Geum.ru

Двенадцатый созыв или парламентская беларусь

Вид материалаДокументы

Содержание


Беларусь как парламентская республика
Формула власти
Исторический экскурс
Заложники геополитической войны
Грузите суверенитет бочками
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8
Глава двадцать седьмая. БЕЛАРУСЬ КАК ПАРЛАМЕНТСКАЯ РЕСПУБЛИКА


У нас, депутатов, были огромные полномочия. Наши полномочия приравнивались к рангу министра. Выезжая в регионы мы могли делать практически все. Именно депутаты в начале девяностых начали строить в стране гражданское общество, потому что исполнительная власть была обязана по закону выполнять предписания власти законодательной, а последняя напрямую избиралась народом и была ему подотчетна. Казалось бы, зачем ломать вполне работающую схему парламентской республики? Однако, было одно обстоятельство – время. Нужно было спешить с созданием государства, а демократические процедуры, обсуждения, согласования, все это, как нам тогда казалось, тормозили процесс. Президентская власть виделась скальпелем хирурга, способным быстро вырезать раковую опухоль коммунистической идеологии и советского хозяйствования. Идеальным виделись досрочные парламентские выборы, с последующим избавлением от балласта депутатов-номенклатурщиков. Могильщиком референдума по досрочным выборам стал, как это ни странно, именно Булахов, который его в 91-м году заблокировал. К тому же вовне начался парад избраний президентов в соседних странах, начиная от Польши и заканчивая Россией. Понятное дело, было неразумным право, когда депутат, мог затребовать отчет любого министра и тот был обязан являться на сессию и отчитываться хоть через день. Работать правительству, в таком случае, было бы некогда. Все это понимали, ведь культуры-то политической еще не хватало. Демократические реформы в стране шли, но очень медленно и мы боялись отстать от стран-соседей. Вот и родилась мысль о том, что мы не хуже других и демократически избранный президент может стать мотором реформ. Касательно того, что первоначально планируемый возрастной ценз в сорок лет был изменен на тридцать пять, то тут, сознаюсь, я со своими коллегами по молодежной комиссии приложил руку. Думалось, что человек в тридцать восемь лет, ничем не хуже по своим деловым качествам семидесятилетнего старика, но второй может стать главой государства, а первый – нет. Никто же тогда не верил, что могут избрать Лукашенко. Было мнение и о том, чтобы избирать президента на первые два срока через голосование в ВС, но мы такое предложение отвергли сразу же, потому что номенклатурщиков в парламенте было в разы больше, чем депутатов-демократов. Увы, экстрасенсорными способностями никто из нас не обладал…


Вместо эпилога. Формула власти


Меня выбрал Бог! Меня одного! Все остальные оказались негодными для великого дела. Их попросту не стало. Все, что происходит на земле соотнесено исключительно со мной. Только через меня проходят вибрации божественного откровения, все вращается вокруг меня, я и есть все, потому что жил, когда другие умирали. Им, несовершенным, эти пульсирующие лучи несли из космоса болезни и разложение, а меня они лечат и вразумляют. А еще они отгоняют крыс. Эти твари пытались меня есть. Шуршание тысяч когтистых лапок по паркету до сих пор стоит в ушах, их прикосновения отвратительны и вызывают зуд. Мое тело саднит, оно покрыто язвами. Крысы выели мой желудок, я жил без него, пока в организме не появилось нечто лучшее, способное переваривать все: и живое, и мертвое, и воображаемое. Могу, если надо, весь превратиться в желудок и все сущее будет входить в меня и становится мною. Вибрации космоса совпадают с вибрациями моего и только моего тела. Оно растет, а все, что вокруг меня, уменьшается в десятки, сотни и тысячи раз. Сначала я съел крыс, моих первых врагов, которые уменьшились до размеров муравьев. Зато теперь я могу их плодить сам, могу исторгать их из себя сотнями тысяч, и они подчиняются только мне. Крыса – самое совершенное животное, способное выжить в любых условиях. А выжить – значит не умереть, значит победить и… властвовать.


Лучи из космоса приносят мне все новую и новую пищу. Теперь в мой желудок всасываются души умерших людей. Их много, этих малюсеньких человечков. Нескончаемым потоком они попадают в меня, и я росту. Тела стало много и мне это нравится. В мозгу скопились все мысли, все страхи и преступления величайших людей Земли. Бог уже не может обходиться без меня, я нужен всему сущему. Он, Первотворец, владеет умершими, бестелесными душами, я – владею живыми. Они мне беспрекословно подчиняются, стоит только подумать, и массы уже ползут к моему трону и хрюкают у кормушек. Люди ждут приказа, моего приказа. Человечки истосковались без него и готовы ради меня на все. Они пойдут умирать сотнями тысяч, миллионами, потому что их жизнь ничто, а моя – все!


Я один, единственный из людей не могу умереть, потому что тогда распадется цепь времен и разрушится мировой порядок. Хаос поглотит вселенную! Я должен пережить всех, а значит обрести бессмертие. Тогда настанет мое торжество, тогда я сорву маски с лиц своих врагов…

Враги! Они -- повсюду! Их число – легион. Они притворяются друзьями и прячутся по щелям, желая только одного: пережить меня, переварить меня, великого, в своем желудке и стать мною.


Вот они идут, мои подчиненные, мои придворные, которых я подобрал на помойке нищеты и безвестности, отмыл и откормил. Сейчас начнут лебезить, врать и советовать всякие глупости. Кому они советуют? Мне, познавшему непознанное? Как их много, этих людишек, которых я возвысил над остальными. Они копошатся в своих мелких злодействах и удовольствиях, они ползут как тараканы по моему столу, от них воняет. Они тщатся вырасти, и жрут все, что попало, даже себе подобных, думая, что им позволено то, что принадлежит только мне. Я вижу это и самых крупных особей давлю безжалостно. Конечно, тут же приползут другие, но уже помельче, и тогда, в глазах народа, я сразу выросту и все поймут, что в доме только один хозяин. Только один способен всех пережить, только один должен властвовать, только один смеет отдавать приказы. Они, дураки, не могут осознать, что приказ – это всего лишь отложенный смертный приговор. Не выполнишь приказ и… вот она смерть.


Все смертны! Только выживший – бессмертен. Так пусть все умрут! Я даю вам приказ: идите умирать за меня! Горы трупов, все равно моих или чужих подданных, это мое бессмертие. Тот, кто выполнил приказ и вернулся с поля битвы живой, тот получит из моих рук корм и новый приказ отдать за меня, великого властителя, жизнь. Смерть – вот золотая монета власти. Не будь смерти, не было бы страха, а значит, не было бы приказа, то есть отложенной смерти. Стадо антилоп слышит рычание льва и воспринимает этот рык, как приказ бежать, иначе -- смерть. Не выполнил приказ? Ты убит и съеден. Тебя пережили и, значит, забрали твою силу. От меня, властителя, пережившего и переварившего многих, исходят приказы и все их исполняют. Так построен мой мир. Это я один его создал. Без меня он рухнет! Кто хочет, чтобы мир рухнул? Кто желает, чтобы завтра настал Апокалипсис? Никто? Значит, я должен править вечно! Другой не может, ведь не он создал этот мир, да и где он, этот другой. Вот тот жирный таракан, отъевшийся объедками с моего стола заменит меня? Шлеп! И нет таракана. Или, быть может, крысолюди в погонах выдвинут из своей стаи вождя? А я им сейчас в жопу вгоню по стреле-приказу и пусть грызут моих доморощенных оппозиционеров. Они такие же крысы, эти дерьмократы, только я им не посылаю прямые приказы-стрелы с ядовитым жалом, я им потихоньку этот яд подсыпаю в еду. Их лидеры разжирели и без моей отравы уже не могут. Их мир тоже построен мною и без меня они – никто. Все под контролем, я переживу всех, потому что я стал всем. До меня не добраться ни одному смертному. Я сижу высоко и окружен толстыми стенами своей резиденции, меня охраняют десятки тысяч вооруженных людей натасканных на моих врагов, мои шаманы одурманили мозги моим подданным и соседям. Страна стала мной, она проросла во мне, я – ее почва, ее питание. Она приумножается мною. Каждый колосок, деревце, камешек – это я и это мое! Никто не смеет дотронуться до моего тела-страны. Мне больно, все сущее приросло к моей коже, а рвать по живому нельзя никому. Ждите приказа! За его выполнение – корм и награда. Кто приказы не выполняет – враги и их надо уничтожить, пережевать и переварить. Мое войско – это мои зубы, и, когда я их показываю, берегитесь. Если они, мои солдаты, вас схватили, то вы попадаете в мой рот-тюрьму. Оттуда мало кто выбирался целым и невредимым. Там, как в любом каземате темно и сыро, но главное томит и пугает неизвестность: тебя выплюнут или попадешь в желудок, на полную переработку. Кем тогда ты станешь? И меня, кто-то надеется пережить-переизбрать? Эти вторичные люди из моей прямой кишки, мной пережеванные и переваренные пытаются заменить меня, единственного? Да в каждом из них торчат жала моих приказов, а это только отсрочка от неминуемой смерти. Нет, эти подданные мне не опасны. Есть другие, которым не прикажешь, которые сами создают свои миры. У них есть шипы и жала, хотя нет дворцов, войск и тюрем. Они переживают даже самых великих правителей, никого не убивая, никому не приказывая. Во все времена и у всех народов властители их казнили, но они оставались жить, потому что рукописи не горят… Проклятая Книга! Она разрастается в моем мозгу, ее слова проникают в подсознание и оттуда мною руководят. Я ее сожгу, пусть даже придется выжечь напалмом свой мозг! Черт с ним, с мозгом! Зато зубы, будут по-прежнему хватать, желудок по прежнему переваривать, а мое тело расти, заполняя собой ямки и овраги, реки и озера, леса и пашни, села и города, дворцы и хижины, словом все, к чему я прикоснулся рукой и мыслью. Проклятая Книга, она стала моим вторым мозгом, она управляет мною, она плодит чудовищных гусениц, пожирающих мою Вселенную. Они уже пожрали моего Бога и подбираются ко мне. Времени осталось мало. Мой мир и я, мы становимся маленькими, ничтожными, смертными. Я понял, почему не горят рукописи. Потому, что они растворяются в нас, в клетках тела, в крови, в мозгах. Из одного слова рождаются тома книг. Надо вспомнить это слово! От него зависит моя власть и моя жизнь. Вспомнить прямо сейчас! Бог, помоги мне! Просвети меня! Даруй мне его! Слово, одно слово!


Гудели колокола. В непроглядном мраке появилась маленькая светящаяся точка, которая, словно луч лазера, пробила изнутри череп, высветив на сером фоне иного мира лысоватого человека с необыкновенно большими руками, каллиграфическим подчерком, выводящим слово… ПАРАНОЙЯ.


Исторический экскурс

(По материалам белорусских и зарубежных СМИ)


Справка. Верховный Совет БССР с ссылка скрыта по 1990-й год являлся высшим ссылка скрыта ссылка скрытаеспублики. С ссылка скрыта поссылка скрыта год — постоянно действующий ссылка скрыта Республики Беларусь. С ссылка скрыта усеченные функции парламента выполняет двухпалатное ссылка скрыта. В разное время председателями Верховного Совета Белоруссии были:

ссылка скрыта (25.07.1938 — 12.03.1947)

ссылка скрыта (17.03.1948 — 14.04.1949)

ссылка скрыта (14.04.1949 — 28.03.1955)

ссылка скрыта (28.03.1955 — 28.03.1963)

ссылка скрыта (28.03.1963 — 22.12.1965)

ссылка скрыта (22.12.1965 — 15.07.1971)

ссылка скрыта (15.07.1971 — 28.03.1985)

ссылка скрыта (28.03.1985 — 15.05.1990)

ссылка скрыта (19.05.1990 — 25.08.1991)

ссылка скрыта (25.08.1991 — 26.01.1994)

ссылка скрыта (и.о.) (26.01.1994 — 28.01.1994)

ссылка скрыта (28.01.1994 — 9.01.1996)

ссылка скрыта (и.о.) (10.01.1996 — 27.11.1996)


Нация или гражданское общество?

Крах советско-коммунистической номенклатурной системы стал социальным и геополитическим катаклизмом, породившим как политические, так и этнические противостояния. Одной из самых трудных оказалась проблема осмысления национальных интересов. Сложность в решении этой задачи для каждой получившей свободу страны, была обусловлена множественностью проблем. Необходимо было заново, с нуля, формулировать концепцию национальной безопасности и внешней политики. Трансформировать общественно-политическую систему страны от тоталитаризма к демократии, учитывая при этом изменившуюся коренным образом геополитическую ситуацию в мире. Не удивительно, что процесс осознания и формулирования элитами постсоветских стран собственных национальных интересов находился в начальной стадии. Более всего это верно, как раз в отношении Беларуси, которая выпадала тогда, да и теперь тоже, из тех трансформационных течений, которые присущи всем посткоммунистическим государствам Европы. В стране, где сформировано гражданское общество, население консолидировано на основе общепризнанных ценностей, национальный интерес тождественен государственному и выражается государством. Это -- вектор всех групповых интересов общества. Национальный интерес являет коренные потребности народа в выживании, самосохранении, утверждении их в отношениях с другими нациями, обеспечении безопасности, сохранении суверенитета и территориальной целостности. В Белоруссии этого не было. Почему?

Заложники геополитической войны

В 20 столетии формирование белорусской нации оказалось незавершенным. Тенденция национальной консолидации и противоположная тенденция русификации белорусов развивались одновременно и находились как бы в равновесии. Неопределенность самоидентификации народа создавала условия для различных вариантов его развития в зависимости от геополитической ситуации.

Если в СССР в целом, как и во всех европейских странах советского блока, к середине 80-х гг. общественная система исчерпала себя и оказалась в состоянии кризиса, то в Беларуси ситуация была иная. Здесь существовавшая система к этому времени не выработала свой ресурс, имела еще определенный запас прочности и могла какое-то время сравнительно эффективно функционировать. Это объяснялось комплексом причин.

Беларусь в СССР была как бы витриной существующей системы, во всех сферах жизни демонстрировавшей "преимущества" социализма. В экономическом плане она развивалась довольно успешно. Беларусь была сборочным цехом СССР. Здесь были сосредоточены наиболее передовые производства. В республике производилось 30% электронно-вычислительной техники и 23% радиопромышленной аппаратуры Союза, а также находились ведущие в стране предприятия сельскохозяйственного машиностроения и автомобилестроения. Причем все это было создано после войны, практически на протяжении жизни одного поколения (до войны здесь тяжелая промышленность была в зачаточном состоянии), что на практике иллюстрировало тезис об ускоренном развитии национальных окраин при социализме. Сюда в первую очередь направлялось современное импортное оборудование.

Уровень сельскохозяйственного производства, особенно в Гродненской и Брестской областях, был одним из самых высоких в СССР. По производству мяса и молока на душу населения Беларусь почти достигла европейского уровня, что позволяло снабжать продуктами питания собственное население в таком количестве, о котором не могли мечтать большинство граждан СССР. В социально-политическом смысле система также действовала без особых сбоев. Более высокий уровень жизни определялся не столько количеством, сколько качеством. Здесь не было такой коррупции, как в Москве, Закавказье или Средней Азии. На фоне прогрессирующего в Московском руководстве старческого маразма во главе Беларуси стоял популярный среди народа Петр Миронович Машеров, по выражению Алеся Адамовича -- "романтический сталинист" Сохранялась вера населения в справедливость существовавших институтов власти. В Беларуси, в отличие от соседних республик СССР, не было диссидентов.

Белорусская партийно-государственная элита на начальном этапе перестройки, который можно назвать периодом "номенклатурной демократии", активно поддерживала процесс реформ. Она была заинтересована в децентрализации управления, перераспределении властных полномочий между Центром и регионами в пользу последних. Но распространять демократию дальше, передавать экономическую и политическую власть непосредственно хозяйственным субъектам и народу номенклатура не хотела. Поэтому период "демократии снизу" она встретила в штыки. Еще более напугали белорусскую элиту начавшиеся процессы национального возрождения.

Впервые формулирование белорусских национальных интересов как отличных от интересов СССР было сделано Белорусским народным фронтом "Возрождение" (БНФ). 19 октября 1988 г. был создан оргкомитет по созданию новой организации. В обращении оргкомитета БНФ "К гражданам Беларуси" были выдвинуты следующие задачи: возрождение белорусской нации на демократической основе, достижение гарантированного государственного суверенитета.

В Программе БНФ, принятой на учредительном съезде в июне 1989 г., один из разделов назывался "Суверенитет". В нем провозглашалось "верховенство нации в ее самоопределении", а также выдвигалась идея "народного суверенитета - верховенства народа в решении своей судьбы". БНФ еще не ставил задачу выхода Беларуси из состава СССР, но рассматривал его как союз суверенных государств. "Полномочия Союза ССР должны осуществляться только в тех пределах, которые переданы ему союзными республиками". Программа выдвигала требование права свободного выхода каждой республики из состава СССР, заключения нового Союзного договора, главенство законов БССР на ее территории, независимости Беларуси в международных отношениях, введения гражданства БССР, права иметь собственные воинские формирования. Провозглашалась необходимость кардинального реформирования социально-экономических и политических основ общества (См.: Программа Белорусского народного фронта, Мн., 1989).

8 октября 1989 г. лидер БНФ З.Позняк в выступлении на 2 съезде Народного фронта Латвии впервые открыто выдвинул идею политической независимости Беларуси в качестве программной задачи своей организации. Однако, в предвыборной платформе, принятой Соймом БНФ в декабре 1989 г., говорилось только о "реальном суверенитете", экономической независимости, закреплении собственности Беларуси на землю, природные ресурсы, производственные фонды на ее территории. (См.: Белорусская трибуна, N 12). И лишь на конференции БНФ 30 июня - 1 июля 1990 г. была принята Декларация о государственной независимости Беларуси. В ней констатировалось, что политический суверенитет может реализоваться "только в форме независимой национальной государственности" (См.: Известия ЦК КПСС, 1991, N 7, с. 80).

Грузите суверенитет бочками

Однако, как отмечалось выше, к началу горбачевской перестройки в Беларуси, в отличие от других коммунистических стран, прежняя система себя не исчерпала. Общество не созрело для реформ. Поэтому демократизация и реформирование начались здесь не естественно, не органически, на собственной основе, а были привнесены из Москвы. Произошел импорт реформ. Если для коммунистических стран Центральной Европы, республик Балтии достаточно было слабого сигнала из столицы СССР, чтобы прежние режимы быстро развалились, то в Беларуси, наоборот, общество всячески сопротивлялось изменениям из Центра. Большинство населения Беларуси считало, что трансформация социализма произошла не в результате внутреннего кризиса, а вследствие действий неких политических сил ("демократов", Горбачева, БНФ), что рынок и демократия искусственно привнесены с Запада с помощью его агентов и здесь насильственно внедряются. У людей происходило психологическое отторжение новых форм общественного устройства.

Поэтому, в отличие от республик Балтии и других регионов СССР, в Беларуси Народный фронт не получил массовой поддержки. Его ядро составляла гуманитарная и творческая интеллигенция, прежде всего та ее часть, которая наиболее тесно была связана с национальной культурой и языком. Слабость национальной идеи привела к тому, что БНФ оказался как бы сектой, тесно связанной с относительно узкой "белорусскоязычной субкультурой". На выборах в Верховный Совет БССР весной 1990 г. депутатами стали около 40 человек (из 300 избираемых депутатов), выступавших на политической платформе Фронта.

Тем не менее, белорусская партийно-государственная элита оказалась в сложном положении. С одной стороны, бурные демократические процессы в Москве и в ряде других регионов СССР, официально провозглашенный ЦК КПСС курс на реформы вынуждали всегда послушное руководство республики как-то реагировать. Одновременно нарастало давление оппозиции. БНФ, несмотря на свою относительную слабость, все больше становился законодателем политической моды в Беларуси. Все идеи, становившиеся предметом общественного обсуждения, дававшие импульс реформам, инициировались именно Фронтом. Под влиянием этих обстоятельств партийное руководство нехотя было вынуждено двигаться в русле начавшихся событий. В начале 1990 г. Верховный Совет 11-го созыва, избранный еще в доперестроечные времена, принял Закон о языке, который предусматривал постепенное введение белорусского языка в качестве государственного.

В 1990 г. в СССР начался "парад суверенитетов". Союзные республики одна за другой принимали официальные акты о суверенитете. Оппозиция БНФ в Верховном Совете настойчиво предлагала сделать то же самое. Но номенклатурное большинство парламента отвергло эту идею, заклеймив оппозиционеров как "националистов" и "сепаратистов". И лишь когда такой документ приняла Россия, Верховный Совет Беларуси, по предложению его председателя Н.Дементея, 27 июля 1990 г. принял Декларацию о государственном суверенитете БССР.

Декларация торжественно провозглашала "полный государственный суверенитет Белорусской ССР как верховенство, самостоятельность и полноту государственной власти республики в границах ее территории, ... независимость республики во внешних отношениях". В документе заявлялось о верховенстве Конституции и законов Беларуси на территории республики, а земля, ее недра объявлялись собственностью белорусского народа. Образовывался Национальный банк, организовывалась собственная налоговая и таможенная служба. Статья 10 предусматривала право Беларуси на собственные вооруженные силы, органы безопасности. Воинские формирования, военные базы других государств могли быть размещены на территории республики только с согласия Верховного Совета. "Белорусская ССР ставит целью сделать свою территорию безъядерной зоной, а республику - нейтральным государством", - говорилось в этой статье (См.: Советская Белоруссия, 29 июля 1990 г.).

Безусловно, принятие Верховным Советом Декларации было чрезвычайно важным рубежом на пути к независимости. День 27 июля был объявлен государственным праздником. С другой стороны, Беларусь, в силу указанных выше причин, с самого начала реформ оказалась "антиперестроечной Вандеей", одним из центров оппозиции Горбачеву. По мере развития процессов демократизации, укрепления самостоятельности союзных республик, ослабления власти Центра критика действий союзного руководства, которое "разваливает страну", со стороны белорусской номенклатуры становилась все более резкой. Выступая на XVIII съезде КПСС в июле 1990 г., первый секретарь ЦК КПБ Е.Соколов говорил, что большинство коммунистов Беларуси "выступает за единство и обновление КПСС ..., против идейных шатаний и косности, соглашательства и беспринципных компромиссов, ... за сохранение Союза суверенных социалистических государств" (См.: Правда, 6 июля 1990 г.). Политика Горбачева на углубление реформ была подвергнута серьезной критике на XXXI съезде Компартии Беларуси в ноябре 1990 г. и продолжена на апрельском пленуме ЦК КПБ 1991 года.

Тогда же была впервые озвучена новая идея. Белорусская номенклатура пыталась использовать свалившуюся автономию от Москвы для дистанцирования от реформаторского Центра и консервации здесь прежней системы. Нарастающий экономический кризис руководители республики объясняли действиями Москвы. Председатель Совета Министров БССР Вячеслав Кебич постоянно подчеркивал, что в ухудшении жизни людей виноват Центр, чьи "непоследовательные действия приводят к громадному бюджетному дефициту, развалу финансовой и кредитно-денежной системы, разрушению потребительского рынка". Поэтому предпринимаются попытки оградить Беларусь от разрушительных действий союзного руководства. Выступая на сессии Верховного Совета в октябре 1990 г., глава правительства отмечал: "Мы говорим о сохранении Союза. А что сохранять? Давайте признаем, что Союз существует только конституционно. ... Надо не поддаваться никаким иллюзиям и проводить ту линию, которая определена Декларацией о суверенитете." (См.: Народная газета, 4 ноября 1993 г.). На практике это реализовалось в постановление Совета Министров Беларуси о вывозе товаров массового потребления за пределы территории республики только по разрешению правительства.

В отличие от руководителей большинства союзных республик, белорусские правящие верхи публично поддержали путч ГКЧП в августе 1991 г. Бюро ЦК КПБ выступило со специальным заявлением, приветствующим это событие. Поддержал путч и Председатель Президиума Верховного Совета БССР Николай Дементей.

После поражения ГКЧП начался быстрый распад СССР. По примеру других союзных республик Верховный Совет Беларуси был вынужден придать Декларации о государственном суверенитете статус конституционного закона. Было принято специальное постановление, провозглашающее экономическую и политическую независимость Беларуси. Поменяли название государства: вместо БССР - Республика Беларусь. Ввели новую символику (бело-красно-белый флаг и герб "Пагоня"), против которых до тех пор правящая номенклатура вела непримиримую борьбу, объявляя их фашистскими. Была приостановлена деятельность КПБ-КПСС. Вместо Николая Дементея Председателем Президиума Верховного Совета был избран демократ Станислав Шушкевич. Он вместе с Вячеславом Кебичем от имени Беларуси подписал в Беловежской пуще в декабре 1991 года документы о прекращении существования СССР и образовании СНГ.

Copyright © 2023. All rights Reserved.