Geum.ru

Замечания по статье в. Зоркальцева "кпрф и религия" доц. Пинчук лев Тимофеевич (ргу нефти и газа им. И. М. Губкина)

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   2   3   4   5

революционного понимания процесса общественного развития". (ПСС,

т.33, с.21).

Однако, отстаивая религию как положительное явление, порой

указывают, что

некоторые революционные движения осуществлялись именно под

религиозными знамёнами, да, было такое. Но почему? И вновь ответ

мы находим у Энгельса в его работе "Людвиг Фейербах и коней

классической немецкой философии" (той самой, которая является

(или должна являться) настольной книгой каждого сознательного

рабочего. Правда, истины ради, следует заметить, что Ленин в

данном случае не упоминал об интеллигенции, в частности,

руководства какой-то марксистской партии). Энгельс пишет здесь,

об истории средних веков, "знавших только одну форму идеологии:

религию и теологию... Чувства масс вскормлены были исключительно

религиозной пищей; поэтому, чтобы вызвать бурное движение,

необходимо было собственные интересы этих масс представлять им в

религиозной одежде". (См. отд. изд. 1977-1986, с.29,51). Вот

почему сторонники этих движений выискивали и находили в библии

"k`" --k% из контекста религиозной сущности фразы, которые, как

им казалось, оправдывают революционные выступления угнетённых

("Кто не трудится, тот и не ешь", "Трудящийся достоин

пропитания", правда последняя фраза относится к бро дячим

проповедникам учения Христа, о пропитании которых должно было

заботиться местное население), восставшие не хотели замечать,

что своими революционными действиями они выступают против самой

сущности религии, утверждающей, что "всякая власть от бога" и

"претерпевший до конца спасётся".

Более того, Ленин в работе "Об отношении рабочей партии к

религии" писал, что использование членом партии заявления

"социализм есть моя религия" является, разумеется, отступлением

от марксизма, а значит и от социализма. Но, "Одно дело, если

агитатор,... выступающий перед рабочей массой, говорит так,

чтобы быть понятнее, чтобы начать изложение, чтобы реальнее

оттенить свои взгляды в терминах, наиболее обычных для

неразвитой массы, другое дело, если писатель начинает

проповедовать "богостроительство" или богостроительский

социализм... Положение: "социализм есть религия" для одних есть

форма перехода от религии к социализму, для других - от

социализма к религии", (См. отд. изд.1976, с.15. Брош:

"Социализм и религия", "Об отношении рабочей партии к религии").

К этому следует пожалуй только добавить, что коль скоро

Зоркальцев ссылается (там, где как ему кажется выгодно) за

подтверждением своих позиций к "Манифесту коммунистической

партии", то, при восхвалении "религиозного социализма" в виде

религиозных общин, ему бы следовало обратить внимание читателей

на то, что именно здесь Маркс и Энгельс, характеризуя "поповский

социализм", поместили его не где-нибудь, а именно под общей

рубрикой "Реакционный социализм".

Таким образом, нельзя "обвинять" религию в том, что она

породила моральные, социальные "ценности". Все эти "непреходящие

ценности" порождаются условиями материальной жизни общества, его

экономическим базисом, являются отражением этого базиса. Вот

почему в обществе, основанном на частной собственности на

средства производства, с неизбежностью делящая население на

эксплуататоров и эксплуатируемых, непременно порождает отношения

господства и подчинения, вражды и недоверия между людьми. Вот

почему здесь естественным считается принцип, нашедший своё

воплощение в религии: "каждый за себя, один бог за всех",

принцип индивидуального "спасения", который кроется за внешне

привлекательным призывом "возлюби ближнего". И именно этот

принцип, как подчёркивал Ленин, необходимо "вытравить" с тем,

чтобы утвердился принцип заботы не только о "ближнем", но и о

"дальнем". (См., в частности, "Великий почин").

Это подтверждается и анонимными социологическими обследованиями

студентов (РГУ Нефти и Газа им. И.М.Губкина): Если в 1992 году

за принцип "каждый за себя" было 7,6% (за принцип "коллективизм

и взаи мопомощь" - 78,8% и 13,6% затруднялись ответить), то уже

в 1996 году, (обратите внимание: именно при значительном росте,

усилении религиозности студентов), за принцип "каждый за себя"

было уже 39,6%! (за принцип "коллективизм и взаимопомощь" -

36,9%, затруднились ответить - 25%. Эти результаты принципиально

не отличаются от последующих данных социологических

обследований.

Базис, основанный на общественной собственности на средства

производства таким образом действует губительно на основу,

порождающую индивидуализм, а соответственно и на религию,

вытесняя её из социальной жизни. Он порождает стремление

человека придерживаться дружественных отношений между людьми не

/.$ страхом наказания муками ада, а или награды в виде райской

жизни, как это делает религия, а "совершенно бесплатно" (См.

материалы о первых коммунистических субботниках).

Относительно тезиса Зоркальцева: "Былого противостояния

религии и науки сейчас нет". Это что? Обоснование того, что

наука и религия совместимы? Разумеется, что в период господства

религии в средние века религия была способна открыто подавлять и

подавляла любое проявление научной мысли: достаточно вспомнить

сожжение на костре Джордано Бруно, Мигель Сервета, высказавшего

идею лёгочного круга кровообращения. В наши дни, когда религия

уже не имеет таких возможностей, ей приходится "признать" науку,

пытаясь превратить её в служанку богословия (тенденция довольно

старая, но в полную меру проявляется именно сейчас, используя

для этой цели учёных, слабо разбирающихся в мировоззренческих

вопросах или старающихся как-то помочь религии). И даже римский

Папа Пий ХII в своё время написал трактат "О доказательстве

бытия божия в свете современных научных данных". При всём этом

при попытках соединить религию с наукой не учитывается

"маленькая" деталь. А именно: наука и религия с противоположных

позиций решает основной вопрос философии, поэтому ни о каком

примирении между ними не может быть и речи. "Там, где наука

делает шаг вперёд, религия делает шаг назад". Не случайно

говорят: "Громоотвод над церковью - это символ победы науки над

религией". Тут уже даже нет надобности ссылаться на библию,

которая провозглашает: "Погублю мудрость мудрецов и разум

разумных отвергну" (I-е послан. Павла к Коринф., гл. I, ст.19,

со ссылкой на "Исайи", гл.33, ст. 18), "Ибо я рассудил быть у

вас не знающим ничего, кроме Иисуса Христа" (там же,

гл.2,ст.2). "Чтобы вера наша утверждалась не на мудрости

человеческой, но на силе Божьей". (там же, гл.2., ст.5),

"Мудрость мира сего есть безумие перед Богом" (там же, гл.3,

ст.19), "Умножая познания умножаешь скорбь". А ведь наука

связана именно с познанием, с мудростью.

Аналогичное встречаем и у мусульман; "Академия исламских

наук" издала даже брошюру, в которой "доказывает", что в Коране

описаны те открытия, которые наука сделала позднее, в Коране

встречаем фразы: "И бойтесь Меня, обладатели рассудков!" (с.2,

а. 193), а в одном из жизнеописаний святого пишется: "Он молил

Аллаха лишить его рассудка, чтобы без помехи предаваться

обожанию Бога. Аллах внял его молитвам и выполнил его желание".

Как видим, закономерно было утверждение Вольнея К.Ф.: "Идея

бога разрушила способность человека к рассуждению... затмила

разум" (Цит. по "Спутник атеиста", М., 1959, с.486).

Однако, открыто выступать против науки в век всеобщего

признания её могущества - равносильно тому, что плевать против

ураганного ветра: себя только и оплюешь. Этим и объясняется

"признание" религией науки.

Что касается искусства, как элемента культуры, "традиции"

(которая, кстати, возникла тоже задолго до возникновения самой

религии), то религия не менее решительно выступает против

жизнеутверждающего искусства, прославляющего человека. С её

точки зрения искусство должно целиком нацеливать человека на

мысли о небесном, подчёркивая суетность земной жизни, а для

этого культивируя в человеке нездоровые чувства плаксивости,

уныния (постные лики святых, заунывные мелодии и т.д.). Отсюда

и требования "священных писаний": "Не любите мира, ни того, что

в мире: кто любит мир, в том нет любви Отчей. Ибо всё, что в

мире, похоть плоти, похоть очей... не есть от Отца, но от мира

сего" (I-е посл. Иоанна Богослова, гл. 2, ст.15-16), "Говорю

для вашей же пользы, чтобы вы благочинно и непрестанно служили

Cосподу без развлечения" (I-е посл. Павла к Коринф.",

гл.7,ст.35), "Также ...пустословие и смехотворство не приличны

вам" (Посл. Павла к Ефессянам, гл. 5, ст. 4), "Сокрушайтесь, и

плачьте, и рыдайте; смех ваш да обратится в плач, и радость в

печаль" (Соборн. посл. Иакова, гл. 4, ст. 9), "Кто желает жизни

близкой и её украшений... Это те, для которых в будущей жизни

ничего, кроме огня" (Коран, с.11, а. 18-19).

Конечно, можно найти в "священных писаниях" и фразу: "должно

молиться и не унывать" (Еванг. от Луки, гл.18, ст.1). Но ведь в

данном случае (как и в остальных) о том, что не следует

унывать, не видя результатов этих молитв, так как бог в конце

концов защитит "встающих к нему день и ночь, хотя и медлит

защитить их'' (см. ст.7). Имеется здесь и фраза: "всегда

радуйтесь" (Перв. послан. к Фессалоникийцам, гл. 5, ст. 16).

Правда чему радоваться? Прежде всего тому, что бог не забывает

верующих, насылая им страдания для их испытания (Из проповедей

церковников). Вот почему прав был Генри Уильям, ут верждая, что

"Церковь так страшится развлечений, что попечение о них взял на

себя дьявол". ("Афоризм", М., 1966, с. 235).

Между прочим, и в наши дни религия порой "показывает

коготки" в отношении науки, искусства и даже спорта: вспомните

хотя бы запрет преподавания учения Дарвина в некоторых штатах

США, или факт запрещения афганскими талибами "в интересах веры"

спортивных игр на открытом воздухе в течение нескольких часов до

захода солнца, чтобы не мешать верующим молиться ("Коммерсант",

20 окт. 2000г.), помнится, в Иране запретили играть в шахматы",

где-то ещё женщинам ездить на велосипедах. Осмелели церковники и

в нашей стране: так, Тюменско - Тобольская православная епархия

осудила деятельность цирка, поскольку его номера основаны "на

магических и волшебных силах, враждебных для любого

православного". Епархия заявила, что не может освящать

увеселительные заведения, отвлекающие людей от молитвы.

("Коммерсант", 20 окт., 2000г.). Глядишь, и вновь церковники

провозгласят, как это было при изобретении прививки от оспы, от

которой умирали миллионы людей: "оспа - суд Божий над людьми и

поэтому прививка - это вызов Богу и Божественной

предопределённости, Божьей воле". Тем более что верующие порой и

руководствуются этим принципом. В частности, когда в августе

1994 года (обратите внимание: именно в период усиление

религиозного влияния на население) в Дагестане вспыхнула

эпидемия холеры, заболевших в горных деревнях детей прятали и не

позволяли взять их в больницу, заявляя: "Аллах дал - Аллах

взял". В прессе сообщалось и о том, что две верующие сестры

отказались вызвать врача к своей больной матери, которая криком

кричала: Доченьки, помогите помнится Граня и ещё кто-то).

Соседка и та не вытерпела: "Может быть всё - таки вызвать

врача?" На что дочери ответили: "Бог наслал болезнь, бог и

исцелит её". В результате женщина умерла. Умерла от гнойного

аппендицита... А ведь могла бы жить и дальше...

Итак, в отношении патетических заявлений Зоркальцева "Ни

одна партия не ставит перед собой целью борьбу с Традицией

народа", "Сохраняя непреходящие исторические ценности, мы

сохраняем будущее", марксист внёс бы существенную поправку и

именно в том плане, как этого требует диалектика (на которую так

любит ссылаться сам Зоркальцев): далеко не всякая традиция может

быть воспринята для утверждения ("сохранения") будущего. Закон

отрицания отрицания учит, что из старого (традиции) берётся

только положительное, а всё отжившее отбрасывается. В словах

Ленина это выглядит следующим образом: "Развивать традиции

прошлого следует с точки зрения миросозерцания марксизма".

С Зоркальцевым полностью солидарен и президент Путин,

повторяя его позиции, Путин требует принимать во внимание не

отдельный кусок истории нашей страны, а всю историю и на этом

основании позволяет себе (критикуя, кстати, коммунистов)

исказить (повторяя уже неоднократно сказанное до него

антимарксистами) слова Интернационала, согласно которому

марксизм требует полного разрушения старого мира. Бывший

коммунист Путин "забыл", что речь в данном случае идёт о

разрушении старого мира насилия, а не вообще всего общества. Это

уже не недомыслие, а сознательное выступление против марксизма.

Правда Зоркальцев относит и религию к "непреходящим ценностям".

Но это уже либо от недопонимания самой сущности религии, либо от

чрезмерной доверчивости к мнению своих советников из числа

служителей культа, Зоркальцев просто не хочет замечать сущности

религии - этого не только ложного, но и наносящего вред, как

самим верующим, так и всему обществу в целом. Он напрочь

отвергает принцип марксизма о том, что "религия есть опиум

народа", что это "негодный продукт негодного общественного

строя", что религия - это преходящее явление, и отнюдь не

является непременным атрибутом общества. И еще раз следует

повторить, что подавляющая часть человеческой истории припадает

именно на безрелигиозный период, когда отношения между людьми

строились на сотрудничестве, взаимопомощи и взаимном уважении

людей друг к другу. Да и в период существования Советской власти

большинство населения были атеистами и не испытывали от этого

каких-либо неудобств. Напротив, именно там, где возникали

трудности, коммунисты были в первых рядах борцов по преодолению

этих трудностей. Может быть, Зоркальцев ещё не забыл

стихотворение со словами: "Коммунисты, вперёд!" Так что охаивать

атеистов, которые не относятся (по заверению Зоркальцева) к

лучшей части населения. ("А миллионы российских граждан и не

думают расставаться с религией, причём, как правило, не худшей

часть общества") не следует.

Зоркальцев упорно не желает видеть, что задолго до

появления марксизма религию рассматривали именно как продукт

разложения здорового начала общественной жизни, и что общество

должно избавиться от неё. Герцен, в частности, писал:

"Религия... это ведь только главная узда для масс, великое

запугивание простаков, это - какие-то колоссальных размеров

ширмы, которые препятствуют народу ясно видеть, что творится на

земле, заставляя поднимать взор к небесам". Гольбах П.: "Религия

- это искусство одурманивать людей с целью отвлечь их мысли от

того зла, которое причиняют им в этом мире власть имущие".

Фейербах Л.:"На практике все люди - атеисты: своими делами,

своим поведением они отвергают свою веру" (См. "Спутник

атеиста", М., 1959, сс.485,488). А касаясь вопроса свободы,

Фейербах писал, что истинная свобода "лишь там, где человек

свободен и от религиозных предрассудков". (Цит. по "Труд", 26

ноября 1959 г.)

Или возьмите Репина И.Е.: "Да вообще всё христианство - это

рабство, это смиренное самоубийство всего, что есть лучшего и

самого дорогого и самого высокого у человека - это кастрация"

(Цит, по "Спутник атеиста", М., 1959, с.493).

Наконец, в утешение сторонников увековечивания религии,

можно привести высказывание Марк Твена: "Нет сомнения, что

христианство будет существовать даже через тысячу лет в виде

чучела в музее". (Соч. в 12-ти томах, М., 1961. т.12, с.520)

Так что, как видим, не только Маркс и Энгельс в своём

"Манифесте Коммунистической партии" заявляют, что

"Коммунистическая революция... самым решительным образом

/.`k" %b с идеями, унаследованными от прошлого". (Гл.

"Пролетарии и коммунисты", отд.брош. М., 1969, с. 46).

И поскольку религия, как уже было сказано, не может

изменить свою сущность, пока она остаётся религией, борьба

против нее неизбежна. При этом, как подчёркивал Ленин, "марксист

должен уметь учитывать всю конкретную обстановку, всегда

находить границу между анархизмом и оппортунизмом (эта граница

относительна, подвижна, переменна, но она существует), не

впадать ни в абстрактный, словесный, на деле пустой

"революционализм" анархиста, ни в обывательщину и оппортунизм

мелкого буржуа или либерального интеллигента, который трусит

борьбы с религией, забывает об этой своей задаче, мирится с

верой в бога, руководится не интересами классовой борьбы, а

мелким, мизерным расчётцем: не обидеть, не оттолкнуть, не

испугать, премудрым правилом: "живи, и жить давай другим", и

т.д. и т.п.". ("Об отношении рабочей партии к религии", отд.

изд., М., 1976, с. 14).

Вместе с тем, как подчёркивает Ленин, нельзя "выдвигать

религиозный вопрос на первое место, отнюдь ему не

принадлежащее". Религиозный вопрос должен, быть подотчётен

главному вопросу: вопросу построения общества, где не будет

эксплуатации человека человеком, общества, которое обеспечит

всестороннее развитие каждого человека. Нельзя "допускать

раздробление сил действительно революционной, экономической и

политическом борьбы ради третьестепенных мнений или бредней...

быстро выбрасываемых в кладовую для хлама самим ходом

экономического развития", "Единство этой действительно

революционной борьбы угнетённого класса за создание рая на земле

важнее для нас, чем единство мнений пролетариев о рае на небе".

("Социализм и религия", отд. изд. 1976, с.6, 7). И именно в ходе

борьбы за построение общества, свободного от социальной

несправедливости, верующие осознают свои силы и таким образом

устраняют основу для надежды на помощь со стороны сил небесных.

Вот почему марксизм поддерживает всякое прогрессивное

революционное движение. И еще в "Манифесте Коммунистической

партии" Маркс и Энгельс заявляли: "Коммунисты повсюду

поддерживают всякое революционное движение, направленное против

существующего общественного и политического строя. Во всех этих

движениях они выдвигают на первое место вопрос о собственности,

как основной вопрос движения, независимо от того, принял ли он

более или менее развитую форму... Но ни на минуту не перестаёт

...вырабатывать у рабочих возможно более ясное сознание

враждебной противоположности между буржуазией и пролетариатом"

(Отд. изд. М., 1969, сс.60,61). Поэтому нет ничего

предосудительного в заявлении Зоркальцева о том, что "Союзниками

КПРФ могут быть религиозные объединения всех традиционных

конфессий", при условии соблюдения требования Маркса и Энгельса.

Тем более, что идеи, которыми руководствуются эти движения порой

бывают куда более "марксистскими", чем идеи, выдвигаемые

некоторыми руководителями КПРФ ("живая церковь", в

частности). И это касается не только периода первых лет

Советской власти, но и наших дней. В частности, показательно

выступление на торжественном собрании коммунистов в 1992 году

Виктора Пичужкина, который, назвав Ленина Иисусом Христом нашего

времени, закончил своё выступление лозунгом "Пролетарии всех