Название: Хроноворот моей памяти
| Вид материала | Документы |
- Название воркшопа, 141.03kb.
- Классный час приглашаются папы, дедушки. На доске оформлена выставка «Герои в моей, 86.75kb.
- Светлой памяти моего друга, моей жены, посвящаю эту вещь, последнюю, над которою, 790.87kb.
- Доклад на тему «История моей семьи», 44.14kb.
- Оптимизация подсистемы памяти ядра ос linux для вк эльбрус-3s с поддержкой numa, 72.52kb.
- Краткое содержание Общее представление о памяти. Понятие о памяти. Значение памяти, 621.95kb.
- 1. Общие представления о памяти. Круг явлений памяти, 754.68kb.
- Название мероприятия, 48.25kb.
- Жди меня. Ты помнишь, Алёша, дороги Смоленщины, 16.21kb.
- Название Спецификация, технические характеристики, 574.12kb.
– Да, но…
– Никаких но!
Он выглядел совсем несчастным, сжал кулаки, потупил взгляд. Мне почему-то стала неприятна мысль, что все эти его чувства наигранны.
– Ты же не бросишь меня здесь?
– Брошу! – солгал я с удовольствием. – Без малейшего зазрения совести.
Вышло убедительно, потому что Поттер тут же умоляюще заломил руки.
– Пожалуйста...
Чертовы зеленые глаза. Мне в самом деле стало почти жаль мальчишку, а не свое уничтоженное имущество. Пожилая дама, видимо, тоже купилась на эти его уловки, потому что, распахнув клетку, вытащила за шиворот Поттера и толкнула в мою сторону.
– Совратили ребенка, так извольте нести ответственность.
Я совратил ребенка? Да этот чертов ребенок – последнее существо на свете, с которым мне пришло бы в голову… Однако я с ним спал. Просто не понимал, что это будет настолько публичным фактом с кучей побочных эффектов. Как будто того раскаянья, что терзало меня, было недостаточно.
– Я ничего такого им не говорил, – прошептал, краснея, Поттер, и тут же обнял за талию "человека, о котором не болтал лишнего", подтверждая все самые грязные догадки оборотней, которые, к сожалению, были правдой. Осознав, что натворил, мальчишка снова покраснел, застонал и спрятал лицо на моем плече. Я выбирал варианты между тем, повеситься мне, пока не поздно, или банально вскрыть себе вены в ближайшей душевой.
– Не говорил, – подтвердила Хельга. – На его красивом личике и так все написано. Задурили мальчонке голову… Нехорошо.
– Он ничего не делал, я сам, – Поттер вцепился в меня, как утопающий цепляется за соломинку. – Он вообще меня не любит, и правильно делает, я такой глупый...
Вот только этого не хватало – полноценного скандала на публике. Пара любовников, которые выясняют отношения, – нормальная ситуация. Эти любовники – мы с Поттером, – а вот это уже полный бред. Я сумасшедший. Интересно, это повод снять с себя всякую ответственность за происходящее? К сожалению, нет.
– Заткнись. – Я указал рукой на оборотней. – Хватит устраивать им развлечения за мой счет.
Как ни странно, он послушался.
– Мэл, найди нам место, где мы сможем немного отдохнуть. Как только твоя волшебница разберет телепорт, мы сразу тронемся в путь.
Люпин, к которому я обратился, выглядел расстроенным.
– Он тяжелый, вдвоем не донесете. А я, по понятным причинам, не смогу сегодня дать вам людей.
– Ничего.
Уменьшать конструкцию будет неразумным, вспышка магии может привлечь к нам внимание. Но если надо, я воспользуюсь колдовством, как только мы отойдем на достаточное расстояние.
– Может быть, Тельма пойдет с вами? Думаю, она согласится, к тому же тебе может понадобиться ее помощь, чтобы собрать телепорт.
Теоретически она может даже помочь мне отвязаться от Поттера, что тоже ценная услуга. Брать с собой девчонку при таких обстоятельствах показалось мне умеренным риском. Как бы ни хотелось не связываться с посторонними, даже если и знакомыми по прошлой жизни людьми, без ее помощи нам не обойтись.
– Хорошо. Пусть поторопится, мы должны выйти задолго до полнолуния.
– Мы?
Ах, да, Поттер все еще меня обнимал.
– Мы, – буркнул я себе под нос. Это решение не доставило мне никакого удовольствия.
Он счастливо заулыбался. Я проклял все на свете.
***
– О боже… – Поттер оглядывался по сторонам совершенно очарованный, хотя еще секунду назад сгибался под тяжестью огромного рюкзака и жевал свои несчастные губы, чтобы не начать жаловаться.
Джинни Уизли сбросила свой тюк с элементами телепорта на мощеную дорожку и тихо спросила:
– Он у вас всегда такой восторженный идиот или это временное явление?
Было даже приятно услышать этот вопрос от бывшей подружки Поттера. Достойная награда за все, что мне пришлось претерпеть по вине мальчишки уже в этой жизни.
– Увы.
Она улыбнулась и стерла рукой со лба пот. Я все же вынужден был пойти на риск и, когда мы выбрались из коллектора, угнать большой наземный модуль. Это казалось мне меньшим грехом, чем применять магию во взбудораженном взрывом башни городе. Несмотря на это, мы бросили его довольно далеко от последней точки назначения и вынуждены были несколько километров пройти пешком, стараясь не попасться патрулям Инквизиции. Мои спутники вели себя достойно и не обсуждали приказов, хотя этот переход порядком их измотал. Телепорт действительно оказался чертовски тяжелым.
– Впрочем, он, скорее всего, впервые видит столько деревьев.
– Странно.
– Что странно?
Девушка пожала плечами.
– Просто мне казалось, что такие люди, как вы, обычно окружают себя менее эмоциональными спутниками.
– Такие люди, как я?
– Те, кто сражается до последнего вздоха. – Кажется, я нравился ей больше Поттера. Только этого не хватало. – Я читала все, что просочилось в сеть о делах Сопротивления, плюс Мэл кое-что рассказывал. Вы с Эдмондом – настоящие герои.
– Нет.
Она упрямо покачала головой.
– А я так считаю. Без таких, как вы, маги давно утратили бы всякую надежду. Мы стараемся выжить не для того, чтобы прятаться по коллекторам, как крысы, а ради надежды однажды занять то место в мире, что было дано нам от рождения. Нужно гордиться тем, кто мы есть, заставить магглов нас уважать, а не использовать в качестве батарей для своих телепортов, называя это "добровольным сотрудничеством". – Она зло отшвырнула камень носком сапога. Потом перевела дыхание и добавила уже спокойно: – Это должно прекратиться. На борьбу с ними не жаль положить жизнь. Если вы дадите мне шанс… У оборотней я ни черта не помогаю, а мне нужно что-то делать. Нужно, понимаете!
– Я не господь бог, чтобы раздавать шансы.
А что тут можно еще добавить? Я видел много таких, как она. Не бойцы, а пушечное мясо. Гнев заменяет им разум. Малфой от такого подарка не откажется, вот только я совершенно не хочу быть дарителем. Война оправданна лишь тогда, когда она – удел тактиков и стратегов. В нее играют с трезвой головой и холодным сердцем. Этот Люциус умел соблюдать правила, что не означало, что он против добровольной жертвенности. Увы, у него, как у большинства, была крайне знакомая мне ахиллесова пята. Мы действительно все это уже проходили. Люциус не был истинным спасителем, просто использовал таких вот, как эта девочка, или свободных вольнодумцев, вроде меня, в качестве средства достижения своей цели, единственной по-настоящему для него важной – спасения своего ребенка из лап Инквизиции. Пусть он умел это мотивировать, пусть превратил своего сына в важную цель нашего общего дела, но от меня ему было не спрятать свои истинные чувства. Я единственный, кто знал о них. Немного, но, наверное, даже больше, чем сам Драко. Тот ничего не смыслил в человеке, который и в этой жизни стал его родителем, иначе никогда бы не подставился так ради меня и никому не нужного, ни для кого не важного Поттера. Он понял бы, что все, что происходит вокруг него, – не ради дела. Не ради войны, которую кто-то называл реставрацией общества. Все, что делал глава Сопротивления Эдмонд, он делал ради одного конкретного мальчика, ради права быть с ним. Если не растить, то хоть немного узнать. Позволить ему чуть-чуть пожить свободой, которую с таким трудом добыл для себя его отец. Что ж, нам всем свойственно заигрываться, и Драко понял эту родительскую любовь как-то неправильно. Его ведь всегда учили приносить пользу, а не быть любимым. Он сделал дерьмовый выбор. Я не знал, как сказать Малфою, что его сын приговорил себя ради давно уже бездушного путешественника из жизни к жизни и мальчишки, мимо которого мне, наверное, в очередной раз стоило пройти.
– Здравствуй, Северус.
Мои спутники вздрогнули, девушка схватилась за прикрепленный к поясу плазменный нож. Поттер снова резко бросил едва поднятый с земли рюкзак и выглядел, как волчонок, готовый сражаться до последнего вздоха.
– Идиот, осторожнее с оборудованием. – Странное поведение. Их ведь, кажется, совсем не удивил тот факт, что у меня нашелся код для прохода на территорию заповедника, или кислородной зоны, как магглы называли еще сохранившиеся среди бесконечной непрерывной череды городов участки леса. Теперь не они берегли планету, их берегли от нее. Доступ в такие "зеленые лаборатории" имелся у очень ограниченного числа людей. Повстанец вроде меня явно не принадлежал к членам Совета, и все же моих спутников смутило именно радушие "хозяина" этих мест. – Привет, Тэй.
Когда имеешь дело с Хагридом, в каком бы обличии ни предлагала тебе его очередная жизнь, всегда стоит помнить о том, что сталкиваешься с человеком, у которого размеры сердца превышают все возможные параметры мозга.
– Ты сказал, что когда настанет время, придешь один, – раздалось из кустов.
– Я знаю, Тэй. Прости, но у меня не получилось. Мои спутники не причинят тебе вреда.
– Да что уж тут, Северус. Вред мне все равно будет причинен, так или иначе.
Из-за деревьев нам навстречу шагнула девушка, облаченная в коричневую форму члена Совета по экологии. В отличие от невысокой Уизли, отличающейся поджарой спортивной фигурой, формы Тэй радовали взгляд плавными изгибами и совершенством линий. В ней не было ничего громоздкого и угловатого, способного напомнить о бородатом лесничем. Это было грациозное создание, наделенное дивной красотой. Длинные темно-каштановые волосы волнами спадали на плечи, подчеркивая совершенные черты лица, которые могли бы принадлежать старинной фарфоровой кукле. Она робко взглянула на моих спутников, настороженно обошла их по дуге и, приблизившись ко мне, заглянула в глаза.
– Все в порядке, да?
– В порядке.
Такие ловушки судьбы преодолевать порою сложно. Эта кареглазая красавица невольно вызывала совсем другие воспоминания, и, глядя на нее, я никогда не мог отделаться от легкой улыбки. По каким бы гранкам судьба ни отливала, металл был тот же. Хагрид всегда оказывался не слишком банален для того, чтобы легко сойтись с людьми, и немного безумен в своей потребности любить по-настоящему странные вещи.
– Это хорошо. – Девушка, которой, судя по всему, предстояло умереть, не могла сказать ничего более теплого. – Не беспокойтесь о сотруднике Инквизиции, я... Он больше не помешает. У меня есть все его коды, так что несколько часов нас никто не побеспокоит. Идите за мной.
– Хорошо.
Я кивнул своим спутникам. Поттер покорно взвалил рюкзак обратно на плечи и невольно застонал от усталости. Тэй шагнула к нему.
– Помочь?
Мальчишка, видимо, решил вести себя как мужчина.
– Нет, ну что вы.
Она улыбнулась ему.
– Да ладно вам. Давайте возьму хоть парочку из сложенных в ваш рюкзак штуковин.
– "Штуковин"… – хмыкнула девушка, когда-то бывшая Джинни Уизли. Я вынужден был напомнить себе, что в дни, когда только один из нас двоих был циничен, она мне не нравилась.
– Ну да. Может, вам больше нравится называть это фрагментами базовой системы телепортации БСТ-2371, но, поверьте, вот так расчлененные, они и есть всего лишь штуковины.
Уизли замолчала. От этой девицы в форме Союза она явно не ожидала таких глубоких познаний. Поттер невольно улыбнулся.
– Ничего. Я сам донесу.
– Тогда идите за мной. Тут недалеко.
Следом за девушкой, когда-то бывшей Хагридом, мы пошли напрямик через лес. Даже мне, хоть и успевшему привыкнуть к синтетическим покрытиям дорог этого мира, но еще помнившему, что такое настоящие леса, этот проход через заросли дался нелегко. Что уж говорить о моих спутниках. Когда мы, наконец, подошли к маленькой научной станции, расположенной у крохотного водоема, лишь теоретически имевшего право называться озером, Джинни-Тельма без сил села на землю и честно призналась:
– В ближайшие полчаса с места не сдвинусь.
Поттер, внявший моим предупреждениям, осторожно снял рюкзак. Затем он с любопытством потрогал холодную землю, покрытую пожухлой травой.
– Как же красиво… Вот только снега не хватает.
Тэй улыбнулась ему.
– Сейчас включу.
Она скрылась за светящейся дверью станции, похожей на продолговатую серую коробку с узкими глазницами окон, светящихся изнутри белым светом, свидетельствовавшим об их отменной защите. Через минуту действительно повалил снег. Белый. На самом деле белый… Падавший на землю крупными хлопьями. Хрустящий, если набрать его в ладонь и сжать в кулаке. Почти как настоящий.
Поттер смотрел по сторонам. Вертел головой, а потом повернулся ко мне и тихо прошептал:
– Почему-то мне кажется, что мы тут уже были. Мы вместе…
Я только пожал плечами, потому что мог очень многое рассказать про "тут", но совершенно ничего про "вместе". В те времена мы с ним всегда шли по жизни врозь. Это устраивало его и почти радовало меня.
– Нравится?
Тэй спасла меня от любых ненужных слов, выглянув из двери. Смотрелось обычно, но я все еще не мог привыкнуть к таким зрелищам. Ее голова словно была причудливым чучелом на световом фоне. Я не любил такие декорации, но отчаянно цеплялся за них, потому что этот чертов Поттер с его "казалось"… Никто не черта не помнит, кроме меня. Девять жизней – тому доказательство. Это странное "мы" не могло вообще иметь никакого отношения к реальности.
– Чему тут нравиться?
Я втолкнул Тэй в дверь, словно она меня чем-то обидела. Глупо так поступать с человеком, который намерен не дожить до рассвета нового дня, но она своей идиотской выходкой задела меня за что-то еще живое. Дался ей этот снег? Дались мне те воспоминания.
– Может, сделать теплее? – Тэй металась по захламленной приборами комнате. – Я могу включить дождь, а если хотите, то даже весну, но это будет странно. Отчеты о погоде поступают в Союз, а мы обычно придерживаемся сезонности и…
– Оставь так.
Я обвел взглядом комнату и заметил кучу очищающих кристаллов на полу. Розовые, насколько я знал, избавляли от любого биологического мусора. Их осталось уже немного, они шипели, тихо растворяя что-то… Я разметал их носком ботинка, взглянув на остатки человеческих костей.
Девушка отвернулась, пряча глаза.
– Наверное, вашим спутникам стоит какое-то время подождать снаружи.
– Да, так будет лучше.
Она снова бросилась к двери.
– Пять минут подождите, пожалуйста. Нам с Северусом нужно поговорить наедине.
Ответа я не расслышал, звукоизоляция в комнате была хорошей. Медленно я обошел пункт управления станцией. Ничего интересного, только машины, вдоль стен – пара кресел, да две двери. Одна, судя по всему, вела в жилые помещения, назначением другой я счел нужным поинтересоваться:
– Что это за комната?
– Лаборатория по клонированию. Там ужасно, лучше не заходить.
Я задумался над ее предостережением, но то, что страшно для человека, некогда бывшего Хагридом, совершенно не обязано пугать Северуса Снейпа. К тому же мне раньше не доводилось бывать в подобных лабораториях.
– Код двери скажи?
Она продиктовала, и я шагнул внутрь.
В слабо освещенном помещении вдоль стен стояли прозрачные боксы. Некоторое время в одной из жизней я работал в клинике, занимавшейся исследованием того, как влияет на магглов наша медицина и в какой степени она для них безопасна. Эти прозрачные короба напоминали мне реаниматоры для младенцев, впрочем, скорее всего, они действительно были камерами реанимации и поддерживали жизнь живым существам, находящимся на грани жизни и смерти. Рыбы, птицы, животные, опутанные проводами капельниц, с одного бока разобранные до костей и оголенных внутренних органов. Неприятная картина, способная вызвать тошноту у любого нормального человека. Чистый биоматериал.
Я понимал суть творимой жесткости. Любую клетку можно клонировать и воссоздать из совокупности образцов живое тело, однако сделать клона из клона невозможно, начинается процесс мутации, которая также возникает, если пытаться спровоцировать клонированных существ к размножению. Лечение клонированными клетками безопасно, если процент восстановленной с их помощью плоти не превышает пятнадцати от общей массы тела и не затрагивает жизненно важные органы, отвечающие за репродукцию. Учитывая, сколько раз лично меня уже ранили и сколько процентов собственной плоти я мог назвать искусственно воспроизведенной, детей мне в этой жизни лучше не иметь. Результат такой попытки будет крайне плачевным. У всего есть две стороны медали.
Я закрыл лабораторию, где медленно тлели еще живые мученики, у которых день изо дня по капле отнимали жизнь для того, чтобы подделки украсили чей-то стол. Населять ими окружающий мир никто не собирался. Клонированных животных выпускали в заповедники, только подвергнув стерилизации. Магглы не хотели жить в мире монстров, не замечая, что сами постепенно становятся ими.
– Говорила же, не ходите, – горько улыбнулась Тэй, когда я вышел из лаборатории.
Я пожал плечами.
– Такие вещи надо видеть, даже если их потом совсем не хочется помнить. Хотя бы для того, чтобы понять, что всему должен быть предел, даже прогрессу, и что полезность не должна оправдывать жестокость.
– Не должна, – кивнула она, коротко взглянув на шипящие на полу кристаллы.
Я мог догадаться, о чем эта девушка с душой лесничего думала. Таким, как она, присуща доброта, и они, не желая никому зла, сами совершенно беззащитны перед ложью и предательством.
Малфоя навела на мысль о ее вербовке одна взломанная база данных Инквизиции. Тэй Мэдисон была выращена в приемнике, куда поступила после утилизации родителей, отказавшихся от сотрудничества. В одиннадцать лет, возрасте, когда ребенок-волшебник в полной мере обретает силу и может начать ее развитие, она была приписана к одной из станций телепортации, для чего девочке был сделан ряд соответствующих операций. Обычная процедура, однако в том же отчете содержалась информация о ее переводе на должность эколога в Динский заповедник с пометкой: "из-за временной недостаточности магического ресурса". Это была работа для прошедшего утилизацию, а не полноценного мага, принужденного к сотрудничеству. Поскольку на тот момент у нас уже имелся пусть поломанный, но свой телепорт и необходим был человек, способный им управлять, Тэй очень заинтересовала Люциуса, и он стал осторожно наводить о ней справки.
Девушка действительно всю свою жизнь, начиная с одиннадцати лет, прожила в заповеднике с единственным его сотрудником, которому был поручен контроль над ее действиями. В своем тюремщике она не чаяла души. Малфой лучше вникал в детали, я сам не знаю, что связывало Тэй с человеком, который сейчас растворялся на полу. Была ли это дочерняя привязанность или вполне банальная любовь женщины к мужчине, но Люциус обнаружил один факт: она оказалась очень преданной своему надсмотрщику, и когда мы впервые смогли встретиться с ней и предложить перейти на сторону повстанцев, Тэй Мэдисон категорически отказалась.
– Я понимаю, за что вы сражаетесь, но поймите и вы меня. Я не могу оставить Рэнди. Он уже не молод, и ему будет трудно справляться с поддержанием экосистемы Динского леса без меня. У нас все спокойно, мне ничего не угрожает.
– Ему пришлют кого-то на замену.
– Вы не понимаете. Есть люди, друг для друга незаменимые.
– Это вы не понимаете, Тэй, – кажется, Малфой ее пожалел. – Безопасного мира не существует, есть пометка "временно" в вашем деле и жизнь, которая в одночасье может превратиться в ад. Ваш охранник-маггл сейчас настроен дружески, предоставляет вам полную свободу и практически не контролирует. Было бы глупо не воспользоваться этим для побега.
– У Рэнди будут проблемы. Неужели вы думаете, что за все то добро, что он для меня делал все эти годы, я могу доставить ему неприятности? Извините меня, но ваше предложение неприемлемо.
– Что ж. – В маленьком кафе, где была организована встреча, Малфой положил на столик перед девушкой чип с нашими контактами в сети и сфальсифицированной с ее образа личностью для переговоров. – Мы уважаем ваш выбор, Тэй. Знаете, я не хочу оказаться прав, однако скажу: то, что мы считаем добром по отношению к себе, – не всегда искреннее действие. Иногда это цепь, причем она куда надежнее любых других оков. Надеюсь, что не в вашем случае. Возьмите на всякий случай и свяжитесь с нами, если измените свое решение. Нам вы на самом деле нужны. Любви и нежности обещать не можем, только то, что не будем лгать, притворяясь излишне заботливыми и понимающими.
Чип Тэй тогда взяла и никому ничего не сказала о наших переговорах, а пять месяцев назад связалась с просьбой о встрече, но почему-то со мной. Потом она объяснила, что ей было стыдно иметь дело с Эдмондом. Она не хотела признавать, что ее надежды не оправдались.
– Он пишет обо мне отчеты. Такие сухие, словно я какая-то зверушка для исследований. Возможно, так надо, и он делает это, чтобы убедить Совет в своей лояльности...
– Возможно, – ответил я, никогда толком не умевший обнадеживать.
– В общем, если вам нужно будет использовать телепорт… Я чувствую, что уже смогу. Мне хватит сил. Нас учили определять это по внутренним ощущениям. Я записала для вас все пароли, приходите в заповедник. Там нет никакой охраны, а внутри практически нет датчиков слежения и сканеров. Слишком большое количество машин плохо сказывается на природе. Рэнди убедил кураторов заповедника в моей полной благонадежности, так что всю ненужную технику сняли.
– Это хорошо. Но разве мы сможем прийти, не потревожив твоего напарника?
Она грустно пожала плечами.
– Это неважно. У Рэнди будет возможность принять решение. Если все наши годы, все наше теплое отношение друг к другу – не ложь, то он убежит со мной, после того как мы вам поможем. Если нет… Я справлюсь. Вы мне поверьте, справлюсь.
Для нас такой подход был не лучшим стечением обстоятельств. Потерять из-за ее иллюзий единственного обученного мага, способного управлять телепортом, не хотелось. Я убеждал Тэй изменить решение и просто перебраться на время к оборотням. Черт, если ей так нужен был ее маггл, я бы выкрал его, и она могла на месте сколько угодно с ним разбираться на предмет искренности их взаимных чувств.