Вспоминая крупнейшие сражения Великой Отечественной войны, мы снова и снова обращаемся к событиям битвы под Москвой
| Вид материала | Документы |
СодержаниеСталин. Об исполнении доложите. Кузнецов |
- Е. В. Ермакова игпи им. П. П. Ершова, г. Ишим, Тюменская обл. Физика в литературных, 96.74kb.
- Тематическая разработка устного журнала для учащихся 7- 9 классов "Женщины в годы Великой, 115.83kb.
- Сочинение на тему: «Сердцем прикоснись к подвигу», 158.76kb.
- Контрольный тест по истории в 9 классе за III четверть, 63.87kb.
- Великой Отечественной Войны Островского района Костромской области и рассказ, 347.49kb.
- Конкурс «Война Ивраг под Сталинградом» (блиц-турнир с вопросами на знание исторических, 243.6kb.
- Задачи: Подвести учащихся к пониманию причин поражений Красной Армии в начале войны;, 78.69kb.
- Класс: 8-11, 17.28kb.
- Шатурского района Московской области Конференция, посвященная битве под Москвой Авторы:, 60.52kb.
- Приграничные сражения красной армии в начале великой отечественной войны, 377.37kb.
Кузнецов. Задача понятна. Будет выполнена.
Сталин. Об исполнении доложите.
Кузнецов. Слушаюсь.
Командарм решил нанести контрудар по прорвавшейся через канал Москва — Волга вражеской группировке войск силами 29-й и 50-й стрелковых бригад. Он сам поставил им боевую задачу и лично руководил боем.
Боевой приказ был доведен до всех солдат, сержантов и офицеров. Это сделали руководящие работники бригад, командиры и комиссары батальонов, политруки рот, секретари партийных организаций, агитаторы. Надо было, чтобы все воины осознали опасность прорыва гитлеровцев на этом направлении и поняли, как ответственна стоящая перед ними задача.
В 14 часов 28 ноября 50-я стрелковая бригада во взаимодействии с частями 29-й стрелковой бригады вступила в бой. Отразив атаки противника, наши части затем сами перешли в наступление. В течение всего дня и ночи происходили ожесточенные бои. К 8 часам утра 29 ноября враг был разгромлен и остатки его частей отброшены за канал.
Восстанавливая теперь, через 25 лет, картину этого боя, я обращаюсь к записям, которые сделал в те дни.
3-й стрелковый батальон 50-й стрелковой бригады вел бой на северной окраине деревни Перемилово. Враг отчаянно сопротивлялся. Начальник политотдела С. Е. Стрельцов и начальник штаба бригады М. Т. Субботин, находившиеся в этом батальоне, возглавили атаку. С криком «Вперед за Родину!» они первыми бросились на врага. Поле боя огласилось мощным «ура». Батальон ворвался в Перемилово. Стрельцов был ранен в голову, но с поля боя не ушел...
На участке 2-го батальона в самый критический момент гитлеровцы ввели в бой 15 танков. Танки открыли сильный огонь, но бойцы не дрогнули. Они подползли вплотную к танкам противника, забросали их гранатами и бутылками с горючей жидкостью. Особенно сноровисто это делал агитатор взвода командир отделения И. Д. Шеметов. В разгар боя [296] командир батальона Ф. Д. Круглов был смертельно ранен. Его последние слова были: «Товарищ комиссар, продолжайте бить и уничтожать врага». Комиссар Ф. Я. Грачев принял командование батальоном. Через некоторое время был ранен и Грачев, но остался в строю и руководил боем до конца. Несколько танков горело. Остальные повернули обратно.
2-я батарея артиллерийского дивизиона 76-миллиметровых пушек 29-й стрелковой бригады поддерживала наступление стрелкового батальона на Перемилово. Противник мощной контратакой потеснил наш батальон, обошел батарею с флангов. Заместитель командира батареи лейтенант Г. И. Лермонтов принял решение: двумя пушками остановить продвижение гитлеровцев, чтобы спасти батарею. «Погибнем с честью, но врага не пропустим» — с такими словами он обратился к бойцам. Гитлеровцы уже подошли вплотную, слышались выкрики: «Русс, сдавайся!» Развернув пушки, артиллеристы прямой наводкой открыли огонь по врагу. В течение двух часов батарейцы отражали бешеные атаки. Свыше роты противника было уничтожено, а остальные не выдержали и отступили. Артиллерийский дивизион, куда входила эта батарея, в бою за Перемилово уничтожил своим огнем четыре вражеских танка, одну бронемашину, пять мотоциклов.
В этом бою пали смертью храбрых военком дивизиона А. И. Гашин, секретарь бюро ВЛКСМ Т. И. Митишев, инструктор политотдела бригады по пропаганде Комков и другие наши товарищи.
В результате контрудара была ликвидирована серьезная угроза прорыва фронта на канале Москва — Волга.
Отброшенный за канал враг перешел на этом участке к обороне.
Какова же судьба 2-го стрелкового батальона 29-й стрелковой бригады, который был отрезан в ночь на 28 ноября северо-западнее Яхромы? Батальон, находясь в окружении, вел себя в этой обстановке мужественно. До 16 часов 28 ноября он удерживал занимаемый рубеж, отражая атаки врага. В бою геройски погиб командир 1-й стрелковой роты, который гранатами и бутылками с горючей смесью уничтожил три вражеских танка. Хорошо дрался взвод автоматчиков во главе со своим командиром лейтенантом Уткиным. Батальон с боем вырвался из окружения и соединился с нашими частями. [297]
29 ноября Ставка передала 1-ю ударную армию из своего резерва в состав Западного фронта. Левее сосредоточивалась 20-я армия, правее — 30-я. Она получила пять полных дивизий из резерва Верховного главнокомандования.
А в это время командующий немецко-фашистской группой армий «Центр» генерал-фельдмаршал Бок самоуверенно заявлял, что в распоряжении советского командования нет больше никаких резервов и оборона на северном участке Москвы находится «на грани своего кризиса».
1 декабря 1941 года наша армия развернулась и заняла рубеж по восточному берегу канала Москва — Волга (ширина полосы 30 километров) на фронте Татищеве — Дмитров — Перемилово — Деденево — Черная. В первом эшелоне располагалось пять бригад (55, 29, 50, 44 и 71-я), во втором — три бригады (47, 56 и 84-я).
Командование фронта передало из 16-й армии в 1-ю ударную армию группу генерала Ф. Д. Захарова (заместителя командующего 16-й армией), находившуюся в полуокружении в районе Федоровки, и приказало оказать ей помощь ударом на Ольгово.
Беспокойство командования фронта было понятно. Эта группа войск находилась в очень тяжелом положении. Командующий немецко-фашистской группой армий «Центр» в своем приказе от 30 ноября требовал быстрейшего уничтожения этой группировки. Он лично следил за исполнением этого приказа.
В. И. Кузнецов решил силами 44-й и 71-й стрелковых бригад нанести удар на Ольгово и войти в связь с группой Захарова.
Утром 1 декабря 44-я стрелковая бригада перешла в наступление и к 16 часам достигла деревни Степанове, где и завязала уличные бои с пехотой противника, поддерживаемой 80 танками. Левее наступала 71-я стрелковая бригада.
Перед наступлением в бригаде прошли короткие митинги. Комиссар бригады Е. В. Бобров рассказал воинам об успешном разгроме гитлеровцев на восточном берегу канала, в районе Яхромы. Сообщил, что наши войска 29 ноября овладели Ростовом. Все ликовали. Автоматчик А. Адакин сказал: «Душа радуется после таких сообщений. У меня три брата на фронте, я четвертый, самый старший. Сегодня мы идем громить фашистов. В бой идти хочу коммунистом». [298]
Бригада овладела деревней Языково, а затем, отбив две контратаки гитлеровцев, заняла Борносово и Сокольникове, Ожесточение боя не ослабевало. 3 — 5 декабря кровопролитные бои велись в деревне Языково. Деревня переходила из рук в руки. 5 декабря, подтянув резервы, противник при поддержке танков перешел в контратаку и выбил части 71-й бригады из Языкова.
В это время из 44-й бригады сообщили, что на окраине деревни Степанове обнаружены зверски убитые моряки. Это были разведчики 71-й бригады, которые попали во вражескую засаду. Гитлеровцы надругались над разведчиками. Командиру разведвзвода они выкололи глаза, а на груди вырезали звезду. До этого многие воины знали о зверствах немецко-фашистских войск на оккупированной территории и над пленными только по сообщениям печати. А здесь, под Яхромой, они увидели это воочию. Моряки поклялись отомстить за смерть своих товарищей. Эту святую клятву они с честью выполнили. Забегая вперед, скажу, что 71-я бригада достойно сражалась в наступлении под Москвой и завоевала высокое звание гвардейской.
В ночь на 6 декабря ночной атакой бригада окончательно овладела деревней Языково. На поле боя противник оставил около 600 человек убитых, 8 танков и 7 бронемашин. Захваченный в плен в бою за Языково немецкий офицер, командир танковой роты, на допросе заявил: «В день, когда меня взяли в плен, моя рота понесла огромные потери. Этот день и предыдущие два-три дня были самыми черными для моей части».
Второго декабря к наступлению была привлечена из второго эшелона армии 56-я стрелковая бригада. Ей была поставлена задача наступать в направлении Волгуша — Федоровка и во взаимодействии с 44-й и 71-й бригадами овладеть этими пунктами.
Третьего декабря перешла в наступление 50-я стрелковая бригада с задачей овладеть Яхромой, Астрецовом и содействовать 44-й стрелковой бригаде в освобождении Степанова с севера. В тот же день бригада переправилась на западный берег канала Москва — Волга и после упорного боя заняла южную окраину Яхромы.
Гитлеровцы закопали здесь в землю танки, использовав их как огневые точки. В течение двух дней шли упорные [299] уличные бои с переменным успехом. «Эх, сюда бы сейчас несколько танков, и не было бы в Яхроме немцев!» — говорили бойцы. Но, к сожалению, в армии был только один танковый батальон, который обеспечивал в это время в районе Белого Раста стыки с 20-й армией.
Умело действовал в боях за Яхрому командир пулеметной роты лейтенант И. А. Харлов. Он мастерски поддерживал огнем своих пулеметов наступление стрелковых рот. Бойцы говорили: «Харлов молодец, он всегда поможет в трудную минуту». Увидев вражескую пушку, а за ней — танки, Харлов подполз к пушке, гранатой уничтожил орудийный расчет, затем повернул пушку и несколькими выстрелами уничтожил вражеский танк. В бою за Яхрому Иван Андреевич Харлов пал смертью героя.
К концу дня 5 декабря в результате стремительного удара мы нанесли противнику большие потери и поглотили группе генерала Захарова соединиться с частями армии.
Шестого декабря началось долгожданное наступление войск Западного фронта.
Командование фронта поставило 1-й ударной армии следующую задачу: утром 6 декабря из района Дмитров — Яхрома — Деденево нанести удар в направлении Федоровки и далее в обход Клина с юга и во взаимодействии с 30-й и 20-й армиями разгромить клинско-солнечногорскую группировку противника.
Армия перешла в контрнаступление утром.
Противник силами 14-й моторизованной, 6-й и 7-й танковых и 23-й пехотной дивизий оказывал упорное сопротивление, особенно в районе западнее Дмитрова и Яхромы, но под давлением наших войск постепенно отходил на запад. Наши части освободили деревни Подолино, Андреевское, Зверково, Дятлино и др.
С приходом наших войск местное население выходило из лесов, из подвалов. Перед глазами и сейчас еще стоят залитые слезами лица колхозниц и их детей. Несмотря на то что гитлеровцы почти дочиста обобрали жителей подмосковных деревень, люди предлагали бойцам последнее. Так было всюду.
С радостью узнала армия, что воины 50-й бригады 8 декабря освободили Яхрому и затем овладели деревнями Яковлево, Астрецово, Ново-Карцево, обратив противника в бегство. [300] На поле боя было захвачено 107 автомашин, 25 танков, 15 минометов, 10 пулеметов, 2 рации, 4 дальнобойные пушки, 38 мотоциклов, 3 склада с боеприпасами, штабная машина с картами.
Большие трофеи доставались нам в каждом населенном пункте — при поспешном отступлении гитлеровцы бросали и военную технику, и имущество. Только в боях за Волгушу, Ольгово и Федоровку нами было захвачено 40 танков, 60 автомашин, 100 мотоциклов, 20 орудий. На всем пути от Яхромы до Федоровки дороги были забиты брошенными немецкими машинами, танками, орудиями. До этого нашим бойцам не приходилось видеть такого количества боевой техники, захваченной у противника. Это поднимало настроение, разрушало миф о непобедимости гитлеровских полчищ.
9 — 12 декабря 1-я ударная армия продолжала наступление своим правым флангом на Клин, центром — на Высоковск с задачей перерезать шоссе Солнечногорск — Клин и совместно с 30-й армией овладеть Клином. Левофланговая 55-я стрелковая бригада наступала на Солнечногорск.
Утром 11 декабря наши части завязали уличные бои на южной окраине Солнечногорска. Первым ворвался в город лейтенант Тельнов с десятью бойцами. Его продвижение поддерживал пулеметчик Маркин. В бою пулеметчик был ранен, но поле боя не покинул и продолжал разить врага. Второй пулей пулеметчик был ранен смертельно. Умирая, он успел показать подоспевшему санинструктору огневые точки противника. Группа лейтенанта Тельнова была отрезана от своих. Но воины не растерялись. С криком «ура» они бросились на врага. Часть бойцов прорвалась, а Тельнов, оставшись в окружении с четырьмя красноармейцами, продолжал вести бой. В этом бою лейтенант Тельнов геройски погиб.
Контратаки противника становились все ожесточеннее. Слабо поддержанные артиллерией, наши части вынуждены были отойти из Солнечногорска. Наконец в город ворвались наши танки, за ними пошла пехота. К 23 часам 11 декабря части 55-й стрелковой бригады 1-й ударной армии во взаимодействии с частями 20-й армии штыковой атакой выбили гитлеровцев из города.
Утром 12 декабря взволнованные и радостные жители города собрались на митинг. В тот же день в Солнечногорске приступили к работе местные органы Советской власти. [301] Соединения 1-й ударной армии, наступавшие в центре, вели упорные бои на промежуточном рубеже обороны противника на реке Сестре.
В дни перехода в контрнаступление армия получила директиву командования фронта, в которой резко критиковались тактика лобовых атак и игнорирование тактики обхода и окружения врага. Военный совет армии обсудил на своем заседании меры по реализации требований командования. В соединения и части были направлены офицеры штаба и политотдела армии, которые на месте помогали организовывать наступление в соответствии с требованиями фронта. Мы старались все шире применять смелый обходный маневр.
50-я стрелковая бригада в течение суток вела бой за высоту 220 и совхоз «Орлове» на западном берегу реки Сестры. Атаки «в лоб» не давали результатов, а обход был затруднен большим снежным покровом.
И все-таки мы решили прибегнуть к обходному маневру. Командование 50-й и соседней 71-й стрелковой бригад направило в обход вражеских опорных пунктов четыре лыжных батальона. Без дорог они вышли в тылы опорных пунктов и перерезали шоссе Солнечногорск — Клин. Противник понес большие потери в людях и боевой технике и, опасаясь окружения, оставил промежуточный рубеж на реке Сестре.
На правом фланге армии наши части 10 — 11 декабря вышли на рубеж Новоселки — Семеновская, с боем овладели Золином и Опритовом. К этому времени. 3-й лыжный батальон, овладев деревней Бороздой, перерезал дорогу Солнечногорск — Клин. После освобождения 13 декабря деревень Соколово и Мякинино части 1-й ударной и 30-й армий завязали бои непосредственно на подступах к Клину. 14 декабря 29-я бригада овладела кирпичным заводом восточнее Клина и выдвинулась на юго-восточную окраину города.
Из Москвы мы получили распоряжение: во избежание излишних потерь предъявить ультиматум окруженной клинской группировке противника. Военный совет поручил подготовить текст ультиматума члену Военного совета Я. С. Колесову. Командиру 29-й стрелковой бригады полковнику М. Е. Ерохину было приказано подобрать и направить в Клин парламентеров. Однако фашистский, комендант Клина ультиматум о сдаче города отклонил.
Начался штурм Клина. [302] Все руководство армии находилось на самых опасных участках боев. В. И. Кузнецов и Я. С. Колесов непосредственно возглавляли действия 84-й бригады, которая вела кровопролитнейшие бои на высотах юго-западной окраины Клина. В этих боях бригада потеряла своего командира полковника В. А. Молева. Мне пришлось в те дни быть в 29-й бригаде. Весь личный состав горел одним желанием: скорее освободить Клин.
15 декабря, отбив несколько ожесточенных контратак противника, части 1-й ударной армии и соединения 30-й армии ворвались в центр города. После упорнейших уличных боев Клина был полностью очищен от фашистов. Только небольшим остаткам войск клинского гарнизона врага удалось прорваться на запад.
В эти дни состоялась известная поездка министра иностранных дел Великобритании Идена в Клин.
Генеральный штаб поручил начальнику штаба 1-й ударной армии генерал-майору Н. Д. Захватаеву проинформировать Идена и его спутников о разгроме гитлеровцев в районе Клина. От 1-й ударной армии иностранных гостей встречал также член Военного совета Я. С. Колесов. Там же были и представители 30-й армии.
С Иденом прибыло много корреспондентов английских газет. Приехали они в Клин по Рогачевскому шоссе. Их встретили на юго-восточной окраине города, в районе кирпичного завода. Потом поехали по местам, где были особо ожесточенные бои. Гости увидели на улицах города, на дорогах, в кюветах огромное количество боевой техники, транспорта, оружия, убитых гитлеровцев. «Подвиги эти поистине великолепны», — должен был признать Идеи.
Потом гостям был дан обед. Англичане задавали самые разные вопросы, зачастую совершенно не относящиеся к разгрому гитлеровцев под Клином. Их интересовали события русско-японской войны, отдельные операции первой мировой войны. Они словно прощупывали русских генералов и вынуждены были убедиться в их прекрасной эрудиции.
— Наша беседа, — сказал наконец Никанор Дмитриевич Захватаев, — увела нас в далекую историю. Может быть, вернемся к нашим дням?
— Да, да! — заулыбались гости.
— Господа, если это не военная тайна, когда вы думаете [503] активизировать свои действия на западном театре военных действий?
Гости в ответ только пожали плечами...
Как уже отмечалось, части и соединения 1-й ударной армии не имели достаточного боевого опыта — они были недавно сформированы. Опыт надо было собирать по крупицам и делать его достоянием всех.
В первые же дни наступления многие воины проявили отвагу и мужество и за это были представлены к наградам. Политотдел армии старался сделать их боевой опыт достоянием всего личного состава армии. Награждение проводилось непосредственно в подразделениях. Были выпущены специальные листовки, посвященные первым 37 отличившимся в боях воинам.
Бои продолжались. Части армии продвигались вперед, на запад.
Побывав в эти дни в 71-й бригаде, я воочию убедился не только в мужестве, но и в растущей зрелости наших войск, в повышении их воинского мастерства. Опыт боев, приобретенный в первые дни, пошел на пользу. Населенные пункты мы брали теперь, как правило, не «в лоб», а в обход. Для этой цели использовались лыжные батальоны. Они выходили в тыл врага, устраивали засады и неожиданно атаковали отходящие части, чем вносили панику в их ряды.
Так было и в бою за деревню Власково. Ночью 16 декабря бригада подошла к этой деревне, захватив в плен на ее окраине 15 вражеских солдат. Разгорелся бой. Командир бригады полковник Я. П. Безверхов поставил лыжным батальонам задачу: выйти на пути отхода гитлеровцев и нанести удар по отходящим частям. Все было кончено быстро. Бригада нанесла гитлеровцам большие потери и освободила деревню.
Когда на командном пункте бригады обсуждали итоги боев за 16 дней, полковник Безверхов, загибая пальцы, говорил: продвинулись почти на 100 километров, освобождено несколько десятков населенных пунктов, захвачены большие трофеи, умнее стали наступать, научились идти на окружение противника... Словом, моряки в боях под Москвой не подкачали.
Военком бригады попросил начальника политотдела доложить, как идет прием в партию и выдача партийных билетов. [304]
— Подано заявлений 148, принято 103, партийной комиссией утвержден прием 62 человек. Выдавали партийные билеты в ходе боев. Партийный билет — это знамя, с которым воины шли вперед во главе своих подразделений.
71-я бригада развивала наступление на Алферьево, которое находится на реке Ламе. За четыре дня она с боями продвинулась на 40 километров и подошла к реке Ламе.
В бою за Алферьево отличился парторг одной из рот 71-й бригады, Т. А. Никитин. Он поднял роту в атаку и первым ворвался в деревню. Из своего автомата он уничтожил 16 гитлеровцев. Высоким боевым духом и мужеством отличался весь личный состав этой роты. Только за бои 21 и 22 декабря были награждены 23 ее воина. За время боев под Москвой в ротную парторганизацию было подано 26 заявлений о вступлении в партию.
Парторг Никитин — сибиряк, 15 лет проработал он на шахте; горный мастер. Член партии с 1936 года. И если художнику захочется запечатлеть парторга роты в дни великой битвы за Москву, я скажу — лепите эту фигуру с Трофима Андреевича Никитина.
В частях нашей армии было около 500 парторгов рот. Рота — 20 — 25 коммунистов, 30 — 35 комсомольцев. Это большая сила, и командир и политрук роты опирались на эту силу.
Было у нас свыше 1000 агитаторов взводов. Они ежедневно рассказывали бойцам о жизни в стране, о положении на фронтах, доводили до каждого бойца боевой приказ командира роты. В бою они первыми шли в атаку. Слово агитатора подкреплялось личным примером в бою и превращалось в большую мобилизующую силу.
Приведу один пример.
Неоднократные попытки овладеть деревней Плаксино оканчивались неудачей. Тогда заместитель командира батальона по политчасти К. С. Семенюк собрал парторгов рот и агитаторов и призвал их личным примером увлечь бойцов в атаку. Агитаторы и парторги первыми поднялись в атаку. Впереди батальона шел политрук Семенюк. Агитатор Кудрявцев был ранен, но не покинул поле боя. Плаксино было взято...
84-я стрелковая бригада после тяжелых боев юго-западнее Клина продвигалась, как и все части армии, в западном [305] направлении. 18 декабря она с боем заняла крупный опорный пункт врага — Теряеву Слободу и развивала наступление на Лотошино.
В этот же день авангардные части 50-й стрелковой бригады заметили в районе деревни Тархово движение крупной колонны противника. Артиллеристы 2-й батареи 76-миллиметровых орудий, которой командовал Васильев, открыли огонь по противнику и прямым попаданием вывели из строя четыре вражеские автомашины, преградив путь остальным 200 машинам. Началась паника, гитлеровцы разбежались. Геройски проявил себя в этом бою политбоец артиллерийского дивизиона Первухин. В самый разгар боя загорелась автомашина со снарядами. Под градом пуль Первухин поднялся на машину, сбросил все ящики со снарядами и затушил пожар, чем предотвратил взрыв.