Рецензия на философские произведения Игоря Ладова
1 2 3 4 5 6 7
Рецензия на философские произведения Игоря Ладова
1
Где-то в конце 2004г., примерно в ноябре, я набрел в Сети на Игоря Ладова – кажется, я искал что-то на ключевые слова «сверхчеловек» и/или «бог». Философские воззрения автора сайта, живущего в Астрахани, по кругу рассматриваемых вопросов удивительным образом совпадают с волнующей меня тематикой. В рецензии я разберу три работы:
- «Мировоззрение» - изложение основ системы Ладова (далее – [1])
- «Как исчезнут люди» – более эмоциональное и немного экзальтированное, а потому и более показное, изложение практических следствий из системы (далее – [3])
- «Рыба тухнет с головы» – проходная статья-повествование о впечатлениях от поездки в Москву осенью 2004г. (далее – [3])
Первые две работы опубликованы в печати – Ладов (Липатов) И.П. МИРОВОЗЗРЕНИЕ. Эссе. - 2-е изд., перераб. и доп. - Астрахань, ГУП ИПК "Волга", 2003. - 184 с.; Ладов (Липатов) И.П. Как исчезнут люди. - Астрахань, 2005. - 176 с.).
Стиль всех текстов ясный, без туманностей академической философии, рациональный. В {2] распространено автоцитирование, что, вообще говоря, смотрится нескромной рекламой себя и предыдущей книги; кроме того, встречаются повторы мыслей и избыток восклицательных предложений. Во Введении [1] автор пытается придать работе «научный» статус, подстраиваясь под шаблоны, – это выглядит несколько наивным. Заключительные главы [2] являются авторским фантазированием, и я думаю, их энтузиазм в значительной степени напускной – здесь автор явно увлекся (например, рассуждая об эмблеме гипербореев). Некоторые места статей-книг по форме сходны с афоризмами, поэтому автор заботливо их свел в последней главе [2]. Среди них мне запомнились по резкости:
- Или кто-то скажет: "Пусть ребёнок не родится, если не названы все ближние и дальние родственники"?
- Если вновь и вновь делаешь какое-либо дело, а потом стыдишься его и раскаиваешься, то либо перестань делать, либо перестань раскаиваться.
- Положим, вы не знаете или не хотите знать законов природы и Богов, но законы знают вас
Излагаемая система взялась из смеси ницшеанства и русской православной традиции. Вероятно, были и другие влияния, но они не заметны (кроме, быть может, гегелевской идеи саморазвертывания Абсолюта). Впрочем, это вовсе не говорит о вторичности или заимствовании системы. Выстроенное здание обладает определенной красотой.
Поскольку рецензируются сразу три «статьи», то я вначале разделаюсь с [3], а затем приступлю к анализу объединенной работы [1]+[2]. В отличие от предшествующих моих рецензий третий раздел будет значительно расширенным. Там я намерен вступить в теоретический спор со взглядами Ладова и со сходными с ними своими бывшими взглядами (первые три части «Я есмь бог»). Этот спор можно назвать и духовным, и, с другой стороны, дружеским, поскольку есть ряд позиций, по которым наши философии родственны.
2.1.
Итак, «Рыба тухнет с головы»? Впечатления метки, но временами страдают тем, что автор домысливает увиденное. Уже в самом начале, описывая назойливость извозчиков, идет замечание «Что ж они такие разъевшиеся здесь? - думаю я». Действительно, в Москве много полных людей (хотя не меньше и «тонких»), а то время как в провинции в основном недоедают. Как москвич, я бы извинил их за налегание на еду (сам грешен): ведь продуктовые ларьки и магазины на каждом углу, и поди устоять перед соблазном съесть лишнее. Чем-то автору не угодила кассирша, и вот уже вывод: «в характере москвичей не изменилось - презирать всех не москвичей и задирать нос, даже если получил московскую прописку на прошлой неделе». Я бы назвал это не «презрением», а некой формой защитной реакции – в любом провинциале москвич видит потаенное желание «закрепиться» в Москве в каком-нибудь общежитии или еще каким честным или нечестным путем. Яне думаю, что ошибаюсь, если предположу, что на вопрос: «Предпочли бы вы жить в Москве или в родном городе «Урюпинске»?» ответ был бы в пользу первого. Да и не нужно обвинять провинциала в таком желании, ведь «хотя Москва слезам не верит…», но в Москве жить объективно легче. А неустроенный провинциал – это потенциальный кандидат в уличные преступники. Эту напряженность отношений провинции (периферии) и столица, доставшуюся в наследство с брежневских времен, автор углубляет и далее: «В Москву со всей страны съехались перестроечные мошенники, воры и бандиты. Они свезли сюда деньги со всех "территорий" (так, я слышал, некоторые москвичи называют остальную Россию)». Наблюдение совершенно верное, однако, и сюда вклинилась субъективность. В данной цитате первое предложение говорит о «бандитах», а во втором- подменяя подлежащее, о «москвичах». Очень может быть, что эти бизнесмены и называют то, откуда они качают деньги, «территорией», но в моем сознании это не какие-то «территории», а «периферия», т.е. просто то, что лежит вне центра.
Затее идет деление людей на три сорта. Если бы автор жил в Москве долгое время, он мог бы делать такие выводы, но после, вероятно, короткой поездки вряд ли есть основания делать подобные глубинные выводы. Я делаю это замечание при всем при том, что не оспариваю его и даже признаю его некоторую справедливость. Упомянутая градация людей на «хозяев жизни», «холопов» и «простых людей» характерна для всего общества, хотя в Москве она, быть может, и более отчетлива.
Приведу еще пример, присущий подходу автора. «Говорят, в Москве решили сократить количество машин с "мигалками". Лужкову приписывают фразу: "Каждый прыщ с мигалкой". Впечатление от этих "мигалок" и "прыщей" неприятное». Я сам далек от проблем владельца машины, но опять же удивительно, что автор успел-таки получить «впечатление». Меня, например, проблемы с «мигалками» ничуть не трогают.
Резюмируя эту работу, должен сказать о ее проницательности и достоверности; трудно найти что-либо, не соответствующее реальному положению дел (особенно умилила меня ремарка о преобладании собак над кошками на улице – это наблюдение совершенно правильно). И все же повторюсь, работа не лишена субъективности, которая вплетается вместе с оборотами «говорят, что», «я читал…» и т.п. Вероятно, однако, эта субъективность придает более литературный вид данному опусу.
n