Корпоративное управление и корпоративные коммуникации в Российской Федерации Москва апрель 2003 г. Оглавление
| Вид материала | Кодекс |
- Программа учебной дисциплины «Корпоративные коммуникации» цикла специальных дисциплин, 105.87kb.
- Корпоративное управление как фактор повышения качества управления организацией 08., 335.45kb.
- Правительстве Российской Федерации по адресу: 125993, г. Москва, Ленинградский проспект,, 2482.33kb.
- Курс лекций по дисциплине «корпоративное управление» тема введение в курс «корпоративное, 1120.77kb.
- Магистерская программа «Оценка инвестиций и корпоративные финансы» Направление 080100., 2381.51kb.
- Программа учебной дисциплины «Корпоративное управление» цикла специальных дисциплин, 159.49kb.
- Акционерное право России и зарубежных стран Семинар 6: Управление акционерным обществом., 30.55kb.
- Правительстве Российской Федерации» (Финакадемия) Кафедра «Государственное, муниципальное, 423.56kb.
- Влияние групп интересов на формирование стратегии развития города федерального значения, 339.7kb.
- Правительства Российской Федерации от 18 января 2003 г. №69-р Собрание закон, 289.92kb.
Мировой опыт в корпоративном управлении
Краткая история вопроса
В XX столетии процессы акционирования обеспечили трансформацию крупнейших семейных монополий в акционерные обществ с приоритетами корпоративных отношений. Это стимулировало привлечение дополнительных финансовых средств при закреплении контрольных пакетов у первоначальных собственников.
Западный финансовый капитал возник как естественная реакция экономических субъектов на усиление конкурентной борьбы.
В настоящее время финансовый капитал переживает новую волну консолидации через концентрацию производства и капитала в корпорациях.
Консолидация осуществляется за счет корпоративных стратегий экономии на расходах, реорганизации производства и сокращении персонала. Слияния и поглощения служат основными факторами корпоративного объединения. В особенности это относится к диверсифицированным компаниям. Современный финансовый капитал организационно включает сети холдингов, трастовых, инвестиционных и финансово-промышленных групп (ФПГ).
ФПГ — это наиболее сложившаяся форма организации бизнеса. Главные факторы образования ФПГ подразделяются на технологические и рыночные.
Технологические факторы обуславливают синергетический эффект через соединение с банковским капиталом и включают:
- достижение эффекта масштаба, когда при консолидации однопрофильных подразделений снижаются издержки на единицу продукции, растут объемы серийного производства и соответствующие сектора рынка;
- диверсификацию производственного и научно-технического потенциала за счет эффекта усреднения при переливе капиталов и освоении нового ассортимента товаров.
Рыночные факторы обусловлены экономией за счет увеличения масштаба деятельности и др.
ФПГ создаются на основе вертикальной, горизонтальной и конгломератной интеграции.
Образование ФПГ предполагает известную степень диверсификации деятельности. Это особенно важно в условиях рыночной конкуренции, когда достигаются эффект усреднения при межотраслевом переливе капиталов в зависимости от нормы прибыли и экономия через комбинирование ресурсов и их альтернативное использование.
Диверсифицированные системы увеличивают роль инноваций через создание венчурных фирм, которые минимизируют корпоративные риски.
Тем не менее ФПГ продолжают оставаться корпорациями, и это доказывает, что корпоративная форма организации себя далеко не исчерпала.
В корпорацию объединяются субъекты бизнеса с собственными долями на рынке, разработанной системой продвижения товаров, налаженной сетью снабжения и сбыта и эффективным маркетингом. Это основные элементы реализации системной рыночной стратегии как основы рационального позиционирования корпоративной группы в бизнес-пространстве.
Многообразие факторов создания структур группового бизнеса требует их систематической количественной оценки в каждом конкретном случае формирования интегрированной системы. Это позволяет уравновесить созидательные и разрушительные тенденции. Важная роль в этих процессах принадлежит системе корпоративного управления.
События последних лет
В конце ХХ – начале XXI века произошли несколько корпоративных скандалов мирового масштаба. Сюда относятся прежде всего истории компаний Enron и WorldCom. И хотя обе эти компании американские, большую роль в этих скандалах сыграли и европейцы, и азиаты. Произошедшее привлекло внимание всего мира к проблемам корпоративного управления.
На самом деле эти скандалы были результатом стечения обстоятельств и повторятся не скоро. А произошло вот что. В 1999-2000 годах курс акций американских компаний стремительно рос. Например, за 1999 год индекс DowJones увеличился на 24% (соответственно, именно на столько в среднем подорожали американские акции) и к 23 декабря того года достиг рекордного уровня в 11 405 пунктов. Индекс NASDAQ, отражающий котировки компаний, занимающихся высокими технологиями, вообще за 1999 год вырос на 81%. Почему акции стали так быстро дорожать? Потому что иностранцы, прежде всего западноевропейцы, решили, что американские акции являются очень привлекательным объектом для инвестиций и на них можно заработать хорошие деньги (то есть начали вести себя как американцы). Речь идет прежде всего о западноевропейских институциональных инвесторах (крупных инвесторах - юридических лицах). Большой спрос вызывал рост курса акций. И чем больше рос курс, тем более привлекательным объектом инвестиций для иностранцев становились американские акции. Совершенно естественно, что сами американцы чрезвычайно вдохновились и постарались также не отставать от иностранцев.
Как обстояли дела с прибыльностью корпораций? Она неплохо росла, потому что американские граждане почувствовали себя очень богатыми (ведь пакеты акций, которыми располагает 50% работающего населения США, чрезвычайно увеличились в цене) и стали расширять потребительские расходы. Поддержание прибыльности стало как никогда важным для управляющих корпорациями. Не отчитайся они перед акционерами в высоких прибылях, акционеры бы использовали «правило Уолл-стрит» (в данном случае не только американские акционеры, но и иностранные). Зачем держать у себя акции неприбыльной компании (которые будут только падать), когда на рынке полно акций компаний прибыльных (которые будут только расти)? И корпорация выглядела бы очень плохо. Более того, не отчитайся управляющие в высоких прибылях, они сами бы очень пострадали в финансовом отношении, потому что сами располагали большими пакетами акций собственных корпораций и получали зарплату опционами (то есть гарантией на получение этих акций в будущем). Соответственно, подорожание акций давало им значительный денежный выигрыш, удешевление - убытки.
И управляющие занялись припискам прибыльности. В прибыли записывались и деньги, которые предполагалось получить в будущем, и вовсе не существующие деньги. При этом прибыли распределялись между всеми акционерами, которые в результате выигрывали. Так что трудно говорить, что управляющие у акционеров своими приписками что-то отнимали. В сущности, они готовы были отдать корпорациям и акционерам собственные деньги, лишь бы улучшить формальные показатели и не отстать от конкурентов.
В 2001 году курс американских акций стал падать. Все как-то сразу поняли, что в современных условиях при ожесточенной конкуренции очень большую прибыль получать неоткуда. Нужно снижать и издержки и цены, чтобы привлечь покупателей. А если прибыльность не может быть высокой, то акции не могут принести большого дохода, и нужно их не покупать, а продавать. Первыми от акций стали избавляться сами управляющие: за 2001 год в США количество желающих получать зарплату не деньгами, а опционами сократилось на 15%. А в 2002 году стало выясняться, что же происходило с бухгалтерской отчетностью в предыдущие годы. Кое-что выявляли контролирующие органы, а кое в чем добровольно признавались сами управляющие. Результатом стали два банкротства (компаний Enron и WorldCom) и множество корпоративных скандалов меньшего масштаба.
Эти скандалы сигнализировали о необходимости изменения системы корпоративного управления. В процессе этих изменений оформилась четкая тенденция – повышать стандарты управления путем перемещения власти от топ-менеджеров к независимым директорам. Руководство Нью-Йоркской фондовой биржи подало в комиссию по ценным бумагам США измененную версию новых правил, касающихся независимости членов совета директоров публичных компаний.
Вопрос о роли совета директоров стал ключевым в процессе выработки новых стандартов корпоративного управления. В ходе корпоративных скандалов, потрясших Уолл-стрит, стало очевидно, что советы директоров перестали справляться со своей задачей - контролировать и направлять менеджмент компаний.
После банкротства Enron комиссия по ценным бумагам США (SEC) призвала обе ведущие биржи США, NYSE и Nasdaq, выработать новые правила корпоративного управления для компаний, котирующихся на этих биржах. Одним из центральных был вопрос о совмещении постов в руководстве и советах директоров публичных компаний, что чревато конфликтом интересов. NYSE предложила разрешать топ-менеджерам занимать посты директоров не ранее чем через пять лет после ухода с должности. Теперь вместо этого предлагается - впервые в практике корпоративного управления - решать вопрос о независимости директора в контексте финансовых отношений между корпорациями, в которых он совмещает посты. Директор не будет считаться независимым, если одна компания получает от другой средства, превышающие $1 млн. или же 2% общего дохода получателя (независимо от величины этой суммы). Вводится лимит $100 тыс. на вознаграждение внешним директорам помимо обычной зарплаты. Независимые директора должны составлять большинство в совете, а комитеты по аудиту, управлению и компенсациям должны быть независимы от менеджмента компании. Кроме того, предлагается разделить посты главы компании и председателя совета директоров, а независимые директора должны проводить регулярные встречи без участия руководства.
Эти изменения должны привести к значительным переменам в составе советов директоров компаний, ведь по данным Investor Responsibility Research Center (IRRC), в 2002 году в 13% компаний, котирующихся на NYSE, независимые директора не составляют большинства в совете директоров. А по данным Corporate Library, директора каждой седьмой из 500 крупнейших компаний в мире входят в советы директоров других компаний.
Но пока мало что изменилось. По данным того же IRRC, в 2002 году топ-менеджеры по-прежнему составляли около 20% внешних директоров в 500 компаниях. Советы директоров походят на закрытые элитные клубы, их членами являются белые, преклонного возраста мужчины, занимающие руководящие посты в других компаниях. Некоторое оживление в последнее время внесла мода на знаменитостей. Однако привлечение лиц с громкими именами, из правительственных кругов или спорта, если и улучшает, то только имидж компании, но не управление ею.
Перемещение центра тяжести из кабинетов глав компаний в офисы директоров обострило проблему кадров, что означает большой бизнес для рекрутинговых компаний и большие расходы и потери времени для корпораций. Специалисты отмечают, что найти желающих стать директорами (при том что от них теперь требуется больше времени проводить в компании, а возможные ошибки чреваты серьезными последствиями вплоть до уголовного преследования) стало намного труднее. По данным агентства Spencer Stuart, если пять лет назад один из четырех кандидатов принимал предложение, то сейчас - один из восьми. Но даже наличие большинства опытных и независимых директоров не гарантирует изменения корпоративного мышления. По сути, в новых условиях от директоров требуется не столько точное следование правилам, сколько независимость мышления, что не поощряется самой системой коллегиального принятия решений на советах директоров. Необходимы «чужаки», которые задавали бы «неудобные» вопросы. Приток их уже начался. Например, согласно закону Сарбэйнса-Оксли, публичные компании должны назвать акционерам имя директора - члена комитета по аудиту с опытом работы в финансовой сфере, или объяснить, почему такового нет. Поэтому большим спросом пользуются бывшие партнеры аудиторских фирм и отставные или действующие финансовые директора компаний. Решение проблемы директорских кадров предлагают и так называемые инвесторы-активисты - используя свой пакет акций как инструмент давления, они вводят себя в советы директоров интересующих их компаний. Активно обсуждается также идея прямого представительства акционеров и институциональных инвесторов в советах директоров путем назначения профессиональных директоров. Дефицит кандидатов ведет к увеличению вознаграждения. Из 60 компаний, опрошенных Sibson Consulting в декабре прошлого года, две трети увеличили оплату труда директоров или планируют сделать это. При этом получение опционов теперь обставляется многочисленными условиями, а вот наличные суммы увеличиваются.
Методы США по улучшению корпоративного управления путем ужесточения регулирования не прижились в остальном мире. Новые правила разрабатываются и там, но компании не обязаны их придерживаться, если могут обосновать свой отказ в годовых отчетах. Инвесторы решают, согласиться ли с доводами компании или настоять на соблюдении новых правил. Такова практика не только в Европе, но и Австралии, Бразилии, Канаде, Малайзии, ЮАР и Южной Корее. По этой причине комиссия по ценным бумагам США (SEC) была вынуждена смягчить требования к иностранным компаниям, котирующимся в США.
Акт Сарбейнса-Оксли, направленный на реформирование аудиторской отрасли и корпоративного управления, оказался настоящим подарком для Лондонской фондовой биржи (LSE). Акт, принятый в июле 2002 г. ужесточил требования к компаниям, акции которых обращаются на американских биржах, и ввел персональную ответственность генерального и финансового директоров за достоверность бухгалтерской отчетности компании вплоть до уголовной ответственности за фальсификацию. Против этих требований акта Сарбейнса-Оксли выступили руководители многих неамериканских компаний. Они считают, что после бухгалтерских скандалов в США американские власти незаслуженно ставят всех иностранцев на одну доску со своими директорами-мошенниками. В Германии, например, корпоративная культура предполагает коллективную, а не персональную ответственность директоров. Кроме того, новые требования отнимают у компаний дополнительное время и деньги. В результате все больше иностранных компаний планируют размещать акции на LSE, а не на NYSE,
Руководители Лондонской фондовой биржи утверждают, что в период с января по конец ноября 2002 г. на LSE было проведено 90 IPO (первичных размещений ценных бумаг), тогда как на американских (NYSE и NASDAQ Stock Market) - 102. Они также заявляют, что объем торгов акциями иностранных компаний на LSE вдвое превышает объем торгов на NYSE, NASDAQ, Deutsche Boerse и Euronext, вместе взятых.
Таким образом, корпоративные скандалы последних лет обострили внимание к проблемам корпоративного управления. Но бизнес-сообщества различных стран пока не проявляют должной заинтересованности в совместных действиях, направленных на исправление выявленных недостатков.
Модели корпоративного управления и корпоративного законодательства
Параллельно с формированием корпоративных организационных форм в разных странах в разное время и с разной интенсивностью формировались специфические модели корпоративного управления. Из сложившихся можно выделить следующие модели корпоративного управления:
1. Англо-американская. Основные механизмы реализации этой модели - это совет директоров, развитый рынок ценных бумаг и система корпоративного контроля. Главное свойство модели – открытость корпораций. Банки не играют в англо-американской модели существенную роль. Напротив, закон Гласса – Стиголла с 1933 г. разделил деятельность на рынке финансовых услуг на банковскую и инвестиционную. Закон Гласса-Стиголла предусматривал ряд ограничений в деятельности коммерческих банков и инвестиционных компаний. В частности, данный закон: установил весьма ограниченный перечень операций с ценными бумагами, которые могли осуществлять банки; запретил практику создания филиалов банков, осуществляющих операции с ценными бумагами, а компаниям, осуществляющим операции на рынке ценных бумаг, - проводить банковские операции по приему вкладов, производить выплаты по чекам и т. п. виды банковских операций; запретил директорам, служащим инвестиционных компаний являться одновременно должностными лицами, директорами, служащими банковских компаний. В 1999 г. закон Гласа-Стиголла был отменен, но англо-американская модель пока не претерпела существенных изменений.
Право и законодательство Америки выделяют следующие критерии отнесения организаций к корпорациям:
- статус юридического лица;
- ограниченная ответственность;
- бессрочное существование;
- свободная передача акций;
- централизованное управление.
В США существуют корпорации: публичные, предпринимательские, полупубличные и непредпринимательские.
Публичные корпорации включают государственные и муниципальные органы в округах, городах и мелких поселениях. Эта часть госаппарата имеет соответствующие властные полномочия, ответственность и выполняет функции управления и руководства па определенной административной территории.
Полупубличные корпорации организуются и действуют в целях удовлетворения определенных потребностей населения. Это железнодорожные, топливно-энергетические, газовые и другие компании федерального уровня. Они финансово существуют на средства налогоплательщика. К таким корпорациям относят также производственные системы, акции которых принадлежат государству. Это корпорации в сфере обороны, космического и авиационного комплексов.
По английскому законодательству, полупубличные корпорации основываются па акционерном капитале. Они продают свои акции любому физическому лицу.
Предпринимательские и непредпринимательские корпорации являются частными и не содержат в капитале доли государства. Непредпринимательские корпорации включают образовательные, религиозные, культурные организации, благотворительные фонды и другие неприбыльные оргсистемы. Эти образования в процессе деятельности не преследуют цель получения прибыли для решения своих основных задач.
2. Японская. Сначала это были известные семейные группы, сейчас это современные финансово-промышленные группы, вертикально- или горизонтально-ориентированные холдинги. В отличие от англо-американской, в японской модели банки играют ключевую роль. Не меньшую роль играют различные неформальные объединения - клубы, союзы, ассоциации. Но при этом по формальным признакам модель почти не отличается от англо-американской.
В Японии поставщики крупнейших фирм в силу ряда причин на практике обладают существенно меньшей независимостью, а следовательно, производители меньше заинтересованы в полном объединении участников производственного цикла в рамках одной фирмы.
Для иллюстрации приведем пример автомобилестроения: к концу 80-х годов на американской фирме «Дженерал моторз», выпускавшей около 8 млн. автомобилей, было занято 750 тысяч рабочих и служащих, тогда как на японской фирме «Тойота», производившей примерно 4,5 млн. автомобилей, было занято 65 тысяч рабочих и служащих. При всех оговорках, связанных с неодинаковой степенью диверсификации производства у обеих компаний, различиями организационных форм и другими обстоятельствами, контраст представляется достаточно внушительным.
3. Немецкая (европейская). В ее основе лежит принцип социального взаимодействия, в круг основных акционеров, в отличие от американской модели, входят и ключевые поставщики, и трудовой коллектив, и потребители продукции, а также банки и различные общественные организации. Основные элементы этой модели - двухуровневый совет директоров (управленческий и наблюдательный советы), представительство всех заинтересованных сторон и перекрестное владение акциями, а также универсальные банки - владельцы существенных пакетов акций.
Основные характеристики трех перечисленных моделей корпоративного управления сведены в таблицу:
| Англо-американская (США, Великобритания, Канада, Австралия, Новая Зеландия) | Японская | Немецкая (Германия, Нидерланды, Скандинавия, частично Франция и Бельгия) |
| Главные свойства | ||
| Широко и растущим числом представлены индивидуальные, независимые акционеры (аутсайдеры). Важны роль рынка, фиктивного капитала*). Законода- тельно определены права и обязанности участников. Банки традиционно не ориентированы на участие в акционерном капитале. | Высокий процент банков и корпораций как акционеров. Акцент на банковский и межкорпоративный контроль и представительство. | Банки играют ключевую роль в представительстве и контроле всех уровней корпоративного управления и являются долгосрочными акционерами корпораций. |
| Ключевые участники | ||
| Управляющие, члены совета директоров, акционеры, биржи, правительство. | Банки, аффилированные корпоративные акционеры. Правление, правительство. | Банки. Правление, Наблюдательный совет. Широко представлены работники корпорации. |
| Структура владения акциями | ||
| Преобладают индивидуальные и иституционапьные инвесторы. Их доля в Великобритании - 65%, в Америке - 60% (из них 20% индивидуальных). За последнее десятилетие отмечен рост до 40% доли институциональных инвесторов в совокупнoм акционерном капитале. | Акции сосредоточены в руках финансовых и корпоративных организаций. Доля страховых компаний достигает 50%, корпораций —25%, иностранных инвесторов — 5%. | Преобладание банков и корпораций, которые имеют доли и в неаффилированных корпорациях. Работники входят в состав управления. Институциональные и индивидуальные инвесторы не играют важной роли. |
| Структура акционерного капитала | ||
| Дисперсная | Сконцентрированная | Существенно сконцентрированная |
| Рынок капитала | ||
| Высоколиквидный | Относительно ликвидный | Ликвидный |
| Временной горизонт инвестирования | ||
| Краткосрочный | Долгосрочный | Долгосрочный |
| Англо-американская (США, Великобритания, Канада, Австралия, Новая Зеландия) | Японская | Немецкая (Германия, Нидерланды, Скандинавия, частично Франция и Бельгия) |
| Основной способ финансирования | ||
| Фондовый рынок | До последнего времени за счет привлечения государственных средств (патронаж) | Банки |
| Мониторинг деятельности | ||
| Рыночный, через сигнальные функции рынка фиктивного капитала*). Акционеры голосуют по почте или по доверенности. Институционапьные инвесторы контролируют деятельность. | Доминирует банковский и межкорпоративный (антикризисный) контроль. Корпорации предпочитают аффилированных долгосрочных акционеров. Годовые собрания формальные. | Акции обращаются в виде сертификатов на предъявителя, передаваемых банкам, которые и распоряжаются активами. Требуется личное присутствие на собрании или передача права голосования банку. |
| Законодательство | ||
| США: законы штата, федеральные, комиссия по ценным бумагам и биржам. Великобритания: акты парламента, коллегия по ценным бумагам и инвестициям. | Копирует законодательство США. Правительство влияет на корпорации через своих представителей. | Федеральные и земельные законы. Национальное агентство по ценным бумагам. |
| Действия, одобряемые акционерами, и раскрытие информации | ||
| Акционеры не голосуют по размеру дивидендов (США), в Великобритании этот вопрос решается голосованием. Избрание членов совета директоров, назначение аудиторов, выпуск акций, слияния и поглощения. США: квартальный и годовой отчет с информацией о владении акциями директорами и акционерами с пакетом, превышающим 5% акций. Сведения о слияниях и поглощениях. Великобритания: полугодовые отчеты. | Выплата дивидендов, выборы совета директоров, назначение аудиторов, изменения в Уставе, слияния и поглощения. Полугодовой отчет со сведениями: о структуре капитала, членах совета директоров и их зарплатах, поправках к уставу, списком 10- ти крупнейших акционеров, о слияниях. | Распределение доходов, утверждение решений наблюдательного совета и правления. Выборы руководящих органов. Полугодовой отчет, отражающий структуру капитала и акционеров, владеющим более чем 5% акций. Данные о слияниях и поглощениях, |
| Англо-американская (США, Великобритания, Канада, Австралия, Новая Зеландия) | Японская | Немецкая (Германия, Нидерланды, Скандинавия, частично Франция и Бельгия) |
| Основная единица в крупном бизнесе | ||
| Компания | Финансово-промышленная группа | Холдинг |
| Система социальных ценностей | ||
| Индивидуализм, свобода выбора | Взаимодействие и доверие | Социальное взаимодействие и согласие |
| Стоимость капитала | ||
| Высокая | Низкая | Средняя |
| Оплата менеджмента | ||
| Высокая | Низкая | Средняя |
*) Примечание. Фиктивный капитал – превышение рыночной цены акций над номинальной.
В США действуют два типа корпораций:
- корпорации с ядром — банковским холдингом;
- компании с ядром в виде производственно-технологического комплекса.
Внутрикорпоративные отношения формируются через гибкие связи и свободное перетекание капитала между отраслями.
Японские корпорации являются универсальными многоотраслевыми экономическими системами, в структуру которых включены финансовые, торговые, производственные подсистемы. Ядрами этих ФПГ являются компании тяжелой и химической промышленности.
Корпорации Японии широко используют привлечение средств вкладчиков. В их состав обязательно входит банк, контролирующий всю корпоративную сеть банков, страховых и инвестиционных компаний. Кредитно-финансовые институты корпораций придают мощность развития и реализуют совокупный технологический потенциал за счет повышения инвестиционных возможностей и требующихся объемов корпоративных капиталовложений.
Основным типом оргструктуры японских ФПГ является дивизиональная структура, в основе которой – выделение дивизионов (отделений), привязанных к отдельным сегментам рынка. При этом каждое направление наделяется правом хозяйственной самостоятельности. Характерной чертой дивизиональной структуры является разделение ответственности: оперативные решения принимаются в дивизионах, стратегические – на высшем уровне руководства.
Важнейшей подсистемой японских корпораций являются торговые фирмы. По масштабам торговых операций, объему продаж они являются крупнейшими и выполняют в ФПГ роль универсального снабженца и продавца.
Промышленные компании корпораций вертикально интегрированы под началом головной фирмы, где доминирует высокий уровень централизации. Огромному числу дочерних фирм подчинены всевозможные субподрядчики.
Контрактные связи и обмен в японской корпорации включают финансовую, материальную и информационную сферы. Внутренние взаимоотношения построены на специализации. Отношения поставщик-потребитель монополизированы и не рыночные.
Характерным для германской корпоративной культуры является тесное соединение банков и промышленности. На этой основе построена межотраслевая интеграция промышленных концернов и финансовых организаций и созданы горизонтальные промышленно-финансовые организации. Банки как центры корпоративного строительства финансируют промышленные фирмы и руководят ими.
Основная черта германской модели корпоративного управления – развитая система перекрестного владения акциями. Она охватывает боле половины совокупного акционерного капитала.
В немецких корпорациях высока координация деятельности сравнительно немногочисленным числом работников, входящих в корпоративное руководство компаний.
Данные три основные схемы корпоративного управления взаимно дополняют друг друга, но ни одна из них не является универсальной. Они потенциально допускает комбинирование ряда элементов. Их взаимное сочетание дает возможности для совершенствования корпоративной деятельности. Например, наиболее перспективной в плане стратегического развития корпораций является так называемая японо-германская модель, при которой в корпоративной группе компаний сильна мотивация перспективных взаимоотношений участников.
Рассмотренным моделям свойственны недостатки. Англо-американская модель с ее системой свободного обращения на фондовом рынке акций родственных компаний может приводить к деструктивным слияниям и поглощениям. В японских корпорациях эти тенденции ослаблены за счет организации межфирменных отношений на основе партнерства.
В японской и германской моделях контроль за инсайдерами (в первую очередь менеджерами) более эффективен. В условиях перекрестного владения акциями и высокой концентрации акционерной собственности противодействие враждебным слияниям затруднено. Жесткий контроль со стороны головного банка и партнерские отношения в банковско-производственной сфере снижают необходимость контроля за менеджерами корпораций.
В англо-американской модели фондовый рынок является ключевым и стимулирует процессы увеличения стоимости и краткосрочной прибыльности корпорации.
Тесные связи банков и предприятий в японском и германском корпоративном управлении затрудняет реальную оценку эффективности инвестиций и тормозят развитие промышленности.
По мнению исследователей, англо-американская модель корпорации по существу нацелена на высокую гибкость системного управления, приспособление деятельности к турбулентности среды, инновационность и рисковость проектов. Японской и германской моделям свойственны высокая стабильность внутренних и внешних организационных процессов, пониженный риск банкротств и «конфликтов интересов».
Кроме трех перечисленных, некоторые исследователи выделяют предпринимательскую модель. Она характерна для стран с переходной экономикой. В ней присутствуют все необходимые элементы корпоративного управления, но ни один из них в реальной действительности не работает. Государственное регулирование в этих условиях и экономическая политика несистемны, зависят от политических интересов различных групп чиновников, олигархов. Все это порождает высокую степень неопределенности, оказывает дезорганизующее влияние на процессы корпоративного управления. Основное в этой модели - отсутствие разделения права собственности и контроля, управления.
Экономическая среда, находящаяся в стадии становления, не предполагает, что ее участники установят какие-то приемлемые для всех нормы и будут свято их придерживаться. Процесс этот занимает десятилетия. Пока же в странах с переходной экономикой основные принципы корпоративного управления отсутствуют, что бы ни декларировалось в проспектах эмиссии. Отсутствуют прежде всего следующие черты развитых систем корпоративного управления:
- прозрачность. Структура собственности и хозяйственные операции в любой момент должны быть понятны и открыты для всех акционеров, а не только для основных;
- ответственность. Менеджеры должны нести ответственность и быть подотчетны акционерам. Если менеджер является собственником, что встречается сплошь и рядом, это право акционеров никогда не соблюдается. Собственник не хочет и не может делиться жизненно важной информацией, ибо не чувствует себя защищенным, боится, что информация будет использована против него;
- равенство групп акционеров. Это не соблюдается практически нигде. В настоящее время прав тот, у кого больше прав, таков непреложный закон экономики;
-этика. Нормы этики должны стать неотъемлемой частью бизнес-процессов. Этика, по мнению нормального среднего акционера, должна состоять в том, чтобы не «заказывать» конкурента налоговой полиции; не инициировать судебных решений от лица обиженной гражданки о прекращении экспорта нефти конкурентом; не опечатывать руками судебных приставов кабинет генерального директора; не вдохновлять трудовой коллектив на восстание против акционеров и т. д.;
- механизмы защиты интересов всех вовлеченных сторон. Речь идет как о внутрикорпоративных механизмах, так и о судебной защите.
Сравнительное описание современных систем корпоративного развития интересно в плане ориентации российской экономики.
Первоначально обнаружившееся тяготение к англо-американской корпоративной стратегии сменилось к концу 90-х годов обращением к закрытой и основанной на банковском контроле и финансировании японской модели.
По мнению многих исследователей, для стран с переходной экономикой предпочтительнее объединенная японо-германская модель. Это обусловлено преимуществами банковского финансирования, которое на этапе зарождения рынка способно финансировать реструктуризацию предприятий, эффективно управлять бесчисленными новыми АО и холдингами и устранять инсайдерские издержки на стадии становления корпоративного права и фондового рынка.
С точки зрения защиты инвесторов некоторые исследователи выделяют следующие модели корпоративного законодательства:
- "запрещающая" для США и Великобритания в конце XIX века, современной континентальной Европы, включая страны с переходной экономикой, в силу слабого рыночного контроля;
- "разрешающая" для Великобритании, США, Южной Африки;
- "самодостаточная" для России (по закону 1995 г., хотя авторы Гражданского кодекса РФ использовали элементы запрещающего подхода из прошлого опыта США и России), многих государств бывшей Британской империи;
- "смешанная" для большинства развивающихся стран.
Конечно, запрещающая, самодостаточная и разрешающая модели являются идеальными типами. Запрещающая модель прямо накладывает запрет на совершение компанией определенных действий, которые допускают возможность противоправного поведения, такие как сделки, в совершении которых имеется заинтересованность, реорганизация в форме слияния (когда выкупаются акции только одного из реорганизуемых обществ, а не акции общества, образующегося в результате слияния). Запрещающие законодательные акты страдают серьезными недостатками даже в развивающихся экономиках:
- ограничивают свободу выбора менеджеров в принятии потенциально законных коммерческих решений;
- многие формальные запреты теряют смысл по мере того, как практики находят пути их обойти (классическим англо-американским примером является отмирание защитной функции уставного капитала);
- с течением времени строгие прямые запреты будут иметь тенденцию к смягчению законодателем в целях удовлетворения коммерческих потребностей или политических требований менеджеров;
- запрещающие законодательные акты требуют существенного судебного или административного участия и виртуозной судебной интерпретации.
Разрешающая модель, в которой остается много правовых пробелов (на усмотрение самой компании) в силу специфики прецедентного права и рыночных механизмов контроля, характеризует современное законодательство о компаниях США и Великобритании. Принято считать, что движущей силой становления разрешающего законодательства о компаниях в США была ценность гибкости в действиях управляющих при заключении сделок, что в конечном счете важно и для акционеров.
Различия между самодостаточной моделью и разрешающей (позволяющей) моделью заключаются в "степени". Самодостаточный подход содержит большее число и более жесткие предписания, поскольку он перемещает центр тяжести на цели защиты интересов внешних инвесторов против противоправного поведения инсайдеров и предотвращения скандалов, нежели на максимальное увеличение гибкости в осуществлении коммерческой деятельности. Однако строгости самодостаточной модели вполне компенсируются необязательностью исполнения ее предписаний, в первую очередь из-за слабого контроля.
В качестве модели, специфической для условий переходной экономики в России, выделяется самодостаточная модель корпоративного управления. Смысл такой модели состоит в том, чтобы дать более или менее заметным миноритарным акционерам возможность защищаться от контролирующих ситуацию инсайдеров (менеджеров-акционеров) не через сущностные требования, а путем использования требований формального характера - структурных и процедурных (правила голосования, удобные для мелких акционеров, независимые директора, обладающие рядом прав, кумулятивное голосование, процедуры защиты акционеров при поглощении и др.).
При этом самодостаточная модель основывается на следующих предпосылках:
- закон, который работает в условиях развитой рыночной экономики, в условиях неразвитого рынка не позволит достичь разумного баланса между: (а) гибкостью в деятельности менеджеров АО с тем, чтобы реагировать на быстро изменяющиеся условия осуществления предпринимательской деятельности; (б) необходимостью низкозатратного доступа АО на рынки капиталов; (в) стремлением крупных инвесторов контролировать действия управляющих, связанные с использованием их инвестиций; (г) потребностью в обеспечении защиты прав мелких инвесторов от действий управляющих и крупных инвесторов, совершаемых в личных корыстных интересах последних;
- закон, который работает в условиях развитой рыночной экономики, как регулятор играет относительно незначительную роль, тогда как в условиях неразвитого рынка значение такого закона намного выше, поскольку отсутствуют такие регуляторы мотиваций менеджеров, как общие правовые, рыночные и культурные традиции;
- законы о компаниях в экономически развитых государствах развивались одновременно с поддерживающими их правовыми институтами (например, в США при оценке разумности защитных мер против поглощения компаний или в оценке добросовестности сделок, при совершении которых имеет место конфликт интересов управляющих суды могут вынести решения буквально в течение суток с тем, чтобы судебные проволочки не свели на нет заключение сделок).
Соответственно самодостаточная модель характеризуется следующими основными чертами:
- обеспечение исполнения, насколько это максимально возможно, через деятельность непосредственных участников коммерческой организации (акционеров, директоров и управляющих), нежели через "косвенных" участников (судей, чиновников органов государственного управления, юристов, бухгалтеров или прессу, публикующую финансовую информацию);
- более высокий уровень защиты внешних акционеров по сравнению с принятым в экономически развитых государствах как реакция на фактор наличия значительного числа контролируемых "инсайдерами" АО и слабость иных механизмов, позволяющих предотвратить личные корыстные устремления управляющих и акционеров, обладающих контролем;
- основной упор на защитные меры процедурного характера, такие как одобрение совершаемых сделок независимыми директорами, независимыми акционерами или и теми и другими вместе, вместо введения категорических запретов на совершение сомнительного рода сделок (т.е. баланс между необходимостью обеспечения защиты интересов акционеров и свободы в принятии решений при осуществлении коммерческой деятельности);
- создание таких правовых норм, которые менеджеры и крупные акционеры сочтут разумными и будут добровольно им следовать (например, менеджеры могут обойти категорический запрет на заключение сделок, в совершении которых имеется заинтересованность, но должны выполнить процедурное требование об одобрении сделки акционерами, и, соответственно, сделать указанную сделку более "интересной" для акционеров с тем, чтобы гарантировать одобрение и избежать ненужных проволочек);
- частичная защита и самых мелких акционеров в том смысле, что всем без исключения акционерам выгодно, если крупные внешние акционеры в своих интересах смогут контролировать процесс управления и корыстные устремления менеджеров (хотя, к примеру, право кумулятивного голосования или право требовать оценки и выкупа своих акций наиболее мелкие акционеры вряд ли будут использовать; точно также вряд ли они смогут предотвратить сговор или скрытые финансовые потоки между менеджерами и крупными внешними акционерами);
- использование, где это только возможно, четко и ясно сформулированных простых правил, нежели более размытых (для интерпретации) стандартов для определения законного и противоправного поведения;
- механизмами обеспечения исполнения являются преимущественно сочетание правил голосования и прав, связанных с совершением сделок.
Очевидное различие между самодостаточной моделью применительно к России и англо-американской разрешающей моделью вытекает из специфики подхода к роли акционеров в управлении. Так, российский закон 1995 г. об АО, следуя логике прежнего российского положения об АО, предусматривает, что высшим органом управления общества является общее собрание акционеров. Тем самым акционеры наделяются управленческими обязанностями. Американская правовая доктрина традиционно делает упор на различие между юридическим лицом, которое управляется самими акционерами, и корпорацией, управление которой возложено на должностных лиц и совет директоров корпорации. В соответствии с одним из решений канцлерского суда штата Дэлавэр, основной принцип права корпорации Дэлавэра состоит в том, что именно совет директоров, а не акционеры и управляющие корпорации, несет обязанность управлять делами корпорации.
Особенности корпоративного управления в странах с переходной экономикой
К числу объектов активной научной дискуссии всегда относился вопрос о том, должны ли постсоциалистические реформы, в том числе преобразования в сфере имущественных отношений носить постепенный характер («градуалистская» стратегия) или их следует осуществлять в предельно короткие сроки. Некоторые авторы подчеркивали: в условиях неопределенности и отсутствия конкретных представлений об оптимальных путях и методах преобразований следовало бы предпочесть более осторожное «нащупывание» эффективной стратегии реформ. Но большинство (в том числе те, кто выступал в роли официальных или неофициальных советников при реформистских правительствах) склонялись к тому, что намеченные программы следует осуществить в самые короткие сроки.
Так, в вышедшей в 1990 г. книге Я. Корнаи «Дорога к свободной экономике» предполагалось, что все реформы проводятся «одним ударом» - они могут и должны быть реализованы на протяжении года. Вскоре широкое распространение получил термин «шоковая терапия».
Центральное место в системе реформ, разумеется, занимала приватизация, которая, в соответствии с указанной стратегией, также должна была претворяться в жизнь высокими темпами. Обосновывая этот тезис, ряд авторов ссылался на необходимость перехода к таким отношениям собственности, которые приостановили бы массовое разворовывание имущества в ходе анархичной «спонтанной приватизации» конца 80-х - начала 90-х годов.
В пользу ускоренной приватизации приводился ряд аргументов; упомянем лишь наиболее распространенные. Во-первых, чем быстрее осуществляется «разгосударствление» собственности, тем больше уверенность участников хозяйственного процесса в неотвратимости движения общества к рыночной экономике, тем больше доверия к проводимым реформам. Во-вторых, приватизация обеспечивает условия для формирования социальных групп, материально заинтересованных в ускоренном развитии рыночных отношений. В-третьих, длительное параллельное существование государственных и частных компаний неизбежно порождает многочисленные ценовые «перекосы» и особенно благоприятные условия для контрпродуктивных спекулятивных операций.
Однако практике быстро выяснилось, что сколько-нибудь эффективные процедуры приватизации все же требуют значительного времени на подготовку и реализацию. В большинстве стран с переходной экономикой процессы приватизации, как правило, сильно отставали от намеченных программ. Отмечая этот факт, многие авторы связывали острые конфликты выявлявшиеся в переходной экономике, прежде всего со слишком медленным переходом к частной собственности.
Применительно к переходной экономике традиционно принято считать, что приватизированные компании более эффективны, чем государственные. Даже сама подготовка к приватизации в некоторых случаях (например, в Польше конца 80-х - начала 90-х годов) может вызвать заинтересованность руководителей фирм в повышении производительности, поскольку возможны более интенсивный экономический рост, быстрое наращивание инвестиций. Этот тезис прямо или косвенно доминировал и в отчетах международных организаций о состоянии переходных экономик.
Практически во всех странах с переходной экономикой в ходе и/или после приватизации наблюдалась тенденция к высокому уровню концентрации собственности. В Чехии, Венгрии и Польше в середине 90-х годов 98 % обследованных компаний среднего размера имели доминирующего акционера. При этом средняя величина доли капитала, находящейся в собственности основного акционера, колебалась в пределах 50–85 %. В странах бывшего СССР также отмечалась тенденция к концентрации. Имеющиеся по шести странам данные свидетельствуют прежде всего об устойчивом росте доли менеджеров в акционерном капитале.
Во многих странах по итогам приватизации сформировались инсайдерские модели корпораций. Это характерно не только для стран, законодательно избравших продажи акций инсайдерам в качестве основного метода приватизации, но и для многих других стран, где формирование инсайдерской модели проходило спонтанно, в том числе под видом продажи активов формальным аутсайдерам. В России в 1993–1994 гг. инсайдеры получили в среднем около 55–65% акций приватизированных предприятий, к 1998 г. их совокупная доля снизилась до 50–60 %, к 2000 г. – до 25–35 %.
Во всех странах с переходной экономикой работники-инсайдеры как особый субъект корпоративного контроля практически не являются самостоятельной силой. Их акционерные владения либо контролируются менеджерами, либо сильно «распылены» и формируют аморфную структуру владения акциями предприятия. Оценка эффективности деятельности менеджеров как субъектов корпоративного контроля в постприватизационный период носит двойственный характер. С одной стороны, эта политика, безусловно, успешна и действенна в том, что касается консервации (консолидации) контроля. С другой – пока она остается предметом дискуссий в той ее части, которая касается эффективности «менеджерской модели» контроля не только для стратегического развития, но и для элементарного выживания предприятия.
Тем не менее сосредоточение контроля у менеджеров создает возможности для существенного повышения эффективности. Но, по некоторым расчетам, такой их доминирующий контроль не лишен тех недостатков, которые присущи собственности работников. Все же корпорации, контролируемые менеджерами, характеризовались значительно более высокой эффективностью, чем предприятия, принадлежащие «трудовому коллективу».
Преимущества приватизированных компаний становятся все более отчетливыми по мере сосредоточения собственности у «внешних» частных владельцев. Наиболее эффективными оказываются новые частные фирмы. Среди приватизированных компаний наилучшие результаты имеют те фирмы, в которых установился прочный контроль «внешних» собственников. Например, данные обследования чешских фирм свидетельствуют о том, что руководители, которых впервые «привели» в приватизированную компанию «внешние» владельцы, действовали намного эффективнее, чем руководители, назначенные государственным ведомством.
Именно появление «внешних» собственников придает динамизм постсоциалистической экономике. Но как и при оценке взаимосвязи между формой собственности и эффективностью в ряде исследований отмечается, что собственность аутсайдеров-резидентов не имеет значимой корреляции с реструктурированием.
Принято также считать, что «идеальную» форму корпоративного управления обеспечивают компании, принадлежащие иностранным владельцам. Анализ данных по предприятиям Чехии, Венгрии, России и Болгарии показывает, что преобразование предприятий, принадлежащих иностранцам, осуществляется наилучшим образом. Но положительное влияние иностранной собственности на реструктурировании сказывается при ее относительно высоком значении – более 30% акций.
Тем не менее имеющиеся данные свидетельствуют, что разница между предприятиями, принадлежащими местным инсайдерам (работники и менеджеры) и доминирующим аутсайдерам, очень невелика. В Чехии, Венгрии и Польше частные фирмы по эффективности превосходят государственные, но фирмы, находящиеся под контролем аутсайдеров, не эффективней фирм, в которых доминируют инсайдеры. Другие авторы на примере предприятий Словении приходят к выводу, что предприятия с доминированием нерезидентов характеризуются наибольшим ростом добавленной стоимости, однако предприятия инсайдерского типа демонстрируют наивысший средний рост по сравнению с предприятиями, находящимися под контролем местных аутсайдеров.
Ни в одной стране с переходной экономикой не существует законодательства по корпоративному управлению (в широком смысле, с учетом всех сопряженных нормативных актов), которое можно было бы оценить как высокоразвитое. Это законодательство отражает не столько то, что уже есть, сколько то, что должно быть или в лучшем случае находится в стадии становления. Здесь несомненен приоритет континентального права, однако это не исключает возможности использования отдельных удачных конкретных решений англо-американского права. Сравнительный анализ приводится ниже в таблице.
Таблица. "Стандартные" элементы корпоративного законодательства и их наличие в некоторых странах с переходной экономикой
| | Россия | Чехия | Венгрия | Болгария | Польша | Румыния |
| (1) четкое распре-деление полномочий по принятию решений | Слабо | Есть | Есть | Слабо | Есть | Слабо |
| | Россия | Чехия | Венгрия | Болгария | Польша | Румыния |
| (2) структура управления (двухпалатная - т.е. правление и совет директоров) | Двух-палатная, если число акционеров выше 50 | Всегда двух-палатная | Всегда двух-палатная | По решению акционеров | Двух-палатная, если уста-вный капитал выше 0,5 млн. злотых | По решению акционеров |
| (3) назначение (число голосов для выборов) директоров; | Более 50% голосующих акций | Более 50% голосующих акций | Более 50% голосующих акций | Более 50% голосующих акций | Не установлено, часть может быть назначена крупными ак-ционерами | компе-тенция правления |
| (4) смещение директоров | Более 50% голосующих акций | Более 50% голосующих акций | Более 50% голосующих акций | Более 50% голосующих акций | Более 50% голосующих акций | Более 50% голосующих акций |
| (5) контроль за правом голоса (доверенности) | Есть | Есть | Есть | Есть | Есть | Есть |
| (6) раскрытие информации и аудит; | Быстрое развитие стандартов | Низкий уровень | Высокие стандарты | Низкий уровень | Высокие стандарты | Низкий уровень |
| (7) права миноритарных акционеров: | ||||||
| (а) преимущественное право покупки акций; | Есть | Есть | Есть | Есть | Есть | Нет данных |
| (б) квалифициро-ванное (или выше) большинство при важных решениях; | 75% голосующих акций | 66% голосующих акций | 75% голосующих акций | 2/3 уставного капитала | Может быть 50%, 2/3, 3/4, 4/5 голосую-щих акций | 2/3 от 75% голосующих акций |
| (в) правила поглощений; | Есть | Нет | Есть | Нет | Нет данных | Нет данных |
| (г) кумулятивное голосование; | Есть | Нет данных | Нет данных | Нет данных | Есть | Нет данных |
| (д) ограничения на число голосов для 1 акционера | Не установлены | Могут быть | Могут быть | Не установлены | Могут быть | Могут быть |
| (8) участие занятых в наблюдательном совете | Не установлены | 1/3-1/2, если занятых более 50 | 1/3, если занятых более 200 | Не установлены | Не установлены | Не установлены |
| | Россия | Чехия | Венгрия | Болгария | Польша | Румыния |
| (9) минимум для кворума собрания акционеров | Свыше 50% голосующих акций | 30% голосующих акций | Свыше 50% голосующих акций | По уставу | Не установлены | 50% голосующих акций |
| (10) число голосов на 1 акцию | Как правило 1 | 1 | Неограни-чено | 1 | От 1 до 5 | 1 |
| (11) - принудительное исполнение норм (enforcement) | Слабо | Слабо | Слабо | Слабо | Слабо | Слабо |
Диапазон формирующихся национальных моделей в странах с переходной экономикой крайне широк и использует самые противоположные подходы. С одной стороны, доминирующая ориентация на все более разветвленное и детальное корпоративное законодательство по мере развития реальных процессов и практики корпоративного контроля (это страны, первыми начавшие приватизацию - Россия, Литва, Чехия, Польша, Венгрия). С другой стороны, концепция полного самоустранения государства от проблем корпоративного управления. В качестве примера можно привести Эстонию, где основной расчет сделан на сочетание "концентрированной собственности" (как "панацеи") с косвенной политикой правового регулирования со стороны государства (конкурентная среда, налоги, введение международных норм бухгалтерского учета для реального доступа к информации и соответствующего контроля совета директоров). Этот подход проявляется даже в отношении к миноритарным госпакетам акций, которые могут без каких-либо последствий или санкций "размываться" частными акционерами.