В. И. Ачкасов (главный редактор), М. А. Алексеев, В. Ф. Бутурлинов, П. А. Горчаков, А. М. Дубинский, Г. А. Куманев, Б. М. Пегов, Ю. Г. Перечнев, Г. К. Плотников (заместитель главного редактора), Б. Г. Сапожников, Г

Вид материала

Подобный материал:

1 ... 20 21 22 23 24 25 26 27 ... 37

Глава четырнадцатая. Капитуляция милитаристской Японии

1. Подписание акта о безоговорочной капитуляции Японии

После вступления Советского Союза в войну против Японии многие японские государственные деятели поняли, что политическая и стратегическая обстановка на Дальнем Востоке в корне изменилась и продолжать войну бессмысленно.

Утром 9 августа состоялось экстренное заседание Высшего совета по руководству войной. Открывая его, премьер-министр Судзуки заявил: «Я пришел к заключению, что единственно возможной альтернативой является принятие условий Потсдамской декларации и прекращение военных действий»{888}.

Сторонники продолжения войны военный министр Анами, начальник генерального штаба армии Умэдзу и начальник морского генерального штаба Тоёда настаивали на том, чтобы принять Потсдамскую декларацию только при условии выполнения союзными державами четырех обязательств: сохранение императорской системы государственной власти, наказание военных преступников самими японцами, предоставление Японии права самостоятельного разоружения и недопущение ее оккупации союзниками, а если оккупация неизбежна, то она должна быть непродолжительной, осуществляться небольшими силами и не затрагивать Токио{889}.

Руководители Японии хотели выйти из войны с наименьшим политическим и моральным уроном. Их не заботили человеческие потери. Они знали, что хорошо обученные и все еще мощные вооруженные силы, надлежащим образом обработанное население будут сражаться до конца. Вооруженные силы, по мнению Анами и Тоёды, в состоянии нанести противнику большой урон при вторжении его в метрополию. Иначе говоря, Япония, по их мнению, еще не находилась в таком положении, чтобы принимать декларацию, не выдвигая никаких условий. Анами даже заявил, что действующая армия не подчинится приказу о демобилизации и не согласится сложить оружие{890}. Мнения участников заседания Высшего совета разделились, и никакого решения принято не было. [353]

В 14 часов 9 августа 1945 г. открылось чрезвычайное заседание кабинета министров{891}. На нем присутствовало 15 человек, из которых 10 были гражданскими. Таким образом, соотношение сил было не в пользу военных, выступавших за продолжение войны. Министр иностранных дел Того огласил текст Потсдамской декларации и предложил принять ее, оговорив лишь одно условие: сохранение императорской власти в стране.

Анами выступил против. Он снова заявил, что, если страны, подписавшие Потсдамскую декларацию, но примут всех условий, японцы продолжат войну. При голосовании пять членов кабинета воздержались. Военно-морской министр, министры юстиции, сельского хозяйства, вооружения и связи, просвещения и министр без портфеля поддержали предложение Того. Семичасовое заседание не выявило единодушного мнения.

По просьбе Судзуки император Хирохито созвал Высший совет по руководству войной. В начале заседания Судзуки зачитал проект ответа на требования декларации, подготовленный министром иностранных дел Того. Выслушав точки зрения присутствовавших, император заявил, что у японского руководства нет шансов на достижение успеха, и приказал принять проект министра иностранных дел{892}.

Утром 10 августа японское правительство сообщило через нейтральные страны — Швецию и Швейцарию, что оно согласно принять условия Потсдамской декларации в том случае, если «союзники согласятся не включать в нее пункта о лишении императора суверенных прав»{893}. В заявлении говорилось: «Японское Правительство готово принять условия Декларации от 26 июля сего года, к которой присоединилось и Советское Правительство. Японское Правительство понимает, что эта Декларация не содержит требований, ущемляющих прерогативы императора как суверенного правителя Японии. Японское Правительство просит определенного уведомления по этому поводу»{894}.

В ответе правительств СССР, США, Великобритании и Китая от 11 августа союзники вновь подтвердили свое требование о безоговорочной капитуляции и обратили внимание японского правительства на положение Потсдамской декларации, предусматривавшее, что с момента капитуляции власть императора и японского правительства в отношении управления государством будет подчинена верховному командующему силами союзных держав, который предпримет такие шаги, какие сочтет нужными для осуществления условий капитуляции.

Императору будет предложено, говорилось в ответе, санкционировать и обеспечить подписание правительством и главным командованием условий капитуляции, необходимых для выполнения положений Потсдамской декларации. В связи с этим ему придется отдать приказы всем военным, военно-морским и авиационным властям и всем находившимся в их подчинении вооруженным силам, где бы они ни размещались, прекратить боевые действия, сдать оружие и выполнить предписания верховного командующего, направленные на осуществление условий капитуляции. Форма правления Японии будет в соответствии с Потсдамской декларацией установлена свободно выраженной волей японского народа. Вооруженные силы союзных держав останутся в Японии до тех пор, «пока не будут достигнуты цели, изложенные в Потсдамской декларации»{895}. [354]

Ответ правительств СССР, США, Великобритании и Китая снова вызвал в японском правительстве споры и разногласия. Военный министр по собственной инициативе обратился с воззванием ко всем генералам, офицерам и солдатам армии, призывая продолжить решительную священную войну, бороться до последней капли крови{896}.

Главнокомандующий экспедиционными войсками в Китае Окамура и главнокомандующий японскими силами в районе Южных морей Тираути, узнав о намерении правительства и ставки принять Потсдамскую декларацию, послали телеграммы военному министру и начальнику генерального штаба, в которых также выразили несогласие с решением о необходимости капитуляции и доказывали возможность продолжения войны. Окамура писал, что «вступление в войну Советского Союза, несомненно, еще более ухудшило положение империи. Однако ... несмотря на успешное наступление противника и трудности внутри страны, вся армия готова с честью погибнуть в бою, но достичь целей войны этой осенью»{897}. В подобном духе была составлена и телеграмма военному министру, посланная Тираути.

Утреннее заседание 13 августа членов Высшего совета по руководству войной, как и дневное — кабинета министров, прошло в ожидании вестей с фронта. 14 августа в 10 часов император созвал объединенное совещание Высшего совета по руководству войной и кабинета министров. И снова военные представители предложили сделать оговорки в условиях капитуляции или же продолжать войну. Но большинство высказалось за принятие решения о безоговорочной капитуляции, которое одобрил император{898}. От его имени было сделано заявление: «...я повелел принять Потсдамскую декларацию. Мое мнение не изменилось... Я повелеваю всем присоединиться ко мне... Примите условия немедленно. Чтобы народ мог знать о моем решении, я повелеваю срочно подготовить императорский рескрипт по этому вопросу»{899}.

В тот же день правительство США получило через правительство Швейцарии сообщение, в котором четыре державы извещались, что в Японии издан рескрипт императора о принятии условий Потсдамской декларации, готовности санкционировать и обеспечить подписание соответствующего документа и отдать приказы «прекратить боевые действия и сдать оружие, а также дать такие другие приказы, которые может потребовать Верховный Командующий Союзных Вооруженных Сил в целях осуществления вышеуказанных условий»{900}.

Вслед за сообщением о принятии условий капитуляции японское правительство передало четырем державам пожелания: «а) заранее сообщить японской стороне относительно введения в воды и на территорию Японии флотов и армий союзных держав, поскольку японская сторона должна провести для этого соответствующую подготовку; б) свести до минимума число пунктов на территории Японии, подлежащих оккупации согласно определению союзных держав; при выборе этих пунктов исключить Токио и свести до минимума число войск, которые будут расположены в пунктах оккупации»{901}. Были выдвинуты и другие пожелания: проводить разоружение по этапам и самими японцами; оставить военнослужащим холодное оружие; не использовать военнопленных на принудительных работах; частям, расположенным в отдаленных местностях, предоставить дополнительное [355] время для осуществления прекращения военных действий; как можно быстрее вывезти раненых и больных японцев с отдаленных островов Тихого океана.

Узнав о том, что император записал на пленку обращение к народу, в котором объявил о принятии условий Потсдамской декларации и прекращении войны Японией, группа офицеров-фанатиков, возглавляемая майором К. Хатанака («молодые тигры» из управления военного министерства и столичных военных учреждений), в ночь на 15 августа решила сорвать принятие декларации и повести Японию по пути продолжения войны. Своей задачей они поставили устранить с политической арены «сторонников мира», склонить вооруженные силы к неповиновению, а чтобы решение императора не получило огласки, изъять текст с записью речи до ее передачи в эфир.

Командир 1-й гвардейской дивизии, которая несла охрану императорского дворца и без которой невозможно было осуществить путч, не пожелал в нем участвовать и был убит. Отдав от его имени нужные им приказы, путчисты проникли во дворец, напали на резиденции премьер-министра Судзуки, лорда-хранителя печати К. Кидо, председателя Тайного совета К. Хиранумы, а также на Токийскую радиостанцию. Однако разыскиваемых лиц, как и пленки с записью речи, им найти не удалось. Другие части токийского гарнизона не поддержали заговорщиков. Даже многие бывшие сторонники «молодых тигров», не желая идти против решения императора и не веря в успех путча, отказались принять в нем участие.

Поспешно организованный путч был ликвидирован в первые же часы. Его зачинщиков не судили. Им просто предоставили возможность по самурайскому обычаю сделать харакири.

15 августа по радио был передан рескрипт императора Хирохито о принятии условий капитуляции. «Мы повелели нашему правительству, — говорил Хирохито, — передать правительствам Соединенных Штатов, Великобритании, Китая и Советского Союза сообщение о принятии нашей империей условий их совместной декларации»{902}.

Характерно, что как в момент обнародования императорского рескрипта, так и в послевоенные годы японская официальная пропаганда усиленно подчеркивала «особую роль императора» в событиях 9 — 15 августа 1945 г. Согласно ее утверждениям капитуляция была объявлена лишь по настоянию императора, а военное поражение и необходимость капитуляции или вовсе не упоминались, или относились к второстепенным причинам.

В сложные для японских милитаристов дни после 9 августа некоторые высшие военные и политические деятели страны, понимая близость краха своей политики и неотвратимость возмездия, прибегли к самоубийству. 11 августа выстрелом из револьвера неудачно пытался покончить с собой бывший премьер-министр Тодзио — первый из главных военных преступников Японии. 15 августа покончили жизнь самоубийством военный министр Анами, создатель корпуса «камикадзе» вице-адмирал Т. Описи, главнокомандующий 1-й объединенной армией фельдмаршал Сугияма, командующие 10, 11 и 12-м фронтами, один из бывших командующих Квантунской армией генерал С. Хондзё, а также другие генералы и министры кабинета Судзуки{903}.

15 августа пал кабинет Судзуки. Целый день и ночь около многих правительственных учреждений горели костры: срочно сжигались архивы, переписка и другие документы, которые могли дискредитировать правящую верхушку. [356]

В сложившихся условиях политические и военные лидеры стали добиваться односторонней оккупации Японии американскими войсками, чтобы «противостоять угрозе коммунистической революции и способствовать сохранению императорской системы»{904}.

15 августа военные действия между англо-американскими и японскими вооруженными силами были прекращены. Однако на территории Северо-Восточного Китая, Кореи, Южного Сахалина и Курильских островов японские войска продолжали оказывать сопротивление Советским Вооруженным Силам. Части Квантунской армии приказа о прекращении боевых действий не получили, поэтому советским войскам на Дальнем Востоке также не был отдан приказ о прекращении боевых действий. Лишь 19 августа состоялась первая встреча маршала А. М. Василевского с начальником штаба Квантунской армии Хата, на которой стороны договорились о порядке капитуляции. С этого же дня японские войска начали складывать оружие перед Советскими Вооруженными Силами. Разоружение группировок, располагавшихся в Северо-Восточном Китае и Северной Корее, продолжалось до конца месяца. Тогда же завершилась операция на Южном Сахалине и Курильских островах.

С получением данных о принятии Японией 14 августа 1945 г. условий Потсдамской декларации американская сторона разработала проект «Общего приказа № 1 (по армии и флоту)» о приеме капитуляции японских вооруженных сил. Проект приказа был одобрен президентом США Трумэном и 15 августа сообщен союзникам. В нем были определены зоны, в которых каждая из союзных держав принимала капитуляцию японских войск.

Советское правительство в ответе от 16 августа заявило, что и основном не возражает против содержания приказа, но предлагает внести в него поправку: включить в район сдачи советским войскам все Курильские острова, которые по соглашению трех держав в Крыму передавались Советскому Союзу, и северную половину острова Хоккайдо{905}. Правительство США не смогло выдвинуть каких-либо возражений относительно Курильских островов. В отношении же Хоккайдо Трумэн ответил, что генералу Макартуру сдаются японские вооруженные силы на всех островах собственно Японии и он «будет использовать символические (подчеркнуто нами. — Ред.) союзные вооруженные силы, которые, конечно, будут включать и советские вооруженные силы»{906}.

Правительство США, по существу, отвергло союзный контроль в послевоенной Японии, предусмотренный Потсдамской декларацией, встало на путь отказа от сотрудничества с Советским Союзом и предприняло ряд акций, которые явно противоречили существовавшим союзным соглашениям. Так, в ответе президента Трумэна Советскому правительству от 18 августа выдвигалось требование использовать в качестве авиационной базы США один из Курильских островов, причем это требование даже не было мотивировано. Советское правительство отклонило это домогательство, указав, что Курильские острова согласно Крымскому соглашению должны перейти во владение Советского Союза и что оно по понимает, «ввиду каких обстоятельств могло возникнуть подобное требование». В ответе Советского правительства разъяснялось, что если США имеют в виду посадку американских коммерческих самолетов, то СССР готов выделить аэродром, при условии что США выделят такой же на Алеутских островах для посадки советских самолетов{907}. [357]

Вся подготовительная работа по организации официального подписания акта о капитуляции проводилась штабом Макартура в Маниле. Макартур в это время был назначен союзным верховным командующим; ему было поручено принятие капитуляции и ее осуществление. Вступив в эту должность, Макартур 19 августа запретил подписывать какие-либо документы о капитуляции на других театрах военных действий раньше, чем он подпишет их сам. Он запретил также до подписания акта о капитуляции в Токио реоккупацпю занятых японцами территорий{908}. 19 августа в Манилу прибыла японская делегация во главе с заместителем начальника генерального штаба сухопутных войск генералом Т. Кавабэ. В нее входили 7 представителей армии, 6 — военно-морского флота и 2 — министерства иностранных дел. Они были уведомлены о сроках и тех районах, где высадятся первые оккупационные войска. В связи с этим японская армия должна была покинуть аэродром Ацуги к концу дня 24 августа, районы Токийского залива и залива Сагами — к 25 августа, базу Канон и южную часть острова Кюсю — к 12 часам 30 августа{909}.

Кавабэ и старший представитель от флота адмирал И. Йокояма просили отсрочить высадку оккупационных войск на десять дней, мотивируя эту просьбу необходимостью принять меры предосторожности, чтобы избежать нежелательных инцидентов. Просьба японской делегации была удовлетворена, хотя и на меньшие сроки. Высадка первых подразделений оккупационных войск била отсрочена на три дня, до 26 августа, а главных сил — до 28 августа{910}.

20 августа японским представителям в Маниле был вручен акт о капитуляции, согласованный союзными державами. Первый пункт акта гласил, что Япония принимает «условия декларации, опубликованной 26 июля в Потсдаме главами правительств Соединенных Штатов, Китая и Великобритании, к которой впоследствии присоединился и СССР»{911}.

Актом предусматривалась безоговорочная капитуляция вооруженных сил самой Японии и находившихся под ее контролем, вне зависимости от места их расположения. В специальном пункте было оговорено, что японские войска немедленно прекращают военные действия и обязываются сохранять и не допускать повреждения судов, самолетов, военного и гражданского имущества. Генеральному штабу предписывалось немедленно издать приказ командующим японскими войсками, а также войсками, находившимися под японским контролем, об обеспечении безоговорочной капитуляции, немедленном освобождении военнопленных и интернированных гражданских лиц союзных держав, обеспечении их защиты, содержания и ухода за ними, а также немедленной доставке их в указанные места. Также были обсуждены вопросы относительно оккупации Японии армиями союзников и процедуры подписания акта о безоговорочной капитуляции Японии.

2 сентября 1945 г. на борту американского линкора «Миссури», вошедшего в Токийский залив, состоялась церемония подписания акта.

Макартур провел церемонию так, чтобы создать впечатление, будто Япония была сокрушена чуть ли не одними Соединенными Штатами. Стремясь подчеркнуть, что победа подводит итог почти столетней политике США на Тихом океане, американцы извлекли из музея и доставили на «Миссури» флаг, с которым в 1854 г. коммодор М. Перри «открывал» Японию, то есть заставил ее под жерлами орудий подписать неравноправный договор. Флаг, помещенный в стеклянную витрину, был установлен на видном месте. [358]

На верхней палубе линкора был поставлен большой стол, за которым сидели представители делегаций США, Великобритании, СССР, Франции, Китая, Австралии, Канады, Голландии, Новой Зеландии, присутствовали многочисленные корреспонденты. В японскую делегацию входили министр иностранных дел Сигэмицу, представлявший правительство, и генерал Умэдзу — императорскую ставку.

К борту линкора японская делегация была доставлена на американском эсминце «Лэнсдаун» в 8 часов 55 минут. Не доходя до стола, японские представители остановились — наступили «минуты позора». В течение пяти минут японская делегация стояла под суровыми взглядами представителей союзных стран, присутствовавших на корабле.

В 9 часов 04 минуты после краткой речи Макартура Сигэмицу и Умэдзу подписали акт о безоговорочной капитуляции. Затем под ним поставили подписи представители союзных держав: от имени всех союзных наций — верховный командующий генерал Д. Макартур, от имени Соединенных Штатов Америки — адмирал Ч. Нимиц, Китая — гоминьдановский генерал Су Юн-чан, Великобритании — адмирал Б. Фрейзер, Советского Союза — генерал К. Н. Деревянно, Австралии — генерал Т. Блэйми, Франции — генерал Ж. Леклерк, Голландии — адмирал К. Халфрих, Новой Зеландии — вице-маршал авиации Л. Исит, Канады — полковник Н. Мур-Косгрейв.

Церемония подписания акта о безоговорочной капитуляции продолжалась 20 минут. Получив копии документа о капитуляции, японская делегация отбыла с «Миссури»{912}.

Вслед за этим представители союзного командования начали принимать капитуляцию японских войск в различных районах Тихого океана, Китая, Юго-Восточной Азии. Эта процедура растянулась на несколько месяцев.

2. Капитуляция японских войск в Японии, Китае, Корее и странах Юго-Восточной Азии

В одобренном союзными державами «Общем приказе № 1» указывалось, что японские вооруженные силы как на территории Японии, так и за границей, а также части и соединения, находившиеся под японским контролем, должны сразу прекратить боевые действия, сложить оружие, остаться там, где они к тому времени находились, и безоговорочно сдаться командующим, действовавшим от имени США. СССР, Китая и Британской империи. Подчеркивалось, что военные представители Японии устанавливают контакт с командующими или представителями союзных держав и полностью немедленно выполняют их указания{913}.

Командующие японскими вооруженными силами на территории Японии и за ее пределами должны были провести полное разоружение подчиненных им частей и соединений, а также вооруженных сил, находившихся под контролем Японии, и передать в полной сохранности все вооружение и снаряжение соответствующим командующим союзных держав{914}.

Приказ о прекращении военных действий вооруженных сил был передан в войска военно-морским отделом ставки Японии только 17 августа, а военным отделом — 18 августа. Причем сроки полного прекращения вооруженного сопротивления затягивались. Для личного состава военно-морского флота и войск, размещенных на территории Японии, приказ вступал в действие с 22 августа. Флот, находившийся в юго-восточном, [359] юго-западном направлениях от Японии и у берегов Китая, прекращал сопротивление также с 22 августа, а сухопутные войска вне Японии — с 25 августа{915}.

Командование Советских Вооруженных Сил принимало капитуляцию японских наземных, морских, авиационных и вспомогательных сил в Маньчжурии, Корее (севернее 38-й параллели), на Сахалине и Курильских островах. Верховному союзному командующему в Юго-Восточной Азии сдавались японские войска, находившиеся в пределах Андаманских и Никобарских островов, Бирмы, Таиланда, Французского Индокитая (южнее 16-й параллели), Малайи, на островах Суматра, Ява, Малых Зондских (включая Бали, Ломбок и Тимор), Буру, Серам, Амбон, Кай, Ару, Танимбар, а также на островах Арафурского моря, Целебесских, Хальмахера и на территории Голландской Новой Гвинеи. На острове Борнео, в Британской Новой Гвинее, на островах Бисмарка и Соломоновых островах японские вооруженные силы сдавались главнокомандующему австралийской армией{916}.

Главнокомандующий Тихоокеанским флотом США принимал капитуляцию вооруженных сил на подмандатных островах Японии, Рюкю, Бонин и на других островах Тихого океана. Прием капитуляции императорской ставки, а также всех наземных, морских, авиационных и вспомогательных сил, находившихся на главных островах Японии и примыкающих к ним мелких островах, а также в Корее (южнее 38-го градуса северной широты) и на Филиппинах, осуществлялся главнокомандующим сухопутными силами США на Тихом океане. Войска в Китае, на Тайване и во Французском Индокитае севернее 16-й параллели должны были сдаваться командованию гоминьдановских войск{917}.

В отличие от других стран американская сторона имела подготовленный план («Блэклист») на случай капитуляции японских вооруженных сил. В соответствии с ним предусматривалась оккупация 14 важнейших районов в собственно Японии и 3 — 6 — в южной части Кореи. В первую очередь намечалось занять важнейшие стратегические пункты (равнину Канто, районы Сасебо, Нагасаки, Кобе, Осака, Киото и Аомори, Оминато), установить контроль над высшими гражданскими и военными органами власти, провести демобилизацию и разоружение японских вооруженных сил. Вторая фаза оккупации включала высадку американских войск в трех других районах и установление контроля над остальными крупными политическими центрами и важнейшими морскими коммуникациями. В третью очередь должны были быть заняты основные источники снабжения продовольствием и узлы прибрежных коммуникаций. Достижение большинства целей намечалось в ходе первой фазы. В это время планировалось высадить оккупационные войска общей численностью 644 тыс. солдат и офицеров{918}. Предусматривалось привлечение сил авиации и военно-морского флота США, а также «максимальное, но осторожное использование существующих политических и военных организаций Японии»{919}.

В отличие от фашистской Германии, на территорию которой войска вступали в ходе военных действий, оккупация Японии осуществлялась после принятия японскими властями условий капитуляции, то есть после прекращении военных действий. Японское правительство имело возможность в течение почти двух месяцев — в период между принятием решения [360] о капитуляции 14 августа до установления фактического оккупационного контроля — подготовиться к оккупации. Ко времени высадки оккупационных войск были сожжены оперативные и мобилизационные планы генерального штаба японской армии, протоколы Высшего военного совета и многие решения, изобличавшие правителей Японии в тягчайших преступлениях против мира, человечности, законов и обычаев войны:{920}.

Высадка американских войск началась в заливе Сагами. 27 августа в 10 часов 30 минут в него вошли корабли 3-го американского флота{921}. 28 августа на аэродроме Ацуги, близ Токио, высадился передовой отряд из 150 человек. 30 августа началась массовая высадка оккупационных войск недалеко от японской столицы и в других районах. У берегов Японии находилось 383 корабля и судна. На авианосцы базировалось 1300 самолетов. В Токио оккупационные войска вступили 8 сентября.

Империалистические круги США и администрация Трумэна намеревались использовать многие правительственные органы как эффективное средство контроля над народом. Вот почему разоружение армии, флота и авиации было возложено на японцев.

17 августа 1945 г. было создано правительство Н. Хигасикуни — дяди императора, генерала, принимавшего участие в завоевательных походах. Используя авторитет императорского дома, Хигасикуни быстрыми темпами провел демобилизацию личного состава вооруженных сил в собственно Японии, в которых насчитывалось 3 700 тыс. человек (2 400 тыс. в армии и 1 300 тыс. в военно-морском флоте){922}.

С виду все шло в строгом соответствии с требованиями Потсдамской декларации — демобилизация велась в высоких темпах (уже к 10 сентября было демобилизовано 82 процента личного состава военно-морского флота, к октябрю — 83 процента военнослужащих сухопутных войск и 95 процентов — авиации). Были расформированы все штабы. 1 декабря 1945 г. военное и военно-морское министерства стали называться соответственно первым и вторым демобилизационными министерствами. К середине месяца императорские вооруженные силы прекратили существование{923}. Однако то ли при попустительстве американских представителей, то ли с их молчаливого согласия правящим кругам Японии удалось сохранить под своим контролем основные офицерские кадры. Многие мобилизационные документы и списки офицерского состава не были переданы союзному командованию. Так, гвардейская дивизия была реорганизовала в управление императорской полиции, сохранен ее костяк на случай воссоздания армии. Основные руководящие кадры армии и флота были распределены по государственным учреждениям и военно-промышленным компаниям.

Такого рода действия в корне противоречили Потсдамским соглашениям об условиях капитуляции Японии и вызвали протесты со стороны Советского Союза. Советские представители указывали на недопустимость того, чтобы оружие и военную технику от капитулировавших частей принимали органы японских военно-морского и военного министерств. Макар-тур объяснял это тем, что он «доверяет народному правительству Японии... его политика — это политика доверия, а не подавления японского народа»{924}. Это демагогическое заявление свидетельствовало о том, что Макартур собирается установить единоличный американский контроль над Японией, [361] игнорируя задачи оккупационной политики, сформулированные в совместных решениях союзников.

Не менее торжественно, чем на линкоре «Миссури», обставлялась церемония подписания актов о капитуляции на театрах военных действий, где командующими были представители других стран. Так, на Китайском союзном военном театре, где главнокомандующим был Чан Кай-ши, а начальником штаба американский генерал Ведемейер{925}, такая церемония была организована 9 сентября в Нанкине. Она состоялась в актовом зале Центральной военной академии, что, по мнению Чан Кай-ши, свидетельствовало о преобладании в его армии выпускников этой академии — наследницы военной школы Вампу, создателем которой Чан считал себя.

Избрав академию местом для церемонии подписания акта, Чан Кай-ши тем самым стремился укрепить свою диктатуру, ослабить автономию некоторых китайских милитаристов и главное — отстранить вооруженные силы, руководимые коммунистами, от принятия капитуляции японских войск.

Акт подписал начальник штаба китайской армии генерал Хэ Ин-цинь, с японской стороны — командующий экспедиционными войсками генерал Окамура{926}. На территории Китая (без Маньчжурии) капитуляции подлежали свыше 1 080 тыс. солдат, матросов и офицеров. Кроме того, 169 тыс. военнослужащих армии и флота находились на острове Тайвань. На территории Индокитая к северу от 16-й параллели должны были капитулировать около 30 тыс. человек{927}.

13 Китае японским захватчикам противостояли вооруженные силы двух партий: гоминьдана и компартии. Гоминьдановское командование установило 16 районов, в которых должна была произойти передача оружия японскими войсками, и определило ответственных за организацию капитуляции с японской стороны и за прием — с китайской{928}.

Стремясь воспрепятствовать расширению власти китайских коммунистов в Северном Китае и воспользоваться «плодами победы» единолично, Чан Кай-ши еще 11 августа отдал сразу три приказа: своим войскам — быстро двинуться вперед для «принятия» оккупированных японцами районов; марионеточным войскам бывшего нанкинского правительства — «нести ответственность за поддержание порядка и охрану населения»; 8-й и Новой 4-й армиям (формально подчинявшимся его штабу) — «оставаться на местах в ожидании дальнейших указаний» и не предпринимать «самовольных действий против японских и марионеточных войск»{929}. Приказ совершенно игнорировал обстановку, сложившуюся в Китае.

Через день, 13 августа, Чан Кай-ши прислал телеграмму на имя Чжу Дэ и Пэн До-хуая, в которой требовалось от всех частей, руководимых коммунистами, «оставаться в своих районах... выполнять приказы соответствующих командующих войсками военных зон в отношении разоружения японских войск, приема пленных как японских, так и антинациональных китайских войск и освоения освобожденных от противника территорий, восстановления порядка на них, создания администрации и определения ее функций». «Невыполнение моего приказа, — говорилось далее в телеграмме, — будет рассматриваться как невыполнение приказа [362] военного времени, и виновные будут сурово наказаны...»{930} Чан Кай-ши надеялся лишить 8-ю и Новую 4-ю армии права принимать капитуляцию японских и марионеточных войск, создавать демократические органы власти с участием коммунистов на освобожденной от противника территории.

В тот же день Чан Кай-ши передал по радио приказ командованию японских войск, в котором предупреждал, что оно будет нести ответственность «за капитуляцию перед войсками других партий или органов административной власти, кроме гоминьдановской». Японскому командованию в районах сосредоточения своих группировок предписывалось «поддерживать общественный порядок», не останавливаясь «перед применением оружия для установления такого порядка»{931}. Чан Кай-ши запретил командующему японскими войсками генералу Окамуре сдавать оружие частям, руководимым КПК.

23 августа гоминьдановский представитель еще раз подтвердил это требование к японскому командованию и отдал распоряжение: до прибытия войск гоминьдановского правительства сконцентрировать вооруженные силы в районе городов Кайфын, Тяньцзинь и Чжэнчжоу с тем, чтобы упредить войска, руководимые КПК. А если все-таки оккупированные японской армией территории ими будут заняты, ответственность за возвращение этих территорий будет возложена на японское командование{932}. Дополнительные условия ясно показывали, что гоминьдан намерен задержать японские войска в Китае и привлечь их к участию в гражданской войне.

Однако Чан Кай-ши отдавал себе отчет в том, что использование японских войск на территории Китая чревато нежелательными последствиями. Поэтому он настаивал на вводе в Китай американских войск. Чувствуя шаткость своего положения, гоминьдановцы подталкивали американские правящие круги к открытому вмешательству, что отвечало интересам и американских монополий. Приказы и распоряжения Чан Кай-ши и его главного штаба согласовывались, как правило, с командованием, военными советниками и дипломатами США в Чунцине.

ЦК КПК и военное командование решительно протестовали против распоряжений гоминьдановского командования. 14 августа Чжу Дэ послал ответ на телеграмму Чан Кай-ши от 13 августа: «Прошло восемь лет трудной войны. Нами отвоевана и возвращена китайская территория в несколько миллионов квадратных километров, освобождено около 100 млн. населения, создано 19 освобожденных районов... Вы отдали чрезвычайно опасный приказ своим войскам, который означает использование оружия противника для большой войны против освобожденных районов... Прошу и требую отменить приказ, прекратить внутреннюю войну. Освобожденные районы и их армии должны участвовать во всех мероприятиях, связанных с капитуляцией Японии»{933}.

В тот же день Чжу Дэ от имени командования аптияпонских сил в освобожденных районах потребовал от японского командующего Ока-муры сдать свои войска назначенным им представителям: Не Жунчжэпю — в Северном Китае, Чэнь И — в Восточном Китае. Ли Сяньняню — в провинциях Хубэй, Хэнанъ и Цзэн Шэню — в провинции Гуандун{934}.

25 августа ЦК КПК опубликовал декларацию о текущем моменте, в которой содержались требования предоставить 8-й, Новой 4-й армиям и антияпонским отрядам Южного Китая право участвовать во всех мероприятиях, [363] связанных с капитуляцией японских войск, а также указать районы, где они могли бы принимать капитуляцию{935}. В это время 8-я и Новая 4-я армии в ряде мест вели тяжелые бои с японскими войсками. Последние, выполняя требования Чан Кай-ши и приказы своего командования, оказывали ожесточенное сопротивление. С 15 августа по 15 сентября поиска, руководимые коммунистами, освободили 158 уездов, заняли важные в оперативном отношении пункты — Шаньхайгуань, Яньтай, Вэйхай, Чжанцзякоу, Уху, Бэнпу и другие. Соединения народной армии подошли к Пекину. Тяпьцзиттю, Датуну, Тайюаню, Гуйсую, Баодину, Сюйчжоу, Кайфыну, Нанкину, Шанхаю. Столкновения народной армии как с японскими, так и с гоминьдановскими войсками стали принимать все более ожесточенный характер.

К концу октября в Китае практически сложилось два правительства: гоминьдановское, контролировавшее большую часть территории, на которой проживало около 70 процентов населения страны, и освобожденных районов во главе с КПК. Освобожденные районы охватывали значительную часть Сонорного Китая (провинции Шаньси, Чахар, Хэбэй. Суйюань, Шаньдун, Хэнань), а также долины Янцзы (Цзянсу, Аньхой и другие). Центральным был Особый район Шэньси — Ганьсу — Нинся. Разгром Советской Армией японских захватчиков на материке значительно укрепил позиции КПК. К концу 1945 г. освобожденные районы составляли почти четверть территории Китая с населением около 150 млн. человек{936}. Выросли и силы народной армии, которой советское командование передало оружие и технику бывшей Квантунской армии. КПК создала на северо-востоке хорошо вооруженную группировку войск. На 23 ноября она насчитывала около 195 тыс. человек без охранных отрядов при уездных управлениях (около 20 тыс. человек){937}.

Внутренние противоречия и враждебные отношения между руководством гоминьдана и компартии, нежелание японского командования капитулировать перед войсками, руководимыми КПК, привели к тому, что разоружение японских частей затянулось до февраля 1946 г.

К гоминьдановской армии попало значительное количество японского вооружения: 534 танка и бронемашины, 12 446 орудий, 29 822 пулемета, 685 897 винтовок и карабинов. 291 годный к полетам (всего 1068) самолет, 235 боевых кораблей, много боеприпасов и снаряжения.

Репатриация японских военнопленных и гражданского населения из 12 портов Китая, Индокитая и Тайваня продолжалась до конца июня 1946 г. Были вывезены 1 240 471 военнопленный и 779 874 гражданских лица{938}.

Разоружение и прием капитуляции японских войск в Корее осуществляли Советские Вооруженные Силы (севернее 38-й параллели) и армия США (южнее 38-й параллели). Советское правительство рассматривало пребывание своих войск в Северной Корее как временное явление, связанное с разоружением находившихся там частей и гарнизонов японской армии. После разгрома японских войск на севере Кореи советские войска провели все мероприятия по разоружению японской армии, была повсеместно упразднена колониальная администрация. Население получило возможность создать свои органы власти, пользоваться всеми демократическими свободами.

Действия США были рассчитаны на расчленение Кореи и превращение [364] ее южной части в американскую стратегическую базу. Они не выполнили своих обязательств. 9 сентября американские войска высадились в порту Инчхон в Южной Корее. Уже через день там стала действовать военная администрация, начальником которой был назначен генерал А. Арнольд. Однако до 3 октября власть продолжала оставаться в руках японского колониального аппарата во главе с губернатором И. Абэ. Войска, полиция, жандармерия не разоружались.

На длительное время затянулись разоружение и репатриация японских войск в Юго-Восточной Азии, где границы района значительно расширились ввиду включения в него многих островов Голландской Индии, южной части Индокитая, Гонконга.

Подписание акта о приеме капитуляции в Юго-Восточной Азии было проведено в два этапа. В предварительном порядке это сделал начальник штаба японского главнокомандующего в районе Южных морей генерал Т. Нумата в ночь на 27 августа в Рангуне. Официальная церемония состоялась 12 сентября в Сингапуре. С японской стороны акт о капитуляции подписал ввиду болезни Тэраути его заместитель генерал Итагаки, а от имени союзников — командующий союзными войсками в Юго-Восточной Азии адмирал Л. Маунтблттен в присутствии представителей США, Великобритании, Индии, Австралии, Китая, Франции и Голландии. Формальная церемония «передачи меча» Моунтбэттену самим Тэраути была проведена только 30 ноября в Сайгоне{939}.

В первой половине сентября английские поиска высадились на многих островах Голландской Индии и в Индокитае, но они не спешили разоружать японцев, рассчитывая использовать недавних противников для борьбы с национальными патриотическими силами, которые выступали за независимость своих стран. Так, в Индонезии командование союзных войск потребовало от патриотов, уже разоруживших некоторые японские части, сдать оружие. Встретив решительный отказ, оно начало боевые действия, а с января 1946 г. бросило против патриотов и японские войска. Английский генерал Д. Грейси — ответственный за прием капитуляции японских войск во Французском Индокитае южнее 16-й параллели — также использовал японских солдат для разгона народных комитетов в Сайгоне и других городах{940}.

К моменту капитуляции в странах Юго-Восточной Азии насчитывалось 745 тыс. японцев, включая военнослужащих и гражданских лиц. Они были репатриированы в Японию только к ноябрю 1947 г.{941}. Все это время английское командование использовало японских солдат для подавления национально-освободительного движения.

Репатриация бывших японских солдат и гражданского населения из австралийской и американской зон была закончена в первой половине 1946 г. Общая численность репатриированных составила около 1 130 тыс. человек{942}.

Ненависть к оккупантам была столь велика, что в Маньчжурии, на Новой Гвинее и в других районах японское командование просило победителей оставить войскам оружие для «защиты от возможного нападения туземцев», а на Борнео оно просило командующего австралийскими частями ускорить оккупацию западной части острова, где ширилось антияпонское движение{943}. [365]

* * *

Подписание акта о капитуляции Японии 2 сентября 1945 г. явилось исторически неизбежным финалом агрессивных устремлений японского милитаризма, положило конец длинной серии военных авантюр. В течение без малого 70 лет военно-бюрократическая верхушка Японии почти непрерывно вела войны, обрекая свой народ и народы соседних стран на жестокие испытания, тяжелые жертвы, лишения и страдания.

Получив от союзников право возглавить процесс демилитаризации Японии, американские военные представители стали проводить политику захвата преимущественных прав США в союзных органах. Начиная от церемонии подписания акта о капитуляции и до конкретных шагов по демилитаризации страны они руководствовались интересами американских монополий.

В новых условиях, когда во главе Соединенных Штатов стала администрация Трумэна, многие идеалы, сторонником которых был Рузвельт, были забыты. Уже в ходе разоружения японских войск отчетливо проявлялась опасная для послевоенного мира тенденция в дальневосточной политике империалистических держав — стремление во что бы то ни стало восстановить колониальное господство в своих владениях.

С подписанием акта о капитуляции кончилось заигрывание США с лидерами национально-освободительного движения в странах Азии. Несмотря на то что народы этого обширного района мира получили возможность расширения борьбы за национальное освобождение, многие из них далеко не сразу смогли воспользоваться плодами победы, завоеванной прежде всего в результате самоотверженной борьбы прогрессивных сил всего мира во главе с СССР.

Blog