Глобальными и региональными процессами социального и экономического развития прогнозно-аналитический центр год семьи, Год молодёжи… Год учителя: опять чиновничье пустословие?

Вид материала

Подобный материал:

1 ... 9 10 11 12 13 14 15 16 ... 21

О критериях качества подготовки элит

После развала СССР курс государства на подготовку научно-технической элиты с прежними огромными вложениями в науку был свёрнут. Система высшего образования (как и вся система образования) имеет огромную инертность и поэтому те вузы, которые продержались до сих пор, сохранили пока ещё некоторый потенциал воспроизводства технически грамотных кадров, бывший в СССР. Власть задалась вопросом: что делать с этой системой. Решение было принято в “пользу” Болонских реформ.

Кроме этой проблемы власти столкнулись ещё с одной: с каждым гордом всё более отчётливо даёт о себе знать кризис научной подготовки элит. Как политических, так и научно-технических. Если бизнес ещё пока черпает из общества нужные ему кадры, то государственные и общественные сферы оказались в ситуации дефицита. Нынешние “элиты” не устраивают никого: ни общество, ни власть — и это уже становится одним из главных препятствий для поддержки функционирования государственных институтов власти, для благополучной передачи власти внутри “правящего” клана. Что же власти решили предпринять?

В связи с этим вопросом следует отметить, что помимо трёх западных систем образования, которых мы коснулись выше, в толпо-“элитарном” обществе есть два основных подхода к формированию “элит”:

Аристократический принцип. Он предполагает формирование “элит” из определённых наследственных кланов аристократии. Согласно этому принципу, к высшему “элитному” образованию допускаются только дети из аристократических семей (либо надёжных кланов), в основном — мужчин.

^¹

Общедоступный принцип «вычленения элит». Потенциальной кадровой базой для «вычленения элит» являются все слои населения. Такая система была в СССР и уже давно формируется на Западе. Основными критериями к выпускающим кадрам являются эффективность работы, честность, инициативность и готовность к командной работе^², интеллект, умение добиваться результата и коммуникативность, умение налаживать с людьми отношения, патриотизм.

Никаких других критериев к “элитному” кадровому составу ни в России ни на Западе не сформулировано властями. В то время как жизненно необходимые принципы кадровой политики уже давно научно сформулированы — вне доминирующей системы академического образования России^³. Термин «вычленение элит» и перечисленные выше качественные требования к западной “элите” автоматически предусматривает, что “вычленённые элиты” будут «эффективно и инициативно» поддерживать своим интеллектом и коммуникабельностью политический курс, проводимый государством — несмотря ни на что.

Болонский процесс и российская школа

Выделенное в последнем абзаце предыдущей главы утверждение объясняет многое в поведении властей России на современном этапе в отношении реформирования системы российского высшего и среднего образования. Поэтому можно утверждать следующие вещи:

Пришедший к номинальной власти в России «клан Путина»^⁴ чувствует себя в окружении противостоящих политических сил (как внутренних, так и внешних) далеко не уверенно.
Поэтому, несмотря на все благие декларации последних лет в отношении поддержки отечественного производства, сельского хозяйства, науки, семьи, молодёжи, учителей… и других общественных и государственных сфер — власти России в первую очередь борются за своё выживание в условиях разнообразного политического давления на клан извне.
Многие представители власти, будучи выходцами из университетов^¹ и других вузов России, знают на своём собственном опыте, что именно вузы являются потенциальным поставщиком научно подготовленных кадров для лидерства в оппозиции любой власти.
Гуманитарное образование, полученное большинством высших российских “элит”, не обеспечивает необходимое понимание опасности продолжения дальнейшего развала остатков системообразующих отраслей народного хозяйства России (в том числе и сельского хозяйства) и обеспечивающей их развитие технической науки.
Все внутриполитические усилия властей направлены в основном на негласный передел собственности в пользу властного клана с помощью современных финансовых механизмов.
Внутриполитическая обстановка неустойчива, а внешнеполитическая обстановка настолько сложна, что властям приходится искать поддержку своих действий за рубежом с целью сохранить свою власть в России.
Для этого власть зачастую принимает далеко непопулярные и даже вредные решения являющиеся по сути условиями поддержки^² российских властей со стороны крупных западных кланов.
Негласность и закрытость проводимого «кланом Путина» курса^³ и общие слова о благосостоянии разных слоёв населения позволяют бюрократическому аппарату на местах действовать по своему усмотрению, поскольку чиновникам нет возможности внятно ставить необходимые задачи.
Помимо предыдущего, власть испытывает «кадровый голод» в чиновничьей среде, который выражается в небывалой разнообразной коррупции “элит”, сопоставимой (и даже превосходящей) с возможностями государства.

Однако при всём при этом пока можно констатировать факт, что «путинский клан» — это то лучшее из российских “элит”, что на сегодня пока может обеспечивать проведение в жизнь политики сохранения целостности России (при учёте всех глобальных, внешнеполитических и внутриполитических факторов, направленных на её распад). Все остальные крупные по масштабам охвата поддержки населения политические силы — ещё хуже или гораздо слабее.

Исходя из этих утверждений будем рассматривать ход реформы образования в России. Начнём с напоминания, что активизация реформы системы образования в России официально объясняется крайней нуждой реформировать нашу систему образования в связи с грядущей интеграцией России в ВТО и вступлением с 2003 г. в так называемый «Болонский процесс». Также напомним, что вступлению России в ВТО больше всех препятствуют США.

Что касается самих европейских стран, инициаторов Болонского процесса, то их стремление реформации своих образовательных систем вызвано следующими обстоятельствами которые напрямую связаны с противостоянием европейских кланов и США:

На экономическом уровне массовое высшее образование в последние десятилетия стало очень доходным бизнесом, и на этом рынке европейские вузы как правило проигрывали США и терпели убытки.
На мировой политической арене происходит регулируемое смещение западного «центра силового доминирования» из США в Европу^¹. Страны Европейского союза очень медленно и болезненно пытаются объединиться в сильное государство, что предполагает создание общих социально-экономическая и политических структур. Для нормального функционирования последних необходимо наличие унифицированной общеевропейской системы образования, предназначенной в первую очередь для «вычленения общеевропейских элит».
Европейская болонская унификация предназначена прежде всего для создания воспроизводящей себя единой системы подготовки кадров общеевропейского уровня в разных сферах функционирования государства, но в первую очередь — в политической общеевропейской. Также это предполагает унификацию общеевропейского рынка занятости населения, что должно снизить социальную напряжённость в ряде европейских стран.

Основой европейской унификации системы образования стала двухуровневая система «бакалавриат — магистратура», которая и до этих инициатив веками практиковалась в Западной Европе. Напомним что бакалавр — «специалист широкого профиля», как указывается в документах. Повсеместное внедрение этого уровня как отдельной образовательной ступени — один из главных экспериментов Болонского процесса. Далее следует уровень магистра. В Лиссабонской конвенции и Болонской декларации подчёркивается, что для обучения на этом уровне студент должен обладать квалификацией бакалавра. Однако способ, с помощью которого человек становится магистрантом, определяется на национальном уровне. Третья ступень — аспирантура.

Многие специалисты, исследовавшие вопрос о необходимости вхождения России в Болонский процесс, пришли к мнению, что советская система образования (которая ещё до конца не разрушена) и болонская система подхода к ступенчатому получению образования — имеют достаточно много общего. Иными словами, не до конца объединённая Европа пытается воспроизвести у себя единое образовательное пространство, которое успешно функционировало в СССР^² (выделено жирным нами):

«Уровень бакалавра — минимум 3 года после окончания школы, магистр — 2 года после бакалавриата. В большинстве европейских стран бакалавриат длится именно 3 года.

А теперь вспомним, что, окончив среднюю школу (10 классов), советский молодой человек поступал в техникум на 3 года, после чего имел право перевода на 3-й курс профильного вуза. Студент техникума при этом получал не только общие гуманитарные или технические знания, но и конкретную профессию.

Более того, в СССР существовало понятие "незаконченное высшее образование" (3 года вуза), имевшее официальный статус и признававшееся работодателями. По действующему ныне Закону о высшем профессиональном и послевузовском образовании, неполное высшее предполагает выдачу соответствующего диплома. Россия могла бы вступить в Болонский процесс практически без реформирования системы образования!

Многие сейчас называют Советский Союз самой научной цивилизацией мира. И здесь есть рациональное зерно. Традиционно, вместе со стратифицированным обществом на всех континентах существовали и существуют две культуры — элитарная ("высокая") и массовая ("низкая"). СССР представлял собой первое и по сути единственное в ХХ в. общество, где высокая культура стала культурой масс^¹.

Этот феномен непосредственно связан с формированием всеобщей системы образования, а точнее просвещения, и идеологией последовательной общедоступности любого образовательного уровня и направления. База для карьеры физика-ядерщика или дипломата закладывалась в любой, в том числе и сельской школе. Такая система давала возможность для оптимальной вертикальной мобильности, иначе говоря — была направлена на поиск и воспитание талантов в "стране мечтателей, стране учёных".

Качество этой системы может оценить на себе любой студент или специалист, выезжая за рубеж на учёбу, стажировку или для чтения лекций. Об этом писали очень много, повторяться не буду. Резюме этих рассказов таково: местные студенты и профессура в абсолютном большинстве неконкурентоспособны в сравнении с россиянами. До сих пор, несмотря на все перипетии последних лет в нашем образовании.

Конечно, между идеалом и объективной реальностью расстояние было огромное, становление системы образования проходило сложно и медленно, с естественным отставанием от экономических и политических процессов. Поэтому реализация многих планов и программ в этой сфере совпали с периодом развала СССР. Многие помнят, как в 1980-е — начале 1990-х годов в школе и вузах активно внедрялись очень интересные новые методики и содержательные идеи. Тогда возникала иллюзия, что впереди пиршество разума, освобождённого из лап тоталитаризма. Но реально такое "пиршество" было подготовлено всей логикой полувекового развития советского просвещения (скажем, профильное обучение в старшей школе — разделение классов по физмат и гуманитарному направлениям — действовало во многих школах с 1970-х годов)».

Далее автор сетует на то, что смена идеологии, согласно которой были выставлены основные ценностные ориентиры системы образования в СССР, на идеологию всеобщей власти денег и бизнеса — отняли у населения возможность получать образование в «системе равных возможностей».

Это действительно так. Только вот «система равных возможностей», которая успешно функционировала в СССР под тоталитарной вывеской марксизма-ленинизма — только потому и могла успешно функционировать, пока страна работала на тоталитарную идею. Сами же многочисленные учёные всех без исключения крупных вузов СССР (особенно — университетов) приложили немало усилий к демонтажу советского тоталитаризма с его мировой “коммунистической” идеей, не предложив ничего более прогрессивного из больших идей взамен тоталитаризму^¹.

Именно поэтому-то и возникла «иллюзия, что впереди пиршество разума, освобождённого из лап тоталитаризма». На освобождённом руками учёных (по меньшей мере при молчаливом согласии всей академической науки и высшей школы) идеологическом поле бурно расцвела американская идея власти денег над всеми общественными институтами.

Поскольку ни одна научная отрасль России до сих пор не выработала новой большой идеи, власть денег так и остаётся главной движущей силой современной системы российского образования^². В этом смысле нечего пенять на происки американцев или некомпетентность высших российский политических “элит”: научно обоснованное идеологическое сопровождение нового образовательного проекта должна была “родить” академическая и вузовская наука^³. Но она до сих пор ничего не “родила”, а признавать новую большую идею общественной инициативы^⁴ она не желает. А раз, так то развал такой бесплодной системы российского образования будет продолжаться самым популярным на сегодня методом^⁵ — коммерциализацией системы образования и её дальнейшем коррумпированием.

В Европе примерно те же проблемы. Страны Евросоюза пытаются их решить методом унифицированного реформирования своей системы образования по принципу «системы равных возможностей» — во многом схожей с тем что мы уже имели во времена СССР. Правда не совсем ясно как они будут уходить от коммерциализации образования и какая идея может стать связующим и руководящим принципом функционирования всей общеевропейской системы^⁶. Но от решения проблем с бюрократической коррупцией европейцам никак не уйти: коррупция институтов управления Евросоюзом растёт.

Blog

О критериях качества подготовки элит

Болонский процесс и российская школа