Г товстоногов беседы с коллегами (Попытка осмысления режиссерского опыта)

Вид материала

Документы

Содержание 1 ноября 1976 года. 2 ноября 1979 года. 11 ноября 1979 года.

Подобный материал:

• Гипнотические приемы в общении, 1196.49kb.
• К вопросу о человеческом и искусственном интеллекте, 75.75kb.
• Тимошка. Domestic cat1, 210.11kb.
• Методические рекомендации по их подготовке Раздел «История культур и цивилизаций Древнего, 288.42kb.
• Товстоногов, 13475.03kb.
• «Лучший молодой адвокат года», 45.4kb.
• Методика проведения родительского собрания     , 16.13kb.
• Управление образования Фрунзенского районного в г. Харькове совета, 734.24kb.
• План беседы 13 2 Конспект беседы 14 1 Повторение пройденного материала 14 2 Чинопоследование, 336.7kb.
• Т. В. Шевченко Монографические беседы, 3419.03kb.

374

Глафиры никаких проблем, никаких мучений, ловчее обмануть, надо надеть платочек — и все. ТОВСТОНОГОВ. Я не очень-то верю в мучения Меропы. Э. ПОПОВА. Правда? А мне кажется иначе. Поначалу-то она, конечно, окаянная...

ТОВСТОНОГОВ. Целую сцену кликушества устроила. Э. ПОПОВА. Поначалу да, а потом...

ТОВСТОНОГОВ. А потом — страх. Совсем другая природа. Раскаяние имеет цену только, если человек не боится, а здесь страх. А если бы у нее все пошло хорошо, то все и было бы хорошо. Поэтому мне подозрительно ее раскаяние. Какое же это раскаяние, если она просто на каторгу должна пойти, и Беркутов ее спасает. БОГАЧЕВ. Она просит его замять это дело. ТОВСТОНОГОВ. Конечно. Не знаю, где у нее раскаяние. БАСИЛАШВИЛИ. Я три раза смотрел эту пьесу в Малом театре, все три редакции, и сейчас, читая ее, понял, что мне, как зрителю, самый симпатичный человек — Мурза-вецкий. Человек ведет себя откровенно. Ему все эти разговоры, интриги, видимость борьбы — все безразлично. Он не хочет участвовать в жульничестве и откровенно заявляет: я вот такой, какой есть, я — подлец... БОГАЧЕВ. Юродивый. «Подайте копеечку». Обидели юродивого — волки съели любимую собаку, и плачет по-настоящему.

БАСИЛАШВИЛИ. Он симпатичен, потому что открове­нен, и никакого двойного дна.

ТОВСТОНОГОВ. Он вне игры, поэтому и симпатичен. БАСИЛАШВИЛИ. А остальные почему-то все производят впечатление несимпатичных людей. И Лыняев в том числе. Потому что их борьба у одних продиктована чувством стяжательства, у других является прекраснодушием. Для Лыняева главное — покой. Он борется, а потом ему говорят, что черное — это белое, и он верит на слово, чтобы и дальше дремать и жить спокойно. Кто-то другой взял на себя ответственность, и он успокоился. ТОВСТОНОГОВ. Правильно. Но что касается симпатий, я не согласен. Все равно вызывают симпатию и Лыняев, и Купавина, и даже Глафира. Если в ней не будет женского шарма, а будет только хищница — это не сыгранная роль. В Глафире есть талант. И роль Беркутова будет сыграна только в том случае, если в этом волке будет обаяние силы.

375

С Т Р Ж Е Л Ь Ч И К . Он глубоко убежден, что в его действиях есть правда. Он понимает: нельзя жить так, как они живут. Идем к разрухе, русский народ погибает, цивилизация погибает, надо действовать только так, как я. В этом оправдание его поступков. Мы же не встаем утром и глядя в зеркало не говорим: «Да-да, я сволочь», даже если мы сделали что-то нехорошее. Мы себя успокаиваем, что сегодня все исправим, и делаем еще хуже — приспосаб­ливаемся, отступаем. И каждый раз оправдываем себя: «Правильно я делаю». Беркутов считает, что может спасти человечество — в этом его обаяние. Глафира считает, что только таким способом может вырваться в другую жизнь. Если их целью будет борьба — за какие-то идеалы...

ТОВСТОНОГОВ. Эти люди не ставили перед собой никаких идеальных общественных задач. С Т Р Ж Е Л Ь Ч И К . Я вижу, какие задачи ставит перед собой Беркутов — прибрать к рукам имение Купавиной, запу­гать и «спасти» Мурзавецкую, она поможет вырваться в предводители — это для него высокая цель. И объектив­но получается...

ТОВСТОНОГОВ. Да, он считает, что Россия не может существовать без железных дорог, без прогресса, и что именно он, Беркутов, носитель высокой цивили­зации.

БОГАЧЕВ. Он считает, что делает благое дело: всех спасает от суда, Купавину — от разорения. С Т Р Ж Е Л Ь Ч И К . Я об этом и говорю.

ТОВСТОНОГОВ. Я понимаю, что вам необходимо найти субъективное оправдание деятельности Беркутова, кото­рую сам он считает благородной.

БАСИЛАШВИЛИ. Я не помню актерских побед в роли Беркутова, всегда выходил зловещий артист и все раз­решал.

Л Е Б Е Д Е В . Вообще здесь не должно быть злых людей. Э. ПОПОВА. А ты много видел добрых? ЛЕБЕДЕВ. Они не считают себя злыми. Э. ПОПОВА. Мы все злые.

ЛЕБЕДЕВ. Нет. Просто мы грешники. Аполлон не то чтобы ушел от этого общества сознательно, он никогда ничего не понимал, ни о чем всерьез не задумывался. Он в маразме. Как у Салтыкова-Щедрина один из сыновей, который пропил все. А мы помогаем этим про-376

пойцам, жалеем их. Это делает Мурзавецкая по-родствен­ному, родная кровь. Э. ПОПОВА. Удушу всех за него.

1 ноября 1976 года.

Первое действие. Сцена Мурзавецкой и Чугу-нова.

Л Е Б Е Д Е В . Вместе с прогрессом человечества идет про­гресс и в области воровства. Чугунов стоит на первой ступени. Он боится многого: бога, Павлина... А вот Мур-завецкую он не боится. Его сила в том, что он знает законы и может пустить Мурзавецкую по миру. Э. ПОПОВА. Как это он меня не боится? Шевельну пальцем — и его не будет.

ТОВСТОНОГОВ. Тогда и пьесы не будет, и сцена эта не нужна. Здесь встретились два равных по силе против­ника. На данном этапе они договорились, и Чугунов стал служить ей.

С Т Р Ж Е Л Ь Ч И К . Почему же Мурзавецкая так наступает на него?

ТОВСТОНОГОВ. На всякий случай, она видит, что он уже готов, но хочет сохранить дистанцию. ГАРИЧЕВ. Из текста пьесы видно, что она ему угрожает. Почему мы этим словам не верим? Ведь это соответствует истинному распределению сил.

ТОВСТОНОГОВ. Нет, не соответствует, это внешняя форма.

ГАРИЧЕВ. Потом он ее прижал. Это два волка, один хитрый, а другой сильный.

ТОВСТОНОГОВ. Форму раболепства Чугунов сохраня­ет до конца. Внешний слой нельзя принимать за су­щество.

ГАРИЧЕВ. Мурзавецкая угрожает, а он под ее воздей­ствием предлагает конкретные дела.

ТОВСТОНОГОВ. В такой трактовке сцена неинтересна. Идет борьба двух равных противников, в результате Мурзавецкая берет верх.

С Т Р Ж Е Л Ь Ч И К . Все время идут весы, но сила у нее. Л Е Б Е Д Е В . Если идти по такой логике, то я не должен противоречить ей ни в чем. У Островского все эти сутяги разные. Например, Ризположенский тихо клюет по зер­нышку в сторонке и никуда не лезет. Чугунов — другой.

377

Он говорит про себя, что дурак, значит — умен. Он боится сказать лишнее слово, чтобы не влипнуть. Мурзавецкая тоже его боится — он может все рассказать Купавиной, если найдет выгодным для себя. Сейчас острый момент — заработать можно много, и очень хочется, но рискованно. Он нашел способ, но еще не знает, пойдет ли за ним Мур-завецкая. Чтобы это проверить, провокационно рвет бумагу.

МАТВЕЕВ. Интересно смотреть, как он пресмыкается, а на самом деле они на равных. Э. ПОПОВА. Мурзавецкой нет равных.

ТОВСТОНОГОВ. Это она так думает. Если бы она была честна, она была бы неизмеримо выше Чугунова. Встав на путь мошенничества, она с ним сравнялась. БАСИЛАШВИЛИ. Мурзавецкая разоряется, а Чугунов наживается как управляющий в имении Купавиной. И в этой сцене Мурзавецкой владеет паника, ее имение вконец расстроено. Лыняев знает все ее дела, подозре­вает ее, сух с ней.

КРЮЧКОВА. Она целиком зависит от Чугунова. ТОВСТОНОГОВ. И тем более хочет спрятать это за атакующим, нападающим характером диалога. Л Е Б Е Д Е В . Чугунов умеет приспосабливаться к обстоя­тельствам.

ТОВСТОНОГОВ. Мурзавецкая обладает очень сильным характером. Зависимость от Чугунова — ее уязвимое место. Отсюда — драма, она загнана в угол. Подложная бумага — ее единственное спасение. Поэтому она решает­ся на подлог, на уголовщину.

БАСИЛАШВИЛИ. При крепостном праве она была хозяйкой положения. После отмены крепостного права у нее все рухнуло.

ТОВСТОНОГОВ. Она обречена. Приходят более крупные люди, хищники типа Беркутова. Мурзавецкая неизбежно попадает в полную зависимость от этих людей.

Актеры читают сцену Мурзавецкой и Павлина.

ТОВСТОНОГОВ. Что в этой сцене? Почему Мурзавецкая говорит Павлину про племянника: «Суди меня бог, а я его женю»? Она знает, что пути к этой женитьбе нечистые? ОЛЬХИНА. Павлин всю жизнь в доме. Для нее он проб­ный камень, она проверяет на нем свои планы.

378

ТОВСТОНОГОВ. Парадокс в том, что ей стыдно перед Павлином.

ГАРИЧЕВ. Он всегда был глашатаем ее честности, религиозности.

ТОВСТОНОГОВ. И теперь ей неловко перед ним. И вообще — силу интересно играть, если в каждой сцене обнаружить слабость и способы ее преодоления. Э. ПОПОВА. Мурзавецкая думает, что в ней есть что-то сверхъестественное — могу убить, наказать, прочесть мысли на расстоянии.

ОЛЬХИНА. Но ей неуютно, даже у себя в доме. ТОВСТОНОГОВ. В пьесе нет такого события, которое говорило бы о наличии сверхъестественной силы. Л Е Б Е Д Е В . Придет из церкви и тут же сделает какую-нибудь подлость. Все время идет внутренняя борьба — страх перед богом и желание добиться богатства любым путем.

ТОВСТОНОГОВ. Если мы обнаружим сложность харак­тера Мурзавецкой, образ прозвучит по-новому. Ей все можно — в этом источник ее силы. Она сама придумала свою исключительность и старается внушить это окружаю­щим. И потом — она знает, что умна, а всех считает дураками, которых обмануть не грех. В ней какая-то трансформация тезиса многих героев Достоевского — «все позволено». И многое ей удается внушить. Павлин, например, убежден, что на греховные поступки Мурзавец-кую толкает Чугунов.

Актеры читают сцену Лыняева и Мурзавец-кой из первого действия.

КРЮЧКОВА. Это не столь уж безобидная сцена, как кажется.

ТОВСТОНОГОВ. Конечно. В ней завязываются все узлы, но сцена как будто проходная — забежал на минутку Лыняев, завез Анфусу. Он говорит Мурзавецкой о мошен­никах вообще, мягко и добродушно, ее он безусловно исключает, хотя знает все. Он не то что не борец, он антиборец. Может все знать, намекать, но не сделает ничего. А по форме это салонный выход, визит. БАСИЛАШВИЛИ. У него такое чувство, какое бывает у каждого порядочного человека — встречаешь подлеца, и так неловко становится, сам себя подлецом чувствуешь.

379

ТОВСТОНОГОВ. Она его ничуть не боится, слишком хорошо его знает.

БАСИЛАШВИЛИ. Лыняев абсолютно все знает про подложные письма, но говорит с ней по-дружески, как будто хочет ее остеречь от мошенников.

С Т Р Ж Е Л Ь Ч И К . Он все понял, догадался, убедил­ся, можно сказать, поймал за руку — и ничего не сде­лал.

БАСИЛАШВИЛИ. Увидел ее глаза и не смог сказать прямо. А собирался сделать именно это и воспользовался поводом — по просьбе Купавиной заехал с Анфусой. Л Е Б Е Д Е В . Ему лень что-либо нарушать в своей жизни холостяка и сибарита.

ТОВСТОНОГОВ. Надо сыграть внутреннее беспокойство. Он что-то сказал, но легко, полушутливо, а должен был сказать прямо и серьезно. Мурзавецкая даже не воспри­нимает его слова.

2 ноября 1979 года.

Первое действие. Сцена Мурзавецкой и Ку-павиной.

ТОВСТОНОГОВ. Одно из главных свойств Купавиной — обыкновенное женское кокетство. Она кокетничает даже с Мурзавецкой. О Лыняеве Купавина тоже когда-то думала, как о потенциальном женихе, но перешла этот этап — не годится, нехорош собой, немолод. Она вообще дама эротическая, а от слов Мурзавецкой о женихе и вовсе распаляется. Купавина легко краснеет, возбуж­дается. Здесь она все время хихикает. А Мурзавецкой улыбаться не надо — серьезно учит, просвещает, опираясь на опыт своей долгой жизни. Учит и благочестивости, и тому, что надо ценить в мужчине. Легкость перехода от одного к другому характерна для Мурзавецкой, рядом ханжество и грех. А Купавина упоена своей женской прелестью. Нарцисс в юбке. Она постоянно занята собой, своими руками, плечами, грудью. Она обязательно посмот­рит в любое зеркало, когда оно попадается. Все время — полнота чувств. Интересный характер. КРЮЧКОВА. Очень далекий от меня. ТОВСТОНОГОВ. Вот и надо искать неожиданное через

380

физическое самочувствие и поведение Купавиной, тогда многое и откроется. Когда заходит разговор про дела, ей сразу становится скучно. О долге мужа заговаривает на ходу, почти в дверях.

ТАРАСОВА. А как Анфуса участвует в разговоре? ТОВСТОНОГОВ. Главный смысл сцены уловила, а потом дремлет.

ТАРАСОВА. Соглядатай — так она думает о себе. До­носчица.

ТОВСТОНОГОВ. Это неверно. Она боится козней Мур-завецкой и следит за ней в меру своего разума, конечно, но и только.

Сцена Мурзавецкой и Павлина из первого действия.

ГАРИЧЕВ. Я думаю, что Павлин верит в сверхъестест­венную силу Мурзавецкой.

ТОВСТОНОГОВ. Вообще-то он к женщинам относится скептически.

Э. ПОПОВА. Он должен верить безусловно. Л Е Б Е Д Е В . В последнее время он видит, что происходит что-то новое. Он еще не понимает, в чем дело, и удивляется все больше.

ТОВСТОНОГОВ. С помощью появившихся в книге денег Мурзавецкая хочет убедить Павлина в своей силе. Мне кажется более интересным играть его проницательным. Он только что проводил Купавину и вполне мог допустить, что его «барышня» ее облапошила и выманила у Купави-ной деньги. Оценка в этом случае — до чего же дошла хозяйка и до чего еще дойдет! Павлин понимает, что она перед ним играет, и подыгрывает ей. «В газетах надо про этакие дела печатать» — здесь слышится ирония. Э. ПОПОВА. Хотелось бы здесь какого-то спиритизма. ТОВСТОНОГОВ. А вы его и совершаете. У Мурзавецкой свой театр, в котором играет она сама, играют Павлин, Глафира и приживалки.

Она сходила в церковь, а потом пошли другие заботы, главная из которых — нужны деньги. Для этого ей потре­бен прежде всего Чугунов с подложным письмом старика Купавина, затем обработка племянника (не очень вышло, ему нельзя верить), потом пришел Лыняев и предупредил об опасности. Купавину подвела к идее замужества,

381

выманила у нее тысячу рублей, половину отдала Павлину для оплаты долгов — проделана большая, утомительная работа. Теперь можно и покаяться. Здесь есть и искрен­ность, вызванная страхом перед богом. Сквозное действие в первом акте ведет Мурзавецкая.

ГАРИЧЕВ. Из ее выхода надо сделать праздник. Это представление устраивает Павлин. ТОВСТОНОГОВ. Мы это будем искать.

ОЛЬХИНА. Мурзавецкая ищет выход. Все, что она наме­тила, получилось. Значит, покаяние искреннее? ТОВСТОНОГОВ. Да, искреннее. Для Глафиры в первом акте тоже случилось нечто очень важное — тетка ее предупредила, чтобы она и не мечтала о Лыняеве. Значит, надо скрывать свои планы и от тетки. Осталась в полном одиночестве, все надо делать своими руками. БАСИЛАШВИЛИ. Зачем Лыняеву нужен Горецкий? ТОВСТОНОГОВ. Он знает, что пишет подложные доку­менты не Чугунов, ему надо установить, кто пишет, чтобы узнать всю подоплеку,— этакий детектив. Л Е Б Е Д Е В . Лыняева беспокоит, что происходит нечто мешающее безмятежной жизни. Горецкий для него не главное.

БАСИЛАШВИЛИ. Он и с Глафирой очень активен. ТОВСТОНОГОВ. Только тогда и получится, что он неспособен к решительным действиям, если до приезда Беркутова он будет развивать бешеную активность по выявлению мошенников.

БАСИЛАШВИЛИ. Зачем ему нужно знать про почерк? ТОВСТОНОГОВ. Появился человек, который подделывает письма, документы. Не сама Мурзавецкая это делает — она первый раз пошла на подлог.

БАСИЛАШВИЛИ. Но он связывает эти письма с Меро-пой — все в ее доме начинается и оттуда выходит. Он хочет разобраться и не понимает, знает Мурзавецкая, кто делал подлоги, или не знает. ТОВСТОНОГОВ. До начала пьесы — не знает. Л Е Б Е Д Е В . Лыняев знает, что появилось фальшивое письмо мужа Купавиной, и хочет в этом разобраться. ТОВСТОНОГОВ (Басилашвили). Вы определенно ничего не знаете, но вы знаете, что все происходит не без Чугу-нова, человека Мурзавецкой.

БАСИЛАШВИЛИ. Я не могу ее предупреждать? ТОВСТОНОГОВ. Вы не допускаете ее до мошенничества и

382

предупреждаете, что в ее доме нечисто. Но когда вам говорят, что все в порядке, вы отступаете. КРЮЧКОВА. У Купавиной есть настороженность по отношению к Меропе?

ТОВСТОНОГОВ. Делового начала в ней нет совсем. Ее как-то беспокоят слухи о долге покойного мужа, она хочет разобраться — надо отдавать деньги или нет? Но пока она никого ни в чем заведомо плохом не подозревает.

Второе действие. Сцена Чугунова и Купа-виной.

КРЮЧКОВА. Насколько ее волнует претензия Мурза-вецкой? Ведь это серьезно — двадцать пять тысяч! ТОВСТОНОГОВ. Казалось бы, да, очень серьезно. Но не для Купавиной, она просто не способна относиться серьез­но к какому-либо делу, всем занимался муж, она даже не знает, как выглядит вексель. «Для меня все эти разговоры неприятны, кончите как-нибудь с этим делом» — вот природа ее отношения к иску Мурзавецких. Чугунов иск­ренне тронут доверием Купавиной — мало того что подпи­сала пустой вексель, еще и попросила его спрятать.

Интересна в пьесе тема совести жуликов — Чугунова и Мурзавецкой. Она кается, а он плачет. Искренне тронут. Ненадолго, но искренне. У него и у Мурзавецкой еще сохранились патриархальные мотивы совести, связан­ные с религиозностью. Со стороны Купавиной надо играть полную бездумность, тогда будет острее. Поэтому их и жрут новые волки, что у них еще есть чувства, а у тех нет. Беркутов слезу не пустит.

БАСИЛАШВИЛИ. Лыняева, вероятно, очень тяготит необходимость действовать.

ТОВСТОНОГОВ. В этом разговоре с Купавиной Лыняев, вероятно, впервые связал подлог с Мурзавецкой. А это создает массу неприятностей.

БАСИЛАШВИЛИ. Конечно. У нее имя, положение. Это большое событие.

ТОВСТОНОГОВ. У него и раньше была к ней антипатия, а тут он заподозрил ее лично.

Сцена Купавиной и Аполлона Мурзавецкого.

КРЮЧКОВА. Как она относится к Аполлону? Она ведь понимает, что Меропа его сватает. И вдруг — попросил

383

пять рублей, явно на выпивку. Поэтому у нее могла даже возникнуть симпатия к нему.

БОГАЧЕВ. У него две задачи — объясниться и выпить. ТОВСТОНОГОВ. Да, две — получить возможность вы­пить и выпить.

БОГАЧЕВ. Сначала он хотел объясниться, но отложил. ТОВСТОНОГОВ. Это все чистая импровизация, на все случаи жизни у Аполлона есть свои ходы. И все они сводятся к выпивке.

11 ноября 1979 года.

Третье действие. Сцена Глафиры и Купавиной.

ТОВСТОНОГОВ (Е. Поповой). Когда мы попадаем в словесную ткань, упиваемся словами, пропадает вся при­рода характера, образа. (Крючковой.) Вам нравится та жизнь, какой Глафира жила в Петербурге? КРЮЧКОВА. Очень. Зачем она уехала от такой жизни? Глафире нравится, что Купавина приходит в восторг, и распаляется еще больше. Работает на слушателя. ТОВСТОНОГОВ. «Буфф» для Купавиной звучит почти как сегодняшний стриптиз.

Они поняли друг друга, объятие страстное, искреннее, сразу перешли на «ты».

Сцена повторяется.

КРЮЧКОВА. Гениальная пьеса!

ТОВСТОНОГОВ. Прекрасная женская сцена. Два характера, такие разные, раскрываются полностью. Это — высший пик Островского. (Крючковой.) Вы попали сейчас в характер. (Е. Поповой.) Надо все сложнее. Главное — не произносить текст вхолостую. Все делается неживым. Надо говорить на репетиции своими словами, потом, когда найдете действие, заменить свои слова прекрасным текстом Островского. (Крючковой.) Купавина строит ловушку для Беркутова, а он сразу взял инициа­тиву в свои руки и думает только о том, как жениться, чтобы она за счастье считала. В этой сцене нет ни грана трезвости, чем непосредственнее, тем лучше. Работая дома, не нарабатывайте текст, не делайте его механи­ческим. Чтобы не утонуть в словах, надо угадать смысл,

384

суть. Все погибнет, если начнем с л у ш а т ь . Должны с м о т р е т ь , что происходит, какая здесь идет игра. Массив текста может задавить поиск. Слова должны рождаться сами по себе. Большие мастера прошлого, которые гениально играли Островского, умели соединять жизнь сценическую и слово органично, они шли к слову, а не начинали с него. Сейчас это искусство утрачено.

Третье действие. Сцена Горецкого и Чугунова.

БАСИЛАШВИЛИ. Наив Горецкого в том, что он может завладеть всем имуществом дяди, упечь его в тюрьму, а он просит пятьдесят рублей и довольствуется десяткой. ТОВСТОНОГОВ (Рыжухину). Вы будьте с ним начеку. Куда его поведет? Он странный малый, а с безумцем трудно разговаривать.

РЫЖУХИН. Он все время ставит Чугунова в тупик. ТОВСТОНОГОВ (Матвееву). Вы читали слишком актив­но. Здесь активное начало — Чугунов. Горецкий пассивен, у него полный покой — он должен получить деньги и уве­рен, что Чугунов их даст. Надо найти какое-то физичес­кое приспособление — строгает палочку, например. Уве­ренность полная — за талант надо платить. Диалог этой сценой не кончается, он уверен, что дядя даст еще денег. Найдите форму приветливости — любимый, славный дядя, спешить некуда, деньги он, конечно, даст. (Рыжухину.) Найдите с ним форму общения, как с непослушной собач­кой. (Матвееву.) Не лезьте в диалог, пусть это делает Чу-гунов. И шутить не надо, все абсолютно серьезно. У вас бу­дет запой, на двенадцать дней, а для этого мероприятия нужны деньги. (Рыжухину.) Для вас слово «деньги», как нечто совсем неожиданное, абсурд какой-то. (Матвееву.) У него во всем железная логика: деньги на запой нужны — говорит об этом просто, по-деловому. Железная необхо­димость, деваться некуда. Откуда дядя возьмет деньги? Это меня не касается, мне они нужны и я их заработал. И все время что-то насвистывает — это окончательно выводит Чугунова из себя. Двенадцать дней — очень кон­кретно, точно. «Только бы, дяденька, не больше» — это единственное, что меня сейчас волнует. Вроде бы рас­считал, а там уж видно будет. (Рыжухину.) «Грабить» —

385

вот этого Чугунов не выносит. У него на все свои небла­говидные поступки есть длинные объяснения, трактовки, оправдания. На прямые определения он реагирует, как бык на красное.

МАТВЕЕВ. Чугунов все-таки говорит, что денег он не даст. Как Горецкий на это реагирует?

ТОВСТОНОГОВ. Он спокоен. Уверен, что даст. У него подготовлены могучие аргументы. Горецкий не сердится, ни за что не выходит из себя. Горецкий — меланхолик, с загулами и запоями.

Безнадежная любовь к Глафире тоже влияет — не­обходимо забыться.

Сцена Лыняева и Глафиры.

ТОВСТОНОГОВ. Лыняев предчувствует, что его ждет? БАСИЛАШВИЛИ. Нет, но он не прочь пофлиртовать. Глафира ему нужна, чтобы узнать про писца, но при этом он рад, что именно у нее можно узнать, она ему симпа­тична.

ТОВСТОНОГОВ. У него идет постоянная борьба — он старается не потерять бдительности и в то же время боится, что будет оскорблено его мужское самолюбие. БАСИЛАШВИЛИ. Ущемленное самолюбие — позже, а сейчас ему просто лень идти с Купавиной и Анфусой на гулянье.

ТОВСТОНОГОВ. Некоторая настороженность проявляет­ся с самого начала — Глафира сменила темное монашес­кое одеяние на нарядное платье... Настороженность на протяжении всей сцены.

БАСИЛАШВИЛИ. Он надеется, что скромность при ней осталась, но боязнь женитьбы — его вечный страх. Он прячет от женщин глаза, хотя по натуре скорее всего влюбчив.

ТОВСТОНОГОВ. Надо найти место, где оба молчат. Узнав, что Глафира уходит в монастырь, Лыняев спешит узнать про писца. Это прокол Глафиры, она ожидала совсем другого. «Окажите мне маленькую услугу» — все заиграло в ней. Она ждет чего угодно, но не расспросов про писца.

У Островского в пьесе есть две провокации: поначалу волками выглядят Купавина и Лыняев, а Беркутов и Глафира — их жертвами.

386