Правовое обеспечение военных реформ 60 70-х годов XIX века в россии (историко-правовое исследование)

Вид материала

Исследование

Содержание Выводы по третьему параграфу Выводы по второй главе

Подобный материал:

• Военно-судебная система россии во второй половине XIX века (историко-правовое исследование), 331.71kb.
• Оперативно-розыскная деятельность в россии: организация, методы, правовое регулирование, 755.85kb.
• Примерный учебный план повышения квалификации специалистов Карельского уфас россии, 19.95kb.
• Мусульмане урало-поволжья в условиях изменения общественно-политического строя россии, 447.27kb.
• Эволюция института усыновления в российском праве XVIII-XX вв. (Историко-правовое исследование), 330.43kb.
• Организационно-правовые формы надзора и контроля за соблюдением законодательства, 378.65kb.
• Курс лекций по русской литературе конца XIX начала XX века для студентов факультета, 1755.86kb.
• Организация Варшавского Договора. Документы и материалы. М., 1975. Органы поиска мвд, 18.5kb.
• Б. В. Сидоров аффект. Его уголовно-правовое и криминологическое значение социально-психологическое, 2430.35kb.
• Языковой портрет русских публицистов 60-х годов XIX века. Историко-дискурсивное исследование, 835.63kb.

§ 3. Нормативное обеспечение реформы в области

подготовки военных кадров


Создание правовой базы реформы системы военного образования явилось важнейшей составной частью военных преобразований 60-70-х годов XIX века. Ее необходимость обусловливалась как неудовлетворительной постановкой подготовки офицерских кадров, обнаружившихся со всей очевидностью в период Крымской войны, так и рядом других причин, характеризующих своеобразие места и роли военного образования в научной, культурной и социально-политической жизни России того времени.

Наиболее последовательным критиком старой системы образования был Д.А. Милютин, хорошо знавший все ее недостатки²⁴⁸. И поэтому так же, как и реформы в области военного управления, комплектования и устройства войск, преобразования в подготовке кадров непосредственно связаны с его именем, а основные направления реформирования военного образования изложены были им в записке Александру II «Мнение о военно-учебных заведениях»²⁴⁹, в которой Военный министр подробно изложил свою точку зрения на существующую систему военного образования, а также на необходимые в этой области изменения.

Основное внимание Д.А. Милютин сконцентрировал на следующих недостатках: дороговизне подготовки выпускников кадетских корпусов, его низком качестве и небольшом выпуске, раннем выборе профессии и быстром уходе со службы, неправильно поставленном воспитательном процессе.

Так, по расчетам Милютина, ежегодный расход на кадетские корпуса составляет 4 712 000 рублей, в то время как среднее количество выпускаемых из корпусов офицеров составляло 494 человека. «Следовательно, – писал Д.А. Милютин, – на каждого удовлетворительно обученного офицера издерживается по 9 538 рублей»²⁵⁰. Если учесть, что часть выпущенных из корпусов офицеров вскоре выходила в отставку, а многие выпускники продолжали службу по гражданскому ведомству, то общий расход на подготовку одного офицера для армии увеличивался до 12-13 тыс. рублей.

Между тем, продолжал Военный министр, образование и воспитание, даваемое юношам за столь дорогую цену, не удовлетворяет требованиям военной службы. Во-первых, общее количество офицеров, выпускаемых из кадетских корпусов, было крайне незначительно, обеспечивая лишь потребность в них гвардии и специальных родов оружия. Во-вторых, несмотря на то, что в сравнении с офицерами, произведенными из юнкеров, питомцы кадетских корпусов в отношении общего образования имели несомненное преимущество, в вопросах военной службы «…они большею частью вовсе не имеют понятия...»²⁵¹. Более того, указывал Д.А. Милютин, в последнее время среди офицеров, выпущенных из кадетских корпусов, «...стало заметно даже весьма вредное направление нравственное, от которого можно опасаться пагубных последствий для самой армии»²⁵², подразумевая под этим распространение революционных настроений.

Одной из главных причин неудовлетворительной подготовки офицеров в кадетских корпусах Д.А. Милютин считал смешение двух разнородных учебных целей. «Правительство, – писал он, – основывая кадетские корпуса ... имело постоянно две совершенно разносторонние цели, которые желало связать в одних и тех же учреждениях. Главное назначение их состояло в том, чтобы приготовить для армии образованных офицеров; но, в то же время, была и другая цель – дать средство к воспитанию детям тех лиц, которые служили или служат государству на поприще военном или гражданском, – цель, очевидно, благотворительная»²⁵³. В результате слияния двух целей, считал Д.А. Милютин, кадетские корпуса стали заведениями воспитательными, а не исключительно образовательными»²⁵⁴.

Другой причиной неудовлетворительной подготовки кадетов являлась ранняя профессиональная ориентация. Из-за того, что определение в корпус производилось в детском возрасте, устранялся выбор военной службы по призванию, так как родители, стремясь дать детям даровое воспитание, не задавались вопросом, соответствует ли оно способностям их сыновей. «А между тем, – писал Д.А. Милютин, – ни для какого рода занятий не имеет такой важности определенное к нему призвание, как для военного ремесла, которое столь резко выделяет человека из обыкновенных условий общего гражданского быта»²⁵⁵.

По мнению Милютина, для того чтобы приобрести знания, необходимые для офицера, нужно не более 2-3 лет, в то время как кадетские корпуса подготавливают своих питомцев к офицерскому званию в течение 7-8 и более лет. Между тем долголетнее воспитание в корпусе не могло основательно ознакомить будущего офицера с конкретными условиями его дальнейшей службы, которые нельзя изучить вне пребывания в армии. «Каким образом, – ставил вопрос военный министр, – объяснить кадету его будущие обязанности, когда он не имеет еще понятия ни о солдате, ни о солдатской жизни?»²⁵⁶.

В результате своего анализа Д.А. Милютин делал вывод, что постановка военного образования в кадетских корпусах явно неудовлетворительна и требует коренной реорганизации. С этой целью систему военного образования необходимо было построить следующим образом:

- гимназический курс вне армии;

- окончание юнкерского училища в войсках;

- офицеры специальных родов оружия (артиллеристы и саперы) после юнкерского училища учатся 1-3 года в профильной академии;

- после 4-х лет офицерской службы в войсках - возможность поступления в Академию Генштаба.

Первоначальный состав для формирования офицеров должны составлять юнкера, принимаемые на службу по окончании домашнего воспитания или в каком-либо гражданском заведении и выдержавшие экзамен из общих наук не ниже гимназического курса. Подготовка к офицерскому званию должна состоять в практическом ознакомлении юнкеров со всеми требованиями и условиями военной службы при самих войсках и вместе с тем в приобретении необходимых для офицера научных военных сведений в особых юнкерских училищах»²⁵⁷. Д.А. Милютин указывал на необходимость открытия юнкерских училищ в каждом военном округе. Количество учащихся в них должно было составлять, по его расчетам, 3000 человек, чтобы при двухлетнем сроке обучения юнкерские училища могли бы ежегодно выпускать в войска до 1 500 офицеров.

Кадетские корпуса, по мнению Военного министра, следовало преобразовать в гражданские учебные заведения - гимназии или реальные училища – и, тем самым, восстановить нормальную соразмерность в распределении средств государства на образование общее и военное. Так, по расчетам Милютина, во Франции на общее образование тратили в 9 раз больше, чем на военное, в Пруссии – в 19 раз больше, а в России это соотношение составляло 1:1²⁵⁸. Данное мнение Д.А. Милютина о неэффективности кадетских корпусов и их дороговизне также последовательно поддерживал и министр народного просвещения А.В. Головнин, отмечавший, что средства, выделяемые военно-учебным заведениям, могли бы быть затрачены на содержание 10 университетов или 150 гимназий, или 428 прогимназий, или 10 тысяч народных училищ²⁵⁹.

Но программа реорганизации военно-учебных заведений встретила не только сторонников, но и весьма влиятельных противников, прежде всего в вопросе о будущем кадетских корпусов. Сторонниками сохранения кадетских корпусов выступила часть генералитета, в том числе новый начальник Штаба военно-учебных заведений Д.В. Путята, директор Павловского кадетского корпуса П.С. Ванновский²⁶⁰, профессор Военной Академии Н.В. Медем, генералы А.Н. Сутгоф, М.И. Богданович и др. Настаивая на сохранении кадетских корпусов, Н.В. Медем, например, писал: «Кадетские корпуса везде открыты преимущественно дворянству и другим высшим сословиям и потому весьма много содействуют к сохранению и распространению в армии того консервативно-монархического духа, которым проникнута большая часть дворянства...»²⁶¹.

На стороне противников ликвидации кадетских корпусов выступил и Император Александр II. М.И. Драгомиров в своих записках отмечает, что Император якобы сказал Д.А. Милютину: «С кадетами обожди, повремени, оставь их, я их любил и люблю; не уничтожай и не ломай кадетских корпусов»²⁶². Свое мнение Александра II заставила сменить только целая серия "кадетских бунтов", охвативших корпуса в 1862-1863 гг.

Для обобщения дискуссионного материала и рассмотрения необходимых перемен в военно-учебных заведениях по инициативе военного министра Главный начальник военно-учебных заведений своим приказом от 12 октября 1862 г. создает Особый комитет. В его состав вошли члены состоявшего при великом князе Совета о военно-учебных заведениях, представители Министерства народного просвещения, а также ряд других лиц. Самое деятельное участие в работе комитета принимал Д.А. Милютин²⁶³.

В приказе по поводу создания Особого комитета великий князь Михаил Николаевич указал также общие основания, на которых «полезно было бы осуществить» реорганизацию военно-учебных заведений: «Отделить общие классы от специальных и устройство этих последних преобразовать таким образом, чтобы молодые люди, приготовляющиеся к военному поприщу, были точнее поставлены в условия военного воспитания и действительной военной службы; общие классы устроить на иных началах; наконец, изыскать способы к уменьшению расходов по военно-учебным заведениям вообще и сбережения, могущие вследствие этого открыться, обратить на восполнение средств Военного министерства и Министерства народного просвещения»²⁶⁴.

В конце ноября Особый комитет разработал основные положения (по сути – план) будущей реформы. Они были утверждены приказом по военно-учебным заведениям от 1 декабря 1862 г. № 3037 и сводились к следующему. Во-первых, отделить специальные классы от общих, устроив те и другие на началах, соответствующих возрасту учащихся и характеру двух различных отделов учения. Во-вторых, усилить в специальных классах, в соразмерности с теоретическим учением, практические упражнения по предметам военных наук, и предоставить воспитанникам этих классов большей самостоятельности в их занятиях и образе жизни, поставив их, в то же время, в строгие условия военной дисциплины и порядка действительной службы. В-третьих, устройство классов общих, по воспитательной и учебной части, сблизить, по возможности, с устройством общих училищ гражданского ведомства. В-четвертых, уменьшить число воспитанников в военно-учебных заведениях, закрыв некоторые из них; а сбережения, которые могут произойти, за изменением устройства и состава заведений, обратить частью в пособие Министерству народного просвещения на усиление общеобразовательных и преимущественно реальных училищ, а частью в пособие Военному министерству на учреждение юнкерских школ при войсках, для доставления средств к приобретению необходимого образования молодым людям, поступающим в значительном числе на службу в войска юнкерами²⁶⁵.

Работа по конкретизации утвержденных положений была передана затем в специальные комиссии по учебной, воспитательной, хозяйственной и административной частям, образованные из членов комитета. Предложения этих частных комиссий вносились на окончательное обсуждение Особого комитета.

Преобразование системы военного образования проводилось последовательно, в ряд этапов. Началось оно с реорганизации центрального управления военно-учебными заведениями.

В связи с тем, что Главный Начальник военно-учебных заведений великий князь Михаил Николаевич был назначен наместником Кавказского края, Указом Александра II от 21 января 1863 года управление военно-учебными заведениями было передано Военному министерству. На основе Штаба Главного Начальника военно-учебных заведений и Управления училищ военного ведомства создавалось Главное управление военно-учебных заведений (ГУВУЗ) с правами департамента Военного министерства²⁶⁶. Главным начальником военно-учебных заведений был назначен сподвижник Д.А. Милютина генерал-майор Н.В. Исаков, а его помощником – генерал Н.В. Корсаков. Н.В. Исаков стал и новым председателем Особого комитета по разработке военно-образовательной реформы.

Дальнейшая разработка и реализация намеченных преобразований производилась уже непосредственно под руководством Д.А. Милютина.

В августе 1863 года издается временное Положение о ГУВУЗе, в состав которого вошли четыре отделения (инспекторское, учебное, хозяйственное и контрольное), общее присутствие (для наблюдения за правильностью ведения хозяйственных дел), Педагогический комитет, канцелярия и военно-судебная часть. При ГУВУЗе также состояли Педагогическая библиотека с музеем учебных пособий и архив²⁶⁷.

Для установления непосредственной связи высших военных и военно-специальных учебных заведений с теми ведомствами, для которых они готовят офицеров, военные академии и училища были выведены из подчинения ГУВУЗа и переданы под начало соответствующих должностных лиц²⁶⁸.

В ведении ГУВУЗа остались только военно-учебные заведения 2-го и 3-го классов, которые предполагалось создать из кадетских корпусов (военные училища, военные гимназии и однородные с ними заведения – училища военного ведомства). Кроме того, за ГУВУЗом закреплялось учебно-методическое руководство всеми классами военно-учебных заведений (от военных академий до прогимназий).

Важнейшим направлением деятельности ГУВУЗа стала разработка новой нормативно-правовой базы деятельности военно-учебных заведений в связи с их реорганизацией. В течение 1863-1869 гг. были утверждены положения для каждой категории преобразованных заведений, которые составили книгу XV Свода военных постановлений 1869 г.²⁶⁹

В мае 1863 г. Особый комитет под председательством Н.В.Исакова завершил разработку основных направлений реформы военно-учебных заведений. В окончательной редакции они выглядели так:

1. Сохранить за военно-учебными заведениями прежнее назначение - готовить для специальных родов оружия и армейских частей, в особенности для замещения старших воинских должностей, офицеров, получивших достаточное общее и военное образование.

2. Число воспитанников в этих заведений определить условием, чтобы из них ежегодно поступало на службу от 400 до 500 офицеров.

3. Отделить специальные классы кадетских корпусов от общих в особые заведения.

4. Устроить специальные классы таким образом, чтобы молодые люди, приготовляющиеся к военному поприщу, были точнее поставлены в условиях военного воспитания и действительной службы.

5. Изменить устройство заведений с общими классами согласно современным требованиям педагогики как по части воспитательной, так и по части учебной, и прекратить в этих заведениях фронтовые (полевые) занятия, как несоответственные возрасту воспитанников.

6. Уменьшить число военно-учебных заведений, чтобы сэкономленные средства обратить на учреждение юнкерских школ при войсках, а также, если окажется возможным, уделить министерству народного просвещения для усиления общеобразовательных заведений.

Предложения Особого комитета были утверждены Александром II и 14 мая 1863 г. он повелел Военному министру приступить к реформированию системы военного образования²⁷⁰.

В целях системного представления о проведенных преобразованиях рассмотрим их в отдельности по каждому классу военно-учебных заведений, начиная с военных академий.

Система высшего военного образования подверглась реформированию как по своему устройству, так и по организации учебно-воспитательного процесса.

Начиная с 1863 г. при непосредственном участии Военного министра начали вноситься серьезные изменения в учебный процесс Академии Генерального штаба, которые затронули профиль академии, основы программных требований, а также постановку учебных занятий. Задача перестройки учебного курса заключалась в необходимости готовить не военных теоретиков, оторванных от жизни армии, а высокообразованных офицеров Генерального штаба, хорошо знакомых со всеми сторонами военной организации. В соответствии с этим направлением было разработано новое положение об Академии Генерального штаба, а учебный план и сам учебный процесс подверглись серьезным изменениям²⁷¹.

На общем отделении Академии число слушателей, принимаемых ежегодно, было ограничено 50 офицерами, что признавалось вполне достаточным для нужд Генерального штаба. Приему подлежали лишь офицеры, прослужившие в войсках не менее 4 лет, причем не менее двух - на строевых должностях. Программные требования были также повышены.

В целях придания академическому курсу практического характера и его оптимального сочетания с углубленным изучением теоретических вопросов был разработан новый учебный план, подразделивший все изучаемые предметы на две группы: главные и вспомогательные. К числу первых относились тактика, стратегия, военная история, военная администрация, военная статистика, геодезия, картография и топография. Ко вторым — сведения из артиллерии и инженерной части, политическая история и иностранные языки. В курс тактики было включено значительное количество практических занятий. С 1869 года получила развитие новая форма проведения занятий – военная игра.

С этого же года в связи с увеличением требований к офицерам, оканчивающим Академию, был введен дополнительный шестимесячный курс. В результате общая продолжительность обучения составила 2,5 года.

Проведенные мероприятия позволили существенно улучшить подготовку офицеров Генерального штаба. Однако в силу незначительного числа слушателей Академии, общее количество офицеров с высшим военным образованием все же не могло удовлетворить потребностей армии. Существенные изменения были произведены в Артиллерийской и Инженерной академиях²⁷².

Самую существенную реорганизацию предстояло пережить кадетским корпусам. Этот класс военно-учебных заведений предложено было разделить на два: на основе специальных (военно-образовательных) классов создать военные училища и придать им чисто военную организацию, а оставшиеся общеобразовательные классы преобразовать в военные гимназии. Последние предполагалось сохранить в системе Военного министерства лишь временно. «Упразднение этих классов, - указывалось в решении Особого комитета, - может иметь место только со временем, когда вследствие развития реальных училищ и других благоприятных обстоятельств число молодых людей, поступающих в военную службу из гимназий, будет соответствовать потребностям армии»²⁷³.

Во второй половине 1863 г. было принято решение об упразднении специальных классов всех кадетских корпусов и создании на их базе военных училищ²⁷⁴. Открытым в том же году училищам, по традиции, присваивались имена членов императорской семьи²⁷⁵. Продолжительность обучения в военных училищах составляла два года. Общий контингент юнкеров (так стали называть учащихся всех военных училищ) в трех училищах составлял 900 человек. Все военные училища готовили офицеров для пехотных частей²⁷⁶. Таким образом, уже в первые годы после преобразования эти училища могли ежегодно выпускать свыше 400 офицеров. Оканчивавшие училища по первому разряду получали чин подпоручика, по второму - прапорщика²⁷⁷.

Не подверглись преобразованиям только особые Пажеский и Финляндский кадетские корпуса, специальные классы которых пользовались правами военного училища. В 1865 году из бывшей Школы гвардейских подпрапорщиков и юнкеров, которая с 1859 г. именовалась Николаевским училищем гвардейских юнкеров, создается Николаевское кавалерийское училище с контингентом юнкеров в 240 человек.

Создание Николаевского кавалерийского училища обеспечивало в некоторой степени пополнение кавалерийских частей специально подготовленными офицерами, в то время как до этого офицеры в кавалерию рекрутировались из лиц, оканчивавших пехотные училища. Во всех указанных военно-учебных заведениях обучалось 1250 молодых людей²⁷⁸.

Военные училища сразу же приобрели чисто военную организацию (в строевом отношении каждое училище составляло батальон, подразделявшийся на роты), причем внутренний распорядок в них был основан на строжайшем соблюдении требований воинской дисциплины. Это резко отличало военные училища не только от специальных классов дореформенных кадетских корпусов, но и прежних военных училищ, в которых отсутствовала четкая военная организация.

Согласно Положению о военных училищах, утвержденному в 1867 году, прием в них производился из лиц тех сословий, которые не были обязаны рекрутской повинностью, т.е. их сословность сохранялась. Только после введения в 1874 году всеобщей воинской повинности было разрешено принимать в училища лиц всех сословий. Однако и после этого большая часть юнкеров принадлежала к числу дворян²⁷⁹.

На первых порах ГУВУЗ предоставило военным училищам широкую инициативу в определении объема курсов, методики преподавания и выборе учебных пособий. Каждое заведение получило возможность избрать из составленных для них руководств «лучшее для своего употребления и продолжать в будущем усовершенствовать его…». В последующем на основе обобщения опыта преподавания предполагалось принятие руководства, общего для всех заведений²⁸⁰.

Объем и содержание курсов учебных дисциплин определялось теми требованиями, которые предъявлялись к выпускникам военных училищ. В этом отношении ГУВУЗ пришло к выводу, что «для определения, в чем должно заключаться образование юнкеров, признано было... остановиться на такой войсковой должности, которая, представляясь в будущем выпускаемым из училищ офицерам, типически бы определяла и самые элементы образования, нужные для ее занятия. Такой должностью признано командование полком…»²⁸¹.

Все учебные предметы были разделены, как и в военных академиях, на главные и второстепенные. К первым относились тактика (теория и полевые занятия), артиллерия (тактика применения, материальная часть и практические стрельбы), фортификации (теория и практические занятия), военная топография (с практическими занятиями по глазомерной съемке), военная администрация, и законоведение. Особо важное значение придавалось тактике, для изучения которой отводилось наибольшее количество часов.

В качестве второстепенных изучались история христианской и русской православной церкви ("закон Божий"), политическая история, русский и иностранные языки, математика и статистика. Два первых предмета играли важнейшую роль в идейно-нравственном воспитании учащихся²⁸². Большое внимание уделялось также физической и строевой подготовке. Так, строевым занятиям отводилось от 10 до 12 часов в неделю, а в лагерный период - не менее 5 часов в день.

В результате преобразований подготовка офицеров в военных училищах значительно повысилась по сравнению с дореформенными кадетскими корпусами. Была реализована она из основных задач реформы — отделение специального военного образования от общего.

Серьезным недостатком подготовки офицеров в военных училищах являлся завышенный объем военных требований, рассчитанных на двухлетний курс, особенно при наличии общеобразовательных предметов. За это время юнкер объективно не мог овладеть знаниями в пределах, необходимых для командира полка. К тому же это и не являлось нужным, так как лишь ничтожная часть выпускников военных училищ достигала этой должности.

Ежегодный выпуск офицеров из училищ медленно, но неуклонно возрастал. Если первый выпуск из военных училищ и специальных классов кадетских корпусов в 1864 году составил 402 офицера, то в 1876 году выпуск составлял уже 486 человек, что в целом соответствовало первоначальному замыслу (400-500 офицеров в год). Однако из числа окончивших училища 36 % выходило в артиллерийские и инженерные части, 14 % переводилось в старшие классы специальных училищ, и лишь 50 % выпуска направлялись в пехотные и кавалерийские части. Таким образом, военные училища удовлетворяли не более 15 % потребности в офицерских кадрах для пехоты и кавалерии²⁸³.

Параллельно с открытием военных училищ проходило преобразование общих классов кадетских корпусов в военные гимназии. Их количество определялось из необходимости обеспечить ежегодный прием в военные училища 350-400 молодых людей. К этой цифре добавлялось еще 100 человек, в среднем ежегодно поступавших в военные училища «со стороны». Учитывая, что срок обучения в военных гимназиях составлял 6 лет, а также среднее число гимназистов, бросавших учебу до окончания курса, общая численность воспитанников в военных гимназиях определялась не менее 2 700 человек. В результате, приняв за нормальный состав общеобразовательных заведений 300 воспитанников, было принято решение иметь 9 военных гимназий²⁸⁴. Однако в последующем их число было пересмотрено в сторону увеличения.

Военное министерство первоначально рассматривало существование военных гимназий как меру временного характера, предполагая в дальнейшем передать их Министерству народного просвещения. Однако затем от этой мысли пришлось отказаться. «Военное министерство убедилось в том, – писал Д.А. Милютин, – что оно не может рассчитывать на пополнение своих специальных военных учебных заведений юношами, получившими общее образование в гражданских гимназиях, что забота о подготовлении необходимого контингента для военных училищ должно лежать на самом военном ведомстве»²⁸⁵.

В конце 1866 года было разработано Положение о военных гимназиях, которые сохранили сословный характер и имели целью «…доставить детям потомственных дворян, предназначенным к военной службе, приготовительное общее образование и воспитание...»²⁸⁶.

Преобразование кадетских корпусов в военные гимназии существенно изменило характер этих учебных заведений. «...С тех пор, как военным министром сделан был Милютин, – писал Г.В. Плеханов, учившийся в тот период в военной гимназии, – началась поистине новая эра: шагистику почти совсем отставили…, преподавание было осмысленно, программа учебных заведений значительно увеличена, телесные наказания почти совсем выведены из употребления...»²⁸⁷.

Военная организация, существовавшая в кадетских корпусах, была ликвидирована. Вместо деления на роты воспитанники были подразделены на группы по возрастам, а последние – на воспитательные отделения численностью в 25-35 человек. Во главе отделения был поставлен воспитатель, назначаемый из числа как военных, так и гражданских лиц, обладавший, как правило, определенным педагогическим опытом.

Учебный план военных гимназий строился на основе несколько сокращенного курса реальной гимназии и был рассчитан на 6 лет. При этом ГУВУЗ уже в первые годы реформы ставил вопрос о необходимости увеличения объема курса. «...Опыт еще яснее доказал, – говорилось в его отчете за 1864 год, – до какой степени необходимо общеобразовательный курс военных гимназий сделать полным реальным гимназическим курсом, без всякого искажения и ограничения, которые не только не требуются военною службою, но могут быть ей даже в ущерб…»²⁸⁸. Однако этот вопрос был практически реализован только в 1873 году, когда курс обучения в военных гимназиях был доведен до семи лет. По сравнению с программой общих классов кадетских корпусов объем общеобразовательных дисциплин в военных гимназиях был увеличен более чем вдвое²⁸⁹.

К концу 70-х годов военные гимназии выпускали ежегодно около 600 человек, обеспечивая тем самым в значительной степени контингент абитуриентов для военных училищ.

В целом, постановка учебно-воспитательного процесса в военных гимназиях была организована несравненно лучше, чем в дореформенных кадетских корпусах. Воспитателями, как правило, были лица, получившие университетское образование. Методы воспитания были основаны на передовых педагогических идеях того времени - взглядах Ушинского, Пирогова и ряда других крупнейших русских педагогов.

Стремясь дать учащимся широкое общее образование, привлекая в военные гимназии лучшие силы российских педагогов, самостоятельно разрабатывавших новые методы преподавания и воспитания, распространяя передовой педагогический опыт на страницах «Педагогического сборника» и накапливая его в Педагогическом музее, ГУВУЗ не только способствовал развитию отечественной научно-педагогической школы, но и, по меткому замечанию известного русского педагога Д.И. Тихомирова, «служил центром всего педагогического движения». Военное министерство времен Милютина обоснованно называли истинным Министерством народного просвещения²⁹⁰. И, действительно, военно-учебные заведения выгодно отличались от учебных заведений Министерства народного просвещения, которое стремилось воспроизвести на русской почве западноевропейскую педагогическую систему, и в первую очередь прусскую. Не случайно выдающийся русский педагог К.Д. Ушинский предпочел дать своему сыну образование в военной гимназии.

Между тем созданные военные училища не могли в целом обеспечить всей потребности армии в офицерских кадрах, поэтому важной задачей военно-образовательной реформы было создание нового типа учебных заведений - юнкерских училищ. Вопрос об их создании ставился неоднократно. Его актуальность объяснялась тем, что до 60% офицеров в дореформенный период производилось из вольноопределяющихся с достаточно низким уровнем общего образования, не имевших к тому же почти никаких военных познаний.

Концепция военно-образовательной реформы предусматривала создание юнкерских училищ в каждом военном округе. Чтобы избежать расформирования училищ при изменении дислокации войск, как это неоднократно было в прежние годы, создавать их предполагалось не в соединениях, а при военно-окружном управлении в постоянном месте. Тем самым юнкера получали возможность окончить курс даже в случае передислокации воинских частей.

На создание юнкерских училищ предполагалось использовать средства, сэкономленные от преобразования кадетских корпусов. Между тем основной контингент офицеров в армию должны были давать именно они.

Временное положение («краткие правила») о юнкерских училищах, рассчитанное на 3 года, было утверждено 14 июля 1864 года, на основе которого ГУВУЗ приступило к их созданию. Уже осенью 1864 года были созданы первые четыре училища: Московское и Виленское и реорганизованы существовавшие юнкерские школы – Гельсингфорская и Варшавская. В последующие два года были открыты еще 8 училищ: шесть пехотных – Киевское, Одесское, Рижское, Чугуевское, Казанское и Тифлисское и два кавалерийских – Тверское и Елизаветградское.

В 1868 году «Краткие правила о юнкерских училищах» были изменены и дополнены на основе полученного опыта их деятельности, и 16 марта 1868 г. было утверждено Положение об юнкерских училищах. Согласно Положения, они учреждались «...для доставления нижним чинам регулярных войск и урядникам из дворян и обер-офицерских детей иррегулярных войск научного и строевого образования, необходимого для офицера»²⁹¹.

Первоначально юнкерские училища были созданы для подготовки к офицерскому званию войсковых юнкеров и вольноопределяющихся, поступавших в армию добровольно «по праву происхождения», а с 1869 года в них стали принимать и унтер-офицеров общих сроков службы, т.е. призванных по рекрутскому набору. Поступление в училища лиц указанных категорий не являлось обязательным, но никто из них не мог быть произведен в офицеры, не окончив курса юнкерского училища или не выдержав при нем установленного экзамена. Тем самым производство в офицеры лиц, не имевших определенной общеобразовательной подготовки, а также военных познаний, было прекращено.

Военное министерство придавало исключительно важное значение созданию этого типа военно-учебных заведений. В докладе по Военному министерству от 1 января 1865 года Д.А. Милютин прямо указывал: «В юнкерских училищах заключается будущность нашей армии. Если учреждение их удастся на практике, то армия будет обеспечена строевыми офицерами со степенью развития, достаточною собственно для служебных целей»²⁹².

Юнкерские училища подчинялись непосредственно управлениям военных округов, а в учебном отношении – ГУВУЗу. Их комплектование имело своеобразие: должности юнкеров были расписаны по воинским частям и поступать поэтому в них можно было только прослужив в этих частях определенный срок. Так, поступившие на службу вольноопределяющимися по 1-му разряду имели право поступать в юнкерское училище через три месяца; поступавшие по 2-му и 3-му разряду – соответственно через 2 и 4 года. Поэтому в кадровом отношении юнкерские училища представляли сборные команды: юнкера считались прикомандированными к училищу на осенне-зимний учебный период (8 месяцев), а на летнее время откомандировывались назад в свои части²⁹³.

Полный учебный курс юнкерских училищ был рассчитан на два года. Он подразделялся на два класса. В первом классе изучались общеобразовательные предметы, во втором – специальные. Лица, окончившие высшие и средние учебные заведения, а также выбывшие из военных гимназий до окончания курса, принимались непосредственно в старший класс.

Объем программы по общеобразовательным предметам был невелик. По русскому языку требовалось научить будущего офицера правильно излагать мысли и грамотно писать; по математике – курс арифметики и элементарной геометрии; по географии – общие сведения из физической географии и географии России, по истории – краткое ознакомление с отечественной историей.

Из специальных предметов в юнкерских училищах преподавались тактика, ручное оружие, некоторые сведения из артиллерии, полевая фортификация, топография, начальная военная администрация, военное судопроизводство и воинские уставы. Если в военных училищах подготовка будущего офицера производилась применительно к должности командира полка, то в юнкерских – применительно к должности командира роты.

Выпускники юнкерских училищ делились на два разряда. Окончившие как по первому, так и по второму разряду получали звание портупей-юнкеров и направлялись в свои части. Производство их в офицеры производилось уже по представлению непосредственных начальников. Окончившие по первому разряду производились в офицеры независимо от имевшихся вакансий; окончившие же по второму - по мере открытия вакансий.

Первоначально штат юнкерского училища составлял 200 человек, однако позднее в большинстве училищ он был увеличен до 300 и даже 400 человек. Всего на 1 января 1880 года по штатам во всех 16 юнкерских училищах имелось 4 500 юнкеров²⁹⁴. К концу 60-х годов они ежегодно поставляли в войска 900-1000 офицеров²⁹⁵.

Юнкерские училища обеспечивали в значительной степени потребность армии в офицерах. Вместо лишенных всякой военной подготовки недорослей из дворян и вольноопределяющихся армия пополнялась офицерами, получившими элементарное военное образование, а также несколько повысившими свой общеобразовательный уровень.

Несмотря на большое значение юнкерских училищ в деле обеспечения армии офицерскими кадрами, они все же не решили этой проблемы целиком.

После введения всесословной воинской повинности программные требования для поступающих в юнкерские училища были значительно повышены. Объем этих требований стал соответствовать уровню образования вольноопределяющегося 3-го разряда, т.е. курсу прогимназии или уездного училища. В соответствии с этим с 1876 года программы юнкерских училищ были также значительно увеличены.

Однако, как и ожидалось, это вызвало трудности с обеспечением училищ необходимым количеством абитуриентов. Поэтому во всех юнкерских училищах были открыты подготовительные общеобразовательные классы (пансионы). Для этой цели служили и военные прогимназии – новый тип учебных заведений, созданный на базе училищ военного ведомства.

В конце 1866 года часть училищ военного ведомства была упразднена, а другая переименована в военно-начальные школы, за исключением Петербургского, преобразованного в Военно-чертежную школу, и учительских классов Московского училища, превращенных в Учительскую семинарию военного ведомства.

Согласно Положению о военно-начальных школах от 24 декабря 1866 года²⁹⁶, они служили подготовительными заведениями для комплектования специальных военных школ: Технической, Пиротехнической, Военно-чертежной, военно-фельдшерских и Учительской семинарии военного ведомства, готовившей учителей для начальных школ. В начальных школах в течение 4 лет изучался элементарный общеобразовательный курс: русский язык и чистописание, арифметика и начала геометрии с черчением, география, история России, а также история церкви («закон Божий»); проводились занятия по гимнастике, пению и рисованию. Платой за обучение являлось обязательство выпускников прослужить определенный срок (до 12 лет в зависимости от прав происхождения) по военному ведомству²⁹⁷.

Однако вскоре назначение военно-начальных школ было решено изменить и преобразовать их в военные прогимназии. Основным назначением военных прогимназий стала подготовка контингента поступающих в юнкерские училища. В них принимались в первую очередь дети офицеров и чиновников военного ведомства, а также лиц, пользующихся правами вольноопределяющихся 1-го и 2-го разрядов. В военные прогимназии переводились также воспитанники военных гимназий, оказавшиеся неспособными усваивать гимназический курс. Таким образом, и военные прогимназии, хотя формально и не носили сословно-дворянского характера, но все же предназначались в основном для детей привилегированных классов.

Учебный курс прогимназий состоял из 4 классов, соответствуя по объему курсу уездных училищ. Принадлежность их учащихся к военному ведомству определялась только специальной военной формой одежды, подобно установленной для военных гимназий.

В 1868 году было создано 8 военных прогимназий (Московская, Псковская, Ярославская, Киевская, Саратовская (в г. Вольск), Оренбургская, Омская, Иркутская) с общим контингентом в 2 300 человек. Таким образом, военные прогимназии могли ежегодно подготавливать для поступления в юнкерские училища 400-500 чел.

В отличие от военно-начальных школ выпускникам прогимназий не назначалось никакого обязательного срока службы. Успешно окончившие курс военных прогимназий могли быть переведены в военные гимназии (при условии принадлежности их к потомственному дворянству), поступать на строевые и нестроевые должности в войска унтер-офицерами (на правах вольноопределяющихся), а также в юнкерские училища на общих основаниях²⁹⁸.

В период реформ Военное министерство ощущало острый недостаток в военных юристах, подготовленных в профессиональном отношении. Наиболее остро чувствовался этот недостаток при укомплектовании военно-окружных судов. Как известно, в должности председателей и почти всех воен­ных судей должны были быть назначены генералы и штаб-офицеры. Но в числе последних не было таких, которые имели бы юридическое образование. На это обращал внимание и Д.А. Милютин в своем докладе Императору: «...все военно-судебные долж­ности, которые на основании Военно-судебного устава должны быть занимаемы военнослужащими, на первое время были по необходимости предоставлены офицерам, хотя и вполне благонадежным, но не имеющим основательного юридического образования...»²⁹⁹.

Несколько лучше обстояло дело с остальными чи­новниками военно-судебного ведомства. Но и среди них было не так уж много лиц с высшим юридическим образованием, так как личный состав аудиториатского ведомства до 1857 т. комплектовался исключительно военными писарями. Поэтому в числе аудиторов была масса полуграмотных людей. Так, к началу 1862 г. в аудиториатском ведомстве было всего 673 чиновника, из которых только 364 человека имели высшее или среднее образование³⁰⁰.

Военным министерством были приняты меры к подготовке военных юристов. Еще в 1863 г. были намечены мероприятия «приготовлению офицеров, для замятия должностей по военно-судной части»³⁰¹. Однако они в 1864 г. не были осуществле­ны, так как «Основные положения преобразования военно-судной части» к этому времени не были окончательно утверждены.

Только в 1866 г. было начата реализация указан­ных мероприятий. В целях подготовки председателей и по­стоянных военных судей для двух военно-окружных судов, ко­торые предполагалось открыть, прежде всего, в Санкт-Петербурге и Москве, были организованы краткосрочные курсы. Однако такое мероприятие, необходимое и нужное на пер­вое время, не могло в целом решить проблему подготовки военных юристов. Ее можно было решить посредством созда­ния нового или расширения существовавшего военно-юридического учебного заведения. В России в рассматриваемый период существовала только одно такое учебное заведение, а именно аудиторское училище, которое возникло в 1846 г. на базе преобразования бывшей аудиторской школы. Но наличие этого заведения не могло решить проблемы подготовки военных юристов, как по количеству своих воспитанников, так и по системе их обуче­ния.

Считая такое положение ненормальным для самодержавия, Военный министр Д.А. Милютин в начале 1862 г. поставил во­прос о выделении аудиторского училища из состава остальных училищ Военного министерства и о подчинении его гене­рал-аудитору военного министерства, который «ближе может направлять образование воспитанников к специальной цели будущей их службы»³⁰². Этот вопрос был положительно решен в 1864 г., когда аудиторское училище было изъято из ведом­ства главного управления военно-учебных заведений и пере­дано в ведение генерал-аудитора военного министерства³⁰³. В этом же году были произведены другие изменения, ко­торые коснулись главным образом правил приема воспитанников и их прав при выпуске³⁰⁴. Но эти изменения также не могли изменить существовавшее положение вещей, так как приток воспитанников в «реформируемое» училище оказался слишком незначительным. Кроме того, училище не было приспособлено для подготовки юристов из среды офицеров, недостаток в которых осо­бенно остро ощущало Военное министерство.

В целях подготовки военных юристов из среды офицеров в августе 1866 г. был открыт при аудиторском училище 1-й курс офицерских классов, в который было принято 25 штаб- и обер-офицеров военного министерства и 5 штаб- и обер-офицеров морского министерства. Сверх этого на этот курс были допущены вольнослушающие из числа военнослужащих³⁰⁵.

В начале 1867 г. указанные офицерские классы были преобразованы в Военно-юридическую академию³⁰⁶.

В целях обеспечения вполне благонадежного для само­державия состава слушателей академии последние отбирались главным военным прокурором, а затем окончательно утверждались военным министром. 11 января 1868 г. были из­даны временные правила о поступлении офицеров в Военно-юридическую академию³⁰⁷, а 28 сентября того же года царем было утверждено «Положение о Военно-юридической акаде­мии»³⁰⁸, согласно которому в академию могли приниматься офи­церы, заслужившие особое доверие самодержавия.

Академия состояла при Главном военно-судном управле­нии и подчинялась Главному военному прокурору. Непосредственное руководство академией, а также и Военно-юридическим училищем осуществлял начальник академии, который назначался Военным министром.

Вслед за организацией Военно-юридической академии встал вопрос и о реорганизации аудиторского училища. Последнее в день объявления об организации академии, т. е. 29 марта 1867 г., было переименовано в Военно-юридическое училище. Ему был придан характер особого специального заведения по подготовке гражданских чиновников для службы в военно-судебном ведомстве³⁰⁹. «Положение о Военно-юридическом училище» было принято 15 июля 1869 г.³¹⁰ Согласно «Положению», училище было включено в состав Главного военно-судного управления Военного министерства и подчинялось также Главному военному прокурору. Непосредственное руководство училищем осуществлял начальник Военно-юридической академии, который одновременно являлся и начальником училища. Учебный план училища был рассчитан на 3 года. Учебные дисциплины соответственно этому были распределены между тремя классами. Выпускни­кам училища были присвоены равные права и преимущества с лицами, окончившими университет.

Таким образом, специалисты для органов военной юстиции готовилась в двух учебных заведениях с различными учебными планами. Военно-юридическая академия готовила военных юристов из числа офицеров армии и флота, а Военно-юридическое училище - гражданских чиновников из числа гражданских лиц. Вскоре, однако, руководством Военного министерства такая раздельная подготовка чиновников для одного ведомства нерациональной. Поэтому уже в 1872 г. встал вопрос о слиянии двух учебных заведений в одно³¹¹. В связи с этим, согласно «повелениям» Императора от 24 апреля 1875 г. и 18 марта 1876 г., прием офицеров в академию и юношей в училище был приостановлен. Одновременно было разрешено приступить к составлению нового Положения об открытии одного высшего учебного заведения для подготовки офицеров и гражданских чиновников, желавших служить в военно-судебном ведомстве³¹².

К середине ноября 1876 г. специально созданная комиссия составила проект преобразования Военно-юридической академии, который 18 ноября того же года представила Воен­ному министру. Последний этот проект внес на рассмотрение военного совета, который одобрил его и передал на усмотрение Императора³¹³. Предложение о преобразовании академии было утверждено Императором 17 июня 1878 г. В нем указывалось, что Военно-юридическое училище упраздняется с 1 июля, а Военно-юридическая академия временно преобразуется на новых началах с 1 сентября 1878 г.³¹⁴ Одновременно с этим Императором было утверждено «Временное положение о Военно-юридической академии»³¹⁵.

Новым Положением срок обучения в академии был установлен в три года, из которых первые два года (1-й и 2-й классы) отводились на изучение общего юридического курса и последний год (3-й класс) - специального военно-юридического курса². В академию ежегодно принималось не более 15 офицеров и до 10 гражданских чиновников из числа лиц, заслуживав­ших особое доверие самодержавия. С этой целью для офице­ров, поступавших в академию, был установлен стаж службы в строю в офицерском звании не менее четырех лет. В академию не принимались офицеры, бывшие под судом и не оправданные им, а также страдавшие физическими недостатками. Ближайшие начальники офицеров, поступавших в академию, должны были избирать из числа их только тех, «об отличном поведении и усердии к службе» которых могли свидетельствовать³¹⁶. В удостоверение такой оценки избранным для поступления в академию офицерам соответствующие начальники выдавали свидетельства. Гражданские чиновники принимались в академию только при наличии у них высшего образования и с согласия главного военного прокурора. Таким образом, Военно-юридическая академия по объему и качеству даваемых, слушателям знаний была доведена до уровня юридического факультета университета.

Подытоживая рассмотренные преобразования в сфере военного образования, можно сказать, что в результате целого ряда организационно-административных и материально-финансовых мер, разработки и принятия новых правовых актов сложилась достаточно стройная, обновленная система подготовки военных кадров, ориентированная на удовлетворение потребностей военной организации России в самых разнообразных военных специалистах, в том числе и в военных юристах. Сложившаяся в результате «милютинских» реформ система военно-учебных заведений представлена в приложение № 6.

Выводы по третьему параграфу:

1. Правовое обеспечение реформы военной образовательной системы явилось неотъемлемой частью коренных преобразований в военной сфере 60-70-х годов XIX века. Наряду с общими причинами, потребовавшими преобразования русской армии, необходимость реорганизации военно-учебных заведений определялась и рядом правовых соображений, так как стала совершенно очевидной необходимость обновления юридической базы функционирования и развития системы подготовки военных кадров на всех ее уровнях.

2. Анализ процесса разработки и реализации программы преобразования системы военного образования показал, что ее в целом положительная направленность зачастую не достигала цели из-за противоречий между сторонниками и противниками реформ, а также личной неопределенностью в данном вопросе Императора Александра II. Это, в свою очередь, приводило к непоследовательности в установлении новой системы военного образования, разные уровни образования реформировались в разное время, между ними были порой существенные несогласованности. Однако в целом, с учетом исторического опыта осуществленных в России военных реформ, сегодня вряд ли можно согласиться с мнением известного историка П.А. Зайончковского, который считал реформу военно-учебных заведений одной из наименее разработанных сторон преобразования армии в 60-70-х годах XIX века³¹⁷.

3. Проведенная реорганизация военно-начальных школ в военные прогимназии внесла некоторые улучшения в постановку начального военного образования, так как обеспечила в известной мере контингент поступавших в юнкерские училища. Накопленный в ходе реформы опыт подготовки несовершеннолетних граждан к служению Отечеству в условиях интерната и свободного выбора последующей профессии оказался успешным и востребованным до настоящего времени. Сегодня в системе Министерства обороны РФ действует 8 суворовских военных училищ и нахимовское военно-морское училище, а также 6 кадетских корпусов со сроком обучения 7 лет, как правило, военно-профессиональной специализации (морской, технический, ракетно-артиллерийский, музыкальный). Более того, с 1997 г. кадетские классы и школы-интернаты начали создаваться в системе Министерства образования РФ.

4. В целом также была решена двуединая задача экономии средств и повышения качества подготовки офицеров. Преобразование прежней системы военно-учебных заведений при значительном увеличении их числа позволило экономить до 850 тысяч рублей ежегодно. Из них более 260 тысяч рублей передавалось в Министерство народного просвещения для общеобразовательных целей³¹⁸.

Выводы по второй главе:

1. Реформирование военной организации России в 60-70-ые годы XIX в. по своему смыслу, содержанию и последствиям явилось важнейшей вехой в развитии Российского государства. Их историческая предопределенность, объективная необходимость, комплексность и, в известном смысле, последовательность сыграли положительную роль в повышении военного могущества России, обеспечении военной безопасности и решения других важных задач.

2. Успех, как и в определенной степени проблемы, военных реформ в 60-70-ые годы XIX в. определялись большой совокупностью факторов экономического, социального, духовного и иного порядка. В то же время, особое значение имело надежное правовое обеспечение избранных направлений реформирования военной организации. С позиции прошедшего времени можно утверждать, что в основном необходимые нормативно-правовые акты, регулирующие общественные отношения в военной сфере, были разработаны оперативно, содержательно и отражали потребности военного строительства в России во второй половине XIX в. и военной политики Российского государства в целом.

3. Правовое обеспечение преобразований в области организации, управления и комплектования армии, военно-судебной реформы, а также реформы в области подготовки военных кадров сыграли положительную роль не только для России второй половины XIX в., но и для развития Российского государства и его военного строительства в последующем.

Анализ содержания и последствий военной реформы в Российской Федерации за последние десять лет приводит к выводу о том, что многое повторяется, и, в особенности, в механизме их правового обеспечения. Так, главные проблемы современной военной реформы во многом также связаны с недостаточной эффективностью их правового обеспечения. Очевидно, что современное военное законодательство имеет существенные пробелы. Отсутствует целый ряд принципиально необходимых нормативно-правовых актов (например, федеральный закон «О Вооруженных Силах Российской Федерации»), а отдельные правовые акты «не работают» в виду отсутствия механизма их реализации.