Вспоминая крупнейшие сражения Великой Отечественной войны, мы снова и снова обращаемся к событиям битвы под Москвой
| Вид материала | Документы |
- Е. В. Ермакова игпи им. П. П. Ершова, г. Ишим, Тюменская обл. Физика в литературных, 96.74kb.
- Тематическая разработка устного журнала для учащихся 7- 9 классов "Женщины в годы Великой, 115.83kb.
- Сочинение на тему: «Сердцем прикоснись к подвигу», 158.76kb.
- Контрольный тест по истории в 9 классе за III четверть, 63.87kb.
- Великой Отечественной Войны Островского района Костромской области и рассказ, 347.49kb.
- Конкурс «Война Ивраг под Сталинградом» (блиц-турнир с вопросами на знание исторических, 243.6kb.
- Задачи: Подвести учащихся к пониманию причин поражений Красной Армии в начале войны;, 78.69kb.
- Класс: 8-11, 17.28kb.
- Шатурского района Московской области Конференция, посвященная битве под Москвой Авторы:, 60.52kb.
- Приграничные сражения красной армии в начале великой отечественной войны, 377.37kb.
| Освобождая шаг за шагом родное Подмосковье, советские воины становились свидетелями того, какие зверства творили немецко-фашистские войска на временно оккупированной ими территории. За один только день 17 декабря гитлеровцами, отступавшими на участке нашей армии, было сожжено дотла четыре деревни. Всем, кто пытался тушить огонь, они угрожали расстрелом. Колхозница Глазунова из деревни Кузяево не побоялась угрозы, стала заливать водой пламя, и за это была тут же убита. В деревне Плаксино на глазах у населения фашисты облили горючим пятерых раненых красноармейцев и сожгли их. В деревне Гордино гитлеровцы захватили в плен красноармейца Петра Николаевича Тимошенко, привязали его к дереву, распороли живот, облили бензином и сожгли. В деревне Свистуха были сожжены фашистами 10 раненых красноармейцев. Гитлеровцы думали, что жестокий террор породит страх у советских людей, поможет поставить их на колени, привести к покорности. Но оккупанты не добились своего. Гнев народных мстителей был им ответом. Местные жители, не щадя собственной жизни, помогали Красной Армии. Примером тому может служить патриотический поступок учительницы из села Каменка Зинаиды Михайловны Петровой. Она спасла жизнь семерым красноармейцам. По представлению Военного совета армии Зинаида Михайловна была награждена орденом Красной Звезды. [306] Вспоминается собрание колхозников в только что освобожденной деревне Болотино. После нашей информации о жизни страны и положении на фронте выступали местные жители. — Спасибо от всех колхозников бойцам и командирам за освобождение нас от ига фашизма, — с волнением говорили они. — Мы очень рады, что опять заживем по-колхозному. Мы благодарим вас, воинов Красной Армии, за освобождение. Вы всегда у нас теперь дорогие гости. На этом собрании колхозникам были розданы газеты. С каким волнением брали их в руки советские люди! При виде фашистских зверств над мирным населением и пленными наши воины давали клятву беспощадно уничтожать фашистов. В моей записной книжке сохранилась запись о таком случае. На армейском слете снайперов летом 1943 года под Великими Луками выступил прославленный снайпер Сулейменов. Он сказал: — Почему я стал снайпером? Я начал войну под Москвой. Я видел расстрелянных колхозников, колхозниц и их детей. Я входил в колхозные дома, и мне говорили люди, как зло издевались над ними гитлеровцы. Я видел в каждом доме горе, страдание... Я и сейчас не могу спокойно чувствовать себя. Передо мной глаза колхозниц Подмосковья, в которых застыл ужас... Мне стало тяжело это видеть. Я поклялся в те дни стать снайпером. Почему я защищал Москву? Я казах, мой Казахстан далеко от Москвы. Москва — столица всех советских людей. Она и моя столица. Вот почему я защищал Москву. Но это не все. Когда я увидел, как зверски издевались гитлеровцы над колхозниками и колхозницами Подмосковья, я подумал: если их не остановить и не уничтожить, они могут дойти и до моего родного Казахстана. Я не успокоюсь до тех пор, пока хоть один гитлеровец будет топтать нашу землю. Я уничтожил 239 фашистов. Призываю и вас нести смерть оккупантам. Вот такие герои донесли знамя Победы от Москвы до Берлина. Военный совет и политотдел армии поддерживали связь с командирами партизанских отрядов Е. А. Барановым (секретарем Солнечногорского горкома партии) и А. Н. Кидиным [307] (секретарем Клинского горкома партии). Эта связь осуществлялась членом Военного совета армии Я. С. Колесовым. От партизан мы получили немало ценной информации о противнике. К исходу 20 декабря главные силы 1-й ударной армии подошли к оборонительному рубежу противника на реке Ламе. О том, какое большое значение придавало гитлеровское командование обороне по реке Ламе, свидетельствует приказ командира 23-й пехотной дивизии, в котором тот требовал от командиров «приостановить быстрый отход на реке Ламе». «Позиции на Ламе должны защищаться до последнего человека», — требовал приказ. Попытки наших частей прорвать этот рубеж с ходу успеха не имели. К 25 декабря удалось несколько продвинуться вперед, но это были бои тактического значения. Не имели успеха и боевые действия соседних армий — 20-й и 16-й. Было ясно, что нужно приступить к планомерной подготовке прорыва укрепленной вражеской полосы. Такая подготовка и началась в соответствии с решением командования Западного фронта. Части 1-й ударной армии от начала наступления до конца декабря 1941 года продвинулись на 120 километров — от канала Москва — Волга до реки Ламы севернее Волоколамска — и нанесли серьезное поражение 3-й танковой армии противника. Весь путь наступления армии от Яхромы до Клина и далее до Теряевой Слободы и реки Ламы был очень характерным для общей картины разгрома гитлеровцев под Москвой. Контрнаступление, начатое в первых числах декабря 1941 года, успешно завершилось в начале января 1942 года. На подготовку новой наступательной операции было отведено несколько дней. Командующий Западным фронтом решил наступать силами 1-й ударной, 20-й и 16-й армий. Главный удар наносила 20-я армия. Оборону противника предусматривалось прорывать не растопыренными пальцами, как бывало раньше, а мощным кулаком. 1-я ударная армия во взаимодействии с 20-й армией наносила удар своим левым флангом в направлении Ильинская — Шаховская. Командование фронта создало превосходство над противником на участке прорыва по пехоте более чем в 3 раза, по [303] орудиям — в 3,5 раза, по минометам — в 4 раза и по танкам — в 2 раза. 10 января после мощной артиллерийской подготовки 1-я ударная армия во взаимодействии с 20-й армией взломала передний край обороны противника на рубеже реки Ламы и перешла в наступление. Однако в первые дни продвижение было небольшим. К 15 января 1-я ударная армия силами 2-й гвардейской и 56-й отдельной стрелковых бригад увеличила прорыв до 20 километров в глубину и расширила его по фронту. Ламский оборонительный рубеж врага был прорван на всю глубину. Вечером этого дня я прибыл в 71-ю стрелковую бригаду. Там был и генерал Захватаев. С командного пункта бригады он увязывал боевые действия левофланговых соединений нашей армии с действиями 20-й армии. Командир бригады познакомил меня с обстановкой. Ночью бригада должна была наступать по направлению к Белой Колпи. Мороз стоял свыше 30 градусов. Ночь темная. Ярко горят в небе звезды. Командир бригады поставил задачу — неотступно преследовать гитлеровцев, не давать им задерживаться и обогреваться в населенных пунктах. Выполняя этот приказ, к утру части бригады продвинулись на 10 километров. Наступление развивалось успешно во всей полосе армии. На правом фланге 62-я стрелковая бригада 16 января освободила районный центр Лотошино. Армия вышла на рубеж Лотошино — Аксакове — Пленицино, а 19 января — на рубеж Якутино — Гордино — Шаховская. С этого рубежа решением Ставки 1-я ударная армия была выведена в резерв и сосредоточилась в районе Клина, а затем была переброшена на новое, Северо-Западное направление. В итоге наступательных боев с 28 ноября 1941 года по 19 января 1942 года 1-я ударная армия прошла с боями от Яхромы до Лотошина и Шаховской 150 километров, освободила от немецко-фашистских оккупантов 650 населенных пунктов. Особенно проявили себя в боях 29-я стрелковая бригада (командир полковник М. Е. Ерохин, военком старший батальонный комиссар А. П. Хвенин), 50-я (командир полковник Субботин, военком старший батальонный [309] комиссар А. К. Назаров), 71-я (командир полковник Я. П. Безверхов, военком полковой комиссар Е. В. Бобров), 56-я (командир полковник И. Л. Рагуля, военком старший батальонный комиссар Г. Е. Леваков), 55-я (командир полковник Пятов, военком старший батальонный комиссар А. И. Колунов) и 44-я (командир полковник Морозов, военком И. В. Чугунов). 29-й и 71-й стрелковым бригадам было присвоено звание гвардейских, 850 воинов армии были награждены орденами и медалями. Верховный главнокомандующий дал высокую оценку действиям 1-й ударной армии и объявил всему личному составу за бои в Подмосковье благодарность. В конце января к нам в армию прибыл М. И. Калинин, который встретился в Клину с представителями всех соединений и частей и выступил перед ними на митинге. Это выступление было встречено в частях с большим подъемом. Так завершила 1-я ударная армия свой боевой путь под Москвой... Мне вспоминается апрель 1945 года. Советские войска штурмовали Берлин. Геббельс истошно вопил, призывая превратить Берлин в неприступный город, остановить здесь наступление русских. И вот улицы поверженной столицы третьего рейха. На стене разрушенного дома надпись: «Берлин никогда не сдастся». Один из советских солдат прочел и сказал с усмешкой: «Как же — не сдастся. Ведь это не Москва...» На рейхстаге я видел надписи: «Дошли от Москвы до Берлина». В день 20-й годовщины разгрома гитлеровской Германии воины одной части попросили меня проехать вместе с ними по местам боевой славы 1-й ударной армии. Я с удовольствием согласился. Мы побывали в Перемилове. Долго стояли на южной окраине Яхромы. У памятника воинам, погибшим в боях за освобождение Яхромы, возложили венок и дали клятву — быть в постоянной боевой готовности, достойно защищать Родину! Побывали ссылка скрыта ссылка скрыта ссылка скрыта ссылка скрыта А. И. Литвинов Генерал-майор запаса, бывший член Военного совета 49-й армии Под Серпуховом Более двадцати лет прошло с тех пор, как отгремели последние залпы войны, но память бережно хранит события грозных лет. Перелистываешь пожелтевшие от времени страницы боевых донесений, оперативных сводок, помеченных октябрем — декабрем 1941 года, и снова переживаешь все минувшее. И не только переживаешь, а еще и еще раз анализируешь события и спрашиваешь себя: все ли возможное было тогда нами сделано? Нет, ни в чем не могу я упрекнуть командиров и бойцов 49-й армии, которые до конца выполнили свой долг, преградив грудью путь фашистским полчищам, рвавшимся на Москву с серпуховского направления. 49-я армия была сформирована в августе 1941 года и первоначально занималась строительством Вяземской оборонительной линии в районе города Белый, в непосредственной близости к фронту. Командующим армией был назначен старый кадровый военачальник генерал-лейтенант Иван Григорьевич Захаркин, член партии с 1918 года. Его исключительная требовательность и строгость сочетались со справедливостью и служили примером для подчиненных. Начальником [312] штаба армии был опытный штабной работник полковник П. М. Верхолович. В начале октября 1941 года в связи с угрожающим положением на орловско-курском направлении туда для оказания помощи Брянскому фронту должна была выдвинуться наша армия. Но вражеские танковые и механизированные дивизии под прикрытием авиации, прорвав фронт, настолько стремительно продвигались на Орел, что вместо орловско-курского направления армия тут же получила задачу занять другой рубеж — Сухиничи — Белев. Здесь и приняла 49-я армия боевое крещение... Это был тяжелый период. Враг клиньями врезался в боевые порядки армии, применяя обходные маневры. Сплошного фронта не стало, дивизии сражались по своим направлениям. Наши части и соединения, еле-еле сдерживая превосходящего в силах врага, с большими потерями отходили к Калуге. Прибывающее пополнение, едва успев выгрузиться из вагонов, с ходу вводилось в бой. Военный совет. Западного фронта своей директивой возложил на 49-ю армию задачу прочно оборонять Калужский укрепленный район, не допустить дальнейшего прорыва вражеских войск к Москве. Между тем к тому времени в армии фактически было всего около восьми стрелковых батальонов и шесть эскадронов конницы с весьма ограниченными артиллерийскими и минометными средствами. Войска армии продолжали ожесточенно сопротивляться, местами переходили в контратаки и изматывали противника. Нельзя не отметить героические действия 5-й гвардейской стрелковой дивизии под командованием полковника П. В. Миронова, направленной в помощь нашей армии. Эта дивизия почти трое суток держала рубеж на широком фронте. Ей пришлось отражать фланговые удары танков и мотопехоты, вести борьбу с прорвавшимися в тыл автоматчиками противника. Воины дивизии подбили и сожгли около 30 вражеских танков. Особенно храбро сражался 735-й стрелковый полк, которым командовал Герой Советского Союза подполковник М. С. Батраков. Но вышли все снаряды, и, как ни было тяжело, пришлось отойти. Армия, понесшая в боях большие потери, не могла задержать намного превосходившие ее силы противника. 12 октября защитники Калуги оставили город и отступили [313] на северо-восток. Преследуя наши отходящие части, враг создал угрозу глубокого обхода Тулы с севера, рвался к Тарусе и Серпухову. В районе Тарусы, по направлению к Высокиничам, образовалась ничем не прикрытая брешь шириной 30 километров. Чтобы прикрыть ее, требовалось минимум три дивизии, но таковых у нашего командования не было. И тогда распоряжением Военного совета фронта 60-я стрелковая дивизия 43-й армии была снята с оборонительного рубежа на реке Истье и направлена форсированным маршем к Тарусе. Ополченцы Ленинского района Москвы, составлявшие основной костяк 60-й дивизии, героически преградили путь врагу на угрожаемом направлении. Каждому красноармейцу пришлось оборонять полосу примерно в 150 метров, а орудий и минометов, причем с ограниченным количеством снарядов и мин, приходилось 2,5 на километр фронта. И все-таки дивизия продержала тарусский рубеж несколько дней и лишь под сильным нажимом противника вынуждена была отойти. В это время гитлеровцы зашли в тыл дивизии и беспорядочным автоматным огнем вызвали в некоторых батальонах панику. Командованию стоило больших усилий навести порядок в отступающих батальонах, Настроение у многих было, прямо скажем, тяжелое. Кто-то из бойцов выразил опасение: «Неужели придется отдать Москву?» Другой добавил: «В газетах были статьи о том, что потеря Москвы еще не означает потери России». Некоторые приводили в подтверждение оборонительную стратегию Кутузова. Комиссар 1281-го полка А. Ф. Кузовкин, присутствовавший при этом разговоре, ответил кратко: «Отстоять Москву — это зависит только от нас с вами, и больше ни от кого», В самый разгар боев Верховный главнокомандующий лично приказал И. Г. Захаркину: «Серпухов ни в коем случае не сдавать». Военный совет армии мобилизовал все наши наличные силы и организовал активную оборону. В результате принятых мер атаки гитлеровцев были повсеместно отбиты. До конца октября 1941 года враг предпринимал несколько попыток прорвать фронт обороны 49-й армии и каждый раз терпел неудачу. Мы теряли участки своей обороны и вновь возвращали их. Некоторые населенные пункты переходили [314] из рук в руки по нескольку раз. Противник часто пытался прорваться в тыл наших войск. Мне вспоминается такой случай. На правом фланге армии из района Высокиничей прорвался большой разведывательный отряд противника на бронетранспортерах и устремился на Серпухов. Командующий армией И. Г. Захаркин поручил своему заместителю Н. А. Антипенко создать заградительный отряд. Такой отряд был создан из 500 военнослужащих, которые прибыли в город, разыскивая свои части. Отряду ставилась задача — ликвидировать прорвавшегося врага, Командование отрядом было возложено на начальника серпуховского гарнизона комбрига П. А. Фирсова, участника гражданской войны, очень храброго человека. Он пользовался у серпуховчан большим уважением, в городе его знали буквально все, помнят о нем и сейчас. Впоследствии он командовал дивизией, затем корпусом и закончил войну в звании генерал-лейтенанта, Героем Советского Союза. Отряд Фирсова с двух сторон окружил движущуюся вражескую колонну и. после недолгой, но ожесточенной схватки истребил врага. Захвачены были все бронетранспортеры и несколько пленных. Это были первые пленные гитлеровцы, доставленные в Серпухов. В это же время еще один вражеский отряд попытался прорваться на левом фланге армии в направлении на Алексин, но был истреблен частями 238-й стрелковой дивизии под командованием полковника Г. П. Короткова. Теперь главная задача состояла в том, чтобы стабилизировать оборону и прочно прикрыть серпуховское направление. Войска армии стали быстро закреплять занятый рубеж. Наши войска переходили к обороне в неблагоприятных условиях, утомленные и измотанные многодневными боями. Многие части по нескольку суток не отдыхали и не ели. Но враг оголтело рвался к Москве, и медлить с организацией обороны мы не имели права. Наша оборонительная полоса составляла более 80 километров и имела два основных участка: первый — севернее реки Оки (им прикрывались подступы к Москве через Серпухов), второй — южнее реки Оки, в районе Алексина (им прикрывался путь к Туле). Получилось своеобразное полукольцо, которое опоясывало Серпухов в 7 — 10 километрах западнее города. Штаб армии находился в Бутурлине. [315] Армия к этому времени имела в первом эшелоне четыре стрелковые дивизии с небольшим усилением и во втором эшелоне до двух стрелковых дивизий и спецчастей. Этим создавался сплошной устойчивый фронт обороны на левом крыле Западного фронта. Правее оборонялись войска 43-й армии, левее защищала героическую Тулу 50-я армия. Перед фронтом 49-й армии вели наступление семь вражеских пехотных дивизий, хорошо оснащенных вооружением и техникой. Противник превосходил нас по живой силе в 2 раза, по артиллерии и минометам — в 2,5 — 3 раза, по танкам и самолетам — во много раз. Несмотря на большой перевес в силах, немецко-фашистскому командованию приходилось прилагать много усилий, чтобы добиться успеха. 13 ноября противник сосредоточил свой 12-й армейский корпус в лесном массиве, нацелив его к прорыву на правом фланге 49-й армии, северо-западнее Серпухова (район Угодского Завода). Создавалась угроза шоссе и железной дороге Москва — Тула. В резерве противник держал еще две дивизии 13-го армейского корпуса. В это время наше командование организовало контрудар. В нем участвовали: 2-й кавкорпус под командованием генерал-майора П. А. Белова, 5-я гвардейская стрелковая дивизия, которой командовал полковник П. В. Миронов, 60-я стрелковая дивизия под командованием Героя Советского Союза полковника М. А. Зашибалова. В полосе, где должен был осуществиться контрудар, начиная с 1 ноября в течение двух недель 5-я гвардейская и 60-я стрелковые дивизии вели напряженные бои. Они не прекращались ни днем, ни ночью. Раненые не покидали поля боя, артиллеристы и пулеметчики при явной угрозе окружения не отходили, погибая у своих орудий и пулеметов. Эти малочисленные дивизии (на 14 ноября 60-я дивизия имела в своем составе около 470 человек) с большим трудом и жертвами сдерживали натиск врага. Только стойкость, массовый героизм, проявленные личным составом дивизий, позволили остановить врага. А 15 ноября эти дивизии, пополненные людьми и техникой, уже участвовали в контрударе. Как же был произведен этот контрудар? План его выглядел так. 5-я гвардейская и 60-я стрелковые дивизии с небольшими приданными средствами усиления должны были наступать [316] в прежних своих боевых порядках на фронте Поронино и Воронцовка. 2-му кавалерийскому корпусу надлежало перекатами пройти через боевые порядки дивизий и развивать наступление. Тем временем 5-я и 60-я дивизии, произведя некоторую перегруппировку своих боевых порядков, должны были прикрыть правый фланг корпуса со стороны Угодского Завода. Других свободных сил у командующего 49-й армией не было. Главная забота состояла в том, чтобы удержать Серпухов, ибо потеря нами этого города позволила бы гитлеровцам замкнуть кольцо вокруг Тулы. Времени для организации контрудара было предоставлено крайне мало, в результате вопросы взаимодействия были увязаны кое-как. Конно-механизированный корпус Белова к месту прорыва прибыл с опозданием на двое суток. Поэтому начало операции пришлось отложить. 15 ноября группа Белова своими передовыми отрядами вместе с частями 60-й и 5-й дивизий начали боевые действия по всему переднему- краю. Войска бились весь день, но нисколько вперед не продвинулись: танки топтались на месте, артиллерия, застревая в лесах, не успевала вовремя занимать огневые позиции, конница на исходный рубеж не вышла, пехота, неся потери, возвращалась на свои исходные позиции. Уж очень сильна была оборона врага и сложны условия местности. В связи с неудачными действиями первого дня главное направление удара было перемещено несколько севернее. И 16 ноября на рассвете после короткой артиллерийской подготовки началось дружное «прогрызание» главной полосы обороны противника. Вскоре обозначился некоторый тактический успех. Однако лесистая местность, бездорожье затруднили его успешное развитие. Некоторые части в ночное время сбились со своих основных маршрутов. Авиация противника непрерывно висела в воздухе и бомбила боевые порядки корпуса. Своей же авиации у нас не было, не было и надежных зенитных средств. Несмотря ни на что, наши части с боями продвинулись в глубь обороны противника местами до 10 километров и близко подошли к Протве. Однако на дальнейшее продвижение сил не хватило. 17 — 18 ноября из районов Трояново, Макарове, Высокиничи [317] противник силами двух дивизий с танками при поддержке авиации нанес встречный контрудар по боевым порядкам группы Белова и начал теснить ее. Сдерживающие бои шли целый день. В ночь на 18-е группа Белова, неся потери, оторвалась от противника, прошла через боевые порядки обороняющихся войск 49-й армии и на другом участке фронта перешла к обороне. В этой операции враг потерял более 5 тысяч солдат и офицеров и много оружия. Это был один из первых крупных контрударов в районе Москвы. Вопреки мнению некоторых, я считаю, что, несмотря на то что контрудар не достиг своей главной цели, результаты его имели и положительное значение: он сковал крупные силы 4-й немецко-фашистской армии и не дал ей возможности возобновить наступление на этом участке, ибо предназначенные для наступления войска были уже втянуты в бой. |