Михаил Мухамеджанов

Вид материала

Документы

Содержание Тарелочка плова.

Подобный материал:

• Михаил Мухамеджанов, 5756.28kb.
• Автор файла (январь 2009г.): Мухамеджан Мухамеджанов, 250.83kb.
• Источник: приан ру; Дата: 25. 07. 2007, 1194.96kb.
• Симфония №6, фа мажор,, 117.38kb.
• Михаил Зощенко. Сатира и юмор 20-х 30-х годов, 1451.23kb.
• Белоголов Михаил Сергеевич «79 б.» Королёв Сергей Александрович «76 б.» Лущаев Владимир, 13.11kb.
• Михаил кузьмич гребенча, 73.67kb.
• Бюллетень книг на cd поступивших в библиотеку в 2010 году, 544.6kb.
• Алексеев Михаил Николаевич; Рис. О. Гроссе. Москва : Дет лит., 1975. 64с ил. (Слава, 1100.71kb.
• Михаил Илларионович Кутузов великий сын России, величайший полководец, генерал-фельдмаршал, 113.48kb.

Ибрагим с увлечением еще долго его выслушивал. Ему была понятна боль ученого, которого не признавали. В физике, как впрочем, и в других науках происходило то же самое. Новое всегда принималось с огромным трудом и встречало страшное сопротивление не только чиновников, но и самих же ученых. С Левой они расстались хорошими и добрыми друзьями.

Зайдя на рынок и дополнив флаконы с ароматами продуктами, в которых содержались необходимые микроэлементы, он отправился в дом Лены.


-6-

Дня через три он неожиданно почувствовал, что его затея начинает действовать. Лена к удивлению всей семьи вдруг резко переменила свое мнение и стала проявлять к нему интерес, а через неделю убедила его окончательно.

Вечером его встретил ее парень, о существовании которого не догадывались даже родители. Лена умела скрывать свои чувства и тайны.

Георгий, так звали этого симпатичного и интеллигентного армянина, вероятно, уже давно живущего в Москве, ему даже понравился, и он отметил про себя, что у Лены иного и не должно было быть. К сожалению, Георгий повел себя глупо, придя на встречу в сопровождении двух друзей. Выяснение отношений закончилось тем, что Ибрагим сломал ему нос, а двух его товарищей уложил к его ногам.

Следующая встреча была более благоприятной. Георгий пришел один, с повязкой на лице, извинился за глупое поведение и предложил поговорить снова по-мужски. После этого разговора они расстались чуть ли не друзьями, договорившись, что Лена сама должна выбрать одного из них.

С этого момента у Ибрагима закралось сомнение: правильно ли он поступает?

Между тем, семья Лены тоже резко стала менять о нем свое мнение.

С Семеном Николаевичем они стали лучшими друзьями. Мама Лены, еще вчера не воспринимавшая его всерьез, вдруг стала уговаривать дочь проявить к нему интерес. А Лена и сама была уже влюблена, что называется, по уши и удивлялась, почему он вдруг изменился, сделался мрачным и грустным. Ведь он так долго и упорно добивался ее, а когда она, наконец, согласилась, даже отказалась от встреч с Георгием, он неожиданно стал ее избегать. Она терялась в догадках.

Одна только Катя не понимала, что происходит, продолжая подшучивать над Ибрагимом и удивляясь, что ее все стали одергивать. Чувствуя какую-то странную «искусственность», она пыталась «образумить» сестру, говоря, что Георгий и Петр ей нравятся больше.

А Лена ее не слушала. Она уже не слушала никого, кроме Ибрагима и удивлялась, отчего вдруг он стал таким нерешительным, задумчивым и серьезным. Это было совершенно на него не похоже. Конечно же, она была благодарна за то, что он был с ней деликатным в интимных вопросах, но в ней неожиданно проснулась женщина. А он почему-то стал избегать этих тем и зачем-то все время таскал ее по врачам. И это ее стало обижать.

А Ибрагим окончательно запутался.

Он никак не воздействовал на родителей, а они стали к нему благосклонны, даже полюбили. С Леной вроде бы тоже вышло так, как он хотел, но мысль о том, что он приручил ее с помощью психологии, запахов и еды, приводила его в отчаяние. Она приняла от него в подарок золотое украшение, а он был уже этому не рад. Он видел, как светились ее глаза, а у него холодело в груди. Он добился всего, чего хотел, но радости не испытывал. Мысль о том, что он все угробил своими глупыми идеям и поступками, как червь выедало его нутро.

Он чувствовал, что Катька относится к нему настороженно, и где-то в глубине души был ей благодарен за это. Она его отрезвляла и, сама того не ведая, не позволяла приблизиться к Лене.

Он понял, что сделал что-то жуткое и непоправимое. Казалось, само небо встало на его пути. Нелепости и глупости продолжали сыпаться, как из «рога изобилия».


Месяца за два до этого он подарил Лене щенка. Лена и ее родители мечтали о пуделе. Он съездил на птичий рынок, долго выбирал, и, наконец, его взгляд упал на симпатичную собачью мордашку.

Супружеская пара уверяла его, что это чистокровный пудель, вручив ему родословную с печатями. Ибрагим плохо разбирался в породах собак, но где-то подспудно почувствовал, что они врут. Но почему-то именно этот щенок из всего огромного числа собак привлек его внимание и купил он именно его.

Когда он принес это «чудо», все высказали сомнение по поводу его происхождения. Он даже не стал показывать его «липовую» родословную, понимая, что снова может попасть в глупую ситуацию. Уж лучше оставаться обманутым дурачком, чем снова оправдываться и лгать.

Через полтора месяца стало окончательно ясно, что это не пудель.

Этот заморыш прожил в их доме некоторое время и даже стал любимцем. Ибрагим несколько раз пытался его забрать, но ему отказывали. И тогда он понял, почему небо подкинуло ему именно этого щенка. Ведь этот «Прощелыга», как его шутливо окрестила семья Лены, пусть невольно, но путем обмана проник в их дом и, пользуясь добротой хозяев, остался там навсегда. Эта мысль окончательно его добила – примерно таким же путем собирался проникнуть и он.


Его «Влиятельные» друзья сработали быстро и четко. Муж с женой, продавшие ему собаку, стояли пред ним на коленях. Видно было, что их здорово «обработали» и несколько перестарались. У женщины был обезумевший взгляд, а мужчина, годившийся ему в отцы, плакал и нервно вздрагивал при каждом жесте или слове, которые производили или произносили четверо молодых, здоровых бугаев. На неудачливых продавцах были надеты строгие собачьи ошейники.

Увидев Ибрагима, несчастные бросились ему в ноги и, задыхаясь в ошейниках, стали молить его о пощаде, обещая достать чистопородного, королевского пуделя самой английской королевы.

Ибрагим смотрел на эту отвратительную картину, и ему стало еще тоскливее и горше. Конечно, он хотел проучить этих людей, но не представлял, что это будет так омерзительно и страшно.

Он попросил удивленных ребят извиниться перед этими мошенниками, отвезти их домой, а сам, пряча лицо и не прощаясь, сел в машину и поехал к себе.

Там он закрылся в комнате и лег на диван. Раздавалось много телефонных звонков, но он не подходил и просил Валентину Петровну его не подзывать. Она несколько раз пыталась с ним заговорить, но он молча лежал на диване и курил одну сигарету за другой. Он видел, как она несколько раз так же молча приносила на подносе какую-то еду и уходила.

На следующий день вечером она не выдержала и снова попыталась узнать, что случилось. А он снова в который раз закрыл глаза, делая вид, что заснул.

Утром она снова вошла с завтраком на подносе и стала зачитывать список телефонных звонков. Больше всего их было из института, где всех интересовало, почему он пропустил важный экзамен? Несколько раз звонила мама и сообщала, что к нему в гости собирается отец.

Ибрагим поднялся, поблагодарил Валентину Петровну за заботу и взял у нее список. Она вздохнула и вышла.

Список был большим. Несколько раз звонила Лена, затем следовал длинный перечень имен. Все они просили его срочно позвонить.

Не успел он отпить остывший кофе, как снова вернулась Валентина Петровна и, извиняясь, что не записала один звонок, сообщила, что звонила какая-то Надя и просила срочно ее навестить.


-7-

Через час он уже был в квартире Петра. Дома оказалась одна Надя. Ибрагим разделся и прошел в комнату.

Услышав, что речь пойдет о Лене, он резко прервал ее и сказал, что на эту тему разговаривать ни с кем не собирается. Он летел сюда, думая, что случилось что-то серьезное с их семьей, а о Лене, тем более с Надей, он говорить не хотел.

Считая, что разговор исчерпан, он направился в прихожую.

Надя остановила его и неожиданно спросила:

- А я тебе совсем не нравлюсь?

Ибрагим остановился, повернулся к ней и, изумленно усмехнувшись, в свою очередь, задал ей вопрос:

- А как же быть с тем, что вы подруги? Кроме того, у тебя же есть Юра.

Она смутилась, покраснела и стала говорить, что в любви каждый за себя, что давно в него влюблена, а он не хочет этого замечать. Он стоя слушал, но было видно, что ее признание его не трогает, а этот разговор ему неприятен. И как только Надя вновь упомянула Лену, он снова резко ее прервал, сухо поблагодарил за признание и извинился, что ответить тем же не может.

Увидев слезы в ее глазах, он не стал ее успокаивать и снова решительно направился к выходу.

Когда он одевался, Надя подошла к двери, протянула ему клочок бумаги с написанным телефоном и, шмыгая носом, сказала, что его очень хочет видеть Кира.

Глядя в ее заплаканные, красные, но уже злые глаза, он понял, что она никогда ему не простит такого пренебрежительного отношения. В ее лице он нажил врага. Женщины никогда не прощают, когда их отвергают, а тем более так, даже не сочувствуя. Ему было безразлично, как и что она будет думать. Ему в этот момент вообще не хотелось думать.


-5-

Выйдя на зимнюю заснеженную улицу, он взглянул на клочок бумаги и с удивлением подумал:

«А этой-то интересно, что от меня надо?»

Киру он несколько раз видел в доме Петра.

Это была красивая, стройная брюнетка. Ее огромные, черные глаза, такие же черные роскошные волосы и тонкие черты лица делали ее похожей на Брюлловских женщин. В ней было что-то восточное и загадочное. И чего греха таить, вначале она его манила и чаровала. Во время коротких встреч он невольно ею любовался. Но она была девушкой одного из друзей Петра. И, хотя он не слишком уважал ее избранника, она для него была запретна. Он считал себя настоящим мужиком, а «женщина друга для него переставала быть женщиной». Скоро он перестал о ней думать, а после знакомства с Леной вообще забыл о ее существовании.

И вот она снова так неожиданно напомнила о себе, и им овладело какое-то странное, непонятное чувство. Ему вдруг захотелось ее увидеть.

После неприятностей последнего времени и разговора с Надей хотелось развеяться, отвлечься, в конце концов, просто с кем-нибудь поговорить, но какой-то внутренний голос буквально приказывал, чтобы он не звонил и не встречался именно с Кирой, которая его снова взволновала, но он решил все же позвонить.

Она обрадовалась его звонку и пригласила к себе домой, сославшись на то, что хочет поговорить с ним лично, не по телефону. Скоро он был у нее.

- Ну, так, что вам нужно? Надя сказала, что вы очень хотите меня видеть, – спросил он, как только открылась дверь.

Она улыбнулась и пригласила войти. Он вошел, разделся и повторил вопрос.

- А ты не догадываешься? – улыбнулась она.

- Нет! – удивился он.

- И Надька тебе не сказала? Вот зараза! – вдруг резко выпалила она.

Ибрагим растерялся, смутившись ее тоном, но собрался и ответил:

- Она сказала только, что я вам зачем-то нужен.

- Слушай, давай на «ты», а то, как на королевском приеме! – улыбнулась она.

- Хорошо, давай на «ты», - еще растерянно, согласился он.

- Чаю не хочешь? Может, тебя покормить? – снова улыбнулась она.

- Спасибо, не хочу! Хотелось бы все-таки узнать, зачем я нужен? – продолжал интересоваться он, не зная, как справится с растерянностью.

- Надька, небось, вся злостью изошла, посылая тебя ко мне? Она тебе ни капельки не нравится? – вдруг спросила она, не переставая улыбаться.

- Это к делу не относится. Так что вы, простите, ты хочешь? – ответил он, начиная свыкаться с ее тоном.

- Тебя, дурачок!

- Не понял! – растерянно сказал он и с грустью подумал про себя: «Они сегодня, как сговорились, доконать меня».

Не давая ему опомниться, Кира посерьезнела и вдруг быстро, срывающимся голосом стала говорить:

- Ну, точно, дурачок. Что бабе нужно от мужика? Надька сказала, что ее подруга мозги тебе пудрит. Ей, мол, счастье привалило. Мужика настоящего встретила, да никак разобраться не может. Я вот гляжу на тебя, и у меня слюнки текут. Таких мужиков еще поискать надо. Ты и вправду дурачок, цены себе не знаешь. И мне жалко, если ты такой дуре достанешься. Ты вот смотришь на меня и удивляешься, что я такая смелая. А как иначе вас дураков остановишь. Ведь вы все на этих скромниц смотрите. Считай, что я пушкинская Татьяна, только современная. Я, как тогда увидела тебя у Надьки, до сих пор прийти в себя не могу. Вот я и решилась. Я за тобою уже полгода наблюдаю, и барышню твою кисейную видела. И знаешь, мне тебя жалко, хотя не скрою и себя тоже. Ты по ней сохнешь, а я по тебе. Тебе ведь помощница нужна, а не обуза. Так вот, я для тебя все сделаю. Ты вон один в Москве, а сколько всего успел. Мои родители не хуже Надькиных, кооператив обещали, если мы поженимся. Да, да я им рассказала о тебе, и они будут счастливы тебя увидеть. Ну, а если не хочешь жениться, я согласна жить с тобой просто так, без штампа в паспорте. Я на все согласна, только будь моим!

Слушая ее признание, Ибрагим растерялся окончательно. Оказывается, эта красивая девушка его любит, а он даже не подозревает об этом. Только сейчас он вспомнил, как во время встреч в доме Петра она всегда улыбалась ему своей чарующей улыбкой, которую почему-то он воспринимал, как насмешку над его провинциальностью.

- А как же Петин друг? – не зная, что сказать, спросил он.

- А, этот воздыхатель недоделанный, - ответила она, потянувшись к нему. - Он только и может, что вздыхать. Я думала, ты умнее. Неужели ты не видишь, что он тебе в подметки не годится. А то, что он крутится вокруг меня, так это даже приятно. Какой-никакой, а мужик. Хотя, какой он мужик? А вот ты…

Вдруг ее голос задрожал, а в огромных красивых глазах заблестели слезы.

Ему вдруг стало жалко ее, себя и у него самого выступили слезы.

Он потянулся к ней, схватил, крепко обнял, с жадностью стал целовать и оторваться уже не мог. Он уже не думал, что делает. Ему больше не хотелось думать. За все последнее время он так устал и измучился, что сейчас он хотел только одного - испытывать только это блаженство и этот хмель, ударивший в голову.

Он даже не представлял, что может быть таким нежным и неистовым. Любуясь ее огромными томными глазами, роскошными волнистыми волосами и прекрасным упругим телом, он желал ее все больше и больше.

Она смеялась и говорила, что больше уже не может, что скоро придет бабушка, что нужно оставить что-нибудь «на потом». А он боялся от нее оторваться и о чем-нибудь подумать.

И случилось то, чего он так боялся. Когда они, наконец, оторвались друг от друга, первая же мысль заставила его ужаснуться:

«Что же я делаю?.. Еще не успел разобраться с Леной, как тут же морочу голову другой. Что же я за сволочь такая?»

Он быстро оделся и, не смотря Кире в глаза, произнес:

- Ты знаешь, я, наверное, совершил глупость?

- И это ты называешь глупостью? – вспылила она.

- Понимаешь, я еще не во всем разобрался. К тому же ты меня совсем не знаешь, – начал он бормотать.

- Молчи!.. Только молчи! – закричала она и в ее глазах вновь заблестели слезы.

Понимая, что сейчас все испортит, он продолжал говорить и остановиться уже не мог. Ему казалось, что он должен ей все объяснить, нужно разобраться с Леной, что поступил непорядочно по отношению к самой Кире, к ее парню. Да, он его не уважает, но он же друг Петра.

Кира резко прервала его, со злобой выпалив:

- Раз уж ты такой деликатный, почему же ты не уступишь свою Леночку своему Петеньке. Ты что не знаешь, что он сохнет по ней?

Нет, этого Ибрагим не знал. Ошеломленный этой новостью, он посмотрел на лицо Киры и испугался. Оно перекосилось от злости, сразу став некрасивым, а, еще недавно нежные, влюбленные глаза, пылали от ненависти.

Очутившись на улице, он вздохнул и подумал, что так, наверное, будет лучше. Он уже ничего не понимал, что происходит с ним, кого он любит? Позже он подумал, что, вероятнее всего, именно Кира могла бы быть его настоящей любовью. Но было уже поздно. Такое дважды не повторяется, и он свой шанс упустил.

Сейчас же он понимал одно, что Лену нужно оставить в покое, пока не совершены новые ошибки и глупости. Видно, небо и в самом деле не хотело их соединять. Оказалось, что в нее влюблен его лучший друг. Да и Георгий ему симпатичен. Пусть уж она сама выбирает кого-нибудь из них. Он всех их любил и желал им счастья. Так зачем же приносить горе любимым людям?

И подумав об этом, он неожиданно за все это последнее время снова почувствовал на душе какую-то неимоверную легкость.


ТАРЕЛОЧКА ПЛОВА.


-1-

На третий день пребывания Ибрагима на Родине, дядя Анвар предложил ему вместе с братьями поехать в горы, и тот сразу же с радостью согласился. Больше того, он воспринял это предложение, как подарок, так как очень соскучился по Памиру. Правда, его немного удивило, что предложение поступило от дяди, который и в молодости-то гор не жаловал, а постаревший и разбитый различными недугами вообще перестал их переносить. Он очень страдал от разреженного горного воздуха.

«Может быть, дядя решил это сделать ради меня?» – подумал Ибрагим, но промолчал. У дяди могла быть такая причина, о которой никто не догадывался.

В «резиденцию» деда их на своем газике отвозил Саид - муж одной из дочерей дяди. Дорогой они вспоминали визит приятеля Ибрагима из Москвы к дядюшке Усману. История была анекдотичной и забавной.


Произошло это полгода тому назад, в конце октября. Тогда один из приятелей Ибрагима Сергей, аспирант Института физики Земли побывал в Таджикистане в командировке. Тема его диссертации была связана с работами известного таджикского ученого-астронома Пулата Бабаджанова*, который занимался исследованием метеоритных потоков, поэтому его направили на Гиссарскую астрономическую обсерваторию*, где был создан сложнейший радиофизический комплекс для изучения среднеширотной ионосферы и радиоизлучения Солнца.

Перед командировкой Сергей обратился к Ибрагиму.

Естественно, кроме научной деятельности, его интересовало, где лучше всего остановиться на день–два в Душанбе, что интересного посмотреть в городе, где купить фрукты, а главное, где отведать настоящего плова?

- Хочется наесться им до отвала, – говорил Сергей. - Сам знаешь, что цены в ресторане «Узбекистан» не для нашей аспирантской стипендии. Ты приглашаешь редко, в последнее время увлекся европейской кухней. Кстати, как там насчет слабого пола? Может, что посоветуешь? Ведь ты у нас большой знаток.

- Нет ничего проще - ответил Ибрагим, - передашь привет с посылкой моему дядюшке и будь спокоен. Плова и других блюд наешься досыта. Домой, извини, не посылаю по политическим соображениям. У меня с тетушкой и мамой немного натянутые отношения из-за того, что остался в Москве. Дядя Усман один из немногих родственников, кто меня, по крайней мере, не проклинает, так что он и его семья отнесется к ученому- физику с пониманием, хотя и мои тоже отнеслись бы к тебе с почтением. Да, заклинаю, приходи к дяде голодным. Пусть тебя не соблазняют запахи и виды блюд на улицах. К нашим женщинам советую не приставать! Наши мужчины – народ серьезный, даже посматривать в сторону наших девушек не советую! Это очень опасно! А уж если заговоришь или улыбнешься, считай, остался у нас навечно. Причем, в любом случае, и когда тебя полюбят, и, не дай Аллах, захочешь убежать. Горы у нас высокие, пропасти – глубокие. Так что учти, искать тебя будут долго!

- Неужели это так серьезно?.. Спасибо, что предупредил!

- Это на самом деле крайне серьезно. Кстати, когда ты возвращаешься, я тебя встречу?

- Ладно, доберусь как-нибудь, - вздохнул Сергей.

- Нет уж, я тебя обязательно встречу!.. Слишком хорошо знаю своих. Без подарков они тебя не выпустят, поэтому советую зайти к дяде раньше, чем будешь покупать что-то на базаре!

Быстро собрав посылку, узнав дату и время возвращения, Ибрагим пожелал ему доброго пути.


Встречал он Сергея вместе с его женой Катей поздним вечером в Домодедово. Сергей вышел к ним бледный, измученный, с позеленевшим лицом.

- Сережа, что случилось? – одновременно воскликнули Ибрагим и Катя.

Тот поднял на Ибрагима свои уставшие, поблекшие глаза, протянул ему стопку багажных квитанций и грустно усмехнулся:

- И он еще спрашивает?

Катя засуетилась вокруг него, посадила в кресло и побежала помогать Ибрагиму, который уже начал получать багаж. После часа изнурительного сбора деревянных ящиков с фруктами, авосек с дынями и двух совершенно невообразимых тюков, выяснилось, что в одну машину они не влезают. К счастью, среди таксистов оказался знакомый водитель из таксопарка Ибрагима, шутливо спросивший: «на какой рынок их везти»? Он согласился довезти остатки багажа за дыню «Торпеду».

В машине Сергей немного отошел и стал рассказывать свою удивительную историю.

- После того, как меня радушно, по-королевски приняли в обсерватории, я поехал в твой кошмарный Душанбе. Нет, нет, ты не подумай, город красивый, весь в цветах. Я таких роз, хризантем и других растений, отродясь не видел. Но очень жарко и душно. Какое счастье, что у вас там кругом арыки, а то бы помер. Троллейбусы ходят, автобусы. Знаете, что меня сразу поразило? Стоят две таджички по обе стороны центральной улицы и разговаривают, вернее, перекрикиваются через всю улицу. Я, конечно, их не понимаю, но думаю, говорили о чем-то своем девичьем. Их лица и головы были прикрыты белыми мужскими рубашками. Троллейбусы идут, машины едут, - они их пережидают, а потом опять кричат. Я за ними наблюдал минут тридцать, а они все перекрикивались. Что вы смеетесь? Мне же интересно. Вообще, там все делается неспешно, чинно. Таджики – народ уважительный, даже дети. Место друг другу уступают, улыбаются друг другу. Ты представляешь, Катя, один паренек мне место в троллейбусе уступил. Расскажу в институте, не поверят. Когда я спросил одного таджика, как пройти к твоему дяде, он так показывал мне дорогу, что я подумал, не идет ли он со мной? Короче, я освободился часа в два. Погулял по городу, надышался вкусных ароматов и пошел к твоему дяде. Следуя твоему совету, нагулял аппетит. Жрать хочу, нет сил. Знаешь, Кать, какие там улицы? Заборы, высоченные из глины, дувалами называются, а калиточки маленькие, низенькие. Я чуть лоб себе не расшиб. И, только войдя в калику, понимаешь, почему они это делают. Это же гениально. На улице жарко, душно. А во дворе? Прохлада, уют, арык журчит, птички поют. А над всем двором огромный навес от забора до крыши дома. А с него виноград свисает, как на картине Брюллова. Одним словом, оазис. Благодать.