной древности звучишь победно ты,
Испепеляя цепь неверных наших хроник, —
И я воскрес — пою. О, в этой вязкой мгле,
Под взглядом вечности ликуй, солнцепоклонник,
Припав к отвергнутой Праматери Земле.
Человек — неотъемлемая часть мироздания, у него с ним общая кровь (поразительный по смелости и простоте образ единения человека и природы): “Для нас едино — все: и в малом и большом. // Кровь общая течет по жилам всей Вселенной”. Диалог с Космосом и проповедование от имени Космоса прошло через все творчество ученого-поэта:
Мы дети Космоса. И наш родимый дом
Так спаян общностью и неразрывно прочен,
Что чувствуем себя мы слитыми в одном,
Что в каждой точке мир — весь мир сосредоточен...
И жизнь — повсюду жизнь в материи самой,
В глубинах вещества от края и до края
Торжественно течет в борьбе с великой тьмой,
Страдает и горит, нигде не умолкая.
Как сын Космоса, поэт объявляет себя собратом Солнца под “взглядом вечности” простирает руки к Праматери Земле и Матери Материи, чтобы заручиться их мудрой поддержкой, достичь высоты Миросознания. Поэту и художнику вторит ученый-космист: “Наука бесконечно широко раздвигает границы нашего непосредственного восприятия природы и нашего мироощущения. Не Земля, а космические просторы становятся нашей родиной”. Так утверждается в "Земном эхе солнечных бурь".
Чижевский установил, что энергетическая активность Солнца имеет прямое воздействие не только на органические тела, но и на социальные процессы и направленность исторического прогресса. “Вспышки” на Солнце, появление и исчезновение солнечных пятен, их перемещение по поверхности дневного светила, эти и другие явления, а также создаваемый ими весь комплекс астрофизических, биохимических и иных следствий — оказывают прямое и косвенное воздействие на состояние любой биосистемы, животного и человеческого организма в частности. Этим обусловлены, к примеру, вспышки губительных эпидемий в старое и новое время человеческой истории, разного рода аномальные события в жизни людей: нервные взрывы, неадекватные психические реакции, положительные и отрицательные отклонения в социальном поведении. Выводы ученого подкреплены уникальными статистическими и экспериментальными данными. Они во многом перекликаются, дополняют и развивают концепции биосферы Вернадского, а в дальнейшем — и пассионарности Гумилева.
Перипетии личной жизни индивидуумов также подчинены ходу периодической деятельности Солнца и даже провоцируются ею. Сказанное особенно отчетливо прослеживается в жизни и деятельности великих государственных личностей, полководцев, реформаторов и т.д. Ученый убедительно демонстрирует свой вывод на конкретных примерах из яркой, как метеор, жизни Наполеона Бонапарта. Оказывается, и он, этот “великан личного произвола”, с точностью и покорностью должен был подчиняться в своих деяниях влиянию космических факторов. Например, разгар его деятельности может быть отнесен к периоду максимума солнечной активности; напротив, минимум военно-политической деятельности великого корсиканца совпадает с зафиксированным астрономами минимумом образования пятен на Солнце. Так, период спада явственно обнаруживается с конца 1809 года до начала 1811 года, когда в астрономических таблицах зафиксирован минимум солнечных пятен, то есть Солнце было малоактивно. В это время Наполеоном не было предпринято ни одного завоевательного похода, лишь сделан ряд бескровных приобретений. Между тем в год максимальной солнечной активности (1804) Наполеон достиг апогея славы и был увенчан императорской короной. В свое время консульство Наполеона совпало с минимумом солнцедеятельности (1799), когда революционный подъем во Франции сошел на “нет” и в честолюбивом артиллерийском офицере смогли свободно воспламениться абсолютистские наклонности.
Космические (и в первую очередь солярные) факторы оказывают решающее воздействие не только на события истории, но также и на любые другие аспекты социальной действительности, включая экономическую и хозяйственную жизнь. Это прекрасно показал в ряде своих работ известный экономист и ученый-космист, заведующий кафедрой теоретической экономии МГТУ им. Н.Э. Баумана профессор Юрий Андреевич Абрамов. Он сопоставил циклы солнечной активности, выявленные Чижевским, с циклами другого рода — так называемвми “волнами Кондратьева”, названными так по имени выдающегося русского экономиста Николая Дмитриевича Кондратьева (1892—1938).
Еще в конце 70-х—начале 80-х годов XIX века английский ученый У. Джевонс в ряде работ пропагандировал тезис о космических причинах экономических циклов. Он утверждал, что колебания экономической активности капиталистического хозяйства вызываются изменениями солнечной активностн. В свою очередь Н.Д. Кондратьевым в 1923-28 гг. были обнаружены колебания общемировой экономической активности с периодом, близким к 40—60 годам. Параметры, по которым наблюдались колебания, таковы: индексы цен, индексы государственных цеенных бумаг, номинальная заработная плата, показатели внешнеторгового оборота, добыча угля, золота, производство чугуна и т.д.
Н. Д. Кондратьев наблюдал 3 полных цикла за 150 лет и начало четвертого цикла, конец которого он пытался предсказать. В настоящее время по “циклам Кондратьева” или но “длинным волнам и экономике” существует огромная научная литература, работают десятки авторов в различных странах, регулярно проводятся конференции и симпозиумы. Пытаясь найти механизм возникнонения “волн”, подавляющее большинство исследователей обращается к кардинальным техническим изооретениям, действительно меняющим лицо промышленности и быта, например, паровая машина, электричество, атомная энергия и т. д. Детальные исследования массива изобретений (в том числе и решающих) показали, однако, что интенсивность потока изобретений сама колеблется. Поэтому, по всей видимости, фундаментальная причина лежит глубже. И еще одна принциниальная трудность, над которой бьются последователи Кондратьева. Разброс цикла очень велик: 40— 60 лет. Сейчас он сократился до 45—56 лет. Но еще более интригующим является то, что цикл тяготеет к крайностям — либо около 45 лет, либо около 56 лет.
И вот здесь-то и приходят на помощь циклы А. Л. Чижевского. Если вспомнить, что сейчас длительность цикла с тремя значащими шифрами оценивается в 11,2 года, то наблюдается удивительное совпадение. 45 лет — это ровно 4 цикла Чижевского, а 56 лет — это ровно 5 солнечных циклов. Кто на берегу моря наблюдал, как выбрасывает доску на песок, тот, конечно, понимает, что, если силы трех воли недостаточно, то придет еще одна волна и выбросит доску далеко и окончательно. Аналогично и в экономике. Теперь о фундаменталытых причинах. Если привлечь к анализу четыре модификации стоимости: стоимость 1 = цена труда; стоимость 2 = цена производства; стоимость 3 = монопольная цена; стоимость 4 = экологическая постмонопольная цена, — то сразу все становится на свои места. Один цикл Кондратьева — переход к новой модификации стоимости, и один цикл — функционирование этой стоимости. Причем, переходный период — 4 цикла Копдратьева, и основной — 5 циклов.
Зарубежные исследователи “длинных волн” Кондратьева начинают испытывать разочарование в предсказательной силе этих закономерностей. Как известно, даже самые долгосрочные планы и программы не превышают 15—20 лет. Кажется, сейчас наиболее дальним из известных планов является проект пилотируемого облета Юпитера в 2025 г., т. е. программа на 35 лет. Но уже половина цикла Кондратьева — это 23—28 лет, что в какой-то степени может помочь при долгосрочном прогнозировании, планировании и программировании.
Давльнейшим развитием ноосферного подхода служат также геополитические циклы (циклы Яксарта). Подмечено, что мир политики биполярен. Во все исторические времена существовали две главнейшие, сильнейшие мировые державы, и они, конечно, противостояли друг другу. Закономерность эту можно проследить, начиная с античности, но начнем с XV века. В XIV—XV веках первой страной мира. несомненно, была Италия. Но у нее была главная соперница — Испания. Соперничество переходит в военное противоборство, побеждает “молодая” Испания. Побежденная страна выбывает из круга сверхдержав, а победительница становится главной и мощнейшей державой мира, распространяет свое влияние на все открытые континенты. Таким образом. XVI век — век Испании — завоевание Америки, азиатских и африканских бере гов. Но борьба двух гигантов истощает их взаимно, и они “выпускают” вперед новую, “молодую” нацию. Такой стала Голландня, которая сокрушила Испанию и стала в XVII веке главной страной, несмотря на относительно небольши е размеры. XVII век — голландский век. Голландия “выпустила” Англию. Опять война. Побеждает, конечно, Англия. XVIII век — век Британии. Но, борясь между собой, Голландия и Англия “упустили” Францию. Здесь следует сказать, что “века” сокращаются. Если Италия была главой более 100 лет, то Франция главенствовала в мире уже около 70 лет.
Однако несомненно, что XIX век — век галлов с Наполеоном, с революциями... Но уже не весь, а до 1870 года, когда вперед выходит обединенная Германия. 50 лет немцы н французы “выясняют отншгения”. истощаются и дают шанс выйти вперед России. Россия по данному “алгоритму” должна сокрушить Германию, что и состоялось в 1945 г. Но обе страны лежали в руинах, и вперед вышли США. К 1991 году США посредством “холодной войны” переиграли СССР и ликвидировали эту державу. По имеющимся данным мировой экономической статистики можно нащупать в прошлом 5 циклов Н.Д. Кондратьева: 1744—1789 (45 лет), 1780—1844 (56 лет), 1844—1889 (45 лет), 1889—1945 (56 лет). 1945—1990 (45 лет). В следующем, шестом кондратьевском цикле максимумы циклов Чижепского приходятся на 2001, 2012. 2023, 2034, 2046 годы.
Циклы Яксарта дают возможность обезличенные событийные годы связать с конкретными странами. В 2012 г. Япония “сокрушит” экономически США, а в 2046 г. вперед выдвинется Китай. По мнению Ю.А. Абрамова, циклы Кондратьева и геополитические циклы преходящи, они закончатся к 2091 г. (рис. 12). Экологическая и ресурсная ситуация на третьей от Солнца планете — Земле — неотвратимо заставит перейти к директивному всеобъемлющему планированию в глобальном разрезе, к ограничению в потреблении, к государственной собственности и кардинальному перераспределению доходов. Этот новый общественный строй будет носить название “социантизм” (по имени его первооткрывателя Шарля Фурье).
Свой программный космистский манифест, в свое время повергнувший в шок ученых-педантов и стоивший автору карьеры, а впоследствии и свободы, Чижевский завершает гимном Солнцу, Человеку и Истине: “Когда человек приобретет способность управлять всецело событиями своей социальной жизни, в нем выработаются те качества и побуждения, которые иногда и теперь светятся на его челе, но которые будут светиться все ярче и сильнее, и, наконец, вполне озарят светом, подобным свету Солнца, пути совершенства и благополучия человеческого рода. И тогда будет оправдано и провозглашено: