Geum.ru

Конкурс на лучшую работу по русской истории «Наследие предков молодым». 2006» Номинация «История Руси (допетровская эпоха)

Вид материалаКонкурс
Подобный материал:
  1   2   3

II Всероссийский конкурс на лучшую работу по русской истории «Наследие предков – молодым». 2006»


Номинация «История Руси (допетровская эпоха)»


«Судебные приставы допетровской Руси»

(очерк истории развития института судебных приставов

в XII-XVII веках)»


С.В. Самохвалов


Введение


В глубокой древности восточнославянские племена занимали обширную территорию. Каждое племя имело свой административный центр - «град» либо место, где происходило «вече» - собрание правоспособных мужчин, принимавшее решения по важнейшим вопросам общественной жизни. Военный вождь со своими лучшими воинами, старейшины племени и жрецы, уважаемые соплеменниками лица осуществляли повседневное регулирование жизни общества, надзирали за порядком, решали бытовые споры, расследовали преступления и исполняли наказания.

В самый ранний, догосударственный период русской истории вопросы справедливости решались практически единолично главой рода или вождем племени на основе норм обычного права. «Исполнение судебных решений в древнейшие времена не предполагало ни особенных мер, ни особых должностных лиц, назначенных для этого рода деятельности. Пока судья был отец семейства, до тех пор, слова его, приказание было самою сильною мерою. В последствии община принуждала обвиненных к исполнению ее судебных решений»1.

В IX веке объединение славянских племен под властью Киева положило начало образованию Древнерусского государства. Во главе федерации княжеств стоял великий князь киевский. Опираясь на поддержку князей, возглавлявших восточнославянские племенные союзы, при помощи совета старейшин и своей дружины правитель государства сам исполнял функции верховного судьи. Княжеский двор был местом правосудия, а своим приближенным боярам великий князь доверял разбирательство дел в качестве судей. Суд на местах от имени великого князя киевского осуществляли наместники. Однако следует отметить, что Древнерусское государство не знало судебных органов как особых учреждений по причине отправления правосудия органами власти и управления.

Обычное право восточных славян и Киевской Руси - «Закон Русский» содержало нормы уголовного, наследственного, семейного, процессуального права Что же касается исполнения судебных решений, то в этот период оно отличалось юридической незамысловатостью. Как видно из ст. 5 договора Руси с Византией от 911 года виновный в ударе мечем или другим предметом обязывался уплатить потерпевшему определенную сумму серебром. «Если же совершивший это окажется неимущим, то пусть даст сколько может вплоть до того, что даже снимет с себя те самые одежды, в которых ходит, а (что касается) недостающего, то пусть присягнет согласно своей вере, что никто не может помочь ему, и пусть судебное преследование с целью взыскания (с него) штрафа на этом кончается»2.

В Киевской Руси был создан государственный аппарат, ведавший вопросами повседневного управления, сбором дани и податей, судом, взысканием штрафов. Как правило, исполнением решений великокняжеского суда занимались доверенные воины из младшей дружины князя, решения же представителей княжеской администрации на местах проводили в жизнь дружинники наместников. Древнейший юридический памятник отечественной истории - Русская Правда «упоминает о мечнике, о детском (судебном исполнителе), о вирниках, которые собирали с населения виры и продажи, их помощниках (отроках, метельниках), взыскивавших судебные пошлины, о ябедниках...»3, выступавших в качестве вспомогательных судебных органов.

Эти должностные лица занимались, в основном, исполнением денежных взысканий по решению суда, поскольку в качестве основного наказания по древнерусским законам виновные уплачивали различные штрафы. Высокими уголовными штрафами обеспечивалась и относительная безопасность судебных исполнителей. К примеру, за убийство «мечника» Русская Правда предусматривала немалую по тем временам сумму штрафа в 40 гривен, а за нанесение побоев и увечий- 12 гривен.

В законе оговаривалось также причитающееся вознаграждение за производство процессуальных действий. «В ст. 86 мечник упомянут в качестве одного из судебных исполнителей при испытании железом; в его пользу идет часть судебной пошлины»4 В частности, за испытание железом «мечнику» полагалось 5 кун, «детскому» - полгривны. За помощь в связывании беглого крестьянина «отроку» следовало 10 кун, но платы за поимку он не получал.

Помимо производства взысканий и сбора судебных пошлин, вышеупомянутым лицам приходилось обеспечивать явку в суд истцов и ответчиков, вызывать свидетелей, обеспечивать безопасность судей и охранять порядок при разбирательстве дел. За привод ответчика в суд они получали отдельную гашу. «Но все указания Русской Правды о вызове в суд и об особых служителях суда, употреблявшихся при этом случае, служат только неясными намеками тому, что была какая-то форма вызова в суд и были при суде для этого особые служители, но какая это форма была именно, и какие права и обязанности судебных служителей, занимающихся вызовом в суд, того из статей Русской Правды не видно»5.


Примечания:
  1. Михайлов М. История образования и развития системы русского гражданского судопроизводства до Уложения 1649 года. - Спб., 1848 - с. 118.
  2. Памятники русского права, вып. 1 - М, 1952 - с. 11-12.
  3. Юшков СВ. История государства и права СССР. Ч. 1 - М, 1961 - с. 127.
  4. Горский А А Древнерусская дружина (К истории генезиса классового общества и государства на Руси). -М, 1989 -с. 68.
  5. Беляев И О вызове в суд по древним русским законам до Уложения 1649 года. - Спб., 1869 -с. 3.

Глава I. Институт судебных приставов в XII-XV веках


Ослабление власти великого князя и усиление крупных феодалов на местах привели к распаду единой Киевской Руси на ряд суверенных княжеств. С 30-х годов XII века наступает период феодальной раздробленности, продолжавшийся до конца XV столетия. Каждое княжество стремилось стать полностью независимым от соседей государством, при этом количество уделов постоянно увеличивалось. В XIV веке насчитывалось более двухсот крупных и мелких удельных владений.

Каждый князь был суверенным правителем на своих землях, поэтому продолжавшие действовать нормы Русской Правды были дополнены положениями межкняжеских соглашений и торговых договоров русских городов с иноземными. При возникшей удельной системе судебный исполнитель одного княжества не ездил за ответчиком - подданным другого князя, не заручившись предварительно содействием коллег из этого княжества. Такое же правило действовало и в отношении иностранцев. К примеру, по договору, заключенному в середине ХШ в. смоленским князем Мстиславом Давидовичем с немецкой общиной, княжеский пристав не мог по решению суда забрать иноземца, не получив прежде на то согласия руководства общины.

В своем уделе князь являлся верховным судьей, судившим подданных как непосредственно, так и утверждавшим приговоры своих наместников и посадников. «При них, как и при самом князе, были отроки, или детские, которых они посылали для проверки показаний на месте, для приведения в исполнение судебных решений (например, делить наследство), для присутствия при испытании железом, на роте или присяге и т.д.»1. Охраной порядка на княжеском суде занимался «мечник», получавший за это часть судебных пошлин.

Необходимо отметить, что в данный исторический период лица, занимавшиеся исполнением судебных решений, в разных частях Руси имели различные названия («княжеские отроки», «пристава», «дворяне» и другие). В удельных княжествах отправление правосудия происходило, в основном, посредством «тиунов, осуществлявших судебные функции; доводчиков, вызывавших на суд и готовивших соответствующие материалы; праветчиков, исполнявших судебные приговоры»2. «Доводчики» и «праветчики» практически повсеместно набирались из дворовых людей управителей.

Во время феодальных междоусобиц представители церкви выступали арбитрами в спорах князей. На Руси церковь обладала судебной властью над всем христианским населением по делам, не входившим в компетенцию княжеского суда, а также осуществляла правосудие на церковных землях. Нередко великий князь в виде пожалования наделял какой-либо монастырь своим приставом, обязанным призывать в суд ответчиков по жалобам монастырских людей и исполнять судебные решения на землях этого монастыря. Вмешательство иных судебных исполнителей в компетенцию данного пристава не допускалось.

Вероятно, именно такой пристав упоминается в нормативном акте «А се есть правосудие митрополичье», датируемом ХIII-XIV вв. Согласно ст. 26 этого документа пристав освобождался от ответственности за побег из под его стражи неосужденного, однако, если преступник уже был осужден - пристав обвинялся и с него брали убытки истца: «А тать у пристава убежит, а не осужден - приставу в том несть вины; а осужден - вина; убежит- приставу вина, а исцева дата»3.

В период феодальной раздробленности политическим и экономическим центром Северо-Западной Руси была Новгородская республика. Великий Новгород - один из крупнейших городов Европы того времени - властвовал над многими окрестными землями. Высшим органом власти было вече -собрание свободных граждан, призывавшее князя, оформлявшее согласием законодательные акты, контролировавшее и смещавшее должностных лиц, влиявшее на исполнение судебных решений, производившее непосредственное разбирательство дел и предоставлявшее судебные льготы. Высшей судебной инстанцией был приглашенный князь, деливший свою власть с посадником, и бывший не вправе издавать или изменять законы, а также вершить суд за пределами города. Посадник руководил деятельностью должностных лиц. Судом по торговым делам ведал тысяцкий, судебные полномочия имел архиепископ новгородский.

Самые ранние сведения о новгородских судебных исполнителях содержатся в берестяных грамотах ХП столетия. «В документах на бересте, которые датируются XII-XV вв. названы «ябедник», «детский», «бирич», «дворяно», «приставе», «праведьщик», «сотский»4. Разные названия судебных исполнителей отражают их различные функции. К примеру, если <<цетские» исполняли функции сборщиков долгов и участвовали в делах по ложному обвинению высокопоставленных лиц, то «биричи» рассылали судебные повестки - «бирицы», проводили испытания железом, взимали денежные цгграфы. Судебные исполнители были представителями княжеской администрации, суда архиепископа («софьяне») и новгородского веча.

В упомянутых берестяных грамотах имеются сведения и об исполнении судебных решений. Грамота середины XII века (№ 235) содержит жалобу на деятельность «ябедников»: «...Жадко послал двух судебных исполнителей и они ограбили меня за братний долг. А я поручитель [за брата] перед Жадком. Запрета же ему, пусть не посылает на меня стражи.. .»5. Другая грамота (№ 307) сообщает о том, как судебные приставы, опечатывают имущество, предъявляя официальные «рукописания».

Сведения о судебных исполнителях имеются также в Новгородской Судной Грамоте - памятнике права Новгородской республики XV века. Среди судебных чинов наряду с дьяками и писцами Грамота упоминает «приставов», «позовников», «подвойских» и других исполнителей, выполнявших различные функции в судебной системе Великого Новгорода. Обязательными участниками процесса были два «пристава», представлявшие интересы тяжущихся сторон. Ст. 25 Новгородской Судной Грамоты доверяла быть в приставах «людем добрым», требуя «судиги им в правду» после принесения присяги с целованием креста. Ст. 29 предусматривала для истца в затянувшейся земельной тяжбе «... взять от Великого Новгорода приставов (для контроля) над судьею, который в присутствии этих приставов должен закончить процесс»6.

Характерно, что уже к XIV веку вызов ответчиков в суд производился посредством исполнителей по решению самого суда, тогда как ранее вызов ответчика должен был обеспечить истец. Судебная повестка - «позовница» вручалась должностным лицом ответчику по месту его нахождения, после чего на него брались приставом поручительства от родных или соседей. Когда же за ответчика не находилось поручителей он задерживался судебным исполнителем и принудительно, часто в оковах - «железах», доставлялся в суд или содержался под стражей до начала процесса. За вызов далеко живущих свидетелей приставы получали от тяжущихся 4 гривны за каждые 100 верст проезда для покрытия своих издержек при таком вызове.

Следует отметить, что по Новгородской Судной Грамоте тяжело карались люди, вздумавшие оказать неповиновение законным требованиям судебного пристава. К примеру, ст. 34 в случае уклонения ответчика от суда предписывала: «... взять на него приставы с веча, да имать его в городе и в селе с тыми приставы; а почнет хорониться от приставов, ино его казнить всим Великим Новымгородом» . Строго наказывались новгородцы за негостеприимную встречу «позовника» со штрафной грамотой за неявку в суд, за воспрепятствование исполнительным действиям на своем дворе, за вооруженное или массовое выступление против должностных лиц суда, за попытку силой отбить у приставов арестованного и т. п.

К сожалению, нередко подобная суровость закона потворствовала произволу отдельных судебных исполнителей. Изготовив подложные грамоты на взыскания и подобрав сообщников, они начинали вымогательства по селам, волостям и даже в пределах самого Великого Новгорода. Именно о таких поборах «ябедников» писал

в 1445 году новгородский летописец: «... не бе в Новегороде правде и правого суда, и возсгаша ябедници, изнарядиша четы и обеты и целованья на неправду, и начата грабити по селам, и по волостем, и по городу <. . .> и бе по волости изъезжа велика, и боры частые, кричь и рыданья, и вопль.. ,»8.

В середине XIV века из состава новгородских владений выделилась юридически независимая Псковская феодальная республика. Сохранился до наших дней свод законов этого государства под общим названием Псковская Судная Грамота. Из текста Грамоты видно, что «для вызова в суд были особые служители суда, называвшиеся во Пскове позовниками, приставами, дворянами и подвойскими; эти служители суда, или позовники и приставы, были двух разрядов, одни княжие, а другие от Пскова; первые именовались дворянами, а вторые подвойскими»9. При каждом вызове они ездили сообща, причем уплачиваемая виновными по суду пошлина- «езд» делилась между ними поровну.

Княжеские и городские приставы вызывали тяжущихся и свидетелей в суд, ч производили обыски, совершали выемки поличного, присутствовали при размежевании границ спорных земельных владений, наблюдали за продажей господином имущества беглого или умершего без наследников землепашца, приводили в исполнение судебные решения. Выполнение этих функций требовало усилий честных и добросовестных людей, известных и князю и посаднику. Псковская Судная Грамота требовала: «... ино князю и посаднику приставы отпустить люди добрые неизменны, а тым приставом где будет татьба обыскивати...»10.

Обыск и выемка поличного производились псковскими судебными исполнителями обязательно в присутствии 2-3 понятых, а изъятые вещи сдавались для сбережения третьим лицам или направлялись на хранение в суд. Если подозреваемый в «татьбе» препятствовал производству обыска, что подтверждалось присягой приставов и показаниями понятых, - то он признавался вором и привлекался к ответственности. Потерпевший проигрывал дело, если приставы не находили улик у подозреваемого или же пытались сами оклеветать невинного.

Необходимо отметить, что Псковская Судная Грамота упоминает среди судебных чинов особых привратников - «подверников», которых «при суде было двое: один являлся представителем Пскова, другой представлял интересы князя. Перед вступлением в должность они приносили присягу в том, «што правого не погубит, а виноватого не оправит». С каждого дела, которое рассматривалось в суде, подверники получади по 2 деньги на двоих»11. Они были обязаны следить за порядком в помещении суда, не допуская в судебную палату никого, кроме тяжущихся и сопутствующих им неопасных лиц (монахов, женщин, малолетних и пр.).

Бывало, что родственники и сторонники тяжущихся пытались насильно проникнуть в помещение судебного заседания, оказывая активное неповиновение требованиям «подверников» и даже нанося им побои. Виновного в таком проступке ст. 58 Псковской Судной Грамоты предписывала заключать в колодки - «всадити его в дыбу», оштрафовать на рубль в пользу князя и дополнительно взять с него 10 денег в пользу «подверников» в качестве компенсации.

Хотя служба судебных исполнителей псковского государства была нелегкой, она неплохо оплачивалась. К примеру, при вызове ответчика в суд приставы получали с истца прогоны на каждые 10 верст пути по 1 деньге. Если же они ехали «обыскивали татьбы» сумма удваивалась и выплачивалась уличенным в воровстве или истцом, когда «татьба» не подтверждалась. Закон предусматривал выплату судебной пошлины двум приставам за организацию судебного поединка - «поля», Они получали по 6 денег с побежденного, когда тяжущиеся сражались, и по 3 деньги - когда мирились, не доводя дело до вооруженного противоборства. Существовали и иные выплаты в пользу судебных приставов.

Одновременно с Новгородским, Псковским и другими государственными образованиями периода феодальной раздробленности существовало Московское княжество, постепенно становившееся объединяющим центром русских земель. «В московских владениях в это же время вызов в суд был гораздо строже, чем в Новгороде и Пскове. В Москве, как свидетельствует губная уставная запись 1486 года, тогда при вызове в суд, также как в Новгороде и Пскове, употреблялись приставы; в записи сказано: «А во Езерецкое село, тамо судья с Москвы не ездит, да ездит пристав, да возмет себе товарища.. .»»12.

Московским князьям принадлежала высшая судебная и административная власть над проживающими в государстве людьми. Укрепление княжеской власти

шло параллельно с формированием централизованной системы управления владениями Москвы. Наряду с московскими судебно-административными учреждениями и разъездными судами создавались смешанные - «смесные» суды из представителей центра и местных «лучших людей». Постепенное расширение сферы великокняжеской юрисдикции в XIV столетии способствовало упрочению политического авторитета Москвы как столицы объединявшихся русских земель. В середине XV века «Московская запись о душегубстве» засвидетельствовала что в «удельные владения в Московском уезде стал посылаться великокняжеский пристав, т.е. сыск и дознание перешли в руки великого князя»13.

Назначенные великим князем наместники и волостели, помимо управления порученной им территорией, ведали и судебными делами на местах. Когда же на наместника поступала обоснованная жалоба, он приглашался для разбирательства в Москву, а при неявке - обвинялся без суда и пристав великого князя ехал для взыскания в наместничество. Об этом свидетельствует, в частности, «Уставная грамота великого князя Василия Дмитриевича Двинской земле», датируемая концом XIV в. Эта же грамота установила, что в иных случаях тяжущиеся вызывались в суд «дворянами» и «Подвойскими».

В судах наместников действовали вспомогательные должностные лица, осуществлявшие вызов сторон в суд, производившие расследование обстоятельств совершения преступлений, исполнявшие приговоры и взыскивавшие судебные пошлины. Набранные из дворовых людей наместника «пиуны» разбирали тяжбы, «доводчики» вызывали в суд и вели следствие, «правегчики» производили взыскание положенных по судебному решению денежных сумм с должника путем «правежа» - ежедневного битья прутьями по ногам неплательщика до полного погашения иска. Белозерская уставная грамота 1488 г. предписывала наместнику иметь 2 «тиунов» и 10 «доводчиков», причем оговаривалось денежное содержание судебных исполнителей. Они получали 1 деньгу - «хоженое» за несение обязанностей в городе, а при служебных поездках - «езд» из расчета 1 деньга за две версты. Судебные пошлины удваивались, когда исполнители расследовали обстоятельства дела на месте.

Помимо денег, «доводчику» с каждой единицы податного обложения -«сохи» выдавались продукты натурой, С «сохи» же он получал в качестве оговоренного вознаграждения 4 деньги на Рождество Христово и 2 деньги на Петров день. «Доводчикам» строго запрещалось самим собирать пошлины и поборы. Назначаемые на год судебные исполнители наместника ведали только закрепленные за ними округа и не имели права ездить по иным волостям и станам. Каждый «доводчик» должен был ездить по своему округу на одной лошади и без работника, при этом ему возбранялось ночевать там же, где он отобедал.

Следует отметить, что в это время существовали суды крупных феодалов, получивших от правительства особые грамоты. Так, в августе 1469 г. великий князь московский Иван Ш пожаловал боярина Я.Г. Рюму-Бесгужево городом Серпейском. Выданная великим князем «несудимая» фамота гласила: «...и наместницы мои, и волостели, и их тиуны, и довотчики и праветчики тех ево людей не судят ни чем, а праветчики и довотчики поборов своих у них не емлют и не всыпают к ним ни по что...»14. Дарованные феодалам «в кормление» территории переходили, как правило, под судебный контроль пожалованных.

Постепенная централизация управления Великим княжеством Московским привела к сосредоточению судебной власти в столичных инстанциях. В конце XV века судебными полномочиями обладали великий князь, Боярская Дума, ответственные «путные бояре» и зарождающиеся «приказы» - ведомства в Москве. На местах сохранялся суд наместников и волостелей, однако наиболее серьезные дела передавались на <<доклад» великому князю. Сами наместники не подлежали суду до оставления должности. «На наместников, волостелей и их тиунов, только в важных уголовных делах и в приказных делах, в которых сам государь велел дать на них зазывную запись, можно было посылать пристава»13. Существовали также вотчинные суды светских и церковных властителей, обладавших правом судить зависимое население по всем или некоторым категориям дел.

К концу XV столетия увеличившееся в 6 раз Московское княжество превращается в Русское централизованное государство. Вошедшие в состав Великого княжества земли бывших независимых государственных образований на первых порах пользовались некоторыми льготами. К примеру, при ликвидации Новгородской республики в последней трети XV в. великий князь Иван Ш Васильевич оставил новгородцам суд «по старине» без обязательного вызова в

Москву. Вызов в суд по новгородским волостям должен был осуществляться великокняжескими «позовниками» и его «Подвойскими» в самом Новгороде наравне с местными судебными исполнителями.

Принятый в 1497 году первый свод законов Русского государства - Судебник зафиксировал организацию судебно-административной власти в центре и на местах. В Судебнике 1497 г. упоминались особые судебные исполнители -«недельщики» и впервые излагались их права и обязанности. В отличие от наместничьего «доводчика», вызывавшего тяжущихся в местный суд, «недельщик» нес службу «в Москве при государе и при государевых боярах, и вызывал в Москву тяжущихся из всех городов и областей Московского государства, по челобитным, поданным государю или боярам. Недельщик получил свое название от недель, потому, что он исправлял свою должность не постоянно круглый год, а только в чередовые недели»36.

Безусловно необходимо указать, что понятие «недельщик» было известно русскому законодательству как минимум за четверть века до принятия этого Судебника. «Первое точно датированное упоминание о недельщике - в жалованной грамоте князя Михаила Андреевича Верейского-Белозерского, выданной 1 июня 1467 г. Троицкому Сергиевскому монастырю на село Илемна: «А недельщику моему к ним в Илемну не въезжати, ни на поруку не дата без моей приставной грамоты»»17.

«Недельщикам» поручалось разыскивать ответчиков для вручения им грамот о вызове для судебного разбирательства в Москву только в тех городах, где сами приставы не имели жительства. Отдельная статья Судебника - «Указ о езду» определяла получаемые ими пошлины за служебные поездки. Так, за проезд от Москвы до Дмитрова «недельщику» причиталось 10 алгын, до Звенигорода - 2 гривны, до Коломны или Можайска - полггина, до Калуги или Ростова - рубль, до Устюга - 5 рублей, до Холмогор и Двины - 8 рублей. Прогоны платились истцом, который возмещал свои расходы позднее за счет проигравшего дело ответчика. Пешее перемещение пристава по Москве для вызова тяжущихся в суд оценивалось в 10 денег, но при расследовании им дела на месте сумма удваивалась.

Когда истец подавал челобитную в суд, дьяк в присутствии судебного исполнителя рассматривал ее. Если издержки на вызов ответчика не превышали сумму иска, дыне подписывал заготовленную «приставную память» - грамоту, выдававшуюся приставу о даче на поруки ответчика и вызове его в суд. В документе указывались также назначенный пристав, суть дела и основание иска, ответчик и место его жительства. «Помимо приставной, давалась срочная грамота с указанием срока явки в суд, которую недельщик обязан был вручить сторонам и либо собственноручно доставить ответчика в суд, либо взять его на поруки (ст. 36, 37 Судебника 1497 г.)»18.

По получении «приставной памяти» судебный исполнитель уплачивал установленные пошлины дьяку и хранителю печати, после чего отправлялся за ответчиком или посылал за ним своих помощников. Хотя ст. 31 Судебника запрещала «недельщикам» посылать за себя наемных людей - «урочников», приставы были вправе доверить свои обязанности либо родственникам, либо своим зависимым людям. «Приехав в город или волость, прописанные в приставной, недельщик или его помощник должен был представить приставную наместнику или волостелю, а те передать ее местному доводчику, который и приводил недельщика к ответчику»19. Местные власти обязаны были давать судебным исполнителям стражу для поимки обвиняемого в уголовном преступлении.

Как правило, пристав, получивший от ответчика письменное обязательство явться в Москву к назначенному сроку суда, оставлял подлежащего суду на поруки родственников и соседей. Однако, если за ответчика не было поручителей, «недельщику» следовало арестовать его и держать у себя до начала суда. Пойманного же уголовного преступника «недельщик» должен был везти с собой под караулом в тот суд, от которого был послан. Прибью в Москву, пристав держал обвиняемого под арестом до и во время судебного разбирательства Судебник 1497 г. строго запрещал «недельщикам» брать взятки за отдачу на поруки, попустительствовать «татям», использовать арестованных в хозяйстве или иным каким образом распоряжаться ими, без ведома судей отдавать на поруки или «продавати» истцу до отработки долга.

Судебным приставам приходилось организовывать проведение судебного поединка - «поля» за особую плату, регулярно отъезжать из столицы для вылавливания «гатей» в наиболее неспокойные местности, расследовать преступления на месте их совершения. Наиболее яркое представление о деятельности московских «недельщиков» дает ст. 34 Судебника: «А которому дадут татя, а велят его пытати, и ему пытати татя бесхитростно, а на кого тать что взговорит, и ему то сказати великому князю или судии, который ему татя дасть <...> А пошлют которого недельщика по татей, и ему татей имати бесхитростно, а не норовити ему никому, А изымав ему татя, не отпустити, ни посула не взята, а опришних ему людей не имати»20.

Судебник 1497 г. регламентировал также деятельность местных судебных исполнителей. К примеру, ст, 44. утвердила обычай получения приставами наместников «хоженого» и «езда» на основании уставных грамот тех областей государства, где они несут службу. В иных случаях <<доводчики» получали 4 деньги за исполнение обязанностей в пределах города, а за его пределами - брали «езд» из расчета по деньге за версту. Привлечение местного пристава к исследованию обстоятельств дела на месте оплачивалось вдвойне. Законодательно установленные размеры судебных пошлин должны были препятствовать поборам недобросовестных исполнителей.


Примечания:
  1. Любавский МИ. Лекции по древней русской истории до конца XVI века - Спб., 2000 - с. 209.
  2. Макаров В. Б. История государственного управления и местного самоуправления в России (IX в. -1917 г). - R Новгород, 2000-с. 24.
  3. История государства и права СССР (сборник документов). Ч. I - ML, 1968 - с Л 24.
  4. Безус II. Б. Судебные исполнители в Новгороде XI-XV вв. (по материалам берестяных грамоту/Новгород и Новгородская земля. История и археология, вып. 12 - Новгород, 1998 с. 171-172
  5. Янин В.Я, Зализняк АЛ. Новгородские грамоты на бересте (из раскопок 1977-1983 п.). - М, 1986-е. 171-172.
  6. Памятники русского права, вып. 2 - М, 1953 - с. 224.
  7. Хрестоматия по истории отечественного государства и права (X век - 1917 год). М, 1998 - с. 24.
  8. Янин BJL Я послал тебе бересту.., - М., 1975 - с. 114.
  9. Беляев И. О вызове в суд по древним русским законам до Уложения 1649 года - Спб., 1869 - с. 4-5.
  10. Хрестоматия по истории...-с. 31.
  11. Маргысевич ИД Псковская Судная Грамота. Историко-юридическое исследование. - М.? 1951 -с. 120.
  12. Беляев И. Указ, соч. - с. 15-16.
  1. Кучкин ВА Судебник 1497 г. и договорные грамоты московских князей XIV-XV веков//Огечесгвенная история - М., 2000 - № 1 - с. 107.
  2. Акты ХШ-ХУП вв. представленные в Разрядный Приказ представителями служилых фамилий после отмены местничества, ч. 1 - М., 1898 - с. 27.
  3. Михайлов М. История образования и развития системы русского гражданского судопроизводства до Уложения 1649 года - Спб., 1848 - с. 80.
  4. Беляев И. Указ. соч. - с. 17.

17. П.Алексеев Ю.Г. Статьи о недельщиках. Реформа центрального судебно-полицейского аппарата при Иване III // Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер. 2. - вып. 1. - Спб., 1999 - с. 3.
  1. Развитие русского права в XV - первой половине XVII в. - М, 1986 - с. 228.
  2. Беляев ИД История русского законодательства - СПб., 1999 - с. 451.
  3. Хресгомаггия по истории... - с. 42.