Фракция правых в III государственной думе (1907-1912) Раздел 07. 00. 00 Исторические науки

Вид материала

Документы

Содержание Общая характеристика работы Объект исследования Предмет исследования Хронологические рамки Научная новизна Практическая значимость. Состояние научной разработки темы. Источниковая база. Апробация работы. Структура исследования.

Подобный материал:

• Государственной Думе Федерального Собрания РФ 27 июня 2007 Врамках доклад, 147.4kb.
• П. А. Столыпин (из речи в Государственной Думе, 5 декабря 1908 г.), 302.03kb.
• Международного Форума «От науки к бизнесу», 50.15kb.
• Отечественная историография о роли США в развязывании "холодной войны". Раздел 07., 598.2kb.
• Программа политической партии "союз правых сил", 148.6kb.
• Философия науки, 1477.04kb.
• В. В. Путин На выступлении в Государственной Думе с отчётом о деятельности Правительства, 955.48kb.
• Iii, подтема III, гл. 1, раздел 2, подраздел, 852.91kb.
• Курс «управление проектами» Авторы: Сооляттэ Андрей Юрьевич (Раздел I) Шулимов Андрей, 6709.56kb.
• Курс «управление проектами» Авторы: Сооляттэ Андрей Юрьевич (Раздел I) Шулимов Андрей, 6710.07kb.

МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

имени М. В. ЛОМОНОСОВА

ИСТОРИЧЕСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ


На правах рукописи


РОМОВ Роман Борисович


ФРАКЦИЯ ПРАВЫХ В III ГОСУДАРСТВЕННОЙ ДУМЕ

(1907—1912)


Раздел 07.00.00 Исторические науки

Специальность 07.00.02 Отечественная история


автореферат

диссертации на соискание учёной степени

кандидата исторических наук


Москва

2003

Работа выполнена

на кафедре истории России XIX — начала ХХ века

исторического факультета

Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова.

Научный руководитель:	Николай Дмитриевич Ерофеев, доктор исторических наук, профессор
Официальные оппоненты:	Валентин Валентинович Шелохаев, доктор исторических наук, профессор (РГАСПИ).
	Виктор Михайлович Шевырин, кандидат исторических наук (ИНИОН).
Ведущая организация:	Московский педагогический государственный университет.

Защита диссертации состоится «____» ___________ 2003 года в 16⁰⁰ часов на заседании Диссертационного Совета К.053.05.27 по отечественной истории при Московском государственном университете им. М. В. Ломоносова по адресу: Москва, Воробьёвы горы, МГУ, 1-й корпус гуманитарных факультетов, аудитория № 550.


С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке МГУ им. А. М. Горького (МГУ, 1-й корпус гуманитарных факультетов).


Автореферат разослан «_____» _______________ 2003 года.

Учёный секретарь Диссертационного Совета:

доктор исторических наук, профессор Н. В. Козлова.

Общая характеристика работы


Актуальность проблемы. В ходе становления или реконструкции либеральных государственных институтов становится особенно ценным предыдущий опыт, полученный во время первых попыток вживления подобных структур в ткань традиционного общества. Проблемы государственного строительства неминуемо заставляют обращаться к анализу общественной ментальности и её практического выражения в прошлом. История фракции правых III Государственной думы прекрасно иллюстрирует восприятие частью русского общества ломки в 1905 году устоявшихся политико-идеологических и государственно-юридических стандартов, характеризует попытку социальной самоидентификации, выработки адекватного ответа справа на вызов времени. Конфликт идей европоцентристского универсализма и национальной самобытности, лежащий в основе политической активности сторонников самодержавия в России начала ХХ века, — неизбежный спутник глобальной государственно-правовой унификации — процесса, который и сегодня определяет ход отечественной истории.

Научная актуальность исследования определяется необходимостью получить более полное и верное представление о деятельности правых монархистов для уточнения общей картины политической истории России.

Работу правых в III Думе можно определить как малоизученную. В качестве самостоятельной проблемы она вообще до сих пор не рассматривалась. Ещё в ходе работы Думы в оппозиционной периодике выработался определённый набор стереотипов, закреплённый в думский период и впоследствии усвоенный как отечественной, так и зарубежной историографией. Необходимость ревизии оценок, которые, не будучи ни детально подтверждены, ни оспорены практически ни в одном историческом исследовании, заняли своё место в учебниках и обобщающих трудах — основная побудительная причина этой работы.

Объект исследования — фракция правых в III Думе. При этом необходимо иметь в виду, что думская фракция в принципе не является самодостаточным субъектом политической жизни и может плодотворно изучаться только в широком контексте представляемого ею политического движения. Объект данного исследования рассматривается как структура, посредством которой реализовывалась одна из основных форм деятельности правых монархистов в Российской империи после 1905 г. Характеристики думской активности правых ценны именно тем, что дают материал для общей оценки черносотенства; поиск и определение таких характеристик вне обозначенного контекста были бы методологически ущербны. Потому в широком плане объектом исследования стало правомонархическое движение как таковое.

Предмет исследования — складывание фракции и существование её как автономного, но включённого в общий фронт политического организма. В соответствии с этим формулируется и цель исследования — проанализировать активность правых монархистов в III Думе, раскрыть устремления, принципы и политический смысл их деятельности.

Исходя из поставленной цели, были определены следующие задачи: изучить ход и итоги избирательной кампании правомонархических партий в III Думу, рассмотреть представления сторонников самодержавия о перспективах и задачах III Думы, осветить процесс конституциирования фракции правых и историю её участия во внутридумском фракционном противостоянии, охарактеризовать её состав и принципы организации.

Одной из центральных задач стало изучение законотворческой и запросной деятельности правых по следующим направлениям: земельная реформа и крестьянское переселение; окраинная политика и национальный вопрос; церковное и вероисповедное законодательство; народное просвещение; судебная реформа; местное самоуправление; финансовая политика, промышленность и рабочий вопрос; борьба с преступностью и революционным движением; государственная оборона; внешняя политика.

Неизбежно возникает вопрос об отношении к Думе правого фланга русской общественности за стенами Таврического дворца, о характере и степени воздействия этой части политически активного населения на депутатов Думы и осуществлении обратной связи между думцами и их избирателями. Политическая деятельность крупнейших реакционных организаций — Союза русского народа (СРН), Русского народного союза имени Михаила Архангела (СМА), Русского Собрания и др. также неизбежно была связана с работой III Думы. Не менее существенная тема — место правых в механизме функционирования III Думы, характер взаимоотношения между ними и «руководящим большинством». А детальный анализ содержательной части характеристик, данных Думе справа, и предложений по реформированию режима думской монархии даёт возможность сделать общие выводы об итогах самоопределения правых монархистов на политическом поле третьеиюньской монархии.

Хронологические рамки работы заданы периодом предыстории (предвыборная борьба, выборы) и функционирования III Думы. При этом, разумеется, нельзя было обойти вниманием историю правого монархизма до середины 1907 г., в особенности — самоопределение черносотенцев внутри складывающегося режима «думской монархии»; да и абстрагироваться от происходившего в заключительное пятилетие последнего царствования было бы неразумно.

При оформлении исследования совмещены хронологический и тематический принципы: расположение материала в основной части работы, с одной стороны, определено тематикой, с другой — частично хронологизируется как по главам, так и в рамках каждой главы. Использованы некоторые новейшие разработки в политологии и социологии — без претензии на создание полномасштабного междисциплинарного исследования.

Научная новизна работы заключается в попытке осуществить вышеперечисленные цели и выполнить задачи, до сих пор не решавшиеся историками. Выводы исследования позволяют уточнить существующие представления об идейных и организационных принципах правомонархического движения, его месте в русской жизни 1905—1917 гг., а также конкретизировать взгляды на третьеиюньскую политическую систему, её социальные характеристики, мнения о её устойчивости и объективно-исторических перспективах. Внесён определённый вклад в разработку методики исследования фракционной деятельности в Государственной думе.

Практическая значимость. Результаты могут быть использованы в обобщающих работах по истории правомонархического движения, политической истории России, истории представительных институтов в России, при разработке общих и специальных учебных курсов по той же тематике, а также в ходе изучения параллельных сюжетов русской истории начала ХХ века (деятельность других политических сил, взаимоотношения власти и общества и т. п.). Методику анализа деятельности партийной фракции в Думе возможно использовать в аналогичных работах.

Состояние научной разработки темы. До сего дня единственной работой, целиком посвящённой деятельности правой фракции в III Думе остаётся книга одного из депутатов, Г. Г. Замысловского, изданная в 1912 г. предвыборным комитетом монархистов. В ней подробно прокомментирован ход политической борьбы и законодательной работы фракции. Определяя позицию фракции, Замысловский, с одной стороны, подчёркивает её «оборонительный» характер — общие принципы столыпинских реформ не соответствовали устремлениям консерваторов, а небольшая численность фракции не позволяла участвовать в корректировке концепции преобразований, с другой, утверждает, что именно голос правых был зачастую решающим — либо образовывался правый блок, и принимался соответствующий закон, либо черносотенцы голосовали с левыми, и радикализованный до предела законопроект неминуемо погибал в Государственном совете. Но, разумеется, агитационная литература, пускай и глубоко аналитическая, не может решать те задачи, что ставит перед собою исследователь-историк.

Партийная публицистика 1907—1912 гг. определила принципиальные подходы к проблеме исследования, унаследованные советской и постсоветской историографией. Ближайшие соседи правых, националисты, в работе, аналогичной книге Замысловского по содержанию и статусу, оценивали их как союзников второго порядка (после октябристов), с которыми роднили позиции по религиозным и национальным вопросам, но разделяли взгляды «на существо и задачи представительных учреждений»¹. Неофициальная националистская литература отличалась большей чёткостью оценок. В ней правые представали «неполноценными», «несерьёзными» думцами, чужими для палаты, неспособными осознать значение представительства. В книге А. Лодыгина правые и кадеты — это две стороны антигосударственного фронта, главные разрушители Думы и всего «обновлённого строя». Правые — «непримиримые сторонники бюрократии и тех элементов, интересы которых были тесно связаны с существованием старого порядка»; они «желают только к бюрократическому строю приладить нечто вроде боярской думы, которая должна бы была состоять из их единомышленников — таких же врагов всяких реформ»². Нуждаясь в том, чтобы провести чёткую границу между собой и правыми, националисты выставляли последних врагами прогресса, политической перестройки России по европейскому образцу — и врагами русского государства, которое те губят в эгоистическом ослеплении собственными (сословными, национальными, имущественными) интересами. Октябристы также определяли чужие позиции на политическом поле, руководствуясь необходимостью доказать собственное исключительное значение, — через отождествление Думы как таковой с думским центром. В их книгах крайние правые представлены как горсть мракобесов, по крайней мере — думские изгои (также, как и левые). Дума показана единым октябристско-националистическим целым с двумя случайными, чужеродными флангами, депутаты от которых совершенно не настроены на созидательное законотворчество.

Кадетские идеологи в межреволюционный период ориентировались при делении политических сил прежде всего на отношение к мирной деконструкции самодержавного строя. Но расстановка сил в понимании кадетов отличалась от представленной националистами и октябристами. За основу бралась концепция двух лагерей — единого реакционного и единого оппозиционного: именно так можно было сохранить и поддержку со стороны революционных сил, и определённый контроль над их легальной деятельностью. Милюков трактовал думское большинство как единый фронт от крайних правых до октябристов, где правый фланг «взял на себя» защиту дворянских интересов, левый, не отказываясь от первой задачи, представлял, кроме того, крупную городскую буржуазию. Если центристы всячески подчёркивали несоответствие намерений сторонников самодержавия принципам столыпинской политики, то лидер кадет упирал на связи крайних правых с исполнительной властью — явные и тайные.

Краткие характеристики, на долгое время задавшие принципиальные позиции советской историографии, дал правым в нескольких статьях В. И. Ленин. Он считал правых «фракцией камарильи» («по крайней мере, в подавляющем большинстве своем»³). Расстановка сил в его понимании, разумеется, отличалась от кадетской. В статье «Политические партии за 5 лет третьей Думы» Ленин выявил три группы (и три соответствующих тактики) внутри Думы — правительственную («от Пуришкевича до Гучкова»), либеральную и демократическую. Существенных отличий между правыми и националистами Ленин не видел; по его мнению, оттенок, отличавший их, «совсем ничтожный: в сущности, это не две, а одна партия, поделившая между собою «труд» травли инородца, «кадета» (либерала), демократа и т. д. Одни погрубее, другие потоньше делают одно и то же»⁴.

В 1920—1930-е годы история III Думы не стала предметом серьёзного научного изучения — за исключением двух исследований М. К. Корбута по рабочему законодательству, где в нескольких словах была описана и позиция правой фракции. Появились также два «психологических очерка» о правых думцах — С. Любошица о В. М. Пуришкевиче и Д. Заславского о В. В. Шульгине⁵. Обе книги, написанные преимущественно по материалам прежней службы в редакциях лево-либеральных газет, стали публицистическими однодневками. Их отличали неряшливость при подаче фактов, тенденциозность в подборе источников; едва ли не половина сочинения о Пуришкевиче вообще была написана по свежим историческим анекдотам.

С конца 1940-х по конец 1980-х годов появилось довольно много исследований, целиком и отчасти посвящённых тем или иным аспектам истории III Думы, но деятельность правой фракции рассматривалась в них, как правило, очень кратко и в повествовательном ключе. Воссоздание всесторонней картины политической истории России в 1907—1914 гг. было начато А. Я. Аврехом. Ленинские оценки и схемы, изначально ориентированные на выполнение конкретных задач в условиях текущей политической борьбы, задали жёсткие рамки авреховской концепции. Исследователь утверждал, что перед всеми несоциалистическими силами после подавления первой революции стоял вопрос лишь о темпах преобразований. «Царизм, создав III Думу, тем самым в принципе признал необходимость и неизбежность буржуазных реформ в области управления страной. В этом отношении весь третьедумский помещичье-буржуазный лагерь занимал одинаковую позицию»⁶. ««Оппозицию» справа «либеральному» кабинету Столыпина» он считал чисто тактическим приёмом черносотенцев. В самой Думе «хозяином положения… были именно правые»⁷.

Е. Д. Черменский справедливо оспорил тезис Авреха о доминации правых и в самой Думе и в право-октябристском большинстве (последнему Аврех также приписывал господство в Таврическом дворце). В своей критике историк тоже, в свою очередь, опирался по преимуществу на ленинские аксиомы: признание «безраздельного господства правых в III Думе равносильно, по сути дела, отрицанию двух думских большинств, а следовательно, и всей политики думского бонапартизма»⁸. Тот же источник заставлял Черменского, уже в полном согласии с Аврехом, при описании правого фланга III Думы определять полторы сотни депутатов как «черносотенцев», не разделённых какими-либо существенными противоречиями. «Фракцией камарильи» представали думские правые и в исследованиях В. С. Дякина. Стержнем политической борьбы в 1907—1911 ему виделось противоборство бонапартистского (столыпинского) и легитимистского (реакционного) течений внутри самодержавно-крепостнического лагеря. Дякин также считал, что реформы Столыпина отвечали широко понятым интересам дворянства и должны были укрепить царизм, приспособив его к новой обстановке. Блок «ничего не забывших и ничему не научившихся» не желал поступиться сиюминутными интересами ради долгосрочных выгод, а потому выступил против Столыпина — существование принципиального конфликта Дякин, в отличие от Авреха, признавал⁹. Непримиримое отношение правых к Столыпину-реформатору, основанное на идентичных мотивах, подчёркивал А. П. Бородин¹⁰.

В работах Ю. Б. Соловьёва наиболее ярко проявился постепенный возврат к либерально-позитивистской историософии. В её терминах возможно было говорить лишь о двух векторах государственного развития — «прогрессивном» и «реакционном». На исторической сцене опять появлялись фактически два лагеря — либерально-революционный и самодержавно-дворянский. Задачей самодержавия и дворянства после первой революции, Соловьёв считал «приспособиться к теперь уже необратимому процессу обуржуазивания, произведя необходимую перестройку. И семилетие 1907—1914 гг. было для них в этом смысле годами решающего испытания»¹¹. Испытание выдержать не удалось — весь предвоенный период превратился в поэтапную «реконкисту самодержавия», реванш реакционных сил, подавление зачатков прогрессивных реформ, самоубийственный триумф консерваторов. Соловьёв посвятил несколько слов и собственно фракции правых в III Думе — «под малоавторитетным водительством» А. С. Вязигина «орудовала в Таврическом дворце небольшая группка, почти сплошь состоявшая из лишенных всякого веса и значения персонажей»; «единственно, на что она была способна, — это неуклюже суетиться или просто поднимать невероятный шум и гвалт, тоже, однако, выходившие невпопад и некстати»¹².

За последние полтора десятка лет историография нашего вопроса значительно обогатилась — хотя он по-прежнему неизменно оставался на втором плане. Опубликовано несколько новых статей, посвящённых выборам в III Думу; думская история изучается в сословном и региональном аспектах; заметный исследовательский интерес вызывают темы регулирования национальных отношений, реформы церковного и вероисповедного законодательства, вопросы государственной обороны¹³. С. А. Степанов первым на монографическом уровне исследовал черносотенное движение в 1905—1914 гг. Разумеется, не были обойдены вниманием и сюжеты, связанные с III Думой. Историк изложил ход выработки предвыборной стратегии центральным руководством СРН, обратив внимание на то, что большинство местных отделов СРН действовало на выборах по своему усмотрению; охарактеризовал состав правого крыла палаты; провёл линию между правыми и умеренными: последние «соглашались с необходимостью существования законодательных учреждений», «одобряли планы реформ и не вели критической кампании против правительства» — но, подобно предшественникам, нашёл, что всё определялось тактическими соображениями — «являясь защитниками помещичьих интересов», умеренные «действовали чуть более тонкими методами по сравнению с Марковым и Пуришкевичем»¹⁴.

В книге «Российский консерватизм и реформа» М. Н. Лукьянов описал социальный портрет правого парламентария, а также дал обзор претензий сторонников самодержавия к Думе как к государственному институту. Лукьянов заключает, что «идея представительного правления оставалась чуждой для российского консерватизма», но черносотенцы, занявшие кресла в Таврическом дворце, смирились с Думой и стремились максимально использовать ее в своих интересах, рассматривая в качестве желательной перспективы лишь паллиативные меры вроде реформы избирательного закона. К сходным выводам пришёл Ю. И. Кирьянов. Правые, писал он, видели свою задачу в том чтобы, с одной стороны, пользоваться Думой как инструментом воздействия на исполнительную власть и общественное мнение, с другой — способствовать ее преобразованию в законосовещательное учреждение. Историк констатировал «молчаливое несогласие» большинства черносотенцев с установившимся государственным строем. Но лишь небольшая группа крайних правых прилагала усилия к восстановлению неограниченного самодержавия¹⁵.

Буквально за несколько последних лет появилось большое количество исследований о правомонархическом движении в регионах России¹⁶. Многие из таких работ содержат информацию о третьедумской предвыборной кампании на местах и о реакции местных правомонархических организаций на деятельность Думы в 1907—1912 гг.; в некоторых также уделено внимание собственно депутатской работе черносотенцев, представлявших ту или иную губернию.

Работы иностранных учёных не очень обогатили в содержательном плане историографию проблемы. Подавляющее большинство зарубежных исследователей при анализе политической истории России начала ХХ века ориентировалось на уже существующие концепции советских историков. Достаточно подробный и самостоятельный анализ содержится в работах Роберта Эдельмана и Дона Росона. Эдельман увидел фракцию правых как «разобщённое собрание реакционеров, редко проявлявших идеологическое единство или парламентскую дисциплину»¹⁷. В нескольких словах Эдельман дал фрагментарный очерк законотворческой деятельности правых: «Любые попытки конкретизировать их взгляды разбивались о слишком общий стереотип «Самодержавия, Православия и Народности». Антисемитизм и одержимость борьбой с революционным движением были также обычны для них. Было бы рискованно пытаться уточнить что-либо сверх этой довольно размытой характеристики. С подозрением относясь к политическим партиям и думским фракциям, представлявшим, как считалось, групповые интересы, правые заявляли о своей верности самодержавию как голосу, по их мнению, всей России. Они также отвергали любые политические акции, способные так или иначе подорвать неделимость Империи»¹⁸.

Источниковая база. Рассматривать деятельность фракции в представительном органе власти возможно как минимум в двух аспектах. Во-первых, сконцентрировавшись на анализе программных установок и стоящих за ними интересов определённых социальных групп, попытаться проследить, как эти установки выражались в выступлениях ораторов фракции, заявлениях и запросах, позициях при голосовании. Во-вторых, не отказываясь полностью от первой задачи, можно уделить равное внимание и внутрифракционной работе, взаимоотношениям отдельных групп депутатов внутри самой фракции; рассмотреть её как часть парламентского механизма и актора текущей политической жизни. В первом случае основным источником становятся официальные документы: стенограммы заседаний палаты, а также думских комиссий и фракционных совещаний, запросы, печатные труды идеологов движения, агитационная литература и пр. Если же избрать второй вариант (а в данной работе мы старались идти именно по этому пути), круг источников заметно расширяется.

Главным источником, однако, и в этом случае остаются стенограммы думских заседаний. Это разнородный и очень объёмный материал, требующий кропотливой работы. Но требующий неизбежно — помимо представления о том, каковы были идеологические принципы, объединившие депутатов во фракцию, какое отражение фракционная программа получила в речах с думской кафедры, стенографические отчёты способны предоставить и множество других сведений. Участие в общих прениях — едва ли не основная работа депутатов, именно на основе прений мы можем оценить степень включённости фракции в думский механизм и её роль в нём. Стенографические отчёты дают бесценный материал и для характеристики русской политической культуры начала века.

По результатам работы III Думы были изданы, помимо стенографических отчётов, некоторые другие материалы, способные расширить представления о роли в ней правых. Это ежегодные «Приложения к стенографическим отчетам», где содержатся тексты запросов, обращений, законодательных инициатив, докладов по законопроектам; «Обзоры деятельности комиссий и отделов», а также трёхтомный «Обзор деятельности Государственной думы третьего созыва 1907—1912». Вскоре после думских выборов были частично обнародованы статистические материалы по ним.

После 1917 г. было осуществлено два масштабных издания архивных материалов по истории правого монархизма. Первое — в 1929 г. — содержало материалы Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства¹⁹. Специфические задачи комиссии, акцентировавшей внимание на противоправной деятельности монархистов и связях черносотенцев с исполнительной властью, не способствовали попаданию в сборник источников по истории правой фракции III Думы. Значительно больше документов по нашей теме содержит двухтомник «Правые партии. 1905—1917», подготовленный Ю. И. Кирьяновым и вышедший в свет в 1998 г.²⁰ Это протоколы предвыборных совещаний, материалы всероссийских съездов монархических партий, деловая внутрипартийная переписка, обращения к избирателям и т. д. Издание отличает значительный объём опубликованного материала и достаточная репрезентативность при неизбежной избирательности публикации. Его дополняют несколько журнальных публикаций, не вошедших в сборник целиком. К исследованию также привлечены отчёты о деятельности правомонархических организаций, стенограммы их всероссийских и региональных съездов.

Мемуарная литература по нашей тематике тоже довольно обширна. Это воспоминания депутатов Думы, других политических деятелей, представителей центральной и местной администрации, записки частных лиц о предвыборной кампании, ходе выборов, иных аспектах политической жизни того времени. Как наиболее содержательные можно выделить записки В. В. Шульгина, мемуарные отступления в «Войнах тёмных сил» Н. Е. Маркова, воспоминания и дневник руководителя думской канцелярии Я. В. Глинки; много ценного материала содержится в воспоминаниях депутатов III Думы митрополита Евлогия, А. И. Гучкова, П. Н. Милюкова, Н. В. Савича, С. И. Шидловского. В 1928 г. в «Красном архиве» был опубликован дневник одного из лидеров фракции правых, лидера Объединённого дворянства графа А. А. Бобринского²¹. Дневник Бобринского отрывочен, захватывает небольшой отрезок времени и очень краток. Большую ценность в этом отношении представляет дневник другого члена фракции, витебского протоиерея Ф. И. Никоновича. На протяжении трёх лет Никонович кропотливо фиксировал основные события фракционной жизни. Вместе с тем, на содержание дневника очень влияли недостаточная политическая осведомлённость автора, а также то, что дневник был предназначен для немедленной публикации в «Полоцких епархиальных ведомостях».

Нельзя обойти вниманием политическую публицистику: работы самих членов правой фракции, сочинения других авторов правомонархического лагеря о III Думе и её законотворческой деятельности (в особую группу нужно выделить огромный массив полемических сочинений о церковных и вероисповедных реформах), общие работы по итогам третьедумского пятилетия, исследования по отраслям думского законотворчества.

Сложнее ситуация с архивными источниками. Основным фондообразователем для документов к центральной части исследования должна, по идее, являться сама фракция. Архив правой фракции III Думы в 1907—1912 существовал, вёл его и отвечал за сохранность фракционный секретарь П. В. Березовский. Осенью 1912-го архив, по всей вероятности, был передан руководству правой фракции IV Думы. Возможно, он был слит с архивом марковского СРН, уничтоженным во время февральской революции, возможно, существовал автономно — и тоже погиб в 1917 г. Так или иначе, сколько-нибудь цельного корпуса документов такого рода до сих пор не выявлено.

Отсутствие фракционного архива заставляет обратить особое внимание на фонды правомонархических организаций в Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ). В меньшей степени — на фонд СРН (ГАРФ, ф. 116), документы которого дополняют картину предвыборной активности черносотенцев, в большей — на фонд СМА (ГАРФ, ф. 117). СМА с 1908 по 1912 гг. усилиями своего лидера В. М. Пуришкевича был очень плотно связан с правой думской фракцией; помимо того, что фонд даёт представление о деятельности самого Пуришкевича как депутата Думы, здесь отложился самый разнообразный материал о работе фракции над законопроектами и о контактах её вне Думы. Обширные материалы перлюстрации частных писем русских общественных деятелей, в том числе правых депутатов III Думы, а также отчёты полицейского надзора за деятельностью черносотенцев содержатся в фондах 4-го делопроизводства и Особого отделения Департамента полиции (ГАРФ, ф. 102, оп. 116-126, 226-247, 265). Привлечены материалы и из других фондов ГАРФ: Постоянного Совета Объединенных дворянских обществ (ф. 434), некоторых личных фондов, коллекции рукописей Царскосельского дворца.

Значительная — и наиболее ценная — часть думской делопроизводственной документации публиковалась уже в процессе работы представительства (стенографические отчёты, законопроекты, запросы, отчёты о деятельности комиссий и др.). Но фонд Государственной думы (Российский государственный исторический архив (РГИА), ф. 1288) и поныне содержит много неопубликованных материалов, которые невозможно обойти вниманием. Прежде всего это личные дела депутатов, стенограммы и протоколы комиссионных заседаний. Были использованы отдельные документы и из некоторых других фондов РГИА. Обработан также большой массив агитационных материалов правых организаций, хранящийся в Отделе редкой книги Государственной общественно-политической библиотеки. Немалую ценность представляют практически не введённые в научный оборот воспоминания члена Главной палаты СМА Ю. С. Карцова, текст которых находится в архиве Всероссийской мемуарной библиотеки Общественного фонда А. Солженицына.

В связи с недостатком архивных сведений по истории фракции, особое значение приобретают материалы периодической печати. Интерес общества к III Думе, несмотря на изначальные сомнения в её силе, самостоятельности и дееспособности, был огромен. В газетах регулярно появлялись не только обозрения парламентских дебатов, но и сообщения о событиях внутри фракций, аналитические материалы, стенограммы прений. При изучении темы обработаны материалы общероссийских газет, представлявших правую часть политического спектра — от либерального консерватизма до крайней реакции («Вече», «Гроза», «Колокол», «Московские ведомости», Новое время», «Свет» и др.), центральных органов правомонархических организаций («Вестник Русского Собрания», «Вестник Союза русского народа», «Земщина», «Русское знамя», «Прямой путь») и их местных отделений, общеполитических региональных изданий правомонархической ориентации. Обработаны материалы большого числа местных газет за период предвыборной кампании, выборов и начала работы Думы.

Апробация работы. Диссертация была обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры истории России XIX — начала ХХ века исторического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова 3 марта 2003 г. Работа прошла апробацию на нескольких научных конференциях, организованных МГУ им. М. В. Ломоносова (апрель 2000), Св.-Тихоновским богословским институтом (январь 2002), Воронежским государственным университетом (октябрь 2002). Результаты исследования обобщены в ряде публикаций.

Структура исследования. Диссертация состоит из введения, четырёх глав и заключения. В качестве приложений даны статистика партийного представительства в Думе по сессиям и регионам, таблица «Правый фланг III Думы по результатам выборов и в 1907—1912 годах», список членов правомонархических организаций — депутатов Думы, биобиблиографический справочник «Правая фракция III Государственной думы», хроника внедумской политической активности правых депутатов, список использованных источников и литературы.