Geum.ru

Конкурс на лучшую работу по русской истории «Наследие предков молодым. 2007» Номинация «История Руси (допетровская эпоха)

Вид материалаКонкурс

Содержание


Библиографический список
Нормативно-правовая литература
Подобный материал:
  1   2

IV Всероссийский конкурс на лучшую работу по русской истории «Наследие предков – молодым. 2007»


Номинация «История Руси (допетровская эпоха)»


«Духовно и исторические основы русского права

(VI – XV вв.)»


Васильев А.А.


Отечественная историко-правовая наука относит зарождение русской правовой доктрины к периоду возникновения в России светского университетского образования и науки в XVIII - XIX столетиях. Так, один из авторов учебника по истории политических и правовых учений С.В. Липень отмечает: «Отечественная политико-правовая мысль как самостоятельный феномен формируется лишь в XIX в. До этого времени развитие политических взглядов связано с тем или иным обоснованием политических и правовых решений или же интерпретацией западных идей»1. Таким образом, по мнению исследователей, самобытная правовая мысль России имеет два с половиной века истории и восходит к появлению Московского университета в 1755 году, включавшему юридический факультет, и появлению первых русских учёных правоведов – С.Е. Десницкого, А.П. Куницына, М.М. Сперанского и др.2.

Предшествующий этап в развитии российского правового сознания рассматривается как период донаучный и религиозный и имеет семь веков истории в связи с появлением первого письменного произведения русской религиозной мысли – «Слова о законе и благодати» митрополита Илариона (середина XI века – приблизительно 1049 г.)3.

В силу чего как отечественные, так и зарубежные правоведы, историки, философы с точки зрения уровня правовой культуры относят Россию к отсталым, неразвитым странам, в которых право отрицается как регулятивная сила, способная обеспечить порядок и защиту человека4.

Названные авторы полагают, что Россия в юридическом отношении не привнесла ничего уникального и ценного в мировую правовую сокровищницу, в отличие от стран Западной Европы, правовое сознание которых насчитывает более двух тысяч лет со времён римской юриспруденции и основывается на юридических разработках средневековых глоссаторов и постглоссаторов в Италии, Франции и Германии. К другим недостаткам русской правовой мысли относят религиозность, приверженность духовно-нравственным и божественным идеалам, историческую молодость, воспроизведение чужого, как правило, европейского юридического мышления и как следствие правовой нигилизм.

В приведённых рассуждениях сомнения не вызывает лишь два обстоятельства – стремление русского правовой мысли к единству права, православия и нравственности и зарождение российской правовой науки в конце XVIII столетия. Остальные доводы учёных при ближайшем рассмотрении не выдерживают критики и приводят к мысли об их тенденциозности и пристрастности к европейским юридическим идеалам в истолковании истории русского права и правосознания. Так, Р.В. Насыров, анализируя взгляды исследователей о русской правовой культуры, замечает, что по мысли многих авторов правовому прогрессу страны мешает «широкое распространение неправовых регуляторов в обществе: моральных, морально-религиозных, корпоративных, традиционных, патриархально-семейных и т.д. «Эти распространённые рассуждения нельзя иначе толковать как склонение российской культуры к суициду» - пишет Р.В. Насыров5.

На наш взгляд, русская правовая доктрина несёт в себе правовые идеалы, уходящие корнями в историю славянского народа и русской государственности. Ошибочность взглядов о правовом невежестве и некультурности русского народа обусловлена сохранением в историографии теорий, а вернее гипотез о варварстве славян и формировании их государственного единства под влиянием варяжского завоевания. В конце концов, такие размышления должны привести исследователей к тому, что Россия представляет собой слабое, чуждое праву и порядку смешение разных народов, которое может распасться от любого внешнего нападения, что без сомнения выгодно западным государствам.

Поэтому большинство исследователей истории русского права ведут возникновение государственности и права у древних славян с IX в. – походов русов в Константинополь, заключения с греками договоров, призванием на княжение в русских городах варяжских правителей в 862 году. Такой подход в отечественной историко-правовой мысли основывался на летописных традициях («Повесть временных лет»6) и произведениях поздних историков российской государственности – В.М. Татищева, Н.М. Карамзина, С.М. Соловьёва, В.О. Ключевского7.

«Повесть временных лет» (летопись, приписываемая киево-печорскому монаху Нестору, XII в.) включает в себя сказание о призвании варягов на Русь: «В год 6370 (862). Изгнали варяг за море, и не дали им дани, и начали сами собой владеть, и не было среди них правды, и встал род на род, и была у них усобица, и стали воевать друг с другом. И сказали себе: «Поищем себе князя, который бы владел нами и судил по праву». И пошли за море к варягам, к руси… Сказали руси чудь, кривичи и весь: «Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите княжить и владеть нами». И избрались трое братьев со своими родами, и взяли с собой всю русь, и пришли, и сел старший, Рюрик, в Новгороде, а другой, Синеус, на Белоозере, а третий, Трувор, - в Изборске. И от тех варяг прозвалась Русская земля»8. Несмотря на то, что историки доказали полулегендарный и искажающий историческую правду характер данной части «Повести временных лет» до сих пор сторонники норманнской теории происхождения русского государства аргументируют свою позицию летописью Нестора. Так, академик Б.А. Рыбаков пишет: «В бисмарковской Германии норманнизм был единственным направлением, признаваемым за истинно научное. На протяжении XX века норманнизм всё более обнажал свою политическую сущность, используясь как антирусская, а затем и как антимарксистская доктрина. Показателен тот факт: на международном конгрессе историков в Стокгольме (столице бывшей земли варягов) в 1960 году вождь норманнистов А. Стендер-Петерсен заявил в своей речи, что норманнизм как научное построение умер, так как все его аргументы разбиты, опровергнуты. Однако вместо того, чтобы приступить к объективному изучению предыстории Киевской Руси, датский учёный призвал… к созданию неонорманнизма»9.

Споры о времени и характере возникновения русского государства обусловлены не только политическими и идеологическими взглядами, разноречивыми историческими сведениями, но и тем, что русское мировоззрение отличается устной традицией передачи наследия предков в форме сказаний, былин, а не письменными произведениями. По сути, общепризнанными первыми письменными памятники Киевской Руси были Договоры Руси с греками в IX – X вв. – 911, 944, Русская Правда XI века10. Другие памятников и преданий о государстве и праве, как и об истоках и образе жизни русского народа официальная историческая наука вплоть до митрополита Илариона не знает. Устная, живущая и народной жизни и сознании культура не оставила после себя достоверных и бесспорных письменных данных, что, с необходимостью, влечёт за собой появление тайн и загадок в истории русского народа.

Так, Н.И. Костомаров пишет: «Наша история о временах, предшествовавших принятию христианства, темна и наполнена сказаниями, за которыми нельзя признать достоверности. Этому причиной то, что наши первые летописцы писали не ранее второй половины XI в. и о событиях, происходивших в их отечестве в IX и X веках, за исключением немногих письменных греческих известий, не имели других источников, кроме изустных народных преданий, которые, по своему свойству, подвергались вымыслам и изменениям»11.

Родоначальнику российской науки М.В. Ломоносову принадлежат такие слова: «Возрастая до толикого величества и восходя чрез сильные и многообразные препятства, коль многие деяния и приключения дать могла писателям, о том удобно рассудить можно. Из великого их множества немало по общей судьбине во мраке забвения покрыто. Однако, противу мнения и чаяния многих, толь довольно предки наши оставили на память, что, применясь к летописям других народов, на своих жаловаться не найдём причины. Немало имеем свидетельств, что в России толь великой тьмы невежества не было, какую представляют многие внешние писатели»12.

Следует согласиться с Б.А. Рыбаковым по поводу первенства русского национального сознания в определении истоков русского государства и права, а не секуляризованной, прогерманской и антинаучной школы немецких историков, изучавших становление российской государственности в XVIII веке. Историк указывает: «В 1860 году сосланный царским правительством на Север П.Н. Рыбников сделал мировое открытие мирового значения, равное открытию исландских саг или финно-карельской «Калевалы»: оказалось, что на далёкой северной окраине России, под Архангельском, на Северной Двине и на берегах «Студёного моря» (Ледовитого океана), ещё сохранились в живой памяти поэтические сказания о делах и подвигах людей Киевской Руси. Неграмотные сказители былин-«старин» бережно передавали из поколения в поколение торжественные, как гимны, сказания о Владимире Красное Солнышко, о борьбе с печенегами и половцами, о Добрыне Никитиче и крестьянском сыне Илье Муромце, о мужественной обороне родной земли, о смелости и благородстве русских богатырей»13. Вплоть до петровских реформ в России, начиная с мифологии, народного эпоса, работ митрополита Илариона, Нила Сорского, Максима Грека до переписки Ивана Грозного с князем Курбским, в российском мировоззрении господствовало представление о божественном и самобытном происхождении русского народа и русской государственности14.

Вслед за реформами Петра I и появлением университетов и научной мысли в России, построенных на преклонении перед европейскими ценностями и приглашении немецких учёных в Россию для преподавания и занятия науками, распространение стала получать норманнская теория объяснения исторических корней русской культуры, относившая появление русского государства к 862 году – призванию варягов и заимствованию Русью государственных начал скандинавов. Право, устройство судов, порядок, по мнению сторонников «норманнской концепции» воспроизводили юридические порядки скандинавских народов – законы и обычаи датчан и шведов. Известный историк права М.Ф. Владимирский-Буданов по данному поводу пишет: «Прежде существовало мнение (немецкой школы) о том, что главное содержание Русской Правды взято из древнескандинавских и древненемецких законов, ни на чём не основано, кроме общего сходства права всех младенческих народов»15.

За прошедшие три столетия норманнская версия возникновения русского государства, восходящая к трудам преподававших в России в XVIII веке немецких учёных - Зигфрида Байеру, Герарда Миллера и Августа Шлецера, была отвергнута отечественными и зарубежными исследователями, начиная с М.В. Ломоносова вплоть до Б.А. Рыбакова, В.В. Кожинова, О.И. Чистякова, как абсолютно антинаучная 16.

С середины XVIII столетия в России зарождается течение в исторической и философской литературе, которое интерпретирует на основании добытых фактов и свидетельств объективный, закономерный и органический ход российской истории в соответствии с условиями жизни русского народа, т.е. с учётом её природно-климатических, духовно-нравственных, социально-экономических особенностей. Отечественный историк С.Ф. Платонов называет сторонников такого подхода к пониманию начала и путей русской истории славянской школой, к которой принадлежат – Ломоносов, Венелин, Морошкин, Гедеонов, Иловайский17. Тем не менее, большинство отечественных учёных относили возникновение русского государства к VIII – IX вв. – временам основания города Киева тремя братьями Кием, Щёком и Хоривом и походами в Византию для установления торговых отношений. Так, В.О. Ключевский, полагавший основным фактом русской истории колонизацию – расселение восточных славян по русской равнине, Сибири и Дальнему Востоку с добровольным переходом других народов к русскому образу жизни, верованиям и языку, замечает: «Наша история не так стара, как думают одни, началась гораздо позднее христианской эры; но она и не так запоздала, как думают другие: около половины IX в. она не начиналась, а уже имела за собою некоторое прошедшее, только не многовековое, считавшее в себе два с чем-нибудь столетия”18.

С середины XX в. советские учёныё-историки – Б.Д. Греков19, Б.А. Рыбаков, С.В. Юшков, В.В. Кожинов20 на основе полученных свидетельств (летописей, археологических данных, народных преданий) стали отстаивать мысль о том, что русский народ имеет более чем тысячелетнюю историю. По мысли исследователей русская культура возникла в начале первого тысячелетия, а приблизительно к V в. русский народ предстал в виде государственно-правового целого.

Академик Б.А. Рыбаков первым среди историков стал создателем гипотезы о зарождении славянского этноса во втором тысячелетии до нашей эры в связи с перемещением народов Евразии со своей прародины – места обитания древних Ариев в Азии (Индии и, возможно, Алтая) и доказывает, что «начало I тысячелетия до н.э. следует считать временем, когда славянские племена Среднего Поволжья начинают своё историческое бытие, отстаивают свою независимость, строят первые крепости, впервые сталкиваются с враждебной степной конницей киммерийцев и с честью выходят из этих оборонительных битв. Недаром к этому времени можно приурочить создание первичных форм славянского героического эпоса, дожившего до XX века… задолго до Киевской Руси в этой части славянского мира, наиболее близкой к мировым культурным центрам, уровень социального развития дважды достигал рубежа первобытного и классового общества, а может быть, и переходил через этот рубеж. В первый раз дальнейшее развитие было прервано сарматским нашествием III века до н.э., а во второй – нашествием тюрок-гуннов в конце IV века н.э.»21. Таким образом, исследователь раздвигает историческое время славян, в том числе русских племён, до четырёх тысяч лет, что позволяет русский народ причислить к самым древним в мировой истории наряду с китайским, древнеарийским, египетским, шумерским, греческим и римскими народами.

Становление древнерусской государственности в V – VI вв. было вызвано особыми природно-климатическими условиями жизни восточных славян (не позволявшими рассчитывать на обильный и достаточный урожай каждому человеку), постоянными набегами воинствующих племён и государств, так как восточные славяне не имели естественных границ в виде гор, рек или морей, сильным инстинктом самосохранения (выживания) в постоянной борьбе с силами природы и чужеземными захватчиками, верой в силу единства природы, человека и общества. Можем предположить вслед за другими исследователями, что названные причины привели к возникновению русского государства в виде сильного и скреплённого общим духовным началом государства, построенного на идеях взаимопомощи, самопожертвования, защиты слабых и обиженных в целях выживания русского рода, борьбы за правду для будущих поколений.22. И.Л. Солоневич на сей счёт указывает: «Православная терпимость, как и русская терпимость, происходит, может быть, просто-напросто вследствие великого оптимизма: правда всё равно возьмёт – и зачем торопить её неправдой? Будущее всё равно принадлежит дружбе и любви – зачем торопить их злобой и ненавистью? Мы всё равно сильнее других – зачем культивировать чувство зависти? Ведь наша сила – это сила отца, творящая и хранящая, а не сила разбойника, грабящего и насилующего…»23.

По мнению историков, процесс возникновения единого государства завершился в IX-XI вв., ознаменовавшись Крещением Руси (988 г.), а также принятием первого писаного в русской истории юридического акта – Русской Правды, воплощавших духовный и исторический опыт борьбы за нравственное стремление к идеалу в Боге и правде.24

В то же время ряд историков доказывают существование русского права до Договора с Византией 911 г. и Русской Правды, ссылаясь на указания в договорах с греками и Русской Правды на применение Закона Русского в жизни восточных славян. К примеру, историк М.Б. Свердлов утверждает: «Совпадение правовых норм русско-византийских договоров с содержанием статей Краткой Правды подтверждает мнение о том, что в их основе находился один источник – древнерусское право. Договоры сообщают его название – Закон Русский»25. По мысли исследователя Закон Русский представлял собой обычное право, передавашееся в устной форме жрецами, законоговорителями26.

Более того, исторические открытия XX в. – находка «Слова о полку Игореве»27, «Боянова гимна», «Книги Велеса», других письменных источников народного творчества позволяют утверждать, что, несмотря на отсутствие прямых доказательств письменности русского народа, тем не менее, в устной традиции – предании передавались образы и основы русской культуры, в том числе государства и права. Возможно в будущем исследователям по истории Древней Руси до IX в. удастся доказать наличие у русского народа и письменной юридической традиции в противовес критике русского права и государства западными учёными и отечественными исследователями28.

Известны слова французского юриста, занимающегося сравнением различных правовых систем мира: «Во-первых, русская юридическая наука заимствовала многое из византийского права, то есть римского права, и из стран континентальной Европы… Во-вторых, что следует подчеркнуть - это слабость юридических традиций и чувства права в России».29 Справедливости ради, следует отдать должное Рене Давиду, поскольку по идее, духу характеристики русского права он оказался прав, лишь оценивал преимущественно советское право до реформ 1986 г.

Вызывает нередко недоумение труды тех авторов, которые оспаривают традиционные и имеющие непреходящую ценность представления о русском государстве и праве. Так, отдельные авторы указывают на низкую правовую культуру русского народа, неуважение к закону, пренебрежение идеалами материального благополучия, прав и свобод человека30. Профессор А.М. Величко, доказывая стремление европейской концепции о свободе человека и приоритете права к универсальности по сравнению с другими социальными регуляторами, не терпящими конкуренции с нравственностью, верно подметил, что «любая культура, основанная на началах объективной нравственности, с таких позиций подпадает под разряд «неправовых». Как следствие, при классификации правовых культур мусульманское право, например, отрицается как самостоятельная отрасль науки, и за ним признаётся значение лишь одной из сторон религии. Его участь разделяют индусское право и китайское. Но ещё в худшем положении оказывается русская правовая культура, которая вообще выпадает из перечня традиционной классификации»31.

По нашему мнению справедливы размышления профессора А.И. Ковлера об уникальности и неповторимости государственности и права русского народа, пережившего за свою историю войны, катастрофы, социально-экономическую нужду, но остававшегося верным не сухому и обезличенному закону, а проявлению духовного и святого в каждом человеке – совести, духу права.

А.И. Ковлер заканчивая характеристику положения русского человека в истории Российского государства, будто пророчески предвидит: «Не надо торопиться: запас прочности человеческого духа в России ещё не исчерпан, хотя и не выбран основательно. Направляя правовое развитие страны в русло нового гуманизма, можно использовать этот последний шанс для того, чтобы право стало, наконец, служить человеку».32

Возрождение самобытной российской государственности, права, скрытых в них сил возможны путём обращения к истории – исследованию загадочной, скрываемой в глубине веков правде. Истоки русского права следует искать и в других памятниках древнерусского государства. К таким вызывающим спор в науке произведениям относится «Книга Велеса», имеющая как сторонников, так и противников среди историков, лингвистов и юристов. Не будем вдаваться в дискуссию о подлинности «Книги Велеса», времени её составления, языке33. На наш взгляд исторические данные, филологический анализ текста «Книги Велеса» свидетельствуют о её подлинности как источнике древнеславянской культуры.

По мнению сторонников подлинности «Книги Велеса», она не представляла собой привычного нам письменного текста, а являла скреплённые между собой буковые дощечки. На буковых дощечках были выдолблены на старославянском языке сказания, легенды и жизни и Богах древних славян. Автором «Книги Велеса» считается волхв (кудесник) Ягайло Ганн, живший в Новгороде в IX в. Книга названа по имени одного из древнеславянских Богов – Велеса – Бога скота, богатства, денег, что вызывает среди учёных подозрения в подлинности данного текста в связи с его языческим характером, а также преклонением перед одним из грехов в православной религии – зависти, жажды денег. В структуре книги можно обнаружить логику: Прославление Триглава, главы – Родовичи, Трояновы века, Бусово Время, Лютые годы и Крыницу. На наш взгляд Прославление Триглава может быть истолковано как пророчество, которое хранилось древними славянами – волхвами. В так называемом эпиграфе к «Книге Велеса» встречаются слова: «И тогда наши жрецы о Ведах заботились. Они говорили, что их никто у нас не украсть не должен, если мы имеем берендеев наших и Бояна (Бус I. 2:2). Велеса книгу сию посвящаем Богу нашему, который есть прибежище и сила… И мы пошли к Богу нашему и стали Ему возносить хвалу: - Будь благословен всегда, и ныне, и присно, и от века до века. Изречено это кудесниками. Они ушли и назад возвратились. (Род IV, 1:1)34. Прославление Триглава может восприниматься не только как пророчество, но и молитва. Характер обряда молитвы – хвалы Богов и приношения жертв за совершённые поступки, носит Крыница (приблизительный перевод - здание – храм для оправления молитв). Главы «Родовичи», «Трояновы Векеа», «Бусово Время», «Лютые годы» повествуют об истории славянского народа, предположительно XX вв. до нашей эры и прародине на полуострове Индостан - ариях как предков русского народа, и переселении славян за 1500 лет к местам своего обитания на востоке и севере Европы. В этих главах описываются беды, войны, катастрофы, с которыми столкнулись древние славяне на своём пути к обретению отечества.

Интерес для юриста-историка представляет понятие права по «Книге Велеса», а также ценности и идеалы жизни древних славян. В этом смысле примечательны строки из докона в «Прославления Триглава: И вот начните, во-первых, - главу перед Триглавом склоните!» - так мы начинали, великую славу Ему воспевали, Сварога – Деда Богов восхваляли, что ожидает нас. Сварог – старший Бог Рода Божьего и Роду всему – вечно бьющий источник, что течёт летом из крыни, зимою не замерзает, живит той водой пьющих! Живились и мы, срок пока не истёк, пока не отправились сами к Нему, ко райским блаженным лугам! И Громовержцу – Богу Перуну, Богу битв и борьбы говорили: «Ты, оживляющий явленное не прекращай Колёса вращать! Ты, кто вёл нас Стезёю Прави к битве и тризне великой» О те, что пали в бою, те, которые шли вечно живите вы в войске Перуновом! И Святовиту мы славу рекли. Он есть и Прави, и Яви Бог! Песни поём мы Ему, ведь Святовит – это Свет. Видели мы чрез Него Белый Свет. Вы посмотрите: Явь воздымает, нас Он от Нави уберегает! Мы восхваляем Его! Мы плясали – Его воспевали, к нашему Богу взывали мы, ибо тот Бог –Землею с Солнцем носил, и звёзды держал, и Свет крепил. Славьте Велико Святовита: «Слава Богу нашему!» И восскорбите же сердцем своим, дабы вы могли отречься ото злого деяния нашего, и так притекли к добру. Пусть обнимаются Божии дети! И говорите: «Всё сотворённое не может войти в расторгнутый ум!» Чувствуйте это, ибо лишь это умеете, ибо тайна та велика есть: как Сварог и Перун – есть в то же время и Святовит. Эти двое охватывают небо, сражаются тут Чернобог с Белогбогом и Сваргу поддерживают, чтобы не был повержен сей Божий Свет.»35

Смысл приведённой части «Прославления Триглава» описывает мир древних славян и Богов, которые в нём обитают. По сути мир древних славян представлял собой единство природы, Богов и человеческого рода. Начало и конец мира - Сварга (Бог Рода Старшего) как источника всего живого и неживого обеспечивает гармонию противоположных начал или стихий. Мир же человеческий, протекающий в природе представлен тремя сторонами – Правью, Явью и Навью. Правь или стезя прави – некий всеобщий, постоянно повторяющийся закон природы («коловорот»), которому должен следовать в своей жизни человек. Путь Прави раскрывается в «Книге Велеса» через различные добрые дела людей и их злые поступки. Так, пути Прави соответствует совершение добрых дел – труд в поле, сбор урожая, защита отчизны, своих родственников, стариков и женщин, детей, самопожертвование, уважение предков и преклонение перед умершими. Кроме того, в Прославлении Триглава к абсолютным ценностям относятся – уважение Матери – Славы, Перуна (бога войны и громовержца), оберегающего воинов и вершившего над ними честный и праведный суд36. Другими словами путь Прави – идеальное мерило поведения человека в его земной жизни. Тот человек, который стремится идти стезёй Прави – правильного, правого, того ждет, как указывается в «Книге Велеса» вечная жизнь со своим родом на свой земле.

Явь – мир действительный, в котором живёт человек (явленное – существующее). Предписаниям Прави в мире Яви древние славяне должны были следовать, чтобы избежать за свои злые дела – Нави (ночи, ответственности – тёмной стороны жизни, когда умершее тело человека не воскресает и жизнь души обрывается. Так, в Главе Бусово Время указывается: «Напрасно забываем доблесть прошедших времён и идём неведомо куда. И так мы смотрим назад и говорим, будто бы стыдимся познавать Навь, Правь и Явь, и стыдимся обе стороны Бытия своего ведать и понимать (борьба древних славян с римлянами и германскими племенами)… Пренебрегали мы сим и глумились над истиной… И мы не достойны быть Дажьбоговыми внуками. Ибо лишь моля Богов да имея чистые души и тела наши, будем иметь жизнь с праотцами нашими, с Богами слившись в единую Правду (курсивом выделено мной – А.А.)…Прозри, русич, ОУМ!.... Бренная наша есть наша жизнь, и мы сами – также. И словно коням нашим, нам придётся работать, живя на земле с тельцами и овцами, скотом нашим, и убегая от врагов на север37. Вероятно в последней строчке главы имелось ввиду то, что русичи отвернулись от своих Богов, проиграли сражения за свои земли, поддались искушениям Велеса – Бога материального благополучия. Вместе с потерей пути права была утеряна Правда – память предков, история, законы мироздания, а значит и души русичей, которые несут в себе эту память.

«Книга Велеса» преисполнена духа любви к Родине, матери-земле. В повествовании войн славян с готами можно вскрыть смысл слова государства для того времени. В главе «Лютые годы» автор рассказывает: «И вот был Воронежец местом, где готы усилились. А Русь там билась, и в том граде нас было мало. И так после битвы мы сожгли его. И прах, и пепел развеян во все стороны по полям. И место сиё было оставлено. Но, то Земля Русская! Не отрекайтесь от нёё, и не забывайте её! Там же лилась кровь отцов наших. И так мы следовали Прави.»38 По смыслу данных слов земля русская – земля отцов, которые ёё защищали и проливали за неё кровь – отечество.

Таким образом, «Книга Велеса» характеризует порядок мира – вселённой и место человека в окружающем его космосе. Правь, Явь, Навь – регуляторы духовной жизни человека, его совесть, которая переживает каждый поступок с позиций исходящих от Бога идеальных, вечных правил (Правь), отношения сородичей (Явь) и кары, наказания, которые могут последовать за злые дела в мире людей и мире умерших (Навь). Толкование смысла «Книги Велеса» приводит к мысли, что слова правь, право, правда, правильный, православный выражают единую суть – соответствие духовности в человеке его материальному существованию39. Следует согласиться с профессором В.В. Сорокиным в том, что «Путь «Прави» позволял нашим далёким пращурам жить в гармонии с природой, не противопоставлять себя объективным законам мироздания, осуществлять вечевое самоуправление, жить по совести и, пользуясь самобытной духовной силой побеждать бесчисленных врагов-завоевателей… С точки зрения генезиса этих явлений, правда, право, православие представляют собой единую духовно-регулятивную общность. Разъятие этой обшности, а тем более противопоставление морали праву, а им православной религии приводит к ослаблению регулятивных возможностей всей системы регулирования и каждого элемента в отдельности»40.

«Книга Велеса» хронологически обрывается на крещении Руси (по книге в 876 г. при Аскольде): И крещена Русь сегодня. Наши праотцы идут по высохшей земле… И так мы не имеем края того и земли нашей. И крещена Русь сегодня»41. Представляется, что такое окончание «Книги Велеса» было связано с тем, что представители новой для русичей веры – православия стали бороться с Богами древних славян и волхвами – носителями тайных знаний, памяти о Богах.

Вместе с тем нельзя признать крещение Руси падением одного государства и возникновением другого, тем более что духовный мир русичей оставался прежним, а православие несло в себе истины близкие религии древних славян. Так, И.Л. Солоневич замечает: Православие светло и приветливо – нет в нём ничего угрюмого и страшного. Оно полно уверенности и оптимизма – любовь и правда всё равно своё возьмут. Русский язык, кажется, единственный язык в мире, который в слово «правда» вложил два по существу противоположных смысла: «правда» - это то, что есть, действительность, факт. И «правда» - то, чего нет, чего ещё нет, но что должно быть. Правда свидетельского показания о настоящем и правда Божьего обещания о будущем сливаются в одном слове и почти в одно понятие. И русский православный народ веками работает для этого слияния: для превращения Божьей правды в правду действительности»42.

Русское слово «Правда» не имеет аналогов в других языках, за исключением относящихся к славянским, и в народном и православном понимании России воспринимается как Божественная истина, нравственный путь духовной жизни русского общества, не сводимый к позитивному, писаному юридическому закону. Правда выступала мерилом и идеалом человеческого бытия, построенного не на соблюдении внешних и внедуховных правил, а на борьбе за воплощение в жизнь образов добра, любви и духовного преображения, вкладываемых Богом в сердце человека. Правда, право, справедливость, правосудие, православие, отражающие правильный, прямой путь в жизни человека, по своему смыслу охватывают нравственность и духовные идеалы, выступающие источником юридических правил и имеющие приоритет по отношению к закону как проявлению позитивного, государственного права. Более того, русский язык не различает права как нравственности, религиозных чувств и государственных установлений в отличие от других языков, в которых используются разные термины для выражения указанных регуляторов человеческой жизни (английские law – закон и right – право человека и т.п.).

Авторитетный российский специалист по русскому юридическому языку Т.В. Губаева проводит сравнение представлений о праве у европейских народов и славян и замечает: «У христианских народов Европы полностью совпадает словесное обозначение правой стороны тела и права как совокупности юридических норм или эти слова имеют одно значение. Согласно традиционным воззрениям за правым плечом пребывает светлый ангел, за левым – демон… Однако задолго до этого, ещё в языческие времена, славянам было известно близкое по содержание понятие святости, выраженное архаическим корневым элементом svet – процветающий. Так обозначали возрастание, набухание, вспухание, существенное увеличение объёма либо иных физических параметров, воспринимавшихся как результат действия особой жизненной силы… Впоследствии идея святости соединилась с христианским образом «всеединства сущего» – Истины, Красоты и Добра…Эти представления, составившие основу всей духовной культуры русской нации, были сформированы с общественном сознании уже к середине XI в. и сосредоточены в главном мировоззренческом концепте «святой правды», или «правды-истины» как особую жизненную позицию и высший нравственный идеал поведения»43.

Правде в русском национальном сознании противопоставляется кривда, а впоследствии в эпоху государственных реформ по западному образцу – и закону как вместилищу кривды неверного, кривого пути жизни. Народной памяти в России известна старинная сказка о Правде и Кривде, которую в XIX в. записал русский исследователь языка В.И. Даль. Начинается сказка такими словами: «Живут у нас на земле Правда да Кривда: живёт Правда и во дворце, и в барских хоромах, и в крестьянской избе; молвит народ, что она у бога живёт; мыкается и Кривда всюду; о Кривде народ молвит, что привилась она к земле, и по ней стелет и метёт, и врёт и плетёт»44. В сказке встретившиеся Правда и Кривда поспорили о том, по правде или по кривде люди поступают. Правда произносит следующие слова: «Нет, Кривда, худо тому, кто с тобой дружится; с тобой весь свет пройдёшь, да назад не вернёшься! Ложь не живуча!». На что Кривда предложила людей расспросить. После долгих уговоров Правда согласилась на спор, и они отправились к писарю, который, увидев украденный деньги Кривдой, выглядывавшие из-за полы и разрешила заклад в пользу Кривды. Спор был заключен на сто рублей. После спора Кривда сказала: «в наше время лучше жить кривдой; сытее будешь». Но, Правда вновь стала противиться мнению Кривды и заключали новый заклад, в котором Правда поставила свои глаза против тысячи рублей. Вторым судьёй между ними стал боярин, который ответил «хороша святая правда, да в люди не годится»

Кривда выколола глаза Правде и оставила её в поле, где она осталась на ночь. Ночью на поле слетелись недобрые силы и стали хвалиться злыми делами. Прилетела Кривда и рассказала о своём споре с Правдой. Одна из недобрых сил сказала на это, что Правда живуча, стоит её только потерять глаза болотной травой, в которой и сидела Правда, как глаза её прозреют. Правда, подслушав разговор, потёрла глаза травой и к ней вернулось зрение. В это же время в оном из царств ослепла дочь царя. Никто не смог её излечить. И вот Правда вызвалась помочь и, получив согласие царя, потёрла глаза его дочери, после чего она прозрела. Царь за оказанную помощь предложил полцарства Правде, но та ответила: «Ни надо мне ни царства твоего, ни казны твоей; а если жаловать, так пожалуй меня в твои старшие судьи, чтобы без меня во всём царстве судьи твои ни одного дела не вершили». Царь согласился, и с тех пор Правда поселилась в этой земле, неверных судей сменила, праведных посадила, уму-разуму да чести научила45.

Таким образом, «Книга Велеса», сказания о правде, былины, народный эпос выражают существование в русском национальном сознании VI – XI вв. образа правды, которое имеет ряд ипостасей:
  • «Прави» как вечного, непреложного начала, пронизывающего возникновение и «коловращение» жизни русского народа (нравственного идеального порядка) – Божественного пути русских в истории, покоящегося на вере в добро, уважение памяти предков, единстве русского народа как единственной формы его выживания в суровых природно-климатических и агрессивных условиях внешней политической среды, любви и почтении к родной земле - матери;
  • Правды как истины, соответствия поступков человека духовным идеалам святости, любви к отечеству и творению добра ради всего общества;
  • Правды как мистической силы, движущей поведением человека и в этом смысле включающей религиозные, нравственные и традиционные принципы, упорядочивающие общественную жизнь;
  • Правды как противоположности кривды, неправильному пути жизни, склоняющемуся не к вечным и нетленным духовным идеалам чести, добра и любви между людьми, а к бесчестию, материальной и бренной выгоде, пороку и бездуховности, неверию.

Относительно роли правды в русской культуре В.В. Кулыгин пишет: «Нетрудно заметить, но нельзя не изумиться, как глубинный первоначальный смысл древнего мифа, выкристаллизовавшегося из ещё более древнего архетипа, сохранился спустя многие тысячелетия в современном русском языке: слова «правда», «правое дело», «справедливость», «правосудие», помимо конкретного значения имеют интенсивную положительную эмоциональную окраску… В каких бы знаковых формах и образах ни проявлялась изначальные правовые архетипы в мифологическом творчестве наших предков, очевидно, что у восточных славян, как и других народов, мифология выполняла регулятивную функцию и, следовательно, имела значение правообразующего фактора»46.

Значение архетипа правды в русской правовой культуры выражается в том, что правда сохраняет регулятивный потенциал в течение двух тысяч лет, выступая источником государственного права (Русской Правды, других памятников права России), мерилом справедливости законодательства и идеалом развития права для русского народа. При этом русский человек способен отвергнуть формальный юридический закон и жить по праву и совести, при этом, не ниспадая до саморазрушения и хаоса. Правовая культура России основана на нравственной, духовной добродетели, выражаемой знаменитым определением права В.С. Соловьёва о том, что «право – это принудительно гарантируемый минимум нравственности, не позволяющий обществу превратиться в ад»47. Иными словами, назначение внешнего права заключается в осуществлении нравственного идеала в жизни русского общества.

В истории русского права идеал правды отразился не только в народном миросозерцании, но и в обычном праве и законодательных актах. Так, ряд исследователей полагают не случайным отсутствие на Руси вплоть до XI века писаных юридических памятников и литературных произведений. По их мнению, необходимости в записи права не существовало по трём причинам:
  • Передачи представлений о правильном и справедливом в устной форме из поколения в поколение благодаря старейшинам – носителям тайного божественного знания – правды (волхвы, кудесники, а впоследствии православные монахи, святые мученики48;
  • Известности, доступности и ясности устного обычного права, восходящего к народной правде. Так, С.В. Юшков подчёркивает в своих исследованиях истории Русской Правды, что «Закон русский» не требовал письменного закрепления, поскольку был известен в Киевской Руси и не вызывал сомнений в его содержании и толковании в силу его определённости49;
  • Единства религии, морали и права как социальных регуляторов русской жизни, действовавших как целое – правда – без применения принудительных мер государственной властью

Формирование писаного права было обусловлено возникновением сильной княжеской власти, появлением социальных противоречий между русскими и варягами, отдельными классами русского общества, требовавшими вмешательства государства путём принятия новых, ранее неведомых народу правил поведения – замены кровной мести денежными взысканиями, отмену смертной казни и пр. Принятие Русской Правды должно было ознаменовать провозглашение не только действовавших обычаев, но и установление княжеской властью Богом данных начал, подкрепляемых авторитетом Правды для обеспечения порядка в общества – наряда.

Таким образом, духовно-нравственные основания русского права и правосознания коренятся в:

1. древнерусских представлениях о правде, выступающей неотъемлемой частью миропорядка русского человека, ведущего свою историю от становления народа на принципах правильного пути – Прави и подчиняющего свои поступки правде как вышей божественной истине;

2. в духовных (религиозных) образах Добра, Красоты и Любви, Соборности (духовного единства русского народа), Государственности и Права-Правды и её воплощения Закона.

3. православной вере, исходящей из божественного происхождения права и видящеё его назначение в защите нравственных основ русской жизни обеспечении порядка. Так, российский исследователь В.И. Иванов доказывает абсолютную необходимость веры как основы правосознания50.

Таким образом, русская правовая культура в своих истоках исходит не из отрицания права, а напротив, признания его духовного, религиозного смысла – преображения мира и человека на православных началах добра и любви, порядка и справедливости, что выразилось не только в народном эпосе, религиозных нравоучениях Илариона, Владимира Мономаха, Нила Сорского, Максима Грека, но и памятниках государственного права51.

Наконец, с точки зрения истоков русское правосознание и культура не может быть признано частью романо-германской правовой семьи, а являет собой образ духовной и уникальной православной правовой системы.


БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК