Бориса Карташова, он долго вынашивал материалы для этой книги

Вид материала

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6 7

НЕИСТОВЫЙ СОСЕД

Обычно «загар» воды на таежных речках начинается после сильных морозов в декабре – январе. Из-за толстого льда и нехватки кислорода рыба скапливается у живунов или родников. Здесь льда нет. А, если и есть, то он совсем тонкий. Рыбу можно ловить даже голыми руками. Но рыбаки обычно используют сачки.

…Григорич сообщил по секрету, что на одном из речек начался такой загар. Необходимо срочно ехать на рыбалку, иначе нас опередят другие.

В назначенное место выехали рано утром. Живун нашли без труда: на нем издали был виден сугроб снега, из-под которого шел пар. По традиции, вначале решили перекусить. Достали нехитрую снедь и немного водки. Сосед по подъезду, которого я взял с собой, нетерпеливо топтался на месте, всем видом показывая свое желание начать добычу рыбы. Наконец не выдержав, он стал впускаться к сугробу. Через несколько метров провалился. Благо, было мелко. Бедняге пришлось разводить костер и сушиться.

Мы же, наладив сачки, осторожно двинулись к живуну. Очистив вокруг снег, стали черпать из лунки снежное крошево с заснувшей рыбой. Это были чебаки, ерши и окуньки. Иногда доставали щурогайку.

Не заметили, когда возле живуна появился наш «утопленник». Он тут же активно подключился к рыбалке. Шустро орудовал сачком, обивал лед пешней, сортировал улов. Особенно любовно он складывал в отдельную кучку щурогайку.

– Можно, я руками буду ловить рыбу в няше? – попросил он нас. – Если добуду, заберу ее всю себе. Очень хочу жену порадовать добычей. Мы с дедом переглянулись и в голос ответили:

– Да ради Бога! Вода только ледяная!

– Ничего вытерплю.

Горка с рыбой у соседа росла быстро. Правда руки у него стали неестественно красными, и, как нам казалось, уже плохо слушались хозяина. Не выдержав, Григорич приказал:

– Бросай ты это дело, мужик. Без рук останешься!

Но тот упрямо продолжал свое дело. У нас враз пропало настроение. Рыбы уже не хотелось. Мы думали о руках напарника. Наконец, Григорич в приказном порядке заставил соседа прекратить издевательство над собой. Тот, нехотя, надел бушлат и стал растирать сухой тряпочкой закоченевшие пальцы рук.

– Как делить будем улов? – спросил он нас.

Глаза его лихорадочно заблестели.

– Бери, сколько хочешь, – равнодушно махнул рукой Григорич.

Тот торопливо стал складывать рыбу в свою пайву. В рюкзак поместил десятка два щук.

– Вот это улов! Всем уловам улов! – сказал сосед восхищенно. – На следующие выходные поедем еще? Беру пять бутылок водки. Бензином машину обеспечу.

– Навряд ли получится, – ответил Григорич, – такого улова больше не будет.

С тех пор мы этого человека на рыбалку не брали.

ШУЛЕМКА ПО-ТАТАРСКИ

Очередная вылазка на реку предполагалась с ночевкой. Мы выпросили у друзей Газ-66 с будкой, несколько канистр с бензином, запасные ремни к вентилятору мотора. А чтобы было комфортно спать, набили будку старыми матрацами. Тепло, мягко.

Добрались в условленное место без приключений. Сразу приступили к рыбалке. А она была отменной. Через несколько часов у каждого из нас в садке было больше десятка жирных окуней и сорожек.

Смеркалось. Мы потихоньку стали подтягиваться к машине. Неподалеку у костра, хлопотал Марат Мухаметшин – наш предводитель и заядлый рыбак. Он пообещал угостить сегодня национальным татарским кушаньем – шулемкой.

Когда вода в казане закипела, он вывалил туда пару банок тушенки, банку консервированного зеленого горошка, трехсотграммовый тюбик майонеза и пачку рожек. Чуть погодя, добавил лаврушки, репчатого лука и щепотку черного перца. Через десять минут в варево влил банку сгущенного молока. Мы, с открытыми от удивления ртами, смотрели на товарища. Видя наше любопытство, Мухаметшин заметил, что татары такую шулемку готовят только в торжественных случаях.

Наконец, все были приглашены к столу. Марат неторопливо достал из рюкзака фляжку со спиртным, обратился к товарищам:

– Ну, кто смелый? Подставляйте кружки… и – с богом за шулемку!

Он первым выпил водки и с удовольствием принялся за варево.

Поколебавшись, остальные тоже стали пробовать необычное кушание. Варево оказалась отнюдь не плохое. Единственное, что немного смущало, – во рту ощущалась приторная сладость, но под водочку это было не очень заметно.

После завершения трапезы начались байки. Каждый рыбак старался поведать свою, самую занимательную и оригинальную рыбацкую историю.

Вдруг я стал замечать, что мои товарищи по очереди стали отлучаться от костра в темноту. Я не успел спросить у них, что происходит, как почувствовал в животе предательское урчание и тошноту. Быстро рванул за машину, чуть ли не на ходу освобождаясь от шулемки по - татарски.

Праздничный ужин закончился быстро. Мы забрались в машину и попытались заснуть. Но, то один, то другой рыболов-любитель продолжал выскакивать из будки. Из-за деликатности никто не сказал повару плохого слова. Редактор же, чувствуя свою вину за случившееся, пытался смешными рассказами сгладить ситуацию. К сожалению, никто его не слушал. Все были заняты собой. Тогда Марат включил свет в кунге и заявил:

– Ну, виноват, мужики, хотел пошутить. А чтобы простили, пойду и доем свое варево.

Он, выскочив из будки, где сиротливо стоял котелок с недоеденным варевом по-татарски и взялся за ложку. Мы, пристально наблюдали, как горе – повар мужественно поглощал свою знаменитую шулемку. Закончив, Марат победоносно попытался что – то сказать, но ему помешал тот самый процесс, через который мы уже прошли. Отсутствовал он долго и, судя по стонам, ему было очень плохо.

Утром, наскоро попив чаю, мы разбрелись по заранее прикормленным лункам. Каждый взял с собой по термосу крепкого чая с сухарями – верным средством от диареи.

… С тех пор, повелось: если какая – то еда вызывала у нас опасение, говорили: ну, точно, шулемка по-татарски, и ехидно смотрели на товарища.

СОЛЕНАЯ РЫБАЛКА

– В выходные едем на озеро Арантур, – сказал нам редактор газеты, – знакомый телеоператор сообщил, что там здорово клюет сорога.

Было бы предложено. Я и Григорич с удовольствием согласились. Тем более, что много слышали о сороге больших размеров, которая водилась в этом, знаменитом на весь округ, озере. К рыбалке готовились основательно: наточили ножи на ледобуре, подготовили несколько видов насадок, мормышки. В общем, к субботе были готовы поймать самую крупную рыбину.

В этот день нам не повезло еще в начале. В – первых, забарахлил двигатель – пришлось останавливаться. Затем – забуксовали. А когда приехали на озеро, началась пурга. Тем не менее, стойко пробурили несколько лунок и приступили к священодейству. Однако поклевок не было ни у кого. Промучившись пару часов, выпив весь горячий чай из термоса, с тоской стали поглядывать на машину и водителя, который к нашему удивлению таскал рыбёшку одну за другой из своей лунки.

Наконец, не выдержав, в голос завопили:

– Поехали к чертовой матери назад пока не окочурились совсем.

– У меня дома есть свежая замороженная рыба. Так что без улова не останетесь, – заверил нас телеоператор.

Домой дорога казалась гладкой и короткой. Когда остановились у его дома, тот предложил редактору сходить в сарай за рыбой.

– Там в бочке ее много. Берите сколько надо.

Пока он выгружался, напарник вернулся с полным мешком сороги.

– У него там две бочки, так, что не обеднеет. А нам перед женами отчитываться еще надо.

Попрощавшись, с легким сердцем отправились домой. По приезду, не заходя в квартиру, направился в гараж, где переодевшись, выгрузив мнимый улов, явился перед строгими очами жены.

– Ну как рыбалка? – поинтересовалась она. Много рыбы наловил – вид, у тебя, какой – то усталый.

–Да уж, – хмыкнул я, – а рыба в гараже, – и отправился спать.

В понедельник редактор почему – то задерживался, чего раньше за ним не наблюдалось. Появился к обеду. Было видно, что он не в духе. Выбрав удобный момент, поинтересовался, в чем дело?

– Ты знаешь, какую рыбу подарил нам кореш? Соленую, черт побери. Свежая – то была в другой бочке. А моя супруга решила сварить уху и соответственно посолила воду… В общем, догадалась, что рыба не свежая. Так что всю ночь допытывалась, где мы провели ночь и т.д.

– Так ты сам накладывал рыбу.

– В том то и дело. Как я мог не отличить соленую от свежей ума не приложу.

….Вечером, когда жена предложила сварить уху, категорически отверг эту идею.

– Я всю рыбу посолил. А то под пиво нечего нет.

РАЗМЕР РЫБЫ

Очередная рыбалка обещала быть уловистой. Григорич договорился с мужиками из строительного управления по обслуживанию газопроводов большого диаметра, что возьмут нас на речку, где, по их словам, рыба сама выпрыгивает из воды. Ровно в пять утра собрались у вахтовки: машины, которая доставит нас на заветное место.

Основательно устроившись в салоне, тут же сгоношили импровизированный стол – самобранку. Тронулись. На АЗС заправились под завязку. Тут к машине подошел пожилой мужчина в рыбацкой одежде с пайвой за плечами и попросился довести его.

– А куда тебе? – поинтересовался водитель.

– Мне все равно, Лишь бы на речке с удочкой посидеть.

В салоне он забрался в самый конец и задремал. Вскоре мы забыли о нем. После раннего завтрака, стали играть в карты, ведя беседу, как всегда, на извечную тему – рыбалку. Постепенно разговор перешел кто, когда и где поймал самую крупную рыбину. Были самые разнообразные размеры: от «длиной по локоть» до «глаз окуня с пятикопеечную монету». Причем, после каждого монолога очередного рыбака, хохот стоял такой, что кузов машины трясло как картонный. Наконец, фантазия у всех иссякла.

Вдруг, неожиданно раздался голос попутчика:

– А вот я, однажды, поймал щуку. Величиной с… в общем, три пальца засунул в анальное отверстие ей и даже ничего не порушил.

В салоне наступила полная тишина и немая сцена как по Гоголю. Каждый пытался представить размер этого экземпляра, крутя перед собой пальцы. Затем люди застонали от хохота.

БАТЕРФЛЯЙ ПО СЛУЧАЮ

На стан мы прибыли только к вечеру. Здесь уже обосновались несколько десятков рыбаков - любителей. Судя по приличным кучкам мороженой рыбы возле их пайв, клев у товарищей был отменный.

Наша компания, по устоявшейся традиции, приняла с утра «на грудь» традиционные сто граммов и отправилась на речку. На льду Григорич долго высматривал место, где бы остановиться, затем подошел к одиноко торчащей коряге на повороте реки и вытащил из мешка бур. Я одобрил его выбор. Единственное, что настораживало, там был совсем тонкий лед. Пришлось сбегать к стоявшим неподалеку кустам ивняка и нарубить большую охапку веток. Аккуратно разложив их перед собой, подошел к Григоричу. Лед перестал подо мной предательски потрескивать.

Рыба клевала беспрестанно. Добротные окуни, крупная сорога вперемежку с ершами, хватали наживку жадно. Вскоре наши пайвы были наполнены рыбой доверху. Мы начали потихоньку сворачиваться. Неожиданно из-за поворота показался мужик, нетвердо стоявший на ногах. Увидев наш улов, оживился:

– А я подумал, почему это вы поутихли? На уловистое место напали? Можно, присяду с вами?

Не дожидаясь ответа, он двинулся к нашим лункам. И тут же со всего маху провалился в промоину.

– Помогите, тону! – заорал диким голосом гость.

– Чего кричишь? Мелко здесь, вставай на ноги! – Григорич повернулся к неизвестному.

Но бедолага никого не слушал, продолжая размахивать перед собой руками.

– Почему саженками пытаешься плыть? Лучше уж баттерфляем, – засмеялся мой товарищ. – Скорость выше!

До мужика, наконец, дошли слова. Он перестал махать руками и встал на ноги. Мы зашлись от хохота: воды было до пояса.

– А зачем размахивал руками перед собой? – поинтересовались мы. – Неужели дна ногами не почувствовал?

Горе – рыбак виновато пробурчал:

– Со страху не то, что дна не достал, река показалась шириной в сто метров. Подобрав свои удочки, новоиспеченный гость опрометью рванул к костру, заботливо разведенным рыбаками на берегу.

– Дед, а ты откуда знаешь о способах плавания?– поинтересовался я у Григорича.

– Да, ничего я не знаю. Прочитал как-то заметку в газете о соревнованиях по плаванью. А там: баттерфляй, баттерфляй… Уж очень красиво звучит это слово. Вот и ввернул его по случаю…

ЖАДНОСТЬ

Ловля окуня по перволедью захватывает. Лед прозрачен. Выбираешь уловистое место, всматриваешься, примечаешь стайку рыбок и в лунку опускаешь мормышку. Мгновение – подсечка и на снегу трепыхается увесистый окунь.

В этот раз к нам в напарники напросился – муж подруги жены. Отказать неудобно, тем более, что рассказывал, какой удачливый он рыбак: никогда не возвращался без «хвоста».

– Может и нам повезет, да и лишняя рабсила не помешает – толкать – то машину по болоту не сахар, усилий требует, – философски заметил напарник.

Подъехав к дому нового знакомого, стали ждать, поглядывая друг на друга: оба терпеть, не могли опозданий. Но когда тот появился, расхохотались:

– Ты всегда с портфелем ездишь на речку?

– А у меня больше ничего нет – не успел еще приобрести, – объяснил нам.

– А удочки есть?

–Конечно, – он достал из кармана бобину с леской и спичечный коробок с мормышками.

Хмыкнув, Григорич откинулся на спинку сиденья и задремал. Я, на правах хозяина задал пару вопросов новоявленному рыбаку, тоже замолчал. На место добрались без приключений. Правда, пришлось оставить машину у кромки болота и три километра идти пешком до речки.

На плёсе новый знакомый не отставал ни на шаг, по-видимому, считая меня своим наставником. Попросил пробурить ему несколько лунок. Затем настроить удочку, приспособить катушку с леской, привязать мормышку, показать на какую глубину устанавливать прикормку.

Терпел, сколько мог, но когда он вновь попросил насадить червяка, взорвался:

– Может еще за тебя ловить и в твой портфель складывать?

Знакомый так беспомощно посмотрел на меня сквозь очки, что мне стало стыдно.

Это была не рыбалка, а пытка. Быстрее бы вернуться домой и высказать жене все, что думаю о новом знакомом. Видимо, почувствовав мое состояние, горе – рыбак на время отстал, и я успел отвести душу: выловить несколько десятков крупных окуней и уйму ершей.

Настало время собираться в обратный путь. Отсортировал рыбу – выбрал крупняк, остальную сгреб в кучу. На молчаливый вопрос подопечного ответил:

– Пусть выдра или лиса полакомится, они здесь постоянно крутятся.

– А можно мне забрать, не пропадать же добру.

– Так это же мелочь, кошке в подарок…, – но посмотрев вновь на новичка, махнул рукой.

Тот аккуратно собрал ершей и мелких окуней в портфель, потряс его и с трудом застегнул.

Дождавшись Григорича, тронулись в обратный путь. У нас с ним за плечами крошни, в которых лежало по три десятка рыбин и рыбацкие принадлежности. Поэтому двигались споро и ходко. Третий же член нашей компании нес свой бесценный груз в руке. По мере удаления от речки он шел все медленнее и медленнее. Вначале портфель перекладывал из руки в руку, потом привязал его к веревке и тащил волоком. В конце концов, приладил на плечо. Однако и это оказалось нелегко. Наблюдая за ним, Григорич и я внутренне смеялись, честно сознаться – злорадствовали.

Наш рыбак прилично отстал. Перебрасываясь шутками, ждали. Наконец, на профиле показалась фигурка мужика. Он, то приседал и тащил портфель волоком, то поднимал и нес в руках как дрова.

– Да, до чего жадность человека доводит, не дай бог, – уже не улыбаясь, задумчиво произнес Григорич, – тяжело, но портфель, как друга, не бросил.

К машине добрались засветло. Новоявленный рыболов появился, когда мы уже попили чаю, перекусили.

– Ну, как рыбалка, понравилась?

– Конечно!

НЕТ РОДНЕЕ ОГНЕЙ МАЯКА

Сплавляться на байдарках со временем стали реже. Не потому, что в обращении с ними нужен был специальный навык и определенный профессионализм. Просто, мы с Григоричем купили лодку с мотором «Вихрь -30». К лодке – сети и прочие причандалы, необходимые для рыбалки на большой реке.

– Стыдно, однако, должно быть каждому из нас, если живя рядом с такой водной артерией, как Обь, не рыбачишь и не охотишься, – любил говорить Григорич, – я, Борис, научу тебя той рыбалке, которая испокон веку была на ней.

По случаю приобрели еще списанный вахтовый вагончик, предназначавшийся для строителей газопровода. Притащили трактором на берег Алешкинской протоки и обустроили его под перевалочную базу. Так начался новый этап в нашей жизни – рыбалка на великой сибирской реке – Оби.

В отличие от многих, наша компания обычно искала рыбацкий фарт в верховьях реки. На вопрос, почему так поступаем, Григорич замечал:

– Если мотор вдруг сломается или еще, какая беда приключится, возвращаться на стан легче будет – река всегда доставит обратно. Случись это в низовьях – придется тащить лодку на себе против течения.

Однажды, будучи под «шефе», Григорич изменил своему правилу, и мы в компании местных мужиков, отправились на обские заливные озера. Они находились внизу по течению. Водка и рыбалка вещи несовместимые – эту истину знает каждый рыбак. Точно так же, как и, то, что практически трезвых рыбаков на реке не бывает: хоть «соточку», но примут перед выходом на промысел.

Беды у нас начались с утра, когда только проснулись на гриве. Оказалось, наши напарники небрежно привязали лодку к кусту, и та, отвязавшись, спокойно уплыла по протоке. Пропажу нам с Григоричем пришлось искать самим. Спустя три часа, обнаружили ее в пяти верстах ниже по течению. Только через час прибыли к месту приписки, при этом спалив бачок бензина. На гриве нас уже ждали три пьяных рыбака. Видя, что все идет наперекосяк, товарищ, стал собирать пожитки и складывать их в моторку. Напарники поняли, что дело приобретает серьезный оборот – приутихли, робко оправдываясь.

– Топлива впритык, можем не дотянуть домой, поэтому грузите все в свою лодку, а мы с Борисом возьмем вас на буксир.

Шли медленно, расходуя три нормы бензина. Дед периодически оглядывался назад, на ходу определяя, все ли люди на буксире. Настроение его не предвещало ничего хорошего. Я знал, в такие минуты лучше не задавать ему вопросов – ибо непредсказуем в такие минуты был Григорич.

Предчувствие беды не обмануло старого рыбака: наш двигатель заглох в километрах пятнадцати от основной водной артерии. Это означило, что нам предстояло на лямках тащить две лодки до большой воды. Только там можно было попросить помощи у проплывающих мимо катеров или моторных лодок. Наши пассажиры уже пришли в чувство и понимали эту непростую ситуацию. Тем более, что наступал вечер и надо было думать о ночлеге.

Ночь прошла не в комфортных условиях, местность оказалась заболоченной, и сухарника для костра не было. Его нужно было таскать за метров пятьсот метров. Утром, не выспавшись, впряглись в самодельное тягло, сделанное из веревок, и медленно двинулись в сторону цивилизации. Часто приходилось останавливаться и отдыхать. Путь шел по глинистому берегу, по которому островками сильно разросся тальник. Через него, в прямом смысле, приходилось продираться.

Ноги вязли в глине, мы все чаще и чаще спотыкались, падали в грязь. Песен не было, но мат стоял. Никто в мире не может выразить свои чувства так, как сибирский мужик.

Когда вдали показались огни маяка, радости не было предела. Там могли оказать нам помощь. Действительно, через час нас подобрал небольшой катер. Матросы судна оказались парнями мировыми: они не только взяли нас на буксир, но и накормили.

На пристани с напарниками по неудачной рыбалке расстались без сожаления.

НА ОЗЕРЕ «ЛЮБИМОМ»

Это безымянное озеро назвал «Любимым» знакомый, родившийся недалеко на берегу Оби в поселке, который обосновали высланные сюда кулаки, вначале 30-ых годов. Показал его ему отец, страстный рыбак и охотник. Находилось недалеко от слияния двух проток. Их берега образовывали своеобразный клин. Место для бивуака идеальное: продувается со всех сторон, озеро в пятидесяти метрах, дров немерено. В протоках плещется лещ, язь, щука. В озере – карась. Небольшой, с ладонь, но вкусный!

Но самая главная достопримечательность – пара лебедей, гнездившиеся на нем уже много лет. Когда наблюдаешь за ними, веришь: любовь на земле существует не только среди людей, но и птиц. В момент любовных игр, самец нежно кладет ей на шею свою голову, если появляется малейшая опасность, широко раскинув крылья, прикрывает лебедушку, пока та не взлетит.

Ставим на озере сети. Не успели привязать тугу к колышку, как поплавки задергались. Проверяем: почти в каждой ячее по рыбине.

– Если так дело пойдет и дальше, к вечеру надо будет отваливать домой. Рыбу – то некуда девать будет, – Григорич споро укладывает карасей в приготовленные мешки.

– Был бы карась, а куда девать найдем, – знакомый любовно рассматривает золотистую рыбку, – особенно запеченные в сметане… бесподобная закуска. Помню, как мать их готовила…

– Хватит воспоминаний, давай выбирай, надо еще раз проверить сети, – оборвал его Григорич.

К вечеру, как и думали, все емкости под рыбу были заполнены. Нам оставалось проверить сети в протоках и отправится в обратный путь. Это был наш день: в протоке добыли здоровенных лещей, килограммов по два, что редкость в этих местах.

Вечерело. С сумерками стал ощущаться запах дыма. Вспомнили, что утром вслед за нами, проплыла моторная лодка с пьяными мужиками. Почему решили, что пьяные? Да горланили они, матерились. В общем, вели себя неадекватно.

– Наверняка подожги прошлогоднюю траву, чтобы нынче выросла хорошей, – предположил Григорич. Сейчас жди беды.

Как в воду смотрел: через пару часов огненный пал подошел к нашей стоянке. Эвакуировались быстро и рванули на лодке в обратный путь. Отъехав, километров пять, остановились на ночевку. Вскипятили чай, перекусили. Только приготовились ко сну, как огонь появился на противоположной стороне.

– Надо сматываться, – дед стал собирать вещи, – верховой идет, на этот берег запросто может перекинутся.

– А как же озеро, лебеди? – всполошился я, – надо бы проверить.

– Гнездо они посредине озера свили, на кочке. Так, что выживут. А вот горе -рыбаков надо дождаться и поговорить с ними по душам, – предложил он.

Отплыв еще километров десять, остановились, поджидая виновников пожара. К утру, они появились: трезвые и злые. На вопрос, зачем подожгли траву, ничего толком объяснить не смогли. Затем начался разговор «по душам». Но это уже совсем другая история, которая закончилась в милиции….

Blog

По признаниям автора сборника рассказов «У берегов «Овечки» и«Турпана» Бориса Карташова, он долго вынашивал материалы для этой книги