Geum.ru

Еще до образования Киевского государства армяне имели связи и общение со славянами Руси и их предками

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7

Часть I


Невзирая на древность армяно-русских связей и их преемственность, XVIIIв. внес много нового в эти отношения, придал им новое качество, составил новый этап в истории русско-армянских отношений.

Уже во второй половине XVII в. значительно расширяется восточная торговля России и резко увеличивается в ней роль армянского купечества. Взаимоотношения России с армянским купечеством закрепляются официальными государственными договорами. В первой четверти XVIIIв., с учетом дальнейшего роста роли армянского купечества во внешней и внутренней торговле России, расширяется политика поощрения представителей армянского торгового капитала, политика покровительства, регламентированная в многочисленных указах Петра I, сената и других государственных документах.

Восточная торговля России, удельный вес армянского торгового капитала в ней продолжают непрерывно расти до 70-х гг.

В XVIII в. происходит процесс организованного на уровне государственной политики переселения армянских купцов в Россию и перевоза туда армянского торгового капитала, а также вкладывания этого капитала и в промышленность России, что свидетельствует о намерении армянской торговой буржуазии прочно утвердиться здесь.

Tаким образом, на протяжении всего XVIIIв. тяга армянского купечества к России все более усиливается. В конце века представители армянских торговых кругов в России активизируют свою политическую деятельность, открыто выступая в роли одного из организаторов укрепления русской ориентации армянского освободительного движения.

Новым явлением в русско-армянских отношениях стало и оформившееся в XVIII в. военное содружество. В этот период мы уже видим в русской армии армян, несущих в ней офицерскую службу, получающих высокие чины и непосредственно участвующих в военных действиях. Более того, в этот период в России начинается официальное формирование армянского войска, создание регулярных воинских частей, а также армянских военных отрядов, которые принимают участие в боевых действиях на стороне русских войск. Эта работа по созданию армянского войска интенсивно продолжается в 40-50-е годы XVIIIв., увеличивается количество генералов и офицеров-армян в русской армии. Начатая в XVIIIв. работа в этой области дала свои замечательные плоды. В Отечественной войне 1812 г. приняло участие большое количество офицеров-армян, подготовленных в русской армии.

XVIII в. стал веком бурного развития армянских поселений в России, роста старых и образования новых крупных колоний. Начинается процесс массового переселения трудящихся армян в Россию и заселения ими вновь приобретенных Россией территорий, который уже характеризуется не как стихийный процесс, а как результат, с одной стороны, политики России по освоению новых территорий, а с другой стороны - как результат стремления армянских торгово-промышленных кругов в России обеспечить рабочей силой свои предприятия, а также как одно из проявлений стремления трудящихся армян вырваться из-под ирано-турецкого гнета и переселиться в подвластные России земли


Часть II

Переселение армян в Россию было частью официальной русской политики по отношению к армянам в XVIII в. Основу этого заложил Петр I, и она осуществлялась на протяжении всего века, особенно усилившись в царствование Екатерины II. Русское правительство в целях освоения вновь приобретенных земель, развития ремесла и торговли проводило политику покровительства по отношению к переселенцам-армянам. В армянских кoлониях в России развиваются торговля, промышленность и земледелие. Они становятся также крупными центрами армянской культуры. Армянские колонии в России были также важными центрами, идейно и организационно возглавлявшими освободительное движение армянского народа и русскую ориентацию этого движения.

Большую культурную деятельность развивают армяне, переселившиеся в Россию. Армянские колонии становятся крупными культурными центрами. Создаются армянские школы, типографии, издается большое количество книг на армянском языке, а также на русском языке для ознакомления русской общественности с историей и культурой Армении.

Рассмотренные выше обстоятельства определили и конкретный ход русско-армянских политических отношений XVIIIв. Для этого периода характерно, на наш взгляд, то, что политические отношения начинают превалировать над остальными, выдвигаются на первый план, возводятся на высший уровень русской государственной политики. Мы имеем в виду то обстоятельство, что, начиная с эпохи Петра I, Армения занимает свое самостоятельное место в системе внешней политики России, становится ее союзником в борьбе против султанской Турции и шахского Ирана.

Истории русско-армянских политических отношений XVIII в. принадлежит особое место. В 1701 г. к русскому двору прибыл посланец Армении Исраэел Ори, начавший переговоры об освобождении Армении с помощью России. Спустя столетие , в 1801 г., из Петербурга на родину, в Армению, отбыл князь Аргутинский-Долгорукий для осуществления планов освобождения Армении от восточного ига.

Каспийский поход Петра I в 1722-1723 гг. еще более активизировал русско-армянские отношения, поставил в повестку дня реализацию планов Петра I в отношении Армении. После завершения Каспийского похода, в силу сложившейся ситуации, осуществление планов России в этом районе было отложено. В Армении, однако, продолжало развиваться мощное народное движение Давид-Бека за освобождение Армении с помощью России, которое длилось до начала 30-ых годов. Это - период начала народных восстаний и массовых вооруженных выступлений против турецкого и иранского гнета, под знаком союза с Россией.

В 30-40-е годы вопросы Кавказа и Армении в русской внешней политике заняли меньше места, чем в предыдущий период, хотя основные линии политики, намеченные в этом регионе Петром I, в принципе оставались в силе. В 60-е годы XVIII в. вновь активизируются как русско-грузинские, так и русско-армянские отношения. Усиливается и армяно-грузинское содружество на этой базе. Русско-турецкая война 1768-1774 гг., блестящие победы, одержанные Россией в этой войне, завершившиеся Кучук-Кайнарджийского мира в 1774 г., укрепление позиций России на Черном море, подготовка нового персидского похода стали толчком для новой активизации русско-армянских отношений.

70 - 80-е годы XVIII в. характеризуются дальнейшей активизацией русско-армянских отношений, возобновлением планов освобождения Армении с помощью России, создания армянского государства. Большую деятельность в этом направлении развивают представители армянской торговой буржуазии в Индии и их представитель Иосиф Эмин, глава армянской епархии в России архиепископ Аргутинский-Долгорукий, карабахские мелики, армянское духовенство, представители армянской буржуазии в России, которые вступают в непосредственный контакт с правительством России.

Учитывая активизацию русско-армянских и русско-грузинских отношений, в частности, подписание в 1783 г. Георгиевского трактата между Россией и Грузией, Турция и Персия развязывают агрессивные действия на Кавказе. Персия осуществляет в 1797 г. опустошительное нашествие, в результате которого резко осложняется положение Грузии. В 1801 г. Грузия присоединяется к России.

В русско-закавказских отношениях начинается новый этап - этап присоединения Закавказья к России в первой четверти ХIХ в. В истории России это был тяжелейший период участия в наполеоновских войнах в Европе, Отечественной войны 1812 г. и блестящей победы в этой войне, период коренных внутренних изменений, формирования нового, капиталистического уклада и новой идеологии в России.

В эти годы Россия, однако, не ослабляет своего внимания к Кавказу и Закавказью, ибо именно в это время усиливаются антирусские происки Франции и Англии на Ближнем Востоке. Присоединение Грузии к России и активизация русской политики в отношении Оттоманской империи и Персии вселяли в армян все больше надежд на освобождение от турецкого и персидского гнета и уктрепляли русскую ориентацию армянского освободительного движения.

Вслед за начавшимся уже в XVIII в. движением по переселению армян в Россию происходит и процесс перемещения армянских культурных центров в Россию. В Петербурге, Москве, Нахичевани-на-Дону, в Тбилиси, вошедшем в пределы России, основываются армянские типографии, средние и высшие учебные заведения и другие культурные центры, в частности Лазаревский институт восточных языков в Москве.

Армяно-русские отношения этого периода характеризуются усилившимся военным содружеством. В русско-персидских войнах первой четврти ХIХ в., приведших к освобождению Восточной Армении от персидского ига и ее присоединению к России, на стороне русских войск сражалось не только много офицеров-армян, но и армянские воинские подразделения и тысячи добровольцев армянского народного ополчения 3.

В результате русско-персидской войны 1804-1813 гг., закончившейся Гюлистанским договором, началось присоединение армянских земель к России. Этот процесс завершился в результате русско-персидской войны 1826 - 1828 гг., взятия русскими войсками Еревана и заключения Туркманчайского договора 10 (22) февраля 1828 г., согласно которому Восточная Армения вошла в состав России.


Часть III

Историк А. Г. Кузьмин метко заметил, что “наука XVIII в. более всего интересовалась началом вещей, происхождением тех или иных явлений”4. Для русской историографии XVIII в. был весьма типичным интерес к вопросу происхождения славян в целом и славян Руси в частности. Подобная направленность интересов, естественно, должна была привести русских историков к поискам, связанным с историей древнего мира и античности. В сфере их внимания оказалась и Армения.
При сопоставлении материалов, относящихся к Армении в трудах русских историков XVIII в., можно заметить, что почти все дворянские историки упоминают Армению в связи со своими этногенетическими поисками и построениями, а также при изучении связей Руси с древним миром. Упоминания об Армении в этом аспекте прослеживаются почти во всех подобных построениях, от упрощенных схем А. И. Манкиева до сложных этногенетических построений В. Н. Татищева, М. М. Щербатова, Н. М. Карамзина.
В начнале XVIII в. в русской историографии господствовало мнение о происхождении славян от “прародителя Иафета” и его сына “Мосоха-человека”, связанное с библейской традицией. Автор “ Синопсиса” утверждает, что “славено-росский христианский народ, имать начало свойственнаго родства своего от Афета Ноева сына...”5.
Уже в труде автора первой четверти XVIII в. А. И Манкиева мы встречаем в этой связи упоминание об Армении6. Положив в основу происхождения народов библейскую легенду о потопе, Манкиев повествует о том, что мосхи (славяне) после смешения языков пошли от Вавилона - “чрез армянские горы и скифския или татарския степи от востока к северным и западным странам света”7.
Упоминания об Армении в связи с указанной схемой происхождения славян встречаются и в дальнейшем у русских дворянских историков, вплоть до конца XVIII в. Например, Ф. А. Эмин, в своей “Российской истории”, ссылаясь на ряд источников, и в том числе на упомянутый труд Манкиева, повторяет ту же схему. Он пишет: “Древность славянского народа больше всех нам доказывает древнейший из летописцев Бероза, утверждая, что славяне от Мосоха произходящие с своими семьями от Востока шли через Армянския горы и чрез Татарския степи к северным и западным странам света, и сперьва поселились около Чернаго моря в 256 году после всесветнаго потопа”8.
Большое внимание проблеме происхождения народов, и естественно, прежде всего, проблеме этногенеза славян Руси, уделял В. Н. Татищев. Он разработал новые для своего времени этногенетические построения. В конкретных поисках происхождения славян Руси Татищев концентрирует свое внимание на скифах, сарматах, киммерах, аланах, на их связях с другими древними народами.
В этой связи Татищев изучил огромное количество древних западных и восточных источников, подверг их сравнительному анализу и дал ценные комментарии к ним. Рассматривая сочинения Геродота, Страбона, Птолемея Порфирогенета, Прокопия Кесарийского и многих других, Татищев касается и Армении.
Комментируя Птолемея Александрийского, Татищев говорит о географическом расположении древней Армении и определяет это расположение следующим образом: “В области Армении, в стране междо Ефратом, Кыром и Араксом реками”9. Говоря о киммерах, Татищев пишет, что они “пришли из Армении в полунощную страну, и обходя места по обе стороны Дона после долгаго странствия тамо поселились”10.
Представляет интерес то обстоятельство, что и М. В. Ломоносов, в поисках происхождения славян, также касается Армении. В своей книге “Древняя Российская история...”11 Ломоносов, рассматривая вопрос о возможности родства древних мосхов со славянами, утверждает их соседство, но отрицает “единородство”. Для доказательства этого он ссылается на Страбона. По этому поводу Ломоносов говорит: “В Страбоне противное сему примечаю. “Мосхиния, пишет он ( Страбон. - Р. Х.) разделена на три части: одну колхи, вторую иверы, третию армяне имеют”. Народы от славян весьма отменные”12.
Интересные упоминания об Армении и реке Аракс имеются в трудах Василия Тредиаковского, также связанные с его этнографическими поисками. В сочинении “Три разсуждения о трех главнейших древностях Российских...”13. Тредиаковский утверждал, что россы первоначально жили в “Араксенской” долине, т.е. в районе нынейшей реки Аракс (которую он называет “Мидский” Аракс), а “мосхи селения свои имели при хребтах гор, распростиравшихся, по Птолемею, на северный Восток Армении, и отделявших сию землю от Колхиды, и Иверии”14. Он считает, что в те времена река Аракс имела разные наименования, в том числе: “Рос, Рас, и Арас” - “прозванная греками Аракс”15. Тредиаковский утверждает, что россы и мосхи, эти “два домовладычества”, составлявшие “един народ”, в дальнейшем ушли из этого региона на Север - в район Волги и далее. Продолжая свои рассуждения, в свете изложенной схемы, Тредиаковский пишет: “Следуют времена одно за другим; сменяются первыя последующими. По первых оных, когда Россы или Россаны, обыватели при реке Росе, или Мидском Араксе умножились: то принуждены стали искать себе новых обиталищ. И так, пошли они к Каспийскому морю на север. там распространившись, именем первыя своея реки Росса или Аракса... реку весьма большую сея проимяновали. Сия другая точно есть наша Волга. В переселениях весьма часто показывают нам истории сие, что народы, преходивши с мест в другия, имена прежних своих гор, рек, городов и урочищ, удерживали,соблюдая: сие точно и произвело в географии премножество подобоимений”16.
Таким образом, Тредиаковский считает, что было два Аракса, один южный (нынешняя река Аракс), в долине которой первоначально жили россы, которые в дальнейшем, переселившись в район Волги, назвали последнюю в память о первоначальной своей реке, также Араксом, и что упоминаемый Геродотом Аракс - есть именно этот второй Аракс, т. е. Волга.
“Для множества писателей новейших, - говорит Тредиаковский, - согласно признавающих Птолемееву реку Ра, быть всеконечно, Волгою, нет ни малаго для нас сомнения, чтоб Ра не была Волга”17. Что же касается названия “Волга”, то, по мнению Тредаиковского, эта река лишь впоследствии получила это наименование.
Новый этап этногенетических поисков происхождения славян связан с именем М. М. Щербатова, который перенес эти поиски в несколько иную плоскость. В “Истории Российской от древнейших времен” Щербатов справедливо указывает на сложности и трудности, связанные с решением вопросов происхождения народов вообще и славян в частности и старается подойти к решению на основе изучения тех источников, в которых содержатся конкретные материлы о связях и сношениях славян и их предков с античным миром.
Рассматривая эти источники, Щербатов неоднократно касается и истории древней Армении. В разделе “Аляне нападают на Мидию и Армению (по Р. Х.-72 год)”, он уделяет много места взаимоотношениям сарматов с Арменией18, а также вопросам, связанным с нашествием аланов в Армению. Щербатов пишет также о конфликтах “в царствование Нерона между римлянями и парфянами за царство армянское”19, о нашествии войск Корбулона в Армению и пр.
Сведения о древней Армении имеются и в “Истории Государства Российскаго” Н. М. Карамзина. Карамзин также касается связей славян с древним миром, много пишет о Кавказе, о Понтийском царстве и Митридате Евпаторе и т. д. В этой связи Карамзин касается аланов, хазар и других древних народов и дает ряд сведений об Армении и армянах. Рассказывая об аланах, он говорит: “Скитались по степям Азии даже до самой Индии северной, грабили Армению, Мидию”20. Касаясь хазар, Карамзин пишет: “Империя в самом деле могла хвалиться их дружбою; но, оставляя в покое Константинополь, они свирепствовали в Армении, Иверии, Мидии...”21.

Часть IV

Вместе с тем первая четверть XVIII в. явилась периодом невиданной активизации русско-армянских политических, экономических и культурных отношений. В эпоху Петра I русско-армянские отношения вступают в новую фазу, что способствует усилению интереса как правящих кругов России, так и русской общественной мысли к Армении.
Примечательно, что первым историографом русско-армянских отношений петровского времени, в определенном смысле был сам Петр I. Письма, бумаги, документы, указы Петра I содержат много ценных сведений, данных и материалов, характеризующих не только русско-армянские отношения того времени, но и взгляды Петра I на эти отношения. В этих документах можно встретить интресные мысли, сформулированные лично Петром I и относящиеся к истории и к положению Армении.
Много таких документов можно встретить в сборнике “Письма и бумаги императора Петра Великаго “22 и в других изданиях, содержащих письменное наследие Петра. Среди них представляют особый интерес документы, связанные с деятельностью Исраэла Ори. В грамоте на имя Пфальцского курфюрста Иоанна Вильгельма, от 31 марта 1702 г., написанной в ответ на просьбу последнего о разрешении Ори провести через Россию войска, которые будут ему предоставлены в целях освобождения Армении, Петр не только пишет, что “того помянутого Исраиля Ори указали принять милостиво”23 и дает согласие на удовлетворение просьбы по существу, но и характеризует значение этих войск для армян - “которыми бы персидцкое иго отбити могли и себе в вольность надлежащую привели”24.
В другой грамоте, на имя Римского императора Леопольда I, от 23 января 1704 г., Петр I сообщает, что “тому Исраилю Ори в государствах наших быть и потребы свои иметь ему без опасения с доброхотением позволили”25. В 1706 г., перед поездкой Исраэла Ори в Персию, в ответ на запрос вице-канцлера П. П. Шафирова дать ли Ори грамоту, Петр не только дал согласие на выдачу ему грамоты, но и в резолюции написал: “Послать заступительную”26.
Представляет большой интерес грамота Петра I к персидскому шаху Хусейну от 1 февраля 1707 г., в связи с указанной поездкой Ори. В грамоте Петр писал: “Понеже нашему царскому величеству всеподанно доносил в службе нашей бывшей полковник Израиль Орий, что послан он от папы римского к вам, брату нашему, шахову величеству, в некоторых делах, а особливо з заступлением о живущих под вашею высокою державою подданных христиан, и того ради просил он нас, великого государя, всепокорно, дабы и наше величество купно ему сходатайственную грамоту к вашему величеству, яко к особливому нашему другу и соседу дать повелели. В чем мы рассудили за благо то его прошение исполнить и желаем от вашего величества по искони между предки нашими и нами текущей дружбе, да изволите вы, брат наш. ваше шахово величество, его, полковника Израиля Ория, с сею нашею грамотою с подобающею честию к престолу своему допустить повелеть, и оную приняв любително вразумев, всякую милость к нему, Израилю Орию, для нашего царского величества явити и в прошениях его достойных доволство показати”27.
Еще один интересный источник, связанный с Петром I. Это- “Журнал”28 Петра I. В этом журнале по годам, месяцам и по дням изложены события царствования Петра. Многие места этого журнала редактировал сам Петр.
В этом журнале встречаются эпизодические, но весьма ценные материалы, относящиеся к Армении и к русско-армянским отношениям, начиная с таких небезынтересных деталей о том, что в 1700г., в октябре “в 23 день пришел с моря корабль с товаром, на котором были купцы армяне”29 , и кончая данными об участии армян в астраханском восстании 1705-1706 гг 30.
Представляет большой интерес приведенное в “Журнале” Петра I описание города Джульфа, пригорода Исфагана, в котором жили армяне, переселенные шахом Аббасом из старой Джульфы. В журнале приводятся впечатления торгового служащего Андрея Семенова, побывавшего в Персии и рассказавшего об этом в канцелярии сената 22 февраля 1716 г.: “...а армяне живут от города Испагани чрез речку, которая течет под Испаганью в посаде, а называется Жулфа, слободами, и оттуда ездят в разныя государства с товары и в Индию; а к товарам их желаний больше к сукнам самым добрым, к стамедам голландским, и соболям, к кружевам плетеным немецким серебряным и золотым. У тамошних жителей домы каменные и убранство в домах хорошее”31.
Мы имеем ряд данных, свидетельствующих о большом интересе Петра I к истории и культуре армянского народа. И. Голиков в своем капитальном труде “Деяния Петра Великаго...”, перечисляя книги “повелением его Величества сочиненныя и переведенныя”, упоминает среди них и книгу, относящуюся к истории армянской церкви, переведенную Федором Поликарповым в 1708г.32 . Как показали в дальнейшем исследования ученых, изучавших библиотеку Петра I, данные Голикова вполне соответствуют действительности. Речь идет о книге “Чин армяно-григорианской литургии”, которая была переведена с армянского на итальянский, а в дальнейшем с итальянского на греческий язык. По указанию Петра I Федор Поликарпов перевел ее с греческого на русский язык33 .
Рукопись перевода (неизданного) находилась в личной библиотеке Петра I 34. Таким образом, Петр I не только дал указание о переводе этой книги, но и хранил ее в своей личной библиотеке. Не исключено, что, готовясь заниматься русско-армянскими политическими отношениями, Петр I хотел ознакомиться и с русско-армянскими церковными отношениями, что и могло послужить причиной его интереса к этой книге. В библиотеке Петра I имелись и другие книги, в которых заключались сведения, относящиеся и к Армении, как, например, сочинения Стрюйса и Олеария об их путешествиях 35.
Представляет интерес и то обстоятельство, что в петровское время в России начинается публикация официальных документов, относящихся и к русско-армянским, в частности, торговым отношениям. Так, например, в 1716 и 1719 гг. отдельными книгами вышли указы Петр I - “ О армянскому торгу”, вторично изданные в дальнейшем в сборнике указов Петра I 36 .
Не случайно петровское время ознаменовалось также первым открытием русских исследователей, имеющим важное научное значение для истории армянского народа, в частности для освещения истории армянских поселений в России. Мы имеем в виду открытие армянских эпитафий и армянских архитектурных памятников среди развалин г. Булгар. Конечно, следует учесть, что эти памятники были открыты в общем комплексе волжско-булгарской культуры, и что в целом это - памятник, связанный с историей волжских булгар.
Известно, что Армения еще до татарского нашествия имела интенсивные связи с Волжско-Булгарским царством. Во многих городах этого царства и, в частности, в г. Булгар, существовали армянские поселения. В начале XVIIIв. в районе Казани, недалеко от Волги, были обнаружены развалины этого города - одного из крупных центров Волжско- Булгарского царства.
В общем комплексе памятников здесь были обнаружены армянские архитектурные сооружения и надгробные камни с армянскими надписями, относяшиеся к XII и последующим векам37 .
Комплекс был впервые описан дьяком Андреем Михайловым в 1712 г., и это открытие по праву следует связать с его именем. Обнаружение памятников связано с тем, что в 1712 г. было решено на месте развалин городища Булгар построить мужской монастырь в “честь Успения пресв. Богородицы”, в связи с чем возникла необходимость отмежевать земли. С этой целью был направлен туда дьяк Казанской губернаторской канцелярии Андрей Михайлов, которому было поручено не только составить “ Владенную выпись” для монастыря, но и дать подробное описание строений и памятников, сохранившихся здесь “что на нем какого древнего строения есть, описать”.
Так возник интересный документ - “Выпись с межевых книг, письма и меры дьяка Андрея Михайлова, на землю новостроющагося Болгарскаго Успенскаго монастыря 1712 года”38 .
В этой выписи, в числе прочих описаний, читаем: “Да за валом к Волге реке полата четвероугольная без сводов, мерою длины в пять сажень с аршином, поперег полчетверы сажени, вышины сажень; вход в тое полату в одни двери, - знатно, что та полата была напред сего церковию; потому что около ея многие есть кладбищные каменья с подписьми, а подписи походили на армянские письма. От той полаты столп небольшой в знак часовни вышины полторы сажени, кругом три сажени”39 .
Как видим, дьяк Михайлов в составленном документе в 1712 г. писал, что найденные здесь “подписи походили на армянские письма”. Это означает, что дьяк Михайлов имел представление об армянских письменах, если он смог отличить их на стершихся на протяжении веков могильных плитах, что бывает иногда трудно даже для специалистов. Михайлов выдвинул и другое важное положение, что так называемая “греческая палата”, на самом деле является армянской церковью.
Развалины города Булгар, и в том числе армянские памятники, вызвали большой инетерес у Петра I, который во время персидского похода, в 1772г., лично осмотрел их и дал указание казанскому губернатору о принятии мер для их сохранения. Как сами памятники, так и внимание, проявленное к ним Петром I, нашли отражение в русской исторической литературе XVIII в. Многие авторы, писашие в XVIII в. о Петре, приводят это, как один из примеров его интереса к истории и его заботы о сохранении исторических памятников.
Об этом писали Г. Ф. Миллер, П. С. Паллас, И. И. Голиков, М. Д. Чулков, Яков фон-Штелин, Н. М. Карамзин и многие другие историки. Они сообщают интересные данные как об этом посещении в целом, так и конкретно в связи с армянскими надписями.
Например, Г. Ф. Миллер сообщает: “Теперь станем рассматривать надгробныя надписи, о чем выше сего нами упомянуто, что оныя у нас по премудрому установлению Петра Великаго точно списаны и переведены... самыя древния надгробныя надписи сочинены на армянском языке, однако, их весьма не много”40 .
Большую услугу исторической науке оказал русский академик Иван Лепехин, который в начале 70-х годов XVIII в. опубликовал некоторые из этих надписей в переводе на русский язык. Он пишет: “Опись каменьям, которые на болгарах с подписями, и те подписи, кои армянским языком написаны, арменином Иваном Васильевым, а которыя татарским письмом, те Ахуном Кадырмаметом Сюнчалеевым и слободским переводчиком Ижбулатовым списаны и переведены на российский язык ниже сего. Подписи на каменьях армянским письмом, а по переводу онаго армянина Ивана Васильева в тех подписях написано:
1. Сей камень положен в сем славном городе над умершим армянином Назаром и над женою его Мариною 986 году, и того минуло 736 лет.
2. Сей камень положен над умершим армянином Варламом Ивановым сыном 557 году, и того минуло 1165 лет.
3. Сей камень положен над умершими армяны богоугоднем Артеме и Киприяне. И кто станет тое подпись читать, чтобы их поминать в 984 году; и того, как тот камень положен, 733 лет. Списывал и переводил вышеописанныя подписи помянутый Иван Васильев”41.